in your eyes

Уён открывает глаза и видит своё окно. Он лежит на кровати и всё его тело нещадно ломит. Он один, и в квартире не слышно ни звука. Чон жмурится и думает только о том, что он, наверное, сошёл с ума. Неужели он всё это придумал? Ему это приснилось? Невозможно… Уён уже хочет разреветься, когда в комнату тихо вползает Сан, замотанный в простынь. - Ты в порядке? - хрипит Чон, с удивлением понимая, что его горло ужасно саднит. Но, по крайней мере, он в своём уме и не страдает галлюцинациями. Сан вполне реальный. - Это с какой стороны посмотреть, - почти также хрипит Чхве. - Вода. - Сан протягивает Уёну стакан с водой. - Спасибо. - Чон вливает в себя жидкость за секунду и чувствует небольшое облегчение. - У меня всё болит. - Как и у меня. - Сан укладывается рядом и смотрит в потолок. - Я в жизни так не ебался. Это даже трахом не назовёшь, чистая ебля. - Как грубо, - фыркает Уён. - Первый раз был довольно милым. - Первый раз, - хмыкает Сан, поворачивая голову к Уёну. - Что насчет следующих трёх? Или четырёх? Я кажется пару раз отключался. - Уён тихо смеётся и подкатывается к Сану. - Я тоже. А где наш секс-гигант? - Он пошёл нам за едой. - Значит он в порядке… - Больше чем мы с тобой, но меньше, чем нормальные люди. И, кстати, я был весьма удивлён, но ты оказывается не менее активный, чем Сонхва. - Сан откидывает простынь в сторону, и Уён видит, что почти всё тело Чхве украшено синяками и засосами. - Половина из них твои. - Боже, прости. - Чон оглаживает одну из меток едва касаясь, а Сан фыркает. - Будешь извиняться перед хёном. Он почти такой же красивый. - Уён прячет лицо в изгибе шеи Сана, и Чхве смеётся. - Я уже сварил ему кофе в качестве извинений. С тебя ужин. - Ужин? - Ну, завтрак мы проспали, обед притащит Сонхва, а до вечера, я надеюсь мы придём в себя и ты можешь нам что-нибудь приготовить. Я, так и быть, помогу тебе. - Ну, спасибо, - входная дверь хлопает, но парни даже не шевелятся. - Как вы? - спрашивает Сонхва, входя в комнату. - Живы, но не очень здоровы, - говорит Чхве. - Пакеты на кухне, но у меня нет сил их разобрать, - говорит Сонхва, топая в ванную. Выходит он оттуда уже переодетый в одни домашние штаны. - Двигай. - Пак помогает Уёну передвинуться и частично улечься на кряхтящего Сана. - Я не встаю ещё, как минимум три часа. Вы меня не заставите. - Знаешь, думаю, мы обойдёмся без обеда, - фыркает Чхве. - Ты заставил меня за ним идти, так что вали и ешь. - Не сегодня. - Я бы тебя стукнул, но у меня нет сил, - хмуро бурчит Пак, а Уён тихо пыхтит, перетекая на Сонхва. - Не будь таким кровожадным, хён. Сил и вправду нет. - Я верю, Уён-а. - Верит он… - бурчит Чхве. - Это не тебя вчера натягивали на два члена. - Мне казалось, ты был не против, - говорит Сонхва, протягивая руку под головой Уёна, и зарываясь пальцами в волосы Сана. - Я и не говорил, что был против, но сейчас мой зад не очень благодарен мне за мою сговорчивость. - Сговорчивость? - хмыкает Уён, даже не пытаясь больше шевелиться. - “Сделайте это вдвоём! Ну же, скорее! Я хочу!” - Чон на удивление похоже повторяет вчерашние слова Сана. - Это теперь называется - сговорчивость? - Сонхва прыскает от смеха, а Сан поворачивается на бок и начинает щекотать Уёна. Чон изворачивается в силу возможностей и громко смеётся. Сонхва хнычет, что за ним замечается впервые, и пытается не участвовать в этом балагане. Кровать нещадно скрипит и в какой-то момент половина под Саном просто проваливается вниз. - Ох, блядь! - кричит Чхве, а Уён смеётся ещё громче. Сонхва тоже начинает смеяться, глядя, как Сан паникует и пытается выбраться из ямы. - Я же говорил - она не выдержит троих, - еле выдавливает сквозь смех Чон. - Хён, доставай обратно футоны, - говорит Чхве, с трудом выбираясь из коварной кровати. - Не получится, - отвечает Сонхва, тоже вставая на ноги. - Они все в сперме, их нужно постирать. - Это кошмар, - стонет Сан, а Уён зевает и охает хватаясь за поясницу. - Давайте, просто стянем этот матрас и ляжем на полу. Я жуть, как хочу спать. - Согласен даже просто на пол, - кивает Чхве. Сонхва перетягивает матрас и одеяла с подушками, и кидает одно покрывало рядом с импровизированным ложе. - Тогда спишь