Yes, general?

Бао-Дур рад, что может доставить своему генералу т а к о е удовольствие. Митра бессвязно мычит, двигая бедрами навстречу. В распахнутой джедайской робе, из-за торопливости не снятой до конца, ее тело со следами пережитой войны выглядит божественно. Грудь с налившейся кровью вставшими сосками резко вздымается и опускается, временами вибрируя безуспешно подавляемыми стонами. Бао-Дур старательно работает языком, не в силах описать всей гаммы чувств, вызванным тем, что ему п о з в о л и л и. Его восхищает генерал, он давно и безуспешно был влюблен в нее и был уверен до недавнего времени, что эти чувства не взаимны. Он ошибался. Митра подкарауливает момент, где они только вдвоем, и вжимает в стену, сминая губы в поцелуе. Бао-Дур застывает. Забывает дышать, думать, существовать. Он смущен. Изгнанница через мгновение отшатывается, не получив реакцию, в смятении от своего же поведения. Временами она излишне импульсивна. - Я... прости, не знаю, что на меня нашло... - пытается оправдаться она, пока он учится заново дышать. Но говорить? Это слишком много. Ему часто ставят в упрек, что по его лицу непонятно, что он чувствует и думает. Бао-Дур пытался использовать голос, слова, произношение. Ему казалось совершенно очевидным, что извиняться тут не за что. Его прошлые намеки должны были рассказать намного больше, чем он смог бы обличить в слова. Он молча касается щеки, вздрогнувшей Изгнанницы, щемяще нежно смотря на нее. Он бы отстрелил бы себе руку, если бы узнал, что прикасался к ней вопреки ее воле. Митра взволнованно проводит языком по пересохшим губам. - Так ты не против? - Нет, Генерал, - мягко шепчет он. Надеется только, что горячая кожа щек не покраснела. Дышать все еще было тяжело. Когда Митра касается его, он не может не поразиться ее напором, не может не полюбить это с первой же секунды. Он позволяет ей все, радуясь каждому дозволению в ответ. Очень скоро и сам вполне уверенно исследует ее тело, освобождая стан от оковов плотных тканей. Все внутри замирает и сжимается, когда он видит старые, зажившие полосками шрамов раны. Его генерал была столько раз на краю... но всегда выбиралась, с упорством ранкора выбивалась вперед, добивала неприятеля и гордо воевала вновь и вновь. Он целует ее под подбородком, медленно опускаясь вниз. Оглаживает аккуратно рукой грудь, на пробу - он читал, что далеко не для каждого есть эффект, и ему не хотелось доставлять какие-либо неудобства. Второй кибернитической рукой он приобнимал ее за талию, не позволяя удариться или упасть. Неожиданно она чуть оттолкнула его, заставляя остановиться, сделала несколько шагов назад и уселась на дюрастальевый ящик. Поманила, едва раздвинув ноги. Казалось, ее не волновали ни оголенная грудь, ни общий внешний беспорядок в волосах и одежде, ни то, что так просто предлагала. - Сделаешь мне куни? - прикусив красную от поцелуев нижнюю губу, она слегка улыбнулась. Бао-Дур застыл напротив, но почти сразу рефлекторно ответил: - Да, генерал. По правде сказать, он еще ничего подобного никому не делал. И не был уверен, что сделает все правильно. Он лишь надеялся, что она поправит его, если что. Это было неожиданно. Слишком стремительно. Он не думал, что... Он встает на колени перед ней, развязывая завязки на ее штанах. Даже захотевши, он не смог бы сейчас и двух слов связать. Пальцы слегка дрожали. Ее рука легла на голову, поощряя. Пригладила рожки, и он поддался ей в ответ, отдаваясь моменту без остатка. Он целовал ее нижние губы, слизывая стекающую сладковатую смазку, особое внимание уделяя покрасневшему бугорку клитора. Постарался сделать все наиболее приятно. Митра бессвязно мычит, двигая бедрами навстречу. Он чувствует ее немигающий взгляд на себе. Руку, что все так же поглаживает поощрительно. Миртра что-то бессвязно бормочет. И он тут же останавливается, боясь, что сделал что-то не так. Что позволил себе большее, чем мог, что причинил боль. - Да, генерал? - отрывается и смотрит наверх. По подбородку стекает смазка, которая есть даже на носу. Он облизывается, ощутив щекочущее дуновение. Изгнанница, покрасневшая и со сбитым дыханием почти зло шепчет: - Продолжай, Бао-Дур, не останавливайся... И он рад подчиниться. Касаться ее, доводить до пика. Изучать друг друга. Это было похоже на сон... И ему тогда хотелось бы никогда не просыпаться.