Dirty Laundry

                                Мой мальчик плохой, и меня это устраивает                   Только я могу отстирать его грязное бельё                   И, когда ему понадобится алиби                   Он может использовать меня хоть всю ночь                   Я просто плохая девчонка, и поэтому мы ладим                   Я не буду оправдываться, если сделаю что-то неправильное                   Я спущу курок в мгновение ока                   Берегись, дорогой, отступи назад       Кастиэль не глупый. Далеко не глупый. Будучи дипломированным и многоуважаемым психотерапевтом, у него имеется широкий профессиональный круг, а его услуги часто рекомендуются другими специалистами-медиками. Его участие в благотворительных фондах, организациях и аукционах делают его в глазах общественности писаным красавцем и богатым доктором, его пациенты отзываются о нём, как о волшебном чудотворце. Ни у одного из его пациентов не случалось рецидива за десять лет его работы, более того — он успешно помогает людям вернуться к здоровому образу жизни. Многие доктора сомневались насчёт его способов лечения, ведь он помогал людям без назначения тяжёлых медикаментов, однако, после знакомства с ним поближе, они увидели, насколько его терапия эффективна и… как говорится, вы сами всё уже знаете.       Поэтому возвращаясь к сути дела: Кастиэль не глупый.       Возможно, у здравомыслия есть своя доля безумия, но точно не глупости.       Потому что, ну, конечно же, самый трудный пациент Кастиэля Новака – это Дин Винчестер, человек, ответственный за убийства в Золотых Садах.       По крайней мере, это то, что сам Дин Винчестер говорил, признаваясь ему в своих грехах, как католик в исповедальне, каждое утро среды. Выставлял своё грязное бельё прямо здесь, перед носом Кастиэля.       Безумие, которым наполнено каждое утро среды, будто бы физически ощущалось доктором, ведь вместо того, чтобы сказать Дину пойти в полицию и сдаться (если он действительно тот самый убийца Золотых Садов), он просил его лечь и рассказать каждую деталь его преступлений, все чувства и эмоции. То, как он описывал свою “работу” это… захватывающе: Дин не говорил ничего того, что Кастиэль мог увидеть в своих учебниках, которые штудировал лучшую часть своей взрослой жизни. Доктор Новак поймал себя на том, с какой жадностью он впитывал каждое слово пациента, каждый сеанс с ним похож на очередной выпуск TrueCrime; он понял, что хочет добраться до сути болезни Дина.       Страсти Дина.       Сегодняшняя встреча была тихой, хотя порой и такое бывает. На протяжении трёх месяцев как Дин ходил на психотерапию, у него прослеживались взлёты и падения, впрочем, как и у любого другого маниакально-депрессивного пациента Кастиэля; однако, его молчание ощущалось немного… тяжелей. Он никогда не выражал раскаяния насчёт убийств (снова, если он настоящий убийца Золотых Садов), но всегда когда Дин становился меланхоличным, например как сейчас, он просто… не разговаривал. Он ложился на хорошенький вельветовый диван тёмно-пурпурного цвета, руки на животе, пальцы переплетены, глаза в потолок. В задумчивости. И доктору приходится смотреть на него со своего кожаного кресла, с очками на носу, со сложенными руками на скрещенных коленях, и не подталкивать Дина к разговору.       Он всегда проводил это время, рассматривая Дина Винчестера. Красивый мужчина, по-настоящему красивый: идеальное сочетание мягкости и твёрдости, приятные зелёные глаза и отлично сложенное, крепкое тело. Иногда в голове проскальзывала мерзкая мысль, если Дина когда-нибудь арестуют за его неправильные делишки, то он обязательно станет мировой сенсацией.       Народ любит, когда симпатичные люди совершают зверские преступления.       – Ты всё ещё ходишь на кулинарные курсы? – Кастиэль прервал долгое молчание, немного расслабившись в своём кресле.       Глаза Дина всё ещё обращены в потолок:       – Нет.       – Почему? – Кастиэль подтолкнул очки на носу, взяв свой планшет, чтобы сделать пометку. – Они же тебе нравились?       – Да, – Дин слегка приподнялся, чтобы повернуться в его сторону, руки сложил на груди. Сегодня он без клетчатой рубашки, что слегка странно для такого человека-привычки, как Дин Винчестер, но Кастиэль решил воздержаться от комментария. Один вопрос за раз.       – Мы оба сошлись во мнении, что это будет благоприятно сказываться на тебе – смотреть на других людей в контролируемой среде, – сказал он, – чтобы ты видел, как они увлечены чем-то.       – Там в основном были парочки, – проворчал Дин. Его лицо было повёрнуто к Кастиэлю, но взгляд скользил по полу.       – Понятно, – медленно кивнул доктор Новак. – Тебе стало некомфортно в такой обстановке?       – Собираешься проанализировать мою холостяцкую жизнь? – взгляд Винчестера наконец-то обращён к нему. Он не так часто смотрел в лицо, но всегда, когда делал это, Кастиэль забывал, как дышать из-за его зорких глаз. – Не стоит.       – Нет, Дин, – Кастиэль отложил планшет на стол и снял очки, сложив и свободно держа их в руке. – Твоё одиночество не имеет ничего общего с тем, почему ты здесь.       – И даже не скажешь, что если бы я нашёл себе хорошую девицу и остепенился, то я был бы счастлив? – он отвёл взгляд от чужого лица и принялся прожигать им дыры в ковре.       – Кто-то уже говорил тебе это? – спросил доктор с интересом. Ничего из того, что Дин говорил или делал, не указывало на его ориентацию, и Новак считал это частью тайны.       Дин немного вытянул колени:       – Сэмми.       – Ты завидуешь своему брату? – спросил Кастиэль. – У него есть жена, хорошая работа и скоро появится ребёнок. Ты этого хочешь?       – Нет, – челюсть заметно напряглась.       Кастиэль бездумно постукивал пальцами по колену:       – Ты испытываешь сексуальное влечение, Дин?       Нефритовые оттенки быстро мелькнули в его сторону, прежде чем Дин снова лёг на спину и потёр пальцами скрытые под джинсами бёдра.       – Да.       – Ты поддаёшься ему?       – Нет.       Может, асексуал?       – Твои сексуальные желания побуждают твои… внеплановые занятия?       – Нет.       Мозг Кастиэля медленно начал работать с поступившей информацией. Он около месяца пытался выяснить есть ли у Дина что-то вроде проблемы с импотенцией, которая заставляет его убивать. Если он убивает. Насколько ему известно, Дин не насилует своих жертв и не использует нож, что обычно говорит о преступлениях на почве страсти, поэтому он хотел выведать причину его жестокости, ведь он убивает как мужчин, так и женщин.       Наверное, бисексуал?       – Почему ты этим занимаешься, Дин?       И он опять замолкает, уставившись в потолок.       Часы прозвенели. Кастиэль встал, сунул очки в карман рубашки и пригладил галстук.       – Если кулинарные курсы не сработали, я предлагаю тебе заняться садоводством.       Дин сел и несколько раз хрустнул шеей, прежде чем хмуро посмотреть на него:       – Я живу в квартире.       – Купи рассаду. Выбери свой любимый овощ, и вырасти его, – он сунул руки в карманы брюк, тихо обращаясь к Дину. – Поддерживай жизнь.       Дин фыркнул, он понял, что тот имеет в виду:       – Ладно, док. Посмотрим, что я смогу сделать, – кривые ноги вывели Дина Винчестера, убийцу Золотых Садов, из офиса.       Когда дверь за ним закрылась, Кастиэль остался один, он пробежался рукой по беспорядочным волосам, а затем сел за стол, кратко записывая новую информацию в дело Дина.       Сегодняшняя встреча была не более полезной, как и все остальные, но он чувствовал, что в любом случае раскроет тайну этого пациента. --       Шёл дождь. Не то чтобы это было в новинку для погоды Сиэтла, но и не значило, что Кастиэль любил дождь. Он, как и миллионы других людей в мире, считал это лучшим временем, чтобы укутаться в тёплый плед, почитать хорошую книжку и заниматься всю ночь напролёт рутинными делами, которые в обычные дни не имели никакой привлекательности. Пока на плите варился суп, он переодетый в домашние штаны и футболку, удобно устроился в угол софы, пытаясь сосредоточить всё своё внимание на истории, разворачивающейся на страницах книги.       Стук в дверь напугал Кастиэля. Проморгав, он посмотрел в сторону входной двери, гадая, может ему показалось, и на самом деле это был всего лишь удар грома.             Дыщ, дыщ, дыщ.       Закрыв книгу, Кастиэль нахмурился, положил её на кофейный столик и, полностью укутавшись в плед, встал с дивана. Он прислонился к входной двери и посмотрел через зрачок, глаза расширились от удивления. Кастиэль повернул замок и широко распахнул дверь, впуская в теплоту дома порыв холодного воздуха.       – Дин?       Напротив него стоял мужчина, промокший с головы до ног, с руками в карманах штанов. Окровавленных штанов. Сердце Кастиэля бешено забилось в груди, и, без лишних раздумий, он отступил в сторону, пропуская Дина в свой дом.       Его дом.       Он выглянул наружу, чтобы посмотреть заметил ли кто Дина, входящего внутрь, и, удовлетворённый тем, что не увидел ни одного любопытного соседа, закрыл и запер дверь.       – Как ты нашёл мой дом? – спросил Кастиэль.       Дин, наклонившись, расшнуровывал свои ботинки:       – Убийца-психопат, помнишь? Это было несложно.       Губы доктора сжались в тонкую ниточку, он смотрел, как нежданный гость с осторожностью снял свою мокрую обувь, перевернул и поставил её на ближайшее вентиляционное отверстие в полу:       – Почему ты здесь?       Дин выпрямился, и Кастиэль не увидел эмоций ни в его лице, ни в его глазах.       Их никогда и не было.       – Мне нужно алиби.       Кастиэль вскинул бровь и грустно выдохнул:       – Поэтому ты пришёл в дом своего психотерапевта.       До сегодняшнего дня он никогда не видел его улыбки, но Дин улыбнулся и улыбнулся он по-волчьи красиво и… убийственно.       – Кто может быть ещё лучше?       – Пожалуй, соглашусь, – произнёс Кастиэль, пожав плечами. Они всё ещё стояли у входа, и он снова посмотрел вниз, на штаны Дина. – Снимай их. Я постираю.       – Они, наверное, испорчены, – сказал Винчестер, его улыбка сошла с лица. Но он всё же начал раздеваться.       – Уверен, что смогу придумать что-нибудь с этим, – ответил он. Дин оголился до боксёров и передал в ожидающие руки свою мокрую одежду. – Подожди секунду. Я принесу тебе сухие вещи.       В прачечной Кастиэль разложил грязные джинсы Дина на верстак, взял Sprayn’ Wash и щедро полил им все тёмные пятна. Хорошее начало. У него ещё был Oxyclean, если этот не отчистит кровь. Он включил стиральную машину и закинул в неё футболку и носки Дина, добавив кучу кондиционера для белья. После Кастиэль открыл сушилку и вытащил чистые сухие пижамные штаны с футболкой. Он выудил ещё пару трусов и вернулся к Дину в прихожую, отдавая ему свою одежду. Тот взял её, дрожа от холода, и кивнул в знак благодарности, когда Кастиэль показал ему, как пройти в ванную.       Как только за ним закрылась дверь, Кастиэль сбросил плед с плеч на спинку дивана. Что ж. Слишком много всего для спокойного домашнего вечера. Он зашёл на кухню и взял две глубокие тарелки из буфета, поставил их на столешницу и открыл ящик, чтобы найти половник. Улика, скорее всего несущественная, но… у него абсолютно точно была кровь на штанах. Чья она? Неужели Дин и правда, убил кого-то? Он был очень далеко от пляжа Золотые Сады, и Кастиэль знал, что Дин раб своих привычек, тот, кто не отступится от своего почерка; так, получается, он убил кого-то поблизости.       Если он убил кого-то.       Дин зашёл на кухню с подсушенными волосами, которые торчали во все стороны, и в штанах Кастиэля, которые плотно прилегали к его бёдрам. Футболка тоже слегка теснила в плечах, но парень выглядел уютно и высохше, а его нос принюхивался к воздуху.       – Суп?       – Минестроне, – подтвердил Кастиэль, наконец-то найдя половник, он стал наливать суп в тарелки. Одну он передал Дину, который взял её обеими руками. – Садись за стол. Тот, последовав указанию, сел за маленький обеденный столик, осматриваясь по сторонам. Дом старомоден и скудно обставлен, но Дин разглядывал всё с нескрываемым интересом.       Кастиэль сел напротив него и раздал ложки, помешивая свой суп.       – Ты был в Золотых Садах?       – Нет, – Дин подул на свою ложку с бульоном.       – Почему на твоих штанах кровь? – Кастиэль никогда не ходил вокруг да около со своими пациентами. С Дином.       – Подрался, – коротко ответил он. Дин съел ложку супа. Его лицо вытянулось, он вернул ложку в тарелку, чтобы подуть на следующую порцию.       – В баре? – Кастиэль буквально сдерживался, чтобы не прикусить губы.       – Да, – Дин уплёл ещё одну ложку, облизываясь, – Не хотел уходить. Хотел прийти прямо сюда, но…       – Прошло довольно много времени с тех пор, как ты пил, – прокомментировал Новак.       – Не пил, – хрипло ответил Дин. Он перестал тратить время, чтобы дуть на горячий суп, видимо слишком голодный, чтобы ждать.       – Ты пришёл туда специально, чтобы подраться?       – Хочешь содрать с меня деньги за этот разговор? – спросил Дин, смотря ему в глаза.       – Ты искал убежище, – ответил Кастиэль, – не терапию. Так случилось, что у меня есть пару вопросов.       Дин слегка прищурился, пытаясь найти в словах подставу. Не найдя её, он просто дёрнул плечами и вернулся к супу:       – Да, я нарвался на драку.       – Но не на убийство, – уточнил Кастиэль       – Да.       – Почему?       Дин выпрямился на стуле, запустив руку в волосы, а затем вытер рот ладонью. Его брови сомкнулись в раздумьях:       – Чувствовал себя плохо. Хотел, чтобы кто-нибудь заставил меня чувствовать себя плохо. Сделать мне больно.       – Почему ты захотел этого?       – Я шёл сюда, – напомнил Дин. – И я знаю, что не должен был доставать информацию о тебе. Или хотеть прийти сюда.       – Ты почувствовал, что должен быть наказанным, – осмелился предположить Кастиэль.       Дин нехотя кивнул, доев очередную ложку супа. Кастиэль слегка откинулся на спинку стула, анализируя его слова. Он съел ещё пару ложек супа, а затем встал и пошёл на кухню. Он взял булку хлеба, масло, нож и вернулся за стол. Кастиэль разложил всё между ними и снова сел, аккуратно начав подбирать свои следующие слова.       – Почему ты решил найти информацию обо мне, Дин?       Тот не ответил ему. Кастиэль и не ожидал, что он ответит. Они молча доели суп, собрали хлебом остатки с тарелок и, когда Новак встал, чтобы убрать беспорядок, Дин остался сидеть. Придя обратно, Кастиэль увидел, как он теребил край скатерти. Ему пришлось надеть на себя маску спокойствия и постараться выглядеть расслабленным, чтобы спросить:       – Ты останешься на ночь?       Дин не встретил его взгляд:       – Я не должен.       – Но ты останешься, – сказал Кастиэль, развернувшись. – Я подготовлю тебе гостевую спальню.       Гостевая спальня давненько не использовалась. Новак встряхнул одеяло и взбил подушки, он приоткрыл окно, чтобы впустить свежий, пропитанный дождём воздух в комнату. Сойдёт. У него было стойкое ощущение, что Дин всё равно не будет спать. Когда он вернулся в столовую, его гость продолжал сидеть на том же самом месте, подперев рукой подбородок, он смотрел за разворачивающейся бурей снаружи.       – Я не убивал никого три недели.       Это заставило Кастиэля остановиться.       – Почему?       – Я не хочу, чтобы ты ненавидел меня.       – Я не могу ненавидеть тебя, Дин.       – Потому что ты мой доктор?       – Потому что я не могу.       Молчание.       – Дин, – Кастиэль сел на стул рядом с ним, их колени почти касались друг друга, но не совсем. – Почему тебе так важно ненавижу я тебя или нет?       – Потому что ты другой.       – В каком смысле?       – Я не хочу обидеть тебя.       – Почему?       Дин сдвинулся, тесно прижимая своё колено к чужому. Это первый раз, когда они прикасаются друг к другу. Он ведь даже не подал Кастиэлю руку для рукопожатия, когда они впервые встретились. Это послало импульсы по всему телу Новака, он постарался оставаться спокойным и собранным снаружи, его глаза всё ещё смотрели на профиль Дина.       – Ты мне нравишься.       Кастиэль медленно кивнул:       – Можешь поподробнее объяснить?       – Я хочу трахнуть тебя.       Во рту тут же стало сухо, но Кастиэль не дёрнулся. Даже не моргнул.       – Понятно, – встав, он спас себя от опьяняющей близости с этим человеком. – Спокойной ночи, Дин.       Дин ничего не ответил, и Кастиэль ушёл в свою комнату, закрыв за собой дверь на замок. --       Когда он проснулся утром, Дин уже ушёл. Кастиэль проверил гостевую комнату и обнаружил, что кроватью всё-таки воспользовались, однако, он знал, что Дин страдает от ужасной бессонницы. Остальная часть дома оказалась нетронутой, и это… немного удивило его. Он ожидал, что Дин будет шататься повсюду, пока хозяин дома заперт в своей же комнате, но единственное, что изменилось – это посуда, которую он оставил на ночь, она была перемыта и высушенная лежала на месте. Заглянув в прачечную, выяснилось, что Дин забрал свою одежду из стиральной машины, а так же сложил вещи, которые Кастиэль забыл вынуть из сушилки. В стопке вещей не оказалось футболки.       Кастиэль не знал, как поступить со знанием того, что он привлекателен для Дина. Конечно, его базовый инстинкт – это отреагировать на признание и посчитать мужчину привлекательным в ответ. Он не мог обмануть себя. Дин невероятно красив, и, несмотря на его очевидную болезнь, что-то в нём цепляет Кастиэля. Может всё дело в его игривом блеске в глазах. Или то, как он подтрунивал над Кастиэлем. Может это нервная дрожь, чистый адреналин от интрижки с серийным убийцей.       Если Дин серийный убийца.       Кастиэль провёл весь день, ища информацию об убийце Золотых Садов. Ни в одной статье или полицейском отчёте не было намёка на то, что Дин виновник этого. С другой стороны, нет ничего, что бы указывало на виновника. Кто бы это ни был, он зачищал свои следы с профессиональной чёткостью. Кастиэль подумал о личности Дина, он не делает ничего спустя рукава. Он только на вид кажется безразличным и отстранённым, но достаточно выдержать с ним зрительный контакт, чтобы понять – мужчина полон вовлечённости в происходящем. Кастиэль пробежался по своим личным записям о Дине с их сеансов терапии, соединяя даты его случайных фраз и даты, пропавших или убитых людей, и нашёл явную взаимосвязь. Возможно, это совпадение.       Возможно, Дин, правда, серийный убийца. --       – Что ты решил посадить? – спросил Кастиэль у Дина на их следующем сеансе.       – Сладкие перцы, – сказал он в потолок.       Доктор кивнул.       – Когда они созреют, ты приготовишь их?       Дин пожал плечами.       Новак зацепил ручку колпачком к блокноту, поднимая свои глаза к мужчине. Он как всегда закрыт, и после признания, что он не убивал никого почти месяц, Кастиэль понимал, почему их встречи стали такими тихими.       – Ты по-прежнему воздерживаешься?       Дин не ответил, но его пальцы, покоившиеся на животе, вздрогнули.       – Ты можешь интерпретировать этот вопрос как хочешь.       – Я никогда не занимался сексом, – сказал Дин безо всякого стыда в голосе.       Кастиэль зашелестел своими бумагами, ища документ со здоровьем пациента:       – И как ты справляешься с этим в свои сорок?       – Убивая людей, – дерзко ответил он.       Кастиэль постарался не сжать губы:       – Но ты же не убивал почти месяц. Поэтому, Дин, возвращаясь к вопросу: в сорок лет, если ты не убиваешь людей, как ты справляешься с отсутствием сексуальной жизни?       – Прихожу сюда каждую среду.       – Мы не занимаемся сексом.       – Это необязательно.       – Ты получаешь разрядку после того, как наши встречи заканчиваются?       – Нет.       Кастиэль рассеяно потёр переносицу:       – Ты мастурбируешь?       – Нет.       Промычав, он начеркал что-то на полях своего планшета:       – Я хочу, чтобы ты сегодня мастурбировал.       Это заявление заставило Дина повернуть голову в его сторону, тяжесть изумрудного взгляда придавила доктора к креслу. Кастиэль даже не моргнул.       – Зачем?       – Возможно, если ты получишь разрядку, это поможет снять напряжение.       Мужчина нахмурился:       – Почему ты так уверен в этом?       – Если не сработает, тебе не обязательно повторять это снова, – сказал Кастиэль. – Но я думаю, это пойдёт тебе на пользу в любом случае. Ты когда-нибудь ласкал себя?       Дин опять расслабился на диване, устремив взгляд в потолок:       – Нет.       Наступила тишина. Кастиэль больше ничего не написал в своём планшете. Дин больше ничего не сказал. Прозвенели часы.       Дин встал, поправив на себе рубашку поверх футболки, он продолжил избегать взгляда:       – Я попробую.       – Это всё, о чём я прошу, Дин. --       В следующую среду, Дин ураганом влетел в офис Кастиэля. Он явно разозлился ещё сильнее, когда зашёл внутрь, мельтеша перед вельветовым диваном вместо того, чтобы сесть на него. Он дёрнул себя за волосы пару раз, пока Кастиэль продолжал сидеть на своём кресле, следя за ним, и вот Дин резко вторгся в его личное пространство, тыча пальцем в его сторону, их разделяли всего какие-то пятнадцать сантиметров.       – Ты всё нахуй испортил.       Кастиэль напомнил себе оставаться нейтральным, даже если это агрессивное состояние Дина выводило его из себя:       – Чем же?       – Я, – мужчина отвернулся от него, потянув ворот своей футболки. Той самой футболки, которую Кастиэль одолжил ему пару недель назад. – Я мастурбировал и всё пошло по пизде.       – Дин, – Новак использовал свой самый спокойный голос, – пожалуйста, присядь. Принести тебе воды?       