Закрой глаза,
Солнце садится.
Ты будешь в порядке,
Теперь никто не сможет причинить тебе боль.
Когда наступит утро,
Ты и Я будем целы и невредимы. Taylor Swift — Safe and Sound
Небо из-за снега казалось совсем светлым. Даже золотым каким-то. А может, золотым оно было из-за разгоняющих ночную тьму уличных фонарей… Мицуя не совсем понимал. Понимал лишь, что было чертовски красиво, настолько, что даже забыл о пронизывающем холоде, окутывающем его с ног до головы, пока он сидел на усыпанной бархатным снегом детской площадке их двора. Запрокинув голову выше, Мицуя уткнулся чуть заплывшим взглядом в вязкое небо. Снег опускался на землю медленно и непрерывно. Водоворот снежинок завораживал настолько, что в какой-то момент он почувствовал себя в невесомости. Голова от этого закружилась еще сильнее, к горлу подступила тошнота, но Мицуя даже не думал о том, чтобы отвести взгляд. Красота требовала жертв. Быть может, если он будет всматриваться в беспроглядную темень еще дольше, то сможет увидеть космос? Космос тоже красивый. Недостижимый. Космос цвел на его ребрах. Неизвестно, сколько еще Мицуя так просидел, пропуская через себя шум в голове и красоту окружающей ночи, когда где-то рядом раздался скрип снега. Он даже его не сразу заметил — очнулся лишь тогда, когда поблизости пронесся испуганный возглас: — Такаши?! Мицуя нехотя оторвался от созерцания неба и посмотрел на выросшую перед ним Рико. — О боги, Такаши, что с тобой случилось? — воскликнула она, падая коленями в рыхлый снег и беря его окровавленное лицо в теплые ладони. — Давно ты так сидишь? Почему не брал трубку? — Рико… — медленно проговорил Мицуя, с наслаждением смакуя ее имя на языке. Рико тоже была красивой, даже так — с заспанным лицом, в накинутой поверх мятой пижамы куртке и с наспех обвязанным вокруг шеи шарфом. Возможно, она была красивее космоса. Нет, не так. Она была космосом. — Привет. — Ты что, пьян? — обеспокоено вгляделась она в его лицо, лихорадочно осматривая расцветшие синяки, рваные раны и запекшуюся в них кровь. — Пьян? — заторможенно переспросил Мицуя, хмурясь. Лоб от этого жеста неприятно стянуло, голову вновь пронзила тупая боль, напоминая о своем присутствии. — Нет, я не пьян. — О боги, — снова выдохнула Рико, прикрывая глаза. — У тебя сотрясение. Ты был в больнице? — Да какая больница? Так, царапина. Зато мы снова победили Черных Драконов. Юзуха и Хаккай будут в порядке. Майки тоже. Ну, наверное. Знаешь, я правда думал, что у него совсем крыша поехала, когда он начал говорить про Баджи и Шиничиро, но оказывается… — Помолчи, пожалуйста, — мягко прервала его Рико, осторожно прикладывая ладонь ко лбу. — Черт, ты весь горишь. Тебе нужно домой хотя бы. Мицуя внезапно зашелся в тихом раскатистом смехе. — Ты что, меня мама убьет, если я заявлюсь домой в таком виде. Рико укоризненно цокнула языком, нервным жестом заправляя растрепавшиеся волосы за уши. — И что, ты теперь собираешься сидеть здесь всю ночь? — Звучит как охуительный план. — Такаши! — Да нет, конечно, глупышка. Я пойду домой. Но чуть позже. Сейчас просто небо такое… красивое, понимаешь? Рико невольно запрокинула голову, посылая скептичный взгляд вверх, и снова посмотрела на Мицую. — Понятно все с тобой. Вставай. — Зачем? — Пойдем ко мне. Не при таких обстоятельствах, конечно, я хотела пригласить тебя в гости, но выбирать не приходится. — А при каких обстоятельствах хотела? — игриво переспросил Мицуя, вскидывая голову и наблюдая за тем, как Рико тяжело поднимается на