⚡️ТЕЛОХРАНИТЕЛЬ ДЛЯ ПРИНЦА⚡️

Серые стены госпиталя всегда её злили, больничные коридоры вгоняли в дурное настроение беспомощности и бессилия. Слишком много времени Фэррон провела в таких местах в детстве. Лайтнинг стояла на посту уже третью смену, в палату принца больше не входила. У его кровати бессменно дежурил личный телохранитель — Гладиолус Амицития. Высокий и широкоплечий парень с татуировками на руках и шрамом на лице, походивший больше на бандита, чем на солдата. Сам же Кэлум спал. Спал с того времени, как Рапсодус покинул палату, и до… Прошло больше суток, а принц так и не поднялся с кровати. Все вопросы решал его помощник — Шиенция. Лайтнинг лишь мельком видела, что происходит в палате, когда тот выходил и входил — только профиль сидящего на стуле телохранителя и Ноктиса на кровати. Её третья смена подходила к концу, а он так и не проснулся. Лайтнинг это злило, как и чертовы больничные коридоры. Она слишком хорошо помнила, как также смотрела на медленно умирающую мать. В конце коридора показался знакомый силуэт. Страйфа она могла узнать по походке издалека. Клауд подошёл и в знак приветствия скрестил с Лайтнинг предплечья. Он пришёл сменить её чуть раньше, чем должен был. — Инфопорталы уже видела? — невесело хмыкнул Страйф. Лайтнинг хмуро свела брови. В обеденных постах красовались заголовки в стиле «Взорвавшийся портал в межмировом порту». Про покушение на принца Люциса - ни слова. Лайтнинг молча достала свой телефон из кармана, тот был отключён все время, что она стояла на посту. Первый же заголовок в новостной ленте кричал: «Покушение Нифильхейма на наследного принца Люциса!» Вчерашние факты путём манипуляций и догадок журналистов обросли кучей теорий, выдаваемых за действительность. Нифельхейм уже обвиняли в агрессии на территории Кокона. Лайтнинг посмотрела в глаза Клауда. — Это правда? — Страйф вчера собирал улики и должен был быть в курсе расследования. — Прямых доказательств нет, мы ничего не нашли, — признался Клауд, смотря в стену за плечом Лайтнинг. — Но ты сама понимаешь, только Империи выгодно это покушение. «Или тому, кто хочет нас в этом убедить…» — она вспомнила слова Зака. В большинстве свежих статей говорилось, что принц еле спасся из уничтоженного корабля. Вместо вчерашнего стратега с беспроигрышным планом Ноктис представал жертвой ужасной Империи, которую не останавливают даже чужие границы… И никаких обвинений на подобие Анжела в негуманном поведении. В коридор вошло ещё несколько человек, и Клауд прекратил этот тихий разговор, отвернувшись от Лайтнинг. Помимо напарника и ещё одного сменщика, к ним шёл Рапсодус, его красный плащ издали выдавал своего хозяина. Лайтнинг без стеснения смотрела на него с презрением. Генезис же, заметивший к себе интерес, наклонил голову и, приподняв бровь, улыбнулся. Лайтнинг от отвращения захотелось отвести взгляд. — Сержант Фэррон, мне необходимо с вами поговорить, если не возражаете. Ваша смена окончена? — Лайтнинг уже мечтала провалиться на месте и проклинала себя за то, что так явно привлекла внимание к себе. *** Рапсодус грациозным движением сел в кресло, будто это был его кабинет, а не маленькая комната с картотекой врачей. Он долго смотрел на Лайтнинг, будто лениво оценивал. Она лишь злилась от этого раздевающего до костей взгляда. — Кхм, — он то ли кашлянул, то ли хмыкнул, нарочито отводя от неё глаза. — Сержант Фэррон, к моему сожалению, я слишком поздно узнал о вчерашнем инциденте… О том, что вы спасли нашего гостя. Теперь Лайтнинг подняла бровь, удивляясь явному вранью. — Скорее наоборот, — сдержанно ответила она. Он обворожительно улыбнулся. — Скажите, что необычного вы видели вчера? — продолжил допрос он. — Ничего, — ответила Клэр, язык её как будто не слушался. Она запнулась, слишком долго подбирала слова, а в голове вертелось: «Ничего, кроме принца, который прыгает сквозь пространство, вызывает из воздуха клинки и заживляет раны за считанные минуты». — Рад, что к вашей красоте идёт в комплекте ум, — явно польстил ей Рапсодус. – Надеюсь, об этом «Ничего» вы не поведали никому? Фэррон молчала, смотря ему в глаза. Она действительно никому не рассказала обо всем этом, даже Клауду и Заку. Не хотелось ни с кем делиться своей фобией относительно их объекта. Было слишком стыдно признаваться, что она кого-то вообще боится. — С каждой минутой вы покоряете меня все больше и больше. В