Forbidden love

      Я омега, беременный от своего старшего брата… Этого никогда не должно было случиться с нами, но сейчас я счастлив, что ношу под сердцем твоего ребёнка, Итачи…       Альфа вколачивался в беззащитное тело, закинув его ногу себе на плечо. Его движения были размашистыми, а дыхание постоянно сбивалось с ритма, стараясь наполнить легкие необходимым кислородом. Можно было расслышать, как колотится его сердце, сливаясь со стонами его омеги. Саске ощущал настоящий пожар внутри себя, пока член его любимого брата растягивал стенки ануса, вколачиваясь глубоко внутрь. — Итачи, это…! — почувствовав сильный толчок, прокричал омега. — Это местечко так заглатывает меня… восхитительно… — Извращенец… П-поцелуй меня… — Какой же ты капризный, — ухмыльнулся альфа, входя под другим углом, заставляя его вскрикнуть. — Слишком… глубоко… — слезливо промычал омега, закрывая лицо руками, чтобы брат не видел, что он расплакался от того, что ему так хорошо. — Не плачь… — слизывая проступающие капли, он снизил амплитуду движений, давая младшему возможность завладеть его губами.       Языки сплетались в нежном вальсе, мягко приводя друг друга к экстазу. В эти моменты Итачи передавал ему бразды правления, подчиняясь воле омеги. Его прелестные юношеские щёки рдели, хотя он и старался доказать брату, что не только он способен принести ему удовольствие. Он тоже хочет показать, как сильно его любит. Старший оставался в нем, принося ощущение наполненности, периодически совершая неожиданные фрикции от чего черноглазый омега все чаще выкрикивал его имя, но его тут же затыкали настойчивым поцелуем.       Саске вспоминал тот день, когда Итачи неистово брал его, после чего он забеременел. Сейчас то время уже не казалось ему таким уж ужасным. В конце концов пускай их любовь неправильна, пока его брат продолжает обнимать его вот так, кажется, он способен забыть обо всем. Итачи — мой возлюбленный… мой брат… мой единственный мужчина во всей моей жизни… В будущем наше положение братьев не даст нам покоя, но всё в порядке пока ты рядом…       Саске в момент оказался в непривычной для себя позе, насаживаясь на член своего альфы сверху, пока его брат придерживает его за талию, помогая активно двигаться. Это был их второй раз и все происходящее выглядело ещё безумнее, когда каждый из них понимает, что эта тайная от их родителей связь становится с каждым днём только крепче. — Саске, могу я сделать тебя своим окончательно? Подумай хорошенько, прежде чем ответить. Назад пути не будет. — С-сделай это, Итачи, укуси меня! Я не хочу принадлежать кому-то другому, если это не ты. — Ты сам это сказал, отото.       Омега почувствовал, как горит его шея, стоило альфе вонзиться в заветный участок кожи. Это было достаточно болезненно, но в тоже время его тело необъяснимо бросало в дрожь от этой боли. Волна удовольствия прошлась по спине, словно иглы. Казалось, что все ощущения теперь приумножились вдвое. Итачи тоже почувствовал, как его брат буквально обмяк в его руках, упав ему на грудь, уткнувшись носом где-то в области шеи. Его лицо раскраснелось, а по телу стекали капельки пота от частых и резких фрикций в его попке. — Итачи… я-я больше не могу, — жалостливо простонал Саске. — Кажется, я тоже уже на подходе… — М-можешь кончить в м-меня. Т-только скорее, — продолжая двигаться на возбужденной плоти, простонал омега, обхватив шею Итачи в кольцо рук, чтобы иметь опору.       Для альфы его брат выглядел до невозможности очаровательно в своей честности.       