Волчьи будни

— Прости, но у меня не выходит тебя полюбить, — произносит человек, ради которого Олег бы выдрал собственное сердце. Это злит. Бесит неимоверно. Это делает больно точечно, но абсолютно, мать его, смертельно. — Серый, ты чего там бормочешь? — силится усмехнуться Олег, но ладони влажные от нервов. Наверное, это что-то да значит. Посреди Дворцовой площади в этот раз немноголюдно, но птиц полно. То ли голуби, то ли вороны — острый звериный слух не улавливает нюансов. Олег оглох от услышанного, словно разом очеловечился. Он и представить не мог, что их прогулка вдоль набережной закончится вот так. Символично. — Олег, чего ты такой непонятливый? — Серёжа фыркает насмешливо, будто совсем не удивляется, что до Олега не доходят очевидные факты. Само собой, он болван, неспособный мыслить по-человечески. — Я ухожу. Мы расстаёмся. Баста. Ауф! — Но почему? Ты можешь объяснить? Серый, это же нелепо. — Олег, ты в буквальном смысле наполовину волк, это на случай, если ты не заметил, — глаза Серёжи саркастично закатываются. В них светится голубой холод. — У тебя шерсть на ушах, на лице. У тебя волчий череп. Я до сих пор не понимаю, почему ты не можешь вообразить, насколько жутко с тобой целоваться. Слышать это невыносимо, потому что ничего и не скажешь в свое оправдание. Олег знал, на что шёл, когда они начали встречаться. Это было сущей глупостью. Самой огромной ошибкой. Теперь Олег стоит посреди мощеной площади, не веря собственным ушам. А ведь его уши, в отличие от Серёжиных, вряд ли могут обманывать. Олег слышит даже стук сердца своей половинки — тихий, спокойный, уверенный в своём решении. Чувств действительно больше нет. Впервые за долгие годы Олегу хочется плакать и выть, даже если ему чуть за тридцать, даже если он волк. Треклятая мутированная генетика! Прошло уже больше двухсот лет, как на свет стали появляться дети с мутациями. Ничего особенного, просто твоя голова вдруг оказывалась не человечьей, а хвост явственно сообщал всем, что от «хомо сапиенс» ты всё-таки отличаешься. Прошло более двухсот лет, и люди, конечно, перестали засовывать таких детей в цирки уродов, но опасения всё ещё витают в обществе. Пусть теперь учёные и выявили новый вид «анима сапиенс», но до сих пор в науке чёрт ногу сломит. Когда Олег попал в детдом, он очень удивился, откуда там взялось так много зверодетей. Он тогда ещё подумал, неужели судьба всех зверёнышей в том, чтобы потерять своих родителей? Мир несправедлив! Маленький Олег Волков и предположить не мог, что всех этих зверодетей когда-то просто бросили мамы и папы из-за внешнего вида. Не все готовы были принять в своей семье такого ребенка. До сих пор кто-то распространял поверье, что женщина родила особенного ребёнка, потому что либо спала с какой-нибудь собакой, либо с самим Сатаной. Особенно эту историю любили упитанные местные священники, поэтому Олег всегда был далёк от какой-либо известной миру религии. Его собственная религия имела волосы мандаринового оттенка, голубые глаза и создавала целую цивилизацию с помощью маленькой серебристой коробки и клавиатуры. С Серёжей они познакомились в том самом детдоме, где зверодети нападали на каждого человека от злости и боли за то, что их оставили. Никто не любил зверодетей, и тогда они решили не любить никого в ответ. Нянечки и учителя постоянно к ним цеплялись, наказывали по-животному и обзывались. В ответ зверодети грубили им и издевались над обычными детьми в приюте. Олег не мог этого терпеть. Его папа работал в милиции, поэтому волчонок знал, что плохими людей делают поступки, а не раса и вид. Так восьмилетний Олег Волков бросился на банду зверодетей, чтобы защитить рисунки незнакомого мальчика, и впервые попал в кабинет директрисы. С расцарапанной морды всё