Лунная соната

Мокрые объятия полторашки несколько смутили и удивили, однако идея уже была в умной сиреневой голове. — Хэй! Как насчёт сплести венок для Фос? Миленький подарок. Выберем самые красивые цветы из моего сада для него! Я даже знаю, какие цветы подойдут. Жёлтые розы. Их яркий солнечный цвет символизирует дружбу и радостное время, проведённое вместе. И белая хризантема лучший выбор для того, чтобы искренне попросить прощения. Хризантема символизирует истину и чистую любовь. Я могу прямо сейчас сбегать! Правда с композицией у мне всё плохо, поэтому венок может получиться несколько странным. А если ты хочешь помочь делами, то не бойся. Это твоя первая зима, а ты уже участвовала в битве с лунянами и даже победила. Уверена, совсем скоро уже ты будешь защищать Фос! Амэ легонько прикоснулась к хрупкой головке полторашки и нежно погладила. Надежда, что вспыхнула в голубоватых глазах младшего самоцвета, да так, что лицо мигом отстранилось от несчастной, чуть ли не зажеванной чужой формы. — Правда?! Спаси-и-и-бо! Селенит от великой радости хлопнула в ладоши и склонила голову на бок в умилительном жесте, — Ты такая умная! Но...а что такое "венок"? Но, кажется, значение и вид нового предмета интересовало пока чуть меньше, чем заключительные слова Аметист, — А, кстати об этом... Прозрачная выдержала длинную паузу, ей явно неловко говорить об этом, ровно также, как и испытывать эту эмоцию. Она порой сама удивлялась, что же это за чувство такое, от которого иногда окунуться в маленькую ванну с головой и никогда не всплывать на поверхность – хорошая идея. — Я... Самоцвет со странным выражением неловкости на лице начал немного ёрзать, а глаза снова забегали в стороны от волнения, как ни странно, но в районе лица инклюзии так разбушевались, что смогли заставить прозрачный самоцвет немного засветиться едва заметным голубым светом, — Я хотела позвать учителя, чтобы помочь Фосф, но подскользнулась на льду. Младший самоцвет трагично схватилась за свою голову и помотала ей в разные стороны, пытаясь подавить желание растечься в лужу от стыда. — Если я хочу защищать Фосф, я должна уметь хоть что-то, но как я могу чему-то научиться, сидя здесь?! Руки в порыве какой-то новой эмоции для юного самоцвета резко ударили по спокойной глади воды в ванне, чуть расплескав её в разные стороны. Удивившись новым чувствам, Селенит тут же начала внимательно осматривать собственные руки, которые пару секунд назад были сложены в кулачки, но почему-то удивление быстро сменилось на довольно знакомое, а потому и не такое уж и удивительное чувство для нее – грусть. — Конечно же, учитель рассказывал мне пару дней назад, что каждый, кто родился здесь – рано или поздно найдет себе полезную работу, но стоило мне сказать ему, что я хочу помочь ему и Фос, сражаясь с лунянами, учитель лишь посоветовал мне выбрать что-то побезопаснее. Но на что я сгожусь?! — Хэй, не распускай нюни! Амэ поднесла руку к подбородку подруги и чуть приподняла его, чтобы смотреть прямо в глаза. — Фос был ещё более бесполезным раньше, чем ты. Триста лет он не ходил в патруль и ничем не занимался. А когда ему доверили вести энциклопедию, он потерял ноги в море. А ещё, до тебя был такой же самоцвет. Антарктицит. Она всё лето пребывала в жидком состоянии, а зимой была единственным патрульным. Она была очень талантливая, и хоть остальные самоцветы мало с ней общались, все очень любили и уважали её! Ты очень умная с самого рождения, у тебя огромный потенциал. А венок это кружочек из сплетённых вместе цветов. Обычно надевается на голову или шею, думаю, это очень мило. Может ты хочешь что-нибудь добавить в венок? Или сделать ещё что-нибудь? Я сделаю для тебя всё! На лице семёрки сияла радостная широкая улыбка, было очевидно, что она искренне переживает за отношения Фос с её подругой. Проделки Фосфофиллита со слов семёрки вызвали искренний интерес и даже немного заинтригованный, если не хитрую улыбку. Выходит, наставник не такой уж и идеальный? В это сложно поверить, но старший самоцвет точно врать не станет, да? К тому же у Селенит благодаря этим знаниям появился повод, чтобы снова пристать с вопросами к мятному камню, и на сей раз ему не отвертеться! Но стоило Амэ затронуть ещё одну таинственную фигуру... — Антарк..