Runaway / Беглец.

- Элизабет! – сбросив вызов и отложив трубку в сторону, позвала мама. Черт, только не это. Я искренне надеялась, что никто не позвонит моим родителям по поводу моих прогулов. - Это как это ты не ходила в школу всю прошедшую неделю!? - я слышу её шаги и понимаю, что настало самое время сматываться. Закинув в рот последнюю печенюшку, я встала из-за стола, и мигом направилась к себе в комнату, слушая усердные мамины крики. Я закрываю комнату изнутри. Прислоняюсь к двери спиной, спускаясь вниз, прежде чем сесть на пол. - Эффи! – мама тарабанит в мою дверь, крича во весь голос, - открой немедленно! - И что изменится? – безразлично спрашиваю я. - Если ты не откроешь дверь, я… я… - она запнулась, должно быть не зная, как продолжить. - Выпорешь меня? - предполагаю я, усмехнувшись. - Тебе смешно? А мне совершенно не до шуток. - Я заметила. - Эффи, открой! - Нет, в этом нет надобности. Я открою двери, ты начнёшь на меня орать, при этом непроизвольно плюя мне в лицо, потом ты психанёшь и выйдешь из комнаты, громко хлопнув дверьми. Так к чему же тратить время на эту драму? Давай сразу перейдём к финалу, - я слышу, как она психует, прежде чем с грохотом спуститься вниз. - Так бы сразу, - выдыхаю я. My Chemical Romance – The Light Behind Your Eyes С кухни еще долго доносятся возмущения мамы, в то время, как мне наплевать. Внутри так пусто, но в тоже время так тяжко. Ощущение, будто внутри меня нарастает ком, от которого я никак не могу избавиться. На душе паршиво, но плакать не могу. Не из-за каких-то очередных идиотских принципов, нет. Я просто не могу выдавить из себя слёзы. И кажется, их накопилось так много, что я вот-вот сорвусь, заплачу и закричу во весь голос. И мне только и остаётся, как ждать, когда же наступит этот момент. Потому что терпеть это – невыносимо. Уже как неделю я не наблюдаю своего внутреннего голоса. Кажись, даже моё подсознание отвернулось от меня и осознало, какой я человек. Оно не отзывается, не критикует моё поведение. Уже неделю я не чувствую угрызений совести. Словно всё, что наполняло меня изнутри, испарилось, спряталось, исчезло. И мысль о том, что, возможно, так будет всегда, угнетает меня еще больше. «Ты ничего не ценишь....Ты во всём виновата…Я ухожу…Мне все равно…» - слова Джастина эхом разносятся по моей голове, словно убеждая меня в своей правоте. Но я ведь это уже поняла. Как только он ушел. Я поняла. Когда дверь за ним захлопнулась так сильно, что казалось, именно она разрушила мой мир. «Да, конечно, Эффи, теперь ты винишь дверь» - мысленно упрекаю саму себя я. Я закрываю глаза, окунаясь в темноту. Иногда через темноту просачиваются мелкие огоньки, которые тут же исчезают. Чувствую себя свободной и одинокой. Одинокой…. Почему я всегда веду себя так по отношению к людям? Я не ценю их помощь, заботу, и лишь потеряв, я начинаю осознавать свои ошибки, но уже поздно, как и сейчас. Я наступаю на одни и те же грабли, надеясь, что рано или поздно, они просто исчезнут с моего пути. Но я ошибаюсь. Снова и снова. Я вновь совершаю те же ошибки, вновь ощущаю в себе ту самую тяжесть, которой, кажется, не суждено испариться. Я всё время оправдываю себя и свои никчемные поступки, обвиняя ни в чем неповинных людей, а потом еще и удивляюсь, почему они обижаются. И теперь я совсем одна. Том ушел. Человек, который обычно не обижался на меня и принимал такую, какой я есть, ушел. И может, это будет звучать эгоистично, но я не понимаю причину его обиды. На что он обиделся? На то, что увидел Бибера в моём доме? Такое ощущение, что он застал меня, качавшуюся у него на члене. Но даже если было бы и так, то что? Разве, мы встречаемся? Нет. Мы просто друзья, друзья, которые дрочили друг другу