ещё капала кровь, да и руки его были исцарапаны, но отчитывали Олега по полной программе. Почему-то в детдоме считали, что на зверодетях всё заживало как на собаках. К сожалению, волшебной регенерации им не досталось. Получивший выволочку Олег направился к кабинету медсестры, когда прямо перед ним внезапно возникло рыжее облако в фиолетовом свитере. Олег не сразу понял, что всё это рыжее месиво — это просто волосы, закрывающие лицо. Олег замер и чуть склонил голову набок, принюхался. А! — Ты чего хотел? — Свшио, — промямлил рыжий мальчик, что даже суперслух не помог распознать произнесённое. — Чего? — С-спасибо, — чуть громче просвистел рыжик, вытягивая рукава свитера так, чтобы и пальцев не было видно. — Да ничего! — улыбнулся Олег, и мальчик перед ним вздрогнул. Олег тут же перестал улыбаться. Он вечно забывал, что люди часто шептались о том, что он пугающий. Олег нахмурился. Хвост его уныло повис. Ну вот, теперь никакого хорошего настроения. — Ты отлично рисуешь. Не бросай это. — П-постой, — позвал рыжик, цепляясь за кофту Олега, когда тот двинулся вперёд. — Я… Я… ЯСерёжадавайдружить! Олег резко остановился, и рыжее облако врезалось в него, носом проехав по чувствительной лохматой шее. — Ой! — Ты в порядке? — обернулся Олег с беспокойством. — Ты такой мягкий, — пролепетал мальчик по имени «Серёжадавайдружить» и мгновенно смутился. — Ой! П-прости… Олег только нахмурился, хотя очень хотелось улыбнуться. Так они и замерли оба посреди коридора. Близился ужин, а Олег так и не добрался до медпункта. Ссадины ныли. Но всё это не имело сейчас большого значения, потому что, кажется, у него вдруг появился тот самый человеческий друг. В этом месте никто не хотел признавать равенство двух видов. В этом месте тебя бы избили, если бы узнали, что ты дружишь с кем-то из вражеского лагеря. Именно в тот вечер Олег Волков и Серёжа Разумовский решили, что пусть и будут избитыми, но вместе. Несмотря на множество драк и сломанных костей, дружить они не перестали. А к подростковому возрасту и вовсе межвидовые страсти улеглись. Зверолюди вдруг осознали, что их было не так уж и много, а гормоны всё равно требовали своё. Как ни странно, но экзотичный мех, видимо, тоже привлекал людей… Иначе Олег бы не мог объяснить своей популярности среди ребят. К тому моменту его пасть вытянулась больше, зубы стали острее и хвост более пушистым. Беда хвоста заключалась в том, что с ним предпочитал играться Серёжа, когда они просто валялись на диване в комнате отдыха после уроков, а это вызывало странное неуютное волнение в Олеге. Они тогда с Серёжей сильно поругались из-за этого. Более того, Серёжа взъелся и отпинал Олега, а после безжалостно спустил Вику с лестницы, потому что тот позволил ей погладить свой хвост. Вике было любопытно, а Олегу это ничего не стоило… До тех пор, пока об этом не прознал Серёжа. — Мне, значит, нельзя, а другие пусть гладят! Ты не охуел, Волков?! — Извини, — вздохнул Олег, понимая, что друг прав. — Но толкать девушек, Серый, это… — Это правильно, если они меры не знают, — ничуть не смутился Серёжа, надувшись. — Ты такой беспечный! Бесишь! Бесил Олег Серёжу часто, потому они сходились и расходились несколько раз, пока не оказались в этой точке невозврата. Холодный северный ветер проникает под футболку, и даже повышенная волосатость не спасает от мурашек. Серёжа привычно скрещивает руки на груди и вскидывает бровь. Его рыжие волосы постоянно меняют направление, из-за чего он похож на комиксного злодея. — Серый, если это какая-то твоя очередная шуточка, потому что я забыл очередную дату, то заканчивай, — злится Олег. Он просто не может поверить, что его Серёжа может к нему так относиться. — Без шуток, Олег. Меня тошнит от твоей шерсти, от твоего вида, от твоей