***
Веки сильно прилипали друг к другу. Долорес пыталась распахнуть их, но ничего не выходило. В нос ударял сильный запах медикаментов. Девушка ничего не слышала, кроме своего собственного серцебиения: «тук-тук, тук-тук, тук-тук…». Шатенка старалась не паниковать, ведь она в безопасности, она среди многих людей, которые смогут помочь ей, если что. Дверь тихо скрипнула, а потом также тихо закрылась. Шаги какой-то неизвестной личности приблежались к койке на которой лежала Долорес. На секунду девушка затаила дыхания, когда матрас прогнулся возле её ног, а чья-то рука стала поглаживать голень. — Наконец-то ты нашлась… — родной шёпот ударил по ушам Долорес. Та сильнее стала пытаться открыть слипнутые веки. Как только она их открыла перед собой девушка увидела пелену, как будто на её глазных яблоках была мутная-мутная плёнка. Проморгавшись, та наконец увидела перед собой Энн. Та сидела с глупой улыбкой на лице, не веря в то, что наконец увидела свою лучшую подругу, которою считала для себя сестрой. — Дура, как же я по тебе скучала… — дрожащим от еле сдерживаемых слез сказала Энн и вытянула свои руки для объятий. Долорес тут же присела и прильнула к подруге, не смотря на дикую боль в области живота. — Я скучала… — в плечо прошептала Долорес у которой глаза были на мокром месте. Она так мечтала попасть в руки своей «сестре», что теперь не знает, что ей и сказать. Весь диалог, который она продумывала раньше испарился, исчез из головы девушки, оставляя после себя пустоту. — Как ты? Он что-то делал тебе? Бил? Обзывал? Издевался? — обеспокоенно спросила Энн, отстраняясь от Долорес, но не переставая держать ту за плечи. Долорес хмыкнула, опуская взгляд вниз, давая понять, что все из перечисленного девушкой было. — О черт, Долорес, мне так жаль… — нервно прошептала та и снова притянула шатенку к себе. И та с новой силой начала реветь, иногда давая комментарии по поводу всей этой ситуации, а Энн оставалось только поглаживать ту по голове. — Где мои родители? — немного хрипло спросила Долорес, отстраняясь от подруги. Та потупила взгляд. — Я хочу убедиться, что с ними все в порядке, а то знаешь, такой страшный сон про них приснился, — хихикнула шатенка и продолжила. — никак не могу забыть его. — И что же тебе приснилось? — с любопытством спросила та, натягивая на себя грустную улыбку. — Мне приснилось, как будто мои родители сошли с ума и… — Долорес потупила взгляд, а затем резко посмотрела на свою подругу. — Там была ты. Ты говорила, что для них это норма. — Долорес, только не нервничай, но твои родители… Они… — Они мертвы… — шёпотом констатировал мужчина, что лежал на косяке двери. Девушки вопросительно посмотрели на этого мужчину, и Долорес сразу узнала кто это. — Клаус? Это ты? — шёпотом спросила та, на что четвёртый кивнул. Он подошёл к девушкам и сел на стул рядом с кроватью. — Надеюсь про моих родителей ты пошутил?.. — Нет, Дол, он не пошутил на счёт этого… — подала голос Энн. Долорес так же сидела, склонив голову, осознание того, что её родители мертвы, никак не приходило к ней из-за чего та не могла выдать какие либо эмоции. — Что с Пятым? — неожиданно спросила шатенка, смотря точно в глаза Клауса. Тот кашлянул в кулак не понимающие смотря на неё. — Ты больная, Долорес?! Как тебя может волновать твой маньяк, когда ты узнаёшь, что твои родители мертвы?! — не понимая, воскликнула Энн. Почему то Долорес не хотелось на неё смотреть, да и на Клауса тоже, хотелось отвернуться от них ото всех или ещё лучше, остаться одной. — Долорес! Где ты летаешь?! — Ты знаешь, что сейчас с Пятым? — повторила свой вопрос шатенка, снова смотря точно в глаза четвёртому. Тот замешкался от такого пронизающего взгляда. — Его не нашли в том доме, только тебя… — Разве он к тебе не приходил? — и тут Клаус пришёл в полный шок. Выпученными глазами он смотрел на Долорес, что также сидела и ждала ответа. Четвёртый взглядом