Жизнь и праздник

Жизнь, как солнечный день, однажды погаснет Заявка 1: Катя в медовый месяц "у моря и пальм" просыпается в номере люкс для новобрачных и видит рядом на постели... вместо Андрея - Потапкина. Жанр любой, от хоррора до… Дак я и не уточняю - целый там Потапкин лежит или по частям ))) В холле что-то шелестели на арабском и всяких европейских языках, но Катя, Катерина Валерьевна Жданова, не прислушиваясь к сдержанному многоголосью дорогого отеля, на легком французском потребовала ключ от номера и прошла в лифт. Медовый месяц плавился и тёк меж пальцев, как всё в этой скучной чужой стране. Ей редко приходилось сожалеть о принятых решениях, однако на этот раз она почти готова была признать, что в сладостные воспоминания о весеннем Египте стоило внести коррективу. Без Юлианы, организовывавшей все развлечения, и без компании терпеливого Миши, переносить тоску по маминым пирожкам и папиному ворчанию оказалось необычайно сложно. Катя с наслаждением скинула одежду и встала под прохладный душ, мысленно решив отныне обходиться только бассейном с искусственными волнами. Море она любила. Не здесь, не сейчас и не такое. Песок на пляже был замечательно мелкий, но уж очень горячий. Людей было слишком много, а плавать было весело только первый день. Покрывшись пупырышками, Катя вернулась в комнату роскошного номера для новобрачных и завернулась в мягкий белоснежный халат. Ткань приятно приникла к коже, однако не могла заменить собой ласковых рук молодого мужа. Тяжело вздохнув, Катя упала навзничь на огромную кровать. Андрей, сначала возражавший против Египта под нелепым предлогом пробуждения мучительных воспоминаний, по приезде как нырнул в чистейшие воды у коралловых рифов, так почти и не появлялся на берегу. Катя поправила влажные волосы и пожалела, что в городе в ходу были не только французский с английским, но и немецкий, так что Андрей не нуждался в ней как в переводчике. И разгуливал совершенно свободно, где ему вздумается. Впрочем, не столько разгуливал, сколько плавал в соблазнительно сидевшем на нем костюме для дайвинга. Дельфинов, мант и акул-молотов он видел в эти дни намного чаще, чем жену, которой заботливо посоветовал не перегреваться на солнце и занять себя чем-нибудь экзотическим. Взгрустнув, Катя подложила ладонь под щеку, свернулась клубочком и незаметно заснула. Когда через пару часов она открыла глаза, соображая, не опоздала ли на ужин, то почувствовала, что на кровати она наконец не одна. – Андрей, на море шторм или оно высохло? – спросила она, не собираясь ссориться, но все-таки желая показать, что не слишком довольна его поведением. В ответ не раздалось ни звука. – Ты не молчи, а то мы к возвращению домой русский совсем забудем. Андрей! – Она повернулась и толкнула его в плечо. – Просыпайся, уже… Слова застряли у нее в горле. Мало того, что это был не Андрей, так это был Потапкин. И мало того, что это был Потапкин, так он был настолько мертв, насколько может быть человек с отрезанной головой. Катя набрала воздуха, чтобы закричать, но пригляделась и поняла, что несмотря на схожее телосложение и привычную круглую физиономию с усами, рядом лежал не охранник из Зималетто, а какой-то незнакомый тип. Тихо-тихо Катя отползла на край и нашарила босыми ногами тапки. Не отрывая взгляда от солидно лежавшего дядечки, она отступила в ванную и быстро закрыла дверь на замок. Дрожащей рукой провела по лбу. Оказалось, что она понятия не имеет, что надо делать в подобных случаях. Наверное, позвонить менеджеру отеля? Но телефон остался в номере, а туда Катя выходить не собиралась. Однако и отсиживаться в ванной было глупо. Ждать, пока придет Андрей, можно еще долго. Она посмотрела на себя в зеркало, ища поддержки хотя бы у отражения. И оно ее не разочаровало. Молодая красивая женщина, русская, пусть теперь Жданова, но всё равно Пушкарева. Да, папа бы не растерялся! Значит, и она тоже не будет сидеть часами на краю ванны. Она сейчас сама себе улыбнется, затянет пояс на халате, возьмет баллончик аэрозольного лака вместо оружия и распахнет дверь! – Катенька, я заказал ужин в номер, ты не против? Неохота приводить себя в порядок. К тому же, у нас гость. И вот тут Катя закричала. Чем досадно удивила Андрея, вольно раскинувшегося на постели в позе усталой морской звезды. Усталость его была томная, приятная после дня, проведенного с разноцветными рыбами, в покое и тишине. – Ну ладно, я понял, – сказал он и сел, нашаривая взглядом брюки от