Часть 1
9 сентября 2021 г. в 17:01
— Полковник? Почему вы не спите?
Льюис стоял у двери в гостиную, хлопая уже слегка сонными глазами, держа канделябр со свечами в правой руке.
— А, Льюис, — усмехается бывший военный, опрокидывая в себя янтарную жидкость и морщась от вкуса, — кажется, я пьян, Льюис. Помоги дойти до комнаты?
Младший Мориарти лишь морщит нос, когда чувствует запах перегара от бывшего полковника Себастьяна Морана, но все же обреченно вздыхает и помогает тому дойти до комнаты.
Однако после этого его все равно не отпускают. Чужая ладонь мягко хватает его собственную, прося тихим, хмельным голосом о помощи в снятии одежды.
— В этих пуговицах черт голову сломит, не то, что пьяный человек.
Льюис лишь показушно вздыхает, помогая расстегнуть чужую рубашку, стараясь особо не заострять своё внимание на шрамах, которыми была усеяна грудь бывшего военного.
— Ты знал, что твои глаза тебя выдают, Льюис? Даже не смотря на то, что они скрыты оправой очков.
— Не понимаю о чем вы, — невозмутимо отвечает, выпутывая последнюю пуговицу, отпуская рубашку.
В комнате Морана было холодно, ведь полковник любил спать с открытыми окнами и терпеть не мог жару и духоту.
— Врать вроде умеешь, однако при мне делаешь это крайне неубедительно, — усмешка появляется на устах, а ладонь в перчатке обхватывает чужую, тянет на себя, заставляя наклониться ближе.
— Вы пьяны, полковник. Мне лучше уйти, — начинает тараторить Льюис, пытаясь найти пути отступления, ведь чужое лицо находится в опасной близости от его собственного. Ещё чуть-чуть и случится непоправимое.
— Тебе лучше остаться, Льюис, — выдыхает Моран, накрывая губы младшего своими. Тот хоть и отвечает на поцелуй, но совершенно неумело. То губу прикусит, то рот слишком широко откроет, либо же может случайно за язык укусить.
— Тише, ковбой, — бархатно смеётся полковник, опуская партнера на его холодную, не пропитанную ещё чужим теплом постель. Нависает сверху, быстрым взглядом огибает чужое тело, скрытое одеждой, в какой раз понимая, что даже под слоем ткани можно отметить худобу младшего Мориарти.
Тело покрывается табуном мурашек, когда на разгоряченную кожу опускаются неторопливые поцелуи полковника, который всеми силами сейчас пытался расслабить парня.
— Полковник, — тихо тянет Льюис, закусывая собственную щеку изнутри, ибо поцелуи приносили странную эйфорию, доселе ещё неизвестную ему.
Волосы на затылке встали дыбом, когда он ощутил, что Моран развязал халат, неторопливо выпутывая худощавые руки из рукавов. Под халатом оказалась домашняя ночная рубашка, которая снималась через голову, ибо пуговиц не оказалось на ней и брюки, в которых обычно парень спал.
— Чшш, — на чужие губы вновь опускаются хмельные, мягко сминая, стараясь делать все медленно, подталкивая паренька к правильным действиям, обучая.
Льюис и заметить не успевает, когда оказывается без одежды, совершенно нагой перед бывшим военным находится на его чистых простынях. Лицо тут же покрывается красными пятнами от стыда происходящего. Младший Мориарти неосознанно сжимает пальцами простынь рядом с собой, когда Моран так же начинает раздеваться, показывая своё крепкое тело. Оно было усеяно различными шрамами, которая оставила служба.
Небольшая ладошка поднимается ввысь, тихонько, будто боязно проводит по крепкой груди, ощущая кожей шероховатость чужой, соответсвенно, из-за тех же шрамов.
— Ты такой неловкий, — тихо хрипло смеется мужчина, наблюдая за дальнейшими действиями Льюиса.
Из-за того, что свечи в канделябре давно потухли, а в окно сочился лунный свет комната была покрыта полумраком. Однако единственный свет так удачно падал на кровать, что можно было мало мальски разглядеть что-то. Льюис был благодарен, что из всех комнат в особняке Моран выбрал именно эту, ведь она создавала интимную обстановку одним своим естественным освещением. Не смела показать покрытое румянцем лицо младшего Мориарти, его до боли прикушенную губу и слегка слезящиеся глаза, ибо об этом моменте Льюис и мечтать не мог.
