***
Мистер Томпсон долгое время был директором школы, за которое виртуозно научился крутить другими людьми, прикрывая свои грязные помыслы от глаз народа деньгами. Уж чего у него и было в достатке за столько лет ответственной должности, так это денег, которые мужчина заработал умом и хитростью, змеёй изворачиваясь из любых неприятностей и отстаивая свою бриллиантовую репутацию. Сегодняшний день обещал ему исполнение главного желания, которое так крепко поселилось в нём, въедаясь в самую суть, что ни на секунду не покидало вот уже несколько лет. Мазнув пальцами по свитеру, ровно по тому месту, где когда-то маленькая стерва оставила свою метку, он ухмыльнулся, заходя в техническое помещение небольшого офиса, где у него была назначена встреча. Собранные за столько лет связи и тут пригодились, он знал не просто место, где мог её найти, он знал людей, которые могли помочь в осуществлении его тайного замысла. Вытащив из глубокого кармана пальто пачку наличных, мужчина нетерпеливо бросил их на стол, выжидательно смотря на начальника охраны, который в свою очередь тут же начал пересчитывать купюры. — Камеры перестанут работать через 30 минут в блоках C и D — это два этажа и смежная лестница, момент отключения можно будет отследить по красной лампочке, та перестанет гореть. Ровно через 3,5 минуты они перезагрузятся и начнут работать снова, в этот промежуток времени я позже вмонтирую запись, словно в коридоре никого не было. Повторно камеры перестанут работать в 5:15 и не будут функционировать вплоть до 6:00, на это время у нас как раз запланированы технические работы, и весь персонал и жители гостиницы об этом проинформированы, за этот отведённый срок вам следует покинуть помещение и добраться до своего номера по той же лестнице. Есть вопросы? — полноватый мужчина оторвался от своего вознаграждения и внимательно посмотрел в лицо мистера Томпсона. — Вопросов нет, думаю, что мне пора отчаливать, чтобы добраться до отеля и своего номера. Прощайте, — мужчина не стал дожидаться ответа собеседника и коротко глянул на часы, фиксируя время, ведь сейчас каждая минута была на вес золота. Если только задуматься от том, сколько он заплатил за организацию этого дела... Заранее заказанное такси стояло у обочины, водитель нетерпеливо поглядывал на таймер с временем ожидания. Мужчина в возрасте легонько постучал в окно, намекая на то, что не помешало бы разблокировать дверь, и спокойно занял своё место на заднем сидении, ожидая, когда машина тронется с места. Без лишних слов водитель завёл автомобиль и плавно тронулся с места. До конца пути оставалось 10 минут.***
— Ты долго, дорогая, — кривая усмешка коснулась кончиков губ, а в паху всё сладко сжалось от одного её вида. Он наслаждался ужасом, промелькнувшим в её глазах, и сделал стремительный шаг навстречу, ловко перекрывая ей дорогу к двери. Одна из последних преград, которая могла напрочь сломать все его планы, рухнула. Девушка испуганно заозиралась, тут же давя в себе этот внезапный порыв, и нагло ухмыльнулась, провоцируя. — Нам есть, что вспомнить, согласна? — не дожидаясь от неё ответа, мистер Томпсон развернулся и ловко закрыл дверь изнутри, блокируя возможность чужого вторжения в её номер. Ему не нужны тут незваные гости и доблестные защитники. Маленькая дрянь уверенно села на кровать и улыбнулась, стойко демонстрируя, что ничуть не напугана. Мужчина совершенно не вслушивался в её слова, концентрируя своё внимания на подрагивающей груди, скрытой за белой блузкой. Стоило отметить, что та заметно подросла с их последней встречи. — Знаешь, один мой хороший приятель посоветовал мне переночевать в этом отеле, — Томпсон начал издалека, рассчитывая на то, что она разгадает его шараду с первых слов. — Упомянул, что здесь очень трудоспособные сотрудники, в особенности горничные, — хищная улыбка коснулась губ, а глаза продолжили ласкать грудь, он уже представлял себе, что скоро сорвёт этот бесполезный клочок ткани и наконец-то дотронется до той, что стоила ему шрама и множества неудобных вопросов. — И мне жизненно необходимо провести последние