Когда горы достигнут неба

Если и есть что-то, что Чжун Ли знал со времён своего пребывания в качестве Гео Архонта, так это то, что люди придумывают самые дикие истории обо всём, что их окружает. Конечно, простые смертные никогда не смогли бы узнать, что на самом деле произошло за тысячи лет до их существования. Даже если сведения о реальных событиях передавались из поколения в поколение, в определённый момент должны были появиться неточности. В последнее время, как только шок от событий в Ли Юэ прошёл, у жителей Ли Юэ, казалось, развилась определённая жажда знаний о древних временах. В частности, история основания Ли Юэ, казалось, представляла интерес для жителей Ли Юэ. Всё, что угодно, лишь бы иметь хоть какую-то память об их любимом, почившем Архонте. Как-то раз, прогуливаясь по рыночному району Ли Юэ, Чжун Ли не мог не остановиться у своеобразной книжной витрины, демонстрирующей истории и мифы о древних временах. Он никогда раньше не видел этого ларька, и, судя по одежде продавца, а также по эстетике всего этого ларька, продавец, по всей видимости, был не из Ли Юэ, а скорее из Мондштадта. Сделав шаг ближе, он окинул взглядом огромное количество выставленных книг и собранных легенд, большинство из которых, как ни странно, были посвящены Мондштадту и его истории. Он мог разглядеть обложку «Ветра, мужество и крылья», а также менее поэтическую книгу об истории Мондштадта под названием «История королей и кланов». Оба были титулами, которые его старый друг из Мондштадта с гордостью подарил ему в какой-то момент истории. Однако книга, которая больше всего заинтересовала его, была не о Мондштадте, а скорее о Ли Юэ. Она выпирала, как больной палец, с иллюстрацией на обложке в стиле Ли Юэ, переплетённая в типичной манере Мондштадта. — Добро пожаловать, сэр! Интересуетесь какой-нибудь литературой из Мондштадта, верно? — Чжун Ли поднял взгляд на источник шума: молодая женщина, одетая в типичную одежду Мондштадта, стояла перед ним, широко улыбаясь. Она явно была взволнована тем, что у неё наконец-то появился клиент. — Не часто жители Ли Юэ интересуются тем, что происходит за пределами их северных границ. При этих словах Архонт издал тихий смешок. — Вы правы. Ли Юэ — гордая нация. Однако я боюсь, что наш интерес к другим частям Тейвата распространяется только на рынки каждой страны. И не часто можно увидеть литературу из Мондштадта в Ли Юэ. Его взгляд на мгновение задержался на её улыбке. — Ещё реже можно увидеть литературу из Мондштадта о Ли Юэ. Я не знал, что жители Мондштадта будут беспокоиться о древней, охваченной войной, истории Ли Юэ… — добавил он. В конце концов, он оторвал взгляд от её лица, вместо этого направив его обратно на книгу, которая удерживала его внимание с тех пор, как он впервые увидел её. — Ой! Вот эта? Дело не в Ли Юэ конкретно, — её глаза загорелись, когда она увидела, как Чжун Ли берёт книгу. — В то время как история фокусирует внимание на аспектах периодов формирования Ли Юэ, книга больше сосредоточена на связи Моракса с Барбатосом! Чжун Ли приподнял бровь в ответ на это. — Их связь? — Да! В конце концов, Моракс и Барбатос — единственные, кто остался из первоначальной семерки. Неудивительно, что их связь будет особенной! — последовала пауза, во время которой она, казалось, обдумывала то, что только что произнесла. — Они были единственными, кто остался. Моракс мёртв, — в конце концов поправил её Чжун Ли. — Ох… верно, — при этих словах выражение её лица, казалось, изменилось. — Лорд Барбатос, должно быть, чувствует себя ужасно одиноким… Он прищурил глаза, глядя на неё. Чувство, которое он не мог до конца осознать, разлилось в его груди. — С ним всё будет в порядке. Барбатос пережил потери, намного большие, чем потеря Моракса. Мысль о его коллеге Анемо Архонте всегда ставила его в тупик. Всякий раз, когда о нём упоминали, у него в груди появлялась жгучая боль. И хотя Чжун Ли знал о том, что произошло в Мондштадте, благодаря путешественнику, который любезно ввёл его в курс дела, и сознание того, что он не знал о точном местонахождении Барбатоса, ещё раз встревожило его. Даже Итер не знал, куда тот отправился после их последней встречи в Долине ветров. Он мог только надеяться, что с Барбатосом всё в порядке; и тот напивается в таверне Мондштадта, которая ему так нравится. И всё же Барбатос будет в полном порядке. С ним всегда всё было в порядке. В конце концов, он был одним из немногих, кто до сих пор присутствовал в жизни Моракса. Барбатос был единственным, кто никогда не уходил. Даже когда он уходил в сон, уверенный, что в его присутствии больше не будет необходимости, он, казалось, никогда не покидал Гео Архонта. Каждый порыв ветра, казалось, доносил его смех, его яркую улыбку, а иногда даже мягкие мелодии, которые он играл на своей лире. Неосознанно Чжун Ли крепче сжал книгу, погрузившись в свои мысли. Только голос продавца мог вывести его из меланхолии. — Сэр? — спросила она, её лицо сморщилось от беспокойства. — Вы хорошо себя чувствуете? Он моргнул раз, даже два, прежде чем кивнуть. — Мои извинения. Я вполне здоров. Думаю, что хочу купить эту книгу.