тицит? Уже очень знакомое имя, не раз слетавшее с губ Аметист и Фосфофиллита. Да кто же она такая? Снова вспоминается то страшное видение, крик Фосф прокручивается где-то в подсознании, а лицо приобретает какую-то эмоцию задумчивости, словно Селенит с семёркой присутствует лишь физически, а подсознательно далеко в пучине собственных мыслей, — Антрактицит. Имя снова случайно произносится, это выходит как-то непроизвольно, с особой задумчивостью, словно Селенит немного не в себе. Но из подсознания и задумчивости её вывел довольно важный вопрос про подарок. А ведь действительно, добавить что-то в этот самый венок будет не лишним. — Да, мне точно нужно что-то в него добавить! Это будет идеально и неповторимо, такого венка Фосфи точно ещё никто не делал! Овеянная энтузиазмом и едва ли не искрясь от счастья, единица с половиной подскакивает на собственные ноги, не обращая внимания на резкий, глухой и многочисленный треск в своих конечностях, — Но что же туда добавить?! Энтузиазм резко сменяется лёгкой паникой и волнением, а Селенит хватается за голову, пытаясь что-то придумать. Её венок однозначно должен быть самым необычным, но цветов для выражения её чувств будет недостаточно. Ещё одного глухого треска было достаточно, чтобы в срочном порядке быстро сесть на свое место и уже более спокойно в задумчивой позе поломать голову над этим острым вопросом. — Точно! Так он точно меня простит! В голове снова вспыхивает идея, молодой камень с головой берет энтузиазм и...она высовывает левую ногу, придерживая её двумя руками. Да, та самая ступня, принадлежавшая ранее таинственному самоцвету, всё ещё остаётся при ней и по сей день. Конечно, она частично растаяла, смешавшись с остальным минералом в полной ванне, но все же, как-никак, оставалась на месте, осталось лишь придумать, как вернуть её назад, чтобы заслужить прощения Фос. — Ам...а ступню в этот самый "венок" можно вплести в качестве извинений? Аметист сначала даже не поняла, о чём идёт речь. Какая ступня? Хоть Амэ так и не поняла, что за безумная идея возникла в голове подруги, рассмешило это её не на шутку. Такая милая, наивная и смешная, идеи Сели всегда такие забавные по мнению семёрки. Немного посмеявшись, сиреневый самоцвет чуть встряхнула головой, чтобы, как бы, прийти в себя, а после лишь с чуточкой смешинки в голосе проговорила: — Глупая, ступня сейчас принадлежит тебе, даже любимому человеку не стоит её отдавать, ведь в ней могут храниться воспоминания о нём, ты ведь не хочешь забыть о Фос? Давай лучше выберем из цветов, какие ты хочешь? Ведь Амэ оказалась права, и как только глупый камень не додумался сам? Как бы не хотелось попросить за давнюю кражу прощения и вернуть, что не принадлежит ей – ей эта нога сейчас немного поважнее, хотя бы тем, что возможно в этой части тела засели воспоминания об обожаемом наставнике и о не менее дорогих для неё камней, таких, как Амэ... Вопрос о цветах пусть и не был столь важным, но он заставил Селенит собраться с мыслями и хорошо напрячь голову. Самая сложность лишь в одном – она почти не знает ничего о цветах, кроме того факта, что они существуют летом, и также ничего не слышала о сочетании цветов и гербариях, но как только на ум пришел образ Фосфофиллит, Сели весьма задумчиво и одновременно мечтательно поднимает глаза на Амэ и едва ли не шепчет, словно это какой-то страшный секрет: — А у тебя есть такого же цвета как...как Фосф? Гениальная идея моментально пришла в голову к Аметист после фразы Сели. Глаза загорелись, а говорить спокойно не выходило, только тараторить. — Я придумала! Я придумала! Я придумала! Давай сделаем венок из голубых гортензий и мяты? Гортензии будут символизировать тебя, а мята Фос. А ещё он будет отменно пахнуть! Не удавалось даже просто стоять, приходилось перепрыгивать с ноги на ногу, настолько семёрке понравилась идея. -------------------------------------- Фосфофиллит медленно брёл по школе к библиотеке. Так странно. Обычное упоминание Аниты вызвало псих у него. Было как-то совестно перед Селенит, которая совершенно не понимала, чем провинилась. — Надо будет извиниться... Но сейчас лучше сосредоточиться на исследовании. Не стоит отвлекаться. Дойдя до библиотеки, где он был, наверное, всего несколько раз за 300 лет, золотыми руками Фос отворил двери в кладезь знаний. Много работы предстоит перед ним. Сначала стоит изучить все книги в библиотеке по поводу мастера и лунян, а позже обратиться к Александриту. Тихий шелест бумаги от перелистывания страниц был прерван чуть знакомым голосом. — Фос? Давненько я тебя здесь не видела. От неожиданности книга выпала из рук, а ноги подкосились, и мятный самоцвет рухнул на пол. — А, э, Призрак? Ты как здесь очутилась? И насколько давно ты здесь стоишь? — С самого начала, вроде. — Умеешь же ты пугать. Призрачный кварц