ночи именно здесь, — мужчина шагнул девушке навстречу и заглянул ей в глаза, прищурившись. Она действительно не понимала, о чём он. Замечательно! — Ах, Оушен. Теперь я понял, почему, — от одного упоминания этого имени девушка задрожала, непроизвольно обхватив себя руками за плечи, а мужчина восторжествовал — девчонка боялась. — Камеры. Они засняли, как вы заходили ко мне. Это будет использовано…, — мужчина рассмеялся вполне искренне, она все ещё не понимала, с кем связалась, правда её глупость уже начинала порядком раздражать. — Сейчас они отключены, дорогая, — мужчина сделала ещё один шаг в её направлении, налету ловя её занесённую руку и захватывая тонкое запястье в свой плен. Девушка задёргалась, попыталась отпихнуть от себя мужское тело, ненавистные глаза грозно сверкнули, девочка всё-таки решила побороться с ним, правда эта игра заведомо была обречена на провал. Резкий рывок — и Кэтрин зубами впилась ему в плечо, сжимая челюсти, а когда хватка с её руки пропала, отпустила и истошно закричала: — Помогите! Ответом на это послужила хлёсткая пощёчина, которой мужчина её наградил. От силы удара девушка потеряла равновесие и полетала на пол, приложившись головой о комод. Мужчина закатил глаза, снимая своё пальто, и печально покачал головой. Хоть бы сейчас, пораскинув чуть-чуть своими мозгами, она должна была понять, что не стоит оказывать подобного сопротивления, тогда бы вечер мог в действительности пойти по другому сценарию. Хотя постойте, ему не было жаль, ведь, в конечном счёте, он получит своё. — Кэтрин, Кэтрин, — со вздохом он извлёк из кармана небольшую вытянутую коробку и осторожно поставил её на комод, откидывая крышку. Взгляд пробежался по содержимому, и мужчина ловко вытащил из коробки небольшой шприц, наполненный мутноватой жидкостью. Избавившись от защитного колпачка на игле, он пробно нажал, выпуская из шприца остатки воздуха и каплю жидкости, и направился к сжавшейся девушке, не предпринимающей попыток побега, держащуюся за ушибленную голову и давящуюся слезами от жгучей обиды. Мужчина присел на карточки, перехватывая руку, которую девушка вскинула в защитном жесте, боясь, что сейчас последует следующий удар. Когда внимание наконец-то привлёк предмет в мужской руке, Кэтрин напряглась, фокусируя взгляд на тонком острие, и задёргалась в попытке освободиться. Волна животного страха придала сил, женская рука вырвалась из цепкой хватки, но ненадолго. Миг триумфа был настолько незначительным, что стоило в ту же секунду вскочить на ноги, наплевав на головокружение, и бежать как можно быстрее. Надеждой на спасение оставалась ванная комната, которую можно было закрыть изнутри. Томпсон, не церемонясь, схватил её за длинные пряди волос и с силой дёрнул на себя, тут же наматывая шёлковые локоны на ладонь. Девушка, которая только обрела под ногами опору, повалилась на бок, приложившись об пол больным бедром, и взвыла. Тонкая игла с легкостью вошла под кожу, а мутная жидкостью за несколько секунду исчезла из капсулы. Томпсон ободряюще похлопал девушку по лицу свободной рукой и поднялся на ноги, напоследок повторно приложив Кэтрин головой об комод. Теперь ему осталось ждать недолго. Раздобытый у Оушена наркотик имел огромное количество плюсов и сейчас был незаменимой вещью. При попадании в кровь начинал действовать мгновенно, но только короткий промежуток времени. Состояние жертвы сопровождалось вялостью, шумом в ушах и полной потерей координации в пространстве, то есть, гарантируя полную неспособность к оказанию должного сопротивления. На секунду задумавшись, мужчина вспомнил, что чуть было не забыл установить свою страховку. Выудив принесённую с собой камеру, директор оглядел помещение и остановился на комоде, видеообзор с которого был бы наиболее удачным, полностью открывая вид на кровать. Томпсон установил устройство, проверяя настройки и включая запись. Памяти на камере хватит на несколько часов, что его вполне устраивало. Развернувшись к девушке, он оценил её состояние и удовлетворенно улыбнулся. Подойдя к Кэтрин и подняв её, вяло сопротивляющуюся, на руки, мужчина