Ты не дал умереть мне одному

— Тут есть парковка? Чонгук сворачивает к зданию в паре сотен метров от них, потихоньку сбавляя скорость. Выбрать отель в лесу, не так далеко от озера и с почти что убитыми дорогами — это в стиле Тэхёна. Тот довольно улыбается, кажется, даже не обращая внимания на нотку раздражения в голосе альфы. Он касается его ладони, зная, что это успокоит, а сам крутит головой будто ребенок, пытаясь увидеть поющих среди деревьев птиц. Дурные, зима ведь, а они поют! — Должна быть, конечно! — Если что, придется парковаться прямо среди деревьев. Чонгук забавно бурчит, сжимая ладонь мужа в ответ. — Главное не застрять, а то ты не вытолкаешь один… — Ты сомневаешься во мне? Тэхён обводит улыбающегося Чонгука взглядом. Он, конечно, высокий, сильный и легко носит набравшего дополнительных три килограмма омегу на руках, но сможет ли вытолкать машину? Хотя и правда, что это Тэхён. Сможет, это ведь Чонгук. Не голыми руками, так придумает что-то, что сделает это вместо него. — Нисколечко. Улыбается в ответ омега и снова отворачивается, переводя взгляд на деревья. Они проезжают остаток пути, и Чонгук притормаживает, скептически обводя площадь из полуразбитого асфальта взглядом. У него низкая посадка, а ямы такие, что придется одним колесом всё-таки съехать. — Поместимся? Давай я выйду и поищу другое место? Может на заднем дворе будет более ровное или… — Нет, сиди. Должны встать. Сев ровнее, Чонгук вытягивается и аккуратно начинает заезжать, стараясь не упасть правым колесом с небольшого целого куска асфальта. Получается практически ювелирно. Довольный собой он поворачивается к Тэхёну. — Первая остановка, господин Чон. Тэхён хихикает и подается вперед, ласково целуя мужа. Чонгук безумно не хотел ехать куда-то: он жутко устал на работе и законные государственные выходные хотел провести за отдыхом, но омега убедил его отправиться в небольшое путешествие в спа-отель. Правда, находится он далековато, и за один раз они не смогли бы доехать, поэтому по пути делают остановку на ночь в другом отеле. Улыбнувшись в ответ, Чонгук слегка приподнимает голову и заботливо целует Тэхёна между бровей. — Подожди, я помогу тебе выйти. Омега даже не спорит. За пять лет их брака он уже привык к совсем капельку излишней заботе. Но Тэхён научился ее принимать, например, просить понести что-то или подать руку. Чонгуку это в радость — так он действительно чувствует себя альфой и опорой своего любимого человека. Альфа сперва достает из багажника небольшой чемодан с вещами на ночь и только потом идет к передней двери, вставая в глубокую яму рядом. Открыв ее, он протягивает руки к Тэхёну, а тот спокойно цепляется за шею, привычный к тому, что Чонгук частенько носит его на руках. Уже совсем не страшно, ведь Чонгук никогда не уронит. Переместив Тэхёна на твердую поверхность, Чонгук поднимается с ним рядом, берет в руку чемодан, а второй рукой приобнимает его за плечи, и ведет в сторону отеля. Все брони и развлекательная программа остались на Тэхёне, поэтому альфа не особо слушает, что происходит на ресепшне. Он осматривается, отмечая слегка потрепанный вид отеля. Не то чтобы они богачи, но обычно путешествуют по местам уровня выше, чем «эконом». Должно быть поблизости просто не было ничего подходящего, поэтому Тэхён выбрал это место. Хотя в слегка потертом золоте на каемке лифта есть что-то свое, атмосферное. На алых обоях с уже давно не модным рисунком тоже. И, конечно, в красных жилетах работников и такой же шляпочке — тоже. — Ваш номер триста два, — мужчина за стойкой протягивает Тэхёну ключи и любезно улыбается. Чонгук обводит его взглядом, отмечая, что тот альфа. Примерно того же роста, что и сам Чонгук. Обычный мужчина, немногим уставший от жизни и своей смены, с ассиметричными чертами лица. Почему-то Чонгуку думается, что когда спадает его вежливость, он совсем сгорает, но оживает рядом с семьей. Так выглядят заядлые семьянины, которые будут работать максимальное время, лишь бы принести родным побольше денег, а вслед за ними и возможностей. Хотя образ человека