Дин плюхнулся на диван, упёршись локтями в колени, он обхватил голову руками. Он не ответил, но Кастиэль всё равно налил ему стакан воды, поднявшись, чтобы передать его мужчине. Он встал напротив сутулившейся фигуры в ожидании, когда тот заметит его, всё ещё находясь в своём невозмутимом спокойствии. Наконец, Дин немного выпрямился, чтобы посмотреть на Кастиэля. Стакан он не взял.       – Я снова убил.       Кастиэль немного потряс стаканом перед его лицом, и мужчина с ворчанием выхватил его из рук.       – Потому что ты мастурбировал?       – Да, – выпалил Дин. Он выпил всю воду большими глотками, а затем пихнул пустой стакан обратно доктору.       – Я не вижу связи, – не то что бы он в принципе когда-либо видел эту связь. Насколько Кастиэль знал, у Дина нет триггера, который бы спровоцировал его на убийство.       Если он убивает.       Он всегда полагался на свою интуицию.       Дин молча сидел и массировал виски, его локти снова упёрлись в колени. Кастиэль отошёл, чтобы вернуть стакан на маленький столик, а потом сел в своё кресло, сложив ногу на ногу и обхватив пальцами колено.       Спустя какое-то время, Дин заговорил:       – Я думал о тебе.       Кастиэль продолжил молчать.       – Но ты не можешь быть моим.       – Поэтому ты убил кого-то?       – Нет, – горько прозвучал Дин. Он сидел на диване, и Кастиэль подумал, что, возможно, это первый раз, когда он не лёг во время сеанса. Мужчина тяжело выдохнул, царапая грубыми ногтями бёдра под джинсами. – Нет.       – Почему я привлекаю тебя? – прямо спросил Кастиэль.       Дин взглянул на его лицо с… задумчивым видом. Когда мутная туманность исчезла из его глаз, он ответил, и его взгляд был ясен, как никогда:       – Ты прекрасен.       Кастиэль медленно моргнул. Пациент, мужчина, такой как Дин, не должен будить в животе бабочек, но всё получилось с точностью наоборот, он заёрзал на своём кресле, переставив одну ногу на другую.       – В мире полно прекрасного, Дин, – но Дин этого не видит. Он серийный убийца.       Дин покачал головой:       – Не совсем.       – И даже так, ты считаешь меня прекрасным?       – Да.       – Что конкретно во мне делает меня прекрасным?       Кастиэль думал, что Дин скажет комплимент его глазам, может его щетине или даже физической форме. Но его ответ оказался взвешенным, аккуратным и хорошо продуманным, когда он ответил:       – Потому что ты такой же, как и я.       Часы прозвенели.       Дин ушёл, прежде чем Кастиэль успел что-то сказать. --       Он знал, что не нужно позволять этим словам застрять в его голове. Но они застряли. Каждая гласная, каждая согласная рвала на кусочки внутренности Кастиэля, каждый звук отпечатался на его рёбрах, лёгких, сердце, заставив задуматься, что же такого Дин увидел в нём, что заставило его найти связь между ними. Заставило его увидеть сходство. Они на разных концах спектра, это просто смешно. Дин – человек, бросивший старшую школу, страдающий от очевидной диссоциации и расстройства личности, Кастиэль же лучший психоаналитик на Западе со степенью доктора и многочисленными дипломами, которых он не сможет сосчитать даже на двух руках.       Вменяемость не останавливается на образовании.       Кастиэль это знает.       Кастиэль также никогда бы не посмеялся над Дином. --       – Здравствуй, Дин.       Дин даже не поздоровался в ответ, он сел на фиолетовый диван, сдвинувшись, чтобы лечь. Он положил руки на живот, закрыл глаза и сделал глубокий, размеренный вдох. Кастиэль позволил ему полежать в тишине, так как он подозревал, что это единственное спокойное место, которое Дин знал. В реальном мире Дин профессиональный механик в авто индустрии, специализирующийся на реставрации винтажных автомобилей. Атмосфера в мастерской, в которой он работает, часто напряжена, в воздухе слишком много тестестерона и мачизма. Он говорил, что мог бы открыть свой собственный реставрационный бизнес, с лёгкостью взять кредит и быть вполне успешным, но упомянул тот факт, что не закончит ни одну работу, если ему будет не с кем поговорить. Это довольно интересная деталь, подумал Кастиэль, для серийного убийцы – того, кто думает о независимости и действует исключительно в одиночку. Кроме того, Дин живёт в многоэтажном доме в самой тёмной части города и редко покидает квартиру, только если не бежит по каким-то своим делам.       Или убивать кого-то.       Поэтому Кастиэль молчал, давая Дину право на тишину, чтобы собрать все мысли воедино и пробраться через весь хаос в своей голове.       – Почему ты один?       Пациенты часто спрашивали этот вопрос у Кастиэля: то ли от любопытства, то ли чтобы поддержать разговор. Он отрепетировал отвечать на это одним и тем же ответом:       – Потому что я должен сконцентрироваться на своих пациентах.       – Люди, с которыми ты встречался, ревновали?       – В каком-то смысле да, – прогудел Кастиэль. – Я часто приношу свою работу домой, чтобы поработать над вариантами лечения в свободное время. Думаю, это и делает меня таким успешным - несмотря на то, что моя основная работа с девяти до пяти, я никогда не ухожу с неё.       – Вижусь с тобой уже четыре месяца, – прокомментировал Дин. Он перекатился в его сторону и подложил руку под голову, щека прижата к локтю. Его глаза смотрели на колено Кастиэля. Тот промычал, соглашаясь. – Как долго ты обычно видишь своих пациентов.       – Настолько насколько им это будет необходимо. Все люди разные.       – Разные.       – Да.       – Как я?       – Даже близко не как ты.       – Нет никого похожего на меня       – Никто не похож ни на кого. Мы все по-своему уникальны.       Дин фыркнул:       – У тебя что, ещё один серийный убийца в списке посещения?       Кастиэль сложил руки домиком, локти на подлокотниках кресла:       – Нет.       – Получается, я уникален.       – Мы уже установили это.       Дин резко выдохнул, нахмурив брови. Колени горели в том месте, куда устремлён его взгляд.       – Почему ты не заявил на меня в полицию?       – Потому что я не уверен, действительно ли ты убийца, – сказал доктор. Но, о нет, он прекрасно об этом знал с тех самых пор, как впервые посмотрел на Дина Винчестера.       Зелёные глаза встретились с голубыми. Сердце Кастиэля забилось чаще.       – Почему?       Кастиэль попытался выглядеть равнодушным.       – Ты сложный человек, Дин Винчестер. Я не думаю, что это в твоём духе – унижать себя такой жестокостью.       Снова сомкнутые брови.       – Это такой способ назвать меня умным?       Кастиэль слабо улыбнулся.       – Предполагаю, что так.       – Я не умный, – ещё раз фыркнул Дин, он упал на спину и вновь посмотрел в потолок. – Я убийца.       – Хочешь, чтобы я позвонил в полицию?       – Нет.       – Потому что не хочешь оказаться пойманным?       – Потому что если они меня загребут, я больше не увижу тебя.       – Тогда я не позвоню в полицию. Твой секрет со мной в безопасности.       Дин сверил его оценивающим взглядом. Конечно, если Дин Винчестер и правда убийца Золотых Садов, то доктор нарушил пару законов, не заявив на него. Так или иначе, он признался ему и даже обратился за помощью в ту ненастную погоду. Кастиэль был бы не в себе, если бы не передал его копам.       Может Кастиэль на самом деле немного не в себе.       – Спасибо, док. --       Прошло три среды с тех пор, как Кастиэль упомянул убийства в Золотых Садах. Как правило, он никогда не упоминал их первым, если это действительно выработанная манией фантазия, то он не хотел трогать эту тему лишний раз. Но и Дин не говорил ничего про них, а у Кастиэля, смотревшего по ночам новости, был вопрос.       – Ты снова перестал убивать, Дин?       Тот, как всегда лежал в удобной позе, он открыл глаза и посмотрел в потолок:       – Да.       – Почему?       Дин покрутил большими пальцами пару раз:       – Не хочу быть пойманным.       – Ты очень хорошо справляешься с избеганием подозрений, – сказал Кастиэль. Это почти комплимент.       – Помнишь, как ты сказал, что не доложишь на меня?       – Конечно.       – Я подумал… что если я совершил ошибку? Что если копы найдут меня, и я отъеду далеко и надолго? – он нахмурил брови. – Я бы больше не увидел тебя.       Медленно кивнув, Кастиэль пригладил галстук на груди:       – Поэтому ты прекратил.       – Пока что. Нужно, залечь на дно, пока всё не стихнет, прежде чем я начну снова.       – Ты мог бы остановиться насовсем.       – Нет.       – А если я попрошу тебя?       Дин повернул голову, чтобы посмотреть на Кастиэля. Это дешёвый трюк, но ему стало интересно, как эти слова подействуют на него. Просто насколько его мысли и мнения значимы для Дина? В течение пяти месяцев он лежал на его диване, разговаривал с ним, слушался и даже выполнял рекомендации. Имел ли Кастиэль влияние на Дина Винчестера?       Напряжённый момент длился недолго, и Дин отвёл глаза от доктора, смягчившись и вернувшись к своей позе лёжа на диван.       – Я могу попробовать, – пауза. – Ради тебя. --       Губы Дина греховны. Кастиэль беспощадно долбится в его глотку, упиваясь рычанием, слезами, жаром. Он проводит пальцами по красивым чертам лица самой нежной лаской, любящей и собственнической. Дин уступчив и согласен, когда Кастиэль зажимает ему нос, и тогда он кончает в собственную руку, пока его жадная глотка наполняется чужой спермой-       Кастиэль открыл глаза. Он запутался в простынях, сон был беспокойным. Он был весь горячим, мужчина сел и откинул одеяло с себя, с оцепенением смотря на свои испачканные боксёры.       Ему ещё никогда не снился влажный сон о пациенте.       Ему ещё никогда не хотелось трахнуть серийного убийцу.       Позже в этот же день, словно вызванный тёмный дух, Дин Винчестер постучал в дверь, чтобы помешать его выходному.       – Это крайне неуместно, что мы видимся за пределами моего офиса, Дин.       Руки Дина были в карманах (чистых) джинсов.       – Я знаю. Я эм. Хотел показать тебе кое-что. Хочешь прокатиться?       Кастиэль посмотрел через его плечо и увидел припаркованную на краю тротуара машину, которую Дин восстановил с нуля. Спустя секунду раздумий, Новак кивнул:       – Только подожди немного, я оденусь потеплее.       Дин не ездил как маньяк. Он не превышал скорость, использовал сигналы и даже позволял другим водителям обгонять его на шоссе. Он свернул с 5 трассы и отправился на север по 405, и тогда-то Кастиэль поднял свой взгляд.       – Куда мы едем?       Дин слегка сжал руль.       – Не могу сказать, – сегодня он выглядел более нарядным, хорошие джинсы, красная рубашка в клетку, застёгнутая на все пуговицы, она выглядела совершенно новой, словно её носили только пару раз.       – Не можешь или не хочешь?       – И то, и другое.       И Кастиэль принял этот ответ. В машине пахло кожей и одеколоном, он чувствовал себя особенным, сидя на переднем сидении. Насколько он знал, у Дина не так много знакомых, с которыми он мог бы ездить, кроме того, водить машину его любимый способ выпустить пар. Дин уже свернул на съезд, и Кастиэль при всём своём желании не смог бы вспомнить дорогу; в последний раз он был так далеко на севере, когда переправлялся на пароме в Кингстоун, играя в азартные игры со своим кузеном всю ночь. Это было пять лет назад.       Они уезжали всё дальше на север по петляющей дороге, прочь от шума и суеты. Как же прекрасно северо-западное побережье Тихого океана: вот ты в городе, а в другой момент ты уже в лесу. У Кастиэля закралось смутное чувство, что сейчас он должен быть в ужасе – он в одной машине с самим Дином Винчестером, самопровозглашённым убийцей Золотых Садов, он позволил ему увезти себя в необъятные просторы густых зелёных земель.       Он совершенно не боялся.       Проехавшись по ещё извилистым дорожкам, которые теперь уже были грязными и пыльными, Дин остановил машину на обочине. Последним намёком на цивилизацию была лошадиная ферма десять миль назад, и Кастиэль был уверен - они в диком лесу.       – Придётся идти пешком, – сказал Дин, положив ключи в карман, и вышел из машины.       Двери со скрипом захлопнулись, и Кастиэль пошёл попятам за мужчиной, который повёл его через кусты. Никаких следов: ни человеческих, ни животных; ему стало интересно: каким образом Дин понимал куда идти? Он говорил, что раньше они с отцом ходили на охоту, пока алкоголь не забрал с собой обоих его родителей, поэтому, скорее всего, он приобрёл навыки выживания именно от него.       Или Дин серийный убийца и ему нужны хоть какие-то навыки выживания в лесу, чтобы заметать следы и быть в безопасности.       Они шли около полутора часа, пока Дин не остановился. Кастиэль немного запыхался, он был весь влажный и потный. Он оглянулся по сторонам, но не увидел ничего нового. Куча деревьев. Куча кустов.       – Я не хотел быть пойманным, – сказал Дин, повторяя эхом собственные слова с прошлой терапии. – Поэтому я перетащил их.       – Перетащил что? – спросил Кастиэль, не задумываясь.       – Тела.       Кастиэль снова оглянулся. Увидев свежевскопанную землю и заросли, он кивнул в ту сторону:       – Здесь?       – Да, – Дин почесал пальцами под носом. – Я больше не могу быть убийцей Золотых Садов.       – Неужели… – Кастиэль сделал шаг к тому месту, в котором, по словам Дина, зарыты тела. Остановился. – Неужели ты говоришь мне, что бросаешь это дело.       – Даже если люди найдут здесь тела, они не смогут привязать их ко мне.       Кастиэль остановился перед свежевскопанным местом. Он встал на колени, убрав рукой мешавшую листву, и начал копать. Дин не остановил его. Кастиэль должен знать. Обязан знать.       Он откопал тонкое запястье и кисть с наманикюренными пальчиками, обручальное кольцо выглядело так, будто весило полкило.       Холодное. Слабое.       Мёртвое.       – Сколько их здесь?       – Семь.       – Сколько всего ты убил?       Он не ответил сразу. Влага земли просочилась сквозь штаны, и Кастиэль бережно закопал найденную руку, он встал, чтобы оттряхнуть грязь с джинсов. Он повернулся к Дину, который смотрел на него, не обращая внимания на могилку.       – Тридцать четыре.       Кастиэль попытался не удивиться цифре. Он не удивился, правда. Но услышать, как Дин говорит это вслух, знать, что Дин и есть (был) тот самый убийца Золотых Садов – это совершенно новая задача. Он подумал позвонить в полицию, но вскоре осознал, что ему совсем не хочется этого делать. Посмотрев на Дина, на мужские руки неловко засунутые в карманы, на слегка сутулившиеся плечи, Кастиэль видел…       Красоту.       – Почему ты мне это показываешь? – спросил он.       Дин поднял свой взгляд на Кастиэля, окружавший их лес делал его глаза ещё зеленее, чем обычно, неземными. Изумительными.       – Потому что ты такой же, как и я.       Кастиэль пересёк расстояние между ними в три длинных шага, схватив Дина за ворот, он со всей силы вжал его в грубую кору дерева. Кровь вскипела от гнева, сщурив глаза, он грубо тряхнул его за лоскуты, вторгаясь в каждый миллиметр личного пространства Дина, которым тот так дорожил.       – Я не такой как ты, – прорычал он.       Дин издал слегка приглушённый смешок, его руки расставлены в стороны в знак смирения, однако, его взгляд бросал Кастиэлю вызов:       – Убеди меня.       Хватка усилилась настолько, что рубашка смялась в кулаке, и Кастиэль почувствовал, как кипящая в нём ярость стихала на слабо тлеющуюся злость.       – С чего ты решил, что мы так похожи?       – Посмотри на себя, – сорвался Дин, от прежней весёлости не осталось ни следа. – Что ты сейчас собираешься сделать со мной?       Кастиэль подумал о Дине, давящемся на его члене, подумал, как он перекрывает ему дыхание. Ему стало жарко. Он ещё больше сузил пространство между ними, его дыхание захлестнуло ухо Дина, когда он ответил низким голосом:       – Ничего.       Кастиэль отпустил его воротник и сделал шаг назад. Дин упал коленями на мягкую землю и сделал пару вдохов, посмотрев на мужчину из-под своих ресниц, он облизнул губы, и на них появилась почти незаметная ухмылка.       – Пока что.       Кастиэль успокаивался, закрыв глаза и сжав по бокам кулаки. Может быть, он не так уж и отличался от Дина. Он услышал, как мужчина встал, отряхнул свои джинсы от земли, и, когда Новак открыл глаза, он уже направлялся обратно к машине. Кастиэль молча последовал за ним, раздумывая о своей временной потере контроля. Как приятно было видеть проблеск страха в зелёных глазах, когда он загнал его в угол. Чувствовать силу.       Путь до машины занял ещё полтора часа, и как только они дошли до неё, то молча расселись по своим местам. Дин не сразу завёл её, он вставил ключи в зажигание и провёл руками по изгибу руля. Кажется, он всё ещё успокаивался.       – Дин, – наконец-то, сказал Кастиэль. – Прости меня за мои недавние действия. Это было крайне неприемлемо.       Он фыркнул, повернув ключ в замке зажигания. Вместо того, чтобы осторожно развернуться на 180 градусов, Дин вдавил газ в пол и переключил передачу, резко повернув машину назад к цивилизации. Кастиэль машинально схватился за Ох Блять поручень, но ничего не сказал, напротив, его впечатлила способность Винчестера так ловко управлять этим чудовищем. Спустя несколько минут, Дин всё же нарушил своё молчание:       – Не извиняйся. Это то, что я хотел от тебя.       Кастиэль не смог сдержать усмешку:       – Кто лечит кого?       – С той самой минуты, как я зашёл в твой кабинет, я помогаю тебе, – уверенно сказал Дин. Нагло.       Кастиэль посмотрел на мужчину. Красивый.       – С чем же?       Дин даже не посмотрел на него.       – Помогаю тебе осознать, что ты как я.       Кастиэль всё ещё не был уверен, что он имел в виду. Но опять же, Дин показал ему своё личное кладбище и Кастиэль даже вида не подал. В самом ли деле они такие разные? Может единственная вещь, которая разделяет их - лишь образ жизни? В конце концов, он был очень близок к тому, чтобы придушить Дина. Задушить его. Причинить ему боль.       Дин выругался, когда на обратном пути случайно заехал на платный мост. Кастиэль предложил отдать ему свои деньги, когда они вернутся, потому что он забыл свой кошелёк дома (глупая ошибка. Что если бы Дин убил его? Тогда у Новака хотя бы было подтверждение личности при себе, чтобы полиция смогла своевременно идентифицировать его), но мужчина только проворчал и отмахнулся от суеты. Он остановился на обочине возле дома и заглушил двигатель, Кастиэль застыл, взявшись за ручку двери, он посмотрел на Дина.       – Спасибо тебе, Дин.       – За что? – буркнул он.       – За то, что перестал. Я знаю, как много это значит для тебя.       Его костяшки побелели вокруг руля, но затем расслабились, и Винчестер повернулся с едва заметной улыбкой к нему. До Кастиэля с опозданием дошло, что он впервые увидел дружелюбное, тёплое выражение на лице Дина.       – Я сделал это ради тебя.       Кастиэль вышел из машины. Дин уехал, и он наблюдал за тем, как машина становилась всё меньше и меньше, пока, в конце концов, не повернула, прячась за деревьями. Он посмотрел на свои грязные колени и пошёл домой, погрузившись в мысли.       Кастиэль чувствовал, как его отношения с Дином сошли с рельс, и пока что… у него нет никакого желания, возвращать всё как было. Нет, он очень хотел увидеть, как будут разворачиваться дальнейшие события. Это мог бы быть замечательный, полезный опыт.       Или самая большая ошибка в его жизни.       Хорошо, что у него полно Sprayn’ Wash. --       – Здравствуй, Дин.       Дин проигнорировал диван и направился прямиком к своему доктору, выбив планшет из чужих рук, он сел на его колени. Кастиэль взмахнул руками от лёгкого шока, вес на его коленях ощущался… просто восхитительно.       – Я не могу выкинуть тебя из своей грёбанной головы, – выдохнул он, его ладони скользнули верх по плечам Новака, чтобы обхватить пальцами основание шеи. Его колени, втиснувшиеся между бёдрами Кастиэля и подлокотниками, удачно пригвоздили мужчину к креслу.       Кастиэль сохранял молчание, его руки застыли в неестественной позе.       – Каждый раз, когда я трогаю себя, – Дин прогнулся в спине, двинув бёдрами. Он крепкий, крупный, настоящий мужчина, и Новак делал всё возможное, чтобы не поддаться его чарующему присутствию. – Я думал о тебе, – у него стоял.       Кастиэль почувствовал, как его тело начинает отвечать взаимностью. Однако он всё ещё не дотронулся до Винчестера:       – Дин.       – Пожалуйста, – его голос прозвучал надтреснуто, как стон, такого Кастиэль ещё никогда не слышал. – Быть одному не так хорошо. Я не могу… – он облизнул свои губы и снова качнул бёдрами. – Ты нужен мне.       Он знал, поручая Дину задание мастурбировать для снятия стресса, что это могло дать абсолютно любые результаты, и даже такая реакция была предсказуема. Кастиэль всегда продумывал, какие могут быть последствия у пациентов после его… неординарных инструкций. У него было стойкое ощущение, что Дин сконцентрировал все свои мысли от возбуждения на ком-то одном, на человеке, который единственный во всём мире не против него. Поэтому он совсем не был удивлён этому поведению, возможно, даже немного польщён.       – Я дал тебе это указание, чтобы ты нашёл свой способ выплеснуть напряжение, – сказал Кастиэль.       Дин сдавленно простонал. Его кожа горела, руки вспотели на задней части шеи Новака.       – Я не могу. Я был так близок… Я был очень близок, но этого всё ещё недостаточно и я, – он снова облизнул губы, розовая кожица заблестела под мягким освещением в комнате, – пожалуйста, док.       – Что ты хочешь, чтобы я сделал, чего ты не можешь сделать сам? – Кастиэль спросил из чистого любопытства. Он всё ещё не дотронулся до него.       – Сделай мне больно, – взмолился Дин. Это напомнило Кастиэлю о той самой ночи, когда Дин появился в его дверях окровавленный, потому что нарвался на драку – искал своё наказание. – Ударь меня. Придуши меня. Сделай хоть что-нибудь.       – Зачем? – продолжил давить Кастиэль, покорность Дина влияла на него всё больше и больше с каждой секундой.       – Потому что только ты можешь, – выдохнул он.       Терпение дало трещину. Кастиэль сгрёб ладони со своей шеи и заломил ему руки, согнув локти за спиной, он подтолкнул тело мужчины к себе, чтобы прижаться с поцелуем. Поначалу они сталкивались зубами, а их носы плющились, но когда они нашли координацию, Дин расплавился под губами доктора, слабел, вожделел. Кастиэль принимал все, что ему дают, кровь словно дикий пожар вскипела по венам, поджигая Дина, и, когда тот снова вскинул свои бёдра, Новак скрутил ему руки в знак предупреждения, заставляя мужчину всхлипнуть.       Кастиэль даже подумал, что он рычал, но в этом уверен не был. Он не был близок ни с кем за последние пару лет, но, как он сам считал, свои умения не подрастерял. Ему не стоило об этом беспокоиться, потому что Дин - девственник, который извивался на его коленях и умолял о разрядке. Дин снова нерешительно дёрнул своими бёдрами, и Кастиэль позволил ему на этот раз, и тогда мужчина задвигался с большей ловкостью, более целенаправленно, с понятной причиной. Новак знал, как ему неудобно со стояком в джинсах, но он не собирался вытаскивать его член, не облегчит ему задачу. Но Дин не жаловался, видимо, слишком наслаждаясь их поцелуем. Кастиэль проложил себе дорожку из прикосновений бархатистых губ вниз по челюсти, а затем вонзил свои зубы в чувствительную кожу шеи, его пальцы сжали предплечья Дина, скорее всего они оставят следы, и, когда мужчина на его коленях всё же кончил, он сделал всё возможное, чтобы приглушить его стон, который прозвучал скорее как всхлип. Кастиэль почувствовал горячую слезу на своём виске, он сидел, уткнувшись в изгиб шеи Дина.       Тишина.       Неподвижность.       Он отпустил чужие руки, ему хотелось помассировать их, чтобы боль ушла, но сдержался, когда Дин просто опустил их вниз. “Сделай мне больно”: сказал он. И Кастиэль сделал. Дину потребовалось какое-то время, чтобы сориентироваться и, когда он слез с чужих колен с трясущимися конечностями, он выглядел очаровательно. Кастиэль заметил тёмное пятно на джинсах мужчины, тот переступил с ноги на ногу и начал растирать свои запястья, его глаза смотрели на промежность доктора, на то, как эрекция натягивала ткань штанов.       – Ты должен уйти, – сказал Новак.       Дин устремил свой взгляд на него, боль отразилась на его лице. Нет… это не та боль, которую Кастиэль хотел причинить. Встав со своего места, он подошёл к Винчестеру и обхватил его лицо ладонями, стирая большими пальцами солёные дорожки от слёз. Первый оргазм за сорок лет жизни… понятно, почему Дин выглядел так, будто он не в этом мире.       – Можешь сесть за руль?       Дин отвёл взгляд, но не отодвинулся от Кастиэля.       – Да. Через минутку.       Кивнув, доктор отпустил его и нагнулся, чтобы подобрать свой планшет. Он воспользовался моментом, чтобы поправить листы бумаги, положил планшет на стол, расстегнул манжеты и закатал рукава.       – Не думаешь прекратить свои сеансы терапии?       Он почувствовал, как Дин ощетинился.       – Чего?       – Я думаю, – сказал Кастиэль, развернувшись к нему лицом, он облокотился на стол, сложив руки на груди, – что мои услуги перешли на следующий уровень для тебя. Я бы хотел прекратить наши сеансы в моём офисе.       Дин посмотрел на него осторожно, неуверенно:       – … То есть без записи?       Кастиэль бросил свой взгляд на планшет.       – Тебе нужно отпустить свой грех, – убийства. – Ты сможешь нормально социализироваться в обществе, – секс. – Думаю, что все мои профессиональные услуги подошли к концу. Я попрошу свою секретаршу связаться с твоей страховкой, чтобы тебе было проще оплатить. Тем не менее, с этого момента: я бы хотел видеть тебя в своём доме каждую субботу.       Дин замешкался. Очевидно, его сбили с толку резкими поворотами событий, и, похоже, что он до сих пор не мог отойти от накатившей эйфории.       – Ты всё ещё хочешь видеть меня.       Кастиэль немного улыбнулся, с надеждой убедить его в своих словах:       – Хочу. Но не в таком виде.       Дин сжал своё запястье, его пальцы вжались в побелевшие следы после рук Кастиэля, которые обожгли его кожу. Спустя какое-то время, он заговорил:       – Окей. Суббота.       – Хорошего дня, Дин.       Он ушёл. Кастиэль провёл пальцами по волосам.       Доктор знал, что невменяемость не заразна, но у него было стойкое ощущение, что если он продолжит находиться в присутствии Дина в течение длительного времени это будет… пагубно.       Но он не мог остановиться.       Дин отпустил свой грех, а Кастиэль заработал себе новый. --       Дин пришёл в субботу. Кастиэль встретил его в дверях в джинсах и футболке, но Винчестер, зайдя в дом, смотрел куда угодно, только не на мужчину.       – Снимай обувь, – попросил Кастиэль. – Чувствуй себя как дома.       Дин издал короткий фыркающий звук, но сделал всё, о чём его попросили, он последовал за Новаком в гостиную. На кофейном столике горела ароматическая свеча, и Кастиэль, удобно устроившись на своём диване, снял очки с носа и держал их сложенными, Дин сел на противоположной стороне.       – Как прошла твоя неделя?       Дин уставился на своё колено, слегка пощипая ткань джинсов.       – Нормально.       – В медиа перестали говорить об убийце в Золотых Садах, – Кастиэль пытался вывести его на разговор.       – Хорошо.       – Хорошо, – эхом повторил его слова Новак. – Ты скучаешь по этому?       Дин посмотрел на него из-под своих длинных ресниц. О, как же он прекрасен.       – Типа того.       – Ты ещё хочешь этим заниматься?       Зелёные глаза скосились к мелькающему пламени, с треском пожиравшее фитиль.       – Только если ты не захочешь этого.       Кастиэль вздёрнул бровь.       – Почему я должен захотеть, чтобы ты снова кого-то убил?       – Потому что ты такой же, как и я.       Опять.       Кастиэль сделал парочку глубоких вдохов:       – Я… предполагаю, что у нас есть некие сходства.       Тишина.       Дин немного сдвинулся с места.       – Что э-э, что мы будем делать здесь того, чего мы не могли делать в офисе?       Кастиэль потянулся за стаканом воды со льдом, которую он попивал перед приездом Дина. Кусочки льда прозвенели, когда он сделал глоток, мужчина поднял свои глаза на Винчестера, чтобы ответить:       – Заниматься сексом.       Дин поднял брови, ему потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что тот только что сейчас сказал, он медленно кивнул и потёр шею.       – Я э-э как бы. Я немного потерял контроль над ситуацией в тот день…       – Ты никогда не теряешь контроль, – сострил Кастиэль. – Зато когда это всё таки происходит, Дин… Это мило.       Румянец расползся по щекам Дина.       – Ну не знаю.       Кастиэль поставил свой стакан обратно на стол.       – Подойди сюда.       Дин подчинился без задней мысли, встав, чтобы тут же оседлать чужие колени. На этот раз Кастиэль обхватил руками его бёдра, с широко разведёнными пальцами, устраивая его поудобнее. Когда их глаза встретились, у Дина всё ещё был этот милый румянец, из-за которого его веснушки на лице ярко и изумительно подсвечивались.       – Если бы я попросил убить ради меня, – промурлыкал Кастиэль, пододвинув мужчину, который слегка выше его, ближе к себе, чтобы выдохнуть слова в его ухо, – ты бы так сделал?       Дин вздрогнул от ощущения чужого дыхания, но кивнул головой.       – Я бы сделал что угодно ради тебя.       – Что угодно, – промычал Кастиэль, его ладони соскользнули на торс Дина, пальцы начали расстёгивать пуговицы рубашки. – Потому что я такой же, как и ты?       Дин кивнул. Кастиэль закончил с пуговицами и стянул рубашку с плеч, роняя её на пол. Затем его руки перешли к подолу майки, с осторожностью приподнимая его. У Дина твёрдые мускулы, в нём нет ничего мягкого, и всё благодаря многолетнему физическому труду и спортзалу три раза в неделю. Кастиэль жадно гладил его по рёбрам, прессу, он прекрасно знал – никто из жертв Дина не мог взять над ним контроль.       – Как ты это делаешь? – спросил Новак, его губы двигались между ключицей и плечом.       – Удушение, – прошептал он.       Кастиэль снял с него майку через голову и отбросил её в сторону. Он провёл большим пальцем по вздёрнутым соскам, а затем сильно сжал их, вырывая из губ Дина удивлённый стон.       – Тебе не нравится оружие?       Дин покачал головой.       – Слишком много месива.       Поиграв с сосками ещё пару секунд, Кастиэль поцеловал его в ключицу, наслаждаясь тем, как выгнулась спина Дина навстречу цветущей, под чужими сильными пальцами, боли. Это отравляет. На его коленях сидит убийственный мужчина, подчиняющийся только его воле, прикосновениям, доверяющий со всем наслаждением и искуплением. Кастиэль не глупый. Если бы Дин захотел, он бы преспокойно взял контроль и уничтожил его, не моргнув и глазом. Новак и сам неплохо сложен, но не так, как бог Адонис перед ним. Дин бы даже не вспотел, убивая Кастиэля.       Это… возбуждает.       – Ты всё ещё хочешь, чтобы я причинил тебе боль? – спросил Кастиэль. Он не монстр. И Дин тоже. Согласие крайне важно. Он не хотел, чтобы Дин возложил на него слишком много доверия, не хотел потерять это доверие. Кастиэль сделает Дину больно, но не навредит ему. Не усугубит его состояние.       – Пожалуйста, – голос Дина был мягким, трогательным. Видимо пальцы на его голой коже творили нечто невероятное с ним, и, если игра с его сосками уже так опьянила его, Кастиэль не мог дождаться момента, чтобы трахнуть его.       Всему своё время.       – На колени.       Дин слез с его коленей. Его спина стукнулась об кофейный столик, когда он сел между ним и диваном. Кастиэль встал и, перегнувшись через него, осторожно отодвинул мебель назад, совсем чуть-чуть, чтобы мужчина не сломал чего ненароком, он выпрямился и посмотрел вниз на Дина – прекрасного, прекрасного Дина с убийственными руками и смертоносными губами.       – Ты возбуждён? – спросил Кастиэль. Винчестер кивнул, он облизнул и прикусил нижнюю губу. – Покажи мне.       Дрожащими пальцами Дин расстегнул ремень, оставив его в петлях, он приступил к ширинке джинсов, вжикнув молнией, он засунул руку в боксёры и достал свой член. О, он прекрасен. Не обрезан, нетронут и весь для Кастиэля. Только для Кастиэля. Упиваясь властью, Новак облизнул губы, ему пришлось отсчитать от одного до десяти, чтобы привести свои мысли в порядок. Это подарок.       Дин Винчестер - подарок.       – Хорошо, – наконец хрипло произнёс Кастиэль, похвалил. Дин выглядел немного самодовольным, он всё ещё держал свой член, не трогал, не ласкал – просто выставил напоказ для него. Он был покрасневшим от возбуждения, головка скрыта за кожицей, и Кастиэль сделал всё возможное, чтобы не перейти на дрожащий шёпот, пока он расстёгивал пуговицу собственных джинсов. – Очень хорошо, Дин.       Когда Кастиэль вытащил свой болезненно возбуждённый член, оставив на себе джинсы и боксёры, он заметил каждую эмоцию, промелькнувшую в глазах Дина. Изумление. Трепет. Капелька страха. Дин, сидя в этой позиции на коленях перед влажным членом Кастиэля, не был опытен, но и дураком он тоже не был. Новак провёл несколько раз по своему члену, наблюдая за затуманенным взглядом мужчины, который, не отрываясь, смотрел за движением бархатной кожицы, а затем Кастиэль убрал свои руки за спину, не доверяя самому себе.       – Соси.       Дин замер на какое-то время. Не потому что он не хотел повиноваться, скорее всего, потому что он не был уверен, как подчиниться этой команде. Он подполз на коленях вперёд, отпустив свой собственный член, чтобы положить обе ладони на бёдра Кастиэля, и, слегка оперившись и наклонившись, придвинул свой приз ближе к лицу. Дин опалил головку своим дыханием, а затем лизнул её с плоским языком медленно, неторопливо, пробуя на вкус. Его язык исчез во рту, чтобы сглотнуть, он поднял свои глаза на Кастиэля, смотря на него сквозь ресницы, он облизнул губы и взял его член в рот. Скольжение немного сухое, потому что Дин недостаточно увлажнил губы, но это терпимо, потому что его язык танцевал вокруг головки, глаза плотно закрыты, он чувствовал Кастиэля.       Он убивал его своим ртом.       Наконец, Кастиэль вытянул руку, чтобы зарыться пальцами в чужие волосы, сжимая их с силой, слегка болезненно, Дин поднял на него свои влажные глаза. Кастиэль держал его голову на месте и на пробу вскинул бёдра, Дин немного подавился, он начал делать глубокие вдохи через нос и старался максимально расслабиться, его ресницы трепетали, а веснушки светились созвездием на лице. Новак до безумия хотел вытрахать его в глотку, как он это делал в том дурманящем влажном сне, но и это тоже неплохо и даже отлично – его бёдра медленно толкались внутрь, он всё ещё держал твёрдую хватку и Дин позволял ему это.       – Потрогай себя, – выдохнул Кастиэль.       Дин подчинился.       Новак вбивался отчасти грубее и отчасти глубже, наслаждаясь тем, как глотка сжималась вокруг него, давясь. Он вышел, чтобы Дин смог вдохнуть и облизнуть свои губы, увлажнив их для дальнейшего, подбородок поблёскивал от слюны. Это лучше, чем сон. Дин – всё, о чём Кастиэль боялся даже мечтать.       Он выпустил из рук свой член, только для того, чтобы Дин жадно последовал за ним. Тело Кастиэля вспыхнуло огнём от картинки перед ним – Дин, девственный Дин, уже зависим от вкуса его члена. Потрясающе. Он взял свою эрекцию за основание и провёл бархатистой головкой по скулам, чувствуя мужественность под этой мягкой кожей лица. Ресницы Дина затрепетали, когда он позволил Кастиэлю осквернить себя слюной и предэякулятом, после чего тот снова ввёл член между губ, и на этот раз Дин с энтузиазмом принял его в глотку. Когда Кастиэль в очередной раз толкнулся, Дин подавился, но не отшатнулся, наоборот, он схватил ладонями его голую задницу, побуждая толкнуться глубже. Исключено, он не мог заглотить его полностью, не сейчас, но они всё ещё могут поработать над этим, да и в любом случае, то, что Кастиэль получал в этот момент… всё ещё было идеальным.       Хватка на волосах Дина снова усилилась, его голову дёрнули назад, чтобы он мог посмотреть на Кастиэля. Дин выглядел разбитым. Новак дрочил свой член свободной рукой, пока оргазм не накрыл его, он украсил прелестными жемчужинами веснушки и ресницы, а затем отпустил мужчину, наблюдая за тем, как он резко сел и тяжело задышал. Сперма не стекала с его кожи, она осталась там, куда попала, и Кастиэль очень бы хотел запечатлеть это на память, но его телефон был на кухне.       Член Дина всё ещё стоял и истекал смазкой. Он держал его, но не гладил и не дрочил, не давая себе достигнуть разрядки.       Кастиэль надел штаны и изящно сел на диван, закинув руки на спинку позади себя. Он посмотрел на Дина своими тёмными глазами:       – Заставь себя кончить.       То, как Дин принялся двигать рукой, сильно напомнило ему о своей первой мастурбации в незрелом юношестве. Лёгкая нежность, лишь погоня за удовольствием, которое заставляло пальцы ног подгибаться, и ощущение такое, такое хорошее и новое. Это не заняло много времени для Дина, чтобы достигнуть пика, и у Кастиэля появилась смутная мысль, что это даже… мило, его выдержка практически нулевая. Они вместе смогут поработать над этим.       Кастиэль наклонился к нему, и тот схватил его за предплечья, позволяя доктору усадить себя на его колени. Укачивая его на своей груди, Кастиэль прижимался целомудренными поцелуями к песочно-блондинистым волосам, гладил руками по спине, эта забота и нежность разительно отличалась от того, как он пять минут назад насиловал его рот. Но Дин полностью растворился в этом, наслаждался каждой секундой. Они просидели так ещё какое-то время, пока Кастиэль не похлопал по чужим бёдрам, и, когда мужчина слез с его колен, вставая на слабые ноги, он промурчал:       – Я закину вещи в стирку. --       Когда Дин пришёл в следующую субботу, Кастиэль ждал его с обедом. Винчестер выглядел слегка настороженным насчёт сэндвича, разложенного по столу: только что нарезанные мясо и сыр, порубленные овощи и соусы в стеклянных баночках.       – Я помню, ты говорил мне, что у тебя нет времени питаться полезной пищей, – сказал Кастиэль.       Дин сел на стул за стол, нахмурившись:       – Почему ты сделал это для меня?       – Я очень заинтересован в твоём благополучии, Дин, – Кастиэль сел напротив, взял два кусочка хлеба и разложил их на тарелку перед собой. Он открутил крышечку от майонеза и продолжил говорить. – Тебя это удивляет?       – Ты больше не мой мозгоправ, – проворчал Дин, потянувшись за ломтиками хлеба для себя.       – Ты всё ещё можешь делиться своими проблемами со мной, – сказал Кастиэль, размазывая соус на свой хлеб.       – Нет больше никаких проблем, – грубо ответил Дин. Он не так изящен, как хозяин дома, он шлёпнул майонезом по ломтику, добавив сверху горчицу.       Кастиэль мягко промычал, отщипывая мясо от грудинки индейки:       – Все твои проблемы исчезли, потому что ты перестал убивать?       Дин пожал плечами, по-детски отказавшись отвечать на вопрос. Он никогда не отличался болтливостью, напротив, порой Кастиэлю казалось, что он разговаривает с кирпичной стеной. Однако Дин только притворяется незаинтересованным в разговоре… на самом деле он впитывает абсолютно каждое слово, обдумывает каждую мысль и предложение. Он мог не выказывать вербальное внимание, но он всегда поддерживал тягу Кастиэля заполнить тишину между ними.       – Сегодня ты здесь, чтобы расслабиться, – сказал Новак. Он искусно разложил кружочки огурца на индейку. Три в ряд, в целом девять. – Мы не будем делать ничего того, чего ты не хочешь делать.       Дин намного быстрее в собирание своего сэндвича, Кастиэль даже не уследил за тем, что же тот положил на свой хлеб. Но его сэндвич был плотным и большим, поэтому он предположил, что мужчина пришёл с хорошим аппетитом.       – Никакого секса?       – Только если ты захочешь этого.       – Хочу, – сказал Дин, держа в воздухе сэндвич и хмурясь на него. – Но не прямо сейчас.       Кастиэль издал смешок:       – Нет, сейчас мы едим.       И Дин, как будто дождавшись этого разрешения, сделал огромный, неэлегантный укус от своего сэндвича. Он прохрустел, и Кастиэль понял, что тот, по крайней мере, добавил в него овощи, а потом они продолжили есть в компанейской тишине. Кастиэль встал только один раз, чтобы взять два стакана и кувшин с лимонадом, поставив их на стол для себя и для Дина. Они ели не больше десяти минут, а потом Новак снова поднялся, чтобы закрыть крышки и запечатать пакетики. Дин тоже поднялся, молча двигаясь, чтобы помочь: на кухне Кастиэль дал ему свободу самому разобраться где и что находится, и тот запомнил всё с поразительной точностью. Его память всегда блистала своей безупречностью.       Кастиэль подумал о той далёкой опушке в чаще леса, по дороге которой Дин дошёл по памяти.       Оставшаяся часть дня была проведена на диване за просмотром Нетфликса; сначала Дин сидел по противоположной стороне подлокотника, но серией за серией Доктора Секси, он переместился к Кастиэлю, уютно устроившись на стороне мужчины. Кастиэль обернул плед со спинки дивана вокруг его плеч и внезапно осознал, что к чему – Дин не тактильный человек. И никогда им не был. Когда доктор узнал, что он убийца, то сильно удивился, ведь это значило, что Дин прикасался к людям.       Но Дин прикасался к людям с намерением.       С умыслом.       И секс с Дином – что ж, он тоже с намерением и умыслом.       Сидеть здесь в обнимку, как будто они просто обычная парочка, наслаждающаяся скучным субботним домашним вечером – сто процентов не в его стиле.       А пока, всё именно так, как оно есть.       Дин даже умудрился задремать, очередной сюрприз.       Сокровище. --       Дин с Кастиэлем уже год. Иногда они занимались сексом – без проникновения, потому что Кастиэль не хотел пересекать эту линию без спроса, иногда не занимались. Но каждый раз, он причинял Дину боль. Бил его, душил, доводил до слёз. Иногда они разговаривали, иногда Дин по-настоящему принимал участие в диалоге. Кастиэль узнал, что за пределами автомастерской он ничем таким не занимается. Теперь, когда он не убивает. К его огороду с перцами присоединились помидоры, и Дин признался, что у него есть маленький гриль, на которой он любит готовить бургеры со свежей начинкой. Вместо того чтобы приходить только по субботам, он стал приходить когда ему захочется, пока Кастиэль дома. Позднее это перешло к тому, что Дин бывал у него дома чаще, чем когда его здесь не было: у него появилась своя зубная щётка в ванной, запасная обувь на полке возле двери и его любимая кожаная куртка на крючке.       Кастиэль всё ещё работал в офисе. Он всё ещё виделся с клиентами каждый день, но не один из них непохож на Дина. У некоторых из них совсем несерьёзные проблемы, и Кастиэль знал, что не ему судить, он не учился в университете для того, чтобы смотреть на людей сверху вниз, но ни у одного из них не было таких же глубоких проблем, как у Дина.       Ни у кого нет такой же первопричины, как у Дина.       