ноги, обтряхивая снег с коленок. — Уже не важно, — негромко фыркнула она, беря его под руку. — Давай, вставай. Одна я не справлюсь — ты довольно тяжелый. Мицуя нехотя встал. Голова резко пошла кругом, мир вокруг качнулся, как и обеспокоенное лицо Рико. — Ты в порядке? — В полном. — Врунишка. Пошли, только осторожно. Мицуя послушался. Каждый шаг давался с трудом, отзываясь новым приступом боли в висках и ребрах, но он стойко держался, опираясь на хрупкое плечо Рико. Снег под ногами хрустел. Земля покачивалась. У Мицуи в животе порхали бабочки, а может, его просто тошнило. — Почему ты не спишь? — спросил он невпопад, когда они зашли в темный подъезд. Рико вызвала лифт. — Да уснешь тут, — возмущенно пробухтела она, поудобнее перехватывая его за талию. — Я тебе весь вечер писала — думала сходить на Рождественский фестиваль, может, даже в храм заглянуть, а ты не отвечал. Всю ночь не могла уснуть толком, постоянно выглядывала в окно, ждала твой байк. Вот и увидела тебя. — Ты волновалась за меня, что ли? — вкрадчиво спросил Мицуя. Лифт, наконец, с легким звоном остановился на этаже. Створки тяжело разъехались в стороны. Рико завела Мицую внутрь и нажала кнопку нужного этажа. — Конечно, волновалась. И не зря, как видишь. Лифт пришел в движение. Движение это чем-то нехорошим отозвалось в голове у Мицуи. На какое-то мгновение он полностью потерялся в пространстве — глаза затянула темная пелена, уши заложило, он перестал понимать, где находится. В следующий раз, когда Мицуя пришел в сознание, он уже был в квартире, сидящий на ламинатном полу и облокачивающийся на стену. Рико рядом стягивала с себя верхнюю одежду, небрежно кидая ее на вешалку, и тяжело дышала. — Так, сиди здесь. Я сейчас принесу тебе чай… И, не знаю, лекарства какие-нибудь. Боже, что вообще нужно делать в таких случаях? Мицуя даже опомниться не успел, как она исчезла в неизвестном направлении. Немного проморгавшись, он решил все же осмотреться. Квартира Рико оказалась небольшой студией, причем довольно необжитой. То тут, то там по углам были разбросаны коробки с вещами. Мебели почти не было — лишь у стены лежал расправленный футон, стояло одинокое кресло и небольшое зеркало в деревянной раме. Помимо кресла у окна был установлен огромный мольберт с незаконченной картиной. Картин тут вообще было много — яркие и пестрые, они стояли у стен и лежали на полу. Подоконник и крошечный столик у мольберта были завалены тюбиками с масляными красками, бутылками с растворителями, баночками с гуашью. А еще кругом были разбросаны кисти, маркеры и карандаши. Настоящая студия художника. Мицуя глубоко вздохнул и вдруг почувствовал резкий запах красок и растворителя, насытивший воздух. Голова от этого зашлась в еще большем приступе боли. Дышать становилось тяжелее с каждым разом сейчас, когда он смог распознать запах. Сделав над собой усилие, Мицуя поднялся на ноги и, держась за стенку, проковылял к окну. С трудом умудрившись дойти до него, не перевернув ничего по пути, он наконец распахнул форточку и вдохнул свежий морозный воздух. — Зачем ты открыл окно? — послышался голос Рико из-за спины. Она вошла в комнату, неся в руке кружку с чем-то дымящимся. — Простудишься ведь. — От запаха красок голова разболелась, — развернулся к ней Мицуя, чуть покачиваясь. — Вот черт, совсем забыла об этом. Но придется потерпеть. Ты и так слишком долго просидел на улице. — Рико подошла к окну, чтобы закрыть его, а потом взяла Мицую за руку и мягко потянула в сторону. — Садись. Откинув