почерк

      чифую не любил свой почерк.       кривой, как бы матсуно не пытался выводить каждую буковку. не раз за тихие маты из-за неудачи он получал по голове от учителя или своей мамы. неровный и скачущий по строчкам, от слишком быстрой манеры написания и резких движений ручкой. как будто матсуно спешил куда-то, успевая только так записать всю нужную информацию. такой неидеальный и чуждый обществу почерк. он вызывал только раздражение у окружающих и чувство стыда у его обладателя. ни больше, ни меньше. учителя часто критиковали его сочинения, конспекты или тексты контрольных работ, ссылаясь на то, что написанное они просто не могли спокойно читать. чифую всегда кланялся в извинении и говорил, что попробует исправить это. жалкое зрелище, по его же мнению.       но как бы он ни старался, поменять почерк в лучшую сторону у него просто-напросто не получалось. подросток лишь стирал фаланги своих пальцев в мозоли, в тщетных попытках что-то изменить. а потом неделями страдал, обрабатывая раздраженную кожу и заклеивая её белоснежными пластырями. да только почерк совершенно не менялся. бродил по строчкам и клеточкам, как по околесицам, со всеми своими заковырками и кривостью. и чифую все бы отдал, чтобы красиво писать; особенно прямо сейчас. это проблема не была такой важной, чтобы на ней зацикливаться, пока, конечно, не проявилась его соулмейтская связь.       и все пошло на перекосяк.       – фую, ты чего завис? – щелчок прямо перед лицом заставляет вздрогнуть, расфокусированным взором посмотреть на... баджи. вот черт, он же сейчас в школе, сидит в классе баджи перед его партой. шум класса мельтешит на заднем плане, раздражая уши громкостью и назойливостью. подросток растеряно хлопает глазами, пытаясь понять ситуацию. он пропустил что-то важное? знакомый голос цыкает совсем рядом. из-под смешных очков смотрит укоряющий взгляд. – ты че-то в последнее время все чаще в своих мыслях... все ок? – баджи наклоняется вперёд, снимая свои очки. футляр скрипит и резко щелкает, когда друг его закрывает. длинные роскошные вороньи волосы завязаны в тугой конский хвост позади. кейске выдыхает, проводя пальцами по горбинке на своём носу, разминая красноватую кожу. – если планируешь замять это, я тебе врежу. – справедливо. от пронзительного взгляда янтарных глаз хочется под парту залезть, лишь бы его не видеть. проигнорировать и играть дальше в глупого дурачка, скрывая свои настоящие чувства. но единственное, что сейчас может сделать чифую – отвести смущённый взгляд, неловко заломав собственные пальцы. слышится лёгкий хруст косточки.       – простите, баджи-сан. – не то. определенно не то, что ожидал услышать черноволосый, но попытка съехать с темы определённо им засчитана. и по взгляду кейске видно, что этим чифую просто так не отделается. мацуно вздыхает тяжёло, сдаваясь под чужим упорным взглядом. он двигает стул ближе к парте друга, на ней же складывая свои руки, и не поднимает свой взгляд вверх. слёзы стоят неподвижным стеклом прямо в зелени его глаз. баджи может увидеть, он не хочет этого. поэтому подбородок мостится на сложенные руки, а губы поджимаются в тщетной попытке себя не выдать. получается прекрасно. старший спокойно ожидает, скрестив руки на своей груди и откинувшись на спинку стула. собирая разбегающиеся мысли в одну кучу, чифую начинает говорить: – я просто... задумался о своем соулмейте. – непонимающий и внимательный взгляд. напоминает, что у баджи проблем ни с соумейтом, ни с его поиском, ни с принятием их связи не было. казутора ханемия, друг детства и прекрасный человек, понимающий баджи с полуслова. они действительно были прекрасным дуэтом. кейске был импульсивным до кончиков костей. и его, готового броситься в драку на раз два с каким-то провоцирующим уебком, всегда мог успокоить именно ханемия. как только янтарные глаза его соулмейта расширялись, а кулаки начинали сжиматься с злостью, казутора оказывался рядом и тихонько приводил его в порядок. он был более меланхоличным и задумчивым, уделял больше времени за книгами и прогулками по парку. и, видимо, вселенная правильно поняла их души. с помощью прикосновений, они могли добавить что-то в жизнь друг друга. будь то спокойствие или безбашенность; безразличие и эмоциональность; радость или грусть. прямо как инь и ян. и только он загинается со своей связью, смотря на счастливые пары вокруг? такой несправедливый мир. – точнее... ну... я думал... чёрт... – сдавшись в сбивающихся объяснениях парень прячет свою голову в складках пиджака на руках, хныкая. и как донести все до друга так, чтобы его не упрекнули в глупых переживаниях? матсуно жмурится, ругая себя шёпотом.       – ты там кого-то проклинаешь? выглядишь, как бабка-колдунья. – хихикают сверху, а чифую устало фыркает. и почему у баджи так хорошо выходит его подбадривать? даже такой хренью. – эй, хватит говорить со своими руками, я тоже хочу внимания ~ – чифую хихикает, медленно отрывая голову от рук. она немного гудит, а в глаза отдаёт яркостью дня, но парню наплевать. кейске напротив удовлетворённо хмыкает, завидев чужую улыбку. – тебе не идёт киснуть. давай, ещё два урока и мы свалим! – возбуждённо восклицает баджи, складывая на раскрытую ладонь кулак. да, он определённо не любил торчать в школе, не находя в ней чего-то нужного. пельмени варить умеет, в магазине закупаться по скидкам тоже, а что ещё для счастья нужно? в коридоре звучит звонок, спасающий от дальнейшего развития диалога. младший вскакивает, направляясь к выходу. – только попробуй потом отмазаться от этого разговора! – звучит сзади, и чифую не сдерживается от издевательского смешка.       – извини, баджи-сан, я тебя не слыыышу! – хихикает матсуно, вылетая из класса друга, как пуля. тот лишь ухмыляется, качая головой, но быстро тянется за своими очками, чтобы приготовиться к уроку. ***       на улице тепло. солнце приятно согревает, а ветер нежно ласкает волосы, делая из них непонятный кавардак. чифую плетётся по тротуару, склонив голову больше по привычке, нежели действительно осознавая свои действия. школьный день подошёл к концу, и усталость лёгкими волнами распространяется по телу, вызывая напряжённую дрожь и боль в мышцах. физрук лютый мужик. на последнем уроке загонял так, что мыслить после такой физической нагрузки могли лишь единицы. чифую, к своему сожалению, ощутил весь вес проблемы только подходя к своему дому. осталось только через дорогу пройти и свернуть в дворы, но чёрт... конечности покалывали из-за нагрузки и давили свинцом, а голова раскалывалась на две части, тщетно пытаясь игнорировать шум машин вокруг. домой. хочется домой и спать. слишком много информации было за один день, да ещё и невнимательность из-за постоянных мыслей о соулмейте... ему даже замечание сделали. за смех над красными кончиками ушей баджи получил по лбу. нет, ну а почему он смеётся, когда самому чифую неловко? бесячий кейске. матсуно тормозит на месте, кончиком обуви пиная неприметный маленький камешек на асфальтной дорожке. тот с грохотом отлетает в газон, прячась за копной зелёной травы. совсем рядом за серыми решётками проезжают машины, шумно работая двигателями. с другой стороны от подростка светлый силуэт пляжа с приливами моря и близкая даль лазурного чистого неба. чифую достает из кармана телефон, быстро щёлкая восхитительную картинку природной красоты и улыбается сделанной фотографии. как бы он хотел показать это своему соулмейту... мысли теперь перенаправились в совершенно в другое русло.       например о его маленькой проблеме с принятием своего почерка.       не думать об этом, в связи с его соулмейтом, не получалось и парень лишь тяжёло вздохнул, продолжая свой путь домой. соулмейты – это, на самом деле, самая замечательная вещь, что существует в их мире. иметь родственную душу, с которой можно разделить все невзгоды и счастье... как неправдоподобная сказка. даже думать об этом было сродни несбыточной мечты. особенно перед тем, как погрузиться в обволакивающую темноту сна. мысли о своей паре всегда помогали ему идти дальше, не смотря на все препятствия и трудности. осознание, что где-то в большом мире есть человек, твоя родная половинка, которая примет и будет любить тебя любым, давало огромную мотивацию. для всего. с детства, как только родители рассказали чифую о таком чудесном «соулмейте», который однажды появиться в его жизни, он тут же загорелся этим. смотря на одинаковые татуировки у родителей на шее, мальчик не мог дождаться встречи со своей родственной душой. размышления об этом парили вместе с ним, там, в бескрайнем небе.       но сейчас, мысли об этом не окрыляют.       