комплекте с красотой и умом имеется ещё и умение держать язык за зубами? — продолжал откровенно издеваться Рапсодус. Как же неуютно чувствовала себя Фэррон, стоя в этой узкой комнате перед начальником, сидящим на стуле и поливающим её медовой лестью, пока взгляд его блуждал по ней. — Это все, что вы хотели узнать? — не скрывая раздражения, спросила девушка. — Фэррон, честно говоря, вы мне нравитесь. Но в свете последних событий — утечки информации из нашего агентства, любой человек, не умеющий держать язык за зубами, превращается в потенциального вражеского агента. — И вы считаете, это я? — теперь усмехнулась Фэррон. — Я верю вам, Клэр, — снова гипнотизирующе льстиво сказал он. От её имени, которым она долго не пользовалась, по спине пробежали мурашки. Фэррон стало ещё более мерзко. Он наклонил голову набок, продолжая смотреть на неё. Долгая пауза, будто Рапсодус перекатывал на языке следующий вопрос. — В вашем личном деле сказано, что вы интуит второго уровня? — спросил он. — Что вы почувствовали перед взрывом вчера? Лайтнинг сглотнула от пробежавших по её спине мурашек: — Я знала... За несколько секунд до взрыва я почувствовала опасность. Рапсодус опустил глаза, и губы его впервые изогнулись не в улыбке. У всех солдат первого класса были ментальные способности, развитые подготовкой в Академии. Действительно, интуиция Фэррон редко подводила, вот только порой о её возмущениях Лайтнинг узнавала, когда было слишком поздно. — И что вы сделали? Новый вопрос — похлеще удара кнутом. Снова ответ: «Ничего» — щекотал нёбо. Признавать свои ошибки было непросто: — Интуиция не может защитить от всего. У меня было слишком мало времени… Рапсодус подумал ещё немного и наконец принял какое-то решение. Смотря ей в глаза, он улыбнулся: — У меня есть некоторые планы на вас. Агентство полностью передало под мою защиту Кэлума, мне нужны проверенные люди для этого задания. — Проверенные? Разве только что вы не сомневались во мне? — тихо, но сквозь зубы спросила Лайтнинг. Рапсодус улыбался: — Считайте, вы прошли проверку. Он так легко отмахнулся от её возражений, что стало даже обидно. И она решила надавить сильнее: — Думаю, вряд ли после случившегося принц будет рад видеть меня в числе своей охраны. Все-таки он спас меня, хотя моя задача была защищать его. — Достаточно того, что я буду рад, — хмыкнул Рапсодус, снова натягивая свою приторную маску. — К несчастью, в нашей организации у агентов не может быть персонального мнения. Анджел передал вас под моё командование. Лайтнинг поморщилась, но ответила: — Да, сэр. Я могу идти? Рапсодус совсем не по-военному вздернул бровь и будто специально, уже зная, как её раздражает этот тихий и вкрадчивый тон, сказал: — Возвращайтесь домой. Соберите все, что считаете нужным. Для вас работает код «Красный» на ближайший месяц. Фраза — «код «Красный» — ударила Фэррон. Мобилизация агента, переход на 24-часовое дежурство семь дней из семи, код секретности 001. Рапсодус посмотрел на часы: — В восемь я буду ждать вас в центральном штабе. Лайтнинг молча козырнула и, развернувшись на пятках, направилась к двери. *** Во рту пересохло, и он открыл глаза, прорычав сквозь зубы. — Проснулся? — насмешливо спросил Гладиолус. Ноктис потёр глаза, поднявшись с подушек. — Где я? — спросил принц. — В госпитале Кокона, — обводя рукой скудную обстановку, явно принадлежащую больнице, ответил Глад. — Ради тебя кто-то разнёс портал на Эдем, помнишь? — С удовольствием забыл бы… — мрачно ответил Ноктис. Все происходящее казалось плохим сном. План Игниса был идеально исполнен, ни одной ошибки или непредвиденных проблем, будто удача в тот день особенно благоволила им. Даже зона ожидания пустовала. И именно в тот момент, когда Кэлум поверил, что они справились, все пошло не так. В этом смутном сне он слишком хорошо помнил неожиданный удар в плечо от девчонки, что так внезапно появилась в коридоре, то, как оглянувшись, он заметил светло-розовые волосы. А потом её тонкий силуэт на фоне купола. И то, как она оглянулась - странный, напряженный и растерянный взгляд ему показался беззащитным. Ноктис знал, что произойдёт взрыв, и меньше всего хотел, чтобы кто-то стал его жертвой. Особенно кто-то подобный этой девушке. Кэлум успел заметить искаженное недовольством лицо Игниса. Тот явно не хотел, чтобы его принц рисковал. А сам Ноктис на одном инстинкте перескочил в подпространстве, сократив