простыню, она усадила его на футон, сунула в руки горячую кружку и настоятельно произнесла: — Выпей, это травяной настой. Согреет и поможет с головной болью. А я сейчас принесу аптечку, — и быстро поднялась на ноги, чтобы вновь умчаться в сторону ванной. Настой был терпким и горячим. Мицуя осторожно сделал глоток, чувствуя, как по внутренностям разлилось животрепещущее тепло, и принялся шарить по студии чуть более прояснившимся взглядом. Стоящие у стен картины были совершенно разными — законченные и нет; пейзажи, натюрморты, портреты и даже автопортреты; масло, гуашь, акварель, уголь. Мастерство Рико отчетливо проступало в каждом холсте, и Мицуя, не сумев противостоять соблазну, снова поднялся на ноги и прошел к одной из стопок картин, прислоненных к стене, чтобы поближе рассмотреть их. Первой картиной был автопортрет Рико, выполненный в стиле импрессионизма холодными пастельными оттенками. Нежно огладив пальцами шероховатые мазки, Мицуя отложил его в сторону, обращаясь к следующему. Там был уже изображен другой человек — немолодая женщина с такими же, как у Рико, глазами. Ее портрет был выполнен в более теплых и ярких цветах. Черты лица женщины — сиреневые глаза, прямой нос, мягкие губы и едва заметные морщины — были изображены невероятно живо и умиротворяюще. Мицуе не пришлось даже слишком вглядываться в них, чтобы понять, что портрет принадлежал матери Рико. Отложив его в сторону, он потянулся уже было к следующему холсту, что стоял к нему тыльной стороной, как вдруг в комнате раздался испуганный голос Рико: — Что ты делаешь? Так и не успев коснуться картины пальцами, Мицуя растерянно обернулся. — Мне стало интересно посмотреть на твои работы, — смущенно пробормотал он, проводя рукой по затылку. — Прости, наверное, не стоило делать этого без твоего разрешения… Испуганное выражение на лице Рико растворилось так же быстро, как и появилось. Растянув губы в улыбке, она покачала головой, поставила на пол поднос с аптечкой, тазиком и полотенцами и подошла к Мицуе, вновь беря его за руку, чтобы утянуть обратно в сторону футона. — Нет, все в порядке, ты можешь смотреть сколько хочешь. Просто эта серия картин еще не закончена, я не хотела, чтобы кто-либо видел их до этого. Обещаю, что как закончу — покажу. А пока давай обработаем твои раны. Усадив его на футон, она уместилась напротив, окунула полотенце в теплую воду и, взяв ладони Мицуи в свои руки, принялась обтирать их от крови. Тот едва заметно поморщился от неприятных ощущений. — О боже, — выдохнула она, когда ладони, став чистыми, обнажили продолговатый тонкий шрам, — это что, от ножа? — Ага. — Больше нигде не задело? — Нет. — Что у вас там произошло? — Да так, — болезненно протянул Мицуя, крепко сжимая челюсти, когда Рико плеснула на порез антисептиком, — семейные разборки. Это твоя мама? — кивнул он в сторону одного из портретов, намереваясь сменить тему, чтобы хоть чуть-чуть отвлечься от боли. Рико коротко обернулась за спину и кивнула. — Да. — Очень красивая. — Да, она была такой, — меланхолично произнесла Рико, поджимая уголки губ, а затем выпустила ладони Мицуи из рук, принимаясь осматривать лицо. — А кто будет на остальных картинах? Она приблизилась к его лицу, легким жестом зачесала назад челку и аккуратными движениями начала оттирать кровь с щек, лба и под носом. — Кошка Аюму, дядюшка Танака, сестры и, наверное, отец. — Наверное? — переспросил Мицуя и тут же зашипел от боли, когда Рико прошлась полотенцем по пересекающей лоб ране. — Не