Кровь

Наблюдение Марка Твена. Хорошие манеры состоят в умении скрывать, как много вы думаете о самих себе, и как мало – о других людях.

Первый месяц учёбы был позади, а Габриэля всё настойчивее посещала мысль перейти на домашнее обучение. И дело было не только и не столько в преподавателях, что подобрал Гриппух. Конечно, юный лорд желал бы проводить с ними больше времени. Ибо они были талантливыми и интересными личностями: боевой магии Габриэля учил отставной русский аврор Андрей (Поттер с ужасом вспоминал свой наивнейший вопрос:"Что такое русская водка?"); фехтование преподавал сухонький старичок-японец Хинамура, знающий наизусть ВСЕ изречения мало-мальски известных философов и просто божественно владеющий любым холодным оружием, начиная от иголки, заканчивая секирой. Танцам его пытался научить экспрессивный аргентинец Диего и у него почти получалось; артефакторику преподавала чопорная французская леди-мастер мадам Ле Руж; а легилименции упорно пытался научить, не оставляя попыток до положительного результата, швейцарский мастер-легилимент Сторис. Нет, причина напряженности Габриэля крылась даже не в периодических попытках Дамблдора провести "разъяснительную работу" и "наставить на путь истинный". Поттер научился либо игнорировать беседы вообще, просто не приходя на них под разными предлогами, либо срывать их, засыпая директора риторическими вопросами. Причиной неудовольствия и желания позорно сбежать были "дорогие" сокурсники. Гермиона просто довела Габриэля до белого каления своими проповедями и нытьём. Поведение прочих гриффиндорцев, в том числе и Рона, вообще ставило Поттера в тупик. *** Сцена первая. Библиотека. Действующие лица: Габриэль и Симус Финниган. Габриэль просто ненавидел эти бесконечные эссе, что в качестве домашнего задания считал своим священным долгом задать каждый из преподавателей. Кажется, в Хогвартсе действует какой-то негласный турнир профессоров под девизом "Кто задаст эссе длиннее, молодец!". Именно сегодня в кои-то веки Габриэлю пришла в голову мысль позаниматься в школьной библиотеке! Но судьба была явно не на его стороне: только Габриэль нашёл нужное толкование древней руны, как с трудом расшифрованный текст закрыла большая аляпистая коробка. Поттер нахмурился, поднял голову от фолианта и тут же пожалел об этом. Перед ним, сверкая неправильным прикусом, стоял и сиял, как рождественская ёлка, Финниган. — Что хочешь? — решился-таки спросить Габриэль. — Вот, это тебе! Подарок! — по-детски радостно сообщил Симус. — Да-а-а? — недоверчиво протянул Поттер и собственно не ошибся. Сомнения его ещё как не обманули! Когда он развязал "щедрое" подношение, то начисто лишился дара речи! Перед ним озорно щелкая то ли клювом, то ли клешнями предстала мечта бешеного ботаника, а венчали это зелёное чудовище пара бледно лиловых цветочков. — ЧТО ЭТО?! — Это — маргаритка, новый сорт! — обиженно сказал Финниган. — ДА ТЫ ЧТО?! Прости, сразу не узнал! Ну, и зачем мне это? — прикинулся ветошью Поттер. В его программу изучения этикета (нужнейшее знание для лорда!) кроме обязательных хороших манер и геральдики, входило знание таких тонкостей, как язык цветов, и он знал значение подаренного цветка (п/а: Маргаритка — я желаю тебе всего лучшего). Конечно, можно подойти творчески, но чтобы настолько извратить идею! Избавиться от настырного фикуса помогли лорки: во время "игры" с цветочком, они развернули горшок, сломав пару веток, и Поттер с чистой совестью приказал домовикам перенести "это" к мадам Стебель — вдруг удастся выходить растеньице?! *** Сцена вторая. Раздевалка игроков гриффиндорской команды по квиддичу. Действующие лица: Габриэль, Кормак МакЛагген и Дин Томас. Поттер давно задумывался о том, чтобы бросить квиддич — игра больше не привлекала, а физических нагрузок ему хватало и без квиддича (да, Андрей с Хинамурой гоняли парня до седьмого пота!). "Бесполезно потраченное время, — зло думал Габриэль, переодеваясь. — МакЛагген хорош как игрок, но бездарен как капитан! И зачем я трачу своё время! Сейчас я мог