уложил свою ценную ношу на кровать. Пришло время начинать самую интересную часть представления. Томпсон сверился с часами, убеждаясь, что у него осталось ещё куча времени, и начал нетерпеливо расстёгивать лёгкую блузку, постепенно высвобождая из плена нежную кожу груди. Когда-то он мечтал сделать точно так же в своём кабинете, уловить её очаровательный румянец и робкую улыбку, а затем жадно ловить её восторженные вздохи губами, пока показывал ей новые границы дозволенного в отношениях двух взрослых людей. Сейчас же Кэтрин была его вещью, более ценной, но всё ещё вещью, с которой мужчина мог поступать так, как ему хотелось. Освободив стройное тело от блузки, мужчина откинул её в сторону, принявшись за плотно облегающие ноги джинсы и так же быстро расправившись с ними. Она была великолепна. Стройное, подтянутое тело, нетронутое загаром, полная грудь, плоский живот, тонкая талия, очаровательное лицо и густые длинные волосы. За такую женщину многие бы могли убить, но сейчас она накаченная лежала под ним и не осознавала своей участи. Проведя кончиками пальцев по животу, он спустился ниже, подцепив край трусиков. Засмотревшись на видимый кусочек нежной кожи, Томпсон медленно начал их стягивать, любуясь открывающимся видом, как же он сейчас хотел оказаться в ней, погрузиться в податливое тело. Бесстыдно откинув их в сторону, директор коснулся рукой лона, запоминая мягкость кожи, и костяшкой пальца надавил на выход, слегка проникая. Девушка была сухой, что в целом не играло роли, но заставляло ненавидеть её ещё больше. Напоследок он оставил кружевной бюстгальтер, скрывавший полную грудь, неспешно стягивая бретельки, большим пальцем мужчина провёл по месту, где проглядывался контур соска, и слегка надавил, испытав восторг от того, что тот отреагировал и слегка напрягся. В комнате оглушительно раздался щелчок застёжки, и последняя преграда покинула юное тело, оказавшись в куче вещей. Томпсон любовался недолго и от плана отступать не планировал. Подойдя к заранее подготовленному пакету, который всё это время оставался в его укрытии, директор выудил плотную верёвку средней толщины и острые ножницы. Скоро действие препарата закончится, оставив только ломоту в теле и лёгкое ощущение тошноты, а за это время ему придётся проделать колоссальную работу, чтобы связать маленькую дрянь и предотвратить любые попытки к побегу. Мужчина подтянул к себе женскую ногу, точно зная, с чего начинать. Сделав несколько оборотов вокруг лодыжки, напоследок зафиксировав крепким узлом, Томпсон обогнул верёвкой женское бедро и затянул, держа ногу Кэтрин в согнутом положении. Теперь девушка при всём желании не могла бы её разогнуть, а уж тем более куда-то сбежать. Директор сделала ещё пару обвязок, создав своеобразный рисунок из углов, прежде чем удовлетворённо улыбнулся. Похлопав Хилл по внутренней поверхности бедра и словив её мутный взгляд, мужчина ухватился за вытянутую руку, с упоением обвязав той же верёвкой в районе запястья, соединяя согнутую в колене ногу с женской рукой, лишая свою маленькую жертву последнего шанса. Аналогичные действия мужчина проделал со второй ногой и рукой, дополнительно проверил свою работу и отошёл, наслаждаясь открывшимся видом. Обнажённая, растерянная девушка, жёстко зафиксированная верёвками и полностью лишённая права выбора, возбуждала. Член заныл, толкаясь в ширинку и требуя разрядки, Томпсон сдавил его через ткань, зашипев сквозь плотно сжатые зубы и разложил на комоде оставшиеся принесённые вещи. Девушка под его взглядом зашевелилась, задёргалась, пытаясь освободиться от пут и с ужасом обнаружила, что не может свободно двигаться. Краска смущения залила лицо, когда до воспалённого сознания дошло, что она не просто не может двигаться, она полностью обнажена. Кэтрин возмущенно выдохнула, закашлявшись; в свою очередь мужчина, не теряя времени, стремительно её настиг, подобрав с пола её трусики и свободно затолкав в открытый рот достаточно глубоко, чтобы девушка не кричала и не могла их выплюнуть. — Ох, Кэтрин, ненависть и беспомощность, которую я читаю в твоих глазах, стоят