Привет, Рыжий!

Дверь вонючего паба на окраине Сан-Франциско распахнулась, с грохотом ударившись о стенку. От сильного удара на пол соскользнуло несколько крупных кусков штукатурки, однако никто не обратил внимания на эту мелкую неприятность. Взгляды были прикованы к человеку с рыжими волосами, появившемуся на пороге. Он появился, как супергерой, возникнув из ниоткуда и пафосно выбив ногой дверь. Да он одной своей внешностью заявлял: "Я - победоносный Господь орденоносного мира!" И правда, великолепный лоск его не атлетического, но хорошо сложенного и стройного тела, огненную гриву пришельца оттеняло только хмурое лицо. Хмурое, пронизанное гримасой обиды на весь мир и оттого строгое лицо. Сощуренные глаза тёплого янтарного цвета беспокойно бегали по посетителям паба, но, увы и ах, не находили такой предмет, за который можно было зацепиться. - Привет, Рыжий! - сказал кто-то тихим неуверенным голосом. Ничего не ответив, Господь, опущенный до смертного бездушного Рыжего, устремился к барной стойке. Рыжий знал, что сейчас за его порывистыми движениями следит с десяток любопытных глаз, но, не желая, похоже, признавать свою принадлежность к низшей расе людей, не удостоил наблюдателей ни репликой, ни хотя бы беглым взглядом. Рыжий плюхнулся на высокий барный стул, и пружинки в сидении скрипнули под его тяжестью. Бармен, недовольно посмотрев на посетителя, нехотя плеснул в рюмку водки и подал Рыжему. Тот молча пододвинул к себе стопку и стал, кажется, искать в водке собственное отражение. Коварная водка не показывала ни злых холодных глаз, ни впалых щёк, покрытых давно не бритой щетиной, ни копны вьющихся волос. Ничего. Рыжий ненавистно сжал рюмку, готовясь поглотить содержимое, но его прервал осторожный-преосторожный голос откуда-то слева: - Простите, а вы действительно... - Думаю, да. Я тот, кто я есть, - отрезал Рыжий, даже не посмотрев в сторону интересующегося. По пабу побежали несмелые, точно придушенные аурой Рыжего шёпотки. Рыжеволосый посетитель, став центром всеобщего внимания, невесело усмехнулся, тряхнув гривой. Создавалось ощущение, что волосы, наравне с глазами, губами, помогали Рыжему выражать эмоции: сейчас, при накаляющейся атмосфере, кудри сжались в тугие пружины, готовые выстрелить в любую секунду, и раскалились докрасна. Бармен - ему уже порядком поднадоело происходящее - раздражённо бросил на стойку тряпку, который он протирал пивные пол-литровые кружки, и подошёл к Рыжему. А Рыжий даже не посмотрел на него. Он смотрел на водку. - Дэйв, по-моему, тебе ясно сказали, что твоё присутствие здесь совсем не обязательно. Тебя здесь никто не ждёт. После этих слов Рыжий влил в себя сорокаградусную жижу. Он даже не поморщился - только пружины его волос немного растянулись. - Допил? Молодец, - всё сыпал бармен, - а теперь убирайся отсюда, Рыжий! Пожалуйста, уходи отсюда. Я не возьму с тебя денег, только, прошу, уходи! Рыжий противно улыбнулся. - Я никуда не уйду, - кудри стали колыхаться из стороны в сторону. - Я не уйду, пока не поговорю с девочкой. Мне нужно поговорить с моей девочкой. - О-о, с чего это Рыжему вдруг понадобилась пустоголовая красотка из нашего захолустья? - загудела толпа, и сквозь гул Рыжий услышал едкую усмешку и издевательский шёпот бармена. - Ты понимаешь, что тебе никто не даст этого сделать? Огненные локоны раскалились аж добела. - Осуждайте, смейтесь надо мной! У вас есть время посмеяться, пока не