вытянула руку, давая понять, что пора бы прекратить валяться на полу и перейти к делу. — Что ты хочешь найти? — Ищу книги о лунянах и их взаимодействия с нами. Кому-нибудь удавалось поговорить с ними прежде? — Не припомню такого, но сейчас принесу тебе все книги о лунянах в этой библиотеке. Отходить далеко Призрак не пришлось, сделав пару шагов к книжной полке, та поставила для себя небольшую лесенку и начала усиленно искать нужную книгу для мятного самоцвета. Каждая книга в её руках бережно осматривалась, самоцвет едва ли не сдувала пылинки, прежде чем поставить очередную кладезь знаний на свою полку ровно в алфавитном порядке, до чего же надо любить свою работу и старания некогда живой Ляпис Лазурит... Какая уже по счету полка была тщательно осмотрена? Фосф, наверное, не замечал, слишком был занят, перелистывая очередную страницу бесполезной для него книжки, но, решив прервать тишину, прозрачный самоцвет наконец-то подала голос, напоминая о своем присутствии, — Я тут вспомнила, когда-то давно я мельком замечала старый военный журнал. Хочешь, чтобы я нашла его для тебя? Кажется, вопрос был риторическим, по крайней мере для задумчивой призрак, которая слезла с деревянной лесенки и зачем-то направилась к полке в самом углу библиотеки. — Мне понадобится время, чтобы найти этот журнал, но это мелочи. И снова, книги, одна за одной, оказывались в ее руках, страницы приятно шелестели от лёгкого ветерка в помещении, а в такт шелесту страниц слышался лёгкий, едва уловимый приятный звонкий звук при каждом лёгком покачивании на ветру длинных прядей семёрки. Снова повисла тишина, которую разбавляли лишь эти мимолётные звуки, но тишину вновь прервал довольно странный вопрос: — Фосф, пока я занята поисками, могу я попросить тебя отнести кое-какие книги? Когда Призрак спросила про журнал, Фос даже очнуться не успел. Только он понял, что она что-то сказала, и попытался переспросить, семёрка уже сама себе ответила. Убедившись, что его больше не побеспокоят, Фос продолжил перелистывать страницы, мельком осматривая содержимое. Только он успел вновь окунуться в свои мысли и полностью погрузиться в книгу, снова раздался тихий голос Призрак. На этот раз мятный самоцвет всё расслышал, хоть и не с начала. — А? Да, конечно. Кому? Куда? Продолжая непринужденно и аккуратно перебирать книги одну за другой, прозрачный самоцвет лишь указала в сторону небольшого столика, где помимо пары листов лежали четыре весьма увесистых томика. Как обычно, характерно для Призрак, эти книги были положены в строгом порядке по убыванию томов, жаль только они настолько старые, что даже на обложке едва видно оглавление и разобрать какой "груз" предстоит понести Фосф было практически нереально, но даже на этот вопрос, который только сформировался в голове у тройки с половиной, семёрка нашла ответ. — Это книги по этикету. Новая малышка только едва научилась читать по слогам, со слов учителя, но уже попросила меня найти для неё все книги на эту тему, которые только найду. Это так мило, только вот не понимаю, зачем ей это нужно? Они на самом деле такие нудные... Наконец-то Призрак на минуточку отвлеклась от усердных поисков, миловидное личико повернулось в сторону Фосф с привычной милой и доброй улыбкой, а в руках красовался ещё один, судя по старинной обложке, заключительный двенадцатый том о правилах Высокого этикета, что по количеству книжных изданий и правил едва не граничил со снобизмом и занудством в истинном проявлении. — Мне неловко просить тебя о взаимопомощи, но Амэ давно не видно, видимо, она очень занята. Обычно это Аметист передавала мне все прочитанные малышкой тома обратно. Я собиралась отнести их сама чуть позже, но боюсь, что "чуть позже" я всё ещё буду искать в закромах библиотеки тот военный журнал для тебя. Заключительная часть трилогии Этикета была передана в руки Фосфофиллита, а Призрак же, не убирая с лица добрую улыбку, подходит к ещё одной книжной полке, по-видимому занимаясь усиленными поисками заветного журнальчика, — К тому же... Мягкий тихий голосок Призрачного Кварца снова разрезал внезапную тишину вокруг, — Она будет явно рада тебе чуть больше, чем мне. Честное слово, когда я отношу ей очередную книгу, она только и говорит про тебя. В такие моменты я просто не могу не присесть и не послушать часик другой о том, как она тобой восхищается и....