указал на Энн, что пилила двоих взглядом. — Энни, тебе не пора домой? — спросила шатенка, склонив голову в бок. — Пора ли мне домой?.. — повторила вопрос Энн, на что получила положительный кивок. — Я пришла к тебе в больницу для того, чтобы меня послали нахуй? — Я не посылала тебя нахуй. Я просто спросила! — огрызнулась Долорес. Энн издала смешок и резко встала с койки. — Пошла ты нахуй. — перед тем как выйти сказала девушка. Долорес нисколько не обиделась, ведь знала, что виновата она сама в этой глупой ссоре. Все таки Энн правда пришла к Долорес, не бросила ту в беде, не оставила так скажем её одну, а она вот так вот поступает. Будь она прежней, тоже бы послала нахуй. — Так как там Пятый? — спустя минуту спросила Долорес. — Он просил меня проведать тебя. Убедиться в то, что у тебя все хорошо. — сообщил Клаус иногда жестекулируя руками. — Со мной все в порядке. Что он ещё говорил? — Просил передать тебе это, — тихо сказал Клаус, начиная оглядываться, после чего встал и достал из заднего кармана джинс сложенный пополам листок А4. Долорес аккуратно взяла его и кивнула Клаусу в знак благодарности. Тот улыбнулся уголками губ и поспешил удалиться из палаты. — Спасибо, — последнее, что услышал четвёртый, перед тем как захлопнуть дверь. Долорес сидела на койке, держа в руках сложенный листок пополам. Ей скорее хочется прочесть его, поэтому как можно скорее, та разворачивает лист. «Здравствуй, Долорес. Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, что у тебя все хорошо. Прости, что не пришёл проведать тебя, ты сама понимаешь, мне нельзя показываться людям на глаза, ведь они считают меня преступником, хотя может быть так и есть. Не переживай, милая, мы с тобой ещё встретимся и будем жить вместе, заведём детишек и будем полноценной семьёй, как мы и мечтали в начале. Вот только жить придётся нам на новом месте, но ты не переживай. Мы будем вместе проходить через все трудности.Люблю тебя. Твой Пятый.»
Долорес скривилась. Ей не нравилось, что брюнет снова и снова все решает за неё. Может быть если бы и она могла принимать какие нибудь решения, то в их отношениях было-бы все намного проще. «Ты уже не отрицаешь того факта, что влюбилась? Долорес, это вообще ты?» Неужели я и вправду сошла с ума?.. «С чего ты так решила?» Я разговариваю с самой собой уже месяц! К тому же за этот чёртов месяц я влюбилась в своего маньяка?! Я стала такой-же как он… «Нет, нет, нет, Дол. Все намного проще чем ты думаешь. Ты не сошла с ума, просто у тебя, так сказать, произошла защитная реакция.»***
С того момента, как Долорес попала в больницу прошло уже больше чем неделя. Сегодня её выписывают. Никаких эмоций на лице нет. Все время она ходила мрачной в столовую, к себе в палату, засыпала тоже с мрачным настроением. Будто из неё выкачили все эмоции по пути к свободе. Девушка вышла из больницы. В лицо сразу ударил свежий, прохладный воздух. Долорес идёт на остановку. Денег у неё нет и поэтому, та цокает, пиная небольшой камушек под ногами. В принципе это отличная возможность прогуляться на улице, ведь она не выходила из дома месяц, за это время Блэк могла лишиться важных витаминов в своём организме. Набрав в лёгкие побольше свежего воздуха, Долорес направилась к себе домой. В голове пусто. Ничего не хочется, кроме как лечь на кровать и смотреть в потолок, раздумывая о всем происходящем. Да, не так она представляла свободу. Долорес стоит на против входной двери. Её руки дрожат и в голове происходит дежавю. На лице появляется глупая улыбка. Ключи засовывают в скважину и прокручивают их три раза. Три щелчка и дверь открывается. Долорес тянет ручку вниз и проходит в квартиру, поспешно, закрывая дверь. Девушка ходит как зачарованная по квартире в которой пробыла все свое детство. Иногда шатенка проводила пальцем по поверхности, собирая пыть. Да, тут точно нужна генеральная уборка, но потом, чуть позже. Сейчас она ходила