заявился Кёрк Хэммет, - осклабился Рыжий. - Кёрк? - удивлённо спросила толпа. - Кёрк Хэммет? - не менее удивлённо переспросил сидящий рядом с Рыжим мужчина, забывая об осторожности. - Господа хорошие, не удивляйтесь так! Не делайте вид, что ничего не знаете. Не прикидывайтесь дурачками, вам это не идёт! - хищно сверкнул глазами Рыжий. - Вы придумали себе идеальную ложь, и сами в неё верите, как маленькие дети. Хотя? Нет, сравнение с детьми слишком приторно. Вы похожи на мух, запутавшихся в липкой паутине вранья и интриг. И вам, похоже, доставляет удовольствие это барахтанье? - Какая ложь, Рыжий? - Какая ложь, какая ложь! - передразнил он. - Вы все прекрасно знаете, какую ложь я имею в виду, вы не первый день в этом районе, я уверен. Я знаю вас всех, как облупленных! Вон, в углу сидит Джим Слэтери - клерк, рядом с ним - Боб Браун - пренеприятный тип с уродливой женой. Вы все знаете меня, а я знаю вас. Так что не буду распинаться перед вами. Всё, ваша компания мне надоела. Толпа безмолвствовала. Джим Слэтери и Боб Браун переглянулись между собой. Дэйв поднялся со стула, снова становясь похожим на бога. Толпа провожала взглядом своё божество, но ему был интересен только бармен. - Да, свистните мне, если вдруг сюда заявится Хэммет, - глазами-буравчиками он впился в работника паба. - Не думаю, что он будет в восторге, - покачал головой тот и, сжалившись над нерадивым посетителем, спросил, - где тебя найти, Рыжий? - Я ошиваюсь в звукозаписывающей студии, что в квартале от вашего дрянного заведения. Уже несколько дней. Рыжий хмыкнул и гордо удалился, оставив посетителей в лёгком недоумении. И только завсегдатаи этого бара - в том числе и Джим с Бобом - да бармен столкнулись лицом к лицу с неприятным, жмущим на стенки души чувством, похожим на стыд вперемешку с некой неловкостью. - Ублюдок! - плюнув на пол, выругался бармен и продолжил вытирать пивные пол-литровые кружки. Рыжий торопился к искомому месту - крошечному домику где-то на отшибе. Застенчиво заложив руки в карманы узких джинс, Дэйв, с тревожной душой, шагал по улицам: он бы и рад идти туда как домой... Но что-то изменилось. Что-то пошло не так, и теперь это не его дом. Теперь там живут другие люди. Другие - не такие, как Рыжий. И у этих других и в помине нет прекрасных рыжих волос. Только противные чёрные кудри, и то не такие, как у рыжеголового. Совсем недавно он приехал сюда, в родные пенаты, с другого конца города и устроился на время в студии у своего знакомого. А вернулся потому, что сердце звало и неистово билось в груди от одного упоминания о Лике - семилетней дочери Кёрка Хэммета. Вдали показался неприметный серый домик с коричневой крышей, слишком грубой для такой маленькой постройки. В остальном домик был настолько обыкновенным, что пройти мимо него и не заметить не составляло большого труда. Но у Рыжего был ориентир: в послеобеденное время маленькая девочка выходила во двор, садилась на маленькую - под стать домику - скамеечку и начинала ежедневный ритуал - расчёсывание длинных, вечно путающихся волос. Всё это Рыжий успел разведать за коротких два дня, проведённых здесь. Он видел и Кёрка, и девочку, но как-то не решался подойти. Сегодня же всё сулило Рыжему встретиться с обоими. Наконец, среди деревьев показался худенький профиль Лики. Девочка, как и полагается, сидела на скамейке и самозабвенно расчёсывала блестящие рыжие волосы. Казалось, каждое движение приносит ей