нового "тропического" костюма. – Спустимся в ресторан. Но галстук я надевать не стану, не надейся. Катя, однако, не оценила ни податливости мужа, ни его отвращения к полной вечерней форме. Ее интерес привлекло чистейшее покрывало, на котором не виднелось и следа крови. Бежевое, очень похожее на то, что было, но на два оттенка темнее. Уж в чем-чем, а в оттенках ткани она научилась разбираться за полгода руководства Модным домом. Это доказывало, что труп ей не привиделся. Но вряд ли полиция примет подобное свидетельство на веру. Над ней посмеются и скажут, что надо чаще заходить в тенечек, вот и всё. Катя на ватных ногах подошла к креслу и практически рухнула в него. – Остаемся в номере, – выдавила она, стараясь казаться спокойной. – Раз уж ты заказал сюда. Нечего гонять людей туда-обратно. Официант мог бы отдать должное ее предупредительности, как и силе ее легких, только ни ее крик, ни ее благородное намерение промолчать о появляющемся и исчезающем незнакомом мертвеце его не волновали. В помещении для персонала на нижнем этаже отеля он корчился под прожигающим насквозь взглядом сухопарого брюнета, ругавшимся на разговорном арабском с таким богатством выражений, что его можно было принять за коренного жителя Египта, кабы не иностранный паспорт, по которому он и проживал в "Солимаре". В перерывах между обзываниями незадачливого подручного мочой облезлого верблюда и членом скорпиона брюнет напоминал ему о плате за проваленное задание: труп надо было подложить в номер Мориса де Нуов! Де Нуов, ослицын ты сын, а не Жданов! Официант вжимал голову в плечи, испуганно хрустел пальцами и выискивал брешь в потоке ругани, чтобы вставить пару слов в свою защиту, ведь в конце-концов он сделал всё как надо и никто ничего не заметил. О женщине, которая спокойно куда-то ушла от трупа, он благоразумно решил не упоминать. А то еще и ее придется убивать, а потом таскать по всему отелю. Он, может быть, и треснутая плошка из-под отбросов, но не настолько глуп, чтобы добавлять себе работы в такую жару! Благодари небо за подаренный праздник Заявка 2: А можно мне все то же самое, только Андрей просыпается – и Потапкин? Целый. Можно под пальмой, можно под смородиновым кустом. Вдоволь наплававшись, Андрей устроился на лежаке с непривычно высокими ножками, спрятал в его сомнительную тень бутылку с водой и расслабился, позволив мозгу вновь и вновь прокручивать перед внутренним взором немое кино, доступное лишь дайверам. Ему было жаль, что не сообразил взять камеру, а в этом небольшом городишке отовариться ею было негде. Ничего, он так расскажет, что Роман будто сам всё увидит! Хотя невозможно передать ощущения от стены переплетенных кораллов, перемены температуры с глубиной, эйфории, когда удается поймать ток небольшого течения, игру проникающих в толщу воды солнечных лучей… И как описать многоцветье рыбного населения? Желтые полосы, голубые крапинки, флюоресцентно-зеленые хвосты и красные плавники попугаев подводного мира, рядом с которыми крутятся полупрозрачные малявки, а мимо неспешно плывут надменные круглые рыбины, раскрашенные природой под зебру… Из мирной дремы его выдернула чья-то рука, немилосердно вцепившаяся в плечо. – Андрей Палыч! Андрей Палыч! Глазам своим не верю! – закричал кто-то со слезой в голосе и вздохнул как целый кашалот. Открыв веки, Андрей понял, что своим глазам не верят минимум два человека на пляже. Потому что лично он видел раскрасневшегося, вспотевшего и взволнованно-радостного Потапкина. На берегу Красного моря. В суровых семейниках и ботинках на босу ногу. – Родненький!.. – всхлипнул Потапкин, чем привел Андрея в окончательное замешательство. – Что ты здесь делаешь? – спросил он как можно строже, в глубине души надеясь, что фантом от этого испарится. Или мираж. Или глюк. Или… – Бедствую я, – сказало это не-пойми-что. Вытерло пот грязным свертком и с укором добавило: – Неужели вы могли подумать, что я самовольно оставил пост? Служба безопасности не подводит, особенно когда ни вас, ни Екатерины Валерьевны нет в городе! Я свои обязанности знаю и чту. Но еще год назад я господина Воропаева предупреждал, что здание поставлено неправильно: обзор узкий и путей отхода нет. Но кто ж меня послушал бы? Андрей качнул головой. Такое, без сомнения, мог нести только натуральный Потапкин. Быстренько собрав воедино полученную информацию, он решил задать еще пару наводящих вопросов. – Погоди, Сергей Сергеич. Здание всё равно не будем сейчас