каждого потраченного доллара. Ты должна быть признательна, я внёс за тебя нашему общему знакомому предоплату, в подробностях посвятив его в нюансы нашей встречи. Знаешь, он пришёл в неописуемый восторг и был не прочь присоединится, вот только сегодня я не хотел бы тобою делиться, — параллельно Томпсон неспешно стягивал с себя одежду, аккуратно складывая ее на свободную часть комода, абсолютно не стесняясь взгляда Кэтрин. Девушка старалась не смотреть, от всей картины ей хотелось оказаться в туалете и вывернуться наизнанку, только бы забыть это отвратительное зрелище. Томпсон был немолод, годы брали своё, у него уже вырисовывался округлый живот, а кожа была дряхлой и в некоторых местах покрыта старческими пятнами. Хуже всего выглядели ноги, непропорционально тонкие и длинные с торчащими от варикоза венами, правда думала об этом Кэтрин недолго, ровно до той поры, пока он не стянул с себя трусы, и она не увидела его эрегированный член, который казался ей просто огромным. Девушка забилась раненой птицей и истерично замычала, делая жалкие попытки вытолкнуть напрочь промокшее белье из своего рта, в тот момент, когда мужчина схватил за заранее подготовленный презерватив и надорвал защитную оболочку. Кэтрин действительно не могла оторваться, с ужасом наблюдая за тем, как он развернул латекс по всей длине своего члена и направился в её сторону. — Я не хочу быть добрым к тебе сейчас, поэтому придётся потерпеть. Мужчина без особых усилий перевернул девушку на живот и за упругие верёвки подтянул к самому краю кровати, шлёпнув Кэтрин по очаровательной заднице. — Ты даже представить себе не можешь, как долго я этого ждал, сколько думал о тебе после случая в моём кабинете, насколько часто с ненавистью представлял, как мои руки сожмутся на твоей шее и переломят её. Сейчас я наконец-то дождался, — мужчина направил свой стоящий член к сжатому сфинктеру, играючи мазнув самым кончиком, от чего девушка только сильнее сжалась. — Но-но, тебе некуда бежать, тебя некому спасти. Всё же могло быть совсем по-другому, ты бы закончила школу с отличием, я бы помог тебе и твоей матери, но ты выбрала неверный путь, да и связалась не с теми людьми, дорогая. Первое проникновение было тяжёлым, девушка была абсолютно неразработанной и до одурения тугой, непроизвольно, на одних только инстинктах пытаясь вытолкнуть его член из себя, громко протестующе мыча. Правда вот бывший директор не был с ней солидарен, увеличив силу своего напора и сместив угол проникновения, проходя глубже и разрывая нежную плоть. Девушка под ним закричала, даже завыла от пробирающей до костей боли и задёргалась, силясь разорвать этот контакт, от раздирающих ощущений из глаз полились непрошенные слёзы. Его совсем не беспокоили возможные очевидцы этой сцены, ведь он заблаговременно позаботился о том, чтобы их не беспокоили — хорошие двери и две пустующие по бокам комнаты, которые ему пришлось арендовать, были тому лучшей защитой. Ох, она могла мычать и издавать другие чудесные звуки, проблема заключалась в том, что её никто не услышит, никому нет нужды заглядывать в этот уголок, где не требуется уборка и есть только маленькая глупышка Кэтрин, за спиной который шепчутся все сотрудники отеля. Не дожидаясь, пока девушка успокоится, Томпсон вогнал в Кэтрин член во всю длину, она выгнулась в спине, безмолвно крича, парализованная ужасом и болью, и опустилась на кровать, заметавшись по сбитым простыням, громко всхлипывая и издавая звуки, похожие на протяжный вой. Мужчина тяжело выдохнул, ощущения, которые дарили её мышцы, крепко обхватившие его член со всех сторон, были умопомрачительными. Он представил себе, что если бы тогда у него все получилось, мышцы её лона были бы настолько же тугими, пока он вгонял в неё свой член, закинув школьницу на шероховатую поверхность рабочего стола. Теперь Кэтрин добилась другого: болезненно стонала под ним, зарёванная, абсолютно сломленная и почти потерявшая свою гордыню. Мужчина легко подвигал бёдрами, выдирая из её груди ещё несколько жалобных всхлипов от резких вспышек боли. Ему не было её жалко, он