бы уже быть в Амнелис-касле! Хм… Как же болят все мышцы и, особенно, попа!" Поттер недовольно передернул плечами, чувствуя на себе пристальный взгляд. Обернувшись, он встретился глазами с Кормаком. Жадный взгляд последнего немного напугал Габриэля. — Мы сегодня, хорошо потрудились, да, Габриэль? — начал Кормак. — Да, — осторожно ответил Поттер. — Да и после тренировки просто жизненно необходим массаж! — встрял в беседу Дин Томас. — Что ТЫ тут делаешь, Дин? Это раздевалка только для членов команды, а ты в ней не состоишь! — зло спросил МакЛагген. — Я — преданный болельщик! — гордо ответил Томас. И, абсолютно не смущаясь гневного выпада, продолжил. — Вижу, что тебе жизненно необходимо расслабить натруженные мышцы, Габриэль. Я могу тебе помочь с этим! — Так исчезни отсюда, преданный болельщик, а то следующую игру болеть будешь в покоях Помфри — резко ответил Кормак, и на тон мягче, обращаясь к Поттеру. — Габриэль, нельзя доверять самое дорогое, то есть свое тело… В смысле я хотел сказать мышцы непрофессионалу! Можешь не одеваться, я САМ сделаю тебе качественный массаж! В комнате повисло тягостное молчание. Двое альф бросали друг на друга гневные взгляды исподлобья. Кажется, что скоро дело дойдёт до банального мордобоя во славу прекрасной дамы, то есть Поттера! "Валим отсюда! — истерично изрекла попа Габриэля. — И валим быстро!" Впервые Габриэль был полностью согласен со своими нижними полушариями головного мозга! "Излишняя доверчивость может стать источником лишних неприятностей! — нервно размышлял Поттер. — Вот зачем я решил вернуться в команду?! МакГонаглл попросила?! Это нужно для факультета?! Наивный! История с отстранением была прекрасным поводом послать всех Запретным лесом через Лютный переулок! И сидел бы себе тихонько в библиотеке! Читал книжку по некромантии! А что теперь? Слушать этот бред старого индейца в лунную ночь в исполнении этих двух имбецилов?!" Поттер тихо собрал свои вещи и ужиком выскользнул из раздевалки. *** Сцена третья. Общая гостиная факультета Гриффиндор. Действующие лица: Габриэль, Гермиона Грейнджер и Рон Уизли. "Хм… И зачем я сюда решил наведаться? Дал бы Мерлин памяти и МОЗГОВ! А то Герми уже вынесла половину, а я провел здесь всего двадцать минут! Но я — лорд! Я должен быть вежлив! Да, именно вежлив! Вежливость — самая приемлемая форма лицемерия. Я выдержу!" — повторял про себя Поттер, слушая непрекращающийся словесный поток Гермионы. Вдруг "подруга" замолчала! Габриэль с удивлением и во все глаза просто неприлично уставился на девушку. А причина молчания нашлась быстро — Рон подошёл вплотную к креслу Поттера, преклонил одно колено и, сбиваясь, заикаясь, начал декламировать (П/а: да простит меня Уильям дорогой наш Шекспир!): Твои, как это глаза на… Звёзды не похожи, Нельзя ус-уст-та с кораллами с-с-сравнить, Не бе-ло-сне-жна плеч открытых кожа И ч-ч-чёрной проволокой не вьётся прядь*. Больше ни одной строфы, этой пытки для слуха и сознания, Габриэль не вынес. — Кхм… Рон, ты что, пытаешься мне прочитать сонет Шекспира?! — А что нельзя?! — обиженно засопел Рон. — Можно, конечно, но не сегодня! — решительно бросил Габриэль, выбегая из гостиной. Последующие дни слились в череду попыток избавиться от настырного Уизли, который, похоже, решил выучить и пересказать своими словами всего Шекспира. А сонетов там много! В отличие от нервных клеток Поттера! *** Сцена четвёртая. "Прозрение! Лучше поздно, чем никогда". Теплицы мадам Стебель. Действующие лица: Габриэль, Луна Лавгуд и Невилл Лонгботтом. — Нев, ты не подскажешь, какой такой вирус подхватили господа гриффиндорцы?! — решил задать волнующий его вопрос Габриэль, не отрывая глаз от своих рук. — О, вирус этот зовется Альбус свет Дамблдор! И да, твои браслеты работают, не пялься так на них! Хм… А чего ты удивляешься?! Да, я знаю, точнее, я догадался о твоём статусе! Я — альфа и единственный ихор на весь Гриффиндор! — гордо заявил Невилл. — Знаешь, ихор чувствуют запах Высших на расстоянии метра, талло — только при очень близком контакте. Когда