***
Моросил мелкий дождь. Было спокойно. Галатея лениво наблюдала за копошившимися в ее поисках аврорами. Одним лёгким движением она накинула мантию-неведимку. Волшебники кричали, нецензурно выражались, со злобой взрывая некрупные несчастные камни, оказавшиеся на их пути. Они искали ее — новую Тёмную Леди. В запретном лесу кипела жизнь, и Галатея с безмятежностью на лице впитывала этот вальс звуков и резкое преломление света закатного солнца. Она победила. Жуткой в своей простоте ценой. Огромной ценой — ценой своей смерти и жуткой боли во всем теле. Она даже не плакала, пока ощущала этот холод, растекшийся по ее венам, добирающийся до сердца: слёз не осталось, все ушло, выжглось, когда пришло осознание предательства. Худшее, что она вообще ощущала в своей жизни. По лицу прошёлся прохладный ветерок — не чета тому морозу внутри. Он прошёлся, растрепал смоляные волосы и прекратился, будто и не было ничего. Галатея уже знала, кто позади нее. Хель, ее прародительница, молчаливо стояла за плечом, поддерживая одним лишь взглядом, что чувствовался всей душой. Одежды богини смерти неслышно для всех, кроме Теи, шелестели, и чужое присутствие проявилось сильнее. Она безразлично наблюдала за летевшей Авадой, с усмешкой и иронией смотрела, как Том Реддл исчезает с криком боли, и, наконец, бесшумно подкралась к Галетее, сбежавшей от людей и мерзкого ощущения грязи в душе. Поттер почувствовала намерение и уловила сразу же общие желания всех отдыхавших после победы. Ее присутствие слегка притупляло боль, и Галатея могла на минутку просто отмахнуться от телесного страдания. Мышцы нещадно ныли, грозясь разорваться от уже ушедшего напряжения, кости будто бы были переломаны — все, до единой, — но Галатее было плевать. Не сейчас, не до этого ей было. Смерть никому не проходит даром. Они простояли на огромном валуне несчётное количество секунд, когда богиня решила прервать их тишину. — Это пройдет, мое драгоценное дитя, — смерть невесомо дотронулась рукой до волос на чужой макушке, и ее белоснежная кисть оголилась. От прикосновения разошлись приятные волны силы. — Ты умерла и этим запустила мое наследие. Боль физическая, но и она пройдет. А вот душевные раны в состоянии излечить лишь время. Тея легко подалась назад, продолжая прикосновение, и зажмурила глаза. В груди болело чуть меньше, и уже за одно это Поттер была готова благодарить. — Что мне делать, госпожа? — глухо прошептала девушка, и теперь две белоснежные руки ласково обнимали ее со спины. Боль утихала, испуганная, замолчавшая от вуали силы мертвой богини. Галатея с небольшим удивлением поняла, что кожа Хель приятно холодна. Не как колющий кусок льда или ужасная вода в ванной, набранной тетей Петунией, а как нежное и прохладное облегчение тела в тени после жаркого изнуряющего дня. — Ты можешь бороться, дитя. Можешь оставить все, как есть. Можешь пойти со мной как продолжение меня или избрать новый путь. Решение за тобой. Тихий голос прародительницы успокаивал, и вот Галатея уже не обращает внимание на панику людей впереди и на хмурое лицо Гермионы. Ее поджатые губы и расчётливый блеск в глазах. Образ так не вязался с вечной растрёпанной и альтруистичной подругой, что глухой ступор не проходил. Сейчас, когда смерть смыла все наносное, искусственное и неправильное, она видела правду. Многолетний план по переделке страны под собственные нужды и амбиции. Якобы дружелюбный старец Дамблдор был весьма умел в искусстве искажать суть вещей, слегка потягивая их в нужных местах для результата. Как же глупо она попалась в эти сети. Гермиона, милая и твердая в своих принципах девочка, давно и прочно проросла в планы великого светлого волшебника. Галатея ее не винила. Они были детьми — наивные, легко внушаемые, такие… простые. — Что за наследие? Поттер поежилась и поплотнее запахнула мантию. Не холод ночи волновал ее, а, скорее, неопределенность будущего. Со спины прилетел смешок. — Ты мое драгоценное дитя, и тебе я даровала полное наследие моей сути. Ты умерла и теперь неподвластна ни для обычной смерти, ни мне. Тебя теперь не убить. Лишь я решаю, когда забрать тебя в свои сады. Так было… — Фигура в туманных клочках тьмы преобразилась, и на Хель медленно наползала внешность Лили Поттер. — Так и будет поныне. Рыжие пряди упали на плечи, лицо прелестной и юной девушки украсила нежная улыбка. Тея с замиранием сердца следила за изменениями. Хотелось прикоснуться к воплотившейся мечте, ощутить реальность происходящего. — Можешь обнять меня, ребенок, — раскрыла объятия богиня, и Галатея кинулась вперёд, не замечая, как катятся слезы. — Можно немного так постоять? — едва слышно спросила девушка. Хель снова невесомо коснулась макушки и ответила на дрожащие объятия наследницы. — Сколько угодно.***