тоже был жертвой её чар, из-за которых ему даже пришлось оставить свою жену и утолять свой голод с кем-то доступным, отдалённо напоминающим маленькую дрянь. Не дав девушке привыкнуть, он яростно начал вторгаться в её тело, прилагая усилия, чтобы полностью выйти из него, насладившись судорожным вздохом, и проникнуть снова, наблюдая, как каждый раз она непроизвольно выгибается и запрокидывает голову, сотрясаясь всем телом. Мужчина знал, что тем самым доставляет ей ни с чем не сравнимую боль, давя, раздирая воспалённые участки, но не собирался себя сдерживать, ему наконец-то было хорошо. Он был в этой маленькой дрянной девчонке, жёстко насиловал её нежное тело, кажется, даже забрал её девственность, хоть и не ту, о которой мечтал, но от этого чувствуя себя не менее удовлетворённым. — Моя девочка, не стоит плакать, это не самое худшее, что скоро случится с тобой, — дыхание сбивалось, а удовольствие накатывало на него с каждым толчком, особенно сильно возбуждали её сиплые стоны, то и дело переходящие в скулёж. Сделав ещё несколько резких движений, мужчина с глухим стоном кончил, опустившись на Кэтрин сверху и переводя дыхание. Поцеловав девушку в плечо и потеревшись о нежную кожу щетиной, мужчина нашёл в себе силы вытащить свой член из девушки и стянуть с него презерватив, тут же выкидывая последний в мусорное ведро. Чувство брезгливости сиюминутно напомнило о себе, и он поспешил вытереть руки заранее подготовленными влажными салфетками, правда не только руки, но и свой увядший член. Окинув взглядом все ещё вздрагивающую девушку, он любезно избавил её от видимых выделений. Если бы Кэтрин могла, она бы бесспорно свернулась клубочком, обхватив руками колени, но была крепко зафиксирована и могла только рыдать, уткнувшись лицом в простыни. — Я бы с огромным удовольствием продолжил разрабатывать тебя, но для этого нам бы пришлось тебя хорошо подготовить, Кэтрин. Всё-таки моя нелюбовь к латексу играет основную роль, — с этими словами мужчина забрал с комода ещё один подготовленный шприц и нагнулся над девушкой, вводя ей под кожу очередную инъекцию. — Это чтобы нам с тобой было весело вместе, не переживай, ты сможешь потом пересмотреть лучшие моменты, я обязательно поделюсь с тобой и мистером О копией нашего увлекательного времяпрепровождения. — Девушка дёрнулась, словно от удара, и попыталась заглянуть в его лицо, чтобы понять, шутит он или нет. — Ах, я тебе не сказал. На комоде установлена видеокамера, которая фиксирует всё, что здесь сейчас происходит, я уверен, что с выбранного ракурса ты очень фотогенична, — он прошептал ей последние слова прямо в лицо и оставил короткий поцелуй на лбу, напоследок стерев несколько слезинок с мокрых щёк. С хищной улыбкой Томпсон перевернул Кэтрин на спину и направился в уютно расположенное кресло. Нужно время, чтобы препарат подействовал на неё в полной мере, когда любое прикосновение к коже будет посылать волны жара к эрогенным зонам. Директор погрузился в себя, неспешно надрачивая член. Он представлял это себе много ночей до и после её побега из его кабинета, продумывая каждую мелочь: как её затвердевшие соски тёрлись о деревянную поверхность его стола, как его член исчезал в глубине её нетронутого ранее тела, как помещение наполнялось пошлыми звуками шлепков двух тел, а с девичьих полных губ срывались протяжные стоны. В конечном итоге, он, как сейчас, сел бы в своё кресло, усадил девушку к себе на колени, прижавшись к узкой спине, широко развёл её сведённые в коленях ноги и насадил бы снова, задавая ритм её движений. Конечно же, в его мечтах она бы беспрекословно его слушалась, двигаясь без дополнительной поддержки, пока он массировал её грудь, играясь с чувственными сосками, слегка оттягивая и пощипывая их. Непременно, так бы продолжалось вплоть до окончания школы, в разных местах, до, после и во время учебных занятий. Член налился, возвращаясь к боевой готовности, но Томпсон был тем, кто умел ждать, и был готов подождать ещё некоторое время. Одним из самых сокровенных желаний, которое он неоднократно представлял себе, когда откровенно