Видеть твоими глазами

— Смотрите, какое озеро! Давайте здесь на ночёвку остановимся? — предложила Роза на восьмом (кажется) часу пути. — Какая красота! — восхитилась Лайла. — Озеро как озеро, — буркнула Эдна, но возражать против ночёвки не стала. Дезель прислушался к потокам ветра — просторная пещера с круглым озерцом посередине казалась вполне безопасной, даже присутствие хёма рядом не ощущалось — и поправил шляпу. — Согласен, нам всем стоит отдохнуть. Роза захлопала в ладоши, радуясь всеобщей поддержке, а Сорей шумно вздохнул и с глухим стуком уронил на пол мешок. — Я надеялся сегодня выйти из этих лабиринтов, но мы и правда вымотались. Столько драк. Как вам эти многоножки? — Мерзкие, — отозвалась Роза. — Когда я смотрю на них, ощущение, будто они уже ползут у меня по спине. Бррр! — Если хёма-многоножка величиной с твою ногу по тебе проползёт, боюсь, одним «бррр» не обойдётся, — радостно подхватила тему Лайла: Дезеля всегда поражало, как легко она, при всей своей жизнерадостности, включалась в разговоры о смертельных тварях и опасности, исходящей от них. — Жаль, что они несъедобные, — сказала Эдна, и послышался скрежещущий звук: наверное, провела по полу наконечником зонта. — Тогда все сегодняшние сражения имели бы хоть какой-нибудь смысл. — Бррр! — теперь уже единогласно выдали Сорей с Розой и засмеялись. На этом тему многоножек решили закрыть и приступили к обычным вечерним хлопотам. Лайла развела костёр на полу пещеры, Миклео поставил кипятиться воду на суп, Сорей раскладывал одеяла. Эдна сидела на полу и, похоже, о чём-то размышляла, ритмично постукивая пальцем по камню. Дезель стоял у воды и слушал ветер. Несмотря на то, что рядом действительно не было хёма, он ощущал какую-то смутную тревогу. Потоки ветра не могли сообщить ему всё: с их помощью Дезель неплохо ориентировался в пространстве, мог определить, где что находится, но мелкие детали от него ускользали. И сейчас он ощущал в воздухе над самой водой что-то, чего не мог понять. Там что-то было, какие-то мелкие частицы зависли над водой и постоянно перемещались. Это не были капли; больше всего непонятное явление походило на стаю насекомых, но откуда насекомые так глубоко в пещерах? — Эй, ты чего? — Роза тихо подошла сзади, остановилась рядом. — Что-то в воде? — Это у Миклео надо спрашивать, — ответил он. — Скорее, что-то над водой. Не могу понять. Наверное, это не опасно, но… Роза помолчала. — Это светлячки. — Что? — Не насекомые, — уточнила она, — а такие… будто искры, разноцветные: желтоватые, голубоватые, зеленоватые — не знаю их природы. Я поэтому и предложила остановиться именно здесь. Это вы, серафимы и начитанные книжные черви, сведущи во всяких таких штуках. А я просто смотрю, и мне красиво. Она снова помолчала. — Ты совсем-совсем их не видишь? — Ты же знаешь, — Дезель пожал плечами. С тех пор, как Роза узнала о его слепоте, она несколько раз удивлялась тому, как он ловко управляется с оружием или кухонной утварью, но особо эту тему не затрагивала — что было странно, учитывая склонность Розы лезть повсюду с изяществом хёма-слона, недавно встреченного возле Логрина. Но когда дело касалось его зрения, её обычная бестактность почему-то ей отказывала… впрочем, Дезель не раз ловил себя на мысли о том, что не был бы против, если бы она говорила об этом. Он слишком давно знал Розу, чтобы любые её слова могли его задеть. И вот, кажется, она решила возместить долгое молчание. — Даже с помощью ветра? — Я ощущаю какие-то мелкие частицы в воздухе, но не могу понять, что это. К тому же я никак не могу определить их цвет и то, светятся ли они, так что для меня это всё равно, что поднятые ветром песчинки. — Я… — начала Роза, а потом, похоже, не нашла слов и сердито топнула ногой. — Ай, к облезлым хёма! Дезель хотел спросить, к чему это неожиданное высказывание, но тут позади послышался голос Миклео: — Идите есть, пока Эдна всё не сожрала. — Не беспокойся, Мибо*, — лениво ответила та. — Ты не виртуоз в приготовлении горячих блюд, так что я вообще воздержусь. — Отлично, — бодро, явно надеясь предотвратить очередную ссору, вклинился Сорей, — нам больше достанется. Роза, ты идёшь? — Сейчас, — ответила она и побежала к костру. Дезель тоже решил воздержаться. Вместо того, чтобы присоединиться к остальным у костра, он сел на берег озера, вытянув ноги. Сейчас, после того, как Роза сказала ему о светлячках, он мог представить себе, как они выглядят. Крошечные частицы горной породы, когда-то заряженные силой — наверняка кто-то из серафимов огня постарался — они летали над озером, погружаясь в воду и снова выныривая, гасли и вспыхивали, и в этой пляске огней рождался узор, оживлявший