Сладкая жизнь семейства кошачьих

В небольшом поселении, расположившемся на просторной поляне таёжного леса, была традиция: каждое воскресенье населяющие его рыси собирались у озера поблизости, помогая друг другу приводить в порядок шёрстку. Юные жители постоянно нарушали стоящее спокойствие своими озорными криками, пуская по воде волны активными брызгами, а вот семьи с маленькими котятами обычно уединялись от общего гомона, воркуя в тихом кругу. Воскресенье было единственным днём, когда омеги вдоволь могли насладиться присутствием своих альф, ведь для того, чтобы прокормить потомство, представители сильного пола целыми днями пропадали на охоте. Семья Чон была небольшой: молодые родители и два малыша, только недавно научившиеся менять обличие. Тэхён был заботливым омегой, искренне любившим своих родных, и он просто обожал воскресные дни, когда можно было всем семейством расположиться на берегу тёплого озера, понежиться на горячем солнышке и заботливо почистить мягкую шёрстку. Их с Чонгуком котята — двое поистине капризных альфочек, постоянно требуют тепла от папочек и стремятся как можно чаще оказываться уткнувшимися в их мягкие шеи. Они всё ещё пахнут родительским молоком, но нотки душистой хвои всё же потихоньку перенимают главенство. Разница у них всего лишь год, однако котята друг в друге души не чают, постоянно играя и проводя время вместе. В воскресные дни они занимают место у озера под раскидистой ивой; Чонгук и Тэхён лежат на бережке, приглядывая за ребятнёй, резвящейся в нагретой солнцем водичке. Они все в рысьем обличии: четыре грациозных кошки с милыми ушками-кисточками и очень интересным окрасом шерсти. Он у них песочно-молочный, затемнённый в боках и на кисточках ушей. Омега встаёт с песочка, прогибаясь в спине и цокая по нему коготками, и подлезает ближе к своему альфе, начиная вылизывать расслабленную морду шершавым язычком. Тот мурлычет, совсем как домашняя кошечка, мило хмурится, когда Тэхён задевает его чувствительное место — те самые кисточки — и лижет в ответ, прервав рысь от такого увлекательного занятия. Он правда любит делать это; любит, когда у его родных шёрстка блестит, как дорогой шёлк, они перенимают его запах и ходят потом счастливые-счастливые. Омега красивый что в обличии рыси, что в обличии человека, то же самое можно сказать и про Чонгука. Они, по мнению окружающих и по лично своему, — самая видная пара в их поселении. Тэхён мурлычет тоже, усами щекоча довольную морду альфы, и переходит на шею, не оставляя после себя ни одной сухой шерстинки. Он до неприличия заботлив, с обожанием выполняет свою обязанность — держит семью в чистоте. Ведь не вылизанный супруг — куда же это годится? Омега суетливо водит носом по мягкому телу, прикусывая застрявшие во время охоты колючки, и чувствует, как Чонгук обнюхивает его кисточки, игриво цепляя зубками те. Для рысей ведь кисточки — это самое сокровенное, интимнее даже животика и холки. Со стороны берега слышатся всплески воды, а после топот маленьких лапок по горячему песку. Альфочки, совсем не жалея своих родителей, с разбегу прыгают на них сверху, пачкая грязными подушечками лап вычищенную ранее шёрстку. Чонгук рычит незлобно, шутливо ударив младшего котёнка по жопе, и начинает мурлыкать, стоит тому начать вылизывать родительскую шею маленьким язычком. Тэхёну же в лапы ластится старший, довольно урча от близости с родным существом; он поглядывает сквозь разнежено прикрытые глазки за братом, который все свои силы тратит на заботу о родителе, и лениво лижет омежий подбородок. Нарезвились дети в тёплой водичке, а теперь сонно жмутся к отдыхающим родителям, громко сопя в обе дырки. Тэхён заботливо убирает с шёрстки котёнка какую-то букашку, прикусывая противно жужжащее создание, и трётся носиком о маленькие ушки-кисточки, всё ещё пахнущие его молоком. Жители поселения вдалеке уже не в зверином обличии плескаются в озере, громко смеясь, а стрекотание кузнечиков в кустах вокруг создаёт приятнейшую атмосферу. Семья рысей лежит, прижавшись друг к другу; все чистенькие, вылизанные, довольные-довольные. Котят сморило в сон в объятиях любимых папочек, и Тэхён с Чонгуком вместе мурлычут для двух альфочек, напевая колыбельную. Проводить у озера каждый воскресный день — прекрасная традиция, и не только для того, чтобы почистить рысьи шёрстки, а ещё и провести время с семьёй, нежась на горячем солнышке.