знаю, пока нет желания его рисовать. Бесит он меня, — насмешливо фыркнула она, окуная полотенце в воду и выжимая. — Неужели все настолько плохо? — Просто он козел, — дернула плечом Рико, откручивая крышку какой-то мази и выжимая себе на пальцы. Вновь приблизилась к лицу Мицуи, чтобы плавными движениями распределить ее по ранам. Раны начало неприятно жечь. Нос защекотало от запаха трав и антисептика. — В последний раз я его видела в июне, и то мельком, на дне рождения дядюшки Танаки. Вышло немного неловко, потому что на моем дне рождении в мае он так и не появился. Только подарок прислал через помощника, и то, я уверена, что то была инициатива самого помощника. Папуля наверняка забыл об этом. — Мне жаль, что так вышло, — негромко произнес Мицуя, вглядываясь в лицо Рико, что находилось всего в паре сантиметров от него. Захотелось безумно поцеловать ее. — Да все нормально, — беспечно хмыкнула Рико, обтирая жирные пальцы о полотенце и распечатывая упаковку пластырей. — Без него даже лучше. Без него и его противных нравоучений. Посмотри на свет, не хочу промахнуться. Мицуя послушно задрал голову к свету, подставляя лицо. Рико принялась клеить пластыри. — Ну вот, хоть на человека стал похож. Так, а теперь… — она чуть отодвинулась и оглядела его с ног до головы, едва заметно краснея. — Теперь мне нужно, чтобы ты снял куртку. Мицуя на секунду опешил, ощущая, как начали гореть кончики ушей. Так и не найдя, что ответить ей, он принялся молча расстегивать пуговицы на форменной куртке Свастонов. Когда он закончил, сиреневые глаза Рико широко распахнулись: — Мда, Такаши, я бы обязательно восхитилась твоим отличным телосложением, если бы не это… — медленно протянула она, взволнованным взглядом осматривая карту растекшихся по его ребрам кровоподтеков. Стараясь скрыть смущение, Мицуя опустил глаза вниз на побои. — Да уж, не хило. Надеюсь, обошлось без переломов. Вроде болит не критично. — Все равно покажись завтра врачу, — настоятельно произнесла Рико и склонила голову чуть набок, осматривая его. — Сможешь облокотиться на спину? Подтянувшись на руках, Мицуя послушно отодвинулся к стене, открывая ей полный доступ на свой торс. Снова взяв тюбик с мазью, Рико немного неловко поерзала на месте, прежде чем уверенно подползти ближе и одним быстрым движением оседлать колени Мицуи. Тот от неожиданности чуть не подавился воздухом. К лицу моментально прилил жар, и на этот раз дело было не в сотрясении. — Так будет удобнее, — хитро улыбнулась Рико, азартно сверкая глазами, и коснулась его горячими пальцами. Мицуе показалось, будто по нему прошлись высоковольтным разрядом от макушки до пят. Определенно, Рико сделала это специально — была еще куча положений, из которых она бы без проблем нанесла ему мазь на тело, но она выбрала самый испытывающий и безжалостный. И Мицуя не то чтобы был против. Справившись с первоначальным смущением, он позволил себе чуточку вольности и уместил ладони на ее узких бедрах, скрытых под хлопковой тканью пижамных штанов. Рико в ответ на этот жест довольно улыбнулась, продолжая круговыми движениями втирать мазь. Все это время между ее пальцами и его торсом пробегали миллионы крошечных разрядов, каждым касанием отзываясь чем-то волнующим внутри. Воздух вокруг трещал от напряжения. Никто из них так и не понял, в какой именно момент они начали пылко целоваться. Ладони Мицуи хаотичными рывками оглаживали ноги и бедра Рико, время от времени поднимаясь выше, забираясь под край пижамной майки и