* * *
— Чарльз! Чарли, милый! — миссис Уизли практически бежала к сыну, расталкивая всех на своём пути. За ней следом спешил Билл, с трудом сдерживающий усмешку над напористостью матери. Чарли, дав указания парочке помогавших ему работяг, направился навстречу матери. — О, Чарльз! — с явственными слезами в голосе бормотала Молли, уткнувшись в жилет сына и крепко прижимая его к себе. — Ты и представить себе не можешь, как я скучала! Ты совсем забыл про нас! Ни разу не приехал за весь год! Год! А письма? Неужели так сложно написать пару строк для своей бедной матери? — Прости, мам, — привычно пристыженно ответил Чарли, при этом улыбаясь поверх головы миссис Уизли своему старшему брату. — У меня просто было очень много работы. — Разве работа может быть важнее семьи?! — заворчала Молли, привычно быстро переходя от сентиментальностей к нравоучениям. — Возишься с этими ящерицами! Они тебя всего покалечили! Какой кошмар, какой кошмар… Продолжая причитать, вздыхать и неодобрительно покачивать головой, миссис Уизли настойчиво и деловито осматривала руки, шею и лицо Чарли, то и дело отряхивая несуществующие пылинки, разглаживая одной ей видимые складки и поправляя явно не нуждающуюся в этом прическу. — Мама, прошу тебя, хватит, — как можно более деликатно перехватив её руки и слегка отстранив от себя, сказал Чарли, уже предвкушая шуточки наблюдавших за этой сценой коллег. Не дав матери заспорить, он торопливо шагнул к Биллу: — Я даже не успел с братом поздороваться. Привет, Вилли! — Давно не виделись, Ширли! Братья шутливо пихнули друг друга в плечо, искренне улыбаясь наконец-то состоявшейся встрече. Пожалуй, ни с кем в семье они не были так близки, как друг с другом. У Фреда был Джордж, а у Джорджа — Фред, у Перси было его чувство собственной важности, составлявшее, судя по всему, неплохую компанию, а Рон и, уж подавно, Джинни были ещё слишком малы, чтобы стать по-настоящему интересными собеседниками для старших братьев. Нет, конечно же, старшие Уизли искренне любили всех своих братьев и младшую сестрёнку, но только друг с другом чувствовали себя свободно и уютно. Они могли говорить о чём угодно, будь то обсуждение девушек из Хогвартса, полётов на метлах или же планов на будущее, грандиозных мечтаний и больших надежд, многие из которых были заведомо неисполнимы из-за финансового положения их семьи. Однако и Чарли, и Билл смогли добиться желаемого. Они оба были сильными и прекрасно знали, на что способны. Эта целеустремленность тоже здорово сблизила братьев. — Выглядишь паршиво, — не скрывая насмешки, отметил Билл. — Ты тоже ничего, — хмыкнул Чарли и слегка дёрнул брата за хвост. — Гляди, какие кудри себе отрастил. — А ты видел его кулон? — почуяв знакомое русло, вступила в разговор Молли. — Этот зуб… Он выглядит как какой-то варвар! — Мама, вообще-то это я прислал ему этот кулон, — изо всех сил пытаясь изобразить виноватый вид, отозвался Чарли. — Ох, мальчики мои! — до ужаса картинно приложив руку к груди, начала миссис Уизли. — Вы ведь оба уже достаточно взрослые. Занимаете важные, уважаемые должности! А ведёте себя… хуже, чем близнецы! — быстро оглянувшись вокруг, она добавила: — Не говорите им этого — я всё равно люблю их. Хоть и всё, в чём они пока что преуспели, это преумножение седых волос на наших с отцом головах! Братья мельком ухмыльнулись друг другу. — Но в одном Билл прав… — Только в одном? — притворно огорчившись, уточнил старший сын. Молли, смерив его строгим взглядом, продолжила: — Ты действительно выглядишь неважно, милый. Похудел, осунулся. И эта щетина… Её нужно немедленно сбрить! От у неё у тебя какой-то неухоженный и совершенно непривлекательный вид! — Мама, драконы