складывается вполне приятный, Чонгук хмурится от непонятной тревоги внутри. Совсем с ума сходит: беспокоится, даже когда Тэхён отходит на пару метров от него. — Спасибо вам большое, хорошего вечера! Кивнув в знак согласия со словами мужа, Чонгук следует за омегой, прогоняя навязчивую тревогу. Это точно от усталости, всё-таки они очень много часов ехали, а в итоге пробирались по заснеженному темному лесу. Только у лифта он выныривает из своих мыслей, уточняя, спросил ли Тэхён, где они могут покушать. Получив озадаченный отрицательный ответ, он просит подождать и возвращается к администратору. — Простите? Чонгук замечает, как мужчина перебирает грубыми, большими пальцами какие-то ключи. Там был ключ и с цифрой триста два — должно быть запасные или для уборки. Его руки выглядят так, будто работает вовсе не на стойке информации в отеле. Возможно, он лишь старше лет, что Чонгук ему дал, глядя на лицо. — Конечно, Господин, что вы хотели бы? — Вежливо уточняет мужчина, тут же закрыв ящик с ключами и подняв внимательный взгляд. Всё ещё уставший, но в нем ни капельки раздражения. Он очень хороший сотрудник и наверняка любит свою работу. Чонгуку бы таких подчиненных… — У вас можно заказать еду? — Можно заказать в номер, можно зайти в кафе. Вход с улицы, оно закроется через час. — Хорошо, спасибо. Мой муж предупредил, что нам нужен ранний отъезд? — Да, завтра с шести утра. Я буду здесь, поэтому как будете готовы сдать номер, просто спуститесь вниз. Снова кивнув, Чонгук торопится обратно к Тэхёну. В мыслях роится слабая жалость, прогоняя остатки тревоги: администратор и так уставший по виду, так ещё и всю ночь будет тут дежурить. Они легко находят номер на третьем этаже. Тэхён улыбается, самостоятельно открывая тот магнитным ключом, то и дело оборачиваясь на Чонгука. Вот ни разу не скажешь, что ему уже за двадцать пять. Выглядит таким радостным, будто шестнадцать и это первый отель в его жизни. А Чонгук только может улыбнуться на это. Он последние часа четыре мечтает о мягкой постели под ноющей спиной, но как, просто как устоять, когда Тэхён вот такой? Когда оглядывается через плечо, делясь своей радостью с мужем. Когда улыбается так, как больше всего любит Чонгук: во все тридцать два, забавно растянув губы в прямоугольничке. Стоило Тэхёну всё-таки распахнуть дверь, перед ними предстает темнота. Омега ловко находит справа на стене включатель и вкладывает ключик в маленькую корзиночку для него. Отель может и староват, но всё-таки сделан с душой, с мыслями о том, чтобы постояльцам и правда было удобно. В комнате через полтора метра коридора висят темные шторы, стоит большая кровать, две тумбочки по бокам, шкаф, комод. Выглядит дряхло и навевает какое-то начало двухтысячных, но очень даже чисто и опрятно. Идеально на одну ночь. Быстренько оставив у изножья кровати вещи, пара спускается на первый этаж и выходит на улицу, направляясь в кафе. Оно оказывается больше похожим на забегаловку из американских сериалов, из-за чего Тэхён снова расцветает детским счастьем, а Чонгук думает лишь о нем, а не о какой-то там усталости. Держась за руки, они проходят вдоль диванчиков и выбирают тот, что подальше от редких посетителей, чтобы никто не тревожил их, а они никому не мешали. Чонгук зачитывает в слух меню, пока Тэхён довольно фотографирует все на память и даже мужа, который на удивление не бурчит. Ощущение, словно вокруг праздник — так атмосферно, так тепло, так вкусно пахнет, так Чонгук всё делает ради него! Тэхён сразу соглашается с тем, что предлагает взять ему альфа. Он приклеивается лицом к стеклу, смотря на крупные хлопья снега, что валят из черной тучки. Так красиво переливаются от света фонарей с парковки, что в душе расцветает настроение не так давно прошедшего Нового Года. Чонгук целует его в висок и расстилает на коленях свою же куртку, оставаясь в одном белом свитере, только после этого отходя сделать заказ. Тэхён не сопротивляется, лишь поправляет рукава, чтобы они не упали на пол, и снова переводит взгляд на волшебство, творящееся за окном. Ожидая, пока к нему