***

Он не совсем понимал, что заставило его купить книгу, и не был уверен, почему у него была необходимая мора при себе, но всё же он был здесь, крепко прижимая книгу к груди, когда направлялся в место в Заоблачном пределе, где он провёл много вечеров вместе с Анемо Архонтом. Много времени прошло с тех пор, как Чжун Ли начал читать. Так увлёкся рассказом, что чуть не пропустил, как изменились ветра. Он поднял глаза, осматривая местность, когда почувствовал, что необычно тёплый ветерок щекочет его кожу. Того, как шелестели листья на ветру, было почти достаточно, чтобы вызвать улыбку на его лице. — Прошло довольно много времени с тех пор, как мы виделись здесь в последний раз, — Чжун Ли опустил книгу на колени и посмотрел на того, кто осмелился нарушить его мирный вечер. — Барбатос, скажи, что привело тебя сюда? Упомянутый мужчина сидел на вершине скалы, заложив руки за спину широко улыбаясь. Его всегда поражало, насколько невесомым казался Анемо Архонт, даже когда он не парил над землей. — Разве посещение моего старого друга из Ли Юэ не достаточная причина? — спросил он, бутылки вина из одуванчиков, казалось, материализовались из ниоткуда, когда он вытащил их из-за спины с улыбкой и смешком. — Я полагаю, что это так, — признал Чжун Ли, кивнув. Его взгляд задержался там на мгновение, прикованный к фигуре барда. Ветер, треплющий его волосы, всегда казался ему комплиментом. Его косы мягко покачивались на ветру, и с сидячего положения Моракса ветер делал накидку Венти похожей на пару крыльев с заходящим солнцем позади него. Это было зрелище, на которое стоило посмотреть. Затем Венти спрыгнул со скалы, казалось бы, мягко уносимый ветром вниз, прежде чем бесцеремонно плюхнуться прямо рядом со своим коллегой. — Прошло некоторое время с тех пор, как мы приходили сюда, — сказал он, с привычной лёгкостью открывая бутылку вина. Обычно Чжун Ли ругал его за то, что он снова выпил, но на этот раз он только снова устремил взгляд на книгу, лежащую у него на коленях; золотые глаза снова и снова перечитывали одно предложение. «Именно поэтому Гео Архонт воздвиг горы на бесплодной земле, одну выше другой, как и обещал своему любимому ветру, в надежде, что однажды они достигнут неба, чтобы воссоединиться с ним». Он не был уверен, что с этим делать. Весь этот роман, казалось, был сосредоточен скорее на романтике, чем на реальных исторических фактах или теориях. Его не должно было удивлять, что книга из Мондштадта — города свободы и романтики — была посвящена романтическим аспектам, а не фактам. Эта довольно поэтическая интерпретация гор Ли Юэ не должна так сильно его ошеломлять. Однако он не мог понять, как кто-то мог узнать о его ужасной влюблённости в Анемо Архонта. Особенно, когда он сам не мог разобраться в своих чувствах до тех пор, пока не скончалась Гуй Чжун. Только когда Барбатос погрузился в тысячелетний сон, он понял, что, возможно, это не так сильно на него повлияло, как он думал ранее. — Что читаешь? Голова Чжун Ли резко поднялась, сосредоточившись на мужчине рядом с ним, который был на полпути к глотку из своего бокала. Однако его рука повисла в воздухе, а взгляд вместо этого был прикован к другу. — Это книга из Мондштадта, — ответил Чжун Ли. — Ты интересовался удивительными историями моего народа, о великий Рекс Ляпис? — поддразнивающий тон в его голосе почти заставил Чжун Ли хихикнуть. — Должен признаться, я был весьма заинтригован, когда впервые заметил обложку, — он поднял книгу с колен, чтобы показать её обложку своему другу. — В конце концов, не каждый день можно увидеть иллюстрацию в стиле Ли Юэ на книге из Мондштадта. Венти опустил бутылку, наклонив голову, когда бирюзовые глаза осмотрели каждую часть обложки, прежде чем остановиться на её названии. Он на мгновение прищурил глаза, затем они расширились. Значит, он должен знать историю, написанную в этой книге. — Истории о влиянии Анемо Архонта на южного соседа Мондштадта, — Чжун Ли спокойно зачитал текст на обратной стороне книги, янтарные