желтые листья

цзян чэн присел на корточки и подцепил ярко-желтый кленовый лист. с началом учебного года, вэй усянь повадился таскать к ним домой все, что плохо лежало на улице. видите ли, для творческого развития учеников просто жизненно необходима работа с природным материалом! а то что его парень вынужден без остановки убирать все, что упало, так ему дела нет. — если ты думаешь, как бы выкинуть этот лист, то забудь! — я сейчас вообще все, что ты притащил выкину! — цзян чэн, не будь так суров со мной, ну же, — мгновенно принялся ныть вэй усянь, — ты же знаешь, это для моей работы! на фоне заиграла мелодия звонка и вэй ин тут же отвлёкся, отвечая на вызов. он ушёл в другую комнату, оставив цзян чэна наедине с лежащими на полу листьями. он мог сколько угодно ругаться и ворчать как старик, но все равно принялся собирать этот дурацкий «природный материал». краем уха он услышал, как вэй ин обращается к лань ванцзи и поморщился. этот лань не нравился ему ещё со школьных лет, когда всем (кроме вэй ина, спасибо всем высшим силам за его тупость и слепоту к таким вещам) стало понятно, что ванцзи влюблён в юношу. тогда тот старательно оказывал знаки внимания, но после выпуска исчез с горизонта. и теперь, лань ванцзи работает в одной школе с вэй усянем, и цзян чэн так крепко стискивает зубы когда слышит о нем, что кажется, будто они вот-вот сломаются. он зол и он хочет ударить вэй усяня посильнее, чтобы тот перестал его дразнить. но цзян чэн идёт и проявляет непривычную для себя нежность: обхватывает руками тонкую талию, утыкается носом в изгиб шеи и оставляет легкие поцелуй на коже. вэй ин замирает и явно теряет нить разговора. из телефона доносится растерянное: «вэй ин?» и цзян чэн выхватывает из рук предмет, сбрасывает вызов и прикусывает у основания шеи. он чувствует мелкую дрожь под ладонями и теперь он определенно довольнее чем прежде. и совсем немного, он злорадствует. — что за приступы нежности, а-чэн? — мягко тянет гласные, — неужели тебя так злит, что я разговариваю с лань чж..! мф! ваньинь накрыл его болтливый рот ладонью и оставил поцелуй за ухом. свободной рукой он любовно оглаживал торчащие рёбра и живот. разомлевший вэй ин игриво лизнул ладонь, зажимавшую его рот. цзян чэн отдернул руку и снова вернул обе конечности на талию. его большие ладони так идеально смотрелись, будто им там было самое место. «намного лучше, чем руки лань ванцзи.» — чэн-чэн, хочешь угадаю о чем ты сейчас думаешь? — м? — что твои руки намного больше подходят, чем его. — что за вздор? — пробормотал цзян чэн, упираясь лбом в затылок парня, и коротко выдохнул. — дался мне твой лань. — да прям! не верю не единому твоему слову! цзян чэн только сжал его сильнее, пока не услышал немного болезненный вздох. — ты то и дело трещишь об этом засранце. так было в школе, так происходит и сейчас. — он же просто друг. — а ты просто слепой идиот! цзян чэн все же не выдержал и выскочил из комнаты, с силой пихнув вэй ина. ему надо было побыть одному, поэтому он без всяких угрызений совести заперся в спальне. пускай вэй ин поспит на диване.

***

наутро вэй ин вскрыл замок и залез к цзян чэну под одеяло, ласково притираясь к рукам. вид у него был совершенно печальный и сердце ваньиня дрогнуло: он просунул одну руку под рёбра, а другой подтянул парня к себе. они лежали так какое-то время. — не хуайсан сказал, что я упускаю самое главное. — что же? — то, что окружающие, в отличие от меня, все замечают. цзян чэн знал, что разговор снова сведётся к проклятому ланю и покрепче стиснул зубы. — без него, цзян чэн, я не умру. а без тебя, думаю, да. для меня важен только ты. о! и цзецзе с а-лином, конечно! — он захихикал, — так, я прощен? вместо ответа, цзян чэн полез целоваться. он сминал губы, прикусывал и выбивал тихие стоны. холодные руки вэй усяня залезли ему под рубашку и он позорно пискнул. они замерли, гладя друг другу с глаза, и рассмеялись как идиоты. цзян чэн улёгся на вэй усяня и оказался в ловушке самых приятных объятий. в этот день они проспали.