мы встретились после каникул, и ты первый раз обнял меня — твой запах и магия захватили меня, подавляя волю полностью. Захотелось в животном жесте подчинения подставить тебе горло. Раньше я думал, что знаю, на ЧТО похожа встреча с Высшим альфой! Святая наивность! Я искренне верил, что этим альфой является Малфой! Он, как и я, рано, ещё до совершеннолетия, принял свой статус, и я чувствовал его запах. Соотнеся всё, я подумал, что он — альфа, но это ведь не так? — Ты спрашиваешь или утверждаешь? — уточнил Поттер. — И какое отношение запах имеет к ответу на мой вопрос? — Делюсь наблюдением! — рассмеялся Невилл. — На счет ответа на вопрос: неизвестно по какой причине: то ли блажь, то ли святая уверенность беты — но Дамби решил, что ты — омега, и поделился этой новостью с господами гриффами. А так как большинство из них сфен, то они вообще не ощущают твой запах, но искренне верят в непогрешимость пастыря! — Картина пасторальная: пастырь и стадо БАРАНОВ! — начал распаляться Поттер. — Я — ОМЕГА!? — Ну-ну, успокойся! — похихикала Луна. — Кстати, цветочек, что ты сосватал мадам Стебел, мы выходили! — решил сменить тему Невилл. — Мы только не совсем поняли, что это за сорт? — Маргаритка! — мрачно сказал Поттер, и, вдохнув, добавил. — Господи, пошли мне достойных врагов и долгую сладкую месть! *** Общая гостиная факультета Слизерин. — Драко, прекрати вытаптывать ковёр! И вообще, не заслоняй камин, дай полюбоваться! — недовольно проворчала Пэнси. Эта сцена — мечущийся Малфой — уже стала нормой для Слизерина. В этом году нервы у Драко из-за одной персоны были постоянно напряжены, да и наладившиеся отношения декана и одного конкретного гриффиндорского альфы не доставляли радости. — Хм… Дракончик, хочешь расскажу юмореску? Наши милые грифы решили устроить турнир на факультете по завоеванию одной омеги! Правда, настоящие рыцари?! — не обращая внимания на кислую мину Драко, продолжала щебетать Паркинсон. — Угу, без страха и упрёка, а ещё — меча и головы! Ну, и кому отправить поздравительную эпитафию? — решил поддержать беседу Драко. — Габриэлю Поттеру! — радостно сообщила Пэнси и замерла в ожидании реакции Драко, которая не заставила себя ждать. — КТО?! ПОТТЕР?! ОМЕГА?! Они совсем там с ума посходили?! — Ну, дракончик, ну, не расстраивайся ты так! Твой Поттер настолько крут, что собственная тень шарахается от него. А грифы — это диагноз: ни глаз, ни обоняния, ни мозгов! — Он не мой, — тихо сказал Драко, развернулся и направился в свою комнату. — В этом видимо и проблема, да, Малфой? — уточнила у спины слизеринского принца Пэнси. — Драко и Снейп ведут себя не типично! — не выдержал Блейз. — О нет, дорогой! Они в кои-то веки ведут себя НОРМАЛЬНО и адекватно своему статусу! — парировала Паркинсон. — Я бы тоже уподобилась им, но у меня, слава Мерлину, есть постоянный партнёр-альфа! *** Зная всю подоплёку, Габриэль свёл к минимуму встречи со своими однокурсниками-грифами вне занятий: в общую гостиную ни ногой; из команды по квиддичу ушёл, ссылаясь на дела рода (такая потрясающая отмазка оказалась!); на занятия приходил последним, а уходил первым; в школьную библиотеку не показывал носа. Эти меры помогали, но рано или поздно должен был произойти взрыв! Так и случилось: в одном из коридоров, когда Рону удалось поймать Габриэля для очередной попытки прочтения очередного мадригала. Поттер просто не выдержал такого издевательства и, наплевав на хорошие манеры, прямо и не стесняясь выражений, высказался по этому поводу. — Ты — грязная омежка! — взревел оскорблённый Рон. — Я делаю тебе одолжение, а ты смеешь выкобениваться?! В этот момент из-за поворота показалась трио слизеринцев: Драко, Блейз и Пэнси. Невольные свидетели замерли в предвкушении спектакля, ведь у них совершенно случайно оказались билеты в первый ряд! Далее события начали развиваться стремительно: Рон, решив продемонстрировать свою силу альфы, набросился на Габриэля. Этому идиоту не пришла даже в голову мысли использовать палочку! Он так был уверен в своём физическом превосходстве