Runaway / Беглец.

За окном шёл дождь. Вполне предсказуемая погода для Лондона, должна я вам сказать. Такси тёмно-синего цвета рассекало лужи на дорогах со скоростью 100 километров в час. Кое-где, по ту сторону стекла, мелькали пожелтевшие деревья. Был конец августа. Как быстро пролетело это лето. Впрочем, так всегда происходит: то, чего мы так искренне ждём, проходит быстро и незаметно. - Сколько нам ещё ехать? – спрашиваю я у водителя, который сосредоточенно ведёт машину, крепко обхватив руками кожаный руль. - Минут пятнадцать, мисс, - вежливо, не отрывая взгляда от дороги отвечает мужчина. - Спасибо, - вздыхаю я и прислоняюсь лбом к прохладному стеклу, по той стороне которого, в своём темпе, стекают капли дождя. Уже через каких-то пятнадцать или около того минут я приеду домой после трёхмесячного отсутствия. 3 грёбаных месяца я провела в лагере для одарённых детей. Должна признаться, это был сущий ад. А всё благодаря моим любимым родителям. Знаете, когда твой отец – весьма влиятельный «коп», а мама – доктор, жизнь не особо сладка. Ведь каждый из них пытается что-то донести до меня: будь это нравоучения о вреде наркотиков или о всей опасности секса с первым встречным – неважно. Когда это повторяется изо дня в день, а их слова ничуть не меняются, это изрядно надоедает. И вот с минуты на минуты я их снова увижу. Придётся натянуть фальшивую улыбку и притвориться, что я сильно соскучилась, хотя это совершенно не так. Была бы возможность – я бы съехала от них куда подальше. Да, я люблю их, но порой эта любовь кажется ничтожной по сравнению с той ненавистью, которую я испытываю при очередном «мозгопромывании». Иногда мне их искренне жаль, правда. Они так убиваются из-за того, чтобы я выросла хорошим правильным человеком, и чтобы не расстроить их, мне приходится вести двойную игру: строить из себя хорошую девочку, которая во всем слушается родителей и получает отличные отметки в школе. Но ведь они даже и не догадываются, что их та самая «пай-гёрл» ночами не спит, курит траву и отрывается по полной. Машина начинает снижать скорость, и я понимаю, что мы уже приехали. За окном мелькают знакомые и столь родные для меня пейзажи. Я дома. Звучит как приговор. Как только водитель глушит мотор, открываю дверцу и выхожу из надоевшего мне автомобиля, в котором мне пришлось ехать битых два часа. Я, поправив воротник рубашки, тяжело вздыхаю и направляюсь в сторону дома. Перед самой дверью замираю и собираюсь с мыслями. «Ну же, Эф, покажи им, как сильно ты скучала» - приказывает мне моё подсознание. Тем временем водитель уже достал мои чемоданы из багажника и с нетерпением глядит теперь на меня, стоя позади. - Мэм? – прокашливается он, давая понять, что ему некогда, и мне пора бы зайти в дом. Дергаю дверную ручку, и в этот же момент двери распахиваются. Неуверенно переступаю через порог и резко, что есть силы, ору на весь дом: - Мам, пап, я дома! – от неожиданности мужчина вздрагивает и чуть было не роняет мои чемоданы, - вы свободны, спасибо, - благодарю я, заметив на комоде нужную сумму денег, - этого, полагаю, хватит? - Да, конечно, мэм, - он улыбается, и, аккуратно поставив мои вещи на пол, прощается и закрывает за собой двери. - Эффи! – восклицает моя мама, сбегая по ступенькам. За ней следует и папа, который, уже спустя мгновение, обнимает меня на пару со своей женой. – Мы так соскучились, - продолжает мама. - Я тоже скучала, - натягиваю улыбку. - Господи, вы сейчас задушите меня, - бормочу недовольно я, после чего они отстраняются. У мамы на глазах застыли слёзы. Она и правда