оглаживая выступающие позвонки и ямочки на пояснице. Рико жарко дышала ему в рот, водя скользкими руками по горящему торсу, очерчивая рельефы мышц и опасно подбираясь к поясу брюк. Прямо под ним у Мицуи скопилась максимальная концентрация напряжения, туго оттопыривая ширинку и доставляя томительный дискомфорт. В какой-то момент, отдаваясь выливающейся за края страсти, Рико подалась вперед, еще ближе прижимаясь к Мицуе и совсем не обращая внимания на потеки мази, отпечатавшейся на ее пижаме. Мицуя тут же поспешил обнять ее еще крепче, оглаживая пальцами острые лопатки и выгибающуюся спину. Она уперлась ему ладонями в грудь, разрывая поцелуй и перемещая губы на шею, как вдруг Мицуя резко дернулся, крепко сжимая зубы и издавая раздосадованный стон. Ребра ошпарило болью. Рико испуганно отпрянула от него — раскрасневшаяся, с опухшими губами и лихорадочно блестящими глазами. — Черт-черт-черт, прости! — запричитала она, прижимая к себе чуть подрагивающие руки. — Я совсем забыла! — Ничего, все в порядке, — с надрывом сквозь боль рассмеялся Мицуя, покачивая головой. — Я тоже забыл, если честно. Тяжело выдохнув через рот, Рико тыльной стороной ладони зачесала падающие на лоб волосы назад и скатилась с его коленей на пол. — Лучше… лучше, наверное, с этим повременить, — неуверенно пробормотала она, полотенцем обтирая измазанные в мази руки. — Да, да, ты права, — поспешил согласиться с ней Мицуя, все так же избегая смотреть прямо. — Я пойду. Спасибо за помощь. И за чай. — Ну куда ты пойдешь? — устало вздохнула Рико, возводя глаза к потолку. — Сам же сказал, что мама тебя убьет. Оставайся до утра, футон большой — места обоим хватит. Мицуя перевел на нее подозрительный взгляд, на что она тут же поспешила разъясниться: — Просто будем спать, ничего такого! Не хочу окончательно сломать твои ребра. Нервно усмехнувшись, он покачал головой и попытался перевести дыхание. Возбуждение внизу живота постепенно сходило на нет, но вместе с этим на тело навалилась тяжелая усталость прошедшего дня. Мицуя коротко взглянул на часы, висящие на стене. Время близилось к трем часам ночи. — Ладно, давай спать, — наконец согласился он, вяло потирая лицо. — Только куртку сними, она у тебя вся в крови, — учтиво подсказала ему Рико, поднимаясь на ноги и убирая с пола тазик и лекарства. — Штаны бы тоже посоветовала снять, но тогда, боюсь… — Я понял! — поспешил прервать ее Мицуя. — Куртку — снимаю, штаны — оставляю. Послав ему короткую ухмылку через плечо, Рико поспешила скрыться в ванной, а Мицуя, сняв куртку и откинув ее в сторону, осторожно опустился спиной на постель. Постель Рико пахла вишней, красками и сигаретами. Веки тут же потяжелели. Все тело покалывало от отголосков боли и возбуждения вперемешку. Через пару минут вернулась Рико. Выключив верхний свет, она оставила гореть стоящий у футона светильник, прежде чем занять соседнее с Мицуей место и юркнуть под одеяло. — Ты как? — спросила она полушепотом, разворачиваясь к нему лицом и подпирая голову рукой. Мицуя обратил к ней лицо и ответил так же тихо: — Нормально. Глаза Рико в полутьме горели осколками аметиста. Протянув свободную руку вперед, она зарылась пальцами в шевелюру Мицуи, принимаясь мягко массировать кожу его головы. — Больше никогда не пугай меня так, хорошо? — попросила как-то по-детски наивно, с испугом, таящимся на кончике языка. Мицуя прикрыл глаза, подставляясь под ее касания, и едва различимо пробормотал: — Хорошо, больше не буду. Пальцы Рико продолжали ворошить его