А что хочешь ты?

      Редкий свободный вечер, укутывающий приглушённым светом, застаёт развалившихся на диване Петю и Женю. И если первый просто сидит и листает новинки Netflix'а, то второй продумывает более интересное совместное времяпрепровождение. С Жениного места открывается прекрасный вид на Петин профиль и шею, выступающие из-под ворота футболки ключицы. Он лежит, закинув босые ноги на тёплые бёдра любовника, расслабленный, одетый в одни домашние шорты и майку. Мысли перетекают одна в другую, цепляются за кончик языка, но не нарушают тишину.       Можно было бы придвинуться ближе, прижаться к Пете ягодицами, перехватить его руку, направить к своему телу и отпустить блуждать по нему, намечая маршрут к самым чувствительным местам. Женя попросил бы повторить эти пути языком, укусив за немного смешно топорщащееся ухо. Можно было бы привстать самому, навалиться сбоку, перетечь дальше, занимая колени и закрывая собой весь обзор, чтобы смотреть в льдисто-серые глаза. Проследить за тем, как они темнеют от ласковых касаний, поцелуев в очерченные ключицы. А ещё можно было бы (Женин взгляд опускается, язык скользит по пересохшим губам)…       — Хочу облизать твои яйца, — голос после долгого молчания с хрипотцой, фраза заканчивается тихим непонятно чьим вздохом.       Пётр совсем не напрягается, так привычно для них озвучивать и обсуждать собственные желания. Открыто предложить необычное место, продумать вместе план, выбрать игрушки — всё, что приходит в голову. Если и не получится исполнить, то само доверие и диалог приятно сблизят во время прелюдии. Рукой Петя начинает медленно гладить холодное колено, пальцы почти невесомо проходят по внутренней тонкой коже бедра. Он заинтересованно смотрит вниз, улавливает изменения на Женином лице. Лёгкое сексуальное волнение сменяется удовлетворением с оттенком хитрости и нарастающим напряжением.       — Пойдём? — Женя привстаёт, внутри волна жара расходится по всему телу. — Думать об этом так интимно, мышцы сокращаются от одной только картинки.       — Хочешь видеть меня уязвимым? — Петя усмехается, понимая и без всяких вербальных подтверждений свою правоту, ловит губами короткий поцелуй. — Уязвимым и слабым под тобой.       — Чувствовать, как они увеличиваются и становятся тяжелее, — дуэль слов сбивает им обоим дыхание на пути к спальне. — И ты будешь пытаться тереться о мой язык.       — И повторять за тобой? — Петя стягивает с них одежду, гладит, целует округлые плечи, получает укус за попытку залезть в нижнее бельё ладонью.       — Нет, — Женя толкает любовника на кровать, оглаживает свою плоть, оттягивает вниз ткань, поправляя, стараясь не отвлекаться на горячий зуд. — Сдерживаться, пока твой член не станет каменным, а я не наиграюсь.       Замедляясь и наслаждаясь произведённым эффектом, Женя выгибается, тянется вперёд, чтобы развести колени согнутых ног. В комнате полумрак, им не нужно видеть друг друга, чтобы знать — партнёр жаждет близости. Зрение заменяют жар, шелестящее дыхание, густой дразнящий запах. Кровать проминается, когда Женя опускается сначала на локти, а потом прижимается грудью к матрасу. Язык на пробу скользит по внутренней стороне бедра, оставляя влажную полосу. Петя вздрагивает, откидываясь на подушку, ему тяжело удержать себя от хоть каких-то действий.       Ласка продолжается — горячие губы, влага и нежность. Женя останавливается на мошонке, делает два растянутых движения вверх к основанию плоти, улавливает судорожный вздох сверху. Они оба контролируют тела, из-за скованного внутри желания наброситься движения неровные. У Пети ещё не стоит, поэтому он помогает, отодвигая член в сторону. Теперь плоть лежит на упругом прессе, выделяясь из-за тёмной кожи. Женя придвигается ближе, кидает взгляд вверх, оценивая всё великолепие раскрывшегося любовника, и обхватывает одно яичко губами, пружиня по нему языком.       