глаза время от времени возвращались к лицу невысокого человека. — Я… знаком, да, — его взгляд всё ещё был прикован к книге, лёгкий оттенок розового покрывал его щёки. — В настоящее время я читаю о создании гор Ли Юэ. Между ними повисло молчание, в течение которого Венти, казалось, обдумывал свои следующие слова. Его взгляд был нехарактерно серьёзным, он казался почти встревоженным, когда произнёс свой следующий вопрос: — Это так? Затем взгляд барда переместился вверх, чтобы встретиться с золотыми глазами. — Тогда скажи мне, что ты об этом думаешь? Это правда? — его голос, казалось, соответствовал серьёзному выражению его лица, улыбка, которая обычно появлялась в его глазах, исчезла, и вместо этого бирюзовые глаза были сосредоточены на его лице, как будто в поисках любых признаков дискомфорта или отвращения. — Нет, — хотел сказать Чжун Ли. Это то, что он должен был сказать. Они оба знали, что это неправильно. Оба знали истинную причину, по которой горы Ли Юэ выглядят так, как сейчас. И всё же он чувствовал, что этот вопрос требует другого ответа. Тот, который был гораздо более деликатным и гораздо более романтичным, чем то, что Моракс когда-либо произносил раньше. Поэтому вместо этого он перевёл взгляд в другое место, позволив пройти короткому мгновению, прежде чем произнести простое: — Да. Он оглянулся на Венти как раз вовремя, чтобы увидеть, как его глаза расширились — то ли от потрясения, то ли от удивления, он не был уверен. Хотя, если судить по тёмному румянцу на его щеках, то это должно было быть последнее. Ещё одно мгновение воцарилась тишина, когда всё вокруг них, казалось, исчезло. Их внимание было сосредоточено только друг на друге, и только шум ветра вокруг них напоминал им, что время на самом деле ещё не остановило свой ход. Наконец на лице Венти появилась улыбка. Искренняя, не дразнящая или грустная, которую он обычно носил, а по-настоящему счастливая улыбка. Его глаза наполнились слезами, когда он сморгнул слёзы, веками сдерживаемые эмоции, беспокойство и просто одиночество, наконец, получили свободу, за которую должен был стоять их владелец. — Моракс, я…- начал он, его голос надломился, когда он прервал зрительный контакт, чтобы вытереть слезящиеся глаза, шмыгнув носом. Именно тогда Чжун Ли понял, что, как бы он не пытался убедить себя, что это было новое начало — так сказать, новая жизнь — чувства Моракса к Барбатосу всегда останутся прежними. Даже после всех этих лет, после всего, что произошло, Моракс всё ещё был влюблён в Барбатоса. Таким образом, Чжун Ли также был влюблён в Венти. — Это сработало, не так ли? — редкая тень улыбки скользнула по лицу старшего мужчины. — Ты здесь. Со мной. На этот раз бывший Анемо Архонт ничего не сказал. Казалось, он был ошеломлён, потеряв дар речи, его заплаканный взгляд снова встретился с Чжун Ли, когда эта яркая чудесная улыбка, казалось, только ещё больше растянулась на его лице. — Да, и на этот раз я тебя не оставлю. Теперь настала очередь Чжун Ли быть ошеломлённым словами барда. Прошло мгновение, в течение которого они ничего не делали, только смотрели друг другу в глаза. Бирюзовые и янтарные глаза встретились друг с другом, не смея отпустить, даже когда они наклонились ближе. Однако мягкая рука на его щеке вырвала Гео Архонта из его мыслей. На мгновение он напрягся от неожиданного прикосновения, однако быстро расслабился. Всегда ли прикосновение другого существа было таким приятным или он просто изголодался по прикосновениям? Они были всего в нескольких дюймах друг от друга, дыхание Венти щекотало его кожу, когда Чжун Ли заговорил ещё раз, голосом не выше шепота: — Я бы хотел этого. Затем их губы встретились в поцелуе, от которого все тревоги растаяли. И в тот момент всё стало так ясно. Это то, чего ему не хватало всё это время. Есть одна вещь, которую Чжун Ли знал со времени будучи Гео Архонтом: люди придумывают самые дикие истории о своём окружении. Но на этот раз он не мог не пожелать, чтобы одна конкретная история была верной.