невероятное удовольствие. - Привет, Рыжая! - промурлыкал под нос Дэйв. Когда он проходил мимо девочки (к этому моменту она уже закончила причёсываться), то улыбнулся ей. Она заметила это и поправила волосы. - Они на месте, - сказал Рыжий, остановившись около домика. - Что именно? - спросила Лика. - Твои волосы, Рыжая. - Как вы меня назвали? Рыжая? У меня есть имя - Лика. Не называйте меня Рыжей. Вообще, кто вы? Родители говорили, что нельзя разговаривать с незнакомцами, - девочка оказалась не по годам разговорчивой, притом очень рассудительной и деловитой. - Хей, я знаю твоих родителей с самого детства. Я ненадолго приехал в ваш город и хочу увидеться со старыми друзьями. Сейчас есть кто-нибудь дома? - Папа работает, - Лика уставилась на рыжего незнакомца, - как вас зовут? - Меня зовут Рыжий. Но, увидев тебя, понимаю, что хочу отдать тебе это имя, Рыжая. - Как это? - Господи, как тебя могут называть иначе чем Рыжая? Удивляюсь на тех людей, что выбирали тебе имя. Девочка потупила взгляд. - Я не должна с вами разговаривать. - Ты что, не веришь, что я друг твоих родителей? Мы учились с ними в одной школе! - Рыжий, подогнув под себя ноги, сел напротив Лики, стараясь заглянуть ей в глаза, которые она старательно прятала за огненной завесой. - Папа рассказывал мне про своих друзей, но он никогда ничего не говорил про вас, Рыжий. - Папа-папа-папа! Наверное, хорошо иметь такую умную и воспитанную дочку, как ты! Кстати, твои волосы совсем не похожи на чёрную шевелюру твоего папы. Что ты об этом думаешь? - Папа говорил, что такое случается довольно часто. Рыжие волосы могут появиться из ниоткуда, как у меня, - Лика снова провела рукой по локонам. - Они всё ещё на месте! - Кто? - Твои волосы! - засмеялся Рыжий. - Клянусь, с ними ничего не случится! Говоришь, они такие из ниоткуда? Так сказал папа? Наверное, он хорошо разбирается в рыжих волосах. - Он разбирается во всём, - скромно сказала Лика. - Если бы в моей семье родился ребёнок не с рыжими волосами, это было бы странно. Все стали бы обсуждать это и удивляться. У нас в семье все рыжие испокон веку. - Интересно. - Станет ещё интереснее, если ты подумаешь над моими словами! В этом районе никогда не было рыжих, только я и мой старый отец. Но он уехал, так что мы с тобой теперь вдвоём. Внешне Лика оставалась спокойной. - Рыжий, а зачем вы уезжали? - совершенно наивно, по-детски спросила она. Рыжий не был готов к вопросу. Он же не мог сказать, что его выгнали из дома, из того самого, на лужайке которого он сейчас сидит. Помявшись и многозначительно помолчав, он выпалил: - Я ездил к своей любимой девушке. Она долго болела, а теперь умерла. Сейчас Дэйв впервые увидел округлившиеся от ужаса серо-голубые глаза девочки. Он продолжил: - Я остался один. Моя мать и девушка умерли, а отец - тот, что рыжий и тот, что уехал, - поставил на мне крест. Он не звонит мне и не пишет. Похоже, я не нужен больше никому. Эх, если бы у меня была такая дочка, как ты, я бы стал чуточку счастливее! - Простите, я не знала. - Ничего страшного, Рыжая. Во всяком случае, я рад, что познакомился с тобой и поболтал немного, - Рыжий поднялся на ноги и отряхнул с рукавов кожаной куртки жухлую траву. - Постойте, не уходите! - Лика схватила за рукав нового знакомого. - Останьтесь, Рыжий! Вы же хотели поговорить с папой, хотели увидеть друзей! - Друзей? - скривился тот. - Какие же они мне друзья, если даже не сообщили о том, что