как ты ей дорог. Глаза самоцвета почему-то опускаются чуть ниже уровня книжной полки, а рука мягко ложится на собственную грудь, словно бы она собиралась погладить саму себя, — Ей с тобой точно повезло, вы чем-то очень похожи, особенно, если вспомнить тебя сто лет назад... Подколы – не фишка семёрки, однако такой шанс она точно не упустила, да ещё и хитро взглянула на мятного самоцвета, не меняя своё положение тела и руки, — Вы словно ...одно целое? И мне это знакомо... Фосфофиллит серьёзно задумался о словах Призрак. А ведь действительно. Когда-то и он был таким же милым, наивным и глупым. А её отношение к наставнику действительно особенное. Благодаря библиотекарю мятный самоцвет наконец решил подумать о чувствах Сели. Она очень его любит, а он лишь отталкивает её и думает об Аните. Как-то грустно и неправильно получается. — Ты права... Я... Я хочу сделать кое-что очень важное. Золотые руки протянулись к семёрке и, кое-как выдержав вес книг, притянулись обратно. — Я зайду позже, прости! — *Какой же я глупый, глупый, глупый! Разве можно так поступать с невинной малышкой!* Было удивительно видеть такого энергичного и эмоционального Фос самоцветам, что проходили в этот момент мимо него. Добежав до комнаты младшей, мятный самоцвет несколько замялся, но спустя какое-то время постучался и тихонько приоткрыл дверь. — Сели, можно тебя на минутку? Аметист, заметив обожаемого её подругой наставника, сразу подскочила, подмигнула полторашке и побежала прочь, дабы не мешать. А пока Фосфофиллит ходил по своим делам, ища ответы на интересующие его вопросы о лунянах и тайнах, что скрывает учитель, Аметист уже успела принести в скромную комнату единицы с половиной всё, что нужно для плетения заветного цветочного подарка. Удивительно, откуда она только умудрилась принести столько цветов за столь короткое время? Их было так много, что хватило бы далеко не на один, но, кажется, Амэ думает наперед и предусмотрела небольшой ньюанс в виде повышенной влажности тела своей подруги. От влаги жидкого минерала лепестки непроизвольно рассыпались, лишь самые стойкие удостоены честью стать частью милого венка, остальные же красивой россыпью расположились на полу, но помимо этого довольно большое количество лепестков упали в саму ванную и налипли на тело самоцвета. Да уж, а ведь кому-то потом придется все это убирать... — Глава 9, правило номер 103: Всегда следует снимать обувь и одежду прежде, чем ложиться в кровать, Амэ задумчиво перелистывала каждую страничку книги строгих правил и вслух, специально для своей подруги, читала довольно банальные и нудные правила, которые якобы всегда нужно четко соблюдать. И вроде бы ничего сложного в них нет, эти правила знает каждый, но кто додумался написать целых 12 томов?! Да уж, Ляпис сама хоть не скучала, пока писала всё это?... — Ладно, тут нет особо ничего полезного, С этими словами Амэ закрывает седьмой том причудливой книги и берет следующий. — Том 7, глава 1, правило номер 220: Всегда приветствуйте собеседника поклоном, но кланяться нужно строго в поясе. Кланяться в шее или спине - дурной тон... Правило 221: Не смотрите в глаза и не прикасайтесь без позволения. Чтите личное пространство... Амэ оторвала глаза от книги и почему-то посмотрела на Селенит, которая тут же отвела пристальный взгляд от семёрки, притворяясь, что усиленно занимается подарком для наставника. Это заставило одновременно улыбнуться и погрузиться в воспоминания. Да уж, этим правилам тут точно никто не придерживается, если Селенит попробует день прожить по этим наказам, то Рутил точно подумает над тем, чтобы разбить и собрать её заново, подумав, что та немного не в себе, — Так, что у нас дальше?... Правило номер 222: Получив подарок, не разворачивайте его сразу. Это покажет ваши дурные манеры и жадность. К тому же, подаривший подарок может стесняться своего скромного презента или почувствовать неловкость, увидев ваше недовольство. Амэ почему-то, едва дочитав предложение, засмеялась, чем заставила единицу с половиной повернуться, но на сей раз та, учитывая прочтённые правила, решила избежать зрительного контакта, — Ты чего смеёшься?! То есть...Чего ты смеёшься? На лице выступило смущение и одновременное недовольство, сначала тон Сели был привычным, недовольным и громким, что было характерно для этой малышки, но опять вспомнив очередное правило, та тут же исправилась, понизив тон, так как ещё в первом томе было сказано, что это невежливо. Амэ едва смогла сдержать смех не только от своих мыслей, но и от нелепости поведения подруги, но стоило успокоиться и прийти в себя, та убрала прядь за левое ухо и опять чуть не засмеявшись произнесла, — Я что-то боюсь представить, как теперь тебе быть с венком. Ты же вроде хотела сама надеть его на Фосф? Но теперь из-за этих глупых правил он должен...