занимался онанизмом, лёжа в кровати с уже бывшей женой, была её отработка в бассейне. Он нередко видел, как она занималась отдельно от всех, упорно закрывая свои долги по физической культуре под пристальным взглядом своего учителя. Иногда он даже позволял себе занять крайнюю дорожку раньше них и плавал, прислушиваясь к её тяжёлому, иногда полностью сбитому дыханию. Томпсон поставил таймер на отключение камер видеонаблюдения и отослал учителя принимать неожиданную поставку оборудования для спортивного зала, а сам клятвенно пообещал проследить за её отработкой и отпустить девушку точно в установленное время. Как только за учителем закрылась дверь, директор стремительно настиг Кэтрин, напряжённо замершую у лестницы, на том уровне, где можно стоять, но тело будет полностью скрыто водой. Томпсон прижался к ней сзади, дав ощутить девушке свой напряжённый член, а затем спустил лямки слитого купальника для занятий, оголив упругую грудь. Девушка тут же зарделась, робко улыбнулась, но позволила его рукам мять упругие полушария. Одна рука директора спустя мгновения спустилась ниже к её лону, мягко надавливая на клитор и поглаживая девушку через купальник. Он развернул её к себе, закинув стройные ноги себе на пояс, и проник в тело, вырывая из груди сладкий стон. Двигался мягко и осторожно, губами впиваясь в мягкие полушария, пока девушка умилительно держала крепко сжатые кулачки над грудью, то и дело, закусывая пальцы от остроты угла проникновения. Томпсон кончил, громко простонав и запачкав свою руку и часть пола вязкой спермой. Реальность возвращалась нехотя, расфокусированный взгляд зацепился за Кэтрин, которая прекратила плакать, но уже начала постанывать, изнывая от неконтролируемого желания. Он прекрасно видел, как из её лона показалась капля женской смазки, а тело покрылось лёгкой испариной. — О, Кэтрин, я смотрю, ты уже готова и не чувствуешь себя такой униженной и оскорблённой. Подожди, дорогая, чтобы всё не закончилось слишком быстро, мне тоже следует принять кое-что для хорошего настроения, — мужчина с улыбкой принял таблетку, даже не удосужившись запить её водой, и подошёл к девушке, впиваясь пальцами в полные груди. Девушка застонала, прогнувшись, и попыталась оказаться ближе к источнику прикосновений, на секунду забывая о том, где и с кем она находится. Афродизиак затуманил разум, и она уже не принадлежала себе, но по щекам всё равно побежали дорожки слёз. Она искренне не хотела всего, что с ней произошло и могло произойти в необозримом будущем, она ненавидела этого человека настолько, что с удовольствием отрезала бы ему теми ножницами член, если бы только знала о том, что когда-то с ней произойдёт нечто подобное. Томпсон с упоением потянул затвердевшие соски и резко их вывернул, получая удовольствие и от её отдачи, и от её слёз. Очаровательно, она пыталась бороться, будучи беспомощной. Оставив женскую грудь на время в покое, мужчина встал у разведённых ног, подтянув девушку к себе поближе. Член вошёл легко, без какого-то сопротивления, мужчина сделал несколько пробных толчков, подбирая скорость и частоту проникновения, слушая, как Кэтрин тихо постанывала, не оставляя попыток себя сдерживать. Тело горело, а внутри было настолько мерзко, что, если была бы возможность умереть на месте, она бы с удовольствием приняла это предложение. Кэтрин чувствовала тошноту, когда мужчина склонился на её грудью, сверкнув седыми засаленными волосами, и мечтала, чтобы это поскорее закончилось, когда он губами обхватил её сосок и начал его посасывать, отвратительно причмокивая губами. Тонкие разряды удовольствия проходили каждую секунду через всё тело, нутро сводило от приятных ощущений, которые накапливались в центре её лона, грозясь перейти в болезненную неудовлетворённость, ей срочно требовалась спасительная разрядка, чтобы хотя бы на миг девушку отпустило. — Кэтрин, если я сейчас покину твоё развратное тело, сколько собственной влаги из тебя выйдет, как быстро ты начнёшь молить меня о проникновении, через сколько сама захочешь оседлать мой член? — мужчина говорил с придыханием, продолжая