рада меня видеть. В то время как мне приходится притворяться. - Детка, ты, наверное, жутко устала с дороги, - утверждает папа, вскинув бровью. - Пятичасовой перелет, плюс два часа в такси… Да, пожалуй, я изрядно устала, - соглашаюсь я. - Хорошо, дорогая. Покушаешь и пойдешь отсыпаться, - трепещет мама и ведет меня на кухню. - Эф?.. - Да, пап? - Ты рассчиталась с таксистом? - Да, пришлось отдать свои деньги, - нагло лгу я. - И сколько я тебе должен? - 130 фунтов, пап, - заявляю я, удобно усаживаясь за столом. Папа тотчас же отдает мне деньги, в то время, пока мама накрывает на стол. - Тони! – орёт папа, усаживаясь на своё место, - тебе нужно особое приглашение?! – через несколько минут на кухне появляется мой любимый братец, который, увидев меня, усмехается и садится напротив. Теперь моей главной задачей является пережить этот «семейный завтрак», включающий в себя кучу банальных вопросов, на которые я отвечаю без особого энтузиазма. - Спасибо, было очень вкусно, но я, пожалуй, пойду. Очень устала, - встав из-за стола, благодарю я. - Конечно, Эффи, иди отдыхай, - одобрила мама, после чего я направилась в свою комнату. – Наконец-то, - вздыхаю я, едва зайдя на «свою территорию», как из-за распахнутых дверей на меня кто-то набрасывается и мгновенно валит на рядом стоящую кровать так, что этот «некто» навис надо мною. – Челси? – едва выдыхаю я, но рыжеволосая не дает мне сказать ни слова: её пухлые губы накрывают мои. Целует страстно, глубоко, развязно, переплетая наши языки. Господи, она сведет меня с ума. В порыве страсти я обхватываю руками её упругие ягодицы и сжимаю, вызывая тем самым стон девушки. - Эф, я так скучала, - едва отстранившись шепчет она, как я затыкаю девушке рот поцелуем, обвивая ногами её талию, а руки уже безвольно сжимают волосы Челси на затылке. С моих уст вырывается ещё один горловой стон, когда девушка слегка прикусывает мочку моего уха, а затем начинает её посасывать. Её шаловливые ручки уже блуждают в области моей ширинки, в попытке расстегнуть молнию джинсов, и как только она это делает, её длинные пальцы начинают удивительное путешествие по самому сокровенному местечку моего тела. - Боже… - простонала я. Её пальцы, казалось, управляли моей вселенной. Я была настолько потрясена, что было сложно найти в себе силу прекратить эту сладкую пытку. – Челси, мы не можем... не сейчас. - Почему же? Я так скучала, Стонем. Ты даже не представляешь себе, - шептала она, попутно целуя меня в шею, оставляя влажные следы на коже. - Во-первых, родители снизу, во-вторых, Тони может вломиться сюда в любую минуту, и… - Я уже вломился, - прокашлявшись, заявил Тони, стоявший у входа в комнату. Черт, в порыве страсти мы не услышали, как он вошел. - Тони, мать твою, Стонем! – завопила Челси, вытащив руку из моих трусиков, прежде чем облизать пальцы, – Какого хрена ты здесь творишь?! - Наблюдаю. Разве не понятно? – с невозмутимым видом отвечает парень, вскинув плечами, - ну и чего вы остановились? Давайте, продолжайте, мне же интересно, - с ухмылкой продолжает он, смотря мне прямо в глаза. - Тони, - я сверлю брата взглядом, пытаясь ему «намекнуть» на то, что он лишний в этой комнате. - Там Сид, - заявляет парень, уставившись на Челси, - он минут с 15 сидит у нас под дверью, выжидая тебя. Так что заканчивайте свои лесбийские полизушки, дамы. И да, Олфорд, на твоём месте я бы поторопился, ибо если ты не спустишься к нему тот же час, я пущу его сюда, - он улыбнулся и, церемонно распахнув дверь, жестом показал Челси, чтобы она проваливала. - Я пошла, малыш, - она