выйдет повар или официант, или хотя бы кто-то, Чонгук оборачивается на своего омегу и тепло улыбается, смотря как тот аккуратно кутает вокруг талии рукава его куртки. Не то чтобы он преувеличивает, боясь за Тэхёна, но в целом альфа более теплокровный и ему тяжело замерзнуть. А вот Тэхён это делает на раз плюнуть и потом по традиции будет половину ночи прижиматься к Чонгуку, стараясь отогреться от его тепла. Проходили и не раз. В целом, такой расклад устраивал мужчину, если бы после этого Тэхён не начинал чихать. Так что при любом холоде Чонгук основательно печется о тепле своего мужа. Его заказ наконец принимают и отправляют ждать. По кафе ярким звуком раздается звон, а после объявляется о готовности заказа. — Это наш! — Почти что подпрыгивает на месте Тэхён, от разыгравшегося аппетита став лишь активнее. Он собирался было подняться на ноги, чтобы пойти его забрать, но не успевает. Лишь слышит «я возьму» и видит уже удаляющийся силуэт Чонгука. Чонгук красивый, очень. Когда они только познакомились, ему было двадцать один, а Тэхёну девятнадцать. Чонгук уже становился сильным альфой и это ощущалось: он уже не был нелепым подростком, тело становилось мужественным. Но сейчас это совсем другой человек, уже мужчина. Причем такой, от которого каждый раз внутри Тэхёна что-то сводит. Широкие плечи и более узкие бедра, талия, что совсем чуть-чуть уже них, делает его силуэт таким утонченным. Альфа занимается собой, поэтому он в отличной форме, что особенно видно по ногам. Он большую часть времени носит что-то облегающее, и ярко выделяющиеся твердые бедра стали фетишем омеги. Хотя, временами заметный прогиб поясницы и ягодицы не менее ему нравятся. Когда-то Чонгук танцевал. С тех времен у него осталась хорошая пластичность и растяжка, а в сумме с нынешним телом это делает из него бомбу замедленного сексуального действия на Тэхёна. Да и на омег вокруг, если уж пошла речь. Чонгук никогда не был обделен вниманием. Обаятелен, с непривычно большими для корейца глазами, глубоким голосом и потрясающим телом, ростом. На него каждый день засматривается не один человек, но Тэхён никогда не ревнует, потому что знает, что в лобик Чонгук будет целовать только его и никого больше. Это самое важное и в этом никаких сомнений нет. — Ты чего? Он уже успел вернуться. А Тэхён как-то замечтался. — Ты очень красивый. От своего же ответа омега немного смущается и прячет взгляд. Ему всё ещё сложно говорить об этом, потому что не считает себя такого же уровня, а значит не достоин Чонгука. И хотя альфа считает иначе, Тэхёну никак не перестать из-за этого беспокоиться. — И ты тоже, Тэ-Тэ. Альфа перегибается через стол и целует его в уголок глаза, заставляя тихонько засмеяться. Всегда так делает, когда Тэхён начинает сомневаться в себе. — Люблю тебя. — Если ты напрашиваешься на продолжение вечера, его не будет. — Чонгук! Тэхён краснеет слабо и пинает мужа под столом. Во-первых, ни на что он не надеялся! А во-вторых, почему сразу нет… — Доктор разрешил, только если ты хорошо себя чувствуешь. А мы весь день сидели, поэтому нет. — Так наоборот, нужно разогнать кровь в тазу! — Нет. Временами Чонгук становится строг. Сперва это пугало Тэхёна, но потом он понял, что так Чонгук прикрывает свою слабость, как например сейчас. Омега знает, что Чонгук обожает их близость в любом ее проявлении и вот так отказывать ему сложно. Но он делает это, потому что важнее позаботиться, чем удовлетворить свои желания. За все эти тысячи маленьких противостояний внутри альфы, Тэхён его и любит. И каждый раз, за семь лет их отношений, побеждает то, что будет во благо Тэхёна. — Я правда очень люблю тебя, Чон Чонгук, — ласково улыбнувшись, омега переставляет ему поближе тарелку с ужином. Чонгук лишь устало улыбается ему в ответ. На самом деле, он счастлив от того, что они научились понимать друг друга. — А я люблю тебя, Чон Тэхён. Блюда оказываются неплохи. Конечно, еда Тэхёна нравится на вкус куда больше, но ничего, потерпеть немного можно. Тэхён видит, что альфа устал, поэтому не тянет того завязать разговор. Он