они больше были похожи на самые тяжелейшие размышления всей его подростковой жизни. если бы только маленький матсуно знал, какая именно связь ему выпадет... чёртова судьба. подросток до сих пор помнит злосчастный поход к врачу. как он был счастлив, когда узнал что у него есть соулмейт, что их связь в порядке и они спокойно могут с помощью неё общаться. и только выходя из больницы, вздыхая прибрежный воздух до парня дошло осознание. почерк. у него он плохой, но соулмейт примет его любым.... верно? это был первый вечер, который он провёл в слезах, перечитав слишком много статей в интернете на эту тему. чифую фыркает, пока воспоминания бегут по спине мурашками. матсуно дергает всем телом, останавливаясь на пешеходном переходе, устремляя взгляд на горящую красным цветом панель. может он и преувеличивал, может и надумывал, но по другому просто не мог. ведь из всего разнообразия связей соулмейтов ему выпало настоящее проклятие для его кривых рук. почему именно что-то, связанное с почерком? почему не те же татуировки, что были у его родителей? или не прикосновения, как у казуторы и баджи? почему? настроение катилось по наклонной слишком стремительно, и парень заныл вслух, пугая стоящую рядом старушку. извиниться перед ней ему пришлось с красными от смущения щеками. контролируй свои эмоции, дурак. светофор запищал, напоминая парню, что он все ещё не дошёл до дома. а когда был у порога, стукнулся об столб лбом, громко матернувшись. как он умудрился только? этот столб тут уже пятый год стоит. это просто испытание для его нервов.       – мам, ты дома? – дверь закрывается за его спиной с лёгким грохотом, а ключи, звеня брелками, падают на тумбочку. ответом служит оглушающая тишина. в голове она находит приятный отклик. чифую тяжёло выдыхает, опуская сумку с тетрадками и учебниками на пол. значит она придет в восемь. кеды снимаются в ленивой манере и остаются на коврике, не разшнурованными, напротив двери. матсуно, недовольно мыча и проклиная весь этот день, доходит до своей комнаты. в ней царит прекрасный полумрак, который создают шторы, изолирующие ярчайший свет дня. не закрывая двери он проходит в глубь, по дороге снимая пиджак и бросая его на стул, с которого он сползает на пол. ему слишком лень его поднимать. за такое подросток уже получил бы по шапке от мамы, но думать ещё и об этом не было сил. как и заставлять себя что-либо делать. падая на свою кровать с уставшим стоном, чифую утыкается носом в мягкий плед. кровать прогинается ещё под чьим-то весом. пек-джей обтерся об его спину, мурлыча прямо возле уха. парень улыбается сдавленно, вытянув руку вперёд. кот тут же реагирует, перебираясь через хозяина к руке. та касается сначала его уха, после скользя под пушистый подбородок, осторожно почесывая. – скучал по мне, приятель? милашка ~ – пек-джей что-то мяукнул, от чего чифую улыбнулся сильнее, проводя рукой по его спине в последний раз. в глазах начинает щипать. кот, как только чужая рука ушла, сначала потянулся за ней, но, когда понял, что подросток больше не будет его гладить улегся перед ним, сворачиваясь в клубок. его лапки вытянулись вперёд, с когтями и он сладко зевнул.       колени парня медленно подтягиваются к груди, а губы сжимаются, сдерживая внезапно подкатившие к горлу слёзы. в этот раз не нужно терпеть. заплакать на улице, посреди города и незнакомцев было для него недопустимой вещью. и чифую рад, что смог донести своё состояние до дома. дорожка слёз скользит в мягкую ткань пледа, заставляя матсуно тихонько всхлипывать, зажимая зубы плотнее. привычка, чтоб её. по плечам идёт дрожь, а глаза закрываются до боли. лишь бы не плакать, да? он же привык терпеть боль, но сейчас усталость и постоянная неопределенность взяли своё. хотя дома даже дышится полегче. хватая воздух ртом, парень закрывает лицо ладошками, начиная всхлипывать чуть громче. почему, почему он такой слабак? почему не может поделиться с кем-то, это ведь совсем не слабость, чёрт бы её побрал. почему все тяжести он несёт в одиночку, не стараясь даже намекнуть на всю важность своих чувств? чёртов слабак. от бесконечного вылитого негатива и оскорблений в сторону себя голова катастрофически ноет, а от рыданий легче не становится. да и все равно не станет. и чифую это понимает. только глаза сильно болеть будут, да капилляры ярко выразятся на белке, вдобавок лицо опухнет от слёз. сколько раз баджи его на этом ловил. чифую тянет подушку к своему лицу, чувствуя как неумолимо дрожат руки. нужно попробовать уснуть. от мини-истерики остается только сбитое дыхание, мокрые щёки и сопливый нос. попытка заснуть оказывается провальной, в голове все так же протягиваются линии из надоедливых мыслей. так и с ума сойти можно. рука слегка зудит, и это отвлекает от скопившейся массы мыслей в голове. подросток жмурится, ещё не привыкший к этому явлению, а потом поднимает забитый взгляд скрытую левую руку. подушка оказывается отпихнута в сторону спинки кровати. хочется исчезнуть. парень переворачивается на спину, недовольно профырчав, и вытягивает кисть вверх. ткань рубашки ползет вниз и свободная рука ей в этом помогает.       «я внезапно захотел написать, что люблю тебя, солнышко» – каллиграфическим почерком проявляется от запястья до локтя, будоража усталый мозг ненужными эмоциями. матсуно жмурит глаза из-за новой волны слёз, против воли улыбаясь. в сердце вспыхивает что-то приятное и теплое. «надеюсь, ты в порядке» – чуть ниже. неужели у соулмейтов так сильно развита чуйка? матсуно разглядывает написанное, приближая ближе к лицу. можно предложить, что все написано гелевой черной ручкой. покрайней мере по текстуре они немного похожи, да и фраза довольно-таки объёмная и толстая. она внезапно размазывается, подтвержая чужую догадку. чифую ещё шире улыбается, прикрывая улыбку ладонью, наблюдая, как фразы быстро стираются. «прости, у меня брат дурак» – уже шариковой с недовольным смайликом внизу. смех застревает в лёгких, и чифую хрипло хихикает, прижимая руки к своей груди. да, его соулмейт много раз писал о том, какой у него «косячный» брат. а ещё у него длинные непослушные волосы, которые он не умеет заплетать сам, но заставляет брата. и да, это определенно был парень. или девушка, которая пишет о себе в мужском роде, но матсуно почему-то совершенно отвергал этот вариант. но это все, что ему удалось узнать за этот месяц. соулмейт писал ему каждый день, желая хорошего дня и ночи, но о мелочах писал не часто. такие действия грели сердце. хотя чифую и понимал, что виной может быть его закрытость. парень щурит глаза, чувствуя тревожное биение сердца в горле.       жаль только, что написать ему в ответ, хоть слово, он не может.       как только мандраж от нового сигнала соулмейта улегся, голова опять погрузилась во мрак. судя по тому, что надпись не стёрли, ждать что-то стоит только к ночи. это даже лучше. чифую проводит рукой по лицу, в пустой попытке отогнать рой надоедливых и отвратительных мыслей. потому что чужие слова и шёпот до сих пор держутся в голове, отказываясь растворяться в чертогах разума. он боится. страх бьёт волнами по нервами и чифую обхватывает плечи, переворачиваясь в сторону завешенного окна. голос в голове начинает нагнетать сильнее. а вдруг соулмейт, как только увидит каким почерком написана фраза, перестанет писать совсем? или скажет, что отказывается от него? глупые мысли, очень глупые. почему он просто не может выкинуть их из головы. из глаз опять катятся прозрачные капли слёз и чифую сдаётся. ведь даже его рациональная часть мозга не может успокоить ту бурю, которое создала его неуверенность в себе. эмоции слишком тяжёло контролировать, особенно в таком щепетильном возрасте, как у него; особенно в таком ужасном состоянии. слёзы скользят по щекам внезапно и матсуно опять тянется за подушкой. дыхание снова прерывается на всхлипы, а лицо утыкается в мягкую поверхность. застигнутый своим отчаяньем врасплох матсуно погружается в самые чёрные уголки своего разума. спина горбится, сотрясаясь в тихой и неслышной истерике, но при этом от него не исходит ни одного громкого звука. только тихие-тихие всхлипы, которые отражаются от стен одинокой комнаты.       за окном собираются стаи тёмных грозовых туч. ***       – выглядишь так, как будто сейчас сдохнешь. – казутора, как всегда, прямолинейный в своих словах. и правдив, если на то пошло.       – спасибо. ты тоже выглядишь охуенно, миссис банановая голова. – чифую раздражен сегодня больше, чем обычно, но извиняться не будет. в ответ слышится недовольное фырканье, а баджи рядом хихикает, взваливая руку на плечо своего парня. они хорошо смотрятся вместе. наверное, все соулмейты со стороны выглядят гармонично, особенно если находятся рядом друг с другом. хотелось бы когда-нибудь проверить это самому. он пересекается с ними в коридоре, когда выходит из своего кабинета. заходить обратно было отстойной идеей – баджи бы просто вытащил его за шкирку, как котёнка и они бы сейчас не играли в стёбущихся, весёлых друзей, а сразу же перешли к допросу. наверное, казутора был неким катализатором и чифую даже рад, что кейске пришёл с ним. не то, чтобы они с друг другом ладили, но общались на уровне хороших знакомых. этого было достаточно. отвертеться от них, тем более вдвоём, уже не получится. точно не третий раз за неделю. внимательные взоры сверлят в нем десятки дырок, но просто уйти не позволяла совесть. почему он такой дурак? – ну чего вы на меня так смотрите? нормально все. только не выспался нихера, вот и выгляжу, как чёрт из табакерки.       – не стоит так говорить, ты занижаешь чертям самооценку.       – ой, иди к чёрту.       – складно про чертей говорите. – кейске хихикает, положив свой подбородок на плечо рядом стоящего. тот тут же выдыхает более спокойно, без той минутной злобы смотря в лицо матсуно. сильная у них связь, прям его самого до мурашек пробирает. – а ещё ты эту свою отмазку про «не выспался» второй день подряд используешь, дурачье. – говорит с привычным оскалом баджи, сузив глаза в хитром прищуре. да только они его и выдают с потрохами. слишком взволнованные непонятным поведением со стороны близкого человека; зрачок сужен в маленькую черную точку, а янтарная радужка немного темнее обычного. а ещё руки. о, по рукам кейске можно многое понять, если видеть их вживую и вдобавок быть его лучшим другом. на них отчётливо выступили голубоватые вены, и чифую прекрасно знает что это означает. парень либо взбешён, либо очень сильно переживает. в этой ситуации – и то, и то. прям беспроиграшная лотерея. а матсуно так и не поговорил с ним по поводу вчерашней "забытой" теме. замечательно, просто замечательно. – скажи мне честно, все в порядке? – чифую нервно сглатывает, отводя взгляд в сторону. руки начинают беспорядочно теребить края пиджака.       – ты что-то придумываешь, баджи-сан. – «или просто я очень хуево вру» – думается подростку, но в реальности он выглядит спокойным, выдавливая из себя улыбку. пляшем как есть.       – у тебя опухли щёки, и очень раздражены глаза, так как капилляры видны. ты плакал из-за вчерашней контрольной по математике? – добивающее внешне от спокойного казуторы. все трое прекрасно знают, что матсуно никогда не плакал из-за своих оценок, какими бы низкими они не были. гребанные миссис и мистер проницательность. пиздец. чифую из всех сил старается не смотреть на этих двоих, у которых даже в такой ситуации остаётся охреневший тандем. но не натыкаться на внимательный и цепляющий взгляд ханемии не удаётся. а тот, как будто, специально в душу залезть хочет, чтобы до ответов добраться самостоятельно. ну а что, раз сам чифую молчит, другого варианта тот и не видит. какого хрена его школьный день вообще начинается с чего-то подобного?       – нет, просто у меня глаза заслезились, когда я вчера лук резал для мамы. ничего больше. – как от назойливой мухи отмахивается чифую, ощущая очень недоверчивые взгляды со стороны всем своим существом. улыбка сама лезет на губы и он улыбается, надеясь, что нападок больше не будет. а то разревется прямо в школьном коридоре не хотелось. и когда только чифую стал такой плаксой? определенно во всем виновато близкое общение с такемичи. впервые подросток был настолько рад тому, что прозвенел звонок на уроки. правда, матсуно знал, что к этому разговору они ещё вернутся и его не удастся избежать. особенно, когда баджи тихо проматерился, стремительно уходя в противоположную сторону со сгорбленными плечами, а казутора поджал губы, когда услышал его облегчённый выдох, и пошёл вслед за своим парнем, не оборачиваясь. ну, хотя бы позже. сил вывозить ещё и рассказ обо всех произошедших загонах не было. а у этих двоих и так есть некоторые проблемы с взаимопониманием, зачем загружать их головы ещё сильнее своими проблемами? его голова от подобной моральной атаки болит ещё хуже, чем вчера, и парень обосновывает это недостатком сна и мини-истерикой. лучше после неё ему, конечно же, не стало, но теперь тяжесть не так сильно давит на его сердце. и на этом спасибо.       с утра в школу идти не хотелось. его мама, прошлым вечером вернувшаяся домой пораньше на целый час, была спасением его настроения. они приготовили ужин вместе, обсудили день друг друга и даже посмотрели фильм, чуть не подравшись подушками, когда выбирали кто помоет посуду сегодня. чифую, конечно же, проиграл. его мама погладила его по голове перед тем как они разошлись по комнатам, сказав чтобы он не надумывал себе всякого и настроился на что-то позитивное. на возмущенное «как ты поняла?», женщина лишь щёлкнула его по носу пальцем с мягкой улыбкой на губах. « я же твоя мама, я обязана подмечать малейшие изменения в своём ребенке. просто знай, что я всегда рядом, хорошо?» – подарив после этого крепкие обнимашки растроганному парню, она скрылась в своей спальне. надо ли говорить, что после этой фразы чифую стало намного легче? его мама была поистине волшебным человеком. он даже думать не хочет, что было бы, если бы её не было в его жизни.       