в ванной. Черт. Сейчас я понимаю, что он действительно надеялся на то, что мы вместе, когда это не так. Он мой друг, которого мне хочется поцеловать и трахнуть, Но я не люблю его. Ушел Джастин. Он высказал мне все, что так накипело, и ушел. Причем, я чувствую себя виноватой перед ним. Порой мне хочется позвонить ему и извиниться, но я тут же прогоняю подобные желания. Я чувствую, что задела его, хотя не должна была. По правде говоря, я никогда не задумывалась над тем, что он спас меня. Дважды. Причем, это ему совершенно невыгодно, что означает, что он не такой уж и плохой человек, каким он кажется. Но тем не менее, он по-прежнему остаётся убийцей, которого я должна ненавидеть, так как он лишил меня друга, но….я не ненавижу его. Это я поняла еще на третьем дне моей великой депрессии. Я не ненавижу его, как думала всё это время. Нет. Ненависть, это нечто другое, более сильное чувство, ничто по сравнению с тем, которое я испытываю к Джастину. Совершенно. Кроме того, я в ссоре с Челси уже хуеву тучу дней. Самое ужасное, что я так и не поняла, из-за чего она обиделась вообще? Кажется, это что-то связано с Джастином. И остался только один человек, который со мной разговаривает – Тони, который сейчас, должно быть, сидит на кухне, выслушивая мамины недовольства. - Эфф, - за дверью раздался тук, который буквально вытянул меня из раздумий, - мама ушла, - как бы предупреждая, сказал Тони, - не хочешь мне открыть? - Нет, - моментально отвечаю я. - Брось, я ведь знаю, что у тебя проблемы. Элизабет, я хочу помочь. - Я в порядке. - Рано или поздно тебе надоест говорить, что ты «в порядке», - процитировал меня братец, тяжело вздохнув. «Брось, Эфф, не нужно отталкивать от себя последнего человека, который хочет с тобой иметь дело.» Я подымаюсь с пола и открываю дверь, прежде чем запустить в комнату Тони, но какого же было моё удивление, когда вместо него зашел Том, слегка улыбнувшись. Его улыбка была фальшива и не искренна, в то время, как я остолбенела от неожиданности. Сзади Тома стоял Тони, и шепнув что-то вроде» «поговори с ним», запер двери и ушел. - Том? – удивляюсь я, тяжело сглотнув. Это у него такая привычка появляться из не откуда? - Том, - повторяет мои слова парень, смотря мне прямо в глаза. - Я никак не ожидала тебя увидеть. Сейчас, - заправляя за ухо выбившуюся прядь волос, прошептала я. - Оу, я опять не вовремя? – в его глазах засверкали молнии, от чего мне стало не по себе. - Том, я… - Эффи, - он перебивает меня, - я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать твои оправдания. - Тогда зачем ты здесь? - Если я не пришел бы к тебе, мы бы до остатка дней не разговаривали, потому что надеяться первого шага от тебя – все равно, что ждать снега в пустыне. - Обидно. - Зато правда, - заявляет он, прежде чем сесть на край кровати. - Мне жаль, - шепчу я, смотря в пол. - Что ты обманула меня и переспала с Бибером? – предполагает Том, от чего я сжимаю зубы. Почему все пытаются приклеить ко мне ярлык шлюхи? - Да не спала я с ним, черт возьми! – не выдерживаю я, - с чего ты взял, Том? Тот факт, что ты встретил его у меня на пороге, совершенно не значит то, что я спала с ним. - Не спала? – переспрашивает он с надеждой. - Нет! – повторяю я, прежде чем сесть на кровать рядом с Томом и взять его за руку. – Господи, с чего ты взял? - Эффи, кому как не мне знать, какие парни тебе нравятся, - вздыхает он. - Но это ведь не означает, что… - С Оливером было так же, Эффи, - моё сердце сжимается, как только я слышу до боли родное мне имя. Оливер. - Мы с Бибером общаемся уже три месяца, и мы не переспали. Так что, нет, это не так как с Оливером. - Он тебе нравится? - Нет. - Тогда почему ты общаешься с ним? – этот вопрос