Я не могу! Семёрка всё заливалась звонким смехом, чем заражала и Селенит, но младшая, чтобы не засмеяться закрыла себе рот руками и сдерживалась изо всех сил, ведь громкий смех – признак дурного тона. Наконец-то волну смеха прервал стук в дверь и появление мятного самоцвета. В мгновение ока Амэ выбежала из покоев самоцвета, оставляя ту наедине со своим любимым наставником. От волнения младшая подскочила на месте, пряча готовый подарок за спину и шустро убирая со своего тела налипшие лепестки. — Так, не нервничай, поклон строго 30°, не смотреть в глаза, не смеяться, не повышать голос и держать осанку! Повторяя немногие правила вслух, единица уже приняла нужную позу поклона для приветствия и стояла, убирая руки за спину, чтобы скрыть свой сюрприз, но только она простояла пару секунд, как её осенило и вспомнилось ещё одно не менее важное правило... — Я же не одета и без пудры! Несмотря на противный звонкий хруст, который не сулил хрупкому самоцвету, что буквально тает на глазах, ничего хорошего. Та всё же нашла силы вылезти из своей белой "темницы", к которой теперь была прикована. Шаги давались с трудом, антрактицит стекал маленькими частыми каплями, образуя лужи на мраморном полу, но несмотря даже на такие ньюансы, держась за бортики ванны, самоцвет скрылся за ширмой и выскочил оттуда через пару секунд уже в типичном для всех самоцветов халате для сна и припудреная с ног до головы. Пусть она боялась, что в любой момент хрупкие ноги могут подвести, ведь от левой ступни благодаря жаркой температуре остался только забавный острый скол, но та надеялась, что теперь, получив все манеры, сможет заслужить расположение наставника. И снова этот поклон под определенным градусом, подарок та всё ещё держала за своей спиной и старалась смотреть в пол, хоть, если честно, уж очень хотелось взглянуть в глаза обожаемого самоцвета, который за короткое время стал не только примером подражания, но и обожания, — Здравствуй, Фосфофиллит И вот вроде бы всё в ней теперь выглядит опрятно и, что самое главное, по правилам этикета, но вот только налипшие мятные лепестки на лицо и её медленно слезающая с ног пудра явно сообщали о том, что всё это было не к добру. Фосфофиллит явно не ожидал такого приветствия. Селенит была, будто не сама собой, больше смахивала на зануду Жад. Ей такое явно не идёт. Но когда видишь такое зрелище, на лице сразу появляется недоумение, которое невозможно скрыть. Лепестки по всему телу, с которого стекает антарктицит, а полторашка ещё и припудриться захотела. Зачем зря тратить пудру? В мятной голове было слишком много вопросов. — А... Э, ну, здравствуй, Сели... Ты как-то странно выглядишь. Может тебе лучше в ванную прилечь? А то сейчас от тебя только мокрое место останется. Фосфофиллит продолжал осматривать младшую с ног до головы недоумевающим взглядом. — Кажется, я понял... Чуть прошептал Фос, когда заметил целую кипу книг, а потом посмотрел на названия своих. Везде было одно и то же – "Этикет". — *Чёрт, ляпнул неподумав, а она всерьез это восприняла.* — Сели, тебе точно нужны все эти книги? Они же очень скучные. Я уже даже забыл о том моменте, тебе бы тоже стоило так сделать. Да уж, столько раз он был виноват перед малышкой, а всё всего за пару дней. — А вообще... Я зашёл сюда, чтобы извиниться перед тобой. Только сейчас мятный самоцвет наконец решился подойти поближе, чуть привыкнув к такому образу полторашки. — Я слишком резко отреагировал тогда. Больная тема, всё такое. Прости, пожалуйста. От слов тройки в горле встал воображаемый ком, казалось бы антрактицит даже потек ещё больше, но всё это было лишь ее преувеличенным ощущением. С трудом верится в эти слова, хоть они и сказаны на легке, будто бы мятный самоцвет хочет как можно быстрее уйти от этого разговора, но вот только у единицы с половиной всё возрастает настойчивое желание посмотреть ему в глаза своим невинным и смущенным взглядом, но та продолжает держать правила у себя в голове. — Т-ты не должен извиняться! И снова ошибка, самоцвет будто бы пропустила вопрос наставника о скучных книжках и сосредоточилась на его словах извинений, она снова осеклась, снизила тон до приемлемого, вновь поклонившись в качестве извинений за это, — Ты не должен извиняться, извиниться должна я. Ты был прав во всём...