никто никому никогда

аска не понимает рэй. её жизнь состоит из непонимания других людей и самой себя. но душа первой кажется ей самой сложной и нерешаемой загадкой за всю относительно недолгую жизнь. и есть ли у неё вообще душа? может внутри неё какой-то сложный механизм, лишь отдалённо напоминающий сердце, который заставляет эту неизвестного происхождения сущность быть похожей на человека. этого аска не узнает никогда. да и не особо прилагает какие-либо усилия. выводить девушку на эмоции не получается — аянами абсолютно никакая. и на бледном, как самый чистый снег лице не мелькнуло и тени улыбки. чего там говорить о гневе, слезах и прочих недоступных ей особенностях человеческого характера? лэнгли хочет увидеть улыбку. посмотреть, какая она. как та слегка приподнимет уголки губ, шевельнёт тонкими бровями и глаза будут блестеть. не от слёз, от чего-нибудь другого...радости, например. что такое радость? такое непонимание всегда исходит только со стороны третьей. рэй же читает сорью как открытую книгу и не перестаёт раздражать этим. ну не может же она быть настолько предсказуемой, что даже кукла в человеческом обличии понимает все её мысли куда лучше их обладательницы. однажды аска снова закатила истерику после теста. кричала на синдзи, на кацураги-сан.. рэй подошла к ней, посмотрела в глаза и с привычным абсолютным равнодушием, вымолвила: «у тебя правда очень красивая голова, но твои мысли расстраивают меня. отпусти их и нам обеим станет легче.» сорью была шокирована и на несколько мгновений застыла с выпученными глазами, но взяла себя в руки и быстро напялила надменное выражение лица. «что?! откуда ты вообще можешь знать, о чём я думаю?! психопатка!» аска всё ещё ненавидит аянами-чан. ненавидит как синдзи, как мисато. нет, ненавидит сильнее. она много раз это им говорила прямо в лицо. все молчали.а рэй говорила: «перестань отвергать тех, к кому можешь привязаться. всё равно у тебя ничего не получится, а только будет больнее.я не лгу.» «первая, ты настолько ненормальная.. я ни за что не привяжусь к кому-то из вас! различай хотя бы грань дозволенного.»— это было злобно и однозначно чересчур. и в какой-то степени рэй была права, но кричать куда проще. ненависть, казалось бы, росла с каждым днём, но однажды аска устала. ночь. темная-темная. пустой город темнее этой ночи и темнее пустоты. он точно умер этой ночью. и все люди точно мертвы. они живы, но мертвы. только луна поблескивает где-то в дали и всем своим видом намекает, что ты рождён умереть в одиночестве. и чего четырнадцатилетняя девочка забыла в запертом штабе NERF в такое время? она не знает. дома её не ждут. дома у неё нет. тогда какой смысл возвращаться куда-то? она больше не пилотирует еву и не нужна мисато. синдзи слетел кукухой после смерти пятого дитя. она вновь теряет самообладание и до сих пор не находит себя. но одно аска знает точно. у неё всё ещё есть вариант. тяжёлые шаги тонких ног слышны в мёртвой тишине штаба, руки нащупывают что-то в кармане и находят. на лице грустная улыбка. но какая разница? сейчас она будет счастлива впервые за всю сознательную жизнь. аска находит её быстро. первая терпеливо ждёт. будто знала всё с самого начала. расстояние между ними стремительно сокращается , руки соприкасаются и крепкие объятия окутывают куклу. явно кукла из фарфора. нежная и хрупкая, отвечает на объятия. лэнгли аккуратно передаёт нож. на глазах блестят слезы. кукла искренне улыбается. «рэй, убей меня.» она не рождена умереть в одиночестве.