Голоса в голове

      Северус Снейп был счастлив, что война наконец закончилась. Тёмный Лорд пал, как и покров с двойной жизни Северуса. Он мог теперь просто жить, не следя за каждым своим словом... Точнее, мог бы, если бы в новом учебном году не вернулись его спасители. При виде народного героя Северус мечтал умереть в той хижине, потому что жить с последствиями он был не готов.       Он думал, что умирает, и в свои последние мгновения передал мальчишке Поттеру свои воспоминания. На то было две причины: и прямая просьба директора, чтобы Гарри узнал о своем предназначении, и желание очистить собственную совесть. После этого он счёл свой долг исполненным, и мог умирать со спокойным сердцем.       Но нет, судьба распорядилась иначе: у Грейнджер обнаружились зачатки разума, и она смогла вспомнить несколько заклинаний, которые не позволили Северусу истечь кровью и покинуть этот бренный мир до окончания битвы, а в сумке нашелся безоар, который хотя бы замедлил распространение яда Нагайны. И Северус выжил.       Хотя предпочел бы умереть.       Потому что после клинической смерти, перенесенной его организмом, магия отказывалась слушаться его. Он мог колдовать, но не мог предсказать результата: простое Агуаменти могло как дать жалкую каплю воды, так и вылить целый галлон вместо стакана. И если бы дело касалось только заклинаний — Северус бы ещё выдержал. Но это коснулось и его ментальных навыков. Он был одним из лучших легилиментов своего времени, но после того, как едва не отдал концы в Визжащей Хижине, он едва мог контролировать свои способности.       Громко. Громко! Очень громко!       Чужие мысли волнами накатывали на него: обрывочные образы сплетались в голове с его собственными, в голове звучали десятки разных голосов, и Северус едва ли не выл и лез на стенку от этого потока. Больничное крыло было переполнено ранеными, и каждый из них думал, думал, думал. Северус смог заснуть, только когда мадам Помфри, сжалившись над ним, предоставила ему отдельную палату, где его уже не беспокоили вездесущие журналисты, внезапно благодарные школьники с родителями, сочувствующие преподаватели. А к монотонным мыслям мадам Помфри он даже попривык.       Он вышел из Больничного крыла к середине августа и, едва встав на ноги, направился в кабинет директора — писать увольнительную. Но Минерва, занявшая этот пост, не вошла в его положение и упросила вернуться на должность преподавателя зельеварения. Северусу пришлось собрать в кулак все свои моральные силы, чтобы не сорваться на неё, но он сдержался, слыша отголоски её мыслей. Директору Макгонагалл действительно было сейчас не до поисков замены — многие из преподавательского состава получили травмы гораздо серьезнее, чем Северус, который отделался отвратительным шрамом на шее, который теперь скрывал за высокими воротниками, и нестабильной магией. И именно из-за последнего обстоятельства Минерва с сожалением сообщила, что ему придётся вернуться к должности зельевара, а не преподавателя защиты. Северус хотел было возразить, но вспомнил, как последняя попытка лениво призвать книгу в кровать банальным «Акцио» едва не обернулась для него проломленным черепом. И с тяжёлой душой был вынужден согласиться.       Из кабинета Макгонагалл он вышел в отвратительном расположении духа, и осознание того, что вскоре в школу прибудут школьники, включая бывших семикурсников, что не смогли доучиться, не улучшало его настроения ни на йоту.       И он оказался совершенно прав в своих суждениях. На праздничном пиру, куда его буквально заставили прийти, он чуть не сошёл с ума. Поток чужих мыслей и воспоминаний буквально лавиной обрушился на него, стоило ему войти в зал. А когда Минерва представляла преподавательский состав и дошла до его имени, Северусу показалось, что его вырвет. За шумом сотен голосов и под взглядами вдвое большего количества глаз он не слышал собственного внутреннего голоса, который находил всё более вычурные ругательства, чтобы описать сложившуюся ситуацию.       Нет, он точно уволится в следующем году! Продаст свой домик в Паучьем тупике, соберёт пожитки и рванет на какой-нибудь необитаемый остров. Там хотя бы не будет людей с их громкими мыслями.       Но на ближайший год у него были обязанности, и он не собирался ими пренебрегать. Единственными компромиссами стало переложение обязанностей декана Слизерина на новую преподавательницу Защиты и возможность не появляться в Большом зале, кроме как по праздникам. Так что уже со следующего дня Северус наслаждался завтраком в своих апартаментах в подземельях, в полном одиночестве и долгожданной тишине.       