покорности. Не зря говорят, что человеку нужен человек. — Ты нашёл себе кого-то, да? Риторика у Серёжи странная, совсем на него непохожая. Но почему-то Олег ощущает, что он всегда об этом догадывался. Наконец-то Серёжа говорит честно. Никогда бы такой невероятный человек, как Сергей Разумовский, не смог полюбить монстра. Они попытались, но у них не вышло. Серёжа умный, он понимает, насколько странно они смотрятся, насколько безумна их связь. Особенно теперь, когда правительство вспомнило о скрепах и всячески подначивает граждан на сепарацию по виду. Просто Олег считал, что примет это легче. С грустной улыбкой, но благодарностью. Однако в нём так сильно начинает закипать дерьмо, что совершенно не выходит себя сдержать. Олег рычит на ухмыляющегося Серёжу, сжимая кулаки. Внутри всё звенит от злости. Да, Олег слышал о полных обращениях, но это миф какой-то. Невозможно, чтобы Олег реально обернулся волком, но сейчас ему настолько паршиво, что кажется, что он близок к этой метаморфозе. Он хочет, о, небеса, разорвать Серёжу на части. И пускай сажают! Похуй! Резко вздрагивают со своих мест птицы и взмывают в небо с криками. Шумно. Громче всего в ушах бурлит кровь, и Олег не сразу улавливает звук шагов. Кулак летит ему в челюсть, и Олег не сразу ориентируется. Падает на брусчатку, обдирая локоть. Шипит. Вскакивает. — Отошёл от него, если жить хочешь, животное! — Кричит неожиданно майор Игорь Гром, перекрывая собой доступ к Серёже. Что? Олег ничего не понимает. — Ты какого тут забыл?! Это тебя не касается! — Очень даже касается, — заявляет Игорь, вставая в боевую стойку. Он действительно собирается драться с Олегом, без шуток. Олег всё ещё ничего не понимает. Он вглядывается за плечо Игоря и видит, как Серёжа улыбается слегка, комкая нервно край своей фиолетовой футболки. Взгляд его такой заинтересованный. Теперь Олег понимает, и это осознание бьёт под дых. Вот почему ему сообщили об этом в людном месте. За зверолюдьми больше контроля, поэтому Олег просто не посмеет напасть. Только вот Олегу всё равно. Сердце его рвётся, и не важно, в пещере они или в центре Петербурга. Глаза застилает алая пелена, и краски выцветают. — Так вот в чём дело, да, Серый? — рычит он сдержанно. — Всё-таки не зря ты игры с Громом устраивал. У тебя всегда был отстойный способ пофлиртовать. — О чём это он? — удивляется Игорь, кидая вопросительный взгляд назад, но Серёжа только пожимает плечами игриво. — Даже если и так, это ничего не меняет, милый! — Не меняет? — хмыкает мрачно Олег, ощущая как рвущиеся когти впиваются в кожу. — Ты таскался ко мне на работу, чтобы повидаться с Громом, задумывал ему квесты, потому что это, видите ли, так весело, что он тупит, а теперь ты говоришь мне, что это ничего не значит? Ты, сука, использовал меня для всего этого дерьма! — Это частности, — запросто отмахивается Серёжа, и Олег его не узнаёт. Как он может быть таким холодным?! — Теперь мы всё прояснили. Мы расстаёмся, я встречаюсь с Игорем, а тебе удачи! — Какая удача может быть у зверья в России? — веселится Игорь, и Серёжа только хмыкает. Соглашается? Олег кидается на Игоря, ничего толком не соображая. Рычит, лязгает зубами. Убить-убить-убить! Даже сейчас Олег просто не может тронуть Серёжу, но от Игоря он избавится с удовольствием. Игорь умело бьёт в корпус, потому что Олег отвлекается на то, как бы в пылу драки не задеть Серёжу. Олег падает, но успевает сделать подсечку. И вот они оба в дорожной пыли, месят друг друга, катаясь по брусчатке. Кепка Игоря летит в сторону, выдранная шерсть подхватывается ветром и разносится по площади. Никто не влезает в их драку. Олег оказывается сверху и бьёт Игоря в морду, разбивая тому нос. — Давай! — хрипит Игорь весело. — Покажи Разумовскому, какой ты на