по залу, своей комнате и комнате родителей. Долорес стояла на пороге комнаты, лёжа на косяке двери. Большая двуспальная кровать с двух сторон которой стоят прикроватные тумбочки со светильниками на них. В правом углу стоит туалетный столик со множеством косметики и духов. А на против него шкаф с одеждой внутри. Комната пропитана духами роз, любимыми мамиными духами. На лице появляется снова дурацкая улыбка. Ноги сами шагают к кровати, а затем девушка падает на неё, животом вверх. Как и хотела Долорес, она стала лежать на кровати укутавшись в одеяло и смотреть в потолок, раздумывая о всем на свете. Постепенно веки стали слипаться и вскоре шатенка заснула. Проснулась Долорес утром. В нос ударил запах кофе и это как-то очень странно. Она ведь одна дома. Так ведь? Девушка осторожно встала с кровати и на насочках направилась на кухню. Чем ближе она подходила к кухне, тем громче было слышно стук чайной ложки о стеклянную кружку. Долорес осторожно, без резких движений просунула голову в проем двери. Зрачки расширились, а брови приподнялись наверх, рот был раскрыт. Какого было удивление девушки, когда та застала Пятого на кухне, мешающего кофе. — Ты уже проснулась? — не смотря на ту, спросил Харгвиз, продолжая мешать свой или же девушки кофе. — Привет?.. — не решительно поприветствовала Долорес Пятого и приобнила себя за плечи, зашла на кухню. — Как ты нашёл меня? — Я всегда был рядом с тобой, милая. — пожал плечами Пятый и перестав мешать кофе в кружке, полностью развернулся к Долорес, что стояла, прислогившись спиной к стенке, поглаживая себя по плечам. — Хочешь кофе? — Было бы не плохо. — пожала плечами девушка и подошла к кружке с кофе. Взяла её в руки и поднесла к губам. Хотела сделать один глоток, но ничего не вышло. В кружке не было кофе. Брови ближе сдвинулось к переносице. Долорес в непонимании глядела в пустую кружку. Но ведь в ней был кофе! Она это точно знает, она видела! — Пятый, что это за шутки? — спросила та, оборачиваясь. Но в какой ужас она пришла, когда не увидела его. — Пятый? Пятый ты тут?! Пять! — звала Долорес Харгвиза, которого никогда не было на её кухне… После этого случая прошло уже два часа. За это время шатенка смогла сделать себе завтрак — манную кашу и чай с конфетами. И также принять ванную. Давно она уже не лежала в ванне, смотря на то, как бомбочка растворяется в воде, окрашивая её. Ну а после пошла смотреть телевизор. Все новости трещали только о ней. И почему то от этого Долорес хотелось плакать и смеяться в истерике. Теперь все знают о ней больше, чем положено. Поэтому та, чтобы скоротать свое время пошла на кухню. Из напольного шкафа, та достала неоткрытую бутылку вина со стикером, где маминым почерком было написано: «Для Нового года!». Долорес пустила короткий смешок, отрывая эту записку и сделав из неё маленький комочек, выбросила её на пол. Достала бокал и снова пошла в зал. Там, попивая винишко, смотрела комедии. Иногда ей казалось, что кто-то трогает её, смотрит и целует, приобнимая за талию. Иногда Долорес видела тень брюнета, но старалась не обращать на это внимание. Выпив пол бутылки вина, та заснула на диване, представляя как ту обнимают за талию и прижимает к себе, зарывшись в её волосах.***
Пятый сидел на против связанного им человека. Ко лбу прилипала чёлка угольных волос из-за пота, что обильно стекал по нему. Скулы были острее, чем положено, зрачки сузились до невозможности. Дыхание давно сбилось и не как не могло прийти в норму. Руки дрожали, а костяшки были разбиты в дребезги. На против брюнета сидел полуголый мужчина привязанный к стулу. В его рту была старая, грязная тряпка, что служила кляпом. Человек вздрагивал от каждого движения Пятого, по его лицу текли еле заметные слезы, губы были разбиты в дребезги, на лице красовались синяки, царапины, как и на всем теле. — Ну что, сука, не научился ты стрелять в своём колледже? — хриплым голосом