Той белой ночью

      Ох, моя милая Настенька, как же поживаешь ты? Иногда мне кажется, что мои письма до тебя не доходят. Уж не поверю, что корабли так часто тонут, чтобы не доставить ни одного моего письма, ни одного твоего ответа. Знай же: я соскучился.       В тишине растворился едва слышимый вздох. Федор задержал над свечой серебряный сургуч и капнул его на конверт, закрепляя штампом дурмана. Смахнув с письма невидимые пылинки, он спрятал его в карман своего пальто и двумя пальцами ловко потушил свечу.       Йокогама очень сера, я скучаю по доброму Петербургу. Даже по тому смешному человеку, с кем никак не вязался разговор, кто, сконфузившись, пропускал меня на порог дома и улыбался мне. Скучаю и продолжаю представлять унылый сад, но вместо «нее» уже стояла ты.       Сегодня невероятно тоскливо, как было вчера и будет завтра. И дома не пусты, улицы заполнены самыми интересными людьми, но навязчивое одиночество все равно холодило душу. Федор проходил по одному пути: от его квартирки через дворы и до набережной. Кто-то приветственно кивал, но он не видел необходимости запоминать здешние лица и голоса, ведь когда-то обязательно вернется в свой родной Петербург.       С моих последних белых ночей, с нашей с тобой последней встречи прошло уже… я не помню. И я снова спрошу тебя: как же прошла ваша с ним свадьба? Настенька, милая моя, прости, что покинул тебя, прости, что не смог полюбить твоего жениха и не подал свою руку. Я струсил, я сбежал!.. Уж честно не помню, как оказался за несколько миль от тебя, но до сих я лелею во снах наши с тобой белые ночи, как четко вижу твое прекрасное лицо.       Высокий молодой человек в медицинском халате держал над головой Федора белый зонтик и всегда открывал перед ним калитки, за годы его проживания здесь покрывшиеся густыми полотнами плюща. Он был единственный, кого Федор помнил так же четко, как горячо любимую Настеньку. Иначе же никак: тот жил с ним по соседству в их нескромной квартирке, до того большой, что там часто толпами проходили люди — его знакомые.       Осаму продолжает опекать меня. Но я ему благодарен, он всегда слушает мою болтовню и везде сопровождает, только после встреч с ним меня всегда клонит в сон. Я помню его как будто всю жизнь, но ведь не может быть так, да, Настенька? Мои встречи с тобой были задолго до него, так дороги мне, я до сих помню… Всегда помнил.       Подходя к набережной, Федор схватился за грудь. Его тут же подхватили под локоть, но он вырвался и побежал вперед, едва успевая тормознуть, чтобы не врезаться в прохожего. И это было уже рутинно и для него, и для его сопровождающего, когда при виде моря, отражающего вечерние огни, Федор видел ее. Словно она стояла там, оперевшись о балюстраду, никуда не уходила, вечно одинокая и печальная Настенька.       Наша первая встреча была так чудна, что я до сих пор испытываю эйфорию, когда вспоминаю ее. В груди так же, словно это происходит со мной сейчас, становилось так легко, а в животе импровизировали бабочки. Тогда я смог выговорить то, что копилось во мне много лет, и с того дня я не держал ни одну эмоцию, обо всем рассказывал тебе. Но почему же ни одной весточки, милая Настенька? Неужели забыла меня, неужели предпочла оставить в прошлом?       Он не уходил еще долго. Смотрел в одно место, продолжая улыбаться, пока улыбка не дрогнула, и он не отвернулся, продолжая сжимать грудь — так она болела. Его поторопили, и Федор не спеша направился за сопроводителем, борясь с желанием обернуться и броситься в морские объятья. Сейчас не время. Осталось только отправить письмо.       Но даже так я верен тебе. Мое сердце разрывается, но лишь для тебя, лишь для того, чтобы снова услышать твой сладкий голос, я терплю. Я закончу дела и прилечу к тебе, это я тебе обещаю…       Федор достал из кармана конверт и провел по каллиграфически выведенным буквам ее имени, нежно поцеловал и, скрепя сердце, отдал его Осаму. Тот совсем скоро вернулся и кивнул на его немой вопрос, снова занося над головами зонт.       Меня торопят. Я столького не успел сказать тебе сегодня, но на следующей неделе я напишу тебе снова. И, конечно, буду ждать ответ. Как в ту белую ночь, расскажи мне, как живется. Душа болит за тебя, всегда очарованный тобой

Мечтатель.