над "омегой"! В свою очередь, Поттер решил, что хватит возиться с грифами, никаких намёков они всё равно не понимают, пора преподать урок! Здесь и сейчас! Он отпустил свою силу, принимая звериную ипостась. Волна колоссальной магии, силы и запаха альфы затопила весь коридор, попросту сбивая с ног присутствующих, сминая их волю. Но Габриелю было этого мало: он опробовал на Роне несколько изученных приёмчиков рукопашного боя, а, учитывая его "маникюрчик", эффект оказался почище, чем от Сектумсемпры. Полминуты и Рон корчится на полу, скуля и истекая кровью, но Поттера уже не волнует его судьба — Габриэль заметил присутствие слизеринцев. Альфа не мог отвести глаз от прислонившегося к стене побледневшего Малфоя. Магия в крови не хотела так просто успокаиваться, ушки нервно дёргались, а хвост, скрытый мантией, вырисовывал восьмёрки от возбуждения хозяина! Плавной, скользящей походкой, будто боясь вспугнуть свою дичь, Габриэль направился к Драко, не отрывая от того взгляда. — Стоит проявить милосердие к ближнему, господа слизеринцы, и отнести пострадавшего в больничное крыло, — холодно сказал Габриэль, проходя мимо Блейза и Пэнси. — Вы ведь справитесь, Забини, Паркинсон? Блейз хотел было возмутиться, но Пэнси шикнула на него и с силой дёрнула в сторону потерявшего сознание Уизли. Немного магии — и процессия готова двигаться к мадам Помфри. Но Пэнси не была бы собой, если бы напоследок не съязвила: — Потрясающий маникюрчик! Мастера не подскажешь? — Обязательно, только визитку найду! — парировал Поттер. Габриэль подошёл вплотную и положил руки на стену по обе стороны от головы Драко. Малфой ещё не пришёл в себя после всплеска магии: его дыхание было частым и прерывистым, пульс зашкаливал. Альфа в полной мере чувствовал состояние омеги. Его тянуло проверить, удостовериться, что сердце омеги действительно бьётся так часто: он приник губами к голубой жилке, нежно поцеловал, затем, провел языком по все длине вверх до выпирающей косточки челюсти, несильно укусил её, услышал тихий вздох омеги, и добрался до маленького ушка. О, попробовать это ушко хотелось давно! И альфа не стал себе в этом отказывать! Он провел языком, очерчивая ушную раковину, взял в рот мочку и немного пососал, оттянул вниз и несильно прикусил, зажимая между клыками. Драко всхлипывал от каждого действия Габриэля. И такая реакция только ещё больше раззадоривала! Альфа оставил в покое мочку и решил перейти к самому сладкому — посмотрев в затянутые пеленой желания серебряные глаза, альфа нежным и невесомым поцелуем коснулся сначала одного уголка губ омеги, затем другого; обвёл контур языком, и, наконец, поцеловал розовые желанные губки. Прозвучавший приглушённый стон омеги стал приглашением продолжить, и альфа перестал сдерживать себя. Он просто набросился на Драко, сжимая, тиская его в объятиях. Габриэль запустил руку в платиновые волосы омеги, притягивая голову Драко ближе, чтобы удобнее было углубить поцелуй. Его язык исследовал новую и такую желанную территорию, заигрывал с языком Драко. И если сначала омега был пассивен, просто позволяя себя целовать, то с каждой секундой его собственное желание разгоралось всё ярче, заставляя отвечать альфе. Но все хорошее, имеет тенденцию заканчиваться, например, воздух. Габриэль был вынужден оторваться от омеги, иначе они оба рисковали задохнуться. Картина, которую видел альфа, была прекрасна: растрёпанный, тяжело дышащий омега с шалым взглядом и покрасневшими от поцелуев губами. — Завтра же подумаю о перераспределении! — улыбаясь, сказал Поттер. * Сонет № 130 Её глаза на звёзды не похожи, Нельзя уста с кораллами сравнить, Не белоснежна плеч открытых кожа И чёрной проволкой не вьётся прядь. С дамасской розой алой или белой Нельзя сравнить оттенок этих губ, А тело пахнет так, как пахнет тело, Не как фиалки нежный лепесток. Ты не найдёшь в ней совершенных линий, Особенного света на челе. Не знаю я, как шествует богиня, Но милая ступает по земле. И все ж она уступит тем едва ли, Кого в сравненьях пышных оболгали. Уильям Шекспир