у них ребёнок с рыжими волосами! Я зайду позже, когда твой папа будет дома. - Обещаете? - девочка словно заглянула в душу Рыжего, если таковая, конечно, имелась, и уголки его рта чуть подёрнулись в полуулыбке. - Обещаю, Рыжая. Когда-нибудь я вернусь. Дэйв в последний раз посмотрел на Лику: большие серо-голубые глаза, каскад кажущихся красными волос, узкий вздёрнутый носик. Он дал себе обещание не оборачиваться, когда будет уходить, так что стоило запомнить Лику получше. Неизвестно, когда судьба в следующий раз даст им шанс встретиться. - Пока, Лика! - Дэйв заторопился прочь от домика. - До встречи, Рыжий! - крикнула вдогонку девочка. Он не смог сдержать обещание. Отойдя на несколько десятков метров, он обернулся. Лика махала ему рукой. Солнечный свет играл в её волосах; это было чертовски красиво. В одиннадцатом часу в студии зазвонил телефон. Трубку поднял Рыжий. - Слушаю? - Рыжий, это бармен. Приходи к нам, если ты всё ещё хочешь увидеть Хэммета. Он у нас. Похоже, кто-то рассказал ему о твоём визите к Лике. - Я сейчас приду. Рыжий положил трубку, кое-как влез в старые разваливающиеся кроссовки, натянул куртку и покинул уютное пристанище. Он начал придумывать речь, которую сейчас выдаст Кёрку, начал подбирать красивые слова и витиеватые, но убедительные предложения. В его голове всё складывалось в более или менее ясную картину. Он продумал, что скажет сначала, продумал всевозможные ответные реплики Кёрка и тут же мысленно ответил на них. Оставалось только надеяться, что всё пойдёт по плану. Войдя в паб, Рыжий приветственно кивнул головой немногочисленным посетителям и бармену: в баре никого не было, за исключением нетрезвой компании мужчин лет за сорок. Кёрк сидел в дальнем углу, словно прячась от Рыжего. На столе перед ним стояло блюдо с двадцатью шотами. Десять или одиннадцать рюмок уже были опустошены. Лицо Кёрка не выражало абсолютно никаких эмоций. Казалось, он заливает их крепким алкоголем. - Здравствуй, Рыжий! - взглянул на Дэйва Кёрк исподлобья, когда тот подошёл к нему. - Присаживайся. Все говорят, будто бы ты хочешь что-то обсудить со мной. Даже Лика сказала, что ты хочешь видеть меня. - Она случайно не догадалась, что я хочу тебе сказать? - послушавшись Хэммета, Рыжий присел на краешек тёмного венского стула. - Догадалась, насколько может семилетний ребёнок, - Кёрк подпёр руками щёки. Рыжий был сбит с толку спокойствием Кёрка. Он помнил его этаким шутом, развлекающим публику. - Может, уединимся? - Какая разница? Бог всё видит, - пожал плечами чернокудрый, опустошая очередную рюмку. Фразы о Боге Рыжий совсем не ожидал. Он запнулся. Все заготовленные им слова странно размылись в его голове. Подметив для себя поведение собеседника, Кёрк едва заметно ухмыльнулся. Но Рыжий видел это. Он вдруг осознал, что у него на руках все козыри - право на плоть и кровь - и что пора показать своё превосходство над этим недотёпой. - Кёрк, начнём с того, что мне всё равно, что по этому поводу говорит закон. Это выше закона. - Хорошо. Я знал, что ты начнёшь с этой фразы! Значит, мы действительно говорим об одном и том же! - Я её отец, а не ты, - вскипал Рыжий. Всё шло совсем не по плану. Кульминация разговора уже наступала, а Хэммет безмятежен, как апрельское высокое небо. Кудри Рыжего опять сердито запрыгали по покатым плечам. Кёрк испытующе смотрел на Рыжего, точно он знал исход их ломаного диалога. - Я согласен с этим, Дэйв. Ты отец, не