потирать её соски и ритмично двигаться. Пошлые звуки ударов его мошонки о женскую задницу и чмокающий звук из-за её обильной смазки, которая уже стекала по бёдрам, тянули уже на несколько оргазмов любителей продукции порноиндустрии. — Именно так выглядит будущая игрушка для шестёрок мистера О. Одна рука продолжала ласкать сосок, а вторая спустилась к набухшему клитору, растирая его. Кэтрин глухо застонала, закатив глаза, и обильно кончила, Томпсон полностью прочувствовал её оргазм, ускоряя частоту движений, ощущая то же острое удовольствие от того, как сильно она обхватывала его, задерживая внутри. Его собственный оргазм не заставил себя должно ждать, мужчина остановился внутри, зайдя во всю длину, и выплеснул в содрогающееся тело тёплое семя. Покинув расслабленное тело и мазнув по клитору головкой испачканного члена, Томпсон решил внести корректировки в их положение. Мужчина осторожно развязал женскую ногу и перетянул освободившуюся руку за спиной, полностью лишая движения. Затёкшую ногу с хрустом удалось распрямить, и мужчина без раздумий закинул её к себе на плечо, тут же входя в разгорячённое тело Кэтрин и загоняя обратно вытекающую сперму. — Будешь лягаться — и мне снова придётся сделать тебе больно. Угол проникновения стал острее, а движение более ленивыми и медленными, но от этого Кэтрин только сильнее заметалась по простыням. Слёз уже не было, постепенно в голову проникало осознание того, что она ненавидела себя за то, что не могла контролировать свои инстинкты и в действительности хотела того, что с ней сейчас происходило, просто из-за того, что не выдержала бы без освободительной разрядки, которая на некоторое время дарила покой. И даже желаемая смерть отошла на второй план, стоило ей получить первый оргазм. Что с ней будет после второго или третьего? Мысль о том, что она сама через час запрыгнула бы на Томпсона, казалась абсолютно непривлекательной, но девушка с каждым толчком теряла нить в связке своих мыслей, утопая в ощущения. Самым ужасным было то, что действие препарата рано или поздно закончится. И, к сожалению, Кэтрин не настигнет спасительная темнота, а огреет суровая реальность, вернётся отступившая боль. Она полностью распробует на вкус пережитый ужас и унижения как физические, так и моральные. И каждый раз, засыпая, долгие месяцы после будет с криком ужаса просыпаться посреди ночи, боясь услышать насмешливый голос и понять, что она снова беспомощна и не может сбежать, пока в её тело будет вколачиваться член старика. По ощущениям всё закончилось быстрее, Кэтрин, цепляясь за клубки удовольствия и ожидая секунду до вожделенного оргазма, не получила своей желаемой разрядки и непроизвольно напрягала внутренние мышцы, пытаясь не выпустить ещё крепкий член из плена своих складок. Девушка сдержала себя от желания снова заплакать, возбуждённо дыша и тряся телом о мокрые от пота простыни. Если бы ей сейчас действительно предложили другой член, она бы без промедления согласилась, максимально широко разведя связанные ноги, унижаясь, ещё больше теряя себя и превращаясь в ту, кем её видел Томпсон. Директор погладил Кэтрин по напряжённой руке и поменял своё положение, усевшись Кэтрин точно на живот, вышибая из лёгких воздух так, чтобы его член устроился точно промеж упругой груди. — Сколько же преподавателей мечтали зажать тебя в углу, схватить твою грудь до искр в глазах, пощипать за напряжённые соски, опустить на колени, подставив член, и дрочить твоими шикарными сиськами, а потом кончить на твоё лицо и волосы, оставив в шумной толпе. Томпсон держал девушку за торчащие соски, стискивая, и водил напряжённым членом по ложбинке, смотря на её перекошенное от удовольствия лицо и лихорадочный румянец. Мужчина хмыкнул и быстро вытащил импровизированный кляп из её рта, отдав приказ: — Открывай рот. Кэтрин сконфуженно посмотрела на него в ответ, а когда смысл слов дошёл до воспалённого сознания, глаза широко раскрылись от ужаса. Крепко сомкнув губы, девушка отвернула голову, жмурясь, но несколько унизительных пощёчин быстро напомнили ей положение дел и её собственную