после утреннего будильника, приложив огромные усилия, чифую встал на ноги. он принял душ, потом почистил зубы и оделся за минут пять, чувствуя себя каким-то переваренным рисом. сумку пришлось пересобирать заново, ведь вчера он даже не подумал об этом. после спокойно приготовил завтрак на двоих, постоянно зевая и качаясь из стороны в сторону, чуть не спалив яичницу. спешить было некуда. он в любом случае не опоздает. более того, до школы было рукой подать, а с его скоростью точно все успеется. правда чувствовал чифую себя откровенно хреново и опустошено, не смотря на радостный вечер в компании дорогого ему человека. просить у мамы мини-выходной было стыдно, да и пришлось бы будить её по такой мелочной причине. ему этого не хотелось. да и она бы завалила вопросами, от которых точно не отвертеться... поэтому и сбежал быстрее в школу, наверное. хотя не очень-то и хотелось.       на уроках чифую сидит ниже травы, записывая все конспекты в тетрадки и полу-внимательно слушая учителя. все равно информация залетала в одно ухо и вылетало через другое. носом пару раз поклевал, да так, что чуть на парту не грохнулся. хорошо, что вовремя просыпаться уже давно научился. ужасно. казутора наглым образом вытащил своего парня с уроков на свидание, ведь за две перемены он с ними не пересекся. и, если честно, матсуно этому очень даже рад. так он сможет избежать расспросов ещё день с небольшим. вот дурак. солнце за окном играет на зелёной доске блеклыми лучами, сквозь кроны деревьев, а голос учителя вгоняет парня в ещё большую сонливость. он старается сидеть ровно, но постепенно, облакачиваясь об парту локтем, подросток терял всю накопленную мотивацию сидеть ровно. ну не любил он математику, хоть ты тресни. а под голос преподавателя только засыпать и хотелось. к половине прошедшего урока его голова лежала на левой руке, а засыпающий взгляд скользил по светлым стенам помещения, стараясь зацепиться хоть за что-то интересное. не найдя ничего, он вернул взор к своей парте, разглядывая пенал и остальные вещи с особенным упоением. пальцы начали играть с ластиком-котиком в какую-то понятную только им игру. это через минуту с небольшим надоело и чифую оставил предмет в покое, тыкая указательным пальцем в приоткрытый пенал. он ведь правда сейчас уснет...       взгляд внезапно зацепляется за оголенное запястье. щёки тут наливаются краской смущения, пока глаза с нежностью скользят по ровным строчкам. линии тонкие, аккуратные, словно его соулмейт специально каждую буковку выводил, только для него одного. это безумно греет сердце, но не больше, чем сама надпись. «доброе утро, солнышко ~ надеюсь, твоё утро пройдет хорошо» о всемогущий бог, Чифую уже влюблен в этого человека с головой. а ведь прошёл всего месяц с проявления их связи, да даже не это главное. он его ещё даже не видел вживую, лицом к лицу. интересно, как выглядит его соулмейт? это девушка или парень? чифую, в любом случае, будет только рад. какой он или она имеет характер? судя по надписям, очень заботливый и ласковый. а он/а любит обнимашки? чифую надеется, что да, потому что при встрече обязательно обнимет своего соулмейта и не захочет отпускать. кончики ушей обжигаются лёгким покалыванием. боже, о чем он только думал! матсуно все ещё в школе, на уроке, нельзя мечтать в публичном месте! он резко поднимается со своей руки, выравнивая спину. чуть трясет головой в стороны, поджимая плечи. все, хватит думать о... всяком. чифую ведь ему даже ни разу не ответил, а уже грезит о встрече. это внезапно бьёт очень сильно и все смущение как рукой снимает. вместе с осознанием возвращаются и запихнутые куда подальше страхи. а может быть стоит попробовать? он может не писать, а просто что-то нарисовать, к примеру... верно? просто чтобы его соулмейт знал, что он есть...       почему парень раньше не додумался до такой простой идеи?       