поцеловала меня в губы и встала с кровати. - Уёбок, - процедила она, посмотрев на Тони, и скрылась за дверью. Как только она ушла, братец захлопнул двери и плюхнулся на диван рядом со мной. - Идиот, - фыркнула я, застёгивая пуговицу джинсов. Закончив, я облокотилась на руки, приподняв голову, чтобы лучше видеть своего любимого братца. - Уёбок, идиот… да определитесь вы уже! – усмехнулся Тони, вскинув руками. - И вообще, у меня тоже есть чувства, так что прекращай меня оскорблять и своей лесби-подружке скажи. - Она не лесби, - поправила я, - тот факт, что мы целуемся и трахаемся не делает нас лесбиянками, - брови Тони поползли на лоб. - Правда? - О, да не лесбиянки мы! У Челси парень есть! - Она с ним рассталась. - Мы исключительно спим друг с другом! Не считая парней. - Окей, я понял. Закрыли тему, - он хлопнул ладошками о свои бедра. - У меня для тебя есть отличная новость. - Я вся в ожидании. - Три слова: Курт устраивает вечеринку. - Энтони, ты предсказуем. Именно этого я и ожидала, - я вздохнула. - Во сколько? - В десять вечера начало. Там будет полно народу. Курт делает все, чтобы разрекламировать свою группу. - Они будут выступать на вечеринке? - Да. Это и есть весь смысл «тусы». - Господи, это придурок думает, что если у него такое же имя, как и у Кобейна, то он станет великим музыкантом. Наивный. - Так что, ты идешь? - Люблю вечеринки Курта. На них есть всё, что я люблю: парни, наркота и бухло, – я улыбнулась, предвкушая ночное веселье. - Пришло время отрываться. На часах была половина десятого, когда я, выспавшаяся и отдохнувшая, стояла на выходе из дома. На мне были надеты толстовка, джинсы и кеды. На голове красовался небрежный конский хвост. - Мам, я пошла! - Эффи, стоп. Ты куда? – спустившись вниз, спрашивает мама, внимательно меня рассматривая. - К Челси, на ночевку. Я так соскучилась по ней, - начинаю лгать я. - А в пакете что? - Пижама, чипсы и зубная щетка, - пытаюсь сохранить спокойный вид. Впрочем, как всегда, это мне великолепно удается, и мама, одобрительно кивнув, бросает напоследок своё коронное «не делай глупостей», поднимается наверх, после чего я быстро выметаюсь из дома. На улице немного прохладно. Наступающая осень потихоньку даёт о себе знать. Быстрой походкой иду вдоль по улице, пока не замечаю за углом какого-то дома знакомую машину. - Ну, наконец-то, - бурчит Тони, сидящий за рулем. Рядом с водительским сиденьем сидит Том. Господи, до чего же я соскучилась по нему. Я сажусь на заднее сидение и тянусь к Тому, дабы поцеловать его в щеку. - Я скучала, Армстронг, - улыбаясь, заявляю я. - Взаимно, Эф, - он улыбается в ответ. Я откидываюсь на спинку сидения, скрестив руки на груди. – Ты собираешься явиться на вечеринку в таком виде? – спрашивает Томас, немного смутившись. - Наивный, - фыркаю я, доставая из пакета одежду. Кое-как снимаю с себя джинсы, под которыми виднеются мои любимые колготки в сетку. Одеваю короткие черные шорты, затем снимаю старую толстовку, оставшись лишь в одном лифчике. Замечаю на себе пристальный взгляд Тома. – Что? - Напомни, почему мы не ебёмся? – с невозмутимым видом спрашивает парень. - Потому что мы друзья. - Да, точно. Я недовольно вспыхиваю, и, поправив лямку лифчика, одеваю бледно-сиреневую тунику. Надеваю длинные бусы, и кучу браслетов на худые запястья, прежде чем распустить волосы. Макияж, слава Богу сделала дома: любимые, так называемые, «смоки айз» и немного бледного блеска. - Я готова. - Выглядишь потрясно, - глядя в зеркало заднего вида, заявляет Тони. - Езжай уже, - приказываю я, и мы тот час двигаемся.