ну, или почти... Такое отступление заставило её приложить палец к губам и задумчиво перевести взгляд на занудные книги, но малышка быстро вернулась к сути своих слов, — Я не должна была брать чужое, хоть и не знала, а ещё я не должна была лезть не в свое дело и поднимать эти темы. Меньше всего я хочу, чтобы тебе было грустно, поэтому... Венок нервно сжимался в руках, она явно волновалась, была смущена и хотела провалиться сквозь землю, была бы даже рада, если бы растеклась в лужу, но она обязана довести дело до конца! Спустя мгновение младшая, переминаясь с ноги на ногу, показывая свою неловкость, протягивает Фосфофиллиту венок, заботливо и с любовью сплетенный из каких-то там гортензий, — Прими это в знак извинений! Волнение дало о себе знать, малышка снова непроизвольно повысила частоты, едва ли не пища от неловкости, но кажется, она уже совсем не знала куда себя день и, быстро сообразив, закрыла лицо одной рукой. Фос молча наблюдал за постоянным изменением в поведении Селенит и её голом. Эмоции то выплескивались через край, то были подавлены попыткой следовать всем правилам этикета. Зря Фос всё-таки сказал это тогда. Милый, чуть неаккуратный венок, был неловко протянут влажными от антарктицита руками. Это был первый подарок для мятного самоцвета за все 300 лет. По крайней мере настолько искренний. Подойдя ещё ближе, Фос прикоснулся золотыми руками к остренькому подбородку младшей и приподнял её голову, чтобы голубоватые глаза наконец посмотрели на его лицо. — *Такая милая..* Фосфофиллит специально нарушал всевозможные правила, чтобы Селенит наконец поняла, что всё это неважно. Заметив небольшой голубенький лепесточек на макушке полторашки, мятный самоцвет легонько дунул, чтобы тот слетел и не мешал ему наслаждаться красотой полупрозрачного самоцвета. Постояв так ещё несколько секунд, Фос чуть отодвинулся и взял в руки цветастый венок. Какое-то время он просто молча стоял и осматривал каждое неловкое переплетение цветов, а потом золотые руки нежно положили подарок на голову малышки. — Думаю, на тебе он будет смотреться куда лучше. Ещё не опуская руки, кончиками пальцев мятный самоцвет плавно отодвинул выпавшую прядку волос Сели за ухо. — Ты очень мило выглядишь в нём. Лёгкая улыбка появилась на вечно невозмутимом лице наставника. Все занудные правила мигом улетучились из головы, для пораженной единицы с половиной больше не существовало ничего, кроме этих мятных глаз напротив, даже весь остальной мир и эта проклятая ванна забылись, как и то, что с её лица уже мелкими каплями стекала пудра, оголяя ее истинный минерал. Но только это трогательное молчание длилось не настолько уж и долго, — Так нечестно, я так старалась плести его для тебя, а ты даже не захотел примерить! Что ж, одно хорошо, занудные правила больше не мешали ей вернуть прежнюю вредность... — Ты так просто не отмажешься! Селенит буквально напрыгивает на него, благодаря чему оба теряют равновесие, и вдобавок, как вишенка на торте, поскальзываются на одной из луж на полу и вместе падают на белоснежный пол. Что ж, это явно не входило в её планы, но детская обида и наигранная злость от такой масштабной несправедливости даже не дают шанса Фосф подняться на ноги, ведь теперь он обречён лежать на полу и смотреть на то, как милое лицо напротив отчитывает его, — Ты хоть знаешь сколько цветов я ради тебя испортила? Да ты хоть знаешь каково вынимать листья из трещин? И ведь это ещё цветочки по сравнению с тем, сколько лепестков Амэ убирала мне изо рта! Да уж, теперь даже не понятно где настоящий Фосф...тот, что лежит на полу с лицом полным удивления и мягкого шока, или же тот, который капризничает, удобно усевшись на теле тройки с половиной? — Так что носи, пока они не завянут! С этими словами Селенит бережно снимает венок со своей головы и аккуратно кладёт его прямо на лицо наставника, ведь тот по-прежнему лежал даже не поднимая головы и наверняка ещё не понял, что произошло. Пока Селенит что-то ворчала своим писклявым голоском, Фос лишь лежал в недоумении и удивлённым взглядом наблюдал за каждым действием полторашки. А когда та потянулась положить венок на мятную голову, огромное количество антарктицита вылилось с её рук прямо на Фос. Это дало понять, что малышке давно пора обратно в ванную. Не обращая внимания на ворчание младшей, тройка обхватил её и перевернул на спину. Теперь уже он был сверху. — Хорошо, я буду носить его так долго, как смогу, а ты иди в ванную скорее, а то скоро тут останется не Селенит, а мокрая лужица. Фосфофиллит встал и протянул руку, помогая встать Сели. Резким движением он притянул полторашку к себе, обхватил спину второй рукой, а первой колени, так что теперь наполовину растявший самоцвет висел