Теперь каждый раз, когда кто-то другой прикоснется к тебе, тебя будет тошнить и ты захочешь сбежать, а если не получится — станешь сходить с ума, потому что твоё тело сможет реагировать только на меня… Твой запах, который шёл от тебя тончайшим шлейфом, постепенно исчезнет… Скоро это заметят все, в том числе и наши родители… Будешь ли ты в порядке тогда? Наш ребёнок будет расти в мире, где его мать и отец — родные братья. Поначалу, для него не будет никакой разницы, но однажды он подрастет, другие скажут ему кто такие его родители. И тогда он придёт к тебе с вопросами… Ты все еще будешь в порядке?       Ты намного храбрее меня, Саске, хоть я и родился первым. Знаешь, о чём я думаю? Ты родился, чтобы спасти меня от одиночества.       Итачи почувствовал тот момент, когда уже готов был взорваться, в последний раз толкнувшись глубоко в омегу, изливая семенную жидкость внутрь, отчего младший откинул голову назад, с упоением принимая всю её без остатка. — Тёплая… — эротично произнёс Саске, поглаживая свой выпуклый животик, — скоро нам придётся быть поосторожнее. Хорошо, что он не видит, чем занимаются его родители. — Еще немного и он будет совсем большим, — произнёс Итачи, кладя ладонь поверх. — Ну, он ещё заставит нас себя подождать, — мягко ответил младший, — интересно, он будет Омегой или Альфой? — Мы ещё долго этого не узнаём, — щёлкая брата в лоб, произнёс альфа, — хочешь, я помогу тебе помыться? Нам надо привести тебя в порядок.       Саске смутился, почувствовав, как густая жидкость вытекает из него, совсем забыв, что ещё недавно он умолял брата кончить в него. — И-Итачи, не смотри! Это слишком смущает! — А совсем недавно кто-то просил не останавливаться, — в ушко прошептал альфа, наблюдая как они вмиг краснеют от лёгкого прикосновения. — Глупый аники, ты же знаешь, что это… Ч-что?! О-отпусти, это слишком… мне неловко!       Итачи, не спрашивая разрешения, подхватил своего брыкающегося омегу на руки и понёс в сторону ванной комнаты. Усадив обнаженного брата на край бортика, он включил горячую воду, а затем вместе с собой потянул его в ванную, оказываясь в непосредственной близости друг к другу. Альфа откинулся назад к стене, позволяя Саске удобнее расположиться между его ног, опираясь спиной на его грудь. Итачи игрался с волосами младшего, зарываясь пальцами в чёрные прядки, которые из-за влаги потеряли форму, свисая до плеч. — Здесь слишком тесно для двоих. Она явно была рассчитана на одного, — застенчиво буркнул омега, но вполне комфортно чувствовал себя в объятьях брата, не пытаясь отодвинуться. — В детстве мы всегда принимали ванну вместе. Тогда ты так не стеснялся меня, — дразня младшего, произнёс Итачи, издав смешок. — Дурак, тогда я был невинным ребёнком! — зардевшись, прокричал омега, даже попытавшись вырваться из объятий, но его быстро вернули назад. — А теперь этот невинный ребёнок — омега, которого я люблю, — целуя в висок, ласково признался в любви альфа, с удовольствием на лице, наблюдая за последующей этому милой реакцией. — Ты и вправду… так нечестно, почему ты всегда говоришь такие смущающие вещи… — Потому что, я хочу, чтобы все недопонимания между нами исчезли и ты просто признал, что ты мой. — Не знал, что ты такой собственник. Чем больше с тобой провожу времени, тем больше убеждаюсь, что все это время ты только притворялся хорошим. У тебя точно есть тёмная сторона! — И я показываю её только тебе, — серьезно ответил альфа, вгоняя омегу в ещё большую краску своим невероятно крутым видом.       Единственный способ для нас быть счастливыми, как сейчас — это жить в собственном доме вдали от чужих глаз. Сможем ли мы однажды осуществить нашу мечту?