чифую глубоко вздыхает и выдыхает, действуя под влиянием своей влюбленности и минутного бесстрашия. он берёт шариковую красную ручку, которой обычно подчеркивал что-то в тетрадках, и выводит под ещё не стертой фразой соулмейта миниатюрное сердечко. оно получается не совсем пропорциональным и маленьким, но парень не обращает на это внимание, закрашивая быстрыми штрихами его пустую внутренность. вышло не так плохо, как он ожидал, но... хоть что-то, верно? заодно можно будет проверить реакцию соулмейта на такой знак. не успевает он положить ручку на парту и тысячу раз пожалеть о содеянном, как по руке проходит рой мурашек. старая фраза испаряется слишком быстро и чифую моргает, не зная как реагировать. это плохо или?... но новые фразы развевают его раздумия. «о... боже мой...» «ты так долго ничего не писал/а, что я такого надумал» «надеюсь, что в следующий раз, ты так же напишешь мне «доброе утро», солнышко ~» сердце стучит где-то в голове, на самой подкорке сознания, а горло неожиданно пересохло. у него... получилось? фразы тут же стираются и вокруг маленького сердечка рисуется другое: большое и черное, закрывающее собой его миниатюрное. от этого слёзы непроизвольно показались в уголках глаз. он так счастлив, что готов кричать. так... что по информации за эту короткую недобеседу? его соулмейт это самый замечательный человек на всем белом свете. конечно, в этом чифую и так не сомневался, но господи, точно ли он достоин такого прекрасного? он очень быстро отреагировал, значит ждал от него сигнала он долго... как же он облажался. от стыда за свои детские страхи хотелось под пол залезть и не вылезать, пока не отпустит. последняя фраза была добивающей и если бы не весь вагончик загонов, что накопился за месяц, то чифую без промедлений написал следующим днём «доброе утро». а пока, матсуно лишь будет влюбленно улыбаться двум сердечкам на запястье, пряча свои красные уши за светлой длинной чёлкой. ***       шнурки на кедах не поддаются, от чего чифую матерится сквозь зубы, сжимая их в пальцах сильнее. вот где его руки-крюки ещё насолили, помимо почерка. стоит ли говорить о том, что он постоянно что-то роняет, не удерживая в руках? проклятие, определённо проклятие. завязывая шнурки на два бантика, чтобы наверняка, парень выдыхает, вставая со стула. на кухне мама моет посуду, подсвистывая какую-то мелодию. наверняка, она параллельно наблюдает за пирогом, только поставленным в духовку. ей, наконец-то, дали выходной в субботу, что не могло не радовать подростка. он так скучал по их совместному веселью, хотя прошло чуть меньше месяца с последней такой вылазки. мысленно он подготовился к марафону фильмов с его любимой шарлоткой и чашкой лимонного чая. и конечно, прекрасной компанией. надо будет не забыть рассказать женщине о том, что он хочет посмотреть, когда придет. около зеркала чифую резко затормозил, поправляя свои черные шорты лёгкими движениями ладошки, как будто отряхиваясь.       сегодня захотелось надеть что-то, обычно висевшее для красоты. шорты до колен с цепочкой, а так же фиолетовая, в серую полоску, рубашка и лёгкая белая майка были как раз теми вещами. а почему бы и нет? вещи покупаются, чтобы их носить! ох, какого же неотразимого красавца он видит в зеркале. от мысленно замечания в голове, чифую встряхивает пушистыми волосами, делая лицо сучной модели, тут же хихикая, направляясь к выходу. он уже порывается открывать дверь, как вздрагивает, вспоминая о кое-чем важном. его тело поворачивается от двери на 90 градусов, сделав пару шагов в направлении вешалок. его руки быстро хватают ручку, оставленную на тумбочке, и запихивают её во внутренний карман рубашки, выдыхая с лёгким неврозом. если бы забыл, опять бы пришлось покупать новую ручку в канцелярском, если бы его соулмейт опять написал. нужно таскать её всегда с собой. опять проходя мимо зеркальной поверхности, он аккуратно взлохмачивает волосы, счастливо улыбаясь своему отражению. пальцы замирают в волосах, оттягивая чёлку спереди. да... скоро нужно будет опять подкрасить корни. матсуно мотает головой, отгоняя лишние мысли. сегодня у него будет день без забот.       – мам, я пойду погуляю на два часика!       – хорошо. только давай не надолго, дорогой! – слышит он от женщины, сквозь жужжание воды, уже отпирая входную дверь. чифую хихикает, выходя на лестничную площадку. дверь закрывается приученными пальцами на раз-два и матсуно спускается по лестнице, перепрыгивая с предпоследних ступенек на площадки. настроение было хорошим и на воздух хотелось больше всего на свете. хотя, не больше, чем встречи с соулмейтом. парень напряжённо выдохнул от своих, проходя в двойные двери подъезда. улица встретила его яркой живописной картиной светлого голубого неба, наполненного белыми облаками-барашками, и ярким весенним солнцем, которое наперебой с ветром играло с кронами деревьев. чифую вздохнул полной грудью воздух, а счастье просочилось в его изумрудный взгляд. он направился со своего двора, планируя зайти за чем-нибудь вкусным и идти гулять туда, куда глаза глядят. в любом случае, потом можно будет спросить дорогу или выйти на какую-нибудь знакомую дорожку.       