я. И все это знают. - Кёрк, мне нужна Лика. - Ты не можешь, Рыжий. Мне очень жаль. - Тебе? Жаль?! - злился Рыжий. - Не ври мне, Хэммет! Ты никогда не желал мне добра! Думаешь, я поверю твоим сопливым "жаль"? - Рыжий, тебе лучше уйти отсюда. - Что?! Просто уйти, расставшись с ней навсегда?! Уйти и забыть её, да? Да ты, кажется, тупой, Хэммет! - Я не могу ничего сказать, у меня нет собственных детей. Наверное, это будет для тебя достаточно сложно. Рыжий наконец увидел, что Кёрк взволнован не меньше, чем он сам. Он напуган и едва сдерживается, чтобы не заплакать. "Слабак", - подумал Рыжий, не замечая того, что из его глаз уже давно брызжут слёзы. - Полагаешь, что ты для неё больший отец, нежели я? - Хм, а я этого ещё разве не сказал? Если нет, так скажу сейчас, - поджал губы Кёрк. И этот жест стал ключевым для Дэйва. Вся его ненависть к пустому, бестолковому миру сконцентрировалась в этот миг именно на Кёрке - человеке, занявшем его законное место. Унизить, раздавить маленького человека перед собой - вот смысл жизни Рыжего! И он готов поклясться рыжими кудрями, что сделает всё что угодно, чтобы уничтожить лжеотца. - Не будь таким глупцом! Не ты её настоящий отец! Не ты! Ты - легковерный счастливчик, которому повезло воспитывать девочку! Но не ты стоял у самых истоков, нет. - Прекрати, Рыжий, - Хэммет отвёл взгляд, пряча слёзы. - Ты боишься, - победно заявил оппонент. - Я боюсь. Боюсь тебя. Уходи, Рыжий. Лицо Рыжего расплылось в наглой улыбке. - А Рыжий дома! - Тебе здесь не место. Тебе придётся, - акцент Кёрк сделал именно на слове "придётся", - уйти. Рыжий, свыкнись со своим положением. Просто прими это. Прими и, приняв, уходи. Поверь, будет лучше, если девочку воспитаю я. Я, наверное, не такой уж и плохой папа. Дэйву стало вдруг жалко сжавшегося в комок человека с чёрными кудрями. Может, взаправду будет лучше, если девочку воспитает он - человек, у которого нет глобальных проблем с алкоголем и наркотиками, который не страдает вечными перепадами настроения и который имеет характер несколько проще? А может, его, Рыжего, выгнали неслучайно, и неслучайно судьба закинула в их район паренька по имени Кёрк Хэммет? Рыжий вздохнул. Кажется, у него - самого настоящего рыжего бездушного ублюдка - начала образовываться та самая душа, про которую вечно болтают люди. И вся та скопившаяся ненависть, вольным ветром гулявшая в голове, покинула его, выпущенная душой в открытое пространство. Ненависть, повитав в прокуренном воздухе паба, устремилась вверх, к звёздам, разрывая стратосферу. Рыжему стало легче. Захотелось смеяться. Дэйв поднялся с места. Вздохнул. Раньше в этом вздохе слышалась бы обида на мир, но теперь – только облегчение, только радостный подъём. Он свысока посмотрел на Кёрка. - Ладно, Хэммет. Я уйду. Уйду, как вы хотите, навсегда. Уйду и, может быть, прощу тебя, лжеотец. Да, сейчас она ещё не совсем понимает, кто её настоящий отец, но, возможно, через много лет, если я вдруг вернусь, она раскроет объятия и скажет мне: "Здравствуй, папа!" И тогда я буду самым счастливым человеком на Земле. - Ты поступаешь правильно, Дэйв. - Только передай ей это, - Рыжий достал из внутреннего кармана куртки бумажный пакет. - Скажи, что это подарок от Рыжего. Обещаешь? - Обещаю! – Кёрк повертел в руках свёрток, на котором были трогательно выведены буквы D и M. - Что здесь? Из дверей паба послышался звонкий голос Рыжего: - Волосы, Кёрк. Рыжие волосы.