Спасибо, док

POV Иохим (Медик WarFace) Балканы Порой, когда тебе кажется, что всё безнадёжно... Над крошащейся бетонной баррикадой, установленной, скореее всего, местным ополчением (удивляюсь, что оно тут ещё есть, после таких массированных ударов "Блэквуд"), пролетали короткие очереди из пулемётов и штурмовых винтовок, изредка разряжаемые снайперским выстрелом. Тем не менее, блок бетона высотой в метр с лишним прекрасно держался, закрывая нас от вражеского огня. Да и стреляют они не по нам - зажимают подкрепление, что идёт к нам на помощь, хотя и нас убить будут рады. Я машинально провёл рукой по стеклу противогаза, стирая с него осевшую пыль и гарь от коптящих чёрным дымом машин неподалёку. Благо, ветер переменился, и нас с Каной больше эта гадость не травила. Расстегнув аптечку, одной рукой ловко (как-никак много времени практики, и не научись я это делать, не жил бы на этом свете, как и многие другие) достал бинт и флакончик со спиртом, а со второй зубами стащил перчатку. Девушка, тихо простонав от боли, снова схватилась за раненое плечо. Разложив всё необходимое, под немного испуганным взглядом девушки, извлёк из, уже ставшей такой родной, как руки, потрёпанной старой сумки длинный пинцет. - Будет больно, - предупредил я штурмовика, глядя ей в глаза. Рядом, взметнув пыль и мусор в воздух, взорвалась вражеская граната. Судя по крикам и воплям, наши подоспеют ещё не скоро, - но по-другому пулю не достать. - Кана молча кивнула, перестав зажимать рану правой рукой и стиснув в ней свою Беретту FS92. Аравийский полустров Когда уже хочется опустить руки... - Док, его РПГ задело, но осколков нет! - Снайпер Лановенко (он, вроде, откуда-то с стран, гранищачих с Россией) кричал, как оглашённый. Мечеть... Для "Блэквуд" и вправду нет ничего святого? Мёртвый, как мы могли судить, инженер-подрывник нашей группы находился на другом конце коридора. - Его можно спасти, док. Беги, мы прикоем. - В голосе человека с СВД слышалась мольба, а в его глазах страх перед превосходящими силами врага и бродящим в округе "Громом" вытесняла надежда на спасение своего друга. Мельком оглядев остальных бойцов отряда, занявших, пока что, позицию для глухой обороны, достал из кобуры свой итальянский пистолет. - Удачи, Иохим, - подмигнула мне, улыбнувшись, Кана, оторвавшись от прицела своего Калико. Со лба, из лёгкой касательной раны, которую я на автомате пометил обработать и перевязать, стекала сбоку от правого глаза струйка крови. И я побежал, что было сил. Смысла (по моему личному мнению) беречь силы не было - чтобы реанимировать парня времени было в обрез. Впереди, слева, забрезжил выход в другой коридор. Надо успеть проскочить незаметно, лишь бы там никого не было... По чужому опыту я знал, что если там засел снайпер или штурмовик, то они будут ожидать бегущий силуэт человека в полный рост, поэтому, подняв Беретту стволом вверх, приготовился проскользить по наполированной плитке пола. Внезапно, буквально в паре метров от меня, из этого самого прохода вышел диверсант врага с немецким ПП, смотря через коллиматор в сторону моего убитого товарища. Терять момент было нельзя. - Сдохни, отродье "Блэквуд"! - Крикнул я в спину инженеру в тёмно-синей форме в надежде ввести его в смятение, уже с разбегу скользя на пятой точке в сторону противника, и стреляя в блэквудовца. Китай И перестать сражаться за свою жизнь... Джаггернаут поливал свинцом стены и витрины теснящихся друг к другу китайских магазинчиков на первых этажах мрачных многоэтажных домов не менее мрачного города. Стук выстрелов и звяканье гильз об асфальт практически не прекращались, сообщая мне о том, что солдат с шестистволкой ещё израсходовал далеко не весь свой боезапас. Боязливо выглянув из-за укрытия, увидел его - в огромном экзоскелете, покрытым со всех сторон композитной бронёй, с зеркальным бронебойным стеклом шлема-противогаза и огромной батареей (или генератором?) за спиной - поворачивающимся в мою сторону, не переставая стрелять из пулемёта. Молнией шмыгнув обратно за укрытие, дабы не получить пулю довольно крупного калибра в голову, снова прислонился спиной к стенке ящика, за которым укрывался. Простые бойцы - одно, а вот такие уроды посложнее. Я посмотрел на лежащий рядом, уже бесполезный, с полностью растраченным боезапасом, Хавк Памп, взял в руку пистолет. Такая работа у меня, людей спасать. Даже порой с того света вытаскивать. Сегодня, видимо, ценой своей жизни. - Я отвлеку! - Послышался крик по ту сторону баррикад, за которыми прятался весь наш остальной отряд. И по голосу, и по стрекоту МП7, узнал, что побежал на смерть вместо меня наш инженер, вечный камикадзе. Молодой, но немного берассудный