Не переживай за меня, принцесса

      – Андреа!       Дома у Мёрфи меня, как обычно, встречали с распростертыми объятиями, чему я всегда была до безумия рада. Я крепко обняла Джулию, и мы с Мёрфи пошли переодеваться. Я уже не в первый раз поблагодарила себя за то, что решила оставить некоторую свою одежду здесь на случай, если я у него ночевала. Это было безумно удобно и не создавало никаких проблем. Когда мы пришли на кухню, Джулия налила нам чай и посадила за стол.       – Вы голодные? Я испекла пирог, но сначала надо съесть что-то сытное, у нас есть очень вкусный суп.       Я не успела открыть рот, как Мёрфи ответил за нас обоих:       – Да, пожалуйста. Андреа порцию побольше. – Я вскинула брови и посмотрела на Мёрфи. – Что? – Он нахмурился. – То пирожное, которое ты съела в кафе, не сойдет за нормальный ужин.       Я решила не спорить с ним, так как была в целом «за» то, чтобы покушать, и улыбнулась Джулии ещё раз в знак согласия. Мёрфи сидел на стуле спиной ко входу на кухню, а я на небольшом диване с левой стороны от него, нас разделял угол стола. После того, как мы все поужинали, его мама села напротив нас и начала улыбаться. Я сразу же немного зажалась и засмущалась, потому что понимала, из-за чего она так смотрела и совсем не знала, как себя вести. Мёрфи, как самый настоящий джентльмен и лучший сын убрал и помыл всю грязную посуду, после чего вернулся за стол.       – Мам, боюсь, если ты что-то не скажешь, то она взорвётся. – Мёрфи вальяжно расселся на стуле, засунув руки в карманы своих домашних джоггеров, а я пихнула его в бок под звонкий смех его мамы.       – Ты разве не должен меня поддерживать? – Мои брови подскочили вверх.       – А я чем занимаюсь? Разбавляю обстановку.       – Андреа. – Джулия обратилась ко мне с лёгкой улыбкой, но смотря в ее глаза я увидела, о чём она всё же решила поговорить. Вовсе не о нас с Мёрфи. Почему-то в один момент мне резко стало очень больно. Вроде она улыбалась, но смотрела так, что всё внутри меня сходило с ума. – Как у вас с Томом дела после появления ваших родителей?       Я выдохнула.       – Ну, если честно, то тяжеловато. Том стал более замкнутым, ему сложнее, чем мне. Я бы предпочла, чтобы родители вообще не появлялись.       Я почувствовала, как Мёрфи взял меня за руку и сжала его в ответ.       – Они вас обижают?       – Нет, что вы. Хотя лучше бы обижали, было бы намного проще. – Я откашлялась. – Пытаются втереться в доверие, хотят, чтобы мы их простили. Каждый раз, как вижу их, у меня только растёт отвращение, как бы ужасно это ни звучало. Особенно, когда они пытаются играть в «родителей», которыми были лишь первые 11 лет моей жизни, которые я практически не помню.       – Птенчик. – Джулия посмотрела на Мёрфи. – Оставишь нас?       – Да. – Он встал из-за стола. – Не мучай её сильно.       Джулия улыбнулась:       – Верну в целости и сохранности. Не забудь выпить лекарства.       Мёрфи подмигнул мне, заставив улыбнуться и вышел с кухни.       – Я знаю, что я тебе не родная мама, но… Андреа? – Её брови подскочили, когда она увидела, как у меня резко и бесконтрольно потекли слёзы из глаз.       – Простите. Я не должна была расплакаться. Опять.       Она села рядом со мной и обняла за плечо, после чего заботливо погладила меня по волосам.       – Не переживай. – Её голос звучал очень успокаивающе, хотя я, определённо, чувствовала стыд за слезы и за то, что заставляла уже не только Мёрфи, но и его маму сидеть и сюсюкаться со мной, будто мне было 5 лет и я не могла самостоятельно справиться со своими эмоциями.       А ведь я правда не могла.       Джулия продолжила:       – Я обязательно скажу, что собиралась, но сначала, может ты хочешь ещё чем-то поделиться? Мне будет очень приятно выслушать тебя.       – Я… – Я выдохнула. – Я не знаю, почему так. Я же взрослая, я должна как взрослый человек решать проблемы, а не сидеть и плакать сутками, как ребенок. – Я старалась успокоиться, но с каждым словом становилось все тяжелее говорить. – Раньше я так остро этого не испытывала, но я просто пришла сюда и… – я вытерла слезы своим запястьем. – У меня никогда не было такой семьи. Да, у меня всегда был Том, и он все для меня делал, но все равно, Том – брат, он не мама. – Я всхлипывала, мое тело подрагивало, а голос заикался. – И дядя с тётей… они очень нам помогли, поставили нас на ноги, но я знала, что они не мама с папой. Дядя рано женился, они старше нас на пятнадцать и тринадцать