Петя только в этот момент понимает, как сильно напрягся, что все мышцы проступили рельефом, и расслабляется с усилием, прикрывает глаза, сглатывает. А Женя уже взял его в свой влажный горячий рот и пытается посасывать. Хлюпает слюна. По позвоночнику проходит дрожь. Жене не хватает дыхания, приходится отстраниться, набрать воздуха. Его потрясывает от нетерпения, но начать нужно нежно и медленно. Поэтому язык ныряет к промежности, надавливая там сильнее, и скользит по шраму. Петя стонет, шире разводя ноги, он бы с удовольствием повторил этот манёвр, но способен только комкать простыни и сдерживаться. Кровь течёт быстрее, нервные окончания, привыкшие к более грубым касаниям пальцев, посылают в мозг острое удовольствие от мягкой влаги.       Женя не набирает скорость, пока не чувствует, что кожа сокращается, член Петра твердеет. Только после этого он начинает лизать беспорядочно и развязно. То обхватывая наливающиеся яички припухшими от усердия губами, то опуская на них всю длину языка, проводя снизу-вверх, наискось, поднимая их и наблюдая, как поджимается мошонка. Представлять это было горячо, делать же — почти до боли сокровенно, пережимает в груди от переполнившей близости. Плоть Жени течёт и подрагивает, пачкая бельё, открывшаяся головка оттягивает ткань, стимулирующую при каждом несдержанном покачивании бёдрами.       Петя подвигается выше на подушках, но тут же опускается опять, хочется прижаться промежностью к Жениному лицу, направить его движения, ускорить. Сам не замечая, будто потеряв контроль над телом, Пётр запускает пальцы в Женины кудри. Чтобы затем надавить на затылок, ощущая усилившееся давление юркого горячего языка на яичках. Больше Женя не может отстраниться, только водить по густо пахнущей нежной коже и слушать, как любовник стонет, теряясь в ощущениях.       Тремя пальцами свободной руки Петя обхватывает горячий каменный член под головкой, массирует уздечку сквозь крайнюю плоть, подтягивая её, а вместе с ней и мошонку. Женя пользуется возможностью и ласкает ниже, но его быстро возвращают обратно. Тяжёлые, кажется, наполненные яички хорошо различимы, язык кружит по ним восьмёркой, нагнетая напряжение. Медленно дроча себе и чувствуя усиливающееся давление, Пётр через силу расслабляется, стараясь глубоко дышать. Сдерживаться тяжело, мышцы не слушаются.       — Пожалуйста…       Вместо ответа Женя облизывает запальчиво, жадно, как будто от этого зависит его жизнь. И отрывается только когда ускорившееся движения руки на члене начинают мешать, целует в бедро, приподнимается. Наблюдает. Перед самым оргазмом Петя давит ему на затылок, натягивая ртом на пульсирующий ствол, и наконец отпускает себя. Несколько движений, продолжительный стон, горячая сперма. Женя сглатывает, удерживая вскинувшиеся навстречу бёдра, его зрачки расширены, а собственное возбуждение наваливается острой волной.       — Лежи, — короткий приказ, упёршаяся в грудь ладонь.       Холодные ягодицы прижимаются к чувствительной после оргазма плоти. Женя не отирается, но кольцо сфинктера рефлекторно сокращается, когда его касается ствол. Можно было бы продолжить, отдать инициативу, принять в себя, но терпения не хватит, а Пётр слишком расслаблен. Смотрит из-под полуопущенных век, как любовник изгибается на нём, как скользит пот по рельефу тела. Женя дрочит быстро и, когда большие ладони опускаются на его бёдра, кончает, покрывая спермой чужие грудь и живот. Мутные капли стекают между рёбер, вытереть нечем.       — А что хочешь ты?