Кастиэль все ещё высоко востребован в обществе. Он всё ещё посещал благотворительности, акции и балы, и вот, в ночь четверга, когда он сидел за кухонным столом в ноутбуке, а Дин кружился по кухне, готовя завтрак на ужин, тогда у Кастиэля зазвонил телефон.       – Доктор Новак у телефона, – поздоровался он, не проверив контакт звонящего.       – Добрый вечер, Кларенс.       – Мэг, – Кастиэль снял и положил на стол свои очки, прислонившись к спинке стула, он отвёл взгляд от экрана ноутбука. – Чем обязан?       – Скоро будет Зимний бал, – сказала девушка с каплей самодовольства в голосе. – Я заметила, что ты ещё не R.S.V.P.       – Просматривать список гостей – так низко с твоей стороны, – праздно сказал Кастиэль. У Мэг была невероятная способность мгновенно утомлять его своими разговорами.       – Оу, – она притворилась обиженной. – Я просто разузнала, что ты всё ещё не вписал своё имя, потому что тебе не с кем пойти.       – Ты права, – признался Кастиэль.       – Хочешь окунуться в привычную рутину? Ты притворишься, что ублажаешь и умасливаешь меня, я притворюсь хорошенькой подружкой доктора, а потом мы поедем к тебе домой, чтобы отлично провести время?       Несмотря на то, что Дин не мог услышать собеседника по ту сторону телефона, он всё равно угрюмо смотрел на Кастиэля. Быть может, он увидел, как тот был, мягко говоря, раздражён – эта эмоция проявлялась не так часто.       – Вообще-то, Мэг, – у Кастиэля возникла идея. Он повернулся, чтобы посмотреть на Дина с оцениванием во взгляде, заставив мужчину очаровательно покраснеть и вернуться к помешиванию жареной картошки. – У меня есть пара, но я ещё не спросил у этого человека.       – Вау, ты ещё не спросил и всё равно звучишь так, будто уверен, что тебе составят компанию, – голос девушки был пронизан саркастичным интересом. – Твоя скромность – само искусство.       – Спасибо за твою обеспокоенность в этом деле, Мэг. Уверен, ты обязательно найдёшь кого-нибудь, с кем пойти на бал. Увидимся через две недели, – Кастиэль завершил звонок, не дождавшись её колкого ответа, он положил телефон на стол. – Дин.       Тот откликнулся мычанием, он выключил конфорку и достал тарелки из верхнего шкафчика.       – Могу я попросить тебя составить мне компанию на Зимний Благотворительный Бал?       Плечи Дина напряглись, и он замедлил свои действия. Когда он повернулся, чтобы поставить тарелки на стол, его губы были сжаты в тонкую нитку (какая жалость, потому что они такие прекрасные и пухлые), когда его руки освободились, он слегка сжал их в кулаки, смотря на грудь Кастиэля.       – Почему?       Кастиэль блаженно улыбнулся:       – Потому что мне нужна пара.       – Почему я? – повторил Дин.       – Ты можешь отказаться, Дин. Если ты не захочешь, я пойду один. Это мероприятие, на котором мне нужно присутствовать, и недурная вечеринка года.       Взгляд Дина устремился на него, оценивая доброжелательность на его лице. Очевидно, он пытался разглядеть попадёт ли ему за отказ, но Кастиэль знал, Дин хорошо осведомлён, что Новак никогда бы не поставил его в неудобную ситуацию. В конце концов, он до сих пор этого не сделал.       – Мне придётся надеть костюм?       Кастиэль кивнул.       Челюсть Дина напряглась, и мужчина развернулся обратно на кухню.       – Ладно.       – Спасибо, Дин, – тепло сказал Кастиэль.       Это неожиданное развитие событий, возможность выйти в свет с Дином. Только его секретарша знала, что Дин Винчестер когда-то был пациентом Доктора Кастиэля Новака, но она не проронит ни слова об этом. Кастиэль даже в каком-то роде порывался похвастаться Дином. Он мог только представлять, как хорошо мужчина будет выглядеть в костюме.       Он мог только представлять, как хорошо будет его раздевать после. --       Дин справлялся просто прекрасно, что впрочем, неудивительно. Кастиэль помог ему подобрать костюм в аренду, и ему потребовалась каждая капля терпения, чтобы не поставить Дина на корточки в примерочной и не превратить его в лужицу своим ртом. Он сказал, что позволит Кастиэлю выбрать за него костюм, но настоял, что заплатит сам. Дин всегда расплачивался за свои покупки сам, даже за продукты, купленные по просьбе Кастиэля, что Новаку казалось глупым, ведь Дин проводит большую часть времени в его кухне. Наверное, по какой-то причине, он не хотел оставаться в долгу у доктора.       Кастиэль понимает и уважает потребность Дина в независимости.       Не то чтобы они были в отношениях.       Дин ненавидел костюм. Он ненавидел брюки, он ненавидел быть застёгнутым на все пуговицы, он ненавидел жакет, как и галстук-бабочку, как и пиджак. Но он выглядел так обаятельно в чёрной одежде в доме Кастиэля, в котором они собирались на бал, и Новак постоянно ловил Дина за талию, чтобы прильнуть с поцелуями к его затылку, волосам, уху.       – Ты такой красивый, – шепнул Кастиэль в пятом украденном поцелуе.       Дин вспыхнул от комплимента, но проворчал “спасибо” в ответ. Их костюмы похожи друг на друга; платок в грудном кармане Новака зелёный, а у Дина голубой. Он подобрал эти цвета специально. Он знал, что гости, скорее всего, не проведут взаимосвязь между ними, но сам Кастиэль будет думать о них всю ночь. Да и в любом случае, Дин определённо уловил значения цветов платочков, он нежно поглаживал пальцами ткань.       – За нами скоро приедет машина, – сказал Кастиэль, поправляя бабочку Винчестера. Он провёл ладонями по широким плечам. – Просто будь собой.       Дин нетерпеливо закатил глаза:       – Мы оба знаем, как сильно меня это заводит.       – Да. До третьей базы, если быть точнее, – ответил Кастиэль.       – Я не знаю, – Дин немного сдвинулся, уставившись на виндздорский узел Новака. – Ты уверен, что я не буду там как белая ворона?       – Конечно, будешь, – Кастиэль приподнял пальцем его подбородок, чтобы пристально посмотреть в его глаза. – Но, Дин, ты недооцениваешь себя.       Непокорность во взгляде напротив перехватила дыхание.       – Я не богач, как ты.       – Неважно, – он притянул Дина для самого нежного поцелуя. – Тебе необязательно разговаривать с кем-то, если ты не хочешь этого. Ты можешь стоять возле шведского стола хоть всю ночь с набитым ртом, избегая людей, если ты захочешь.       – Почему ты берёшь меня с собой, Кас? – спросил Дин с неподдельной растерянностью в голосе, но с доверием в глазах.       – Потому что я верю в то, что ты справишься с этим.       Мужчина определённо точно в это не верил, но раз Кастиэль был убеждён в этом, то он смягчился.       Машина, которая приехала за ними, безупречная, чёрная и с компьютеризованной системой, они молча сели на задние сиденья. Кастиэлю придётся говорить речь, поэтому он перебирал карточки, которые позже будут спрятаны в грудном кармане его пиджака, он делал это больше для того, чтобы занять руки, нежели убедиться в том, что запомнил свои ключевые слова. Дин не был таким суетливый, возможно, потому что успокаивающие слова Кастиэля в очередной убаюкали его нервозность, словно целебное лекарство. Кастиэль даже не переживал за их первое впечатление, потому что был уверен – оно будет грандиозным; Доктор Кастиэль Новак никогда не вёл под руку мужчину.       Как и следовало ожидать, когда машина прибыла на место назначение, Художественную галерею Генри, снаружи стояли папарацци и даже красная ковровая дорожка. Знаменитости и профессионалы, как он, посещали этот бал каждый год и общественность без ума от этого мероприятия. Дин напрягся рядом с Кастиэлем, вероятно увидев волнение снаружи их тонированных окон. Кастиэль отложил свои карточки в карман и повернулся к нему, положив руку на колено, пальцы сжались.       – Не смотри прямо в камеры, а то вспышка навредит твоим глазам. Тебе не необязательно улыбаться, но не отставай от меня. Мы будем держаться за руки всё время. Красная дорожка – это прямая линия, ведущая в приёмный зал, и мы не свернём ни шага от неё.       Как только слова дошли до Дина, он кивнул, слегка прикусив нижнюю губу, и спокойно выдохнул:       – Ладно.       Кастиэль уже улыбался, когда шофёр открыл им дверь.       Шумно. Кастиэль вышел первым, на ходу застёгивая единственную пуговицу на своём пиджаке. Щёлканье затворов камер. Женщины по ту сторону экранов любят каждую фотографию его застёгивающего или расстёгивающего пуговицы, даже те, на которых он просто поправляет запонки. Он любезно утолил их голодные потребности. Он остановился и развернулся к машине, элегантно выставив руку перед собой, толпа немного затихла, все гадали, кого же Доктор Кастиэль Новак привёл с собой в этом году.       Дин положил свою ладонь в его и вышел из машины, заставляя ангелов упасть в восторге, а женщин в обморок. Пока Кастиэль гладил его колено и выходил из машины, Дин практиковал своё выражение лица и сумел выдавить из себя самую прелестную улыбку, от которой на уголках его зелёных глаз появились морщинки, его язык тела расслаблен и открыт.       Кастиэль напомнил себе, что Дину как-то приходилось обольщать всех своих жертв, и естественно в этом он преуспел. Никто не будет подозревать красивого, обходительного мужчину.       Он выглядел чертовски обаятельным рядом с ним, и Новаку хотелось закричать прямо в небеса, он был таким взбудораженным. Все эти люди сейчас фотографируют самого ужасного убийцу со времен убийцы с Грин-Ривер и даже не подозревают об этом. Дин смотрелся неброско и одновременно с этим роскошно, вальяжно держа свободную руку в кармане брюк, пальцы другой руки переплетены с пальцами Кастиэля, он вылитый голливудский сердцеед и абсолютно точно в своей тарелке перед светом фотокамер. По-видимому, вспышки не тревожили его, поэтому Кастиэль позволил парочке фотографов командовать ими: “Смотрите сюда!”, “Повернитесь налево!”, “Чуть-чуть ближе друг к другу!” – и факт того, что Дин идеально вписался в свою роль, знатно успокаивал его.       Дин Винчестер не делает ничего спустя рукава.       Проходка по красной ковровой дорожке заняла почти десять минут, какие-то хедлайнеры бала переняли внимание папарацци на себя, но большинство всё равно выкрикивали и звали Кастиэля и Дина. Они успех. Дин – успех, и Новак знал его самый страшный секрет. Его язык тела оставался расслабленным, порой он доставал руку из кармана, чтобы помахать толпе, но там, где их пальцы соединены, его хватка будто тиски, единственное, что давало Кастиэлю понять о его нервозности.       Как только они зашли внутрь и двери закрылись за ними, весь шум смолк. Кастиэль придвинул Дина ближе к себе и промурчал ему на ухо:       – Ты позволишь мне трахнуть тебя сегодня ночью?       Зрачки Дина незаметно расширились, он кивнул.       Регистрация не заняла много времени, куратор провёл их прямо в главный зал. Многие были приглашены: учёные, коллеги, знаменитости и состоятельные личности, которые любят фотосессии. Все встречали его с уважением и рвением, и Кастиэлю пришлось отпустить руку Дина и переместить свою ладонь на его поясницу, чтобы пожимать мужские руки и одаривать поцелуями мягкие щёчки.       – Ого, Кларенс.       Голос позади них заставил Кастиэля развернуться, оставив Дина озадаченным этим прозвищем. Мэг выглядела потрясно в длинном чёрном платье с серебряными, блестящими вставками, сердцевидный вырез подчёркивает её формы. Одной рукой она держала чёрный клатч, другую протягивала навстречу Дину, хищно улыбаясь.       – Ты, возможно, та самая таинственная пара. Весь город заставил сплетничать, – сказала она, её голос сочился мёдом и ядом.       Дин осторожно пожал её руку; она первый человек, который встретил его с нечто большим, чем просто улыбкой и кивком головы:       – Дин Винчестер.       – Ой, – Мэг прижала руку с клатчем к своей груди, посылая Кастиэлю наигранный мечтательный взгляд. – Даже его имя фотогеничное. Где ты его нашёл, Кларенс? Я хочу себе такого.       – Прости, Мэг. Скорее всего, ты не найдёшь похожего на него в магазине, – сказал Кастиэль, его рука на пояснице придвинула Дина ближе к себе. – А твой кавалер…?       – Уже напился, – пояснила девушка, пожав плечами, красные губы всё ещё улыбались. – Могу я побыть вашим третьим колесом?       Кастиэль обдумывал это предложение. Когда он будет произносить речь, хорошо бы Дину не оставаться одному в толпе, однако, он не был уверен, что Мэг правильная компания для него. Быстрый взгляд на Дина показал, что мужчина всё ещё насторожен, но слегка позабавлен, и Кастиэль решил, что этого достаточно.       – Ты можешь вернуться, чтобы составить Дину компанию, когда я буду на сцене. А пока, мы будем наворачивать круги, – Мэг оказалась довольной этим ответом, подмигнув Дину напоследок, прежде чем ретироваться к открытому бару. Кастиэль повернулся к нему, снизив громкость голоса. – Ты как, в порядке с этим?       Дин повёл плечами, его глаза следили за Мэг, которая быстро отдалялась от них. Его взор сосредоточен. Остёр.       – Будет весело.       Что-то в этом взгляде заинтриговало Кастиэля и одновременно с этим зажгло. Он проследил за его глазами к Мэг и снова заговорил:       – Дин. Она что, твой… типаж?       Дин никогда не упоминал, как он выбирал своих жертв, но по описанию, все они были брюнетами – женщины и мужчины – высший класс и такой же невероятно высокий риск. На этом мероприятие этот риск выше некуда, и Кастиэль оказался довольным его реакцией. Всё это время он держал Дина при себе, изучал его изнутри и снаружи, всё это время Дин воздерживался от убийств. Но Кастиэль уже некоторое время подумывал над тем, чтобы показать ему Подходящий Момент, просто чтобы увидеть его реакцию.       Он не остался разочарованным. Он мог увидеть голод в глазах Дина, в подёргивании его пальцев. Конечно, это всё с клинической перспективы; доктор в Кастиэле хотел узнать, что заставляет охотника в Дине вздрогнуть.       Самому же Кастиэлю просто повезло найти в этом интерес.       – Да, – наконец-то ответил Дин, резко вернув свой взгляд к Кастиэлю. Его изумрудные глаза всё ещё голодные, но в них стоял вопрос. – … А что?       – Подумал, что она могла бы быть, – просто сказал Кастиэль.       Понимание отразилось на лице Дина, но он тут же воспринял ответ в штыки:       – Поэтому ты хотел, чтобы я был здесь. Её.       – Частично, – признался Кастиэль. – Во-первых, мне по-настоящему нравится хвастаться тобой, – он придвинулся ближе, вставая перед Дином, дабы поправить его и так идеальную бабочку. – Столько людей восхищаются тобой, я мечусь между ревностью и гордостью, – он немного вытянул синий платочек из грудного кармана Дина. – Во-вторых, мне любопытно насчёт твоей… плотской стороны.       Дин был у него в лучшем виде: покорный, желающий, сломленный. Но Кастиэль хотел видеть его гуляющему по этому красному ковру – Дина, который соблазняет и выигрывает доверие своих жертв лишь для того, чтобы задуть в них жизнь.       – Прошёл почти год, Кас, – сказал Дин, почти что растерянно. Его взгляд пролетел над плечом мужчины, несомненно, находя Мэг в толпе. – Ты попросил меня остановиться.       – Я не прошу тебя убивать её, – легко ответил Кастиэль. Он закончил теребить платочек и схватил бабочку Дина, чтобы придвинуть мужчину к своему носу. Их глаза встретились. – Просто… напугай её.       Дин твёрдо посмотрел в глаза Кастиэля, они оба затаили дыхание, прежде чем Винчестер отодвинулся:       – …Ладно.       – Когда я поднимусь для своей речи, – сказал Кастиэль, – уведи её. Она хочет твой член, она легко согласится.       Мужчина вспыхнул от вульгарных слов, несмотря на то, что он знал – это правда. Кастиэль упивался знанием того, что он единственный в своём роде, кто прикоснулся и прикоснётся к Дину Винчестеру.       Дин, так или иначе, точно прикоснётся к кому-то этой ночью.       Кастиэль надеялся сдержать свою эрекцию в тайне, по крайней мере, до окончания своей речи перед публикой.       Проведя напоследок руками по лацканам пиджака Дина, Кастиэль отодвинулся от него, подарив ему сокровенную улыбочку, которую фотографы определённо точно успели запечатлеть.       – Я горжусь тобой, Дин Винчестер.       Еле-еле заметная улыбка вернулась ему в ответ, но Кастиэль чувствовал, она на вес золота. Он прильнул, чтобы поцеловать Дина в висок прямо в тот момент, когда в зале приглушили свет и мужчина на середине сцены постучал по микрофону за трибуной, чтобы привлечь внимание.       – Добро пожаловать, наше самое милосердное общество, – речь началась, и Кастиэль набирался мужества, стоя рядом с Дином, его рука по-собственнически покоилась на пояснице мужчины, молчаливо заявляя о своём праве на него. Кастиэль никогда не был настолько тактильным со своими партнёрами, и он знал, люди смотрят, шепчутся.       Он уже представил своё улыбающееся лицо на одной из тех самых маленьких фотографий на обложке завтрашних журналов. Если повезёт, то на всей обложке. Если ему ещё больше повезёт – целая статья и разворот с Дином Винчестером улыбающимся и машущим камерам, который выглядит так идеально рядом с Доктором Новаком.       Ох, как же Кастиэль любил сплетни.       Речь со вступлением и благодарением длилась ни больше, ни меньше восьми минут. Сама же речь Кастиэля сосредоточена на важности учреждений по делам ментального здоровья в обществе: центров помощи, больниц, а также легкодоступных консультантов, и объявление о книге, которую он уже на половину написал. Люди столько лет требовали от него автобиографию, но Кастиэлю не интересно заполнять пятьсот страниц словами и анекдотами о себе. Вместо этого он пишет о собственных открытиях, которые он совершил за двадцать лет своей практики. В сорок пять лет он не видел или не слышал всего этого… но он считал, что его текущие исследования станут решающим фактором.       Изучение Дина Винчестера, убийцы Золотых Садов.       Аплодисменты стихли, и Кастиэль вернул своё внимание к мужчине на сцене, зная, что вот-вот объявят его имя. Дин физически рядом с Кастиэлем, но далеко мыслями – поджидал Мэг, когда она придёт, чтобы сменить место Новака рядом с ним.       – А сейчас, человек, который по правде говоря, не нуждается в представлении: Доктор Кастиэль Джеймс Новак!       Снова прозвучали аплодисменты с улюлюканьем и свистом. Кастиэль поцеловал Дина в щёку на удачу, и тот напоследок прильнул к нему, пока Кастиэль всё же не оторвался от него, чтобы пробраться через толпу. Куча людей похлопывали по его плечам, постукивали по его спине, пожимали руку, пока он наконец не запрыгнул на сцену, показывая свой энтузиазм, которого он на самом деле совершенно не чувствовал. На трибуне он помахал толпе, широко улыбаясь, щёки болели от напряжения. Он не выходил на публику уже долгое время, и вновь вспомнил, насколько утомительны эти выходы в свет. Когда люди, в конце концов, успокоились, Кастиэль придвинулся к микрофону, положив руки по обе стороны трибуны, его речь лилась плавно, голос снизился на пару тембров.       Он настолько зазубрил свою речь, что ему даже не пришлось следить за словами, вылетающими из его рта. Это с легкостью позволило ему отсканировать толпу, чтобы найти Дина – спасибо ему, за то что он на целую голову выше, чем окружающие его женщины, он стоял, немного склонившись в сторону. Чёрные кудри это всё, что Кастиэль мог увидеть, но он точно знал – это Мэг. Глаза Дина даже не на сцене; он с красиво притворным интересом слушал какую-то ерунду, исходящую от умного ротика Мастерс.       Замечательный актёр.       Он даже улыбался в нужные моменты, и Кастиэль понял, он дразнил девушку, приподнимая свои брови и сверкая зубами в милой улыбке. Ох, как же Кастиэль хотел бы услышать, о чём сейчас говорит Дин. Послушать, какую красивую ложь он заливал в уши людей, чтобы они верили ему, в эту сладкую патоку слов. Все доверяют техасскому мальчишке.       Можно легко понять, почему жертвы Дина так охотно шли с ним. Блеск от кольца Дина на свету дал понять, что его рука скользила по талии Мэг, пока он наклонил голову, чтобы лучше услышать её. Кастиэль не запинался, его речь лилась рекой. Впрочем, как и у Дина.       Где-то в середине своей одиннадцати минутной речи он увидел, как Мэг повела Дина через всю толпу. Никто, кажется, не заметил их, голос Кастиэля всегда обладал повелительным влиянием, требуя полного внимания от каждого в пределах слышимости. Пока Мэг прокладывала путь с Дином к выходу, ведущему к туалетам, Кастиэлю было приятно, когда Винчестер бросил ему беглый взгляд через плечо – зловещая улыбка скривила его губы, в драгоценных камнях разворачивался пожар.       Кастиэль сделал паузу дольше, чем обычно между словами. Никто не заметил. Он облизнул свои губы и продолжил, спустя одиннадцать минут Дин и Мэг всё ещё не пришли, его тело зудело от нервов. Он ещё немного простоял на сцене, кланяясь толпе и любезно махая им руками, он даже позировал для парочки фотографий, спуск по ступеням тоже занял какое-то время. К счастью, никто не замечал, что Дин не присоединился к нему, когда он начал заводить пустые разговоры с людьми вокруг него, отвечая и избегая вопросов “когда вы отправитесь в тур?”       Через ещё десять минут Дин появился в поле зрения, непринуждённо вклиниваясь к Кастиэлю. Он… расслаблен. И не наигранно расслаблен, каким он показался перед папарацци ранее, а, правда, по-настоящему расслаблен. Когда он взял Кастиэля за руку, его пальцы были мягкими и пластилиновыми, а язык тела намного отзывчивей к проходящим мимо них незнакомцам, и внезапно вопрос сам по себе слетел с языка:       – Так, ты…?       Дин улыбнулся ему. Он так редко это делал, всегда оставлял свою улыбку до моментов их уединения, моментов слабости, но эта была тёплой с любовью, которую он обычно прятал:       – Она ушла.       