Улыбочку!

- Джек, ты точно уверен, что это нужно?... - Драй, ты понимаешь, я проиграл ей в карты на желание! Я, конечно, профессионал, но от удачи это тоже частично зависит! И сегодня Фортуна показала мне свою филейную часть... - Вздохнул Джек Лондон. - Но можно ведь было отказаться выполнять её желание! - Тогда мой авторитет честного игрока в карты оказался бы подорванным раз и навсегда, а я не могу этого допустить! Игра - один из способов моего заработка, а так я его лишился бы! - А твой авторитет приличного человека вот ЭТИМ не подорвется??? - Хранитель уже почти кричал, глядя в упор на Предпринимателя и брызгая слюной. - Но я же проиграл - значит, я обязан выполнить её желание. Таковы правила игры! Ты же сам пропагандируешь честность! - Какая тут может быть честность??? Это азартная игра, это грех вообще-то!!! И ты не обязан выполнять столь унизительные условия! Дуал входил в раж, и Джек применил последнее средство. Повиснув у него на шее, Предприниматель начал умолять: - Ну Драюшка, ну пожа-а-алуйста! Ну сделай для меня это маленькое одолжение! Для меня это правда очень важно! И всё прочее в таком духе. Аж самому стыдно стало. - Ну ладно, ладно, раз для тебя это так важно... - Проворчал, постепенно успокаиваясь, Хранитель. - Спасибо-спасибо-спасибо!!! - Джек обнял дуала так крепко, как только мог, утыкаясь носом в грудь. Выше он не доставал, а то расцеловал бы. - Нап, Баль, где вы там? - Да вот, пытаюсь это чудо-юдо загробное из могилы вытащить. - Голос Наполеона прозвучал натужно, как будто он и правда что - то тащил. И вслед за этим визг его дуала: - НЕТ!!! Я ни за что такого не сделаю!!! Меня же весь социон засмеёт! И тебя тоже! ОДУМАЙСЯ-Я-А-А-мгрх-х-х... Драйзер с Джеком удивленно переглянулись - неужели что - то всё таки способно довести Бальзака до истерики? Из комнаты вышел король всея соционики, таща на руках дуала с кляпом во рту. Оный брыкался, отчаянно пытаясь лягнуть Наполеона в челюсть, хрипел, мычал и шипел. В руке его была крепко зажата табличка с надписью "Скепсис" - его единственный верный друг. У Джека округлились глаза, после чего он показал Напу большой палец, всем своим видом выражая своё восхищение способностями последнего. Драй проворчал что-то на счёт того, что насилие карается Святой Инквизицией, а Наполеон лишь горделиво усмехался, уворачиваясь от прямого попадания смертоносной таблички по яйцам. - Улыбочку! - девушка, умевшая мухлевать не хуже Джека Лондона, настроила камеру, навела объектив на Гамму, щёлкнула кнопкой и маньячно усмехнулась. Со снимка на нее смотрели четверо совершенно голых молодых людей. Драйзер с хмурым лицом прикрывал наскоро сколоченными табличками с надписью "Цензура" себя и Наполеона, стоящего справа от него в позе победителя по жизни, который ухмылялся во все свои 100500 зубов и подмигивал в объектив фотокамеры. Слева стоял Джек, стыдливо прикрывающий интимные места картой с изображением Джокера, а Бальзак с лицом цвета спелого помидора, видимо, решал, прикрыть ему то, что снизу, или лицо, чтоб его никто не узнал. Но не успел решиться и вышел на снимке краше всех. Табличка с надписью "Скепсис" была отставлена чуть в сторону. - Молодцы! Можете одеваться! Всем спасибо, все свободны! И девушка быстро прикрыла за собой дверь квартиры, на которой было написано крупными буквами "ГАММА", не обращая внимания на несущиеся вслед проклятья Бальзака.