рядом, Сан-и. - Издеваешься? - Чхве сжимает зубы, а Сонхва смеётся. - Люблю тебя, - говорит Пак, прижимая Сана к себе. - И тебя тоже люблю. - Сонхва притягивает Уёна за руку и чмокает в висок. Сан фыркает, а Уён обхватывает старшего за талию. - Я вас тоже люблю, - бормочет Уён. - Как мило. - Сан оставляет лёгкий поцелуй на губах Сонхва и Уёна. - Люблю вас. А теперь точно спать. *** Следующий подъём приходится на поздний вечер, и к счастью Уёна, они так и не нашли в себе сил съесть то, что купил хён. Поэтому сейчас он греет готовую еду, пока Сан варит очередную порцию кофе, а Сонхва пытается разобраться с кучей вопросов, переписываясь с Минки в своём ноутбуке. - Неужели так сложно… - ворчит Пак, а Сан ставит перед ним кружку и усаживается рядом. - Не могут без тебя и дня прожить. - Без проблем не могут, - хмыкает Сонхва. - Хонджун просится к нам на работу. - Ты возьмёшь его? - тут же оборачивается Уён. - Он безусловно хорошо пишет, но отношения на работе… - Да ладно тебе, - фыркает Сан. - Ты сам потрахивал художника, который только благодаря тебе стал известным. Прости, Уён-а. - Ничего, ты ведь прав. - Чон ставит тарелки с едой перед парнями и усаживается напротив Сонхва. - Отложи уже свой ноут и поешь. А насчет Хонджуна, уверен ты не пожалеешь если возьмёшь его. - Что мне за это будет? - щурится Пак, а Уён вскидывает брови. - Вау, ты не упускаешь возможность, - смеётся Чхве. - А что ты хочешь? - настораживается Уён. - Три желания? - Боюсь себе даже представить… - бормочет Чон. - Но я согласен. Всё равно я и так делаю всё, что ты хочешь. - Неужели? - Пак выгибает бровь и медленно жуёт, а Уён пожимает плечами. - Тогда моё первое желание - ты переезжаешь в Сеул, к нам. - Хён, - вздыхает Уён, а Сонхва тут же хмурится. - Я бы с удовольствием, но моя семья… - Твоя мама тебя отпустила, - вставляет Сан, и хмурится уже Чон. - Что значит отпустила? Вы успели с ней о чём-то поговорить? - Чхве тут же закусывает губу и отводит взгляд. - Что вы ей сказали? Что предложили мне работу в Сеуле? - Уён серьёзно смотрит на Сонхва, а тот тяжело вздыхает и откладывает вилку. - Да, об этом нам точно стоит поговорить… - бормочет Пак. - Видишь ли, вышло так, что твоя мама… она видимо догадывалась о чём-то, что с тобой происходит. В общем она прямо спросила меня, насчет того, что между нами, и я честно ответил ей. - Честно? - Уён округляет глаза и тоже прекращает кушать. - Насколько честно? - Я сказал ей правду, Уён. - Чон открывает рот, но не произносит ни слова. - Сказал, что мы с Саном вместе, и что хотим забрать тебя в Сеул. Что мы хотим, чтобы ты был с нами. - Уён-а, твоя мама отреагировала более чем нормально. Я бы даже сказал очень хорошо. - Мне кажется она не просто подозревала, а была практически уверена, что между нами нечто большее, чем просто работа. Это она показала нам твою картину. И я попросил её отпустить тебя с нами. - Уён-а? - Чхве накрывает руку Уёна своей, и Чон наконец-то отмирает. - Всё нормально. Так, наверное, даже лучше. Я с ней никогда не говорил прямо о своей ориентации, но думаю, она всегда знала. - Уён нервно хихикает и снова начинает жевать. - Я даже рад, что мне не придётся самому ей всё объяснять. - Мне полегчало. - Сан громко выдыхает, а Сонхва нервно улыбается. - Полегчало? - спрашивает Чон. - Я думал, ты будешь злиться на нас из-за этого. - Почему? - Уён морщится и отпивает кофе из кружки Сонхва. - Если бы вы не поговорили с ней, то я бы всё равно сделал это сам. А если бы всё закончилось плохо, то какая разница в какой момент это случилось бы? - Мне кажется всё не могло закончиться плохо, - говорит Пак. - Твоя мама очень любит тебя и переживает. Я пообещал ей, что мы позаботимся о тебе. Но ещё я пообещал, что не стану давить на тебя. Так что, ты сам должен принять решение, Уён-а. Если ты не хочешь… - Конечно я хочу! - почти кричит Чон. - Что за глупости, хён? Я поеду с вами в Сеул. Мне вообще без разницы, где рисовать свои картины, а кроме этого я ничего больше не умею. Единственное, что меня останавливает - это моя семья, но если мама и вправду готова отпустить меня, то мне даже не стоит думать об этом. - Ты же не бросаешь их насовсем, - говорит Сан. - Вы будете всегда на