прислушивается к округе, отогревая прохладные руки от кружки с чаем, замечая в общем гомоне детский голос и тут же начинает улыбаться. Тепло уходит в уже слегка подросший животик. Приятное молчание между ними нарушает звон колокольчиков на двери. Тэхён вздрагивает и смотрит на Чонгука, ведь дверь за его спиной и увидеть ничего не может. А нарочно оборачиваться как-то неловко, будто омега в жизни не видел открывающихся дверей и выставит себя идиотом. Альфа упирается в фигуру, зашедшую сюда, взглядом на мгновение, но после опускает глаза. Ничего интересного или важного. — Помогите! Резкий женский голос разрывает приятное тепло внутри. Она кричит с большим страхом, срываясь на высокие нотки, заставляя Тэхёна сильно вздрогнуть и испуганно расширить глаза. Все затихают и смотрят на неё, лишь из радио негромко играет музыка. — В-в озере! Там плавает тело! Тэхён всё-таки оборачивается через плечо, замечая девушку. В высоких сапогах и куртке с мехом. Он сводит брови, ощущая внутри неприятный страх, который сдавливает грудь и не дает свободно дышать. — Вызовите полицию, — подает голос мужчина за стойкой, который принял заказ у Чонгука. — С-связи нет! — Её голос совсем... Совсем. Тэхён не знает, каким он был раньше, он не слышал его спокойным, но на глаза просятся слезы от жалости и страха. Тело... Там тело в воде! А она увидела его, такое мертвое и-и.. — Тэхён. Омега оборачивается на знакомый голос, который разрывает тьму из чего-то неприятного, будто лучик солнца. Чонгук слабо ему улыбается и касается его ладони на столе. — Не слушай, это не наше дело. Тот лишь всматривается в родные глаза, а после отвечает: — Но вдруг там нужна помощь, мы могли бы что-то сделать?.. Чонгук прикусывает губу и бегает взглядом где-то за спиной Тэхёна, прикидывая насколько вообще все это ему нужно. В итоге он кивает и выдыхает: — Посиди здесь, я постараюсь помочь. Благодарно улыбнувшись, омега отпускает его и покорно ждет, больше не оборачиваясь. Ему действительно лучше не слушать в подробностях всё, Чонгук расскажет цензурную версию, как раз для слабонервных и сентиментальных. Где-то за спиной раздается знакомый тембр. Не вслушиваясь в слова, Тэхён опускает руку на живот и мягко его поглаживает, чувствуя, что муж поблизости, а значит всё будет хорошо. Поэтому как ни в чем не бывало, Тэхён вспоминает мотив любимой песни и принимается напевать ее, свободной рукой подцепляя кружку еще теплого чая и отпивая. За окном снег уже вовсе не кажется каким-то волшебным и уютным. Тьма вокруг него сильнее сгущается, в ней появляются страшные тени, что блестят красными глазами. Тэхён шумно выдыхает и поспешно отворачивается от зияющего ужаса в ночи. Зря они сели у окна! Раздается крик. Тэхён подпрыгивает на месте и разворачивается, чтобы увидеть: та же девушка, что подняла шум, почему-то кричит на Чонгука и толкает его в плечи. Вторая девушка рядом пытается ее успокоить и даже повара вышли с кухни, но она ни в какую. Чонгук не выдерживает. Он перехватывает ее руку и выкручивает ту, причиняя боль. А следом что-то практически рычит и указывает на дверь. Все вокруг затихают. Девушка в лицо ему плюется словами: — Если бы в озере была ваша омега или ребенок, вы бы иначе говорили! — Мой омега и ребенок в нем сидят в десяти метрах от меня. Не хотите принимать помощь, тогда проваливайте паниковать в другое место. Она переводит взгляд за спину Чонгука, натыкаясь им на Тэхёна. Тот и правда на грани, кажется он вот-вот расплачется: из-за этих чертовых гормонов он стал еще более чувствительным и впечатлительным. Когда девушки уходят, альфа возвращается обратно к их столику. Он улыбается Тэхёну, потому что тот выглядит очень виноватым и расстроенным. — Всё хорошо, не переживай. Они взрослые, смогут вызвать полицию. Сев на его диванчик, альфа обнимает Тэхёна за плечи. Так обоим становится немного спокойнее. — Прости, что попросил тебя помочь им... — Ничего. Я уверен, кто-то поможет и к утру всё уже решится. — Кто там в озере, как думаешь? Может жив? — Сомневаюсь, Тэ-Тэ. Мне кажется, могло случиться что-то