слушаются сильного волшебника, а не красивого, — попытался отшутиться Чарли, но Молли, как и всегда, уже «взяла быка за рога». — Может мне и вместо внуков драконов нянчить? Вам обоим пора подумать о семье! Если вы достаточно взрослые, чтобы дерзить собственной матери, значит и к браку, к ответственности уже готовы тоже! — Я не собираюсь жениться, — серьёзно ответил Чарли, бросив короткий, практически неприметный взгляд в сторону клеток. Билл, впрочем, в отличие от матери, это заметил и, посмотрев в ту же сторону, разглядел приближавшуюся фигуру французской чемпионки. Да неужели? — Что это значит, «не собираешься»? — закипала Молли, требовательно глядя на сына. — Я не для того вас воспитывала, чтобы в старости некого понянчить было. — Мама, у вас шестеро детей помимо меня. Уж кто-нибудь вас да осчастливит. — Чарльз, ну это же глупо! — неожиданно как-то потерянно, с искренним беспокойством заговорила Молли. — Неужели ты хочешь всю жизнь провести один? — Я не один, — холодно, отстраненно ответил Чарли, но миссис Уизли этого не замечала. Билл попытался было остановить её, положив руку на плечо, но Молли лишь раздраженно её стряхнула: — Если ты о своём зверье, то это не считается! Чарльз, пойми, они животные. Они не могут быть твоей семьёй. Они, в конце концов, опасны! Только и думают, как бы проглотить тебя живьём! — Хватит! — неожиданно, впервые на памяти Билла, взорвался брат. — Вы ничего не знаете о них! И я не хочу продолжать этот разговор. Моё мнение не изменится, ясно? И, не дожидаясь ответа матери, он стремительно удалился. — Я… — с абсолютно потерянным видом Молли обернулась к старшему сыну. — Я что-то не так сказала? Билл ничего не ответил, хмуро глядя своему брату в след.* * *
— Ну и в чём дело, братец? — спокойно спросил Билл, вставая рядом с Чарли. Им открывался прекрасный вид на арену, где вот-вот должен был начаться первый этап Турнира Трёх Волшебников. — Тяжёлый переезд из Румынии, — не глядя в глаза, отмахнулся Чарли. — Это, знаешь ли, не так уж и просто — перевезти трёх взрослых драконов через пол Европы. — Вам нужно научить их трансгресии, — с серьёзным видом предложил Билл. Чарли, взглянув на брата, рассмеялся. Чувство неловкости и некоторое напряжение между ними исчезли. — Так в чём всё-таки дело, Ширли? — с искренней заботой тихо спросил старший брат. Но ответить Чарли не успел, так как оглушительный горн объявил о начале турнира. Оба Уизли уже не могли продолжить разговор, завороженно глядя на Седрика Диггори, сражающегося против шведской тупорылой драконихи. — Какая красавица… — пробормотал Билл, глядя на серебристо-голубую шкуру животного, переливающуюся на солнце. — Их красота — дар и проклятье одновременно, — с сожалением ответил Чарли. — Их убивают для того, чтобы изготавливать изящные щиты, защитные рукавицы, красивые сапоги… — Наверное, все существа на этой земле обречены страдать из-за человеческой алчности, — отстранённо заметил старший Уизли. — Верно. Но у них есть определенное преимущество, — с лёгкой улыбкой добавил Чарли. — Пламя. И, словно по заказу, дракон выпустил густой поток ярко-синего пламени, жар которого долетел даже до братьев, взъерошив волосы и заставив прикрыть глаза. — Это фантастика, — восторженно прошептал Билл. — В такие моменты я понимаю, почему ты решил работать с ними… Это потрясающее существа! Чёрт… это что, собака? Братья неверяще уставились на громко залаявшую дворнягу, успешно перетянувшую внимание дракона на себя. — Это довольно находчиво, — заметил было Чарли, глядя, как Седрик пробирается к гнезду, но в этот же момент, видимо, почувствовав подвох, дракониха развернулась, выпуская пламя в сторону незадачливого вора. Всё