самом деле! Он-то мне не верил, что все вы чокнутые. Бей посильнее. Олег забывает как дышать и замирает. Серёжа стоит в нескольких метрах от них белее белого. Кажется, будто его сейчас стошнит. Олег разом прекращает рычать, пытается вернуть контроль над своим животным началом, но уже поздно. Серёжа всё видел. Серёжа его боится. Игорь бьет наотмашь, пока Олег мешкается со своими чувствами. Олег валится болезненно, прикладываясь сильно мордой о холодное каменное покрытие. Игорь вскакивает. Олегу тоже нужна секунда, чтобы оказаться на ногах, но он застывает неподвижно. Чей-то кед упирается ему в плечо, мешая подняться. Олег рычит глухо, пока его рецепторы не сообщают ему, что это Серёжа. Олег хорошо знает его запах. Мышцы расслабляются, и Олег не пытается больше подняться. Склоняет голову, прислушиваясь к знакомому дыханию. Серёжа злится. Олег поднимает взгляд и встречается с блеском своего армейского ножа. Пугается. — Серый? — не понимает он. — Игры окончены. Не подходи, иначе я использую этот нож. Ты знаешь, я не шучу, — Серёжа смотрит на бывшего друга с ненавистью. — Никогда бы не подумал, что ты опустишься до такого. Хотя чего с тебя взять… собака есть собака… Серёжа усмехается болезненно, и Олегу очень сильно хочется сейчас его переубедить. Хотя он сам в это не верит. Игорь Гром прав, людям нужно держаться подальше от животных. Серёже так будет лучше. И всё же Олег рычит и скулит, поджимая хвост, от мысли, что Серёжа его оставит. Олег вскроется, наверное, если увидит, как Серёжа целует Игоря, а лучше отправится на войну и поскорее сдохнет. Серёжа смеется громко, и Олег поджимает уши. — Да ты реально как щеночек! Бедняга! Олегу чуть за тридцать, и он волк наполовину. Бывший спецназовец, прошедший через пески и море крови. Олег монстр современности. Баг в генетике. Наверное, странно, что ему так хочется плакать, когда его просто бросает парень. Шерсть возле глаз намокает, и Олег склоняет голову, видя перед собой лишь размытую брусчатку. Серёжа до сих пор зло прижимает его к земле. «Просто убей меня…» Больно. Пронзительно больно до визга. Олег сжимает челюсти, но всё равно отдалённо слышит собственный скулёж. Его хватают и встряхивают жёстко. Да какого хрена?! Олег открывает глаза, и темно. Пахнет очень знакомо. Он что, дома? Взгляд фокусируется не сразу, чтобы обнаружить, что его беспардонно трясёт Серёжа, как мягкую игрушку. — Серый? — Проснулся-таки! — насмешливо фыркает Серёжа. — Что происходит? — Олег зевает, широко разинув пасть и причмокивая. Сон улетучивается почти мгновенно. — Это ты мне расскажи, чего у тебя происходит. Скулишь тут в четыре часа утра, а я только заснул! Ты, долбанутый пёс! — Прости, кошмар приснился. — О войне? — О тебе. Олег подползает ближе и тычется мордой Серёже в шею, тот только тихо посмеивается и гладит осторожно между ушами. Сразу так спокойно становится. Хвост лениво виляет из стороны в сторону. Немного душно в их общей постели. Так можно и заснуть, хотя всё ещё немного боязно вернуться в тот мир. — Нет уж, не засыпай, пока не расскажешь! — Серёжа щелкает Олегу по лбу, на что последний хмурится и вздыхает недовольно. — Ничего интересного. Ты решил замутить с Громом… — произносить это стыдно после того, как Серёжа узнал о его реакции, но выдумывать сейчас что-то совершенно не хочется. Серёжа тихо смеется, а его сердце ускоряет бег. Олег всё отлично слышит, тем более его голова как раз лежит у любимого на груди. — Ты меня к Грому ревнуешь? Серьезно? — Ну, а почему нет? — отзывается Олег. — Он хороший, правильный. Вам с ним весело. Ты его постоянно подкалываешь. И он… — сказать это сложно, поэтому фраза угасает. — Гетеросексуал? — напоминает Серёжа и снова смеётся. — Нет большей ошибки, чем влюбиться в гетеросексуала, тем