над землёй в золотых руках. Лёгкими шагами Фос дошёл до ванны и бережно уложил в неё Селенит, следя за тем, чтобы не появлялись трещины. Пыл немного утих, уступая удивлению, как только мятный самоцвет взял лидирующую доминантную позицию нависнув над ней, а после и вовсе пропал, стоило оказаться в бережных объятиях золотого сплава. Полное умиротворение, спокойствие и доверие полностью завладели непоседливой ворчуньей, давая наконец мятному выдохнуть с облегчением. Здравствуй, ненавистная ванная, которая уже стала настоящей тюрьмой. В ней ты будто заточен, лишён смысла существования и обречён коротать дни и недели, наблюдая в множество арочных просветов за счастливой жизнью остальных драгоценных собратьев. — На самом деле я бы всё отдала, чтобы только наконец-то выйти отсюда, Резко поникший самоцвет обнял собственные колени и смиренно развязал мокрый халат, с явной тоской глядя на то, как ванна, полная мятных и бледно-голубых лепестков, окрашивается в белый оттенок из-за слезающей пудры. — На самом деле я даже немного завидую остальным. Завидую тебе, завидую Амэ, завидую призрак и...даже Киноварь. Видя такую грустную малышку, самому становилось печально. Эти полные тоски глаза, направленные в сторону окна, где всё зеленеет и цветет, заставляли чувствовать себя виноватым, хотя Фос сейчас был беспомощен. В надежде хоть как-то поднять настроение поникшей полторашке, мятный самоцвет нежно потрепал полупрозрачные волосешки и попытался произнести воодушевляющую речь. — Когда наступит следующая зима, мы станем напарниками. Всю зиму будем вместе. Милая, довольно непривычная улыбка появилась на вечно хмуром лице наставника. В глазах, что до этого были наполнены лишь тоской и печалью, появилась искренняя, наивная надежда. Кажется, задумка Фос действительно подействовала именно так, как нужно, даже слишком, ведь всего спустя несколько секунд повисшей тишины полупрозрачная под натиском сильных эмоций, пользуясь тем, что наставник стоит вплотную к ванне, чуть ли не в прыжке вскакивает и обнимает того за шею, совсем позабыв о сохранности чужой одежды, что в миг увлажнилась в области белоснежного воротника, куда радостная малышка уткнулась носом. — Ты обещаешь? На удивление, несмотря на переполняющую её радость и энергию, которой может хватить, чтобы та обежала остров и вернулась назад с радостными возгласами, единица с половиной, стараясь не совершать резких движений из-за свежих трещин от своих недавних резких манипуляций, лишь спокойно приобнимает тройку с половиной, положив обе ладони ему на плечи, и при этом чуть прикрывает глаза, но даже в таком умиротворенном положении её гиперактивность быть не позволила, уже через несколько секунд левая, более менее целая рука без сколов сама по себе тянется к чужому лицу и мягко ложится на щеку Фосф, благодаря чему жидкий минерал нагло смывает маленькими каплями чужую пудру. Такие нежные прикосновения... Рука Селенит ощущалась.. Мягкой? Где-то Фос уже чувствовал такое, но где... Сейчас это неважно, главное – Сели. — Обещаю. Верхняя часть одежды уже вся была намочена антарктицитом, так что терять было нечего . Да и пудра уже начала сходить. Так хотелось прижаться к будущей напарнице настолько близко, насколько это возможно. Обняв её в ответ золотым сплавом, Фосф неторопливо залез к ней в ванную. Так приятно... Какое-то спокойствие и умиротворение наполнили его, а ещё какие-то странные чувства. Антарктицит будто пожирал его изнутри, медленно, но верно. Это так... Приятно? С чего бы? — Мфф~ Какой-то непонятный стон издал мятный самоцвет, когда ощущения усилились, но чтобы не привлекать внимания, золотая рука быстро закрыла источник звука. В чем-то Сели даже везёт. Можно сколько угодно лежать и придаваться спокойствию, хотя малышке это было непонятно, в конце концов ей даже года нет, в ней буря энергии. Продолжая удерживать руку у рта, а второй приобнимая Селенит, Фос наслаждался моментом. Вот бы это длилось подольше... Ожидала ли она, что сегодня будет коротать ночь не одна в этой чертовой ванне? Конечно же нет! Оттого и глаза, что ещё недавно были умиротворенно прикрыты, широко распахнулись, хоть та поза, в которой оба стояли обнявшись, по-прежнему была сохранена ей. Странный звук, издаваемый напарником, успел достигнуть её ушей, но та почему-то не спешила поднимать голову и смотреть ему в глаза, ведь и сама ощутила буквально всем своих телом в его жидком состоянии, как чьи-то посторонние инклюзии приятно щекочут и играются с её собственными, а в следущий момент будто бы нервничают