присутствующие испуганно замерли, но тут же оглушительный рев и громогласные аплодисменты оповестили братьев о победе Седрика, высоко поднявшего золотое яйцо над головой. Впечатление не портили даже полученные им ожоги. Однако, услышав имя следующего чемпиона, Флёр Делакур, Чарли слегка нахмурился и подобрался немного ближе. Билл тут же последовал за ним. — В чем дело? — снова спросил он брата, но тот был слишком поглощён происходящим на арене. Там появилась та самая француженка и огромный зелёный дракон. Чарли напряжённо смотрел на действия девушки, при этом держа наготове палочку. — Так, все дело в ней? — с интересом спросил старший брат, бросая взгляд на стройную фигурку, бесстрашно сражающуюся с драконом. Чарли слегка вздрогнул и, не поворачивая головы, кивнул. — Переживаешь за неё? — тихо поинтересовался Билл. Брат лишь сильнее сжал древко своей палочки. Он наблюдал не отрываясь за действиями Флёр и, лишь когда дракониха рухнула на землю, впав в транс, расслабленно выдохнул. — И давно ты по ней страдаешь? — Я страдаю не по ней, а без неё… — глухо отозвался Чарли, все также не оборачиваясь. — Когда мы были вместе, я был бесконечно счастлив. — Вы были вместе? Но… почему вы расстались? — недоуменно спросил Билл. Чарли посмотрел на брата, как на идиота: — По-моему, это очевидно, разве нет? — Ну, если это какой-то бред, вроде «Она слишком хороша для меня», то, честное слово… — начал старший Уизли, но Чарли его перебил: — Слишком… чего? Что ты…? — он посмотрел на арену и на секунду замер. Снова обернувшись к брату, он обескураженно пробормотал: — Ты… Я не ожидал, что ты… Думал, точно поймёшь. — Что? Чарльз! — по-настоящему беспокоясь о брате, начал Билл. — Что я должен был понять? Ты… ты пугаешь меня. — Неважно, — махнул рукой Чарли и вздохнул. В эту же секунду дракон внезапно всхрапнул, и вырвавшееся из пасти пламя опалило юбку чемпионки, спровоцировав крики в толпе болельщиков. Чарли вздрогнул, но новая порция восторга явственно свидетельствовала о победе Флёр и окончании состязания. Он тут же убрал палочку за пояс и направился в сторону загонов: — Мне пора. Нужно осмотреть драконов, что уже участвовали, и запереть их в клетки. Билл растерянно смотрел ему вслед, просто не понимая, что он может сделать или сказать сейчас. — Приходи сегодня вечером в наш лагерь, — неожиданно остановившись и слегка обернувшись, бросил Чарли. — Я всё тебе объясню.***
Билл неспеша пробирался к лагерю драконоводов, рассеянно вспоминая различные эпизоды прошедшего турнира. Зрелище это, конечно, было великолепное. А заключительное выступление Гарри — выше всяких похвал. Избранный, как, впрочем, и всегда, всех удивил. Это ж надо додуматься призвать метлу! При этом Билл искренне уважал Поттера за то, что тот никогда не кичился и не гордился напоказ своими успехами, вечно немного стесняясь своей «врождённой» популярности. Пожалуй, в этом и была главная особенность Гарри. Билл вместе с матерью навестил его перед испытанием, зайдя в палатку чемпионов, чтобы поддержать и пожелать удачи. Там же Билл увидел и ту самую француженку, Флёр Делакур, по слухам, полувейлу, которая, к его немалому удивлению, откровенно его рассматривала, слегка улыбаясь и явно пытаясь произвести впечатление. Биллу это не понравилось, поэтому он старательно игнорировал её в ответ, полностью сосредоточившись на разговоре с Поттером. Это что, какая-то особая любовь к рыжеволосым парням?! Если эту Флёр и его брата действительно связывали отношения, то её поведение было просто недопустимым. Но больше всего Билла злил и собственный неконтролируемый интерес к очень привлекательной девушке. Чёрт, это же было настоящим предательством по отношению