спрашивал Пятый, читая паспорт мужчины. Тот замычал, желая что-то сказать. Вместо того, чтобы высунуть тряпку из-за рта, брюнет ударил того в живот. — Заткнись, Джордж, — сквозь зубы прошипел Пятый. — тебе нужно беречь голос для кое-чего другого… — загадочно с сумасшедшей улыбкой сказал Харгвиз. Джордж замер, брюнет, что в два раза моложе него угражает, бьёт, похищает в конце концов его, а самое главное пугает… Пятый похлопал мужчину по лицу и снова взял кухонный нож, что лежал на маленькой табуретке. Брюнет проводил аккуратные разрезы вдоль и поперёк на мужском теле. Если Джордж начинал ерзать и мычать, Пятый делал надрезы глубже. Внутри подростка радостно ликовали голоса, что давно притихли в нем. Желание помучать этого типа, возрастало все больше и больше, когда в голове прокручивались воспоминания о том, что он сделал с Долорес. — Может все-таки научим тебя стрелять? — задал вопрос Пятый на который и не ждал ответ. Он ближе подошёл к Джорджу и присел перед ним на корточки. Это дьявольская улыбка на его лице… Пугала до смерти, хотелось поскорее покончить с жизнью, или выколить себе глаза, лишь бы не видеть её. — Смотри для производства выстрела из всех положений для стрельбы надо выбрать точку прицеливания, — после чего острие ножа брюнет сделал два надреза на лбу мужчины, в виде креста. — не прекращая наблюдения за целью, вытянуть правую руку с пистолетом вперед, удерживая пистолет за рукоятку кистью правой руки. — после этих слов Пятый встал в полный рост и железной хваткой вцепился в запястье Джорджа. — наложить указательный палец этой руки первым суставом на хвост спускового крючка, — на названном пальце оказалось острие ножа которое медленно разрезало кожу, после чего послышался хруст. Джордж выл в тряпку, качая головой в разные стороны и до боли зажмурив глаза. Вся картина, что предстала перед Пятым, очень нравилась ему. Эта процедура сильно напоминала ему одну из его миссией, когда тому приходилось пытать людей, чтобы выведать какую-то информацию.Безжалостный киллер.
— Вытянуть по левой стороне рукоятки большой палец правой руки, — и снова острие ножа, только уже в разводах крови, разрывало грубую ткань кожи мужчины. И снова этот хруст из-за которого буквально текли слезы, только у одного присутствующего в комнате. Не смотря на ор Джорджа, Пятый продолжил. — параллельно направлению ствола. Вытянутую правую руку держать свободно, без напряжения, кисть этой руки держать в плоскости, проходящей через ось канала ствола и локоть руки рукоятку пистолета не сжимать и держать ее по возможности однообразно. — пожал плечами Пятый, смотря на мокрое от пота и слез лицо напротив. По переносице стекали капли крови, что сочились из креста, что вырезал Номер Пять на лбу Джорджа. Тот дрожал, не моргая смотрел на брюнета, который безумным взглядом смотрел тому в глаза. Читал его на сквозь и видел в нем лишь страх.Ему это нравилось…
Пятый отошёл от привязанного Джорджа на пару метров. Осмотрел его сверху вниз, понимая, какое ещё это ничтожество. Брюнет подошёл к прикроватной тумбе и взял с верхнего ящика пистолет. — Я говорил брать пистолет в правую руку, — хрипло сообщил Пятый, привлекая к себе внимание. — но так как я левша, естественно я стреляю левой рукой. — пожал плечами брюнет и снова встал напротив Джорджа, находясь от него немного дальше, чем прежде. — Для прицеливания задержать дыхание на естественном выдохе, зажмурить левый глаз, но для меня правый. Я же левша. — снова пожал плечами и зажмурил правый глаз, а левым стал смотреть через прорезь целика на крест на лбу так, чтобы мушка пришлась посредине прорези, а вершина ее наравне с верхними краями целика. — В таком положении подвести пистолет под точку прицеливания не сваливая его и одновременно начать нажим на хвост спускового крючка. — после чего Пятый последовал своим словам. Пуля влетела в голову Джорджа ровно в середине креста. На лице брюнета появилась сумасшедшая улыбка, что готова была напугать любого человека, но только не его любимую… — Ещё не разучился. — самодовольно сказал сам себе Пятый и снова посмотрел на уже привязанный труп к стулу. Теперь брюнету предстоит его где нибудь закопать или сжечь.***