расстояние до девушки и дёрнув за руку, прикрыл собой. Второй прыжок взрыв окрасил алым цветом его крови. Лишь когда Кэлум оказался в холле, он почувствовал в своей спине осколки - не болью, скорее раздражением. Это злило, хотелось рычать, но он вдруг вспомнил… обнаружил — та девчонка лежит, прикрытая его телом. Он что-то сказал и поднялся. Снова это растерянное и беззащитное лицо, будто оголенное только перед ним. Её руки, удерживающие его на расстоянии, и большие глаза — брильянтовые, голубые, переливающиеся всеми гранями, как все те осколки, прорезавшие его кожу. Он не помнил, чтоб хоть раз в жизни видел такие. Что было потом? Пожалуй, то, что он больше всего хотел забыть. Глупая девчонка назвала его имя и одним движением вбила эти гребаные куски стекла глубже. На мгновение он потерял контроль, ему так не хотелось признавать, что это был испуг. Но он действительно решил — она подосланный его врагами убийца. Хрупкая… еле ощутимая на нем, а Кэлум снова, как зверь, повинуясь лишь инстинктам, направил на неё все свои клинки из теневого пространства. Игнис после чуть не убил самого Кэлума — так глупо выдать свою силу. Самое паршивое воспоминание за тот день. То, что происходило дальше, слилось в единый комок абсурда, идиотизма и неуважения. Теперь он смотрел на свои руки поверх белой простыни, на катетер, торчавший из вены, и капельницу. Инородные предметы хотелось поскорее содрать с кожи, как воспоминания о тех осколках. Он выдрал из руки иглу и попытался встать. — Эй, это всего лишь физраствор, думаешь, мы с Игнисом дали бы им пичкать тебя чем-то другим? — возмутился Глад. Ноктис зажал и отпустил локоть, проверяя, как зажила его вена. — Лучшее дай мне воды, — ответил Ноктис, мысленно проверяя своё тело. Ран не было, единственное, что беспокоило - обезвоживание и голод. — Ты спишь вторые сутки. Ноктис удивлённо поднял на Гладиолуса взгляд. А что он хотел? План Игниса потребовал достаточно его сил. К тому же не стоило прыгать в теневое пространство и вызывать свои клинки, когда он был ранен. Эта зараза, как любой паразит, сосала из него жизнь, а через раны та уходила ещё быстрее. — Пить и есть, — требовательно сказал принц, поднимаясь с кровати. Глад лишь усмехнулся, он слишком хорошо знал Ноктиса. В конце концов они практически выросли вместе во дворце Инсомнии. — Обед давно остыл, — указал он на поднос с неприятного вида едой. — Пойду-ка раздобуду тебе что-нибудь покалорийней и с кровью, а то, зная твой метаболизм, ты скоро начнёшь бросаться на людей, — хмыкнул Глад, поднимаясь со стула и выходя из комнаты. Ноктис действительно, глядя на отвратительный зелёный суп, поморщился и, выбрав с подноса только бутылку воды, усмехнулся в след Гладиолусу. *** Лайтнинг ополоснула лицо ледяной водой из-под крана. Она чувствовала себя изломанной, морально уж точно. Глядя в глаза своему отражению, она видела злость загнанного в ловушку человека. Если так пойдёт дальше, она недолго продержится в агентстве. Фэррон слишком часто начинала спорить с начальством и слишком близко принимать к сердцу то, что ей не нравилось. Ей казалось, она давно научилась беспрекословно выполнять приказы - ещё в военной академии морально ломали похлеще, чем на настоящей службе. Но последнее время её личные эмоции начинали брать верх над разумом и субординацией. Рядом с принцем было непрофессионально спорить и огрызаться. Видимо, это эмпатия к Анджелу заставила её вести себя так. Хьюли из всех трёх лидеров агентства был для неё самым близким по духу и методам. Конечно, Кэлум неправ, но и ей стоило быть мягче. Все-таки он её спас. Сейчас Лайтнинг поступила глупо, начав спорить с Рапсодусом. Это было его право — раздавать им задачи, её же обязанность — их выполнять. Но Рапсодус и его методы были слишком неприятны Фэррон. Она, кажется, только поговорила с ним, а уже чувствовала себя вымазанной грязью и хотела отмыться. Смотря себе в глаза, она выпрямилась и попыталась забыть все, чтобы начать задание с чистого листа. Рапсодус дал ей на сборы всего пару часов. Она и так позволила себе слабость и задержалась здесь слишком долго. Фэррон вышла в коридор и столкнулась с Амицитией. Телохранитель принца прошёл мимо, улыбнувшись девушке. Она, смотря ему в спину, поняла, что у того слишком хорошее настроение. Значит, Кэлум очнулся. Лайтнинг сама не заметила, как её губы изогнулись в полуулыбке.