к Чарли! Ох уж эти вейлы… При этом слова и поведение брата все ещё немного озадачивали. Билл не привык видеть добродушного, смешливого Ширли таким потерянным, подавленным и унылым. Он никогда не видел, чтобы брат так реагировал на слова их гиперзаботливой матушки — они все с самого детства получали эту порцию довольно навязчивой опеки, прекрасно понимая, что миссис Уизли просто очень их любит и желает только добра. И такая реакция брата говорила о чем-то экстраординарном, каком-то сильнейшем внутреннем раздрае, выводившем Чарли из душевного равновесия. Билл искренне надеялся, что сможет хоть как-то помочь брату — смотреть на мучения Чарльза было выше его сил. Подойдя к лагерю, Билл увидел Чарли около одной из палаток, но, не успел даже направиться к нему, как тот пошел в сторону клеток. Биллу оставалось лишь последовать за братом. Они поравнялись, остановившись неподалёку от драконов, послушно сидящих в своих клетках и рассматривающих нежданных гостей. На улице стемнело и вечерняя прохлада настойчиво пробиралась под одежду братьев, но вблизи с ящерами было очень тепло — от них исходил жар, согревающий значительное пространство вокруг. — Они очень спокойные, — тихо сказал Билл, глядя на три пары глаз, внимательно изучавшие его в ответ — китайского дракона уже увезли на родину. — Они очень умные, — с любовью заговорил Чарли, подходя к одной из клеток и уверенно, но при этом с почтением протягивая руку к шведскому дракону. — Они знают, что им ничто не угрожает. Поэтому и не волнуются. Серебристо-голубое животное прикрыло глаза, позволяя юноше провести ладонью по широкой кожистой морде. Хвосторога же с забавным пофыркиванием демонстративно отвернулась от подошедшего к ней Чарли. — О, настоящая леди! — с усмешкой заметил Билл. — С характером! — Это она перед тобой красуется, — со смехом отозвался Чарли, ласково дотронувшись до спины венгерского дракона и тут же убрав руку от угрожающе затрепетавшего хвоста. — Когда мы с ней вдвоем в её загоне, она ласковее домашнего котёнка. — С трудом в это верится, — заметил Билл, вспоминая отчаянное сражение Поттера с грозной хвосторогой. — Возможно, она ещё и слегка недовольна из-за того, что на твоей шее висит именно её клык, — шутливо хлопнув ворчащее животное по бедру, предположил Чарли. — Он, конечно, выпал сам, но, видимо, она не оценила его применения. — Не представляю, как ты не боишься их? — с искренним любопытством спросил старший брат. — Главный принцип нашей работы, — начал Чарли, неспешно подходя к третьей драконихе, — заслужить их доверие. Это будет крепкой и прочной основой для дальнейших тренировок, взаимодействия, отношений… Он подошёл к валлийскому дракону и просунул руку между прутьев. Изумрудная шкура животного красиво засверкала в лунном свете, когда она всем телом подалась навстречу Чарли. Он медленно погладил ее по голове, и дракониха закрыла глаза. — Ого, вот это дрессировка, — восторженно отметил Билл, слегка приблизившись. — Это не дрессировка, Вилли, — прошептал младший брат, прижимаясь лбом к прутьям, как и нынешнем утром, — это любовь. Ты решил, что я говорил о Флёр тогда, на поле, но… Я говорил о ней. На последних словах Чарли заглянул в огромные золотисто-карие глаза, смотревшие на него с… тоской? Билл решил, что ему просто почудилось. — Ты… — неуверенно начал старший Уизли, — ты что, влюбился в дракона? — Не совсем, — с горькой усмешкой отозвался Чарли, не убирая руки с ластящегося к нему животного. — Ширли, ты меня уже пугаешь, — по-настоящему взволнованно заговорил Билл. — Объясни мне, пожалуйста, что с тобой происходит? — Около двух лет назад я отправился на поиски новых драконов, — после небольшой паузы начал