роль в этой игре. Кэтрин послушно приоткрыла рот и шумно вздохнула, стремясь набрать в лёгкие побольше воздуха и не дышать. — Если попробуешь укусить, придётся выбить тебе пару зубов. Многим твоим будущим клиентам это придётся по вкусу. Придерживая одной рукой член у основания, Томпсон двигал бёдрами, водя им между её грудью, а другой натянул её голову, намертво вцепившись в волосы, чтобы головка члена заходила точно во влажный и горячий рот. Кэтрин отводила глаза, но не двигалась, послушно замерев, её щёки горели от смущения, а накопившаяся за время слюна неприлично стекала по подбородку и ниже, вдоль напряжённой шеи. Мужчина нетерпеливо встал над ней на четвереньки, наматывая длинные волосы на кулак, и буквально нанизал её открытый рот на свой стоящий член. Головка упиралась в глотку, но директор пресекал на корню любые попытки отстраниться, снова натягивая её до звёздочек в глазах. Слёзы снова начали скапливаться в углах глаз, а лицо покраснело от лёгкой асфиксии. Томпсон не сдерживался, по его лицу можно было понять, что мужчину захватил азарт от власти, которой он обладал, и сейчас ему можно было делать то, что он считал нужным. Правда надолго директора всё же не хватило, её рот был таким привлекательно горячим, что мужчина через минуту с чувством спустил вязкую, вонючую сперму ей в глотку, тут же затолкав в её рот промокшие от слюны трусики. — Глотай, Кэтрин, давай же, тебе нужно привыкать к этому, не все остальные будут такими же аккуратными с тобой, — директор хрипло рассмеялся, похлопав девушку по щеке и слез с кровати, он знал, что ей некуда деваться и рано или поздно она насладится его вкусом в полной мере, запомнит его на всю оставшуюся жизнь. Мужчина перетянул её ногу верёвкой и взглядом задержался на дорожке спермы, которая до сих пор вытекала из неё небольшими порциями. Прекрасный и такой возбуждающий вид, её рот и лоно были накачены его семенем. От мерзкого ощущения в глотке девушку отвлёк посторонний звук, от которого она нетерпеливо вскинула голову, пытаясь разглядеть что-то за мужской спиной. Кэтрин пронзила страшная догадка за мгновение до того, как мужчина обернулся, пересекаясь с ней взглядом. — Нам пора прощаться, крошка Кэтрин, но напоследок хочу оставить тебе маленькие подарки. Мужчина продемонстрировал девушке два небольших вибратора, от которых и исходил знакомый звук. Кэтрин заёрзала, нутро против воли пронзила волна неестественного возбуждения. Томпсон довольно ухмыльнулся и устроился между её расставленных ног. Он прижал активно работающее устройство к разбухшему клитору и надавил, вырывая из груди девушки глухие стоны удовольствия. Казалось бы, как много изменилось за несколько часов, вот она рыдала от боли, пока он грубо забирал её анальную девственность, а вот она уже испытывала острое наслаждение, вызванное препаратом, и хотела, чтобы мужчина засунул что-то в ее зудящее лоно и довёл до желаемого оргазма. Директор любезно помогал ей в этой задаче. Девушке не потребовалось много времени, её оргазм был ярким и мощным, Томпсон бесстыдно слизнул несколько капель с её бёдер и ввёл вибратор в сладко ноющую дырочку. Кэтрин дёрнулась навстречу из последних сил, пытаясь помочь ему бёдрами, на что мужчина довольно ухмыльнулся, думая о том, что этот день того стоил. Маленькая дрянь наконец-то была на своём месте. Чтобы игрушка не покинула её тело быстрее, чем было необходимо — а судя по тому, как она вздрагивала и выгибалась, её рано или поздно снова накроет оргазм — директор специальным скотчем заклеил вход во влагалище, чтобы в случае необходимости жужжащий прибор оказался точно прижат к ноющему клитору. Другим, более узким, мужчина провёл по входу в анальное отверстие, вызывая болезненный стон от стимуляции надорванной плоти, и резко ввёл, так же хорошо зафиксировав в теле. Кэтрин вскрикнула от резкой боли, но тут же застонала от полученного удовольствия, вызванного двойной стимуляцией, закатив глаза, а по подбородку обильно потекла вязкая слюна. — Вы с пользой проведёте время. Это было последнее, что она услышала, отключившись от реальности.