Хэллоуин

— Говорят, хороший Хэллоуин должен начинаться с ужа-а-асных новостей, — оглушающе звучит чужой язвительный голос среди печальных всхлипов и сожалений. Молодой юноша в чёрном костюме опирается на стену, на лице у него наглая ухмылка, яркая красная помада на губах почему-то смотрится агрессивно, а в глазах с длинными стрелками, казалось, пляшут чертята от веселья. У него оказываются длинные чёрные волосы, которые заплетены в колоски, а те собраны в высокий хвост. Очевидно, этот юноша везде привлекает к себе внимание. — Но, ребят, как-то это слишком роскошно для него, вы так не думаете? Крыса должна оставаться в помойной яме. Е Байи смотрит на него немного удивлённо, очень уж хочется спросить, где же такое говорят, но, в конце концов, сегодня похороны. Похороны отвратительного человека, бывшего ранее его партнёром по бизнесу, но всё равно похороны. Во время них отвлекаться не положено. — Как ты смеешь, мальчишка? — разъяренно кричит жена покойного. От плача тушь на её лице размазалась, но почему-то даже так она выглядела фальшиво. — Разве тебе не стыдно за свое поведение? — Мне? Нет, — парень довольно смеётся, словно всё это одно сплошное представление. — Ведь червяки должны быть в земле. С шумом отпразднуем то, что выблядок наконец скопытился! Вскоре его выгоняет та самая женщина (а парень не то чтобы сопротивляется), после чего поминки не прерываются глупыми шутками. Е Байи с безразличным видом докуривает сигарету и краем уха слушает чужие разговоры. — ...не хотела бы я иметь такого сына, — говорит одна из гостей. — на похоронах отца даже прощальной речи не сказал. // — Раф с солёной карамелью и взбитыми сливками, — произносит Е Байи, с интересом разглядывая бариста. Всё те же косички, только сегодня на нем нет помады, а из одежды мягкие бежевые оттенки. На бейджике он читает его имя. Се Ван. Красиво. Ему идёт. — Да, конечно, — юноша дарит дежурную вежливую улыбку и подходит к кофемашине. Он не скрывает своей неловкости от того, что его разглядывают, но Е Байи это совсем не останавливает. Он из тех людей, которые знают много и хотят знать ещё больше. И сейчас ему хочется знать, почему юноша так ненавидит отца, но, в конце концов, это слишком личное, чтобы спрашивать. — Ваш раф. — Се Ван, — вместо этого говорит Е Байи, слегка растягивая чужое имя, словно пробуя на вкус. Парень смотрит сперва удивлённо, но потом с незаметным раздражением ждет (очевидно, частой) просьбы обменяться номерами. — Так где говорят, что Хэллоуин должен начинаться с плохих новостей? Он чужого недоуменного лица хочется фыркнуть, но непроницаемая маска даже не дрогнула. Се Ван так и стоит минуты две, не проронив ни слова, но вскоре начинает смеяться, словно Е Байи рассказал действительно хорошую шутку. Новый посетитель замирает на месте, наблюдая картину, где бариста неудержимо хохочет. Е Байи хмурится, не видя здесь повода для смеха, но не злится из-за неуместного веселья. Улыбка у юноши действительно красивая и заразительная. — Господин Е, на самом деле так никто нигде не говорит, — через время отвечает всё-таки он, отдышавшись. — Я это придумал. Так заканчивается их вторая встреча, которой, вообще-то, и быть не должно. И которая должна была стать последней. В конце концов, что связывало его и какого-то дерзкого мальчишку? // Оказалось, многое. Почему-то произошла третья встреча. Е Байи и сам не знает, зачем заехал в этот переулок. Возможно, он лишь хотел срезать путь, а может и просто заблудился. В конце концов, он увидел здесь Се Вана: пьяного и, кажется, в край обкуренного. Он вновь смеялся как сумасшедший — он часто смеётся, как заметил Е Байи: громко, ярко, фальшиво. Словно заставляет себя. Какой-то его приятель видимо решил, что у того достаточно отказали мозги, и полез целоваться. Вот только Се Ван, казалось, был полностью против этой идеи и укусил его за губу. Не игриво, а грубо, едва не прокусив насквозь. «Приятель», у которого губа начала кровоточить, что-то зло