***

— так что ты собираешься делать... — цзян чэн оглядел хаос на столе своего парня, — со всем этим? — мы будем делать аппликацию с осенним мотивом. — как хорошо, что я больше не школьник. — много ли ты понимаешь в искусстве! цзян чэн вздохнул. в искусстве он не смыслил совершенно. но он точно мог сказать, что школьные поделки можно так называть с очень большой натяжкой. впрочем, вэй ину он сообщать об этом не стал. вместе они перебирали листья, отделяя их друг от друга по принципу: красивые, неяркие и дырявые. последние сразу распределялись в мусорное ведро. снаружи тихо накрапывал дождь и цзян чэн отстранённо подумал, что надо бы сходить в кофейню, на первом этаже их дома, и принести горячий кофе с булочками. от мыслей его отвлекло то, что вэй ин ткнулся носом ему в щеку. — что? — чэн-чэн, ты совсем не уделяешь внимание своему бедному парню! и цзян чэн в кои-то веки внял нытью вэй ина, и бросил все. в спальне вэй ин всегда был мягче, нежнее и уступчивее. он принимал все ласки и возвращал вдвойне. стойко терпел, когда цзян чэн с силой сжал его бедра, но издал очаровательный мяукающий звук, когда его парень оставил укус на внутренней стороне бедра, а после, намеренно нажимая языком, вылизывал след. вэй ин вплетал пальцы в короткие волосы и подтягивал к себе, чтобы оставить засос на шее. цзян чэн млел от любви, кроющейся в нежных прикосновениях к спине, и любил в ответ как мог: пылко, горячо. он шептал самые чудесные слова вэй ину в ухо, пока тот задыхался от удовольствия, и слушал в ответ бессвязные нежности. он накрывал губами темные соски, прикусывал и оттягивал, наслаждаясь стонами вперемешку с бранью. кажется, его даже пару раз назвали собакой. тогда он нежно целовал припухшее место, прежде чем снова сжать зубами. вэй ин в долгу не оставался: царапал спину, сдирая кожу и тоже оставлял укусы везде куда дотрагивался. на плечах цзян чэна цвели красные узоры, которые потом точно станут синяками и он будет злобно шипеть на каждого, кто посмеет прикоснуться. но это потом. сейчас под его ладонями горячее тело, нуждающееся во внимании. грудная клетка поднимается и опускается часто, мелко, и цзян чэн смотрит в лицо. а там, затуманенные глаза, зрачок затопил радужку и, если не знать, можно подумать будто у вэй ина глаза чёрные-чёрные, а не серые. и цзян чэн, подчиняясь нежному порыву, тянется, чтобы поцеловать в висок, и в закрытое веко, и в нежные припухшие губы. вэй ин с легкостью закидывает длинные ноги ему на талию, скрещивает на пояснице лодыжки и притягивает к себе. трется нежно и просяще, поднимает бедра, ерзает и бесстыдно дразнит. цзян чэн чувствует, что горячий ком спускается ниже и он наконец замечает, как сильно возбуждён. и он опускает руку на член вэй ина, оглаживая, скрытую за двумя слоями, головку и его парень стонет. — боже мой, а-чэн! цзян чэну приятно, когда вэй ин думает только о нем и когда он до хруста выгибается в спине с криком. а ещё он понимает, что смазка закончилась и у них даже крема нет. и цзян чэн думает: «блять». он стаскивает штаны с вэй ина и на пробу проводит рукой по стволу. его парень непонимающе смотрит на него из-под ресниц. — мы не купили смазку? — угу. вэй ин вдруг хохочет и серьёзный настрой пропадает совсем. он подтягивается к цзян чэну не совсем удобно и его приходится придерживать, чтобы не упал. вэй ин берет ситуацию в свои руки и расстегивает штаны парня, добираясь до члена. и он садится на его бедра так, чтобы быть максимально близко, кожа к коже. они ещё немного целуются и руками достигают разрядки. цзян чэн чувствует, как тёплая жидкость стекает по его торсу, он тяжело дышит и он такой чувствительный. вэй ин целует его в шею и он дрожит. они вместе принимают душ и вэй ин ему отсасывает громко, пошло и грязно, кончает сам, без единого прикосновения и остаётся сидящим на коленях, не в силах совладать с дрожью в ногах. цзян чэн моет длинные волосы вэй ина и вытаскивает его из ванной. они сушатся и заваливаются спать под тёплое пуховое одеяло. посреди ночи цзян чэн включает обогреватель, потому что заледеневший вэй ин прижимается холодными стопами к его икрам и он не в восторге от этого. он сидит на краю кровати и вэй ин сопит ему в поясницу. на улице шумит дождь и иногда слышно проезжающие машины. цзян чэн думает, что его ревность немного несправедлива. цзян чэн думает, что вэй ин с ним так не поступит. цзян чэн знает, что они прошли вместе через многое и их любовь все ещё горит ярчайшим пламенем. прямо как те листья. цзян чен скупо улыбается, отодвигает вэй ина к стене и залезает в его объятия. эта осень не такая уж и плохая.