день рождения лягушонка

Лягушонок отдыхал на железно-дорожных путях и принимал холодный душ из моросящего дождя, когда рядом пролетела довольно аппетитная муха. После трапезы лягушонок отправился домой. Он знал, что дома Ася будет ругаться. Она, наверное, обшарила все три паутины, чтобы собрать достаточно сладостей ко дню рождения лягушонка. Да и пауки, Микола, Виктор и Пишти, не будут рады тому, что их старания прошли даром. Возвращаться домой сытым было нельзя. Лягушонок забрался на ближайший, поросший мхом и лишайником, камень, посмотрел на ржавое и странно голубое, видимо, сульфидное, озеро. Ася не разрешала там плавать, но лягушонку хватало и просто наслаждаться видом озера. Домой он решил поскакать длинной дорогой, чтобы успеть проголодаться и посмотреть на озеро с самого красивого берега. Дождь перестал моросить, но небо всё ещё было серое. Вот и деревянная полугнилая табличка "Нижние Иннсмуты", вот уже и улица Р. Картера, вот у 13 дом - хвойная уютная избушка и небольшой огород. - Габор, где ты ты пропадал? Мы тебя заждались. Я тебе мух в кляре нажарила. Ася с порога начала балаболить и протянула тёплые нежные ладони к лягушонку, чтобы он на них запрыгнул. Она устало улыбнулась, погладила его по затылку и пошла на кухню. Три из четырёх окн кухни заросли вьюном, но света хватало, ибо тучи уже рассосались и вышло солнце. По стене спустились пауки и начали что-то вместе говорить о том, что нехорошо так пропадать в праздник. Их упрёки невозможно было разобрать, потому что они говорили хором и ни один не хотел замолчать. Ася ушла за иван-чаем и мухами. Она вернулась вместе с Ларисой - большой чёрной крысой. Ася разложила скудное блюдо на столе, так чтобы хоть красотой создать ощущение праздника. В небольшую вазу по середине стола она поставила еловые ветки, а рядом разложила горсточку свежей черники. Лариса пила чай из каменного блюдца. В холодном камне чай быстро остывал, но казалось, её это совсем не волновало, потому что она больше говорила, чем пила чай. Но она хотя бы не упрекала виновника торжества за его долгую прогулку. Она даже начала расспрашивать, что он видел, что слышал и что понял. Но лягушонок, откровенно говоря, ничего не понял. Он понял, что дождь мокрый, он понял что мох похож цветом на него, но скакать не умеет, он понял, что камни твёрдые, а больше он ничего не понял, хотя очень хотел. Лягушонок последнее время настойчиво заставлял Ларису учить его читать, но книжек с картинками Асины родители привозили очень мало.Но если привозили, то картинки там были очень красивые. Ася говорила, что такие же камни она принесла из-за ближайшей горы Мадярвумчор, но лягушонок ей не верил. Все камни, которые он находил были серые, а в книгах они были и красные, и зелёные, и жёлтые. Вообще в семье Маршей камней всегда было много, но лягушонку очень хотелось найти что-то красивое самому. Мухи были вкусные, черника сладкая, но червяки подгорели. Впрочем, Ларису никогда не волновала степень прожарки, поэтому и они были съедены. Дело шло к ночи. Ася сидела на кровати и вязала что-то из мамонтовой шерсти. Скорее всего это был очередной свитер. В коридоре что-то упало и Ася вздрогнула. Дверь отворилась и в помещение вошла крепкая женщина в годах. Она поставила секиру около обуви, прислонила к стене щит и звонко повесила кольчугу на крючок. –Асяяяяя! Забери, пожалуйста, голову этого чёртова рептилоида и поставь рядом с печкой. –Хорошо. Уже иду. Отец с тобой? –Нет, проказник опять набивает цену своим камням. Асина бабушка всегда называла своего единственного сына проказником, даже не смотря на то, что он уже взрослый серьёзный торговец. Ася потащила тяжёлую корзину с огурцами, кабачками и головой рептилоида на кухню. она помыла содержимое корзины и вернулась в комнату, сама голову рептилоида она готовить не умела (максимум бёдра или руки). Асина бабушка, Хельга Родомировна, единственная в Новых Иннсмутах, кто не только так эффективно уничтожал космическую расу, но и отлично готовил её особей. Ася не то чтобы очень любила рептилоидное мясо, но другого почти не было, а питаться мухами она не могла. –Ну что, Габр? Как ты? Я вот тебе, смотри, что к празднику притащила. - Хельга Родомировна зашла в комнату и поздоровалась с лягушонком. Она тяжело плюхнулось в кресло, обитое шерстью саблезубого тигра, и уставилась в стену. На стене весела картина Асиной мамы, Элизы Марш, где были изображены волны, бьющиеся о скалы. Так получилось, что именно Элиза передала всей семье мужа фамилию, потому что ходить с фамилией данной отцом Дагоном и матерью Гидрой чуть солиднее, чем с фамилией «Ивановы». Это и помогло отцу Аси, Святозару Святославовичу, стать самым успешным каменным торговцем на Беломорском побережье Гепербореи. Да и получить права на управление Змеем Горынычем Хельге Родомировне было чуть проще. Отношения со сватами у неё были спокойные. Их она видела один раз, и то на свадьбе сына и Элизы. От матери Асе достались зелёные большие глаза, редкие волосы и очень сухая кожа. Впрочем, климат Нижних Иннсмутов был довольно влажным, рядом было много болот и дамы чувствовали себя комфортно. Дверь снова скрипнула и в коридор ввалилась худая, но крепкая барышня в лаптях, широких штанах и мешковатой льняной рубахе. Она задрожала и чешуя на её бесполезных жабрах зазвенела. Она вымыла шелушащиеся ладони и уставилась на рептилоидную голову в кастрюле. – Ой! Хельга, Вы что опять ящеров готовите? - Крикнула она в сторону комнаты. – Да, Эльзушка готовлю, готовлю. Но я только недавно вариться поставила. А ты где была так поздно, моя золотенькая? - Хельга Родомировна поднялась с кресла и пошла к Элизе. – Ой, знаете, а я каменных пигментов купила. Я дорисую скоро Святослава Яриловича. - Говоря это Элиза крутила у себя в голове мысль, что «скоро» - понятие относительное, ведь заниматься своей основной работой ей нужно было куда больше, чем рисовать сто раз рассказанный сюжет о бравой гибели Святослава Яриловича в Битве при Марсе с рептилоидами.