летом, когда люди купались. — Это жутко... Тэхён представляет, каково это — тонуть. Когда вокруг темная толща воды, нет воздуха и очень страшно. — Давай доедим и закажем ещё чай, что скажешь? Альфа целует мужа в висок. Ему тоже не по себе от всего происходящего. Сам факт, что им предстоит ночь в месте, где не так далеко недавно умер человек, заставляет чувствовать какой-то странный страх. Тэхён, конечно, соглашается. Доедать, правда не особо хочется, но терпимо. Чай оказывается вкусным и небольшой кусочек горького шоколада оказывает целебное действие. Омега совсем успокаивается, приваливаясь к плечу Чонгука и уже без страха, но и былого чувства волшебства, смотрит в окно. Может виноваты еще феромоны его альфы, кто знает. Они поднимаются в номер, а там сразу же идут в горячий душ. По традиции выходного дня Чонгук аккуратно массирует мочалкой выпирающий животик омеги, прислушиваясь к движениям. Наконец малыш откликается и легонько толкается изнутри. Чонгук сияет, а Тэхён довольно улыбается, наслаждаясь счастьем мужа. Сейчас они будто поменялись местами и уже Чонгук прогоняет усталость Тэхёна своим хорошим настроением. И теперь он ведет себя словно ребенок, гордясь тем, что их малыш проснулся именно когда отец потрогал животик. Хотя они оба знают, что пока что ребенок навряд ли понимает, что происходит и толкается ненарочно, но это все равно очень мило. Укомплектовавшись в теплую пижамку, Тэхён забирается в кровать, пока Чонгук шторит окна. Он спит только в штанах, потому что не мерзнет и к нему жмется всю ночь подмерзающий омега, а от этого только жарче. Но как-то свыклось. Полюбилось. На часах всего половина девятого вечера, а Чонгук уже укладывается рядом и гасит свет. День был длинный, а завтра рано вставать. Еще и свежее белье приятно касается тела, заставляя тут же расслабиться. — Спокойной ночи, Чонгук-а. — Хороших снов, Тэ-Тэ. Легкий чмок в верхнюю губу. Тэхён укладывает голову на плечо альфе и выдыхает медленно, стараясь погрузиться в сон. Он чувствует, как постепенно расслабляется Чонгук рядом и даже начинает слабо подрагивать сквозь сон. Только омега уснуть не может. Он ластится ближе, подлезает под руку Чонгуку и лежит так несколько минут. Но все равно что-то не то. Приподняв аккуратно его руку, Тэхён выбирается из-под нее и перекладывается на другой бок. Он поглаживает живот, надеясь, что это успокоит. Малыш затих, видимо, тоже уже ушел спать. Стоит его представить — сразу так тепло становится внутри, но сна все равно ни в одном глазу. Проходит много времени. Омега не знает, сколько точно. Он переворачивается на спину и тяжело выдыхает. Пить не хочется, есть тоже, вроде устал. Только не спится, потому что как-то тревожно внутри. А ещё в комнате очень темно! Мысль о том человеке в озере не выходит из головы. В темноте мерещится черная вода и размытое пятно тела, почему-то девушки. Она медленно опускается вниз, вытянув руки к небу, а ее белые наряды вьются вокруг. В воде колышется воздух, который она выпускает изо рта, пока пытается кричать, но после затихает. Утонуть — один из страшных вариантов смерти, потому что после потери всего воздуха начинает агония. Тэхён чувствует, как она трясется в судорогах от холода, ощущает, как прожигает изнутри все органы и мышцы от нехватки кислорода, но хуже всего не эта боль — а осознание, что эта мутная вода станет последним, что видно перед смертью. Будто олицетворение одиночества в самый ужасный момент своей жизни. У Тэхёна мурашки бегут, и он обратно подлезает ближе к Чонгуку, цепляясь за его руку. Закрыв глаза, омега тычется переносицей ему в плечо и старается выкинуть эту картинку из головы. Он с мужем, любим и любит в ответ, уже прошла половина беременности — всё ведь хорошо! Просто внутри тревожно и страшновато. Вокруг так темно, Чонгук уже спит, а как вообще пройдут его роды? Утешает только слабая мысль, что Чонгук и сейчас, и во время родов будет рядом. — Ты чего? Уже задремавший альфа проснулся, почувствовав, как под боком трясется омега. Он моргает сонно, проясняя взгляд и свободной рукой