Чарли, сев на землю возле клетки и все также поглаживая зелёного дракона. Билл, вызвав из-под земли толстые корни, сделал себе нечто вроде табуретки, усаживаясь напротив. — Тогда в нашем заповеднике было гораздо меньше животных, чем сейчас, и время от времени мы прочесывали леса в поисках новых созданий. Часто они становились жертвами браконьеров, получали ранения, которые не могли исцелить самостоятельно. Мы помогали им, и частенько они оставались в нашем заповеднике или иногда прилетали туда, будто навещая старых друзей. С улыбкой глядя на слегка задремавшее животное, Чарли продолжил: — Так вот, я шел по лесу и неожиданно наткнулся на небольшое озеро с маленьким каменистым пляжем. Это было что-то вроде потаенной заводи — идеальное место для укрытия. Я, не знаю, почувствовал, что здесь может быть дракон, и спрятался за деревьями, ожидая его появления. Взгляд его стал слегка рассеянным, не видящим ничего перед собой, будто он окунулся в личный Омут памяти. — Я, кажется, задремал, так как, когда услышал шум крыльев, уже стемнело. Приземлившись на берег, дракониха, — Чарли мотнул головой на лежащее рядом животное, — подожгла кучу сухих веток, сложенных в небольшом отдалении от воды, сделав тем самым костёр. — Дракониха? Костёр? — с сомнением спросил Билл, получив прищуренный, словно бы окатывающий его презрением взгляд из-под слегка приподнявшихся тяжёлых кожистых век. — Да, — со смехом ответил Чарли, успокаивая возмущенное животное ласковыми прикосновениями, — я тоже не поверил тогда, но… Потом случилось нечто такое, по сравнению с чем костёр показался мне детским лепетом. Посмотрев старшему брату прямо в глаза, чтобы сразу уловить его реакцию, Чарли произнес: — Она превратилась в человека. В девушку. Билл изо всех сил пытался сохранить невозмутимый вид, но ироничная улыбка всё-таки появилась на его лице: — В девушку? Ты серьёзно? — Я так и знал, что ты будешь насмехаться, мистер скептик, — проворчал Чарли, отворачиваясь к драконихе, которая целиком и полностью разделяла его недовольство, сердито помахивая мощным хвостом. — Но здесь, честное слово, нет ничего смешного. — Ладно, — качая головой, сдался Билл, решив дать брату выговориться, — продолжай. Ещё раз бросив недоверчивый взгляд на старшего Уизли, Чарли продолжил: — От удивления я, кажется, выронил свою сумку. Девушка испугалась и, снова став драконом, улетела. Но я успел заметить, что она хромала — как оказалось, попала в одну из многочисленных ловушек браконьеров. Чарли вытащил из кармана обломок наконечника стрелы. Дракониха, увидев его, тряхнула головой и глухо зарычала. — Я стал приходить туда каждый день, но она вернулась лишь через неделю, видимо, боялась, что её там ждут. Но, в конце концов, она снова опустилась на каменистый пляж, и я увидел, что ранение приносит ей все большие страдания. Я вышел из своего укрытия и с трудом всё-таки смог убедить, чтобы она позволила помочь ей. Оказалось, в ноге застрял обломок наконечника, но у неё не было ни палочки, ни зелий, чтобы справиться с этим самостоятельно. Чарли снова обратил свой взгляд к драконихе, которая смотрела на него в ответ. У Билла внутри что-то непроизвольно скрутилось от тоски, что читалась в их глазах. — Мы познакомились. Как оказалось, ее звали Идри***. Мы стали общаться, проводя вместе всё свободное время. И в итоге зеленоглазая красавица полюбила покрытого шрамами парня. И он полюбил ее в ответ. Голос Чарли дрогнул, а глаза подозрительно заблестели. Дракониха как-то жалобно заурчала, прижимаясь к прутьям и заглядывая в глаза говорящему. — Ох, Билл, — с каким-то отчаянием вздохнул Чарли, прикрывая лицо руками. — Я никогда не думал, что можно любить так