волосы, когда вдруг резко замерли на виске. — Такаши… — восторженно протянула она, приподнимаясь на месте. — У тебя здесь что, татуировка? Мицуя лениво распахнул глаза и коротко улыбнулся. — Да. — Что это? — Дракон. — Откуда? — Это… очень долгая история… — еле внятно пробормотал Мицуя, ощущая, как его накрывает волнами сонливости. — Я расскажу тебе как-нибудь потом. — Хорошо, — с легкостью согласилась Рико, отнимая руку от его головы и укладываясь головой на подушку. — Давай спать. — Давай. Спокойной ночи, — произнес Мицуя перед тем, как окончательно провалиться в сон. Рико пару секунд ласково смотрела на его умиротворенное лицо, после чего произнесла: — Спокойной ночи, Такаши, — а потом, невесомо коснувшись его губ своими, добавила: — Счастливого Рождества.***
— Где ты шлялся всю ночь? — раздавшийся за спиной холодный голос мамы едва заметно подрагивал от гнева. Крадущийся в сторону своей комнаты Мицуя обреченно зажмурился, замер на месте и медленно обернулся. Он планировал проскользнуть в постель незамеченным до того, как проснутся мама и сестры, но миссия оказалась заведомо провальной. Мама поджидала его на кухне — под ее глазами залегли темные круги от недосыпа, а на лице застыла маска обеспокоенности и гнева. — Я… — Мицуя запнулся. Он не успел продумать правдоподобную версию своего отсутствия — голова все еще жутко гудела, мешая ясно мыслить. — Почему ты так рано встала? — Потому что я практически не ложилась, — хлестко ответила мама, опасно складывая руки на груди. — Что, ради всего святого, случилось с твоим лицом? Почему ты не отвечал на телефон? Мне вчера пришлось отменить срочный вызов на работе, потому что не с кем было оставить Луну и Ману. Я всю ночь не находила себе места, ты хоть понимаешь это?! Мицуя виновато отвел взгляд, не находя, что ответить. — Прости, — все же сумел выдавить он из себя. — Я вернулся слишком поздно, не хотел пугать тебя своим видом. — И поэтому решил пропасть на всю ночь?! Какого черта с тобой происходит, Такаши? Опять эти ваши бандитские дела? — Не говори так. — А как еще говорить? Мне уже стыдно смотреть в глаза соседям — каждый раз ловлю их косые взгляды, когда выхожу во двор! Я тебе ни слова не говорила против, пока ты исправно выполнял свои обязанности, но и моему терпению есть предел! — Я провинился всего раз! — воскликнул Мицуя. — Говори тише! Разбудишь девочек! Они сами вчера еле уснули, тоже, между прочим, переживали за тебя. — Такого больше не повторится. Мама в ответ на это лишь горько усмехнулась и покачала головой. — В который раз я уже слышу это? Вот только каждый раз становится все хуже и хуже. Ты знаешь, что мне на днях звонил твой классный руководитель? Ты еле набрал проходные баллы по итоговым экзаменам! — У меня выдался тяжелый триместр, и ты знаешь об этом, — попытался защититься Мицуя. Лицо мамы еле заметно смягчилось, но тут же приобрело жесткое выражение. — Я знаю и понимаю, что ты потерял друга, но во всем этом снова виноваты ваши разборки. Я каждый день живу со страхом, что на месте того мальчика однажды можешь оказаться ты! — Мам, не начинай, — кисло поморщился Мицуя, ощущая, как неприятно стянуло рану на лбу. Голову снова пронзила тупая боль. — Как не начинать?! — воскликнула мама, ударяя ладонью по столу. — Ну что ты хочешь от меня теперь? — Я хочу, чтобы ты завязал с этим грязным образом жизни и наконец-то взялся за голову. Но нет, с каждым днем ты продолжаешь лишь глубже и глубже погружаться в это. И что за девчонка начала