Кастиэль прикусил нижнюю губу, глаза забегали по лицу мужчины. Он хотел знать, какой Дин, когда он душит, какими сильными выглядят его руки на нежной шейке, как у Мэг, как его мышцы напрягаются, как его глаза щурятся от концентрации. Кастиэлю стало интересно, в какой момент Дин почти что сорвался, он же оставил её в живых. В какой момент он отступил от Мэг и подарил ей ещё один день жизни. Он думал о Дине, зажавшем Мэг к стене в тени, его крепкое тело над ней, пальцы на её трахее. Он поцеловал её? Быстрый взгляд на губы Дина показал, что кроме Кастиэля никто не прикасался к ним сегодня. Поэтому нет. Никаких поцелуев. Вообще-то Дин даже не выглядел растрёпанным, и Кастиэля это восхитило. Мэг, наверное, как сучка во время течки тёрлась об него, пыталась схватить его своими наманикюренными пальчиками, придвинуть его ближе, дула свои губки, когда ей отказали в этом сладком-пресладком ротике.       Он уже вообразил себе звонок от неё утром. Он будет ждать его.       Теперь, когда Дин примкнул к Кастиэлю, а речь давно проговорена, всё больше людей начали общаться с Дином. Возможно потому, что его язык тела стал более располагающим в этот раз. До этого он был закрыт, очевидно, ему было не по себе. Люди на подобных вечеринках хороши в чтении тела, к счастью. Но сейчас – сейчас, Дин словно маяк. Песочно-блондинистые уложенные волосы, яркие и чуть-чуть поблёскивающие зелёные глаза, веснушчатые щёки с тёплой, искренней улыбкой. Этот Дин – пленительный.       Он скромно возражал, когда его закидывали вопросами, он признался, что занимается реставрацией классических машин, но ничего больше не рассказал. Он будто раскрытая книга, хотя Кастиэлю приходилось клещами вынимать из него информацию, он старался не подслушивать разговоры Дина, но одна единственная брошенная фраза глубоко срезонировала с его сладкой-пресладкой речью.       “Мы те, кем мы притворяемся, осторожнее выбирайте свою маску.”       Смело. Глубоко. Разоблачающе. Дин с таким же успехом мог написать у себя на лбу “УБИЙЦА ЗОЛОТЫХ САДОВ” и что самое прекрасное - люди проглотили эту цитату Воннегута и даже извергли парочку в ответ, слишком жаждущие втянуть Дина в свою беседу, которую он будет готов поддержать. Пальцы всё ещё были вяло переплетены и Кастиэль легонько сжал их, ему ответили тем же, и он удовлетворено улыбнулся самому себе.       Все эти люди думают, что они умные. И пока, никто из них не знал, кто стоял перед ними.       Кастиэль сразу об этом узнал.       Год назад Дин лёг на его диван, ворчал о своём младшем брате, который убедил его пойти к психотерапевту из-за его “депрессивных эпизодов”.       Кастиэль тут же всё прознал.       Потребовалось всего несколько сеансов мягких уговоров и неясных рекомендаций для Дина, чтобы тот понял – Кастиэль знал кое-что особенное о нём, и когда ящик Пандоры открылся, Дин оказался таким же редким и прекрасным, как ночное цветение кактуса. У него были свои сомнения насчёт того, чтобы раскрыть перед Кастиэлем свои карты, но как только он осознал, что доктор был больше заинтересован в нём, чем в звонке в полицию, тогда-то его и понесло. Новак упомянул как-то раз, что заметил связь между перепадами настроения Дина от встречи к встрече с новостями о найденных трупах или пропавших людей, и он поначалу запаниковал, вдруг кто-то другой тоже увидит эту закономерность, но Кастиэль предложил ему свой сумасшедший дом.       Как иронично.       В окружении других уважаемых профессионалов в его деле, Кастиэль испытывал самодовольство с головы до ног.       Дин Винчестер, убийца Золотых Садов, его и больше ничей.       Мероприятие длилось ещё несколько часов, Кастиэль вежливо потянул Дина от светских бесед к еде и напиткам. Поток людей, которые представлялись Дину и обращались к Кастиэлю, казался нескончаемым, и, когда Новак посмотрел на свои часы, было уже 11 вечера, он вытащил свой телефон, чтобы написать водителю.       – Прошу прощения, Каин, – он прервал беседу психиатра с Дином, которые из всех тем для разговора, выбрал про походы на природе. – Наша машина приедет через десять минут.       Каин удостоил Кастиэля своим стальным взглядом, и на секунду ему в голову пришла иррациональная мысль, Каин знал. Их беседа с Дином – самая долгая за весь вечер, Кастиэль всегда считал мужчину невероятно умным и пугающе проницательным. Всё-таки он когда-то был его наставником во время обучения. Он болтал с ним на равных, не как с каким-то хлипким мимолётным интересом, и Новак видел, как Дин слегка увлёкся этим мужчиной.       О, нет. Каин не знал.       Кастиэль чувствовал… ревность.       По ощущениям прошла целая жизнь, но Каин вдруг одарил его маленькой любезной улыбочкой:       – Не переживайте, Кастиэль. Ваш друг приятен, я был всецело поглощён этой беседой.       Дин принял этот комплимент, но не покраснел, как когда его хвалил Кастиэль.       – Да, поэтому как вы можете заметить, я хочу поскорее забрать его домой, – сказал Кастиэль без тени смущения. Теперь уши Дина порозовели, что доставило Новаку колоссальное удовольствие от этой реакции.       В глазах Каина на мгновение появился не совсем добрый блеск, прежде чем он кивнул и сделал шаг назад. Он вытянул ладонь и Дин пожал её, а затем он протянул её Кастиэлю:       – Всегда рад, Кастиэль. Постарайтесь навещать меня почаще.       Рукопожатие Кастиэля было твёрже, чем нужно, но он не прогнётся под каиновский комплекс альфы.       – Приятно провести ночь, Каин.       Их руки рассоединились, и Новак положил ту же самую ладонь на поясницу Дина, уводя его от Каина, он чувствовал, как психиатр прожигал ему спину вслед, пока они не вышли из главного зала галереи. Машина уже ждала возле входа и до неё их провожала парочка приставучих папарацци, которые держали наготове свои камеры для фотографий, которые Кастиэль снисходительно разрешил заснять. Он и Дин были довольно таки подуставшими, но во время позирования Кастиэль подумал, что их языки тела более созвучны друг с другом, теперь, когда Винчестер выпустил свой… пар.       – Доктор Новак, как зовут вашу пару? – спросил кто-то из папарацци.       Кастиэль расплылся в ещё более широкой улыбке, гордость излучалась от него волнами.       – Дин Винчестер.       Убийца Золотых Садов. --       Когда они вошли в дом, Кастиэль развернулся к Дину, начав мучительно медленно раздевать его, пуговица за пуговицей – “Это всё-таки, взятый в аренду костюм, Дин” – прекрасно осознавая, что тот становится нетерпеливым. Вообще-то, раздеть его не занимает так много времени, но он смаковал этот момент, наслаждаясь тем, как прекрасный убийственный мужчина перед ним превращался в хнычущее безобразие. В случае необходимости, костюм можно было бы без проблем постирать, но Кастиэль упивался собственной властью.       Он со всей силы ударил Дина по щеке, возвращая мужчину обратно в реальность.       – Терпение, Дин.       От удара у него в глазах звёзды – обычная, ожидаемая, прекрасная реакция.       – Да, сэр.       Кастиэль раздел Дина догола в коридоре и только потом привёл в свою спальню. Дин взобрался на кровать на коленях, и в этот момент Кастиэль почувствовал, как возбуждение ударило в живот – Дин Винчестер, убийца в Золотых Садах, подставляет свою задницу доктору Новаку для пользования и битья.       Они пробовали всё, кроме секса с проникновением, и Кастиэль подготовился. Просто потому что Дин любит боль не означало, что Новак будет жестоким в их первый раз. Неважно, к чему они пришли, Дин всё ещё сломлен, у него по-прежнему есть острые края, которых Кастиэль старался избегать. Однако его ладони всё-таки готовы к ударам. Он схватил с прикроватной тумбочки презерватив и тюбик с лубрикантом и кинул всё на кровать в пределах досягаемости, а потом подполз сзади к Дину, сжав ягодицы и широко раздвинув их, чтобы посмотреть, как его дырочка подрагивала и морщилась.       – Каково это было, – выдохнул Кастиэль, поглаживая её пальцами.       – Она, – Дин застонал, когда в него вошёл один палец. Они занимались этим кучу раз. – Она захотела потрахаться, когда… когда мы отошли от толпы. – Прекрасный, милый Дин. Всегда знает, о чём его спрашивают.       – Ну, конечно, она захотела, – ответил Кастиэль, работая уже двумя пальцами. – Посмотри на себя.       Дин развёл колени в стороны, руки послушно схватились за деревянную планку изголовья кровати и его кожа вспыхнула румянцем от комплимента.       – Я заставил её думать, что я тоже этого хотел, – твёрдые мускулы очаровательно напрягались и расслаблялись под веснушчатой кожей.       – Ты поцеловал её? – сошедший с губ вопрос Кастиэля обжигал, капая лавой на кожу под собой.       – Нет, – Дин резко вздохнул, когда пальцы задели простату. – Нет, сэр, я… мхм… Я могу соблазнять… другими способами…       – Расскажи мне, – Кастиэль опасался обсуждать такие темы в спальне, но его член становился только твёрже, а Дин всё более нуждающимся, и вот так они оказались на крючке.       – Трогал её, – прошептал он. – Поднял рукой платье. Её киска уже намокла… – Слова, которые сыпались из его рта, были пошлыми, но Кастиэль знал, они не заводят Дина. Не могут. – Мне пришлось закрыть её рот, она становилась такой шумной.       А, так поэтому они не поцеловались. Кастиэль добавил третий палец, чтобы растянуть мужчину, не отрываясь глазами от дырочки, которая жадно поглощала его пальцы. Губы Дина его и только его.       – Она… ах, мои пальцы скользнули в неё… – Дин слегка скорчился, противясь двигаться навстречу руке. Его тело настоящее произведение искусства, выстроенное спортзалом и подчинением жертв за последние два года. – Это было отвратительно. Она была такой шлюхой для меня, так сильно хотела меня, что могла кончить только от моих пальцев.       Дин говорил с отвращением, но стонал от пальцев Кастиэля.       Удивительный.       – Ты заставил её кончить? – спросил Кастиэль, вращая свою кисть.       Дин захныкал:       – Нет… я… мои пальцы были скользкими от её сока и я,– он уткнулся лбом в одеяло, пытаясь собрать свои мысли и ясность ума в порядок от талантливых пальцев Кастиэля. – Я схватил этими же пальцами её за шею. Она, – он испустил смешок. – Сначала она подумала, что это было горячо. Умоляла своими глазами задушить её.       Кастиэль знал, что Мэг может быть такой чокнутой. Несколько раз, когда они оказывались в одной постели, она всегда была за… нестандартные кинки. Однако Кастиэля мало интересовало изучение её причуд, в то время он просто искал тёплое тело для разрядки. Но он абсолютно точно хотел бы что-нибудь реализовать, особенно с Дином, в качестве его подопытного.       – А затем, ты задушил её… – продолжил Кастиэль, потому что Дин съехал с темы, наконец, двигаясь навстречу руке.       – С-сначала нежно. Не… хотел пугать её раньше времени, – объяснил он. Должен доставить им удовольствие, чтобы они… ах, доверились тебе…       Блестяще. Кастиэль вытащил пальцы из Дина и раскатал презерватив на свой член, пару раз проведя по нему рукой.       – Вас не было почти пятнадцать минут.       Дин умудрился засмеяться в перерыве между пытками.       – Она была такой шлюхой. Я не спешил… лучше, когда они сами этого хотят.       Кастиэль сжал его бёдра, вжав головку члена в растянутую дырочку, подразнивая:       – Когда ты начал душить её…       – Я зажал её, – Дин продолжил говорить, даже когда его задница тянулась навстречу члену. Он медленно двигал ею из стороны в сторону. Его ягодицы даже не тряслись – этот мужчина настоящий Адонис. – Одной рукой закрыл её рот, другой держал за шею и навалился на неё всем своим телом. Вначале она была всеми руками за. Подумала, что я буду удерживать её и одновременно грубо трахну напротив стены.       – Ей бы понравилось такое, – сказал Кастиэль. У Мэг есть бзик: ей нравится быть прижатой к стене и когда к ней грубо обращаются. Дин был как раз по этой части, по крайней мере, так считала девушка у себя в голове.       – Но потом я пережал ей дыхательные пути, – сказал Дин, опираясь на свои руки, чтобы поддаться назад, он становился всё более нетерпеливым от этих игр. – А затем я зажал ей нос и тогда я увидел это, – его голос зазвучал благовейно, – страх.       Кастиэль вошёл в него на всю длину за раз. Дин почти не издал звука, только упал на локти, всё его тело подрагивало вместе с дыханием. Жар вокруг члена был изящным, Кастиэлю стоило поблагодарить себя за то, что он год ждал проникновения в Дина Винчестера. Он прижался грудью к спине мужчины и протянул руки к его шее, обхватывая пальцами горло – ещё одно нововведение в их спальню, и грубо проговорил в его кожу:       – Она плакала?       Дину потребовалось время, чтобы ответить, Кастиэль чувствовал пульсацию его тела от ощущения заполненности и страха быть задушенным.       – Сначала нет.       – Она отключилась? – спросил он, ведя свои бёдра назад и медленно возвращая их обратно, глубоко.       Дин покачал головой, немного отклонившись назад, чтобы Кастиэлю было удобнее держать его за шею.       – Нет. На сорок… нх, сорок пятой секунде её глаза закатились наверх.       Кастиэль мог представить себе стоящего в тени Дина, который прижимал к стене Мэг, как мощное, огромное тело окружало девушку, оставляя её совершенно беспомощной. Он мог представить себе сильные руки Дина на ней, одна на трахее, вторая закрывавшая рот и нос, и он низко простонал, начав ритмичными толчками втрахиваться в Дина со всей силы.       Но человек не умирает после сорока пяти секунд кислородного голодания. Нет, это займёт семь минут, чтобы уйти в мир иной, и Кастиэль знал, Дин не только душил её напротив стены. Он продолжал вбиваться в него, его пальцы сжали шею мужчины, а потом приподняли за неё, Дин безумно тяжело дышал, Новак прижал к своей груди его спину, чтобы хорошенько ухватиться, пока другая рука обёрнута вокруг его талии.       – Продолжай рассказывать.       – Она, – Дин сглотнул, и Кастиэль почувствовал движение его адамова яблока в своей ладони. – Она начала набирать ещё больше воздуха в лёгкие. Па-паникуя. Ускорила процесс. Боролась изо всех сил, – бёдра безжалостно вбивались в него, острые тазовые косточки бились о плотную мягкость задницы с каждым толчком. – Пыталась уд… Ударить меня.       Угол немного неудобный, но Кастиэль смог переместить свою руку с горла Дина, чтобы смачно шлёпнуть его по ягодице, другой он закрыл рот мужчины на секунду, сжав и встряхнув его. Он не мог посмотреть на его лицо, но он знал, что его взгляд расфокусирован, знал, что его ресницы трепетали от эйфории.       – Она слабая… – удалось проговорить Дину. – Они все слабые.       По сравнению с Дином даже Кастиэль выглядел хиляком, но вот как всё перевернулось, сейчас Дин в его власти, согласный на всё, податливый, доверяет ему без задней мысли.       – Но не ты, – на выдохе ответил Кастиэль. Он толкнул Дина на матрас, руки грубо дёрнули его тело, так, что теперь он лежал на животе, колени Кастиэля сжимали внешнюю часть бёдер Дина, и он снова вошёл. – Ты не слабый.       Тот покачал головой, уткнувшись в мягкий матрас.       – Н-не слабый.       Кастиэль перешёл на жёсткий и быстрый темп.       – Ты такой сильный, Дин.       И ирония в том, что это Дин прижат Кастиэлем, это Дин, сильный Всемогущий бог смерти, извивался, стонал и умолял.       – Такой хороший для меня, Дин.       – К…Кас, – тяжело выдохнул он. Мужчина выдернул свою руку и сдвинул вниз под себя, хватая себя за член, из него вырвался стон от высокой чувствительности, и в благодарность Кастиэлю за то, что он не запретил ему это сделать.       Они настолько погрязли в страсти, что слова казались лишними; Кастиэль больше не спрашивал ничего про Мэг, и если он не задаёт вопросы, Дин не из тех, кто будет разговаривать попусту. Кастиэль провёл рукой по всей спине, царапая ногтями, которые оставляли ярко красные полосы, возле копчика содралась кожа и этого достаточно, чтобы свести Дина с ума, мужчина задушил свой крик в простыни. Вскоре Кастиэль последовал за ним, измазанными в крови пальцами он сжал бёдра, вколачиваясь в Дина сквозь свой оргазм. С презервативами ощущения не такие приятные, как без, но этот разговор у них рано или поздно будет, и Кастиэль готов ждать его сколько угодно.       Он не стал ждать, когда Дин соберётся с мыслями, и вышел из него, перекатившись с кровати, снял презерватив и кинул его в маленькую корзинку для бумажного мусора возле прикроватного столика. Винчестер остался лежать на своём месте, пока Кастиэль сходил в ванную, чтобы взять смоченную под тёплой водой тряпочку и, сев на край кровати, он осторожно начал вытирать подсыхающую кровь с золотистой кожи.       Дин осторожно перевернулся, и Кастиэль обтёр его вялый член и между ягодицами, после чего он снова встал, чтобы выбросить грязную ткань в корзину для белья в ванной. Когда он вернулся, Дин лежал, уставившись в потолок, водя пальцами по шее.       – Дин, – мягко сказал Кастиэль, ложась рядом с ним. – Всё было в порядке?       Он кивнул, убрав руку со своей шеи, чтобы помочь себе сесть. Кастиэль обхватил его запястье и промычал:       – Останься.       Дин медленно моргнул, нефритовые глаза с настороженностью смотрели на мужчину. Он часто оставался у Кастиэля, но его место всегда было в комнате для гостей.       – Со мной.       Эта просьба ещё никогда не была озвучена. После всех их совместных интимных вечеров, Кастиэль никогда не разрешал Дину оставаться в своём постели дольше нужного, тот же никогда не пытался продлить этот момент. Кастиэль знал, что поступал бездушно по отношению к мужчине, разделяя их после секса, но Дин никогда не жаловался. Хотя он и не стеснялся говорить ему всё, что у него было на уме. Их отношения извращённые, они не могли считаться бойфрендами, даже “любовники” слишком громко сказано…       Дин убийца и грязный маленький секрет Кастиэля.       – Ладно, – ответил он, наконец-то расслабляясь под одеялом.       Стиральная машина достирает к тому времени, когда они проснутся.       Кастиэль выключил прикроватную лампу, залезая обратно под одеяло, чтобы быть ближе к Дину. Они неловко пытались найти удобную позу, в которой их колени или локти не будут неприятно сталкиваться, но Дин внезапно сделал малюсенькое движение навстречу нему… и Кастиэль обхватил его руками, придвинув мужчину к их первому, настоящему объятию. Без каких либо ожиданий. Без подготовки. Просто руки Кастиэля вокруг туловища Дина, голова Дина под подбородком Кастиэля.       Только они одни.       В безопасности, в доме Новака.       Опасно, катастрофически… влюблены. --       Их фотографии были на первых страницах различных журналов, и Кастиэль купил каждый из них, самодовольно любуясь тем, как он и Дин смотрятся на плёнке, нарядные и рядом друг с другом, на каждом надет смокинг и лицемерный образ.       Мэг так и не позвонила. --       Прошло два года с тех пор, как Винчестер впервые лёг на вельветовый диванчик в офисе Кастиэля. Он периодически располагается на его диване, но уже на кожаном, который находится в доме Новака, куда Дин официально переехал. Кастиэль всё ещё лечит людей в своей частной клинике, а Дин всё ещё чинит машины в гараже, их рутина сказочно простая. Он всё ещё разговаривает только тогда, когда Новак спрашивает его, и всё ещё покупает свои продукты, он убирается только за собой, однако, они делят кровать каждую ночь – Кастиэль всё ещё шлёпает Дина, бьёт Дина, делает больно Дину, и взамен Дин не убивает.       Они ужинали за кухонным столом, на фоне шли новости, включенные по телевизору, просто сводка новостей, которые поверхностно пересказывали истории, до которых никому нет никакого дела. Дин пожарил на гриле мясо и нарезал свежие овощи для бургеров, он и Кастиэль ели в тишине, как обычно, но что-то сказанное женским голосом привлекло внимание их обоих.       – Дело об убийце Золотых Садов остаётся нераскрытым вот уже больше года, – говорила телеведущая, – но целевая группа по этому делу говорит, что у них есть новая информация. Предполагаемое место захоронения было обнаружено на северо-востоке Эверетта, в чаще леса без заметных следов и надгробий.       Бургер остановился на полпути ко рту, и Дин повернул голову к гостиной, в которой включен телевизор. Кастиэль тоже перестал жевать, отложив еду на тарелку, он вытер губы салфеткой и немного отодвинул стул, чтобы лучше разглядеть происходящее на экране.       – Семь трупов: мужчин и женщин, были найдены в неглубоких могилах. Всё соответствует почерку убийцы из Золотых Садов, чей след уже успел остыть. Полиция работает над распознанием тел, но известно, что все они были убиты более года назад. Пока на месте преступления не было найдено никаких улик – ни средства убийств, ни днк, но полиция уверяет, когда они перевезут тела на экспертизу, они смогут раскрыть, как минимум, причину смерти.       Леди перешла к обсуждению другой новости, и Кастиэль выключил телевизор, взяв бокал с вином и сделав большой глоток, он посмотрел на Дина. Тот сидел на стуле в оцепенении, челюсть напряжена, песочно блондинистые волосы по-прежнему аккуратно уложены, но он убрал свой бургер на тарелку.       – Дин, – мягко позвал его Кастиэль.       Он не посмотрел на него.       – Ты же сказал, что они не смогут привязать эти тела к тебе.       – Они не должны были, – Дин закрыл ладонью рот, он выглядел очень встревоженным. – Они не должны были. Они даже не должны были найти эти захоронения так быстро. Каждый шаг, который я сделал…       Его глаза забегали, но на самом деле ничего не видели, просто отражали его внутренние мысли.       – Они никак не могут привязать эти тела ко мне.       – Если ты перетащил их из твоих обычных охотничьих земель, – сказал Кастиэль, вновь взяв бургер, – возможно, распознав одну из жертв из заявления о пропаже человека, они сделали поспешный вывод.       Дин слегка кивнул, услышав его слова, но на самом деле не понимая до конца сказанное.       – Я никогда не оставлял никаких улик. Я никогда не снимал их одежду. Никогда не грабил их.       – Потому что это было бы рискованно? – спросил Кастиэль, он уже доел свой бургер и теперь слизывал мясной сок со своего пальца. Он вытер руки насухо салфеткой. – Богатые. Знаменитые.       – Самоуверенные, – добавил Дин с ноткой отвращения в голосе. Он поднял руки и прижался лбом к основанию ладоней. – Ты прав. Мои охотничьи земли. Я не зевал ртом. Они не глупые. Конечно, они бы объединили заявления о пропавших людях к телам, – он убрал руки от лица и сделал большой глоток воды. – Я не планировал, что захоронения найдут через два года.       Кастиэль дёрнул бровью:       – Ты настолько далеко всё продумал?       Дин не встретился с его взглядом.       – Когда ты… Когда мы начали это, я хотел убедиться, что нас как можно дольше это не потревожит.       – Нас ничего не потревожило, Дин, – напомнил ему Кастиэль. – Это была просто очередная новостная история. Если твоя работа настолько хороша, как ты говоришь, то всё, о чём они знают, так это то, что убийца из Золотых Садов выгрузил тела из своего привычного места. Ты в безопасности.       Дин в кои-то веки поднял свои глаза к Кастиэлю.       – Что если они придут за мной?       Тот невозмутимо улыбнулся.       – Тогда как твой психотерапевт я буду рад развеять их подозрения насчёт тебя.       – Ты больше не мой психотерапевт, – сказал Дин, слегка надув губы.       – Тогда как твой возлюбленный, я всё ещё буду рад развеять любые подозрения павшие на тебя.       – Возлюбленный… – пальцы вздрогнули. – Ты меня любишь, Кас?       Кастиэль одарил Дина оценивающим взглядом. Конечно, он любит его, но не в общепринятом смысле. Он любит Дина на коленях, когда он заливается слезами за свои грехи. Он любит Дина, который только что вышел из душа, любит, когда капли стекают по его крепким мышцам. Он любит красную задницу Дина, он любит Дина, который готовит еду, он любит молчаливые дни Дина и он любит, когда Дин не может заткнуться.       Он любит ломать Дина и собирать его по кусочкам обратно.       – Люблю, – наконец, ответил Кастиэль. – А ты меня любишь, Дин?       Его взгляд пробежался по всему лицу Кастиэля, в неуверенности куда смотреть, пока он не встретился с его глазами.       – Да.       – Тогда я должен сделать всё возможное, чтобы никто не смог отнять тебя у меня, – заявил Кастиэль и встал, чтобы убрать их посуду в раковину. Он почувствовал Дина своими пятками, когда он вошёл на кухню, и как только его руки освободились, тот обнял его сзади, прижимаясь всем своим крепким, твёрдым телом к изгибу спины. Они не так часто обнимались, не говоря уже о том, что так отчаянно; Кастиэль прильнул к Дину, с любопытством. – Ты расстроен?       – Нет, – его слова заглушились в плече Кастиэля. – Если кто-то попробует отобрать меня у тебя, то я, – он медленно выдохнул, – убью их.       Кастиэль почувствовал, как вздрогнул его член.       – Звучит как-то радикально, Дин.       Дин усилил хватку.       – Не хочу в тюрьму. Не хочу быть разлучённым с тобой.       Пришлось немного поёрзать, как червяк, но Кастиэль сумел развернуться в объятиях Дина, он посмотрел в окутанные пеленой глаза, между его бровями залегла складка, а челюсть была напряжена.       – Никто не встанет между нами, – сказал Кастиэль, вытянув ладонь, чтобы нежно положить её на щёку Дина. – Ты мой.       Дин кивнул:       – Я твой.       Кастиэль резко ударил по щеке, которую только что осторожно гладил, глаза Дина расфокусировались на секунду, прежде чем вновь сосредоточиться на голубых глазах.       – Мой.       – Кас, – голос Дина сломался.       – Никто не отберёт тебя у меня. Наша связь разорвётся только через мой труп.       Колени Дина подкосились, и он схватился за бицепс Кастиэля, чтобы удержать равновесие.       – Трахни меня. – Убей меня.       Кастиэль повёл Дина в спальню, где избил его до посинения от ключиц до коленей. Он разбил ему губу и трахнул без подготовки, кровь и боль унесли Винчестера в совершенно новые дали. Он был почти уверен, что Дин периодически терял связь с реальностью, поэтому Кастиэль продолжал бить его по лицу, возвращая обратно, продолжал вербально утверждать своё право, добиваясь слезливых позитивных ответов от мужчины, чей сорвавшийся голос был едва слышен. Он излился на тело Дина, а потом дрочил ему, пока тот не кончил со слезами. Когда Кастиэль закончил, то упал на него сверху, целуя оставленные им следы. Дину будет невероятно больно завтра, возможно, он даже притворится больным, когда позвонит на работу и попросит выходной день, а пока Кастиэль выцеловывал и вылизывал каждый миллиметр его пёстрой и чувствительной кожи, Дин выдохнул и расслабился в единственном состоянии, в котором ему комфортно.       Сломленном.       – Дин, – прошептал Кастиэль в его грудь, сосок всё ещё каменно стоял после того, как Новак щипал и выкручивал его.       Дин сипло промычал в ответ.       – Я благодарен тому, что ты мой.       Сорванный голос еле-еле просипел, настолько он был угроблен.       – Я благодарен быть твоим. --       Прошёл ещё год и послышался долгожданный Стук в дверь. Кастиэль и Дин сидели, свернувшись калачиком, на диване: Кастиэль с книжкой, Дин с судоку, они оба посмотрели на дверь. Стук был не очень дружелюбным, да и никто обычно не стучал в дверь, поэтому Новак встал с тревожным чувством внутри. Он снял очки и засунул в грудной карман своей рубашки, как можно непринуждённее подходя к своей двери. Повернув замок, он открыл её нараспашку, перед ним на крыльце стояли два одетых в штатском полицейских, их выражения лиц были не читаемы.       – Доброго дня, офицеры, – дружелюбно поприветствовал их Кастиэль. Всё-таки общественность знала, кто доктор Кастиэль Новак такой, поэтому ему приходилось поддерживать свой образ, даже если это обычная уловка.       – Доктор Новак, – один из них коснулся своей шляпы. – Офицер Шелдон, это мой партнёр офицер Ли. Можем ли мы потревожить вас на минутку?       Кастиэль тепло улыбнулся в ответ.       – Конечно, офицеры. Пожалуйста, проходите внутрь.       Офицеры зашли в дом и с любопытством разглядывали всё вокруг, они оба заметили Дина в одно и то же время. С гостеприимством, Дин натянул на себя публичный образ, он встал и улыбнулся офицерам своей самой красивой улыбкой.       – Что привело вас сюда? У вас есть время для свежего лимонада?       Ли, казалось, заинтересовался предложением, но Шелдон прочистил горло:       – Мистер Винчестер, я полагаю?       – Тот самый и единственный, – Дин сверкнул обворожительной улыбкой.       – Мы просто зададим вам пару вопросов, – сказал Шелдон.       – Прошу, – Кастиэль указал на пару кресел напротив дивана и кофейный столик. – Присаживайтесь.       Офицеры устроились в креслах, Кастиэль и Дин сели на диван, прислонившись бёдрами друг к другу, Новак накрыл тёплой ладонью колено мужчины. Когда дело доходило до публичного показа их чувств – они лучшие в создании картины домашнего счастья, хотя за закрытыми дверями, когда они не занимались сексом – редко касались друг друга.       – Мы так понимаем, что мистер Винчестер был вашим клиентом в какой-то промежуток времени, доктор Новак, – прямо выдал Шелдон в лоб.       Кастиэль сумел показаться слегка обиженным:       – Я смотрю, вы соблюли неплохие нормы поведения, узнавая эту информацию, офицер. Для какого дела вам нужно знание такой вещи?       Ли вступил в разговор, очевидно пытаясь вывести их двоих на более дружелюбный лад:       – Это просто плановый учёт, доктор Новак. Мы уже опросили нескольких пациентов из вашей клиники на принадлежность к некоторым местным преступлениям.       Кастиэль изогнул бровь, притворяясь удивлённым. Конечно, он был в курсе о повадках своих клиентов. Он, наверное, следил за ними лучше, чем чёртова полиция.       – И какие же эти преступления…?       – В основном, небольшие, – сказал Ли. – Мелкие кражи, вандализмы.       Кастиэль мягко вздохнул:       – К сожалению, моя работа не так эффективна, как я надеялся. Конечно, если мои способы лечения безуспешны, есть ещё другие варианты. Вы хотите порекомендовать мне, чтобы я отсылал своих клиентов к психиатрам для психиатрического анализа и медикаментозного вмешательства?       – Мы хотим проверить является ли ваша клиника связующим фактором для них, – Шелдон выглядел человеком, который говорил прямо и без прикрас. Он продолжал окидывать взглядом Дина, который всё ещё солнечно улыбался. Красиво. – Мы бы хотели спросить у Дина пару вопросов насчёт его личной истории.       Дин невинно поднял руки и мягко хихикнул:       – Чист как свит, офицер.       – Почему кому-то без судимостей или даже не стоя на учёте у полиции идти в клинику Новака? – спросил Шелдон. – Похоже, что все, кто ходят к доктору Новаку имеют одно и то же прошлое. Преступления, нищета, проституция, наркотики. Ничего из этого не привело вас в клинику, так что… почему, мистер Винчестер, – стальной взгляд Шелдона тщательно просканировал лицо мужчины. – Почему вы пришли к нему?       Кастиэль хотел ответить, но Дин перебил его, играя терпеливого, понимающего партнёра:       – Всё в порядке, Кас. Я не против, – Дин перевёл взгляд на детективов. – Мой брат предложил мне пойти к доктору, чтобы справиться с депрессией. Я опустился на самое дно: плохо справлялся на работе и на любовном фронте тоже всё было никудышно – и это очень сказывалось на наших отношениях с братом, с самым важным человеком во всём мире для меня. Он нашёл и предложил мне встретиться с Касом, – его губы тронулись в нежной улыбке. – Этот мой братишка? Правда умный. Он очень успешный юрист в Сан-Франциско.       – И, доктор Новак, вы приняли просьбу мистера Винчестера? – спросил Ли.       – Да, – сказал Кастиэль, позволив своим глазами на секунду скользнуть по лицу Дина. Для офицеров это мог показаться взгляд возлюбленного, но на самом деле Кастиэль читал ситуацию. Развернувшись обратно к детективам, он мило улыбнулся. – Дин чувствовал себя неважно, ему нужен был кто-то, с кем он мог бы поговорить, без страха быть осуждённым. Мастерская по ремонту машин – не самое подходящее место для чувственной и трогательной беседы, и он чувствовал вес эмоций на собственных плечах. Мы виделись на протяжении нескольких месяцев, проводили терапевтические беседы, и через некоторое время я посчитал, что Дин готов к миру.       Ну что за ложь.       Однако офицеры поверили в это.       – Когда ваши отношения перешли в романтические? – спросил Шелдон, доставая маленькую записную книжку из кармана своей униформы.       – После того, как мы закончили наши встречи в офисе. Спустя две недели после этого мы случайно встретились на рынке Пайк Плейс и пообедали вместе, – Кастиэль улыбался так, будто он вспоминал что-то милое его сердцу.       На самом деле этой ситуации никогда не было.       Дин сидел рядом с ним, грея его своим теплом, он излучал гордость и счастье. Он поднял свою руку:       – Я уверяю вас, Кас оставался профессионалом во время наших докторо-клиентских отношений. Я даже не знал, что у меня есть шанс быть с ним, пока я не нашёл цветок такого же цвета, как и его глаза. Когда вдел ему этот цветок за ухо и увидел его румянец, тогда-то я всё и понял.       Кастиэль слегка порозовел, какая романтичная, прекрасная картинка. Он взял руку Дина в свои ладони и любовно улыбнулся ему, хотя глазами он выразил гордость за хорошее прикрытие.       – Дорогой, ты же знаешь, как меня смущает эта история…       Дин наклонил лицо Кастиэля своей свободной рукой, расплываясь в широкой улыбке.       – Но это правда. Три года спустя и ты всё ещё самый шикарный мужчина, которого я когда-либо встречал.       Шелдон прочистил горло от неловкости, в то время как Ли смотрел на эту сцену, как на свою любимую мелодраму по телику. Шелдон небрежно начеркал что-то в своей книжечке, а затем почесал нос, его настроение заметно упало.       – Доктор Новак, давайте заново: вы в курсе, что некоторые ваши пациенты совершают преступления?       Кастиэль угрюмо кивнул:       – Да. А ещё я в курсе, что иногда они попадаются полиции и справедливо получают наказание за это.       – Но вы никогда не вмешивались и даже не… предлагали им остановиться?       Кастиэль горько улыбнулся на это.       – С таким же успехом можно попросить подростка перестать смотреть порно, но он всё равно найдёт его.       – А что насчёт более ужасных преступлений? – очевидно, Шелдон пытался выудить что-то, что он уже знал.       Доктор медленно моргнул.       – Ужасных…?       – Вы знаете про убийцу из Золотых Садов? – спросил Ли.       Кастиэль прижал ладонь к своей груди.       – К-конечно, его крутили по новостям некоторое время назад. Его дело забросили.       Шелдон постукивал ручкой по спирали своей книжонки.       – Мы здесь по этому делу.       – Здесь, – сказал Дин, указательным пальцем показывая на пол, уточнив про дом Кастиэля. – По делу об убийце из Золотых Садов?       Глаза детектива сердито сверкнули на него.       – Я что, неясно выразился?       Напряжение нарастало в теле Дина, и Кастиэль вернул ладонь на его колено, предупредительно сжимая его.       – Вы думаете, что убийца из Золотых Садов кто-то из моих клиентов? – спросил Кастиэль для разъяснения.       – Мы рассматриваем эту вероятность, – быстро сказал Ли. – Вы не единственный доктор, с кем мы разговариваем по этому делу. Убийства прекратились, и поэтому здесь несколько вариантов: убийца умер, убийцу арестовали, убийца переехал или убийца завязал.       – И по последней теории, вы могли предположить, что убийца получил профессиональную помощь для его… зависимости, – пробормотал Кастиэль, заполняя пробелы.       Эти офицеры слишком умны. Это почти могло бы стать проблемой.       – Вы очень знамениты, доктор Новак, – сказал Ли. – Сначала мы проводим разговоры со всеми очень популярными психотерапевтами, позже мы будем разговаривать уже с менее известными клиниками.       – Убийца умён. Он бы не пошёл к какому-нибудь знахарю. Возможно, у него есть деньги, а это значит, что он встречался с кем-то вроде вас, – Шелдон холоден, как лёд, и Кастиэль не прочь бы и самому задушить его собственными руками.       – Понимаю, как вы пришли к такому логичному заключению, – дополнил Новак. – Тогда, что я могу для вас сделать?       – Следите за своими клиентами. Можете пробежаться по их делам, чтобы увидеть какие-нибудь даты, которые соотносились бы с этими, – Ли передал Кастиэлю конверт. – Здесь все данные, собранные об убийце из Золотых Садов. Даты, время, места, жертвы.       Кастиэль положил конверт на стол, задумчиво проводя по нему пальцами.       – Даю вам своё слово бдительности, офицеры.       Все встали в одно и то же время, Ли пожал ладонь Кастиэля восторженно и тепло ладонь Дина, прежде чем отойти к двери. Шелдон воздержался от рукопожатий, многозначительно посмотрев на двух мужчин.       – Надеюсь, скоро услышать весточку от вас, доктор Новак. Мистер Винчестер.       – Хорошего вам дня, – попрощался Дин.       Кастиэль проводил мужчин к двери и смотрел им вслед. Как только они уехали, он вернулся на диван, глядя на то, как Дин открывает конверт.       – Мне понравился Ли, – сказал Дин, вытряхнув содержимое на стол. Отчёты, фотографии, кучу раз отксерокопированные рукописи из-за чего на некоторых местах виднелись пятна чернил.       – И мне, – сказал Кастиэль, подобрав фотографию одного из первых мест преступлений Дина. – Жаль, что они такие хорошие детективы. Нам придётся избавиться от них.       Дин почти незаметно вздрогнул, радостные мурашки пробежались по всему его телу, выходя через трясущиеся пальцы, которыми он подобрал свидетельские показания.       – Да. Жаль. --       Детективы не беспокоили их ещё недели три, пока однажды офицер Шелдон не пришёл в приёмную офиса доктора. Его секретарше, Алекс, было некомфортно от присутствия угрюмого мужчины, но, к её счастью, появился Кастиэль, который провожал одного из своих клиентов к лифту, он вежливо улыбнулся и кивнул детективу.       – Здравствуйте, офицер Шелдон. Я только что закончил с последним клиентом на это утро, теперь у меня есть час свободного времени. Прошу, проходите, – любезно сказал доктор, ведя мужчину за собой в офис. Он подмигнул Алекс, которая облегчённо выдохнула и вернулась к своей работе.       Шелдон закрыл за собой дверь и вместо фиолетового дивана, сел в глубокое кресло. Кастиэль сел на своё кресло за стол, которым он редко пользовался, кожаное кресло – его любимое место, он достал очки и надел их на нос, а затем сложил руки на стол, вся его поза выражала профессионализм.       – Чем обязан?       Шелдон окинул Кастиэля с раздражённым взглядом:       – Я так и не услышал ничего от вас.       – Наверное, потому что мне нечем поделиться с вами, – чопорно ответил Кастиэль. Естественно, содержимое конверта, что вручили ему Шелдон и Ли пару недель назад, содержало всю ту же информацию (и даже больше), которую Кастиэль нарыл сам, когда ему стало интересно, говорил ли ему Дин правду.       Детектив своих эмоций не скрывал, он потёр пальцами виски:       – Я понимаю ваши стремления защитить ваших клиентов, доктор Новак.       Кастиэль посмотрел на него со своим фирменным взглядом с улыбкой, которая не доходила до глаз.       – У меня-то как раз очень законные стремления, офицер Шелдон. Уверен, вы в курсе об HIPAA. Я не могу ни морально, ни законно предоставить вам какую-либо информацию, пока вы не оформите ордер. Вот когда вы получите делегированные полномочия, я вам с радостью выдам все данные моих пациентов.       Детектив нетерпеливо выдохнул, но Кастиэль выставил вперёд ладонь, показывая, что он не закончил говорить.       – Я так понимаю, дело об убийце из Золотых Садов давно висит незакрытым, неважно, верите вы или нет, что убийца может быть в списке моих клиентов. Так, к чему же такая спешка для преступлений, чей срок раскрытия истёк? В конце концов, убийств с таким же почерком больше не было замечено, вы и ваш партнёр сами сказали, что, скорее всего убийца из Золотых Садов перестал убивать. Возможно, его поимка стала бы новой звёздочкой на ваших погонах, судя по всему, время не является существенным фактором. То ли дело добросовестность, – это был лёгкий укол к готовности Шелдона прийти во всеоружии в офис клиники без ордера и веской причины.       Шелдон выглядел пристыженным, он откинулся в своём кресле, почёсывая крыло носа:       – Мы лишь проверяем всевозможные версии.       – И когда вы найдёте более весомые причины, мой офис в вашем распоряжении, – сказал Кастиэль, показывая руками на свой кабинет. – А пока, офицер, я бы хотел вежливо попросить вас воздержаться от ненужных визитов в это здание.       Шелдон встал, ему совершенно не нравилось происходящее, однако, в этом конфликте доктор Новак был прав и детектив не привык не брать верх в разговоре. Только вот он не знал, что попался прямо в маленькую игру Кастиэля. Или исследовательский проект, как вам угодно.             Гипотеза: Дин Винчестер будет пойман и осуждён как убийца из Золотых Садов.             Эксперимент: Офицеры Шелдон и Ли.             Переменный фактор: доктор Кастиэль Джеймс Новак.       Кастиэль тоже встал и показал Шелдону выход из своего офиса, и даже провёл его до самого лифта. Он пожал ему руку и чересчур дружелюбно сказал:       – Увидимся, офицер Шелдон, – он наслаждался полученным сердитым взглядом, пока двери лифта не закрылись. Развернувшись, Кастиэль подошёл к регистрационной стойке и, оперившись локтями на край, озарил мягкой улыбкой свою секретаршу.       – Алекс, будь добра, выгрузи все бумажные данные за два года в систему и уничтожь жёсткий диск.       Это довольно много работы, учитывая, что его частная клиника работает четыре года, и он никогда не спрашивал её сделать что-то подобное. Девушка лишь сморщила свой носик, но вежливо кивнула, Кастиэль всегда относился к ней очень хорошо и знал все её слабые места, всё-таки она единственный человек в этом мире профессионалов, кто не норовил поцеловать его в задницу.       – Конечно, доктор Новак. У вас есть временные рамки, в которые нужно уложиться?       – Пожалуйста, сделай это в течение двух месяцев. Начни по хронологии с недавних и двигайся в обратном порядке к более старым.       – Когда я закончу, я хочу две недели отпуска, – сказала она, надув губы.       – Всё, что захочешь, – пообещал Кастиэль. – Спасибо тебе, Алекс.       Девушка улыбнулась ему намного ярче:       – Спасибо, док!       Кастиэль вернулся в свой офис, он оглядел всё вокруг. Он держал помещение в клинической чистоте, но в уютном смысле этого слова, стены облицованы книжными полками и абстрактными картинами, пол покрыт ковром, а мебель украшают мягкие пледы и подушки. Здесь он впервые положил глаз на Дина Винчестера.       