парнишка, зато хороший человек, как в душе, так и в бою. Времени даже на какую-либо короткую ругань не было, и я, держа Беретту в одной руке, тут же перемахнул через своё укрытие. Балканы Я нахожу в себе силы жить и сопротивляться смерти... Зажав в руках мою перчатку, Кана зажмурилась и сжала челюсти, когда пинцет вошёл довольно глубоко в рану. Осторожно остановив его, я сжал пальцы свободной от перчатки рукой. Практика, удачная и нет, которую я получил во время службы в рядах "ВарФэйс", была намного полезнее теории, которую мне обьясняли на учениях. Во-первых, одно дело видеть картинки, фото или муляжи, а совсем другое - настоящего ранненого бойца, который истекает кровью и просит о помощи. Во-вторых, в теории нельзя было учесть все ранения, которые могут появиться в полевых условиях, в настоящем жестоком бою. Надеясь на свой опыт и то, что правильно определил, на сколько глубоко вошла пуля, стал вытаскивать инструмент из раны. Судя по выражению личика штурмовика, перчатке приходится туго. Вытащив на дневной свет пулю калибра 9мм парабеллум, чудом не раздробившую кость, сразу положил её в нагрудный карман. Собираю их, на память... да и показывать её Кане не стоит. Она, конечно, солдат стрелянный, но всё же девушка, и её реакции на подобное зрелище я предугадать не мог. Над нашими головами пули стали лететь уже в обоих направлениях, и внезапно, с нашей стороны, в сторону солдат "Блэквуд", полетел заряд Стингера. Услышав это, девушка открыла глаза и улыбнулась, всё так же сжимая в зубах часть моей брони. В глазах светилась радость. Плеснув на рану антисептика (штурмовик даже не покорчилась), забрал свою пожёванную аккуратными женскими зубками перчатку, и стал перевязывать бинтом. Кана, уже видевшая наших ребят, прорывающих оборону "Блэквуд", сказала мне лишь одну фразу: Аравийский полуостров Не ради денег или какого-нибудь райского отпуска... Инженер "Блэквуд"с изумлённым лицом и пулей в голове упал, подкошенный ещё и ударом моих ног. По крайней мере той частью лица, которая не была скрыта за маской прибора его визора. Хорошо хоть не на меня свалился, а обратно туда, откуда пришёл. Сразу сгруппировавшись и моментально встав, с двумя электродами дефибриллятора снова побежал, что было сил, к Хадсону, которого ещё можно было реанимировать. Секунды шли, медленно, как неспешная, сострясающаяя землю, поступь БПМ, которую я и слышал, и чувствовал. Сердце билось в таком же темпе, в котором наш снайпер стрелял из своей AWM с продольно-скользящим затвором, что сейчас покоилась у него за спиной, в виду практически полной бесполезности в узком помощении коридора. Уже в паре паре метров я не выдержал, и кинулся вперёд, скользя на коленях быстрее, чем передвигаясь на ногах, к бездыханному телу подрывника, всё ещё сжимающему в руке свой ПП фирмы Хеклер и Кох. Надеясь и веря, что ещё не поздно, разрядил заряд прибора в грудь бойца. Резко дёрнувшись, кашлянув, а после став глотать живительный воздух, Хадсон ожил. Привстав на колене, подал ему руку и тот, взявшись за неё, произнёс лишь пару пару слов: Китай Не ради славы или наград, медалей и орденов... Хадсон, стреляя на ходу, и особо не целясь, убегал от сметоносной огненной полосы, что оставляла внушительные дырки в стенах домов. Отчаянный боец, каким всегда был - что уж с него взять? Но своего он добился - джаггернаут стоял ко мне спиной. Пистолетом его не убить, девять миллеметров пара - не дробь двенадцатого калибра, а дефибриллятором я его так быстро, чтобы выжил инженер, убить не смогу. Внезапно в голову пришла довольно рисковая, но единственная верная, если я не хотел получить Хадсона с парой-тройкой крупнокалиберных дырок, в красивом костюмчике и в гробу. Это, конечно, если ещё кто придёт за нашими трупами сюда. Все эти мысли проскочили у меня в голове за долю секунды, оставляя драгоценное время на действие. Схватив свободной от пистолета левой рукой осколочную, я, одолев расстояние до броненосца в два прыжка, который почти догнал трассой пуль моего товарища, и, выдернув чеку, вбил в светящееся углубление в центре блока питания костюма гранату, кинулся обратно к ящику. Почуяв, но поздно, что-то неладное, боец в бронированном экзоскелете стал разворачиваться в мою сторону, прекратив стрельбу, но не успел довести поворот до конца - взрыв за спиной, разовавший источник питания его костюма, повалил его на колени, а после и навзничь. Командир отряда, услывшавший падение врага, выпрыгнул из-за укрытия и, подойдя ко мне и по-дружески хлопнув по плечу, коротко поблагодарил от лица всех остальных: А ради одной, единственной фразы, которая может залечить мне самую глубокую и тяжёлую рану: - Спасибо, док.