заставляет меня задуматься. Но я понимаю, что отвечать нужно быстро, поэтому… - Он помог мне. Дважды, а может, и больше. Ничего кроме взаимопомощи, - на ходу придумываю я. Он переводит взгляд в пол и молчит. И я молчу. В комнате несколько секунд царит тишина, которая давит на мозги. - У нас ведь ничего не выйдет, - утверждает он, бросив на меня взгляд. - Почему? – спрашиваю я, наверняка зная ответ. - Потому что ты не любишь меня. - Люблю, но… - Как друга, с которым ты не прочь покувыркаться, - продолжает за меня Том, и я понимаю, что он прав. - Прости, - шепчу я, смотря на свои пальцы. - Помнишь, ту ночь, когда у тебя была вечеринка? Ты сказала, что мы будем жалеть о том, что сделали. Я не верил. Потому что думал, что ничего не может быть лучше, как быть с тобой. Но сейчас я жалею. Жалею, что разрешил себе поцеловать тебя, ласкать, это было ошибкой. Я просто дал себе шанс, но сейчас понимаю, что это бессмысленно. Мне легче оставаться твоим другом. - Спасибо. - За что? - За то, что сказал все сам за меня, ведь я сама понимаю, что ничего не выйдет. Тебе нужна нормальная девушка, а не я. Я никогда не буду достаточно хороша для тебя. Я слишком часто разочаровываю, - он притягивает меня к себе и обнимает, от чего становится тепло и уютно. - Просто пообещай мне, что ты будешь осторожна? С ним, - он делает акцент на последнем слове. - Боюсь, моё общение с ним закончилось. - Поссорились? - Да. Ты рад? - Более чем, - он усмехается, прежде чем отстранится от меня, - мне пора. - Но ты же только что пришел, - хныкаю я, надув губы. - Это был незапланированный визит, - он виновато улыбается, прежде чем поцеловать меня в лоб. Мягко и легко. Затем он выходит из комнаты, бросив напоследок не внятное «пока». Я тяжело вздыхаю, вновь ощущая пустоту внутри себя. Так странно, я лучше себя чувствовала, когда Том был рядом, а сейчас он ушел. Radiohead – Street Spirit Но сейчас, я рада, что теперь он не обижается, или делает вид, что не обижается. По крайней мере, мы помирились, а значит, всё налаживается. Потихоньку. Но это лишь малая часть всех моих проблем. «…он был бы скорее всего жив, если бы ты тогда не явилась к нему и не стала расспрашивать. Он бы успел, но ты всё испортила» - голос Джастина вновь разлетается в моей голове. Неужели именно я всё окончательно испортила? Неужели я «убила» Курта своими расспросами. Да, скорее всего, так и есть. Но почему я раньше этого не осознавала? Может, потому что мне легче было винить во всём Джастина? Безусловно. И от этой мысли мне становится отвратительно. Отвращение к самой себе. Я подхожу к зеркалу и смотрю в свое отражение. Время, проведенное взаперти, дало о себе знать: моя кожа бледная, а под глазами красуются мешки. Губы все искусаны, глаза стеклянные. Я прислоняю ладони к лицу, едва касаясь кожи. Затем хватаюсь за щеки, прежде чем оттянуть их. Цепляюсь ногтями в шею и надавливаю, шипя. Провожу дорожку до ключиц, тем самым царапая саму себя. Больно, но этого не достаточно. Я хватаю маникюрные ножницы и со всей силы провожу острыми лезвиями по запястьям. С моих уст вырывается глухой крик, в то время, как с руки стекают капельки крови. Боль. Безумная боль. Она заставляет людей меняться. Я провожу лезвием по шее, желая надавить еще и еще сильнее, но здравая мысль, лишь однажды проскакав мимо разума и слегка протоптав там почву, оставила свой след. Я откидываю в сторону ножницы и смотрю на свое отражение с восторгом. По моему телу мелкими струйками стекает кровь, которая завораживает. И в этот миг, внутри меня что-то лопает, взрывается, после чего с моих глаз текут слёзы, которые быстро превращаются в истерику. Я ничтожна. Я выжата. Я потеряла себя. Всё, что я знаю, что я устала притворяться.