После завтрака он занимался упражнениями по окклюменции для укрепления разума и отсечения лишних мыслей, которые не принадлежали самому Северусу. Ему предстояло находиться в одном кабинете с тремя десятками учеников, которые вне зависимости от курса всегда думали о чём угодно, но только не о его предмете.       И, конечно же, начаться новый учебный год в старой должности должен был с так называемого восьмого курса, на который вернулись почти все выпускники прошлого года, кто из-за войны не смог сдать ЖАБА. Их ряды лишь несколько поредели — часть слизеринцев не смогла избежать правосудия и оказались под арестом, часть гриффиндорцев полегла в бою за правое дело, часть рэйвенкловцев смогли сдать экзамены даже при том уровне образования, который был в школе в последний год, и только хаффлпаффцам просто хотелось подольше остаться в школе и не вступать во взрослую жизнь, поэтому они присутствовали в полном составе.       На первом занятии Северус собирался провести отбор, оставив в группе только тех, кто прилично сварит ему зелье уровня ЖАБА, а остальных выгнать к Мерлиновой бабушке, во главе с народным героем, который вместе со своим рыжим дружком занял парту в первом ряду. Северус скривился. Нет, Поттер точно должен был первым отправиться на вылет!       Как и всегда, Снейп был готов к своему уроку. Инструкции на доске, ингредиенты в шкафу, время ограничено. Поехали!       Мерный стук ножей, шинкующих ингредиенты, был для Северуса слаще мёда. Тишина и дисциплина, хотя бы на первый взгляд. Но вот в их головах... В мыслях студентов можно было затеряться, и Северусу приходилось лишь сильнее стискивать зубы, пытаясь удержать окклюментивные щиты и не утонуть в этом потоке.       «Только бы меня не выгнали одной из первых...»       «Драккл дери Снейпа с его инструкциями — не понятно же ничего!..»       «В новом выпуске «Ведьмополитена» было интервью...»       «Фу, у него изо рта воняет, лишь бы его отсадили...»       «Перемолоть рог двурога и добавить две щепотки...»       «Он такой напряжённый, словно ему неприятно наше присутствие...»       Северус, до этого прикрывший глаза, открыл их снова, повинуясь любопытству. Ему хотелось знать, кто здесь такой проницательный.       Головы почти всех студентов были опущены — они варили зелья, готовили ингредиенты, сверялись с инструкциями. Поттер на секунду поднял взгляд на доску и опустил назад, зацепив на долю секунды на обратном пути Северуса. Нет, это точно не его мысли.       «Девять, десять, одиннадцать... Ай, лишний раз помешала!»       Снейп хмыкнул, безошибочно вычислив мисс Браун, которая ойкнула как мысленно, так и тихонько в голос.       — Мисс Браун, можете покинуть аудиторию, — холодно произнёс он. — Вы только что испортили зелье своим банальным неумением считать до десяти.       Бледно-фиолетовая жижа в её котле начала пузыриться, опасно побулькивая. Снейп закатил глаза. Нет, он не будет терпеть подобных неучей, если им семи лет обучения не хватило, чтобы разобраться в тонкой науке зелий.       — Устраните ваше зелье, собирайте вещи и можете не возвращаться в эту аудиторию.       Под ледяным взглядом профессора нелепая блондиночка с Гриффиндора убрала зелье Эванеско, собралась и, всхлипывая, покинула аудиторию.       «Вот ведь козёл! Лаванда хотела учиться на целителя!»       «За что он так с девушкой?»       «Мог бы дать ей ещё один шанс...»       «Слава Мерлину, не придётся терпеть эту трещотку!»       «Сама виновата. Безмозглой дурёхе не место в Мунго».       С последней мыслью Северус был совершенно солидарен. Лаванда Браун с Гриффиндора не отличалась интеллектом и не показывала явного интереса к каким-либо предметам, кроме прорицаний. Но именно из-за одного гадания, где Лаванда предсказала себе светлое будущее в колдомедицине, она и решила, что станет медиковедьмой. Северус помнил, как та заявилась на шестом курсе к Слагхорну с требованием взять её в класс продвинутого зельеварения, пусть и с плохими оценками. И ведь старый дурак принял её, как и половину из собравшихся в его классе сегодня, пусть они и не отличались способностями к зельям. И Снейп не испытывал ни малейшего угрызения совести за выгнанную девушку — той действительно было не место в Мунго. Как и многим другим...       