прошипел, отталкивая юношу. Косички Се Вана выглядели неряшливо, на скуле алел синяк, а на голове, наверное, появлялась шишка. А он, безмозглый придурок, всё продолжал и продолжал смеяться. — Полицию вызвать? — миролюбиво предлагает Е Байи, когда к Се Вану снова начинают лезть с недвусмысленным намерением. Этот друг, осмотрев Е Байи, дорогую машину и телефон с уже набранным номером, поспешил доказать свою преданность и быстро сбежал. Е Байи вздохнул, заставляя Се Вана подняться и опереться на него. — Мальчишка, ты меня раздражаешь. Безмозглый, ты вообще знаешь что... Эй! Он ещё и кусается! Полезай в машину, бешеный! // — И куда мы едем? — интересуется юноша, совсем немного протрезвев. — Как куда? В лес. Закапывать тебя буду за долги папочки. — Н-да? — Се Ван косит взгляд. Если бы Е Байи обернулся, то он бы увидел, что тому страшно, но, к сожалению, он лишь прислушивался к чужому голосу. Чрезвычайно спокойному голосу. — Да. — Ладно, — протягивает он в конец лениво и закрывает глаза. — Разбуди меня, как приедем. Можно я сам выберу красивое дерево, возле которого будет моя могилка? Пусть это будет ель. Е Байи на этот раз не отвечает. Какой-то Се Ван жутко неправильный. // Се Ван просыпается, однако не в земле, а в уютной комнате светлых оттенков. Он даже не знает, рад ли тому, что жив. — Проснулся, Скорпиончик? — недовольно произносит мужчина. Тому абсолютно не понравилось вчерашняя игра: переодень мальчишку и выживи. Он всё время кусался и царапался, а в конце его вырвало прямо на одежду Е Байи. — И как? — апатично спрашивает Се Ван, разглядывая помещение. Сейчас он не улыбается и не смеётся. — Что «и как»? — Татуировка. — Неплохо. — Сам делал, — кажется, в голосе слышится нотка гордости. — Нашел чем хвастаться. Одевайся и иди завтракать, придурок. // Се Ван выглядит необычно. Без косметики, в белой одежде (которая была слегка велика), а волосы у него, оказывается, кудрявые. Под глазами залегли темные тени, а губы бледные. Он похож на вампира. Очень красивого вампира, как замечает Е Байи. — ...опали? — Что? — переспрашивает мужчина, поняв, что все прослушал. — Почему не закопали? — послушно повторяет он, а Е Байи едва не давится завтраком. Неужели всерьез все воспринял? — Буду я ещё тратить свои усилия и время ради этого! — чересчур эмоционально возмущается он, на что Се Ван фырчит и замолкает. Они едят в тишине, которую Е Байи прерывает лишь минут через пять. — Ты... Не развлекайся так больше. Иначе с тобой могут... что-то сделать без твоего согласия или просто где-то прирезать. — С чего это вас должно волновать? — слишком едко отвечает Скорпион. — Потому что глупые дети должны слушать умных взрослых. — Не вижу тут ни первых, ни вторых. — Мальчишка! — мужчина задыхается от чужой наглости и собирается высказать ему все, но Се Ван поднимается с места, забирает тарелки и подходит к раковине. — Не обязательно. Просто оставь в раковине. — Ну, должен же я как-то отблагодарить «умного взрослого»? — Думаешь, этого будет достаточно? — Чем богаты, — Скорпион пожимает плечами и разговор снова заходит в тупик. // — Надеюсь, я вас больше никогда не встречу, — спокойно произносит он в прихожей, обуваясь. Почему-то Е Байи это действительно задевает, но он игнорирует непривычное чувство. — Не нарвись на неприятности из-за своего длинного языка. — Ага, ещё чего посоветуешь? — Се Ван окидывает его ироничным взглядом и стремительно уходит. Е Байи думает, что это действительно последняя встреча. Он больше не увидит этого юношу с удивительно невинной внешностью и настолько же ядовитыми речами, а ещё не будет ощущать себя так странно. Вернётся к обычной размеренной жизни. Е Байи так думает, но номер, написанный маркером на белоснежной стене меняет все планы. Скорпион невыносим, думает Е Байи, но добавляет номер в контакты. Позже Се-эр будет очень возмущаться, что подписан как «проблема», но Е Байи лишь пожмет плечами. Он ведь действительно проблема, от которой не хочется избавляться.