лет, мы обращались к ним по имени, и они нам больше были как старшие брат и сестра. И меня всегда поражало, какие всё же есть чудесные семьи, где родители любят своих детей, и вы всегда, сколько я с вами знакома, были ко мне так добры и гостеприимны, и ваш муж до того, как уехал в командировку тоже всегда был очень ко мне добр, хотя я, объективно, была для вас чужой незнакомой девочкой. И как вы оба относитесь к Мёрфи… я всегда с таким удовольствием сюда прихожу, смотрю на вас, радуюсь, что его так любят и даже немного завидую белой завистью. У меня толком не было своей семьи в детстве, но в будущем я бы хотела иметь такую, как у вас. Ко мне никто так тепло не относился. Мои родители никогда не смогут подарить мне таких чувств, никогда. – Я шмыгнула носом, немного успокоившись.       Джулия глубоко вздохнула, затем нежно убрала мелкие пряди волос, прилипшие к моему лицу из-за слёз, и подала стакан воды.       – Успокаивайся, девочка моя. – она медленно поглаживала меня по спине, пока я пила воду и говорила бархатным, тихим голосом. – Я уже не в первый раз говорю это, но хотела бы я посмотреть твоим родителям в глаза и спросить, как у них хватило совести оставить таких прекрасных детей. – Помолчав пару секунд, она продолжила. – Значит так оно было нужно. Ты такая сильная и мудрая девочка. Уж не знаю, имею ли я право произносить подобные вещи, но я очень горжусь тем, как ты со всем справляешься. – Я замерла, а моё сердце пропустило несколько ударов, каких я ранее никогда не ощущала.       Мне послышалось, или мной правда гордились?       Джулия продолжила:       – Когда Мёрфи было примерно пять лет, мы с его папой очень хотели второго ребёнка. Конечно, мы бы любили всех, но, так как мальчик уже был, надеялись на девочку. Только уже не получилось забеременеть. Наверное, про такое говорят «не судьба». И я очень хотела, как и любая любящая мама, чтобы мой сын вырос достойным человеком, нашёл себе достойную пару, был счастлив… но я даже не думала, что мне настолько повезёт. – Она улыбнулась, а мои щёки слегка порозовели. – Я хотела сказать, что пусть я тебе не родная мама, но я очень рада, что мой сын вместе с такой прекрасной девушкой. Знай, что наша семья – твой второй дом. Если тебе нужна поддержка, которую ты считаешь никто, кроме мамы не может дать, или банально хочешь пройтись по магазинам, посоветоваться, какое платье лучше взять, похвалиться экзаменом, сданным на «отлично» или вдруг ты захочешь научиться что-то готовить и тебе нужна будет помощь… я буду счастлива всё это тебе дать. Ты всегда можешь к нам обратиться.       Я хоть и не начала плакать, но закрыла лицо руками от того, как сильно засмущалась и не верила тому, что услышала. Всё, что я могла – это, не поднимая глаз, обнять Джулию – так крепко, как только умела.       – Спасибо вам огромное. За всё.       Джулия обняла меня в ответ, очень мягко гладя рукой по макушке.       – Это меньшее, что я могу для тебя сделать.       В этот момент в кухню постучались.       – Мы как раз закончили. – Джулия улыбнулась и открыла Мёрфи дверь.       – У вас всё хорошо? – Он заглянул внутрь и посмотрел на меня, после чего нахмурился.       – Да. – Я улыбнулась, затем мы пожелали Джулии спокойной ночи и пошли в комнату. Я была на пути к зеркалу, чтобы перед сном снять сережки, но Мёрфи взял меня за запястье, чем заставил обернуться.       – Ты плакала.       – Просто был очень трогательный разговор. Не волнуйся. – Я быстро чмокнула его в губы. – Твоя мама сказала, что у тебя есть мази, которые надо наносить, чтобы следы… аварии заживали. Давай я помогу.       Мёрфи поджал губы, что-то обдумывая. Мне показалось, что он не хотел показывать мне свое тело, но прежде, чем я что-то сказала, он ответил:       – Хорошо.       Через секунду в моих руках появилась мазь, а Мёрфи снял футболку.       Несмотря на то, что момент был максимально неподходящий, я не могла не обратить внимание на рельеф его тела: какими красивыми были его мышцы, фигура. У Мёрфи не было гор мышц, ему это было совсем не нужно: его стройное, при этом сильное тело выглядело изумительно. Однако, как бы мне ни хотелось, я не могла долго держать свое внимание на этом, потому что его кожа была покрыта синяками, ссадинами, некоторые были таких размеров, что у меня самой заболело просто всё. Его спина пострадала больше всего, но отметины была абсолютно везде: грудь, пресс, руки, бока. В моей голове сразу стали возникать непрошенные сцены того, как Мёрфи упал, на какой скорости, как ему было больно и как сильно это все ощущалось сейчас. Я подошла к нему со спины и очень аккуратно обвила талию, а затем своими губами оставила дорожку поцелуев от лопатки до его шеи.       – Принцесса…       – Да? – Я аккуратно уткнулась носом ему в плечо.       – Сделай точно так же, когда мы поедем отдыхать в январе.       Я тихо усмехнулась.       – Договорились. – Оставив нежный поцелуй ему за ушком, я принялась аккуратно мазать его спину, боясь лишний раз неосознанно сделать больно. Когда я закончила, всё убрала и помыла руки, было сложно не заметить, как напряжено было его тело и как он старался не смотреть на меня, особенно после того, как я сменила домашнюю одежду на пижаму. Было бы глупо отрицать, что именно этот комплект топика и шорт для сна я решила оставить у него, потому что хотела в его глазах выглядеть привлекательно всегда. Возможно, даже сексуально. Возможно, именно это и было причиной его напряжения.       – Будем спать, или… – я не успела закончить фразу, как Мёрфи словно сорвался с цепи: он внезапно схватил меня за талию и посадил на стол, за которым мы относительно недавно занимались итальянским. Я ахнула от неожиданности и положила руки ему на плечи, не зная, что делать: бояться причинить ему боль или отдаться эмоциям. Своей ладонью он аккуратно провёл по моему бедру, что заставило меня его приподнять и аккуратно закинуть ему на талию. То же самое произошло и со второй ногой. Мёрфи нагнулся вперёд, практически прислонив меня к стене и жадно впился в губы. Всё, что я могла, это не специально, но довольно громко простонать прямо ему в рот, а после выгнуться в спине, почувствовав кончик его языка, встретивший мой. Правая рука Мёрфи легла на мою поясницу и от этого прикосновения в моем животе сжался узел вплоть до стонов, от которых невозможно было удержаться. Возбуждение, когда я почувствовала его левую руку, сжимающую моё бедро под тканью пижамных шорт, нарастало, и впервые за всё время наших отношений я так остро ощущала… желание. Да, это точно было оно. Во мне бушевало огромное количество эмоций, так как я совершенно не ожидала таких действий сейчас, но отпускать его – последнее, чего я хотела.       – Мёрфи! – Я сделала вдох, как только его губы оторвались от моих. – Ты с ума сошел?       – Сначала поцелуи, потом эта пижама… – он гулял губами по моей шее, обжигая кожу своим дыханием. – Готовлю тебя к нашей поездке.       – К поездке? – Я пыталась восстановить дыхание. – То есть ты решил сейчас просто взять и… остановиться?       – Да. – Он сверкнул своей ухмылкой, держа меня за талию.       – Ты издеваешься? – Я пыталась собраться и прийти в себя.       – Не надо было так игриво целовать меня.       – Это был жест заботы!       – Подобная забота возбуждает. – Мои щеки вспыхнули, после чего он нагнулся ближе и шепнул, – особенно, когда делают так. – и нежно поцеловал меня за ушком, в миг пустив мурашки по всему телу. – Еще не забывай, что мы не одни и твоя реакция была достаточно громкой, а ведь я даже не опустился ниже шеи.       Моё лицо очередной раз вспыхнуло красным, из-за чего я поспешила спрятать его за волосами.       – Перестань!       – Что? – Он вскинул брови.       – Не обязательно всё это говорить вслух.       – И лишить себя удовольствия твоего смущенного личика?       Я взвыла:       – Ты невыносим.       Я аккуратно отодвинула его тело от себя, не смотря ему в глаза и слезла со стола.       – Это намного веселее, чем быть паинькой. – Он усмехнулся. – А с тем, в каком мое тело состоянии я способен делать не так уж и много, так что быть невыносимым – лучшее, что я сейчас могу.       Сев на кровать я посмотрела в его сторону, нахмурившись.       – Как ты будешь спать?       – На животе.       – На спине больно?       – К сожалению.       Я глубоко вздохнула, а затем потрогала простынь на той половине кровати, где спал Мёрфи.       – Может постелить что-то прохладное? Это, конечно, не холодный компресс, но облегчит боль, когда ты ляжешь.       Мёрфи хотел открыть рот, но я, уже вставая с кровати, его перебила:       – Это был риторический вопрос. – Взяв другую простынь из шкафа я повесила её на балкон. – Пусть повисит несколько минут. Б-р. – Меня передёрнуло от резкой смены температуры, когда я опустилась на кровать.       – Это было вовсе необязательно. – Мёрфи сел рядом со мной, и мы оба внезапно замолчали. Я поджала свои губы, думая, стоило ли что-то спрашивать про аварию. Захотел бы он снова это вспоминать и хотела ли я слышать подробности?       – Удивительно. – Мёрфи заговорил сам, я повернула на него голову. – Первое, о чём я подумал, когда понял, что происходит аварийная ситуация – это о том, что пренебрег шансом позвонить тебе перед этой поездкой. И винил себя в этом.       Не знала, была ли я готова к ответу, но всё равно спросила:       – Почему винил?       – Боялся, что умру. И больше никогда не позвоню.       Меня словно парализовало. Я прикрыла свои глаза и мысленно собрала себя в кучу, не позволяя чувствам, каким бы то ни было, взять над собой верх. Не сейчас, не тогда, когда ему нужна была поддержка. Я молчала, не понимая, что пока что могла ему ответить.       – А потом подумал, что мама будет плакать, когда узнает. Она, конечно, и так плакала, но это, наверное, были другие слёзы. – Мёрфи продолжил и глубоко вздохнул. – Постоянно думаю о том, что в больнице лежит тот парень, вспоминаю его маму, которая билась в неконтролируемой истерике. И хоть я был не так долго там, она всё это время плакала. А потом подошла ко мне и спросила, почему всё так несправедливо – я отделался ушибами и гематомами, а её сына положили в реанимацию.       – Ей же сказали, что это он въехал в тебя, а не наоборот? – я говорила довольно тихо и сдержанно.       – Да, потом она извинилась.       – Наверное она была слишком подавлена. – Я выдохнула, уставившись в свои колени.       – Я не злюсь на неё. Но после её слов неоднократно думал о том, что, если бы не какой-то маленький шанс, я бы тоже мог там лежать. Или меня бы уже не было.       – Мёрфи… – я посмотрела на него, а после уткнулась щекой ему в плечо и крепко взяла его за руку. – Если бы я могла забрать всю твою боль, я бы не раздумывая это сделала. И моральную, и физическую. Всю.       – Я бы её тебе не отдал. – Повернув лицо в мою сторону, Мёрфи поцеловал меня в макушку.       – Я бы тебя не спросила. И…       – М-м?       – Если бы не дай бог последствия для тебя были серьезнее… я бы спала на стуле в твоей палате. А если бы не пускали, я бы спала в коридоре возле двери. А если бы прогоняли из коридора, я бы сидела в машине возле больницы. Я бы стояла у тебя над душой и у тебя бы не было иного выбора, кроме как очнуться. У нас столько всего впереди, я бы не дала какой-то аварии забрать тебя у меня, даже не мечтай об этом. Помолчав несколько секунд, Мёрфи усмехнулся.       – Принцесса…       – Я очень люблю тебя, Мёрфи. – Я снова перебила его. – Я не хочу, чтобы ты думал о чем-то плохом. Не делай этого, пожалуйста.       Буквально через пару секунд я почувствовала, как он крепко обнял меня за плечи и несколько раз подряд поцеловал в висок.       – Не буду.       – Обещаешь? – Я всё еще была прижата к нему, макушкой утыкалась ему в шею и наслаждалась медленными поглаживаниями по моей спине.       – Обещаю.       Следующее, что я почувствовала, это мягкие губы Мёрфи, нежно целующие мои, но буквально через пару мгновений я, как змея, вылезла из-под его рук.       – Ну уж нет, даже не пытайся. – Я пошла на балкон, чтобы снять уже холодную простынь.       – Ты о чем? – Он невинно вскинул брови, словно не понимая, с чего я вдруг так резко убежала.       Однако я уже заметила этот озорной блеск в его глазах.       – О том, что лимит французских поцелуев на сегодня исчерпан. Поднимись, я поменяю постельное белье.       Слушаясь, Мёрфи встал с кровати, а я принялась за дело.       – Вообще-то, ты моя девушка. Целовать меня твоя прямая обязанность.       Я наигранно рассмеялась.       – Смотри, сейчас договоришься и моей прямой обязанностью станет уйти спать в другую комнату.       – Угрожаешь мне? – Мёрфи вновь обнял меня, на этот раз подойдя сзади.       – Пока что лишь предупреждаю.       Мою шею стали покрывать мягкими, чувственными поцелуями. Не выдержав, я рассмеялась.       – Перестанешь ты ко мне приставать сегодня или нет?       – Нет. – Его левая рука стала свободно гулять по изгибам моего тела, а губы вновь прислонились к коже. – Ни сегодня, – еще один поцелуй, – ни завтра, – второй, – никогда.       С улыбкой я повернулась к нему лицом.       – Сейчас простынь согреется, и все мои усилия помочь тебе быстро и безболезненно заснуть будут напрасны. Я расстроюсь.       Словно зависимый от моих губ, он вновь долго и протяжно целовал меня, после чего нехотя отстранился и сказал:       – Вот теперь можно спать.