переобустраивать, забудь пока. Ты сюда прилетел прямо с работы? Потапкин наконец отпустил настрадавшееся плечо вице-президента Зималетто и постарался отчитаться как положено. Из его рассказа Андрей понял, что на охранника напали посреди бела дня, когда он стоял у дверей, ожидая приезда представителей фирмы-поставщика. Похищение провели профессионально. Подъехала машина, дверца распахнулась и двое неизвестно как оказавшихся прямо за спиной у доблестного стража, толкнули его в машину, которая взвизгнула шинами на резком повороте и умчала всех в неведомую даль. А потом был полет. Не очень долгий. Прикинув все перемещения по земле и точно помня, во сколько должны были появиться люди из "Макротекстиля", Потапкин рассчитал, что в воздухе он провел не более четырех с половиной часов. Но определиться с координатами это ему не помогло. А потом ему удалось сбежать из двухэтажного неприглядного домишки. – Мы где сейчас? Что это за пекло? – спросил он и снова вытерся свертком, в котором теперь Андрей безошибочно узнал скомканную и перевязанную одежду. – Марса-эль-Алам. Хотя тебе это ничего не говорит… Один из самых жарких курортов сентября. Мы в Египте. Тут Андрей вспомнил про бутылку и нашарил ее рукой, не отрывая глаз от багрово-красных подтеков на задниках ботинок Потапкина. – Теплая, но другой нет. Пей. Потапкин схватил воду с неприличной жадностью и Андрей понял, что тот действительно бедствует. – Вот спасибо, Андрей Палыч, вот сердечный вы человек! С едой-то плохо, но обойтись можно, я присмотрел баки у задней двери ресторана и уже знаю, когда уборщик к ним выходит. Гадость, конечно, но с голоду не шатаюсь. А с водой хуже. – Он с неприязнью посмотрел на любимое Андреем море. – Вроде и полно ее вокруг, а в глотке пересохло и сполоснуть нечем. – Ты давно здесь? – Три дня скоро будет. У меня с собой сто рублей было, но здешние дикари денег не принимают, по-русски ни бельмеса, посольство искал – нет его тут. Я так просто не сдаюсь, но уж думал, что судьба мне иссохнуть в чужом краю. Шел и не верил, что выхода нет. И увидел вас! Потапкин вознамерился было снова вцепиться в плечо Андрея, однако тот увернулся. – Меня-то ладно. А своих похитителей не видел? – А я их в лицо и не знаю. Судя по тому, как руки мне заломили – ростом примерно с меня. Голоса не молодые, но и не старые. Больше ничего о них не скажу. Я, конечно, прятался… поначалу. Потом перестал. Потому что понятия не имею, где враги, где партизаны. – Кто?! – Ну… наши. К которым всегда герои под покровом тьмы приходят, оказавшись в смертельной опасности. Потапкин допил последний глоток и с сожалением заглянул в опустевшую бутылку. Немного сбитый с толку внезапно появившимися партизанами, Андрей соображал, что необходимо предпринять, чтобы законно вывезти из страны человека, провезенного в нее нелегально. В реальность опасности, которая грозит неприметному охраннику Модного дома, верилось с трудом. Однако международный перелет ему организовали явно не в качестве подарка ко дню рождения. С другой стороны – если бы искали, уже нашли бы. В Марсе хорошо если всего четыре тысячи человек наберется, вычесть местных, сразу ясно, что поиск столь приметного беглеца не занял бы больше суток. – Повезло тебе, Потапкин! – сказал Андрей, вставая. – Внеочередной отпуск проводишь на дорогом курорте! Не решаясь открыто спорить с начальством, охранник лишь наморщил лоб. Его представления о приятном отдыхе ограничивались простыми радостями в Подмосковье и сейчас, утолив жажду, он ничего не хотел больше, чем вернуться на свое место. Не обнаружив жену в номере, Андрей прислушался. Шума воды не было, но дверь в ванную оказалась заперта. – Сергей Сергеич, придется чуть подождать. Ты пока вот здесь присядь, а как Катерина выйдет – проскочишь в ванную. Андрей понимал нежелание Потапкина являться перед президентшей в запыленном, пропотевшем и небритом виде. Поэтому в ожидании заказанного ужина предложил гостю еще бутылку воды и устроился на кровати, возвращая себе благостное настроение. Всё равно сегодня уже никакие проблемы решить не получится, а про завтрашние действия можно подумать и наутро. Вздрогнув от неуместного Катиного крика, он вяло согласился спуститься поесть вниз, благо всё заказанное оголодавший Потапкин наверняка смог бы умять и один. И поморщился, когда услышал, что Катя передумала и остается в номере. Почему женщины всегда должны менять свои и чужие планы по сто раз на дню? Но высказаться на эту увлекательную тему