Тюрьма

Фран сидел в ногах у принца, что мирно спал в своей постели. Недолго — вот он сонно потянулся, ещё не вставая, и озадаченно огляделся вокруг. Кровать-то была его, но весь бардак из комнаты куда-то исчез, а стены были подёрнуты чёрной дымкой и обрывались в никуда. Пожалуй, здесь была только постель и ничего больше, ну и конечно же иллюзионист, что терпеливо ожидал проявления внимания. Бельфегору не составило труда догадаться, что на самом деле это всего лишь сон, потому что хоть принц и не мог полноценно сопротивляться иллюзиям, различать состояния собственного сознания он умел очень хорошо. — Ну и что это за чертовщина? — спросил Бельфегор, зевая и блаженно потягиваясь. На то, что это всего лишь сон, указывало и то, что принц чувствовал себя удивительно выспавшимся. — Да так, соскучился по вам страшно, решил навестить, — Фран пожал плечами. Его лицо было по-прежнему спокойным, и гласные он тянул привычно. Лишь одно слово вызвало у него лёгкую нервную дрожь, едва уловимую, но Бельфегор заметил. — Что, ножей не хватает? Я тебя достану и прирежу с радостью, — улыбнувшись во все тридцать два, принц раскрыл в руке воображаемый веер стилетов. Они, конечно, от этого действия не появились, но пальцы действовали настолько заученно, что сами по себе создавали иллюзию присутствия оружия. — Не поверите, но я впервые буду рад, если вы заявитесь ко мне со своими ножичками, — Фран крепче укутался в одеяло и задрожал под ним. — Ты чего? — иллюзионист вёл себя странно. Непроизвольно склонив голову к плечу, Бельфегор окинул его внимательным взглядом: зажатая поза, нервно поблёскивающий взгляд, влажные волосы и мертвенная бледность. Фран определённо был одинаково далёк от реальной постели принца и от полного порядка. — Да так, небольшие проблемки возникли, — неопределённо ответил он. — Насколько небольшие и где ты есть, если здесь тебя точно нет? — Бельфегор нахмурился, чего видно не было, но оно и не требуется, ведь сжатые плотнее губы достаточно красноречиво передают эмоции. — Ну… Тут очень темно, мокро и холодно, — Фран не спешил раскрывать детали, но по мере углубления в историю его внешний вид становился всё хуже. Ему, очевидно, было тяжело удерживать иллюзию целой и опрятной одновременно. — То есть лягушка вернулась в свою естественную среду обитания, — хмыкнул принц. Шутка не звучала ни смешно, ни грубо, и была обронена на автомате. Что-то в действиях и облике Франа было очень не так… Бельфегор абсолютно не привык переживать за своего кохая, но даже в нём взыграло это тревожное любопытство, как когда крадёшься в Рождество к ёлке на шорохи, гадая, увидишь ты Санту с мешком подарков или вооружённых грабителей. — Вы же знаете, кто мой учитель? — Так. — И вы знаете, где он? — Та-ак, — Бельфегор скрестил руки на груди. Будучи гением он, конечно, понимал, к чему Фран клонит, но хотел услышать это от него. — Вот и я теперь там, — Фран тяжело вздохнул и окончательно скрылся в коконе из одеяла. Только зелёная макушка осталась торчать, не покрытая шапкой, но это принца волновало в последнюю очередь. — Признаться честно, я несколько удивлён… Я знал, куда ты свалил, навешав Варии лапши на уши, но какого чёрта произошло?! — Бельфегор импульсивно дёрнул за одеяло, заставляя Франа явиться на свет. Или на тьму — в иллюзии не было источников освещения, и мозг не мог расшифровать, светло ему или темно. — Понимаете, хотя куда с вашим умом понимать что-то, — Фран не мог удержаться от едких замечаний даже в этом состоянии, — я знал, что могу обмануть их иллюзией и заставить отпустить учителя. Только я не знал, что… Мне страшно, — иллюзионист обнял себя за плечи. — В смысле? — не то чтобы у Бельфегора были проблемы с пониманием сказанного, отнюдь, и именно это заставило глупо переспросить парня о причинах его нынешнего состояния. Ему абсолютно не верилось, что… — Я боюсь их. Боюсь Вендиче. Я испугался, и моя иллюзия не сработала так, как нужно. Они почему-то не оценили мою попытку, так что… — Так что у Вонголы теперь два иллюзиониста в тюрьме, и ни одного на свободе, — мрачно подытожил Бельфегор. — Да, поэтому… Не могли бы вы разыскать Хром? У сенсея какие-то проблемы с установлением связи, и я вообще не хочу интересоваться, какие, потому