Долорес снова спала не в своей комнате, а в комнате родителей, так как только там она могла почувствовать их присутствие, с помощью подушек которые пропахли ими. И девушке это нравилось, хотелось стать одним единым с этими чёртовыми подушками. Долорес никак не могла принять того факта, что её родители мертвы. Ей все казалось, что вот-вот они придут домой после работы, усталые, но все такие же весёлые, с улыбками на лицах и влюблёнными взглядами направленными друг на друга. В животе сильно завурчало. Шатенка сильно проголодалась, ведь она почти ничего не ела. Устало простонав, та поднялась с кровати и направилась на кухню. На верхних ящиках, да и в нижних были протухшие вещи от которых несло взловонным запахом. Поморщив нос, та взяла чёрный пакет и закинула в него всю протухшую еду, затем поставила его в коридоре рядом с входной дверью. — Я выкину мусор, когда поем, — самой себе сказала Долорес и снова пошла на кухню. На кухне она снова услышала шум, как в тот день… Медленно, на насочках девушка шла на не понятные ей звуки. Шатенка выглянула из угла и шок припал к её лицу. На кухне стоял Пятый и что-то искал в ящиках, тумбах. — Я думал ты до ужина спать будешь. — строго, не смотря на девушку сказал брюнет продолжая открывать дверцы каждой тумбы. — Ты настоящий?.. — хрипло спросила та, смотря точно на него. Тот замер и через секунды посмотрел на Долорес. Та стояла, поджав губы, лежа на косяке двери. Волосы её были сальные, похожие на птичье гнездо. Ночная майка была немного велика, но не так как футболки в которых брюнет заставлял её ходить, шорты были до колен, свободные. — Что за вопросы? — нахмурив брови, спросил Пятый. Долорес приобняла себя за плечи, поглаживая их. — Обними меня… — шёпотом попросила та, смотря точно ему в глаза. — Позже. Ещё не время, — сказал он и кулаки его уже обволакивала голубая сфера. Шатенка подорвалась с места и побежала к Пятому, что уже почти испортился в спышке. Она уже докаснулась до локтя брюнета, но рука прошла сквозь неё, а парень и вовсе пропал. Долорес пришла в ужас, понимая, что все это ей кажется. Неужели она и в правду сошла с ума?.. «Ты сошла с ума только по Пятому.» Но как так вышло?.. «Любовь, такая странная штука, не находишь?» Голод сразу пропал. Мысли вертелись в голове одной за другой, давая ещё больше вопросов девушке. Чтобы отвлечься от всего этого Долорес решила принять ванную, а после отправиться на кладбище. Этим Шатенка хотела убедиться в то, что там не будет могил родителей, увидеть доказательства, что они живы. Автобус остановился на конечной остановке. Из него вышел единственный пассажир — Долорес. Не спеша, она шла на кладбище. Девушка знала, что родителей похоронили рядом с её бабушкой, так как именно туда хотели похоронить мать Долорес, когда та лежала в больнице в присмертном состоянии, но слава богу все обошлось. Шатенка шла между чужими могилками. Девушка старалась не смотреть на портреты неизвестных ей умерших. В правом ряду девушка заприметила знакомый памятник. Уже быстрым шагом, Долорес направилась к нему. Перед глазами стоял памятник бабушки, а рядом с ним два новых, родителей. На глаза навернулись слезы. — Нет, нет, нет! Этого не может быть! — кричала Долорес, захлебываясь в слезах. Резко в голову ударило осознание того, что её родителей больше нет, что теперь онаБольше о них никто никогда не слышал, все также продолжались поиски Пятого Харгвиза и Долорес Блэк. Их дело было самое сложное в полицейском участке где работал Диего и так осталось не раскрытым.
Но ходят слухи, что подростки живут в Швейцарии и скрываются под чужими именами…