Сокровище капитана.

— Эй, Крюк! Пират ухмыльнулся, услышав знакомый задорный голос, и лениво обернулся. — День добрый, миледи! — Снова в плаванье? — Пэн сидела прямо на воздухе, паря на небольшом расстоянии от Крюка. — Меня с собой возьмешь? — Посмотрим, красавица, — капитан протянул ей руку, привычно пряча крюк за спиной. Петра приземлилась на землю и вложила свою руку, позволяя его пальцам обхватить еë ладонь. Вторая потянулась за его левой рукой. — Петра, — укоризненно прозвучало от пирата. — Извини, — пробормотала Пэн, но не выпустила крюк, не давая увести его от своих глаз. — Ты же знаешь, я не люблю, когда ты его прячешь. — А ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу выставлять его на всеобщее обозрение. — Крюк, мы опять возвращаемся к тому, с чего начинали, — глубокие синие глаза, всегда напоминающие капитану о море, смотрели непривычно серьëзно. — Мне казалось, что я уже не раз доказывала, что мне безразлично то, что ты без руки. — Ты... Правда так думаешь? — Конечно, — взгляд девушки снова сместился к железному протезу. Мягко, но настойчиво забрав руку из хватки Петры, Крюк провëл своим крюком ("извиняюсь за каламбур") по каштановым локонам. Он ожидал увидеть недовольство или даже отвращение, но Пэн словно наслаждалась этим, склонив щëку к холодному металлу и улыбнувшись. Забавно вышло, как сошлись эти двое. Крюк ненавидел Распускателя, что назвался в его мире Питером Пэном, а нахальная девчушка так же ненавидела капитана Крюка из своего. Прошло немало времени, прежде чем они осознали, что несмотря на похожесть на их врагов, — они из разных миров. Вскоре неприязнь переросла в дружбу, а затем и в любовь. Каждый вечер, если он не находился в плаванье, Крюк ступал на берег Небыляндии в их сокровенный уголок, где никто не мог найти их — не команда пирата, не потерянные мальчишки и Вэнди из банды Пэн. К слову, Вэнди из еë мира была лучше, чем его, — крюк на его руке хоть и вызывал у неë нервозность, но она никогда этого не показывала и общалась с капитаном, как с приятелем или даже другом. Но наступать на те же грабли снова не хотелось, да и внимание Крюка куда больше привлекла задорная и нахальная Петра, которая частенько вела себя в присутствии остальных, как маленький ребенок. Лишь когда это требовалось, Пэн была настоящим лидером — той, кто вела за собой всех потерянных мальчишек. И только рядом с ним летающая девчушка становилась именно девушкой — более спокойной и тихой, более взрослой — во всех смыслах этого слова, кроме физического. Или еë просто задевала разница между ними в 9 лет? Хотя нет, это же Петра Пэн, она никогда ни о чем не волнуется в принципе. Она просто живëт так, как подсказывает ей сердце. Тëплая ладонь шатенки коснулась щеки капитана. Тот лишь улыбнулся и, слегка повернув голову и взяв еë руку в свою, поднëс к губам, нежно целуя. Петра прервала его только, чтобы самозабвенно впиться в его губы, зарываясь тонкими пальцами в чёрные волосы, сбивая с них шляпу. Медленно они разорвали поцелуй, смотря друг другу в глаза и тяжело дыша полной грудью. — Продолжим? — слишком уж довольно усмехается Крюк. Пэн решительно кивает. Смелая — и в бою, и в любви. Одно движение и капитанский плащ расстилается на песке. Нахальная девчушка садится, но Крюк уже нависает над ней и жарко целует, словно еë губы — родник, а он — человек, что изнывает от жажды. Тела обоих опустились на ткань, постепенно освобождая друг друга от одежды... ... Петра немного зябко поежилась, прижимаясь крепче к телу пирата. Тот усмехнулся, приподнял свободную часть плаща и укрыл им обнажëнную девушку. — Определённо ты отправишься со мной. Иначе мне будет тебя не хватать эти дни, Пэн. Пират определëнно не лукавил: он привык к шебутной сорванке, которая частенько залетала на Весëлый Роджер, поддразнивая его команду и с особенным удовольствием — его капитана, пользуясь тем, что в воздухе еë не достать. Именно она заставила его по-настоящему поверить, что неважно, рука у тебя или крюк заместо неë — главное, найти правильных людей, которых не будет волновать твой изъян. А мнение остальных не так важно, чтобы из-за этого навсегда отрекаться от любви. Крюк действительно любил Петру и она отвечала ему полной взаимностью. Да, немного неумело и по-детстки, но это не смущало ни его, ни еë. Она научится и тогда всë точно будет хорошо. — Рада слышать, капитан. Отправишься за сокровищами? — звонкий смех шатенки, который отвлëк его от воспоминаний, очаровывал его, но он тут же затих, когда железо коснулось еë щеки. — Моë самое драгоценное сокровище, Петра, сейчас находится рядом со мной. Для этого мне не требуется плыть за ним на край земли, — Крюк с наслаждением отметил, как покраснели щëки сорванки, а в синих, как его любимое море, глазах засияли весëлые искорки. — А, точно... Найдя среди кучи одежды нужную вещь, пират протянул Пэн золотую цепочку с подвеской в форме крюка. Шатенка уже подалась вперëд, но брюнет усмехнулся. — Извини, Петра, но у меня технические проблемы с тем, чтобы самому его надеть. Усмехнувшись, вечная девушка сама надела на себя цепочку. Холодный металл, как и крюк капитана, приятно холодил кожу. — Спасибо, Крюк. Это много для меня значит. — Всегда хотел посмотреть, как он будет смотреться на тебе... И чтобы больше ничего не было. — Крюк! — Петра вспыхнула от резкого смущения, пока пират весело хохотал. — Прости, прости, но я должен был это сказать. Мне льстит, что я смущаю саму Петру Пэн. — Тогда смути ещë раз, — шепчет в ответ шатенка, обнимая его шею и утягивая его за собой в бездну страсти.