***

— Кто был тот парень, что был здесь с тобой? Как ты вообще умудрился с ним познакомиться? — спросил Итачи.       Саске лежал на плече брата, начиная потихоньку засыпать. Тёплая вода изрядно его разморила, давая ощущение уюта. — Вообще-то я знал его какое-то время. Гаара учился в моей школе и некоторое время пытался даже добиться моего расположения. Я отказал ему пару раз, но он оказался настойчивее, чем я думал и написал мне снова. Когда я увидел тебя с той девушкой, то, не раздумывая, согласился встретиться с ним. В тот момент, мне было наплевать, даже если мы переспим, хоть это и не входило в мои планы. Было слишком больно… я был счастлив и зол одновременно, когда ты пришёл забрать меня… потому, что ты не дал мне сделать эту ошибку… к тому же, — Саске поднял глаза на брата, — мы, наконец, признались в своих чувствах. — Вот как? Надеюсь, я больше увижу тебя в его компании… — Я, по-твоему, дурак совсем?       Но в ответ он так ничего и не услышал, хотя, наверняка, Итачи едва сдержался, чтоб в очередной раз не назвать его глупым отото. Саске осознал, что с ним ему было не обязательно непрерывно вести беседу и эти паузы не казались ему неловкими, как при общении с другими людьми. — Как давно ты понял, что любишь меня иначе? — спросил омега после того, как они оба некоторое время просто молчали. — Хмм, дай-ка подумать, наверное, с тех пор, как ты под стол ходил, — посмеиваясь, ответил альфа. — Я же серьезно! Не мог же ты влюбиться в того, кто даже сам ходить не может… — Ну, я не помню, когда именно это началось. Мне кажется, будто я всегда любил тебя именно так. Было время, когда это ощущалось острее и я специально отдалялся от тебя, чтобы все оставалось на своих местах. В результате, я проиграл. — Тогда мы оба проиграли, ведь я тоже, в итоге, в тебя влюбился. Было странно, казалось, что со мной что-то не так, но все вышло так, как вышло. — Наверное, ты прав.       Саске теснее прижался к альфе, сознанием все дальше погружаясь в сон. Итачи поцеловал своего омегу в лоб, накрывая одеялом, боясь, что он может замерзнуть и тоже позволил усталости полностью им завладеть.

***

      По возвращению домой им хорошенько влетело от матери, которой никто не соизволил сообщить о ночевке вне дома. Микото ещё с утра поджидала их на пороге, метая вокруг себя молнии. — Может расскажете, где вас носило? Ладно ты, Итачи, за тебя я не беспокоюсь, но Саске ещё несовершеннолетний, чтобы исчезать на ночь глядя. Меня чуть инфаркт не хватил, когда я поняла, что вы оба не в своих кроватях! — Это моя вина, мама. Я уговорил Саске на ночную прогулку, а потом мы переночевали в отеле, — легенда хоть и тянула на тройку с минусом, но была не самой худшей. — Вы наказаны, оба! А пока думаете над своим поведением, перестирайте все вещи из корзины для белья. Ничего не сближает лучше, как совместная уборка. — Хорошо, мама, — в один голос ответили братья, даже посмеявшись от того, насколько слаженно у них это получилось. — Вы только гляньте на них, ну прямо идиллия. Что ж, я рада, что вы все выяснили, но гулять можно и в дневное время. Итачи, а тебе сегодня разве не надо в участок? — Нет, я закончу все из дома. Файлы у меня на компьютере. — Ладно, идите уже, ей богу, я точно с вами покоя не найду.

***

— Итачи, это жутко скучно, — смотря, как крутятся вещи в барабане, протянул младший. — Скажи спасибо, что отделались только этим.       Я, не любящий уборку, впервые подумал, что это довольно весело. Интересно, это из-за тебя? — Итачи, ты придёшь ко мне сегодня ночью? — Если я отвечу нет, ты ведь все равно не отстанешь? — Верно…       С тех пор ты приходишь ко мне каждый раз, словно вор, под покровом ночи и уносишь меня в плен своих объятий… Я с нетерпением жду наступление темноты… Днём мы оба играем роль примерных братьев, но ночь — наше время… Нам не нужно притворяться друг перед другом… Я отдаю тебе все без остатка, пока твои губы с упоением ласкают мое тело…       Я ненавижу видеть твою спину… Она широкая… Ты оставляешь меня на утро и снова я вижу твою спину… Почему мы не можем просыпаться вместе? Каждый раз я открываю глаза и ты ускользаешь от меня… Я прошу остаться, но ты лишь щёлкаешь меня в лоб… — Итачи, обними меня, как тогда, — попросил омега и потянулся за новой порцией поцелуя. — Саске, родители сегодня дома, они могут нас услышать. Давай спать, завтра у тебя школа, — поглаживая младшего по затылку, мягко произнёс Итачи. — Ты снова уйдёшь утром? — грустно отозвался омега, чувствуя как горло сводит судорогой. — Да, так надо, Саске. — Кому надо, тебе?! Давай просто всё им расскажем и будем жить, как нормальная семья! — Глупый младший брат…       В обществе наше общение ограничивается лишь взглядами. Стоя у ворот школы, ты не целуешь меня, как когда мы наедине… Будь мы обычной парой, это не было бы чем-то необычным… Иногда ты задеваешь мои пальцы своими, когда мы идём рядом, пытаясь сплести их вместе, но видя знакомые лица, тут же отходишь на безопасное расстояние и даже это мимолётное касание растворяется в этой дистанции… Почему ты выглядишь таким измученным, Итачи?