тянется к телефону — еще даже десяти нет. — Тэ-Тэ? Чонгук поворачивается к нему и целует мягко в волосы. Похоже, его знатно накрыло. Видимо, это расплата за то, что токсикоз они пока что не познали. — Я не хотел тебя будить! Тэхён плачет. У Чонгука сердце сводит, когда слышит подрагивающий голос и чувствует горячую влагу на руке. Переведя руку через плечи омеги, мужчина притягивает того к себе ближе, параллельно устроившись на боку, и сильно прижимает. — Пустяк, я почти что не спал. Что случилось, Тэ-Тэ? Он старается говорить как можно ласковее, чтобы младший даже не подумал, что что-то не так. А то начнет еще сильнее переживать, а в его положении это крайне не желательно. Возможно, Тэхён кажется капризным. Но это совсем не так. Просто иногда бывают вот такие моменты, когда он о чем-то переживает. И до беременности это заканчивалось разговором с бокалом вина на диване, а сейчас слезами — это уже немного помогают гормоны. Но как бы странно ни было, Чонгук рад этому. Ему нравится, что Тэхён настолько доверяет и открыт, что любит и видит в альфе защиту. Он только рад быть его опорой и поддержкой, даже если Тэхён расстроился из-за какой-то мелочи. — То озеро... Он шепчет в кожу Чонгука, слегка успокаиваясь от теплого запаха мужа. — Каково было тонуть? Может случилось что-то ужасное? Я так и вижу в темноте, как кто-то бьется в воде, пытается выбраться, но не получается совсем... — Зачем ты думаешь о таком, глупый? Омега слегка усмехается и пожимает плечами. Чтобы он сам знал... Чонгук прижимает его крепче и немного наваливается сверху, прижимая весом к кровати. — Мы все в безопасности. Всё хорошо, всё что происходит за этой постелью нас не касается, ладно? Мы с тобой живем в нашем мире. Тэхён прикрывает глаза и утыкается носом в шею. Здесь пахнет еще сильнее, омега даже не в силах сказать чем именно. Безопасностью и любовью. С Чонгуком и правда спокойнее, он защитит от призраков под кроватью. — Мне так повезло с мужем. А я, дурак, еще думал, стоит соглашаться или нет... — Ты сомневался во мне? Чонгук наигранно расстраивается и тянется рукой к настольной лампе, чтобы включить слабый свет в комнате. — Второй раз за день: нисколько, Чонгук. И никогда не буду сомневаться! — Хорошо... Улыбнувшись мужу, Чонгук накрывает его губы, лениво целуя. Он не углубляет, но даже так ощущает солоноватый привкус. Тэхён запутывает пальцы в его волосах и тянется в ответ, будто это именно то, чего ему так хотелось. — И всё-таки дошло до продолжения вечера... Тэхён хихикает, но он ничего не может поделать: Чонгук и проявление его любви всегда очень успокаивают. Альфа не может не улыбнуться ему в ответ. Он заглядывает на секунду в глаза и после ласково целует между бровей, спускаясь поцелуями-бабочками к губам. Там задерживается, но ненадолго: спускается ниже, лаская губами шею. У Тэхёна сбивается дыхание. Он закусывает себе губы, чтобы случайно не издать звуков, ведь наверняка у них за стенкой есть соседи, и они услышат. Каким-то чудесным образом, омега приходит в себя, когда ощущает смыкающиеся на соске зубы. Он пищит — последние две недели это место безумно чувствительное. — Я же так кончу! Он конючит, хотя в противовес словам, притягивает альфу за шею ближе. Чонгук на самом деле и рад такому исходу событий. Но он на полном серьезе останавливается и спрашивает: — Хочешь кончить от анала? — Боже, Чонгук! Тэхён покрывается краской и смотрит на него с небольшим укором. Ему неловко, но в целом вид игривого, возбужденного и полуобнажённого Чонгука сглаживает ситуацию. Альфа лишь бровь вскидывает, ожидая реальный ответ на свой вопрос. — Да... Старший усмехается и без всякого зазрения совести цепляется за резинку спальных штанов омеги. Он стягивает остатки одежды и не может не улыбнуться: животик выпуклый, даже когда Тэхён лежит. — Поправился, да? Тэхён сводит брови, смотря внимательно на реакцию Чонгука. Да, они видели друг друга обнажёнными два часа назад в душе, ну и что? — Нет, совсем нет. Просто ты очень нравишься мне таким. Хочется любить тебя. Альфа улыбается нежно и кладет