и ворчат от глубокой досады, что ни те и не другие не смогут принять в свою "семью" микроорганизмов ещё один минерал. Что же это за новые и неизвестные чувства, от которых захотелось вздрогнуть прямо в руках Фосфофиллита и даже прогнуться в спине, издавая примерно тот же звук? Увы, юному самоцвету это неизвестно, но что-то подсказало ей, что нужно сдержать этот порыв и отвлечь внимание от этих неприятнейших ощущений. — Ф-Фосф? Увы, имя новоиспечённого напарника слетело с губ куда раньше, чем появилась хоть одна мысль о том, чем можно разрядить атмосферу, но она нашлась сама собой, как только до единицы с половинкой дошло, что тот по-прежнему сидит в своей форме, даже не подумав о том, как он пойдет в ней с утра. — Твоя форма! Кажется, лёгкое волнение за опрятный внешний вид Фосф был немного сильнее приятных и умиротворяющих ощущений, раз она, совсем позабыв о них, тут же повернулась к нему лицом, потянув руки к мокрому до последней ниточки галстуку, но стоило лишь начать его развязывать, она невольно встретилась взглядом с мятным самоцветов, заметив весьма странное положение сплава прямо в нижней части его лица. — Ты...Тебя что-то рассмешило? Так близко. Это смущает. Очень... Мало того, что пудра с нижней части лица уже почти полностью смылась, так теперь и в области щёк всё было мятного цвета. Честно, Фосф было абсолютно плевать на форму, но раз уж Сели так беспокоится, то ладно, стоит дать ей волю. К тому же, так будет только приятнее. Такой вопрос застал тройку врасплох. Не хотелось говорить, что ему слишком приятно, и он просто не может сдержать стоны, но такое удивлённое выражение лица младшей действительно смешило. Теперь Фос точно издал лёгкий смешок, а не звук наслаждения. — Нет, что ты, продолжай. Но сидеть смирно не хотелось, руки будто сами хотели обволакивать хрупкое тельце полторашки с ног до головы, залезть в каждую мелкую трещинку, оказаться внутри... Золотые инклюзии постепенно смешивались с селенитом и антарктицитом, а тонкие струйки сплава чуть трескали поверхность тела, проникая всё глубже, ощупывая каждую частичку Сели. Так приятно ощущать её везде: снаружи, внутри. Фос наблюдал за каждой эмоцией партнёрши, внимательно смотрел в её полупрозрачные глаза и ждал реакцию, а сам наслаждался моментом и получал определенную дозу эйфории от такого положения. Так приятно. Комфортно... Селенит будто помогала Фос забыть о всех его проблемах и просто уйти куда-то к себе в мысли. Глаза закрылись сами собой, а приятная атмосфера убаюкивала усталый мятный самоцвет. Обычно в таких ситуациях в его голове возникал образ разбитой антарктицит, однако это другой случай, почему-то сейчас все его мысли были заняты лишь хрупким самоцветом перед ним. Правда, это продолжалось недолго. От усталости и нежной атмосферы Фос, незаметно даже для себя, погрузился в глубокий сон и перестал ощущать лёгкие прикосновения полторашки. Наконец он может нормально поспать и не видеть все эти кошмары, что мучают его изо дня в день. Приятная и расслабленная атмосфера настигла не только напарника, но и его маленькую подругу, что радушно предоставила этот покой хотя бы на одну ночь. Не один Фосфофиллит страдает от ежедневных ночных кошмаров, связанных с Анитой, этот странный, пугающий, разбитый самоцвет изо дня в день, все чаще и чаще уже не только снится Селенит, но и будто бы выходит за грани между сном и реальностью. Редкие ведения и частые кошмары о том, как незнакомку разбивают вновь и вновь, полностью лишают сна и даже неважно, царит ночь или же день в самом разгаре, сомкнуть глаза, кажется, проблема уже для двоих. Все вещи уже спящего самоцвета были осторожно сняты и чуть небрежно сложены сохнуть на столик рядом с ванной, а сама бесцветная, закончив свою работу, позволила себе ещё раз полюбоваться на умиротворенное и впервые за всё время, что они знакомы, расслабленное лицо полное блаженства и спокойствия. Руки сами тянутся к его лицу, осторожно касаясь пальцами чужой щеки и смывая остаток белой пудры. Какой же он всё-таки красивый... Мятный минерал в перемешку со сплавом и агатом словно рисуют в жидком минерале картины благодаря игре света и цветным отражениям, прекрасно дополняя белый отблеск минерала единицы с половиной, и будто действует на нее успокаивающе. Под эту атмосферу умиротворения и красоты она пристраивается в объятия Фосф, стараясь не потревожить его чуткий сон, медленно и осторожно укладывает голову на плечо наставника, а руки, словно ребенок, укладывает под собственную щеку, тут же прикрывая тяжёлые веки.