Танцор

Берег моря. Я бегу босыми ногами по теплому песку, а беспокойные волны поспешно омывают мои ступни морской пеной. Закрываю глаза, и подставляю своё лицо теплому ветру, вслушиваясь в крики чаек. На душе сразу появляется необъяснимая лёгкость и радость, прямо как в далеком светлом детстве. Поднимаю свой взор на огненно-алый диск, что вот-вот погрузится в шумное, но величественное море. Как же всё это красиво! Вот светило подожгло волны своим пламенем, и осталось только окончательно опуститься в солёные морские недра. Я задерживаю дыхание, завороженно опускаясь на песок, и наблюдаю последние секунды этого фантастического погружения. Всегда мечтал увидеть морской закат. Как только солнце скрылось в темной бездне, всё резко поменялось. Теперь я кавалер какой-то таинственной незнакомки на средневековом маскараде. В роскошном зале, оформленном в стиле барокко, собрались все сословия: от весёлых крестьянских трубочистов, до утомлённых поисками новых изысков аристократов. Вельможи, торговцы, пекари, ремесленники, крестьянки, актрисы, советники, судьи, пахари – вся разношёрстная публика надев колоритные костюмы перевоплотилась в огромнейший актёрский состав известной комедии «Дель Арте». И правда, тут тебе и задорные арлекины, и страдающие Пьеро, и грациозные Коты, сопровождающие Венецианских дам. Сегодня никому не надо послушно играть свою роль перед обществом, сегодня все вольны выбрать свою судьбу. Пусть и на один вечер. Не смотря на то, что я не вижу лица танцующей со мной незнакомки, мне кажется, что она очень красивая. Моя спутница сегодня играет Изабеллу – юную влюблённую девушку. А я обнаруживаю у своей маски длинный клювообразный нос – это маска Доктора Чумы. Говорят, венецианские маски имеют свой скрытый подтекст, и каждый носит определенную маску не с проста. У любого моя маска, скорее всего, ассоциируется с какой-либо страшной болезнью. Внутри что-то ёкает. Как забавно, и в тоже время печально. Стряхиваю головой, пытаясь прогнать эти мысли, сейчас они ни к чему. Я начинаю кружить Изабеллу в вальсе, а все пары обступают нас, и с упоением наблюдают за танцем. Пахнет сладостями, шампанским и конфетти. «Раз-два-три!» »Раз-два-три!» Кто-то отбивает нам такт каблуками лакированных туфель. «Раз-два-три!» И мне кажется, что моё сердце начинает качать кровь в подобном ритме. «Раз-два-три!» »Раз-два-три!» «Раз-два-три!» Одобрительный гул толпы меня ещё сильней подбадривает. «Раз-два-три!» Да уж, мы сегодня здесь просто гвозди программы! «Раз-два-три!» »Раз-два-три!» Теперь каждая фибра моей души начинает колыхаться в ритме вальса. «Раз-два-три…» Внезапно музыка меняется, а вместе с ней и обстановка. Теперь это просто зал. Маски растворились, таинственные костюмы перевоплотились в более современную одежду, а венецианский вальс поменялся на жаркое аргентинское танго. До чего же все это странно, но в тоже время притягательно! А насчёт моей спутницы я был прав, она действительно очень красива. Её лицо мне даже показалось отдаленно знакомым. Улыбнувшись, я беру её за талию, и начинаю вести. Музыка просто завораживает меня. И попав в плен чарующих звуков, мое тело оживает, ритмично и грациозно двигаясь. На удивление себе, под всеобщие аплодисменты и овации, я понимаю, что этот танец окончательно прогнал тоску и апатию, которые давно поселились в моей душе, и потихоньку разъедали её, словно мерзкая плесень. Танцуя, мое тело чувствует себя живым. Я чувствую себя живым. Мне очень хочется, как-то сохранить этот волшебный момент. Законсервировать этот букет долгожданных чувств, и в периоды беспросветного уныния вдыхать его аромат, тем самым возвращая себе тягу к жизни. Но сцена, назло мне, вновь меняется. Просто бегу по асфальту. Быстро-быстро. Но вдруг, робко останавливаюсь, и с замиранием сердца в течение нескольких секунд проверяю, остались ли те ощущения? На душе вроде так же легко, а в голове ещё крутиться мелодия танго, да… я всё ещё ощущаю себя живым. Радуясь, что новообретенные мною чувства сохранились, продолжаю бежать вперёд. Смотрю на свои бегущие ноги, и в ту же секунду по телу проходит приятная волна тепла. Через некоторое время поднимаю голову, и устремляю свой взор вперед. И знаете что? Я вижу перед собой всю свою жизнь в виде длинной дороги, всё своё будущее, наполненное свободой, и приобретёнными сегодня эмоциями… Чувствую, что улыбаюсь сквозь сон. Вздрагивая, я приоткрываю глаза. Начинаю осознавать, что всё это - не более чем обман моего измученного подсознания. Разочарование разливается по телу обжигающим свинцом, а обида безжалостно сдавливает горло и лёгкие. Меня начинает бить дрожь. Внутри всё разрывается от беззвучного крика. Воспалённый взгляд невольно падает на поблескивающее в лунном сиянии инвалидное кресло. Дрожь перерастает в агонию, и беззвучные крики начинают ещё быстрее рвать душу. «Ну почему?» - Вопрос, назойливо звенящий в ушах. Две маленькие слезинки медленно скатываются по щекам. А ведь я уже давно примирился с тем, что проведу свою юность в инвалидном кресле. Я давно свыкся с мыслью о том, что так и ни разу не станцую танго или вальс. Я давно понял, что мне будет трудно стать свободным. Так почему же сейчас я позволил себе сломаться? Спустя некоторое время я окончательно успокаиваюсь, и шепчу в темноту: «Так дымно, что в зеркале нет отраженья* И даже напротив не видно лица, И пары успели устать от круженья,- Но всё-таки я допою до конца! Все нужные ноты давно сыграли, Сгорело, погасло вино в бокале, Минутный порыв говорить – пропал, - И лучше мне молча допить бокал…» *Владимир Высоцкий