***

— Эй, Учиха, чё это с твоей рожей? — хрумкая печеньем, спросил Дейдара, подсаживаясь в аудитории. Профессор Орочимару вещал текущую лекцию с особой энергичностью расписывая виды ядов и способы их обнаружения, — судмедэкспертиза такая скукотища и как тебе удаётся не отрубиться и записать все лекции? — Зато у тебя больно цветущий вид, придурок. Я поступил на юридический, чтобы учиться, в отличии от некоторых, кто просто пошёл за мной. Говорил же, иди куда нравится, чего увязался то? — Мы с тобой с первого класса вместе, что бы я один-то делал. К тому же, ты прикрываешь мой зад, когда я на работе. Ну не злись, Ита-чан~ — Тц, поиздеваться пришёл? На экзаменах будешь сам отвечать! Если завалишь, наконец-то от тебя отдохну. — Ну, а если серьезно? Чего такой кислый, нэ? — Вряд ли ты меня поймёшь… Стоит посмотреть на лицо матери, как по телу бегут мурашки и становится прямо не по себе от её взгляда. Она даже не знает, что происходит и продолжает мне улыбаться… — А что малец? Должно быть, он счастлив, что ты, наконец-то, решился его оприходовать? Я ещё в прошлый раз заметил, как он на тебя смотрит. — Лучше не напоминай. Мой Купидон явно где-то сбился с пути… Кто же знал, что метка сделает его ещё сексуальней! Это настоящая пытка, чувствую себя педофилом-извращенцем. И как я раньше мог на него спокойно смотреть?! Любое невинное движение с его стороны и я хочу на него наброситься… — зарываясь лбом в парту, ответил альфа, понурым голосом. — Так в чём, собственно, проблема? Почему бы тебе не съехать от родителей? Так ты можешь избежать муки совести и лапать своего премилого братца, когда душе угодно.       Мои чувства уже давно очевидны. У меня не хватило духу тебя отпустить, но видеть лица наших родителей мучительно. Отец, смог ли ты смотреть на меня, как сейчас, все тем же преисполненным гордостью взглядом? Мать, отец, мне жаль, что не смог остаться ему просто братом… Все эти мысли причиняют мне боль, но…. Ограничить наши отношения лишь взглядами… больнее во сто крат. Я всего лишь хочу видеть его улыбку… — Муки совести, говоришь? Наверное, ты прав. Я должен разорвать этот порочный круг…

***

      Ты снова забираешься ко мне под одеяло, плотно прижимаясь всем своим тельцем. От тебя все ещё пахнет мной. Я привычно не двигаюсь, словно время для нас замерло. Мне достаточно одного твоего присутствия, но ты жаждешь моего внимания. Уложить тебя спать — моя головная боль. — Саске, ты бы хотел жить со мной… только мы вдвоём? — спросил Итачи, долго раздумывая над словами Цукури. — Что? Жить… с тобой? — произнеся это заново и осознав каждое слово, Саске покраснел, представив эту семейную идиллию.

Из-за чего это я так взволновался?..

      Я не знаю, что такое «нормально». Я должен был воспринимать его, как брата, но в моем положении это уже невозможно. — Так будет лучше для нас обоих. Ты ведь сам говорил, что тебе надоело прятаться, но в этом доме невозможно по-другому. Так что, будь паинькой и скажи своё «да».       Меня всегда удивляла твоя ужасная манера давать мне выбор, которого у меня нет. Ты спрашиваешь и, в тоже время, уже все решил.

Ты действительно… Истинный Альфа.

— Да…