сильно. Я словно с ума сошёл. Она… она стала моей первой женщиной. Я никогда не чувствовал такого абсолютного, всепоглащающего счастья. — Но… почему ты говоришь об этом в прошедшем времени? — все ещё сомневаясь, спросил старший брат. — Сначала я думал, что она анимаг, — печально ответил Чарли, снова протягивая руку к драконихе, — и она позволяла мне в это верить. Но со временем я начал замечать, что ее превращения стали более частыми и… менее контролируемыми. На вопросительный взгляд брата, Чарли с тяжелым вздохом спросил: — Ты слышал что-нибудь о проклятии Маледиктуса? — Это, вроде, кровнородственное проклятие, что постепенно превращает… — Билл замер и, широко раскрыв глаза, прошептал: — Проклятую женщину в животное. Воцарилась звенящая тишина. Билл обдумывал услышанное, попросту не желая верить. Это было слишком больно и несправедливо, чтобы быть правдой. — И давно она не превращалась в человека? — Уже около двух месяцев, — пробормотал Чарли, пряча глаза. — В последний наш разговор она сказала, что уже не может себя контролировать. Поэтому мы… мы были готовы, что та встреча может быть последней. — Мерлин, — с нажимом провел рукой по лицу Билл, пытаясь скинуть охватившую его апатию. — Мне очень жаль, Ширли. Правда. Они долго молчали, переваривая сказанное и услышанное. Но затем, когда Билл заговорил, голос его звучал более уверенно: — Послушай, Чарльз, я понимаю, что тебе тяжело. Да, не представляю насколько, но предполагаю, что достаточно. Но, послушай, это не повод ставить крест на дальнейшей жизни… — Ох, чёрт, Вилли! — буркнул Чарли, резко поднимаясь на ноги. — Такие заявления я был бы готов услышать от матушки, но никак не думал, что и ты заведешь ту же пластинку! — Просто пойми, — примирительно продолжил Билл, тоже поднимаясь, — в этом нет смысла! Пройдет время, совсем немного, и она окончательно потеряет человеческий разум и забудет всё, что было между вами. Зачем тебе страдать от одиночества до конца твоих дней? Это бессмысленная жертва — её некому принять и оценить. — Да что ты можешь знать об этом?! — взорвался Чарли, срываясь с места и отдаляясь от брата в сторону палаток. — Насколько мне известно, ты и серьезных чувств-то ни к кому никогда не испытывал! Что ты вообще можешь знать о любви и жертве? — Послушай, не нужно обвинять меня в жестокосердии лишь потому, что мне пока не посчастливилось встретить достойную девушку! — нахмурившись, ответил Билл, нагоняя брата и за плечо разворачивая к себе. — Я тебе не враг, Чарли. Никогда им не был и не буду, ты это знаешь! Я говорю всё это, заботясь о твоём счастье! — Да не могу я быть счастлив без нее, понимаешь? Я пытался, искренне пытался постепенно свыкнуться с мыслью, что она когда-нибудь не вернётся, но… Но сейчас я готов просто умереть от тоски! — Чарли… — раздался слабый голос из-за спины. Братья, стремительно обернувшись, застыли как вкопанные. В клетке валлийского дракона стояла хрупкая девушка в потрёпанном платье, крепко держащаяся за прутья и содрогающаяся всем телом. Трансформация была завершена не до конца, видимо, сил на это ей не хватило. На коже тут и там виднелись островки зелёной чешуи, а небольшие отростки изумрудных крыльев торчали из-за спины. Сейчас она скорее походила на лесную фею из детских сказок Ирландии. — Идри! — Чарли стремительно бросился к клетке, на ходу отпирая ее палочкой. Забежав внутрь, он обнял осевшую на землю Идри, покрывая поцелуями растрёпанные, свалявшиеся волосы, прилипшие на висках из-за пота, бледный лоб и сухие губы. Её заметно трясло от напряжения. — Чарли, — тихо заговорила она, хватаясь за его плечи, словно утопающий за спасительную ветку, — времени совсем мало. Я… я уже почти