Хочешь повторить?

«Дин стоит ноющими коленями на бетонном полу, вокруг - темнота, только он, полностью обнажённый, в кругу яркого белого света, льющегося с потолка. Дина потряхивает от нервного возбуждения, от чувства опасности. Он ощущает чужое присутствие, знает, кто скрывается за гранью тьмы, и это волнует ещё сильнее. Шаги Кастиэля бесшумны, но иногда плащ шуршит то с одной стороны, то с другой, и Дин понимает, что Кас не ходит - он перемещается, разглядывая Дина со всех сторон, решает, откуда лучше начать. Взгляд ангела ощущается почти физически, спускается от затылка вниз по позвоночнику и там замирает, заставляя Дина дрожать ещё сильнее. Он, блять, не музейный экспонат, чтобы его так разглядывали! - Дин, не забывай - я читаю твои мысли. Не забывай - у тебя нет права голоса. И не забывай - я сделаю с тобой всё, что захочу. Последние слова раздаются шёпотом прямо над ухом, Дин резко оборачивается, но Каса нет рядом. Зато он видит верёвки, ползущие к нему по полу, словно змеи. Они обвивают лодыжки, тянут их в стороны - колени разъезжаются, и Дин едва успевает упереться руками в пол, чтобы не упасть. Лицо привычно горит от стыда, жар разливается по щекам, груди, стекая по телу волной и собираясь внизу живота. Прохладные ладони оглаживают спину, сжимают ягодицы, раскрывая полностью, и Дин стонет, не понимая, куда хочется податься больше - вперёд, уходя от прикосновений, или назад, подставляясь им. - Я знаю, чего ты хочешь, Дин. Ты хочешь, чтобы я хорошенько растянул твою жадную дырку, растрахал её так, что она ещё долго останется открытой и готовой принять мой член. Ты такой ненасытный... Я дам тебе то, в чём ты так нуждаешься. Хриплый голос Каса будоражит фантазию, рождая в воображении невероятные картины. И Дин понимает, что действительно хочет этого. Скользкие пальцы легко оглаживают чувствительное отверстие и неожиданно проталкиваются внутрь - из груди рвётся ещё один стон. Дин пытается подмахнуть, но ноги слишком широко расставлены, поза неустойчивая, и всё, что ему остаётся - удерживать равновесие, в то время как Кас трахает его пальцами, придерживая за поясницу. Движения сильные, грубые, мышцы послушно растягиваются, отдаваясь привычной саднящей болью. Дин упирается лбом в сложенные руки, поднимая задницу выше, и Кас ещё мощнее проталкивается внутрь, дёргая Дина за бедро навстречу своей руке. - Сколько в тебе пальцев, Дин? Ты чувствуешь? - спрашивает Кас. И Дин хотел бы что-то ответить, но не может - дыхание перехватывает, давление становится сильнее, и Дин прогибает спину, пытаясь облегчить проникновение. Лишь когда пальцы Каса, будто преодолевая какой-то барьер, сильно бьют внутрь, до Дина доходит - пальцев было пять, а теперь... Теперь внутри вся ладонь, Кастиэль сжимает её в кулак, и Дин всхлипывает, ведя бёдрами и ощущая его всем своим нутром. Воздух вокруг холодный, но тело Дина горит, пот стекает крупными каплями, а сам Винчестер тихо скулит от каждого движения Каса. Тот вытаскивает кулак, до невозможности растягивая горящую огнём дырку, и снова вталкивает его внутрь, проходясь по всем чувствительным точкам, о существовании которых Дин раньше и не подозревал. Привычное сплетение боли и удовольствия в этот раз поражает своими масштабами, стоны становятся тише, захлёстывающее возбуждение мешает дышать, и Дин внезапно осознаёт, что он уже на самой грани... Но, чёрт бы всё побрал, Кастиэль читает его мысли. - Не смей! - приказ развеивает предоргазменную дымку, руки отпускают, и Дин обиженно скулит, вцепляясь зубами в собственную руку. Ноги дрожат от напряжения, колени нестерпимо ломит, и хочется упасть на холодный пол, но Дин понимает, что если нарушит пределы светлого круга - пожалеет. И вряд ли ему понравится наказание. Он вздрагивает, кусает губы, прогибается, всем телом умоляя о продолжении. Не видит, но знает, что Кастиэль сейчас удовлетворённо ухмыляется. А Дин даже не знает, в какую сторону кинуть просящий взгляд, от которого Кас теряет самообладание. Тишину нарушает лишь частое возбуждённое дыхание, и стук металла о бетон кажется оглушительным, словно выстрел. Дин недоумённо смотрит на свинцовый шар, который, повинуясь чужой воле, катится по полу, обходит кругом его руки. - Вот это, Дин, сейчас окажется у тебя внутри, - мягко говорит Кастиэль. Дин сглатывает, неверяще глядя на шар - он же просто огромен! Он не сможет принять столько, нет-нет!.. Дин мотает головой, не в силах выдавить из себя ни слова, по позвоночнику катится струйка холодного пота. - Не бойся, Дин. Ты же знаешь, я не дам тебе больше, чем ты сможешь выдержать. - Нет, Кас, пожалуйста, - срывающимся шёпотом просит Дин. - Тише, не зажимайся, - ласково приказывает тот, проталкивая в