крутиться возле тебя? Мицуя еле заметно вздрогнул и тут же напрягся. — Не вмешивай ее в это, — процедил он едва слышно, крепко сжимая кулаки. — О, так значит, вот в чем дело? — опасно сощурилась мама, подходя ближе. — Это из-за нее ты забил на все свои обязанности и учебу? С ней пропадал всю ночь? — Мне что, теперь запрещено общаться со сверстниками? — Если они на тебя так плохо влияют — то да! — Ты ее не знаешь! — поспешил встать на защиту Рико Мицуя. Из всех произнесенных матерью слов, эти задевали его больше всего. — Мне достаточно того, что я видела! Разве может приличная девушка так одеваться и выглядеть?! — Ты. Ее. Не знаешь, — угрожающе повторил Мицуя. Мама гневно распахнула глаза. — Будешь матери дерзить из-за какой-то девицы? — прошипела она. — Потому что ты неправа! — А ты еще ребенок! И многого не понимаешь! — Что-то раньше тебя это не особо волновало, когда ты повесила на меня все обязанности по дому и заботу о сестрах! Мама замерла на месте, приоткрыв рот от шока. Невысказанные слова так и остались висеть в воздухе между ними. Мицуя сразу понял, что перегнул. — Прости, я не хотел… — Иди в свою комнату и не выходи оттуда до вечера, — сухо прервала она его, отворачиваясь к окну. — Или вообще до конца каникул. — Это нечестно! — Не перечь мне. — Да к черту все! — зло воскликнул Мицуя и, сорвавшись с места, вылетел из квартиры, напоследок громко хлопнув дверью. Пелена гнева застилала его глаза, а может, у него вновь все помутнело в голове из-за сотрясения. Оказавшись на отрезвляющем морозном воздухе, Мицуя наконец почувствовал, как ему стало чуточку легче. Физически, не морально. Морально он все еще пребывал на грани, переполняемый эмоциями. Мицуя был зол на маму — чертовски зол — но самое худшее в этой ситуации было то, что даже под толстым слоем недовольства и возмущения он осознавал, что она была права. Если бы не их разборки, то Баджи был бы сейчас жив, а Казутора и Па-Чин не сидели. А если бы не Рико… Если бы не Рико, Мицуя не завалил бы итоговые экзамены и не позволил себе забыть о домашних обязанностях. Но ведь все было не так однозначно. Если бы не Свастоны, то Мицуя так никогда бы и не нашел себе настоящих друзей, Казутора все так же терпел побои отца, а Хаккай и Юзуха — тиранию Тайджю. Если бы не Рико, то он по-прежнему пребывал бы в страшной депрессивной яме, так никогда бы не почувствовал забытого вкуса свободы, не ощутил бы все те прекрасные и яркие эмоции, которые она дарила. Вот только… имел ли он на них право? Мицуя был не простым подростком — на нем лежал огромный груз ответственности, который перевесил на него отец своим уходом из семьи. Он был опорой матери и сестер, он не мог позволить себе отвлекаться на игры в обычного подростка. Мицуя сидел на детской площадке, раздираемый противоречивыми эмоциями и мыслями, когда рядом раздался голос Рико. Он снова не заметил, как она подошла к нему. Возникло ощущение дежавю. — Эй, Такаши, — негромко произнесла она, присаживаясь на узкую лавочку с облупленной краской. На ней все так же была пижама и накинутая наспех куртка. Лицо помялось ото сна. — Что случилось? Куда ты так рано убежал с утра? Мицуя оторвал голову от ладоней и посмотрел на нее усталым взглядом. — Прости, — пробормотал он, качая головой. — Надо было вернуться домой пораньше, не хотел будить тебя. — Я так понимаю, все прошло не очень? — Не бери в голову, — отмахнулся от нее Мицуя. — Почему ты всегда держишь все в себе? — с едва заметной обидой, проскользнувшей в