Здесь он сделает всё возможное, чтобы закон не сделал то же самое. --       Дин посещал каждое мероприятие с Кастиэлем. Он идеальный с головы до ног. Он фотогеничен, тепло общается на интервью, он даже позволял диким фанаткам сделать с ним селфи. Кастиэль уже давно был известен своими исследованиями, но его имидж в медиа пространстве возымел ещё больший успех только тогда, когда под руку с ним появился прекрасный Дин Винчестер. Он даже выпустил книгу, хотя говорил, что никогда этого не сделает – это не автобиография, скорее гайд как сделать успехи в работе с клиентами для профессионалов в его среде. Тут же полились рекой приглашения на местные радио и телевизионные интервью, и он соглашался на них, пока они не препятствовали его графику с клиентами, однако, когда приглашения стали поступать в национальном масштабе, Кастиэль увидел их, как хорошую перспективу.       – Меня пригласили в Нью-Йорк на программу “Today”, – сказал Кастиэль, не отрывая взгляда от книги, которую он читал уже пятнадцать минут. Он и Дин лежали на кровати, прислонившись к изголовью, в очках и с включенными прикроватными светильниками – Дин держал планшет с деловым контрактом, который мучал его на протяжении нескольких дней. Он наконец-то решил открыть свою собственную мастерскую.       – Когда? – спросил Дин, не смотря на него.       Такая домашняя картина.       Когда потухнет свет, Кастиэль задушит его до отключки.       – Через две недели.       Дин отложил планшет на колени и сдвинул очки, чтобы протереть свои уставшие глаза большим и указательным пальцами:       – Хочешь, чтобы я поехал с тобой?       – Я хочу, чтобы ты всегда ходил на подобные шоу со мной, – честно сказал Кастиэль. – Но ты всегда можешь отказаться.       Дин облизнул губы, взял планшет и покачал им в воздухе.       – Мог бы хоть на немного оторваться от всего этого.       – Я подумал, что было бы неплохо… спустить тебя с поводка, пока мы там, – как бы невзначай сказал Кастиэль.       Дин шумно втянул воздух, его тело тут же напряглось.       – Прошло довольно много времени.       Он положил планшет на прикроватную тумбочку, выключил свою лампу и приподнялся, чтобы оседлать бёдра Кастиэля. Дин выдернул книгу из его рук и убедился, чтобы пометить страницу, прежде чем отложить её, свет сбоку бросал самые красивые тени на его лицо. Очки скатились вниз на кончик носа, и он обхватил ладонями челюсть Кастиэля.       – Разве это разумно? Эти копы. Они ходят за нами по пятам.       – У этих полицейских нет юрисдикции в Нью-Йорке, – ответил Кастиэль, проводя руками по голой груди Дина. Даже без охоты и убийств, он всё ещё держал себя в тонусе с почти каждодневными тренировками в зале, его тело не собиралось умирать в сорок четыре. – Ты можешь немного изменить свой почерк, чтобы никто не напал на твой след.       – Как… – Дин нахмурил брови. – Это не то же самое, если я поменяю его.       – Ясное дело, – сухо ответил Кастиэль, закатив глаза. – Но если ты его не поменяешь, кто-нибудь да найдёт связь.       – Что мне сделать? – О, прекрасный Дин. Как же беспрекословно он доверяет Кастиэлю.       – Блондинки, – просто сказал он.       Дин сморщил нос:       – Не люблю блондинок.       – Но, – Кастиэль обхватил руками его тело, притянув ближе к себе, чтобы больно прикусить ключицу, – ты бы мог найти… удовлетворение. И я знаю, что у тебя есть типаж, но мы пробудем там целую неделю. И потом, времени хватит с лихвой для тебя, чтобы… поохотиться.       Дин видимо обдумывал это у себя в голове, он сложил руки на плечи Кастиэля:       – Ты уверен?       – На все сто, – ответил Кастиэль, поднимая руку, чтобы зарыться пальцами в волосы Дина, он дёрнул его голову назад, вырвав у того резкий выдох из горла и сбив очки набекрень. – Ты был таким хорошим для меня. Ты заслужил награду.       С задушенным смешком Дин поёрзал бёдрами:       – Спасибо.       – Что угодно для тебя, мой милый Дин. --       Путешествие было почти ужасным. Каким-то образом люди узнали, что они уехали из города, поэтому папарацци поджидали их в аэропорту. Кастиэль никогда не выходил с Дином из дома в слишком простой одежде, хотя они всё ещё удобно одеты в джинсы и в вязаные свитера, из-за чего выглядели как модная парочка геев, и Дин ненавидел это. Люди махали и щёлкали затворами фотокамер, оба мужчины были в чёрных очках, которые скрывали их недовольные глаза, и как только они зашли внутрь, ажиотаж тут же стих.       Как выяснилось, Дин боялся летать, и почему-то вспомнил об этом только тогда, когда они сидели в салоне первого класса самолёта, который разгонялся на взлётной полосе, чтобы набрать высоту. Кастиэль держал его за руку всё это время и в очередной раз изумился, насколько Дин сильный, когда дело касалось отказа от алкоголя, потому что этому мужчине он определённо пригодился бы сейчас. Все пять часов полёта он молчал, к чему Кастиэль уже привык, Винчестер провёл всё своё время в наушниках, откинувшись на спинку сиденья. Новак же свободной рукой листал пометки, которые он сделал в копии своей книги, проверяя, что знал все ключевые моменты, чтобы как можно точнее использовать их в разговоре.       Когда они приземлились, в этом аэропорту тоже стояли папарацци, их сиэтловские братья, возможно, предупредили о прибытие пары. Дин очень хороший хамелеон, он натянул красивую улыбку на своё лицо и даже помахал и поздоровался с парочкой из них. Кастиэль был рядом с ним, когда они заталкивали свои чемоданы в багажник такси, и уже совсем скоро они заселились в их номер отеля.       Дин как на иголках. Съёмка будет утром и Кастиэль готов, как никогда, поэтому, когда они приняли душ и переоделись в менее помятую одежду, Новак притянул Дина для страстного поцелуя, большим пальцем надавливая на свежий синяк на его бедре.       – Хочешь выйти?       Дин проскулил:       – Да, пожалуйста.       Кастиэль отодвинулся от него, приструнивая его своим взглядом:       – У тебя два часа. Можешь воспользоваться убером, но не уходи слишком далеко, чтобы не опоздать.       Дин кивнул. Вероятно, он уже спланировал нападение (в буквальном смысле) и уже готов идти – Кастиэль лишь обрисовал ему условия, которые должны быть соблюдены, чтобы точно убедиться, Дин у него под контролем. Будет не очень хорошо, если он потеряет его из виду в чужом городе, пока тот на охоте.       Пригладив отросшие волосы Дина, он зловеще улыбнулся:       – Иди.       Тот ответил ему с улыбкой, сверкнув острыми клыками, а затем схватил телефон и кошелёк с комода, оставив Кастиэля одного в номере.       Он трахнет Дина на балконе, когда он вернётся. --       У Кастиэля случился момент прозрения, когда вспомнил, почему он никогда не соглашался на крупные интервью: женщины. Они холят и лелеят его, восклицают, что ему не нужен даже грамм макияжа (хотя сами же наносят на него тональный крем), всё время спрашивают тупорылые и заурядные вопросы. Ну, и, конечно же, типичная шутка “как жаль, что ты не за нашу команду!”, которая могла бы быть расцененна как сексуальное домогательство, но Кастиэль хладнокровно и с улыбкой отвечал на неё. Он был одет в чёрные брюки и рубашку малинового цвета, пара пуговичек сверху со вкусом расстёгнуты. Он категорически отказался надевать белый лабораторный халат, который какой-то идиот притащил в гардероб. Дин был в первом ряду в зале, с натянутой на себя расслабленностью и безмятежностью, он сидел в чёрных брюках и в тёмно-синей рубашке с закатанными рукавами, которые обнажали его загорелые руки. Когда Кастиэль был объявлен и приглашён на сцену, ему показали куда сесть, он ободрительно улыбнулся и помахал Дину, который неловко помахал в ответ, зная, они лучшие из лучших. Глаза всей Америки будут смотреть на доктора Кастиэля Джеймса Новака и на его прелестного парня, Дина Винчестера.       Саванна вся такая деловая и улыбчивая, тоже села на своё место, пожимая Кастиэлю руку, как будто они никогда не виделись до этого:       – Доктор Новак, спасибо вам большое, что пришли на это шоу. Вы на пути к тому, чтобы стать одним из самых признанных и знаменитых психотерапевтов во всей стране.       – Спасибо, Саванна, – искренне сказал Кастиэль. – Я только рад помогать другим, находить ответы в том, что я изучал долгие годы.       Зал зааплодировал после этих слов и Новак видел Дина, сидящего с тесно скрещёнными ногами, пальцы переплетены на колене, он смотрел на него с гордостью и любовью.       Интервью шло по сценарию и когда они прервались на рекламную паузу, Дин вышел к декорациям, чтобы положить руку на плечо Кастиэля, пока тот делал большие глотки воды. Зрители обожали это, хотя мужчины не сказали друг другу ни слова, Кастиэль слушал продюсера, который говорил ему сидеть более “открытым” к камере. Когда перерыв закончился, Дин горячо сжал его плечо, прежде чем спустился по ступенькам и занял своё место в зале, аудитория разрывалась между тем, куда им смотреть: на него или на Кастиэля.       Замечательно.       Вторая часть программы прошла довольно гладко. Кастиэль не забывал о своём языке тела и о том, как он важен. Ещё одна рекламная пауза, ещё одно прикосновение от Дина, и вдруг продюсер шепнул что-то Саванне, от чего ведущая внезапно засветилась.       – Отличная идея! Дин, давайте мы дадим вам микрофон.       – А? – красноречиво ответил Дин. И вот к нему уже направлялся помощник продюсера, размахивая звуковым снаряжением       Кастиэль улыбнулся, правда, натянуто:       – Я не уверен, что интервью должно пойти в этом ключе.       Саванна заговорщически наклонилась к нему:       – Видите эту толпу, доктор Новак? Они без ума от вас с Дином. Они видели вас в журналах, но теперь у них появилась реальная возможность узнать получше жеребца рядом с вами.       Дин позволил ассистенту прицепить на себя микрофон, слабо улыбаясь Кастиэлю. Сегодня роль молчаливого и красивого парня наконец-то эволюционировала для настоящего телевизионного интервью. Если бы Дин был кем-то другим, он бы нервничал. Но, как только ассистент отошёл от него, Дин сел рядом с Новаком на двухместных диванчик, и у Кастиэля не осталось никаких сомнений, всё, за что брался Винчестер, шло как по маслу.       – Держи свой язык тела открытым, – мягко проинструктировал его Кастиэль. – Лицом к залу, но и на Саванну тоже посматривай, когда она будет задавать вопросы, – он провёл ладонью по широкой спине Дина. – Говори много или мало, как пожелаешь.       Дин на телевидении – об этом повороте событий даже он сам бы никогда бы не додумался. Кастиэль знал, что Шелдон и Ли всё ещё держали их на пульсе, это сильно собьёт детективов с пути.       И опять же, он знал социопатов, которые специально выставляли себя на свет.       Хотя Дин здесь не по собственному желанию.       Съёмочная группа затихла, и мужчина за камерой молча запустил обратный отсчёт, Саванна заговорила с плохо скрываемым восторгом:       – Добро пожаловать на нашу финальную часть программы, мы подготовили вам нечто особенное. Вы видели его в прессе, журналах и даже на некоторых фансайтах. Встречайте, вживую и собственной персоной: Дин Винчестер!       Если толпа громко аплодировала, когда Кастиэль вышел впервые на сцену, то единственным описанием их реакции сейчас было бы буйной. Женщины визжали и громко хлопали, выкрикивая имя Дина, будто он какой-то рок-звезда. С таким же успехом, он мог бы и быть им. Он симпатично покраснел и обворожительно улыбнулся, осторожно махая зрителям, когда шум понемногу стих, Винчестер повернулся к Саванне.       – Спасибо, что пригласили меня на более удобное кресло, – по-доброму пошутил он.       Саванна запрокинула голову от смеха:       – Всегда, пожалуйста!       Дин отсмеялся и преспокойно положил руку на колено Кастиэля.       – Итак, – Саванна выглядела готовой к горячим новостям, – Доктор Новак был печально известен как холостяк около двадцати лет, пока не появились вы, и согласно источникам, вы вместе почти три года. Расскажите нам: каков же секрет пути к сердцу Доктора Новака?       Он застенчиво прохихикал:       – Я не знаю, есть ли секрет, Саванна, – Дин любовно посмотрел на Кастиэля, который так же посмотрел на него в ответ. – Думаю, я просто невероятно удачлив.       – Это правда, что вы были его пациентом?       – Дин очень успешный реставратор машин, – сказал Кастиэль. – Планируя открыть свой собственный бизнес, он оказался один и не был в состоянии справиться с навалившимся стрессом. Он отыскал меня для терапевтических бесед.       Дин криво усмехнулся:       – Ну, и, конечно же, я влюбился в него с первого взгляда. Но я даже знать не знал, что у меня могут быть какие-то шансы, поэтому я вывернул себя наружу на его прилипчивом фиолетовом диванчике и думал, что он скажет мне, что всё в порядке, чтобы я удрал оттуда, прежде чем конкретно опозориться.       Кастиэль искренно надулся:       – Ты, правда, считаешь, что мой диван прилипчивый?       В глазах Дина что-то сверкнуло, когда он посмотрел на доктора:       – Он подходит тебе.       Толпа растрогалась, и Дин повернулся к Саванне, чтобы продолжить:       – Мы жили рядом с Сиэтлом и совершенно случайно встретились на рынке. Он стоял в цветочном отделе и выбирал мёд.       Кастиэль устроил целое шоу, придвигая ко рту прикреплённый к рубашке микрофон, чтобы пробурчать в него:       – Спасём пчёл.       Зал всколыхнулся от смеха, и Саванна прикрыла рот, чтобы сдержать смешок.       – Я нашёл цветок, который был точно такого же оттенка, как и его глаза, – Дин вспомнил их ложь, которую они рассказали детективам, он повернул своё лицо к Кастиэлю, излучая любовь к своему партнёру. – И я ещё никогда не видел, как он краснел, до этого случая. Я пригласил его на обед, пока сам не струсил.       Саванна хлопнула в ладоши, а затем скрепила руки в замочек и подпёрла кулачком свой подбородок, в её глазах блестели сердечки:       – И вот вы здесь.       – И вот мы здесь, – повторил Дин, улыбаясь и подмигивая толпе. Женщины сошли с ума, и съёмочной группе пришлось потратить некоторое время, чтобы успокоить их.       – Доктор Новак, я знаю, что это ваше первое национальное телевизионное интервью, – сказала Саванна, придвигаясь немного ближе в своём кресле. – Но ждёт ли вас в будущем с Дином нечто большее?       Этот вопрос застал его врасплох. Женитьба на Дине ещё никогда не приходила ему в голову; наедине они как бы и в отношениях, и одновременно нет – они любят друг друга, но эта любовь как колючая проволока, которая объединяет их вместе. Он посмотрел на Дина, который точно так же был удивлён вопросу, и, пока молчание не разрослось в слишком долгую паузу, Кастиэль заговорил чуть мягче, чувствуя, как губы двигаются по собственной воле.       – Мы уже решили провести остаток наших жизней вместе, неважно: поженимся мы или нет.       Зал обрадовался ещё сильнее, а Дин встретил его взгляд, пытаясь разглядеть сквозь его глаза притворство и заглянуть прямиком в мысли Кастиэля. Доктор не знал, что там нашёл Дин, но у него даже не было возможности узнать, потому что Саванна объявила конец их интервью, показывая свою копию книги Кастиэля и оповещая зрителей, что Новак будет подписывать книги завтра в Barnes & Noble.       Уход со сцены и поля зрения заняло больше времени, чем хотелось бы Кастиэлю. Он остался с Дином наедине только в лифте отеля, где молчание мужчины нагнетало всё сильнее. Кастиэль поправил свою рубашку и коротко сказал:       – Ты расстроен.       Дин слегка напрягся, а затем начал хрустеть пальцами.       – Да.       – Ты не хотел попасть на камеру?       Дин повёл плечами.       – Ты расстроился из-за вопроса о женитьбе?       Дин сильнее стал заламывал пальцы.       Сдержавшись от глубокого вздоха, Кастиэль пропустил его вперёд из лифта, идя за ним сзади. Войдя в комнату, Дин тут же начал раздеваться, он терпеть не мог ходить в “роскошной одежде” дольше нужного. Кастиэль дождался, когда он разденется до трусов, чтобы поддаться вперёд, хватая его за бёдра.       – Наши отношения… нетрадиционные.       Дин уставился на чужую грудь.       – Брак – это одна из тех вещей, которую я никогда не рассматривал. Никогда.       Он сохранял упорное молчание.       Кастиэль всё же вздохнул, нежно подняв Дина за подбородок, он видел неуверенность в двух нефритах напротив.       – Ты хочешь женитьбу?       Взгляд Дина немного ожесточился, он кивнул.       – Хорошо, – Кастиэль убрал руку. – Но я не буду спрашивать тебя вот так.       Дин нахмурил брови:       – Тогда как?       – С кольцом, – сказал Новак с поддразнивающими переливами в голосе. – И, возможно, во время романтического свидания.       Дин закатил глаза, дурное настроение испарилось:       – Мы уже прошли букетно-конфетный период, Кас.       – Ну, уж прости, что я такой консервативный, – он расстёгивал свою рубашку, пока Дин надевал джинсы.       – Тогда я жду долгую помолвку, и тебе придётся попросить мою руку у моего братишки, – сказал Дин, натягивая потасканную футболку с AC/DC и кожаную куртку.       – Ты наденешь белое? – спросил Кастиэль, залезая на кровать. Он взял планшет Дина, чтобы пробежаться глазами по контракту, который его мужчина никак не мог вразумить.       Дин фыркнул:       – Нет.       Новак вздохнул и помахал рукой:       – Иди. Помни: два часа.       Дин отсалютовал двумя пальцами и исчез.       Кастиэль мастурбировал на мысль о Дине, представлял его крадущимся возле баров, следящим за миловидными девушками, пока те не попадутся на его шарм. А ещё думал о том, как очаровательно будет выглядеть Винчестер с обручальным кольцом на пальце. --       Barnes & Noble понятия и не имели, что их ожидало, когда доктор Кастиэль Джеймс Новак решил провести встречу со своими читателями у них. Это место уже было знаменито своими мероприятиями, но с появлением здесь Кастиэля, который стал национальной сенсацией, получивший внимание, как от учёных, так и от горячо желающих его женщин и мужчин, очередь к нему выстроилась от дверей магазина и шла до конца квартала, где и остановился их Убер.       – Найдите чёрный вход, пожалуйста, – попросил Кастиэль, мысленно благодаря тонированные окна Киа.       Дин оглядывал толпу с нарастающей тревогой. Ему никогда не приходилось носить свою фальшивую личность так долго, и Кастиэлю было интересно, когда же он сломается и откажется выходить куда-нибудь в свет. Для Дина непривычно быть социальным существом, что предсказуемо. Но он продолжал выполнять его просьбы с незначительными хныканьями, и о, его игра… изумительна. Если бы Кастиэль мог, он бы выдал ему Оскар, он обязательно выдаст.       Киа припарковалась взади здания и охрана уже стояла возле дверей, когда Кастиэль и Дин вышли из машины, телохранитель пожал им руки в знак приветствия, а затем открыл дверь, впуская их внутрь, параллельно доложив об их появлении в свою рацию. Обоих мужчин проводили до конца коридора, и в голову Кастиэля закралась мысль, что ему стоит нанять своего личного телохранителя или хотя бы маленькую группку сопровождающих, но затем подумал о Дине, и как сильно это бы доставило ему неудобство. Дину нужно пространство. Дину нужно пространство для себя. Быть в окружении людей двадцать четыре на семь было бы неблагоприятно для его… охоты. Да и к тому же, Кастиэль подумал, что у него ещё будет время, он пока не достиг такого уровня славы.       – Добро пожаловать! – во весь голос встретила их менеджерка магазина, она с энтузиазмом пожала им руки. – Я Шелби! Мы поместили ваш стол в самом конце зала, чтобы как можно больше людей были внутри.       – Спасибо, – сказал Кастиэль.       – У нас есть напитки и поставщик провизии для любых ваших нужд, – Шелби безостановочно говорила, ведя их к столу. Она с любопытством посмотрела на Дина. – Мне принести второй стул?       Кастиэль ответил за Дина:       – Да, но Дину, скорее всего, захочется побродить немного и размять свои ноги.       Он знал, Дин благодарен ему, несмотря на то, что мужчина ужасно фальшиво улыбнулся девушке.       – Не могу сидеть слишком долго, только надоем Касу, если буду рядом с ним всё время.       Шелби кивнула:       – Тогда я принесу ещё один стул, а вы можете делать что захотите. Охранники стоят вокруг магазина для вашего комфорта.       – Спасибо, – повторил Кастиэль.       Стол оказался обычным с тёмно-синей скатертью, выставочные стенды стояли по обе стороны, на них фотография Кастиэля, которая есть на обложке его книги. Немного чересчур, подумал он, сидеть рядом со своими же фото вот так, но ничего об этом не сказал. Как только они с Дином сели, Шелби тут же исчезла, но позже вернулась с двумя бутылками воды и улыбкой.       – Вам нужно что-нибудь ещё, пока мы не открылись?       Кастиэль посмотрел на десяток фломастеров, лежавших на столе – на случай того, если те, которые использует он, высохнут. Покачав головой и дружелюбно улыбнувшись Шелби, Кастиэль взмахнул рукой:       – Всё в порядке. Спасибо тебе, Шелби. Вы можете открывать двери.       Шелби радостно захлопала в ладоши и поспешила к дверям магазина. Дин откинулся на своём стуле, одетый в дизайнерские джинсы и в тёмно-зелёный свитер с v-угольным вырезом, он уже выглядел дёрганным.       – Посиди десять минут, – сказал Кастиэль тихо, но чётко, отодвигая фломастеры к краю стола, чтобы расчистить себе пространство для подписи книг. – Потом можешь уйти и… посмотрим, сможешь ли ты найти что-нибудь, что тебе понравится.       Они говорили не о книгах.       Дин широко улыбнулся, скрестив пальцы за головой, и расслабился, он, словно сошёл с картины, такой естественно красивый. Восторг от охоты всегда дарил ему хорошее настроение. Кастиэль любил его улыбку, любил его уверенность, когда он такой, но это не меняло то, каким Кастиэль предпочитал его.       Сломленным.       