более в Игоря Грома. Да меня уже тошнит от мысли сожительствовать с таким тупицей. Это, если что, Олег, не комплимент. Так что не ревнуй. Олег только фыркает по-волчьи на это. Да, он знает, что сон вышел глупым. Да и забыл он его уже. Даже крупицы воспоминаний о нём бестолковые, однако… Правда страшно, что когда-нибудь Серёжа очнётся и поймет, с кем он живёт. — Ты мне чего-то не договариваешь, да? — Нет, я всё сказал. — Когда ты играешь в молчанку, Олег, ты вечно просчитываешь про себя какие-нибудь тупые варианты. В прошлый раз ты так подписался на операцию в этой дебильной полиции, после которой я выхаживал тебя три месяца! — Выхаживали меня сиделки вообще-то! — Ну, а кто их нанял? — не согласился Серёжа. — Да, я не мог бросить работу, но ты должен дать мне звёздочку за то, что работал я в основном из твоей палаты. — Ты хотел сказать, что оформил мне палату в своём офисе, чтобы никуда не бегать. — Это частности! — Хорошо, — посмеивается Олег, потому что это действительно не имеет значения. Он уже привык к тому, как Серёжа выстраивает свой мир. И если Олегу нужно встроиться, чтобы быть с ним, то пусть так. — Я просто… — вздыхает. — Просто иногда я думаю о том, что Гром человек, и, может, поэтому вам с ним так легко. Вот о чем я думаю. — Олег Волков, прости за сказанное, но ты дурак, — Серёжа злится. — Знаю. — Тебе наши любезные СМИ мозги промыли? Давай я просто сотру их всех, чтобы тебе эта ерунда мозги не ебала… — Давай ты остановишься в своих кровожадных планах? — миролюбиво предлагает Олег. — Я не хочу видеть тебя за решёткой. — Да меня и не поймают, — пожимает плечами Серёжа с некоторыми превосходством. Иногда он такой нарцисс… — Ты вообще представляешь, насколько я везучий? — Да не сказал бы, что ты любимец судьбы. — Вот именно! Это был шанс на миллион, что на меня обратит внимание зверочеловек. Я думал, что ты со мной и дружить не будешь, потому что я «лысая обезьяна», как у нас поговаривали. — Серый, так это тебе в приюте мозги промыли, а не мне, — Олег поднимает взгляд, чтобы увидеть, насколько Серёжа недоволен. Ладно, пусть. Олег вылизывает его шею и нижнюю челюсть, чтобы тот поостыл. Серёжа охает и обнимает его. — Мы монстры, мы ошибка эволюции. Ну как люди при этом могут быть хуже? Ты ужасно красивый… Кожа Серёжи становится жарче, мандариновые волосы разметались по подушке. Серёжа не выдерживает и притягивает голову Олега ближе к себе, теряясь пальцами в пушистом мехе. Они целуются. И это действительно немного неудобно, но у Олега вся шерсть дыбом, а Серёжа покрывается мурашками. Сердце из груди так и выскакивает! Хвост собственнически обхватывает бедро Серёжи, который автоматически поглаживает его. От этого прикосновения у Олега едва искры из глаз не сыплются, такой он там чувствительный.  — Это мой хвост, — заявляет Серёжа на сиплом вдохе после поцелуя. — И мой волк. Я уже говорил однажды это, — и да, он говорил, когда они там то ли девятый класс заканчивали, то ли вообще на выпускном. — И раз уж мне повезло, что всё это моё, то ты не имеешь никакого права это обесценивать, слышишь, Олег? Олег шумно сглатывает. Он слышит. Серёжа прижимается к нему сильнее, целуя в щеки, в пасть, проходя языком по острым клыкам. Носом трется о пушистую шею, вдыхая. Непонятно почему, но Серёжа любит Олега. Даже если тот всего лишь волк. Серёже совсем не в падлу каждый раз доказывать, что все сны Олега — это просто брехня какая-то. Наверное, это даже хорошо. Ревность к Грому гаснет, собственное напряжение идёт на убыль. Его Серёжа волшебник, но только этот волшебник опять дорвался до хвоста, поэтому их сон явно откладывается. И слава богу, не хотелось бы Олегу снова в тот кошмар. — О чем ты там опять думаешь?! — раздражается Серёжа. — Снимай уже трусы!