связи. - Да, конечно, - кивает Уён. - Тогда нам стоит заказать билеты. - Сонхва улыбается, а Уён фыркает. - Погоди, сначала семейный ужин. Кстати, который состоится уже завтра. Нужно позвонить маме и сказать, что я приду не один. - Чон улыбается и уже тянется к своему телефону, а Сан впадает в панику. - Боженьки, только не семейный ужин! Я еле пережил знакомство с родителями Сонхва! Теперь мы минимум раз в месяц устраиваем эти посиделки, на которых у меня начинается нервный тик, потому что я уверен на сто процентов, что отец Сонхва меня за что-то тихо ненавидит. - Глупости не говори, - фыркает Пак. - Он всегда такой. И я не против познакомиться с твоей семьёй, Уён-а. - Конечно ты не против, - шипит Чхве. - Тебя любят все, кому ты хочешь понравиться. Моя мама от него в восторге, а папа уже несколько раз пытался заманить его на рыбалку. Чтоб ты понимал, он даже меня никогда не берёт с собой, но его… - Это потому что от тебя много шума, - перебивает Сонхва. - В любом случае, если ты хочешь, Уён, то мы пойдём с тобой на ужин, но предупреждаю, тебя тоже ждёт знакомство с нашими родителями, когда мы вернёмся в Сеул. - Я хочу, хён. - Уён отчего-то чувствует себя жутко счастливым и его даже не волнует, что скажет его отец. Уён наконец-то обрёл то, о чём так долго мечтал. *** Ужин проходит прекрасно. Нельзя сказать, что отец Уёна был слишком рад свалившимся на него новостям, но благодаря маме, всё прошло как нельзя лучше. Уёну пришлось много краснеть и смущаться, ведь комментарии брата веселили всех за столом, кроме Чона. Сан был прав, когда говорил, что Сонхва понравится всем и каждому, если захочет. В конце вечера отец Уёна даже сказал, что рад отдать своего сына в такие надёжные руки. Уён был счастлив. Действительно счастлив. Видеть свою семью, и то, как они искренне радовались за него. Понимать, что тебя приняли, даже несмотря на то, что твой выбор далёк от обычного. Уён не мог не радоваться этому. Его семья была на его стороне и это было самое главное. В Сеуле его встретили друзья, которые тоже были на его стороне. Хонджун умудрился высказать всё Сонхва, как только они остались наедине. И о том, что Пак упрямый тупица, и о том, что Уён намучился из-за него, и даже о том, что его друг заслуживает куда лучшего, чем два извращенца, которые, как он надеется, любят Уёна искренне, и не заставят его пойти на преступление. Но главное, что Хонджун сказал им троим, что он всегда будет рядом, и они могут на него рассчитывать. Хонджун любил Уёна, словно тот был его ребёнком, и он принял его любимых людей, как свою семью. Пусть даже и ту, от которой он был готов отказаться, если вдруг они решат обидеть его Уён-и. Ким всегда был готов защищать Уёна. Точно также, как Минки готов был защищать Сонхва. Сон прямо сказал Уёну, что волновался из-за них. Сказал, что Сонхва и Сан очень дороги для него, и что даже Хонджун не заставит его плохо думать об этих двоих. Минки готов защищать их также, как Ким готов защищать Уёна. И именно после этого разговора Уён понял, что таких друзей, как Хонджун и Минки им никогда не найти. Был ещё Ёсан, который умудрился обидеться на Уёна за то, что тот скрывал всё от него. Кан узнал всё последним, и даже Юнхо был в курсе, что Сонхва и Сан полетели за Уёном. Ёсан зверствовал два часа к ряду, разрываясь сначала на своего парня, а потом на Уёна и Хонджуна. В конце концов, когда Кан выдохся Уёну удалось перед ним извиниться. Ёсан конечно же простил. Разве он мог долго злиться на своего друга? В итоге Кан был искренне рад за Уёна, хотя в большей степени он был рад тому, что Чон теперь в Сеуле, и они снова могут устраивать свои пятничные посиделки, как раньше, только теперь куда большей компанией. Уён счастлив. Стоять напротив своих картин в галерее и понимать, что уже добился столького, чувствовать на плечах руки Сонхва и сжимать руку Сана в своей. Разве это не счастье? Уён видит своё счастье каждое утро, заглядывая в сонные глаза Чхве. Он видит в его глазах ту же радость, что испытывает и сам. Уён видит счастье каждый вечер, когда Сонхва возвращается с работы и смотрит своим уставшим взглядом. У них в глазах любовь, та, что одна на троих. Такая же бескрайняя, как ясное небо.