Дина пальцы обеих рук. Разводит их в стороны, раскрывает готовую, блестящую от смазки дырку и улыбается: - Ты готов, не сопротивляйся. Шар звучно катится по полу, пропадая в темноте, а в следующую секунду Дин чувствует обжигающий холод свинца, раздвигающий распалённые мышцы. Он сжимается рефлекторно, но Кас тут же давит на поясницу, заставляя снова прогнуться и открыться. Дин впускает шар мучительно медленно, болезненно, а Кастиэль продолжает вдавливать его, не останавливаясь, не давая передышки. На крепко зажмуренных глазах сквозь ресницы просачиваются слёзы. Дин хочет, но не может дышать глубоко - слишком много напряжения, и из горла рвётся жалкий тихий скулёж. Ему кажется, что Кас давно разорвал его, вывернул наизнанку, но вот ещё один толчок внутрь, и Дин кричит в голос - шар полностью проскальзывает внутрь, он такой огромный, тяжёлый, заполняет всё нутро, нестерпимо сильно давит на комок чувствительных нервов. Малейшее движение, каждый вздох смещает его, и Дин ощущает это всем телом. Господи, это невозможно терпеть, этого слишком, слишком много! - Дин. Дин, успокойся, - раздаётся ровный голос Каса, но невозможно разобрать, что он говорит. - Дин! От мощной пощёчины перед глазами мелькает красная вспышка, Кастиэль берёт Дина за подбородок и ловит его расфокусированный взгляд. Наклоняется и чётко, внятно проговаривает ему в лицо: - Дин. Сейчас ты прекратишь истерику, сосредоточишься и отсосёшь мне. Отсосёшь так, как ты умеешь: не думая о себе, думая только о моём члене и о том, чтобы доставить мне удовольствие. Ты меня понял? - Дин ошарашенно моргает пару раз, и Кастиэль принимает это за положительный ответ. - Почувствую зубы - и этот шар внутри покажется тебе маленькой бусинкой. Понимаешь? Дин дёргает головой, пытаясь кивнуть - пощёчина и слова Кастиэля действительно немного отрезвляют. Дин дышит коротко, поверхностно, как загнанная вусмерть гончая. Возможно, он сможет... Но Кастиэль явно хочет, чтобы он сорвался. От вида семихвостой плётки сердце Дина заходится в бешеном ритме. Кас оглаживает его лицо тонкими шнурками, щекочет спину и бока, и бьёт коротко, без замаха. Но этого хватает, чтобы Дин прогнулся и взвыл от новой, сносящей волны ощущений внутри и снаружи. Он срывается в это море кайфа и боли окончательно, без надежды на спасение, а от второго и третьего удара слёзы текут по щекам. Кастиэль останавливается сзади, смотрит, как на дрожащей спине проявляются красные полосы, и как пульсируют растянутые мышцы, едва удерживающие свинцовый шар внутри. Дин стонет так сладко... Кастиэль несколько раз коротко стучит рукоятью плети по шару, и стон переходит в крик, а тело Дина прошивает такой сильной дрожью, что у самого Кастиэля не остаётся сил терпеть. Он обводит покрасневшую дырку влажными пальцами и обходит Дина, становясь перед ним на колени. Достаёт член, проводит по нему рукой пару раз, и берёт Дина за волосы, поднимая голову. Взгляд у Дина потрясённый, абсолютно сумасшедший и неосмысленный. Кастиэль сильнее сжимает его волосы, ведёт головкой по небритым щекам, искусанным губам, толкается в рот, но Дин просто не осознаёт, что от него требуется. Он за гранью, в захвативших его ощущениях, слишком увлечён собою. И это невероятно злит Кастиэля. Он берёт плеть и с размаха бьёт - не по спине даже, по пояснице, и длинные кожаные шнурки хлещут по яйцам, по растраханной дырке - даже вообразить сложно, насколько больно это должно ощущаться. Дин орёт, зажмурив мокрые глаза - боль пронзает всё тело, всё его существо, выжигает все остальные чувства, только глубоко внутри остаётся тяжёлый свинцовый шар, ворочающийся внутри, он проскальзывает глубже от резкого движения, и тут же снова растягивает горящие огнём мышцы - Дин неосознанно пытается вытолкнуть его. Кас хватает его лицо в ладони, берёт за подбородок, открывая рот, и проталкивает член сразу в самое горло. Дин бьётся в крепких, нечеловечески сильных руках, верёвки на ногах сдирают кожу в кровь, тяжесть внутри давит просто невыносимо, и Дин уже готов...» - Дин. Винчестер вздрагивает не столько от хриплого голоса Каса над ухом, сколько от ощущения его ладони поверх своей собственной, сжимающей твёрдый член сквозь джинсы. - Тебя это заводит, - констатирует Кас, кидая взгляд на текст, который Дин нашёл в интернете. Чёрт, да по сравнению с этим фиком вся порнография мира отдыхает! - Ты хочешь, чтобы я сделал это с тобой? Дин переводит взгляд на лицо Кастиэля, прикусывает губу, не в силах выдавить из себя ни слова, а в следующую секунду его лба касаются пальцы ангела. Придя в себя, Дин обнаруживает, что стоит ноющими коленями на бетонном полу, вокруг - темнота, только он, полностью обнажённый, в кругу яркого белого света...