Галатея не имела ни малейшего представления о собственном месте пребывания. Кандалы натирали кожу, но и только. В камере пахло сыростью и мочевиной, от чего Поттер морщилась при каждом вдохе. Мужчина маслянисто оглядел почти голое тело девушки и вдруг закричал злобным голосом, вскакивая с табурета для большей значимости. — Ну что, сучка?! Поймали, наконец. Теперь тебе не отбрехаться! Артефакт показал твой сменившийся вектор силы. Что, думаешь, мы такие тупые и не проверили школьные записи?! Ты, Поттер, была стопроцентной светлой! И что теперь? — он гадливо рассмеялся и ножом приподнял тряпку, некогда бывшую майкой, оголяя грудь. Нож сместился выше, кончиком нажимая на яремную вену. — Скоро, совсем скоро мне дадут зелёный свет, и мы с тобой позабавимся. Галетя хрипло хмыкнула. Ещё бы вектор не поменялся. Она грохнула самого тёмного лорда и впитала большую часть его сил. Естественно, что вектор поменялся. Это если не учитывать прятки с судьбой рода Поттер и, до кучи, родственников Блэк. Сириус… Сириус умер, оставив на крестницу целый тёмный род. Ну, а Поттеры… Они вели свой род от Перевеллов, что, в свою очередь, накрепко были связаны с Хель, а усомниться в тьме Хель… В общем, Поттер мысленно соглашалась с Драко, когда тот с великой обречённостью говорил о тупости окружающих. Галатею поймали через день. Точнее, она позволила им поймать себя. В душе все ещё горел огонёк надежды, и девушка решила дать последний шанс для того, чтобы разобраться. Она, аппарировав в Хогсмид, степенно прогуливалась по улицам, пока перед ней не появились авроры с крайне мрачными лицами. В тот момент огонёк, вспыхнув на мгновение, погас, и осталось лишь горькое любопытство. Теперь она висит тут, удерживаемая лишь кандалами и весьма забавным в своей нерешительности тюремщиком. Тея даже не знала его имени, да и неинтересно было. В данный момент находились вещи поважнее. В дальнем углу стояла Хель с новой личиной. Теперь богиня явилась в образе прекрасной черноволосой девушки с большими, выразительными глазами. Алые губы сложились в презрительную ухмылку, стоило прародительнице коснуться взглядом мужчины, и тот вдруг схватился за сердце и упал. Умер абсолютно бесшумно. Жуткое в своем малодушии чувство посетило Поттер, и она вопросительно посмотрела на госпожу. — Ты мое дитя. Нападая на тебя, бросают вызов мне, а я такое не терплю, — без жалости ответила она и взмахнула рукой, уничтожая кандалы. Более на тюремщика богиня не обращала внимание. Галатея на секунду замерла, пережидая ощущение вновь приливающей крови, и благодарно улыбнулась. Облегчение, что она испытала при виде прародительницы, затопило ее сердце. — Спасибо, госпожа. Но я могла и сама. Правда, чуть позже. Хель согласно кивнула, прикоснулась пальцами левой руки к клубящейся тьме у колена и потянула ее, словно нить. Та послушно растягивалась, потихоньку собираясь в черную накидку. Богиня удовлетворенно кивнула и накинула получившуюся вещь на голые плечи девушки. — Убедилась? — спустя мгновение поинтересовалась прародительница тихим, обеспокоенным голосом. Последние сомнения развеялись, как пыль, оставляя лишь звенящую пустоту и уверенность в себе. Поттер горько усмехнулась и подняла голову, выпрямившись, словно она особа королевской семьи. Впрочем, недалеко от действительности. — Тогда у меня к тебе предложение. Есть один мир, где… так скажем, я не могу подолгу находится. Там у тебя будет спокойная жизнь. Не обещаю абсолютно спокойную, но там уж тебе решать . Прекрасный облик госпожи поплыл, снова принимая вид клубящейся тьмы, а небрежное движение руки открыло округлый портал. Он трещал, плевался мелкими молниями и дёргался, будто сейчас схлопнется. Галатея неуверенно пожала плечами и снова прильнула с объятиями к богине. Всего на секунду, но этого хватило для душевного равновесия. Она уже знала, что согласится. Не могла не согласиться. А как иначе? Тут, где для Галатеи обещали лишь тюремный срок и презрение, где близкие ей люди оставили в ее душе пепелище… не было ей места. А было ли оно вообще? — Я смогу тебя видеть? Хель кивнула и наклонилась, обозначая нежный поцелуй в лоб. Кожу приятно холодило, и Галатея глубоко вдохнула этот неповторимый аромат, далёкого и невозможного космоса. — Иди, дитя. Мое драгоценное дитя… — донеслись до Поттер тихие слова после того, как она решительно шагнула внутрь портала.