он не успел. Катя еще раз, но уже намного тише, вскрикнула и выпала из кресла. Андрей надел очки, посмотрел на нее, потом на Потапкина, с возможным достоинством шествовавшего на цыпочках в ванную, держа ботинки в руках и светя стертыми в кровь пятками. Недоуменно пожав плечами, Андрей поднял жену с пола и аккуратно устроил на постели. А затем пошел показать гостю, где в шкафчике лежит бритва, какое полотенце можно взять и что в каком флакончике полезного. Мысленно же он репетировал рассказ о сегодняшней потрясающей встрече. "Представляешь, поворачиваюсь я и прямо метрах в пяти вижу смешную и очень первобытную морду на светло-серой массивной туше. Редкое везение, редкое! Их становится совсем мало и людей они недолюбливают, есть за что, но мой дюгонь плыл себе мимо и обо мне не думал. Весил бы я за полтонны, тоже не стал бы о всякой мелочи беспокоиться. Так что я пристроился в кильватере и наблюдал за ним целых полчаса!" Нет, все-таки каким же идиотом надо быть, чтобы не взять в свадебное путешествие подводную камеру! Ведь не всё можно описать словами, особенно если ты не Антон Чехов и Жюль Верн в одном лице… Прислушиваясь к доносившимся из ванной блаженным постанываниям и фырканьям отмокавшего в джакузи Потапкина, Андрей направился к кровати, где всё еще лежала Катя. К счастью, уже немного пришедшая в себя. Насколько можно оправиться после нелепостей, подкинутых судьбой в один день. – Это Потапкин? – спросила она слабым голосом. – Катюш, понимаешь… – Конечно, понимаю! – уже более уверенно ответила жена и с гневным подозрением посмотрела на развалившегося в кресле Андрея. – А труп где? О нет, не надо делать удивленный вид! Ты меня отлично разыграл, браво! Надеюсь, под крышкой на блюде не лежит отрезанная голова? Андрей проследил за ее взглядом и с радостью обнаружил, что ужин уже доставили в номер. Так что Сергеичу будет чем утолить голод, когда он выплывет из нирваны. – Какая еще голова? – пробормотал он, не собираясь вникать в проблемы каких-то трупов. Ему и с живым Потапкиным хватало о чем подумать, ведь похоже было на то, что за день всё уладить не получится, а значит, отпуск уже почти накрылся. – Хватит, Андрей! Это было не смешно с самого начала, а теперь и подавно. Он лежал тут! – При каждом слове Катя тыкала в бежевое покрывало пальцем. – Вот на этот самом месте, руки и ноги вразброс, а голова отдельно. А потом я ушла в ванную, а он исчез. Не знаю, что это было, и знать не хочу, но объясни мне, зачем ты притащил сюда Потапкина? Не поняв совершенно ничего в странной истории с ногами, руками и головой, от которых Катя зачем-то ушла, Андрей счел благоразумным сосредоточиться на последнем пункте, который вдобавок показался ему обидным. – А как ты себе представляешь? Я должен был оставить его на пляже? – Естественно, пусть бы там и лежал! – Катя на миг замолчала и поняла, что разговор у них не складывается. – А при чем здесь вообще пляж? Я тебя спрашиваю, зачем ты притащил его в Марсу. Андрей обиделся еще сильнее. – Неужели ты думаешь, что если бы я привез сюда сотрудника фирмы, то довел бы его до такого состояния? Кстати, он, конечно, неважно выглядит, но все-таки на труп не очень похож. – Когда ходит – вообще ни капли, – язвительно откликнулась Катя. – Ладно, с тобой разговаривать нет никакого смысла, я сейчас у самого Потапкина и узнаю, что всё это означает и какие еще развлечения мне предстоят. – Я и сам скажу. Визит в консульство. – Андрей махнул рукой примерно в сторону севера. – В Хургаду. Хотя может и в посольство… Тогда в Каир. Катя вскочила на ноги с горячим желанием треснуть мужа по голове, чтобы она лучше соображала. Но остановилась на полдвижении, вспомнив мамины слова про медовый месяц. Через силу улыбнувшись, она поправила халат и спокойно направилась в ванную. "Уж Сергей Сергеевич-то мне всё расскажет как есть, ни одной детали не пропустит", – подумала Катя. "А ведь в Хургаде наверняка удастся купить видеокамеру для подводных съемок, но вот успею ли я еще раз встретить дюгоня?" – подумал Андрей, тяжело вздохнул и скромно покосился на манящий берег моря за окном. Что подумал застуканный в голом виде Потапкин, осталось неизвестным, потому что такие слова при госпоже президенте непозволительно не только произносить вслух, но даже говорить про себя. Так что достойный охранник предпочел закрыть глаза и сделать вид, что его тут нет, совсем нет, никогда не было и до следующего вторника не будет. Что, разумеется, не помогло…