что он уже в курсе, что я недалеко от него, и если бы вода не мешала ему на меня наорать, то… — Фран тяжело вздохнул. — В общем, поможете найти Хром, чтобы она нас вытащила? — Вы что, ведро крабов? — нервно хохотнул Бельфегор. — Тащите друг друга за собой и мешаете вылезти. — Есть всего трое иллюзионистов, способных… — Да-да-да, — не дослушав, перебил Бельфегор. — Один у них живёт не первый год, второй сам пришёл побеждать и победился, и теперь нужно найти третьего, который в лучшем случае просто не додумается, как туда попасть. А был бы жив Маммон, ещё и его бы туда отправили, чтобы уж точно не иметь ни одного иллюзиониста без надёжной охраны. Может, иллюзионист Варии — это не гордое звание, а оскорбление? Один помер, второй… Почти, — принц взъерошил свои волосы ещё больше. Нервный жест, означающий, что он пытается занять руки и как-то скрыть волнение. Может, не столько за судьбу Франа, сколько за собственную жизнь — в битве с Бьякураном важна каждая единица силы, которой располагают союзники, а они не только не смогли раздобыть один из козырей, но и потеряли его неудачную, но хоть какую-то замену. Фран вздохнул ещё тяжелее и виновато замолчал. По нему, конечно, не скажешь, что он сейчас расстроен и напуган, ведь выражение лица осталось прежним, но всё-таки Бельфегор хорошо его знал. Может, даже слишком хорошо, а потому без дальнейших расспросов притянул к себе и обнял, позволяя спрятать лицо в изгибе шеи. Волосы Франа были мокрыми, и пускай вряд ли он находился на нижнем уровне, потрепало его знатно. Впрочем, почему бы ему не плавать в колбе? В конце концов он пытался обдурить Вендиче, а они никогда не славились умением прощать врагов. — На сколько у тебя хватит сил? — на самое ухо спросил Бельфегор. Франа почти обдало горячим дыханием, но иллюзия слабела и уже не была способна обмануть его реальное тело, ощущавшее только сковавший его холод. — Ненадолго. Думаю, я измотаю себя и беспамятно засну. Это к лучшему… Мне правда очень не хочется обсуждать произошедшее с Мукуро, а угадайте, до кого он попытается достучаться, как только я завершу наш телемост тюрьма-кровать, — мрачно пробурчал Фран. Тревога делала его эмоциональным, как и разочарование в себе, злость на собственную неудачу, паника от незнания того, как быть… Он заявился в сон Бельфегора только потому, что ему нужна была поддержка единственного человека, которому он может доверить секрет. Семпай ему достался не из добрых, и смеётся буквально над чем угодно в своём кохае, но даже его подобия сердца хватит, чтобы сейчас пожалеть. Никто не хотел оказаться в заточении у Вендиче, даже принц-потрошитель, и он без иллюзорных экскурсов в чужие воспоминания понимал, насколько страшно иллюзионисту могло быть. В конце концов все чего-то боятся, и страх Франа всплыл очень некстати, особенно для него самого. Погладив по спине остатки иллюзии, что начинала слабеть и становиться полупрозрачной фигуркой в кромешной тьме, — комната растворялась вместе с постелью — Бельфегор и сам тяжело вздохнул. Вероятно, ему действительно нужно связаться с Хром и молодыми хранителями, объяснив им ситуацию. Всё равно придётся вызволять иллюзионистов, и теперь у ленивого принца был стимул шевелиться в этом направлении. Стимул, дрожа от холода, таял на глазах, одними губами шепча, что действительно успел соскучиться. Бельфегор мягко поцеловал его в складку между бровями, не почувствовав никакого прикосновения. «Не сомневаюсь, что скучаешь», — мрачно подумал Бельфегор, просыпаясь уже наяву. Бардак в комнате был на месте, как и стены, а вот иллюзиониста не было. Одеяло, впрочем, местами оказалось чуть влажным — во сне коронованную особу прошиб холодный пот. В конце концов принц гений, он сможет придумать план, как достать хотя бы одного непутёвого иллюзиониста из тюрьмы, чтобы тот вытянул другого. Ну а пока придётся аккуратнее спать и очень внимательно слушать мысли — Франу будет тяжело прорваться сквозь кровавый мандраж, если принц впадёт в безумие. Главное не сойти с ума в попытках перестать сходить с ума. Если бы он только… «В следующий раз оставим диалоги на потом», — уже увереннее подумал принц, пригладив растрёпанные со сна волосы. Пора вызволять свою принцессу-лягушку из темницы.