холодную подземную пещеру. Неудивительно, что Роза обратила на них внимание. Она всегда чувствовала красоту — и совсем не только в значении «это можно выгодно продать», как пыталась представить это для остальных. Ну что ж, если наблюдение за светлячками над водой могло подарить ей минуту отдыха и счастья — Дезель готов был задержаться здесь на эту минуту. После ужина она вернулась. Села рядом, так близко, что Дезель ощущал тепло её тела. Позади переговаривались остальные, Сорей с Лайлой обсуждали дальнейший путь, Миклео отправился в угол мыть посуду — а Роза подошла и села рядом, и Дезель как-то сразу шкурой почуял, что она что-то задумала. Но спрашивать не стал. Они долго тихо сидели вдвоём: Миклео успел перемыть посуду, снова поцапаться с Эдной, Лайла успела попытаться их помирить — а Роза всё ещё молчала. Наконец она шумно вздохнула, как перед прыжком в воду. — Я помню, ты говорил не использовать это ради ерунды. Но это не ерунда, честное слово! — Мне уже не нравится, куда ты клонишь, — заметил Дезель. Роза снова вздохнула, поёрзала на камне. — В общем, извини… Лукейм Юрлин! Он, конечно, мог не подчиниться. Одного волевого усилия оруженосца вместе с истинным именем было слишком мало для слияния — нужна была ещё и воля серафима. В прошлый раз, когда Сорей и Роза наперегонки попытались выполнить слияние ради его кулинарных способностей, Дезель просто отверг обоих, пресёк их волю собственной. Но сейчас в Розе было что-то — в её поведении, голосе, интонациях — во что захотелось поверить. В конце концов, если он не мог верить Розе, то кому вообще мог? И он подчинился. Его тело, физическое воплощение его сущности, перестало существовать. Дезель превратился в чистую энергию, поток ветра, саму суть серафима — и тут же был притянут её волей, её внутренним светом, и поглощён им. Как всегда во время слияния, первым отозвалось сердце — Дезель ощутил, что оно снова есть, что оно снова бьётся. Спустя долю секунды пришло ощущение остального тела. Я чувствую себя, вот мои руки, вот мои ноги, вот моё лицо. Руки Розы, ноги Розы, лицо Розы. Он много раз делал это и с Сореем, и с Розой, но всё равно каждый раз немного терялся. Чужое тело, которым он управлял во время слияния, всё равно ощущалось не так, как собственное. Так, будто он влез в сброшенную змеиную шкуру — вроде бы она подходит ему, вроде бы плотно облегает тело, но он же не становится из-за этого змеёй — так же, как не становится Сореем или Розой… В бою времени на вдумчивую адаптацию обычно не было, но сейчас Дезель мог позволить себе привыкнуть к телу Розы без спешки и внутренней паники. Он осторожно пошевелил рукой, сжал её в кулак, наблюдая, как движутся тонкие женские пальцы. Поднял руку Розы, отбрасывая рыжую прядь с глаз. Глаза Розы. Дезель медленно поднял взгляд. Вот берег — серый шершавый камень. Вот в стороне лежит кинжал Розы — похоже, сняла перед слиянием. Вот тоже серые, но с прозрачными прожилками стены. Вот чёрная непрозрачная вода, гладкая, как зеркало. А вот в ней отражаются светлячки. Они были почти такими же, как он представлял. Желтоватые, зеленоватые, голубоватые сияющие песчинки носились над водой, сталкивались, меняя цвет, загорались и гасли. Это был диковинный танец, не предназначенный для чьих-то глаз, но всё равно завораживающе прекрасный. Эти светлячки похожи были на звёзды — как если бы те не висели неподвижно в небе, а вели собственную очень бурную жизнь. Кажется, тот серафим, который создал это место, хотел создать кусочек неба под землёй — может быть, чтобы те, кто окажется здесь через сотни лет, даже в темноте пещер помнили, что оно ждёт их наверху? — Я захотела, чтобы ты увидел, — сказала Роза. — Я ела суп Миклео и думала о том, что завтра мы отсюда уйдём, и кто знает, когда вернёмся. И жаль будет, если ты не увидишь. Не злись, пожалуйста. — Я не злюсь, — ответил Дезель, и это была правда. — Спасибо. — Мы ведь можем всегда так делать, — голос Розы зазвучал вроде бы воодушевлённо, но в то же время как-то неуверенно — будто она боялась, что он не одобрит её замысел. — Да, ты не видишь, но я-то вижу! Мы столько путешествуем, находим столько красоты — и если ты не можешь увидеть её сам, то посмотри хотя бы моими глазами! Дезель промолчал, хотя эта идея вдруг показалась ему почти привлекательной. — Мы вернёмся в Пендраго, я узнаю, что там разведали близнецы, а потом составлю целый список мест, которые хотела бы тебе показать! Надеюсь, Сорей не будет против ещё раз их все посетить. — Скажи ему, что там нашлись новые руины. Для нашего бешеного Пастыря никакое расстояние не преграда, если речь идёт о заплесневелых развалинах, — ответил Дезель. Роза засмеялась.