Бывший полковник наклоняется к чужому телу, принимаясь покрывать его поцелуями.
— Ты такой худощавый, Льюис. Словно травинка, которую легко сломать напополам, — Моран проводит языком по коленной чашечке, следом слышит тихий сдавленный стон, из-за чего тихо ухмыляется, понимая, что, кажется, нашёл одну эрогенную зону этого парнишки.
— П-полков-вник, — неловко зовёт парень, когда его ноги раздвигаются, опускаются на чужие плечи, — М-Моран! — уже громче стонет, стоит ему почувствовать чужой язык там, где он совершенно не ожидал его почувствовать. Дрожащая ладошка резко сжимается на чужой шевелюре, доставляя легкий дискомфорт, на который Себастьян не обращает никакого внимания, занятый другим делом, более интересным.
Мокрый язык бывшего военного творит с парнишкой какие-то неописуемые вещи, лижет там, где Льюису больше всего нравится, ласкает, обильно покрывает слюной.
Младший хозяин этого особняка совершенно забыл, что живут они не одни, поэтому стонал во весь голос, выгибал спину в пояснице до опасного хруста позвонков, пальцами то и дело сжимая чужие волосы.
— П-полков-вник! — резко, на выдохе просит Льюис, ощущая, как в ту же секунду чужой язык пропадает, а его ноги резко поднимают вверх, заново опуская на широкие плечи.
— Попрошу тебя, мой дорогой Льюис, сейчас потерпеть и слишком громко себя не вести, — заведомо просит Себастьян, смазывая свой член маслом, которое стояло на тумбе, заодно и анальный проход Льюиса, дабы предотвратить появление трещин и разрывов, от проникновения. А так же, что бы его облегчить.
Парень не совсем понимает, что имеет ввиду мужчина, однако через несколько секунд спустя осознает, к чему он это говорил.
Проникновение вышло довольно болезненным для младшего Мориарти. Он до боли сжимал простынь, тихо скулил от того, что член Морана растягивал отверстие до значительных размеров, которое в принципе не создано для того, чтобы в него пихали такие предметы, да и ещё приличного диаметра.
— Прости, Льюис, просто потерпи, — Моран наклоняется, принимаясь покрывать грудь младшего поцелуями, ласкать языком горошины затвердевших сосков, пощипывать их и полизывать, дабы отвлечь от причиняемой боли.
Он делает пробный толчок дальше, чтобы Льюис в полной мере ощутил все естество мужчины. Однако дальше мужчина делает все настолько умело, что Мориарти даже теряется, ощущая каждой клеточкой своего тела пронизывающее удовольствие, которое током отдаёт в головной мозг.
Он не стесняется, в какой-то момент понимая, что не сможет сдержать порывы, что рвутся наружу от чужих размашистых и неторопливых толчков, которые доставляют доселе неизвестное парнишке удовлетворение.
Старая кровать скрипит от телодвижений двух мужчин, так и наровясь разбудить других обитателей этого особняка, чтобы оповестить их о занятии, коим заняты бывший военный и младший хозяин.
Первый мощнейший оргазм накрывает Льюиса спустя несколько минут после начала полового акта. Он жмурит глаза, видя под веками причудливые картинки, так сильно он их сжал, обильно кончая на собственный живот, совершенно не зная куда деть свои руки. Это замечает мужчина, наклоняясь, закрепляя чужие ладошки вместе, перекидывая их через свою голову, заставляя обнять себя за шею.
— Чшш, малыш. Все хорошо? — интересуется он уже у обмякшего Мориарти, поглаживая чужие бёдра, расслабляя. Льюис старается кивнуть, чтобы подтвердить чужие слова, однако выходит это крайне неуклюже, из-за чего мужчина тихонько смеётся.
Он аккуратно выскальзывает из Льюиса, помогая себе рукой, додрачивая и получая свою порцию оргазма.
Вторая половина постели прогибается под чужим весом, Себастьян тихо опускается рядом с тяжело дышащим Льюисом, обнимая его за талию, притягивая его чуть ближе. Шершавые пальцы поглаживают нежную кожу на левом боку парнишки, рассматривая его такого расслабленного, от того ещё более прекрасного.
— Что это было? — тихо интересуется Льюис, поднимая взгляд на Морана.
— Все разговоры утром, сейчас засыпай, — бархатно произносит полковник, мягко чмокая парня в лоб. Через какое-то время Льюис таки засыпает, убаюканный тихим и размеренным дыханием рядом лежащего Себастьяна.