голосе, спросила Рико. — Я же вижу, что тебе плохо. Мицуя резко дернул плечом. Раздражение после стычки с мамой все еще не выветрилось у него из крови. Голова гудела от боли и скрипучих мыслей. — Не хочу грузить тебя. — Ты всегда так говоришь, — холодно произнесла Рико, отворачиваясь от него. — Не доверяешь мне? Мицуя поднял голову и окинул ее недоуменным взглядом: — При чем тут это? — Ты не говоришь мне, что происходит у вас в банде, не говоришь, что происходит у тебя в семье. А я ведь твоя девушка, мне не все равно. — О, так ты вспомнила об этом? — ядовито процедил Мицуя, всплескивая руками. Рико перевела на него обиженный взгляд. — Я ведь тоже о тебе нихрена не знаю. — Я делюсь с тобой! — поспешила она встать в оборонную позицию, поднимаясь на ноги. — Я рассказала тебе вчера об отце, ты знаешь о моей матери! Что еще нужно? — Да, но я не могу избавиться от ощущения, что ты постоянно что-то скрываешь от меня! Я… — он запнулся. — Черт, да я даже фамилии твоей не знаю! Рико сощурила сиреневые глаза, начинающие едва заметно поблескивать в свете утреннего солнца, и неверующе покачала головой. — Значит, все-таки не доверяешь мне, — горько произнесла она. — Моя фамилия — Шибата, доволен? Теперь мы вдруг стали образцовой парой? Вид ее оскорбленного лица и затянутых пеленой слез глаз отрезвил Мицую похлеще морозного воздуха. — Блять, прости, — пробормотал он, растерянно потирая лицо. Собственный голос звучал глухо и будто бы со стороны, словно принадлежал другому человеку. — Не знаю, что на меня нашло, я не хотел тебя обидеть. Поднявшись с лавочки, Мицуя шагнул навстречу к Рико, намереваясь обнять ее, но она опасливо отступила от него, качая головой из стороны в сторону. По бледной щеке скатилась одинокая слеза. Мицуе захотелось вырвать самому себе язык за то, что стал причиной этих слез. — Не надо извиняться, ты просто высказал все, что думаешь, — стянуто произнесла она, поднося руку к лицу. — Но я так не думаю… — Ага, конечно, — ответила Рико и принялась часто моргать, будто могла таким образом прогнать непрошеные слезы. — Мне надо уехать, — вдруг произнесла она совсем неожиданно. — Что? — растерянно выпалил Мицуя. — Куда? — К сестрам. Они звали меня встретить вместе Новый Год. Я сначала хотела отказаться, но, думаю, сейчас так будет лучше. Мицуя почувствовал, как она медленно ускользала из его рук. — Рико, не надо… — умоляюще произнес он, снова делая ей шаг навстречу. Она снова отступила назад, избегая смотреть прямо на него. — Извини, мне сейчас надо идти, собирать вещи, — проговорила Рико нарочито спокойным тоном так, будто минуту назад они не срывали глотки, крича друг на друга. — Увидимся. В следующем году. И, не дав Мицуе возможности что-либо ответить, она резко развернулась на месте, направляясь в сторону своего дома. Он остался стоять на заснеженной площадке, не совсем понимая, что только что произошло. Только вчера все было хорошо, казалось, что жизнь налаживается, а сегодня все снова пошло под откос, словно кто-то зажал кнопку «Удалить». Зло прорычав что-то нечленораздельное сквозь зубы, Мицуя, в попытке дать своей злости выход, со всей силы пнул стоящую рядом урну. Та жалобно скрипнула и завалилась набок. Кажется, он только что все проебал.Я помню, как слёзы струились по твоему лицу,
Когда я сказала, что никогда тебя не отпущу.
Когда тени практически погасили твой свет,
Я помню, как ты сказал:
«Не оставляй меня здесь одного».
Но сегодня ночью всему этому пришёл конец…
Taylor Swift — Safe and Sound