Северус встал из-за своего стола и обошёл ряды котлов, называя фамилии выбывающих.       — Уизли, Буллстроуд, Боунс, обе Патил, Аббот, Томас, Гойл, Финч-Флетчли... — он методично исключал из группы всех, чьё зелье даже близко не походило на требуемое к этому этапу. К его удивлению, в котле Поттера побулькивало что-то соответствующее инструкции, когда как у Уизли уже шипела опасная кислота. — Испаряйте зелья и на выход марш! — он с садистской ухмылкой отправился назад на своё рабочее место, пока яростные мысли студентов ещё не сбили его с ног.       «Козёл! Козёл! Козёл! Придётся у Гермионы просить давать мне уроки, чтобы сдать ЖАБА, а то не видать мне академии».       Это было похоже на Уизли, который действительно метал в профессора молнии взглядом, гневно забрасывая вещи в сумку. Так ему и надо!       «Ну, хотя бы теперь Рон не будет мешать. Надо сварить хорошее зелье, чтобы удивить его!»       Снейп удивлённо приподнял бровь на парту, которую делили Поттер с Уизли, и теперь, когда второй уходил, первый выглядел на удивление довольным. Что-то здесь было не так — Поттер не должен был радоваться, оставшись без лучшего друга.       Прошло ещё полчаса. Кабинет опустел почти полностью. Северус собирался оставить не больше десятка студентов, а по факту получилось и того меньше: Малфой, Забини и Гринграсс со Слизерина, Бут и Корнер с Рэйвенкло, Финниган и Поттер с Гриффиндора. Лучшие умы, включая Грейнджер, Нотта, Турпин и Голдстейна, уже выпустились без повторного года, так что оставалось работать с теми, кто есть. И как, спрашивалось, в эту компанию затесался Поттер, сумев проследовать инструкции и сварив приличное зелье?       А этот отъявленный гриффиндорец сидел на первой парте прямо перед его столом и сиял, словно ему сделали рождественский подарок в сентябре. Нет уж, Северус из него эту ухмылочку выбьет. Пусть знает, на что подписался.       «Слава Мерлину, теперь хоть дышать можно в кабинете спокойно».       «Поттер сжульничал, что ли? Как этот лохматый придурок смог сварить зелье лучше меня?»       «Хотя бы буду не один! Надо будет сесть с Гарри на следующем занятии».       «Теперь я буду видеть его хотя бы каждый понедельник и четверг! Может, ещё на отработки у него нарваться?»       Северус снова вскинул голову, обводя резким взглядом аудиторию, резко притихшую и переставшую обсуждать свои успехи. Он должен был узнать, кто из этих остолопов думает такую чушь. Все сидели смирно, потупив взгляды и выжидая, что скажет профессор.       — На занятиях в этом году будете работать индивидуально, так что не планируйте разбиваться на пары. Каждый будет варить зелья как сегодня — без помощи. Можете быть свободны, — с тяжёлым вздохом произнёс тот, отходя к столу.       «Ну, бли-ин, надеялся подкатить к Гринграсс, а Снейп — обломщик!»       «Наконец-то никто не будет хватать мои инструменты!»       «Я смогу, наконец, узнать его настоящего! Может, он снова откроется, как тогда, в Хижине?»       Вот теперь Северус на сто процентов был уверен в том, чьи шальные мысли забивали его голову. Поттер, сверкая зелёными глазищами из-под очков, собирался словно намеренно медленно. Сокурсник окликнул его из дверей, но тот отмахнулся, мол, позже догонит. И да, взгляд несносного Поттера всё время возвращался к Северусу. Пусть на доли секунды, но парень наблюдал за ним.       «О, нет, похоже, он в плохом расположении духа...»       И Поттер ещё не знал, насколько плохом. Северус торопливо собирал листы пергамента, намереваясь покинуть аудиторию раньше Поттера, но не тут-то было. Настырный гриффиндорец окликнул его, когда Снейп уже почти вышел.       — Профессор, подождите! — неприличная вежливость для восемнадцатилетнего лба, который пренебрегал его должностью много лет, чаще просто выплевывая его фамилию.       — Чего вам, Поттер? — раздражённо отозвался Северус, потирая виски.       — Вам не нужна помощь? — его гриффиндорской проницательности можно было позавидовать.       — От вас — спасибо, увольте, — язвительно отозвался Северус. — Я спешу.       «Дурак! Он же сейчас уйдёт! И как мне ему сказать?..»       — Сказать что? — раздражённо произнёс Северус, видя удивление на лице мальчишки. — Поттер, вы взрослый волшебник, научитесь, наконец, выражать свои мысли ртом!       Поттер стоял как громом поражённый.       — Вы что, мне в голову полезли?! — он возмущённо повысил голос. Его щёки внезапно заалели.       «Мерлин! Как давно он читал мои мысли?!»       И ни единого упоминания о сальноволосом гаде. Что-то с ним точно не так...       — А вы что думали, Темный Лорд мертв и можно забыть об окклюменции? — парировал Снейп. — Я потратил целый год на ваше обучение, но вы безнадежны!       Но тут Поттер, прикрыв глаза, сосредоточился и закрылся. Северус резко вздохнул с облегчением от наступившей тишины. О да!..       — Профессор, у вас проблемы с магией? — внезапно спросил Поттер, чьи мысли, наконец, снова оставались при нём.       — С чего вы взяли? — скривился Северус.       — Вы даже не очищаете котлы от неудачных зелий, что обычно делали сами, — резонно заметил Поттер, пожав плечами.       — К восьмому году обучения, я полагаю, что студенты должны сами владеть Эванеско.       — А ещё вы прячетесь ото всех, не приходите в Большой зал, а на занятии сидели с выражением лица, словно вам больно находиться рядом с людьми.       Поттер смотрел ему прямо в глаза своими зелёными глазами, которые были так похожи на Лили. И вообще, своей проницательностью он действительно сейчас больше походил на свою мать, нежели на придурка-отца, почему Северус, наверное, и не выгнал его.       — Вы придумываете, Поттер, — отрицательно качнул головой Снейп. — Просто мне, в отличие от вас, претит роль героя, и я не желаю оказываться в центре внимания.       — Или вы не можете находиться рядом с людьми, — продолжал настаивать Поттер. — Вы ведь не специально мои мысли читали?       — Всё, Поттер, проваливайте! Со своими домыслами, теориями и прочей чепухой катитесь к директору, а меня оставьте в покое! — Северус развернулся на каблуках и направился к двери в свои апартаменты, когда Поттер поймал его за локоть. — Отпустите! — прошипел он.       — Видите, профессор, — с печальной улыбкой кивнул Поттер. — Вы даже не отбросили меня заклинанием и не потянулись к палочке. Так что я прав!       — Это не ваше дело, Поттер, — прошипел Северус, раздраженный и злой. — Проваливайте из моего кабинета!       — Но я могу помочь! — мальчишка отпустил рукав его мантии и начал судорожно копаться в сумке. — Вот! Я летом много времени провёл в библиотеке на площади Гриммо. А когда увидел вас на первом пиру, то понял, что с вами происходит, — он вытащил какую-то книгу из сумки, но отдавать её не спешил.       — И что же? — со скепсисом спросил Северус, пытаясь прочесть название на обложке.       — Вы же чуть не умерли в Визжащей Хижине... — Поттер потупил взгляд. — И теперь ваша магия, скорее всего, очень нестабильна. Я читал только про заклинания, но, судя по всему, ваши легилиментивные навыки тоже работают неправильно.       — В точку, Поттер, — посуровев, произнёс Снейп. — Так что если вы закончили ваше расследование, то отдайте книгу и проваливайте.       Тот отрицательно качнул головой.       — Нет, два раза. Во-первых, книги из библиотеки Блэков открываются только наследникам, так что без меня вы не сможете её прочесть. Во-вторых, вам всё равно потребуется помощь с ритуалами, описанными в этой книге. И я, по счастливому стечению обстоятельств, совершенно свободен от спасения мира и могу вам помочь, — просиял в тридцать два зуба Поттер.       — Поттер, вы, конечно, можете мнить себя героем, но я вам не принцесса, которую нужно спасать. Более того, я вашу помощь не приму, так что можете оставить книгу при себе и катиться на все четыре стороны! Теперь я знаю, что это лечится, и просто найду специалиста, — Северус вновь отвернулся от собеседника, всё так же прижимающего книгу в груди, и коснулся дверной ручки, чтобы уйти, оставив этот странный диалог в прошлом.       Но его мечтам было не суждено сбыться, потому что вездесущий Поттер упёрся рукой в дверь, не давая её открыть. А ещё он был неприлично близко.       Поттер был почти на голову ниже Северуса, и смотрел на него снизу вверх, с вызовом. Этот упёртый мальчишка всегда добивался своего! А сейчас он твердо для себя решил, что обязан помочь Снейпу, который в этой помощи не нуждался.       — Поттер, что вы... — Северус не смог закончить, потому что Поттер внезапно подался вперёд, вставая на цыпочки и накрывая его губы своими.       Профессор отшатнулся, вытирая губы тыльной стороной руки. Он почувствовал себя беззащитным, без возможности проклясть мальчишку к Мерлиновой бабушке.       — Что вы себе позволяете?! — гневно вскрикнул Северус.       — Пытаюсь убедить вас, что хочу помочь, — со счастливым выражением лица произнёс этот несносный Поттер. — Профессор, я всегда очень плохо выражаю свои мысли, поэтому давайте я вам покажу. Вы не возражаете?       Северус обречённо мотнул головой, понимая, что ему не сбежать, пока Поттер не скажет ему всё, что хотел. Щиты упали, и на Снейпа вновь обрушился поток чужих мыслей и воспоминаний.       Вот, тёмная ночь в Хижине. Мертвенно-бледный Северус на дощатом полу, из горла хлещет кровь, а Поттер кричит на Грейнджер, чтобы та сделала что-нибудь. Он сжимает в кулаке фиал с воспоминаниями, прижимая его к сердцу. Он чувствует вину.       Вот, посмотрев воспоминания, Поттер сидит на полу, разнывшись. Ему больно от предательства директора и от того, что за фасадом он не смог узнать ближе профессора, который всю жизнь защищал его.       Вот, уже после окончания битвы, мальчишка судорожно тащит мадам Помфри в Визжащую хижину, надеясь, что Снейп ещё жив. И едва не заходится слезами от счастья, когда та говорит, что сможет его спасти.       Вот он проводит ночи под мантией-невидимкой рядом с постелью бессознательного Северуса. Он ждёт, когда тот придёт в себя. А когда он приходит — вздыхает с облегчением.       Вот он на площади Гриммо, зарывается в книги, чтобы помочь Северусу. Потому что помнит его выражение лица, когда тот приходит в себя. Ему физически больно, и медицина бессильна.       Вот он ночами прокрадывается в индивидуальную палату, куда переместили Северуса, и видит, как тот безуспешно пытается колдовать. Он уже понял, что Снейп непроизвольно читает мысли окружающих, и прячет свои за щитами. Он был не лучшим учеником, но хочет это исправить.       Вот он приходит в то время, когда Северус спит, и хочет было уйти, но не может, наблюдая за профессором в минуту слабости. Волосы разметались по подушке, грудь мерно вздымается, губы чуть приоткрыты. Ему даже начинает казаться, что Северус по-своему красив. А в такие моменты — беззащитен. И ему хочется его защитить.       Вот он снова в библиотеке на площади Гриммо, не может сосредоточиться на чтении, потому что перед глазами снова и снова всплывает образ Северуса. Убедившись, что в комнате никого, Поттер запирает дверь и, приспустив штаны, удовлетворяет себя. Он кончает с именем Северуса на губах.       Вот первое сентября, и он видит, как Снейпу плохо в зале, полном людей. Как он и ожидал, проблемы с магией и легилименцией не исчезли сами по себе, и ему будет нужна помощь.       — Поттер, хватит, — подал голос Северус, перегруженный этим потоком сознания.       Тот кивнул и снова поднял щиты. В голове у Северуса, наконец, снова стало тихо.       — Профессор... — начал было Поттер, но Снейп прервал его резким взмахом руки.       — Поттер, я не знаю, зачем вы показали мне эти воспоминания, но...       — Я люблю вас, профессор! — перебил его Поттер, окончательно выбивая его из колеи.       — Нет, Поттер, не любите, — качнул головой Северус. — В вас говорит ваш геройский комплекс, а также обыкновенный недотрах, — скривился он. — За вами же толпы фанатиков бегают, включая Уизли, которая с вами под венец хоть завтра готова пойти.       — Мы с Джинни расстались, — коротко ответил Поттер.       — Ну, что же, ваш фан-клуб всё ещё огромен, так что можете выбрать любую, — Северус пожал плечами. — Или любого, если уж так вам больше нравится.       — Но я хочу выбрать вас, — пылко возразил ему Поттер. — Мне не нужна фанатка или фанат, которые разве что не визжать будут от одного моего присутствия рядом. Мне нужны вы.       — С чего вы взяли, что я не пошлю вас к Мерлиновой бабушке, Поттер?       Северус устало приземлился в своё кресло. Этот разговор и вся ситуация начали его порядком утомлять.       — Вам нужна моя помощь, сэр, — четко оттарабанил Поттер, подходя ближе. — А я прошу лишь дать мне шанс и на что-то большее.       — Зачем вам магический инвалид с отвратным характером, который вам в отцы годится, Поттер? — обречённо качнул головой Северус.       — Вы мне нравитесь, профессор, — тихо произнёс Поттер, подходя ближе. — Пожалуйста, не отталкивайте меня снова.       