Тоша.

день рождения своего, теперь совершеннолетнего, лучшего друга он праздновал двое суток и теперь крался по лестнице до квартиры с похмельем в голове, на языке, в глазах и движениях. в надежде, что мать уже на работе, Антон наваливается плечом на дверь и всовывает ключ, стараясь сделать это бесшумно. первый поворот и он проходит. не упирается в стенку. слава богу… Антон свободно выдыхает, кусает себя за губу с счастливой улыбкой и проворачивает ключ ещё раз с приятным хрустом. наконец-то в комнате. окно нараспашку и здесь привычно свежо. юноша закрывает его, а после переодевается, чтобы обкрасть холодильник и засесть за домашку. завтра ему в школу, одно приятно — выходные прошли на ура. последствия этого всё ещё сидят болью в светлой голове. но спустя несколько задачек по алгебре, физике, русскому вроде бы и тремор и болевые ощущения спадают. да и дело кончилось уже поздним вечером. а матери всё нет… поднеся к лицу поближе сотовый, задумчиво расставлял мытую посуду на сушилке. — мам… привет. ты во сколько придёшь? — я останусь у Гальки, мы хотели посмотреть сериал вместе и утром поедем в икею за новым диваном ей. — а. а папа в следующие выходные приедет уже? — да, обещал привезти Люку когтеточку хорошую. — ладно. я понял. — уроки сделал? — да, завтра проверочная по физике. — чтобы хорошо написал. понял меня? — да, я понял. пара сухих гудков, говорящих о конце звонка и Шастун запирается у себя в комнате и принимается застилать кровать атласным, чёрным пледом. ставит ноутбук сверху, открывает его и пока погружается нужная программа с сайтом, — достаёт коробку со дна шкафа со своеобразными «скелетами»… Шастун устраивается перед камерой в далеко не повседневной одежде: высокие гольфы, лёгкие шорты и оверсайз футболка с надписью «агентство разбитых сердец». всё в идеальном, белом цвете и вот он сидит, скрестив ноги перед собой и глядя на первых зрителей, просящие мальчишку о скромностях, что постепенно перетекали к вещам более откровенным. и его это заводило. ему нравилось внимание к себе и уйма комплиментов, что лились в своеобразный чат. лица никто не видел, но все были в восторге уже от тонких рук подростка, ласкающие невинный стояк под шортами, изредка срывающиеся стоны Антона и изогнутая шея, которую он с жадностью стискивал пальцами, когда уже касался себя, заведя руку под нижнее бельё. взрослые мужчины по ту сторону обожали прямые эфиры Шастуна, что имел ласковое название своего профиля: тоша. до самого сочного ещё не дошло, но на электронном счету висела немалая сумма, которую утром он снимет в нал и пойдёт шастать по городу в наушниках, в серой куртке и сигаретой в зубах. а сейчас нет. сейчас Антон хочет ублажить себя, что принесет ему доход и откроет ему дорогу в спокойное будущее и никакие родители ему будут не нужны. рука приспускает резинку шорт, оголяет тазобедренные косточки и головку члена, которую он изящно обводит кончиком тонкого пальца, шумно выдыхая. ведь кто-то попросил его об этом… Антон вдруг замечает очередной, особо требовательный перевод кругленькой суммы с просьбой ещё сильнее спустить шорты, на что бесшумно усмехается и уверенно, будто совсем давно занимается таким, отодвигает ткань белья вместе с шортами и широко обводит ладонью по стволу, пальцами не без изящества очерчивая каждую венку, покрасневшую от махинаций головку и со всеми подразниваниями проводит подушечкой пальца по уздечке, уже опускаясь перед камерой на спину и пока кусает себя за палец, устраивается поудобнее. стягивает без рук с себя остатки низа и отбрасывает в сторону с носка в белом гольфе. кто-то совсем нетерпеливо буквально умоляет Антона уже наконец чем-то занять «свою дырочку». с этого Шастун всегда смеётся, но старается не выдавать себя и сбавляет громкость смешка, делая его более кокетливым. после этого опускается длинными, уже влажными от слюны пальцами ниже по внутренней стороне бедра. обводит колечко мышц и плавно вводит в себя всего лишь один палец, а как сладко скулит, шире разведя худые коленки. постепенно наращивая темп движений, с которыми все глубже проникает в себя без явного стеснения.