Двери открылись, и, похоже, все женщины среднего возраста вошли, встав в очередь, они прижимали книгу Кастиэля к своим грудям и смотрели на него со звёздами в глазах. Кастиэль тоже решил одеться в относительно повседневную одежду: в джинсы и чёрную рубашку “хенли”, и это определённо заставило толпу радостно заверещать друг с другом. Когда он встал, женщины тут же замолкли, Дин тоже поднялся рядом с ним, и, будто они не увидели его сразу, ещё больше женщин начали шептаться друг с другом.       – Спасибо всем вам, что пришли на раздачу автографов сегодня, – сказал Кастиэль, он позволил своему голосу высказать всё, что он думает. – Надеюсь, вы все достигли просвещения через мои учения.       Женщины одновременно заговорили наперебой: благодаря его, приветствуя его и ещё что-то, что осталось неуслышанным, их заглушили другие голоса. Магазин внезапно сузился в три раза, когда они вошли.       Оба мужчины сели на свои места, и Кастиэль взял фломастер, тепло улыбнувшись первой женщине в очереди:       – Давайте начнём, – она чуть не споткнулась, пока шла к ним, книгу положила на стол. – Как вас зовут? – она ответила, заикаясь, и Кастиэль открыл книгу, чтобы поставить свой автограф на внутренней стороне обложки, закончив её именем с маленькой звёздочкой рядом, он подул на чернила, чтобы те засохли быстрее. Она поплыла. Он закрыл книгу и передал ей с мерцающими глазами. – Хорошего дня.       Женщина перевела свой взгляд на Дина, выглядела она так, будто боролась с чем-то внутри себя, но всё же тыкнула книгу в направлении Винчестера, ярко покраснев.       – Н-не могли бы вы тоже подписать, мистер Винчестер?       Оба, Кастиэль и Дин, были удивлены просьбой, их брови высоко вздёрнулись, а глаза почти комически округлились.       – Если, – женщина украдкой бросила взгляд Кастиэлю, – если это можно? Я знаю, что это ваша книга, но... но я большая фанатка и Дина, и я не взяла ничего другого, чтобы подписать, потому что я не знала, что он тоже будет здесь...       Кастиэль поднял ладонь, останавливая её бессмыслицу, широкая улыбка растянула его губы.       – Это замечательная идея, – он взял другой фломастер и передал его Дину с многозначительным взглядом. – Я так и знал, что ты перетянешь на себя внимание, – сказал он с искренней любовью в голосе.       Уши Дина покрылись розовым румянцем, он взял у него фломастер и озарил женщину своей смущённой улыбкой, застигнув даму врасплох. Он написал своё имя и толпа сошла с ума, когда все узнали, что они тоже могут попросить у Дина Винчестера автограф, и, когда книга вернулась к первой женщине, она крепко прижала её к своей груди, она выглядела так, будто сейчас расплачется.       – Спасибо вам большое!       Кастиэль и Дин молча смотрели ей вслед, пока Дин не повернулся к доктору с благодарной улыбкой, зелёные глаза мерцали.       – Думаю, мне нравится это больше, чем… ходить осматриваться.       Кастиэль понял намёк:       – Согласен.       Первый час автограф-сессии пролетел быстро, они здоровались с женщинами и расписывались на обложках. Книга Кастиэля была стопроцентно у всех женщин на руках, но новость о том, что Дин тоже расписывается, сразу же разлетелась, потому что теперь женщины давали им журналы с их фотографиями на разворотах: где они на различных мероприятиях, свиданиях – и Шелби должно быть сложила их на стойку этим утром, настолько много их было. Умный бизнес ход.       Во время перерыва на еду, они вышли из-за стола, и пошли в комнату отдыха для персонала. Она была относительно тихой, даже с робкими приветствиями от работников, Кастиэль и Дин сделали себе пару сэндвичей и с интересом подслушивали разговоры сотрудников. Через десять минут они вернулись за свой стол и расписывались в книгах ещё два часа, пока Шелби не объявила о закрытии. Была ещё куча женщин, которым не повезло, но Кастиэль не успел посочувствовать им, потому что внимание Дина было украдено одной из сотрудниц, хорошенькой блондинкой со сладкими губами и невинными глазами.       Оу.       Он наклонился к Дину, чтобы прошептать:       – Пригласи её выпить. Ненавязчиво. Я пойду в машину.       Дин даже не посмотрел на Кастиэля, он, спотыкаясь, подошёл к девушке, которая тут же заметила его, зачёсывая прядку светлых волос за ухо и скромно глядя на него. Кастиэль быстро потерял их из вида, когда вышел из чёрного выхода магазина, где охранники сопроводили его до машины, он вытащил свой телефон и открыл Твиттер, проверяя ленту по местоположению и самодовольно ухмыляясь, когда увидел #ДЭСТИЭЛЬ в топе трендов. Скоро этот хэштег подхватят другие, и он станет мировым трендом.       Дин присоединился к нему на заднем сидении спустя пять минут, на его щеках был приятный румянец.       – Выпивка сегодня в семь. Она думает, я твой гетеросексуальный любовник, который трясёт с тебя деньги.       – Роль богатого папика подошла бы мне, как думаешь? – громко размышлял Кастиэль, после того как сказал водителю название их отеля. – Как жаль, что ты не гетеро и не даёшь мне ничего купить тебе. Это совершенно противоречит нашей жизни.       – Ага, ну, у меня слишком много комплексов связанных с папочкой, но ни один из них не возбуждает, – пробурчал Дин сквозь широкую ухмылку.       – Сочувствую, – промычал Кастиэль. – Однако битьё ты принимаешь великолепно.       Дин вздрогнул всем телом.       Всю поездку Кастиэль листал ленту в Твиттере, читая различные фрагменты сегодняшнего дня от “фан-аккаунтов”, и ещё глянул на парочку фотографий, которые успели снять фанаты. Он был удовлетворен тем фактом, что на всех фотографиях он и Дин улыбались и выглядели счастливыми с фанатами, они все писали о том как “красивы и приземлённы” они были, а ещё как “встреча с ними лицом к лицу изменило мою ЖИЗНЬ” или что-то в этом роде.       В отеле Кастиэль трахнул Дина так медленно, как он только мог, покрывая его спермой и кровью. Он помог ему помыться в душе и приготовиться к свиданию; потёртые джинсы, футболка с дыркой в плече и его кожаная куртка. Теперь он выглядел, как гетеросексуальный мужик, который сбросил с себя личину на ночь с симпатичной блондиночкой.       – Я увеличу твои два часа до четырёх. Ты уже узнал места для свалки? – спросил Кас, просто так поправляя воротник куртки Дина.       – Да. Увеличь время до четырёх с половиной и её найдут только через три недели.       Кастиэль сухо усмехнулся:       – Договорились. Ты рад?       Дин стряхнул его руки.       – Я бросил всё это ради тебя, Кас. И сейчас я снова смогу заниматься этим. Я, – он облизнул губы и снова встретился со взглядом Кастиэля, – спасибо тебе.       – Ты был таким послушным для меня, – мягко сказал Новак, он притянул Дина за куртку, чтобы жгуче поцеловать его. – Ты делаешь это для меня так же, как и для себя.       Мужчина обхватил ладонями лицо Кастиэля и прижал их лбы вместе, закрыв глаза:       – Люблю тебя.       – И я тебя.       Дин ушёл и Кастиэль ещё три минуты смотрел на дверь отеля, после он подошёл к мини-холодильнику и вытащил маленькую бутылочку GreyGoose и осушил её залпом.       Дин Винчестер, убийца из Золотых Садов, вернулся после долгого перерыва.       Кастиэль ухмыльнулся своему отражению в окне. --       Ровно через четыре часа тридцать минут, пропуск Дина открыл дверь. Кастиэль не спал, он редактировал его бизнес контракт, Дин ворвался в номер как ураган, скидывая свою одежду и залезая голым на кровать, его кожа очаровательно вспыхнула румянцем, дыхание отрывисто, глаза бешенные.       – Кас, – он прохныкал его имя.       Кастиэль отложил планшет на прикроватный столик и помог Дину взобраться на него, оглаживая руками подтянутые бока:       – Как оно?       – Так охуенно, – выдохнул Дин, сдвигая одну руку Кастиэля к своей истекающей предъэякулятом эрекцией. – Ты нужен мне.       Он не был таким безумным с тех пор, как впервые взобрался на Кастиэля и довёл себя до своего первого оргазма. На Кастиэле были только боксёры, поэтому он помог Дину приподняться, чтобы отодвинуть от себя тяжёлое одеяло, и усадил его обратно на свои бёдра, Новак шарил рукой под подушкой в поисках смазки.       Он не замедлил своих движений, как только руки оказались сзади Дина, два пальца быстро скользнули внутрь.       – У нас закончились презервативы.       – Они нам не нужны, – прорычал Дин, его дырочка туго сжалась вокруг пальцев. – Хочу почувствовать тебя.       Кастиэль ударил его по щеке свободной рукой, а потом большим пальцем подцепил нижний край зубов, заставляя Дина посмотреть на него:       – Уверен?       Его глаза мокрые после пощёчины, и он торопливо кивнул, слова застряли в горле.       Кастиэль мрачно засмеялся:       – Как пожелаешь, мой сладкий.       Несмотря на его нежные слова, Кастиэль был грубым, когда растягивал Дина тремя пальцами. Он передал ему лубрикант, чтобы тот смазал его член, а затем без каких-либо колебаний схватил Дина за бёдра скользкими пальцами и насадил на свою эрекцию.       Кастиэль откинул назад голову, чтобы подавить свой стон от наслаждения, но Винчестер не смог сдержаться и со всхлипом и желанием, вцепился в чужие плечи, чтобы найти опору.       – Объезди меня, – негромко сказал Кастиэль.       И Дин подчинился.       Для человека, который так долго был девственником, он быстро учился. Кастиэль научил его немногому, но большую часть Дин научился делать сам. Он охотник за удовольствием, жадный до оргазмов, и он выглядел прекрасно, кончая от пальцев или пробки внутри него. Кастиэль связывал его пару раз, скорее для удобства, чем для удовлетворения какого-то фетиша, потому что Дин не в состоянии справиться с ощущениями – он такой… чувствительный – но как только оргазм появлялся на горизонте, Дин Винчестер расцветал как самый изысканный цветок.       Это ничем не отличалось от происходящего. Обнажённый член Кастиэля, скользящий в великолепно узкую задницу, приносил удовольствие им обоим, Дин впутал пальцы в чёрные волосы, ругательства и похвала вылетали из его губ вместе с выдохами. Кастиэль не двигал своими бёдрами, не толкался, хотя сам невыносимо желал этого, он задал Дину цель и хотел, чтобы тот её достиг.       – Кас, – его голос сорвался. – Придуши.       Руки Кастиэля тут же повиновались, одна схватила за горло, а вторая легла поверх рта и носа. Он зажал всё в одно и то же время и глаза Дина закатились за веки, движения замедлились, и Кастиэль стал вбиваться в мужчину со всей силы, почти, что скидывая его со своих бёдер. Дин достиг кульминационной точки через шесть толчков и громко кончил, Кастиэль сразу же последовал за ним, электричество хлестало в воздухе.       – В следующий раз я заполню тебя спермой, – сказал Новак, обхватив Дина руками, чтобы перекатить их обоих на кровать, не вынимая член из сладостного тепла. – И заткну тебя пробкой.       Дин слабо кивнул головой и тихонько промычал, соглашаясь с предложением. Кастиэль поцеловал его в лоб и выключил прикроватный светильник, погружая их в темноту, он намеревался остаться в Дине насколько можно дольше. В этой позиции он нырнул под подбородок Дина, чувствуя, как мужчина расслабился рядом с ним, засыпая, мозг Кастиэля всё ещё гудел.       Он попросил Дина перестать убивать, и он перестал.       Он попросил Дина убить, и он убил.       Кастиэль задумался, каково это – забрать чью-то жизнь собственными руками. --       Через несколько месяцев, когда они вернулись из Нью Йорка, волнения вокруг Кастиэля наконец поутихли. Через две недели у Дина откроется гараж, и они уже давно не видели носов детективов, с тех пор как Шелдон приходил в офис Кастиэля.       Они сидели за обеденным столом, наслаждались стейком и лобстером, у Кастиэля был бокал вина, а у Дина длинный стакан воды со льдом.       – Давненько мы не слышали ничего об этих детективах, – сказал Кастиэль, разрезая свой стейк и наблюдая за тем, как вытекает мясной сок. Дин настоящее сокровище на кухне.       – Да, – ответил Дин, с интересом посмотрев на него, маленькой вилочкой он вытащил мягкое мясо из хвоста своего лобстера.       – Сейчас было бы подходящим временем, чтобы избавиться от них, ты так не думаешь? – спросил Кастиэль, пускай даже и риторически.       Дин медленно прожевал, а затем проглотил мясо, на его лице отразилась задумчивость.       – Думаю, что так. Но почему ты об этом думаешь?       Винчестер испытывал его. Потому что опытный криминальный мозг Дина работал намного быстрее и внимательнее, чем мозг Кастиэля, когда дело доходило до убийств, и, несмотря на то, что это можно было бы счесть неподчинением, Кастиэль признателен за его вопрос.       – Пыл спал, – сказал он, отпив вина. – Они либо застряли, рассматривая до дыр старые улики, либо работают над другим делом. Судя по статистике этого города и свежим новостям, я бы сказал, что это второй вариант. У нас тут появился серийный насильник, и у них, скорее всего, заняты руки. Если с ними что-то случится, подозрение падёт на их последнее, самое обещающее дело, – Дин продолжал молчать и Кастиэль принял это за знак продолжать. – Много лет назад я купил незарегистрированный пистолет, незаконно, для самосохранения. Пора бы его уже пустить в ход. Насильники чаще всего применяют огнестрельное оружие, чем удушение.       Дин откусил свой стейк, удовлетворённый блеск подсветил его глаза.       – Хорошо.       Кастиэль знал, что Дин, вероятно, уже рассматривал этот план в тот самый раз, когда офицеры постучали к ним в дверь. В другой ситуации его бы напрягло, что составление плана заняло у него столько времени – но он испытывал извращённую гордость за ум Дина и его хитрость, поэтому он отдаст ему всю иллюзию контроля над этим делом, хоть Кастиэль и будет тянуть его за верёвочки.       – Конечно, это сделаю я, – непринуждённо сказал Кастиэль. Кусочек лобстера. Кусочек запечённого картофеля. – Но я бы хотел, чтобы ты был со мной.       Лёд в стакане зазвенел, когда Дин поднял его, чтобы отпить, его хищный взгляд пришил Кастиэля к стулу.       – Когда?       – В четверг. Офицер Шелдон выпивает в одном и том же пабе каждый четверг в десять, – он цокнул языком. – Полицейский из всех-то людей должен был знать, что ему нельзя иметь рутину.       Дин молчаливо согласился, вернувшись к своей еде.       План готов.       Осталось привести его в действие. --       В четверг лил дождь, ну ещё бы. Кастиэль оплатил парковку на Площади пионеров, а затем вместе с Дином сел на автобус, направляющийся на юг, прямиком в Рентон. Дин сегодня выглядел чуть неряшливей, чем обычно, а Кастиэлю, который уже долгое время появлялся на публике исключительно в рубашке, было непривычно. Толстовка начинала удручать его. В автобусе в девять тридцать нет никого, кто бы узнал их, на что Новак и рассчитывал. Чем меньше людей увидят его за пределом города, тем лучше.       Бар, в котором ошивался Шелдон, не был настолько кошмарным, но когда они проходили мимо него, Кастиэль не сдержался и сморщил нос.       – Сноб, – шутливо упрекнул его Дин.       – Я не поддерживаю заведения, в которых посетителям разрешено курить табак. Это неуважительно.       – Это то, что ты ненавидишь, – хмыкнул Дин, когда они свернули в переулок.       Они прислонились к зданию, выглядя интимно близко для всех проходящих мимо людей, которым случилось посмотреть в их сторону. Кастиэль знал, что Шелдон пройдёт мимо этого переулка по дороге к автобусной остановке. Револьвер спрятан в наплечной кобуре, а кожаные перчатки разложены по его карманам, всё скрыто от невнимательного взгляда. Дин предусмотрительно надел свои перчатки, ворча о холодной ночи, однако, оба были благодарны тому, что дождь хотя бы перестал капать.       Спустя двадцать минут Кастиэль проверил свои часы и бросил Дину многозначительный взгляд. Шелдон пройдёт мимо этого переулка в любой момент. Новак натянул перчатки и Дин легонько встряхнул свои руки, отходя на пару шагов, прежде чем резко ворваться в пространство Кастиэля, жадно целуя его и прижимая к сырой кирпичной стене.       – Так-так-так, – не прошло и пяти минут, как прозвучал голос Шелдона. – Давайте-ка вы… доктор Новак?       Дин оторвался от Кастиэля с опухшими от поцелуя губами и тёмными глазами, он повернулся к детективу с улыбкой, которую можно было расценить как угодно, но только не дружелюбной:       – Вечерка, офицер.       Шелдон тут же насторожился:       – Что вы двое тут делаете?       Дин отошёл от Кастиэля и схватил Шелдона за воротник куртки, швырнув его в переулок. Он вытащил из кармана тряпку и засунул в рот детективу, и о, Дин выглядел сногсшибательным, когда он так грубо затаскивал напуганного мужчину вглубь переулка.       Кастиэль тщательно подбирал это место, и сейчас он вёл их к выхлопной трубе прачечной. Шум будет отличным прикрытием.       Глаза детектива округлились, когда Новак повернулся к нему, руки Дина держали его под подмышками, одна ладонь на основании шеи для усмирения, а вторая под подбородком, чтобы держать его поднятым. Страх и неверие свирепствовали в глазах Шелдона. Когда Кастиэль расстегнул свою толстовку, показывая ему наплечную кобуру, офицер издал самый жалкий стон, сдаваясь.       Он не сравнится с Дином.       – Офицер, – любезно поздоровался Кастиэль. В этом переулке работал только один фонарь, оранжевый свет зловеще падал на них троих. – Какой приятный сюрприз. Как вы поживаете? Прошло довольно много времени.       Полицейский слабо дёрнулся в чужих руках, как будто он хотел что-то сказать. Новак встретился со взглядом Дина и кивнул ему, тот убрал изо рта тряпку, и Шелдон плюнул на обувь Кастиэля.       – Ты не сможешь выстрелить в меня, – сказал он, пытаясь звучать уверенно, но лишь жалко проблеял.       Кастиэль изогнул бровь:       – Я не могу? Какая жалость, – он вытащил револьвер и сделал шаг вперёд, входя в личное пространство Шелдона. Он вжал дуло пистолета под челюсть детектива, упиваясь тем, как пот стекал с лысеющей линии роста волос мужчины. – Я купил этот пистолет для самообороны моего дома, – невзначай сказал он, – и как удачно, я чувствую, что должен защитить свой дом, – он опустил затвор со щелчком, только для того, чтобы они услышали врррррринг барабана.       – Вы подкараулили меня в переулке, – обвинил Шелдон.       – А, но, – Кастиэль улыбнулся, – Дом – это чувство, а не место. Ты угрожаешь дому, – он вдавил дуло сильнее, наклоняя голову полицейского назад, пока тот не коснулся макушкой подбородка Дина. – Угрожаешь ему.       – Он и есть убийца из Золотых Садов, – громко осознал Шелдон, его глаза расширились. – А ты… кто ты?       Кастиэль широко улыбнулся с потемневшими глазами:       – Его психотерапевт.       Дин затолкнул тряпку обратно в рот детектива, он вместе с Кастиэлем двигались на совершенно иной плоскости существования, каждый шаг просчитан и дополнял всякий последующий. Дин толкнул Шелдона к вентиляционной трубе, и как только мужчину захлестнуло жаром выдуваемого воздуха, Кастиэль поднял свой пистолет и выстрелил, наблюдая за тем, как силуэт офицера падает на землю в груду мусора.       Наступило выжидательное молчание, Новак подошёл к телу, чтобы убедиться, что он выстрелил точно в цель. Пар поредел и он увидел пулевое ранение над левым глазом Шелдона, хмыкнув с разочарованием, что промахнулся мимо центра на пару сантиметров. Дин подошёл к нему сзади:       – Отличный выстрел.       – Мог бы и лучше, – беззаботно сказал Кастиэль. Он сел на корточки, вытащил тряпку из мёртвого рта Шелдона, чтобы протереть ею револьвер, и положил его рядом с телом на асфальт, он выпрямился и снял перчатки. – Когда мы придём домой мы сожжём их в камине и позаботимся о пепле.       Они простояли ещё минуту, а потом, развернувшись, вышли из переулка, направляясь к автобусу, на который должен был сесть офицер. Они держались за руки между сиденьями, перчатки запихнуты по карманам и, когда они вернулись в Сиэтл, то специально захватили немного уличной еды, чтобы их узнала парочка людей.       Вернувшись домой ближе к полуночи, Кастиэль закрылся в ванной комнате и уставился на своё отражение в зеркале.       Он больше не чувствовал необходимости в чём-то.       Он чувствовал, что вынес мусор.       Размытая линия между рассудком и социопатией чарующе окончательно стёрлась. --       Два года спустя Кастиэль и Дин сыграли свадьбу на винодельне.       Брат Дина – Сэм пришёл с женой и ребёнком, и Кастиэля очаровало то, как Дин приспособился к роли любящего, заботливого старшего брата и шутливого дяди.       Весь день – это просто притворство, даже Кастиэль выглядел слишком радостным, чем “обычно”, когда встречал своих коллег с крепкими рукопожатиями и тёплыми объятиями. Они обменялись традиционными клятвами, пока их глаза держали обещания разрушения, на вечеринке они стояли близко друг к другу, держась за руки и позируя для фотографий. Были приглашены папарацци, и даже парочка удачливых фанатов, которые были вписаны в список гостей – спасибо маленькому конкурсу эссе, который Новак провёл в Твиттере шесть месяцев назад.       Каждый раз, когда Дин поднимал свою левую руку, глаза Кастиэля упивались видом серебряного колечка на нём.       Они были связаны на всю жизнь в ту самую секунду, когда Дин Винчестер лёг на фиолетовый вельветовый диван доктора Кастиэля Новака.       Дин не мог оторвать глаз от симпатичной женщины, которая клеилась к Каину, и Кастиэль чувствовал наслаждение, глубоко пронизывающее его внутри.       Чуть наклонившись, он крепко сжал ляжку Дина:       – Угощайся своим… десертом.       Тот шумно выдохнул и обернулся, чтобы звучно чмокнуть Кастиэля в губы, и тихо промурчал напротив них:       – Я пиздец как люблю тебя.       Глаза Кастиэля опасно блеснули, разглядывая красоту Дина Винчестера.       – Я знаю.