руки на животик, поглаживая его ладонями. Уже не помещается в них. А от мысли, что он станет еще больше, Чонгука накрывает восторг. Наклонившись, он целует Тэхёна чуть выше пупка, наконец вспоминая, что омега лежит возбужденным, и, вообще-то, Чонгук прервал процесс своим приступом нежности. — Тогда не отвлекайся. Хочется, чтобы ты любил меня. Чонгук улыбается на слова и устраивается удобнее, поцелуями спускаясь по выступающему животу. Он не хочет затягивать, поэтому вслед за губами, ведет пальцами от коленки до паха мужа, слегка царапая внутреннюю поверхность бедра. От Тэхёна мягко пахнет. Чонгук всегда чувствовал от него персик, но после первого месяца беременности запах стал похож на что-то более легкое, домашнее, будто бы хлопок вперемешку с лавандой. Уткнувшись кончиком носа в нежную кожу бедра, Чонгук немного ведет им, дыша нежным запахом. Рукой же пробирается в это время между ножек, парой пальцев проводя по шовчику от мошонки до колечка мышц. То уже немного влажное, поэтому альфа надавливает сильнее, проникая пальцами. Внутри горячо и пошло. Это совсем не соответствует такому мягкому запаху, которым дышит Чонгук. Каждый раз Тэхён, такой светлый и нежный, может ломать его своей страстью и возбуждением. И каждый раз Чонгук готов сделать что угодно, лишь бы омеге было очень хорошо. За пару месяцев до беременности они смогли добиться маточного оргазма. Тэхён был готов придушить мужа, когда он начал выяснять у гинеколога не опасен ли тот во время беременности и доказывать, почему он переживает. Кажется, он потом побил Чонгука подушкой, зато в тот же самый вечер стонал от жуткого удовольствия. Собственно, этого и сейчас хочет добиться альфа. Он двигает рукой аккуратно. Чувствует, как влага постепенно окутывает анус, как свободнее начинают из него выходить пальцы. Тогда он поднимается и устраивается удобнее; Тэхён в это время сбито дышит в подушку, повернув голову влево. Жмурится, сдерживает себя, даже изнутри напрягается, будто не позволяя себе получать удовольствие. Чонгук прикусывает обделенный вниманием до этого сосочек. Тэхён дергается, будто от разряда тока и тут же сжимается изнутри, прекрасно ощущая стимуляцию простаты. Водя пальцами по кругу, Чонгук аккуратно играет с грудью, стараясь действительно не повредить кожу, чтобы завтра ничего не болело. Тэхён всё-таки начинает стонать и вьется под ним. Ему приятно, очень, а животик еще позволяет гнуться то ли от ласки, то ли к ней. Руки шарят по широкой спине мужа, то замирая в волосах, то спускаясь на лопатки и грозясь их расцарапать в моменты, когда Чонгук придавливает чувствительную железу изнутри. У Тэхёна сводит всё, он пытается соскочить с пальцев и сбито просит Чонгука остановиться, ведь внутри просто пожар всё сметает. От самой дырочки, в которую упирается временами костяшками пальцев Чонгук, до подрагивающего аккуратно члена. Всего пары минут хватает, чтобы довести его до сильной дрожи и отсутствия вменяемости: в этот момент Чонгук проскальзывает пальцами по самые костяшки, слегка сгибая их и зажимая простату, а подушечками стимулируя шейку матки. Вцепившись в плечи мужчины, Тэхён оставляет там следы в форме ногтей. Он прижимается к нему, прячет лицо в шее и задушенно стонет в нее, напрягаясь всем телом, сопротивляясь напору. — Давай же. Чонгук шепчет ему в волосы, второй рукой поддерживая, обнимая в ответ, прижимая к себе. Он чувствует, как изнутри спазмируются раз за разом глубокие мышцы, но Тэхён не кончает. И лишь когда он сжимается с троекратной силой, высоко стонет, получается поймать волну удовольствия. Тэхён скулит в кожу, жмется ближе и трясется, сильно трясется. Тело живет отдельной жизнью, содрогается временами или вовсе бьется какой-либо конечностью о постель. Тэхён ощущает всего Чонгука над ним, прижимающегося близко, его тепло, запах, сильные руки. В нем плещется полное доверие этому человеку и безграничная любовь, а ещё страсть, что окутала его вот уже как семь лет их знакомства. Тэхён теряется. Кровать под ним будто исчезает и остается только Чонгук, только жжение и