потеряла себя. Не помню имён родителей, города, где я выросла, с трудом вспоминаю, сколько мне лет и кем я была когда-то… — Идри заплакала от бессилия, но всё-таки продолжила: — Но я, я всё ещё помню тебя. Люблю тебя. И, Чарли, твой… твой брат прав. Ты не должен лишать себя счастья. Прошу, пообещай, что, как только я перестану быть собой, перестану хоть как-то выказывать наличие во мне человека, ты отпустишь меня и заживёшь собственной жизнью. — Что, что ты такое говоришь? — хмурясь, бормотал Чарли, не останавливая и, кажется, даже не замечая бегущих по щекам слез. — Как я могу отпустить тебя? Билл зажал рот рукой, не в силах смотреть на страдания любимого брата. Ладонью он почувствовал влагу и понял, что и сам плачет, сочувствуя их горю. Невольно Билл подумал, что если настоящие чувства всегда приносят такие муки, то он не хотел бы любить. — Прошу, Чарли, я не хочу уходить, зная, что ты будешь страдать из-за меня, а я этого даже не пойму. — А ты никуда и не уйдешь, — улыбаясь сквозь слёзы, тихо сказал Чарли, беря лицо Идри в ладони и нежно её целуя. — Ты будешь со мной рядом, и я буду счастлив. Идри слабо улыбнулась, крепко обняв и поцеловав его в ответ. А затем резко дернулась, словно от сильной, прошивающей тело насквозь боли. — Время вышло, — прошептала она, медленно выталкивая юношу из клетки. — Я больше не приду. У меня почти нет сил бороться… Я люблю тебя, слышишь? И хочу, чтобы ты был счастлив! Я так хочу, чтобы ты был счастлив… — И я люблю тебя, — еле слышно выговорил Чарли, с трудом сдерживая душащие его рыдания. — Прощай, Чарли… Едва он закрыл клетку, как она превратилась в прекрасного изумрудного дракона с большими печальными золотисто-карими глазами. — Прощай, Идри. Братья смотрели, как величественное животное, несколько раз тряхнув головой и нервно взмахнув крыльями, свернулось, словно котенок, и погрузилось в тревожный сон, будучи совсем обессиленным после трансформации. Обменявшись взглядами, Билл и Чарли молча направились к палаткам, едва видневшимся в темноте надвигающейся ночи.* * *
— И он опять пропадет на год, — простонала Молли, сжимая Чарли в объятиях. — Пообещай хотя бы, что будешь почаще писать! — Будет, — ответил за брата Билл, стоявший за спиной матери. — Просто там он нужнее. Чарли с благодарностью кивнул брату. Крепко обняв родных напоследок, он прошёл в загон и взобрался на спину валлийского дракона. Остальные ящеры уже поднимали своих всадников в воздух и стремительно исчезали в облаках. — Мне пора! — с грустной улыбкой крикнул Чарли, помахав рукой своим родным на прощание. — Передавайте привет отцу и Перси! С Джинни, Роном и близнецами он успел повидаться здесь, в Хогвартсе. — Папе передадим, а вот Перси… — слегка ворчливо отозвался Билл. — И Перси передадим! — перебила его Молли. — Он наверняка скоро приедет домой. Билл лишь недовольно хмыкнул, сомневаясь в словах матери. — Береги себя, милый! — со слезами в голосе крикнула миссис Уизли, обнимая старшего сына. — И берегись своих животных! Чарли, добродушно ухмыльнувшись, лишь махнул рукой, и дракониха тут же поднялась в воздух, размашисто расправив крылья. Биллу показалось, что прежде чем исчезнуть под действием чар Невидимости, Идри ему подмигнула. — Ох, — грустно запричитала Молли, безуспешно пытаясь разглядеть силуэт сына среди облаков, — Чарли никогда не женится, потому что уделяет больше внимания своим драконам, чем девушкам. Билл ничего не сказал в ответ, но подумал, что, в сущности, мама была права. Только вот его младший брат уделял и будет уделять больше всего внимания всего одному дракону. Дракону, являвшемуся прекрасной, удивительной девушкой. Первой и единственной любовью Чарли Уизли.