Он наклонился, опираясь руками на подлокотники, и нежно накрыл губы Северуса своими. В этот раз последний не отстранился, но и не углубил поцелуй. Это было просто нежное соприкосновение губ, пока Поттер не провёл языком по нижней губе Северуса. Удовольствие прошило всё его существо. Давно забытые ощущения, которые он до этого испытывал лишь в молодости, и то с проститутками, накрыли его волной. У Северуса никогда не было настоящих чувств ни к кому, кроме Лили. Но физиологические потребности были, и сейчас Поттер самым наглым образом взывал именно к ним. По губам Северуса вновь прошёлся тёплый и влажный язык, словно упрашивая разрешения впустить его. И Северус поддался. Он приоткрыл рот и позволил Поттеру целовать себя. А затем не заметил, как сам подался в ответ навстречу, углубляя поцелуй.       Поттер застонал и отстранился. Северус поднял на него почти обиженный взгляд.       — Профессор...       Поттер отвёл взгляд. Его щёки пылали, губы припухли, а в штанах вырисовывался очень однозначный бугорок. Впрочем, судя по тяжести в паху, у Северуса были схожие проблемы.       — Заткнитесь, Поттер, и следуйте за мной, — отрезал Снейп. — И заприте дверь заклинанием.       Поттер просиял, накладывая чары на дверь кабинета, и едва ли не вприпрыжку помчался вслед за Северусом в его личные покои. Тёмная комната с каменными сводами встретила их полумраком, и стоило Поттеру запереть и эту дверь, как Северус прижал его всем телом к стене, увлекая в новый поцелуй.       Поттер мелко дрожал — то ли от страха, то ли от возбуждения, но Северусу сейчас не было дела до его эмоций. Он разбудил в Северусе животные чувства, которые тот подавлял долгие годы. А после стольких лет воздержания, было неудивительно, что Северус сорвался.       Поттер, наконец, начал проявлять инициативу и по одной расстёгивать пуговицы на мантии и сюртуке Северуса.       — Мерлин, Поттер, вы волшебник или как?! — прорычал ему в губы Северус.       Мальчишка на секунду задумался, а потом взмахнул палочкой, которую ещё не успел вытащить из рук, и все пуговицы отлетели в стороны от разрезающего заклинания. Северус хотел было возмутиться порчей своей одежды, но Поттер провёл рукой по его груди, вызывая новую волну желания, и в голове Северуса ничего не осталось. С утробным рыком он разорвал рубашку на Поттере и впился поцелуем-укусом ему в шею, подхватывая его под бедра и унося на кровать.       Одно движение, и мальчишка почти по-змеиному вывернулся из своих штанов, оставаясь лишь в нижнем белье, и теперь теребил ремень брюк Северуса, устроившись на краю кровати. Несколько длинных мгновений спустя он наконец справился и одним движением сдёрнул со Снейпа штаны вместе с бельем. Северус зашипел, когда резкое движение обожгло возбуждённый член, и Поттер тут же, словно извиняясь, взял его в рот. Откуда только он понабрался таких навыков? Северус взялся за чёрные волосы и, вопреки желаниям мальчишки, начал с силой вбиваться ему в рот. Это было такое сладостное забытое ощущение, которое сводило его с ума... Но тут Поттер остановил его, не дав кончить, и отстранился.       — Что вы себе позволяете?! — прорычал Снейп.       — Возьмите меня, профессор, — шепнул ему в губы Гарри, извиняясь поцелуем.       Он стащил с себя белье, наколдовал смазку и, отложив палочку и встав на колени, начал растягивать себя пальцами, открывая Северусу вид на собственный анус. Один палец потонул внутри, сразу следом — второй. Поттер методично двигал пальцами туда-обратно. Северус завороженно смотрел, как третий палец исчезает в дырочке Поттера, и чувствовал, как его собственный член пульсирует, едва не взрываясь.       Поттер же счёл себя готовым в достаточной мере и, достав пальцы, совершенно развратно раздвинул половинки, словно приглашая Северуса войти. И Северус с рыком подался вперёд, хватая Поттера за бёдра и насаживая на собственный член. О Мерлин! Как же это было хорошо!       Поттер под ним вскрикнул, когда член коснулся простаты. Северус наклонился, приобнимая мальчишку за грудь и свободной рукой обхватывая его член, не менее напряжённый, чем его. Движение вверх-вниз, и Поттер уже застонал от удовольствия.       — Возьмите меня, ну же! — нетерпеливо прошептал он севшим голосом.       Северуса не нужно было просить дважды. Он выпрямился и неистово начал вбиваться в такие податливые глубины, держа Поттера за узкие бёдра, насаживая его на свой член с неимоверной скоростью. У него не было секса очень, очень давно, и сейчас ему было не до нежности.       Северус почувствовал, что он на грани, и буквально за несколько мгновений с низким стоном кончил, чувствуя, как сжимаются мышцы на его члене. Поттер нагло схватил его за руку и направил её к своему члену. Несколько движений, и он излился ему в ладонь с громким стоном.       — Северу-ус!.. — Поттер со стоном без сил завалился на кровать, и Снейп после недолгих колебаний упал рядом. Голова кружилась от первого оргазма за долгие годы, и стоять он больше не мог, а начинать ворчать на соседство парня, которого он только что отымел, было бы глупо.       — И что это сейчас было, мистер Поттер? — спросил он, забрасывая руки за голову.       — Терапия, сэр, — нагло ухмыльнулся Поттер и перевернулся на спину, подкатываясь к профессору под бок.       — Поясните? — приподнял тот бровь.       — Передайте палочку, пожалуйста, — попросил Поттер, и Снейп с явным неудовольствием выполнил просьбу. — Акцио, книга.       Тяжёлый фолиант, ранее отброшенный Поттером в сторону, влетел ему в руки. Он устроился головой на плече у Северуса, проигнорировав его возмущение, надрезал палочкой палец и провёл кровью по корешку. Книга распахнулась, и Поттер судорожно начал её листать, пачкая кровью страницы.       — Залечите хоть палец, не портите книгу, — проворчал Снейп, которому подобное обращение с древним фолиантом претило.       — О, не волнуйтесь, она только рада будет ещё выпить моей крови! — хмыкнул Поттер. — Вот, нашёл!       Северус попытался заглянуть ему через плечо в книгу, но обзору мешали чёрные вихры волос Поттера, лезущие ему в лицо.       — Либо вы освободите моё плечо, чтобы я мог посмотреть в книгу, либо рассказывайте своими словами, — обречённо вздохнул Северус.       Мальчишка даже не пошевельнулся и лишь на несколько секунд умолк, пробегаясь взглядом по строчкам и освежая их в памяти. Удовлетворённо хмыкнув, он захлопнул книгу и начал объяснять.       — Короче, так как вы фактически пережили клиническую смерть, ваша магия до сих пор уверена, что вы мертвы, и ваше нахождение среди живых идёт ей наперекор. И если говорить просто, то вам нужно доказывать ей, что вы живы, и получать от жизни удовольствие, чтобы ваше магическое ядро пришло в норму. Удовлетворять различные потребности, такие как: вкусно есть, хорошо спать, регулярно заниматься сексом и так далее...       Кончики ушей Поттера чуть покраснели, и Северусу это показалось даже милым. Как развратно зазывать его своей задницей — Поттер был первый, а как произнести слово «секс», так краснел и стеснялся.       — То есть вы утверждаете, что если я регулярно буду с кем-то спать, то моя магия придёт в норму? — со скепсисом хмыкнул он. — Звучит слишком удобно для вас и ваших странных желаний, чтобы быть правдой.       — Ну, если в общих чертах — да. Ещё можно провести пару ритуалов, чтобы процесс пошёл быстрее, и эффект закрепился на более долгий срок, а впоследствии — навсегда... Но в целом, да, вам нужно вести активную сексуальную жизнь, профессор.       — И вы намекаете, что этот процесс должен быть с вами? — язвительно спросил тот. — Почему я не могу пойти к кому-либо другому?       — Потому что я бы хотел, чтобы вы спали со мной... — потупил взгляд Поттер, явно не рассчитывавший на такую реакцию.       Северус умолк. Ему было, в принципе, всё равно, с кем спать: мужчины, женщины — он по молодости перепробовал всех, а потом после смерти Лили желание отомстить перебило все прочие желания, которые оставались у Северуса. И он отомстил! Тёмный Лорд был мёртв, а значит, он снова мог испытывать желание и влечение, потому что его долгий крестовый поход был завершён.       — Профессор! — его окликнул обернувшийся Поттер. Судя по его взгляду, он звал его не в первый раз.       — М? — индифферентно отреагировал Снейп.       — Я понимаю, что вы мне ничем не обязаны и терпеть меня не можете... — потупив взгляд забормотал Поттер. — Но после того, как вы чуть не умерли в Визжащей Хижине, я не мог перестать о вас думать. И идя на смерть к Волдеморту, я шёл, понимая, что лучше умру я, чем все остальные.       — Ох, эта ваша гриффиндорская самоотверженность, — скривился Снейп.       — Не перебивайте, пожалуйста! — покраснел Поттер. — Иначе я не договорю.       — Ладно, изливайте свою душу, пока я добрый и делаю вид, что слушаю вас, — Северус снова откинулся на подушку, прикрыв глаза.       — Я шёл умирать, чтобы спасти всех, да... Но вернулся — чтобы спасти вас, — Поттер поднял на него свои зелёные глаза, такие же, как были у Лили, и сейчас они светились таким же теплом, как у неё. — Я понимал, что кроме меня никому не будет до вас дела. Никто, кроме Рона и Гермионы, не знал, где вы находились, а они явно не пошли бы спасать вас, и никто не успел бы найти вас вовремя. И я должен был вернуться, чтобы спасти вам жизнь.       — От моей смерти магический мир бы только выиграл, — флегматично заметил Северус. — Возвели бы меня посмертно в ранг героя войны, пару орденов навесили бы на могилку, портрет там в кабинете директора...       — Но я хотел, чтобы вы жили! — пылко возразил Поттер. — И мама тоже...       — Что? — Северус распахнул глаза и сел, уставившись на парня перед собой.       — Я видел её, когда погиб, — прошептал Гарри. — Они все были там, все, кого я потерял, стояли на этом призрачном посмертном вокзале: мама с папой, Сириус, Дамблдор, и все, кто погибли в этой битве. Но вас там не было, потому что вы были живы... — он на секунду смолк, и после вздоха продолжил: — Мама просила передать вам, что она не злится на вас и хочет, чтобы вы жили дальше и были счастливы.       Северус почувствовал, как по щеке стекла капля влаги. Нетипичной для него влаги, которая не пропитывала его щёк с самого дня смерти Лили уже почти семнадцать лет назад. А сейчас перед ним сидел её сын и смотрел таким же тёплым взглядом, как смотрела на него Лили, пока он не оборвал их дружбу.       — Она сказала, что не простит себе, если вы будете жить прошлым, и попросила меня спасти вас, если вы согласитесь, — Поттер поднял взгляд на профессора, удивлённо отмечая его слёзы и прикрытый ладонью рот.       — Поттер, — голос Северуса чуть дрогнул, — если вы придумали эту историю, я буду иметь вас до тех пор, пока не восстановится моя магия, чтобы заавадить вас потом на месте. Вы меня поняли?       — Мне нечего бояться, профессор, — улыбнулся тот. — Я не солгал вам ни разу за сегодня. «Я не должен лгать», — вы же помните?       Гарри показал запястье, на котором белесым шрамами были выведены слова, которые он несколько лет назад писал своей кровью, пока Северус не мог ему помочь. Или не хотел. Но несмотря на то, каким козлом он был по отношению к Поттеру, как к сыну Джеймса, этот же Поттер как сын Лили смог найти в себе силы простить его. И, похоже, по дороге нашёл и что-то большее.       — Дайте сюда книгу, — вдруг резко сменил тему Северус.       Он должен был убедиться, что Поттер действительно говорил правду во всём.       Мальчишка безропотно протянул ему фолиант, и Северус погрузился в чтение. Всё действительно было так, как говорил Поттер.       — Похоже, вы не врали, — со вздохом Северус отложил книгу на тумбочку и снова откинулся на подушки.       — Вы можете даже сами проверить, что секс помогает вашему магическому ядру стабилизироваться, — Поттер снова устроился у него на плече, радостно болтая. — Я ещё во время оргазма потерял все окклюментивные щиты, а вы и не заметили!       — Из вас ужасный ученик, Поттер, — пожурил его Северус.       В его голове действительно было тихо. Хотя не думать ни о чём Поттер сейчас точно не мог. Но ни единой лишней мысли не появлялось в голове Северуса.       Он усмехнулся и даже приобнял рукой Поттера, который удивлённо встрепенулся от прикосновения, но затем прильнул к боку любовника всем телом, прижимаясь, подобно котёнку.       — Это значит, вы дадите мне шанс, сэр? — поднял он полный надежды взгляд на Северуса.       — Посмотрим... Гарри, — он впервые назвал парнишку по имени, и тот счёл это добрым знаком.       — Могу я тоже звать вас по имени? — спросил он.       — Кажется, десять минут назад ты уже это делал, Гарри, — Северус обкатывал его имя на языке, словно пробуя на вкус, и пытался пересечь ту грань, что держала их в статусе «учитель и ученик» даже в постели.       — Спасибо, Северус, — его собственное имя слетело с губ Поттера и не отозвалось никакой неприязнью. — Ты не пожалеешь! — тогда как фамильярное обращение напрягло чуть больше, но они с этим разберутся.       Лечение — длительный процесс, и если для заглушения голосов в голове ему нужно слышать всего один голос, который будет звать его по имени, стонать его в подушку, сцеловывать его с губ — да будет так.       У них было достаточно времени, чтобы со всем разобраться: и с влюбленностью Поттера, и с нестабильной магией Северуса. И результат, к которому приведёт этот союз, Северуса не волновал — впервые в жизни он мог позволить себе вдохнуть полной грудью и жить моментом.       И пусть в эти самые моменты очень громко будет лишь в его спальне.