яркий, приятный и согревающий огонь внутри. Задней частью сознания он немного ощущает, как Чонгук вытаскивает из него пальцы, заставляя оголенные нервы дать приказ всему телу выгнуться, а бедра начинают немыслимо сильно дрожать. Догадываясь, как хорошо его мужу, Чонгук не теряет времени: он выключает свет, укладывает омегу на бок и пристраивается рядом. Сейчас Тэхён будет разнежен и наверняка сможет уснуть, поэтому альфа терпеливо ждет, целуя его в кромку уха и прижимая к себе всеми руками и даже одной ногой. Они сплелись, но не в страсти; в любви. Когда дрожь постепенно отступает, Чонгук прислушивается к дыханию Тэхёна. Оно постепенно выравнивается и замедляется. Правда заснул. — Вот теперь хороших снов, любимый. Прошептав это в самое ушко, мужчина снова целует то мягко и укладывает голову повыше на подушку, намеренный всю ночь напролет обнимать своего мужа, а утром наконец довезти на отдых в спа-центр.

***

— Чонгук! Чонгук-а! — Тэхён шепчет ему в самое ухо и толкает в плечо, раскачивая их на кровати. Альфа практически сразу прогоняет сон и моргает медленно, в темноте ничего не видя, лишь смутные очертания мебели в комнате. — Тэ? Что? — Чонгук, я слышал крики. Омега шепчет ему и косится на дверь, что находится прямо сбоку от кровати. — Тебе приснилось. Ты переволновался, так что давай, ложись ближе и засыпай, Тэ-Тэ. Мужчина старается не злиться. Тэхён правда испугался, и он не виноват в этом, поэтому альфа касается его волос, ласково поглаживая, чтобы успокоить. И Тэхён ему верит. Он укладывается обратно, забираясь практически под Чонгука. Так и правда становится спокойнее. — Чонгук? — Мм? — Уже снова отдавшись дреме, подает голос Чонгук. — Проверь, пожалуйста... Вдруг там что-то случилось? Я буду волноваться и не смогу уснуть. Альфа молчит с пару мгновений. Вылезать из-под теплого одеяла, укутанного в нежный запах Тэхёна, не хочется. Но всё-таки он соглашается и делает это. Всего пара шагов до двери и Чонгук открывает ее, осматриваясь. В коридоре включен свет, но никого нет. Всё спокойно. — Там ничего нет, — сообщает он и прикрывает дверь. Периферийным зрением он замечает движение около угла и тут же замирает. Зрение проясняется, и альфа впивается взглядом в двигающуюся точку. Это девушка. Та самая девушка, что тогда раскричалась в кафе. Она в одной шелковой пижаме. У Чонгука сводит все внутри. Волосы девушки мокрые, а на пижаме огромные красные, мокрые следы, что прогибаются ближе к телу и липнут к коже, искажая красоту струящегося шелка. Он поднимает взгляд на лицо: оно тоже все в крови. Всего за секунду он понимает, что она вся покрыта кровью и бежит. Но девушка резко падает лицом на пол. Она взвизгивает, в проходе появляется мужчина, хватает ее за волосы и ударяет лицом об пол. Один раз, два, три. Темно-красные следы остаются на темном ковролине, а желудок болезненно сжимается, когда в очередной раз ее голова оказывается в воздухе, и Чонгук видит неестественно вывернутый нос, без единого чистого участка на лице. Альфа задерживает дыхание. Мужчина на секунду поднимает лицо и Чонгук понимает — это администратор. Тот самый, всё ещё уставший, только теперь ещё сильнее. Он смотрит с настоящим страхом, похожим на тот, который был на лице девушки, когда она начала падать. Зрачки расширены, а губы заметно дрожат, выставляя лицо в тенях ещё более отекшим и серым. Он отходит назад и переворачивает ее, а после поднимает на руки и уходит. На месте остается лишь размазанное пятно крови и отдаляющиеся шаги. Тэхён поднимается на локте и собирается что-то сказать Чонгуку. Но тот резко поворачивается и прикладывает один палец к губам. Он не помнит, скрипит их дверь или нет. Поэтому закрывает ее, только когда больше не слышит шагов. Омега кивает и медленно выдыхает. Только без паники, он ничего не знает. Может быть Чонгук не хочет кого-то разбудить? Какое-то более адекватное чувство подсказывает, что всё куда страшнее. Черт бы все побрал, на двери нет замка изнутри. А на ресепшне Чонгук видел ключ от их номера. Они в помещении, в которое может войти кто-угодно.