чифую прошёлся до знакомого ему торгового центра, около которого купил себе воды и несколько сладких угощений в открытых киосках. вроде бы, скоро должен быть какой-то праздник... матсуно было немного не до этого. иногда он встречал кого-то знакомого из школы и здоровался кивком головы или маханием ладошкой. в любом случае, вокруг много людей, а кричать через целую толпу не хотелось. такая толкучка.... где-то в толпе замаячили две знакомые чёрные макушки – одна с осветленными прядками наверху, а другая с высоким хвостом на затылке. опять на свидании? но матсуно был слишком заинтересован в своей прогулке, чтобы думать об этих мозговыносителях. поэтому завидев траекторию их движения, он повернул в другую сторону, намеренно избегая встречи. не сегодня. он ещё с ними с прошлого раза нормально не поговорил, да и сейчас не было настроения и времени для серьезных разговоров. да и желания в целом. тем более с тех событий много воды убежало, и друзья были не из тех кто давит на старые раны. наверное, казутора опять успокоил слишком бунтарский характер кейске и на время они решили оставить его в покое. все лучшее для него, как говорится. ритм движения улиц окутывает его тело и чифую улыбается, впервые за все это время не чувствуя тяжести в груди.       волшебное чувство.       по дороге к каким-то высоким многоэтажным зданиям он сталкивается с кем-то плечами.       – простите. – летит одновременно с двух сторон. голос смутно знакомый... когда до чифую доходит кому он принадлежит, он растерянно поднимает глаза, встречаясь с голубым и таким же сбитым с толку взором. похлопав ресницами несколько раз, парень пытается понять, не занимается ли его мозг самообманом. он тыкает друга в щёку, проверяя себя на сумасшествие. да нет, вроде бы не галлюцинация – кожа мягкая и теплая. а ещё на это движение подросток заныл, жалуясь на его тяжёлую руку. таким неженкой может быть только... – такемучи? – пробует, все ещё немного неуверенно.       – чифую? – удивленно звучит от блондина и матсуно улыбается, очень обрадованный неожиданной встречей. кажется, по мягкому выражению лица, его друг разделяет его эмоции. как же давно он не видел этого горящего взгляда и дурковатой улыбки. сколько вообще времени прошло? казалось, что целая вечность. когда с боку начинают толкаться, такемичи тащит парня на себя, тихонько выводя из толпы подальше. они останавливаются позади торгового центра, где их воссоединению никто не помещает, не прекращая разглядывать друг друга. – боже, сколько же мы не виделись... – тянет ханагаки, блестящими от слёз глазами смотря на своего лучшего друга. все такой же плакса, думается матсуно, но в ответ он лишь кивает, поджимая губы. а сам ведь такой же. они не виделись целый год. чёрт, не так он представлял себе их встречу. – что нового?? как поживают баджи с казуторой? боже, у меня так много вопросов... – смешок вырывается сам по себе. типичный такемучи. ни капельки не изменился.       – у них все хорошо. такие же бесячие старшие, как и всегда. – в конце предложения чифую кривится и показывает язык, очевидно представляя перед глазами прилипчивых кейске-ханемию. от такого выражения лица такемичи заливается смехом, чуть откидывая голову назад. а матсуно зависает, чувствуя смутно-знакомое ощущение внутри. как давно не было такого родного чувства... как будто бы все наконец-то на своих местах. – а из нового... – он продолжает, тяжёло выдыхая. руки нервно отводятся за спину и парень качается с пятки на носок, пытаясь унять дрожь. ханагаки чистит лёгкие от недавнего смеха, кидая внимательный взгляд. он замечает нервозность обычно беззаботного чифую и спокойно ждёт, когда его друг продолжит фразу. приплыли... когда это такемичи научился читать людей? вместо слов парень вытягивает свои руки вперёд, закатывая рукав рубашки на правой руке. он показывая запястье, с ещё не стертыми фразами от своего соулмейта, не отрывая взгляда от ханагаки. но до него как всегда доходит не сразу... как только голубые глаза расширяются в удивление, чифую хмыкает, с теплом разглядывая чистый поток эмоций на чудом лице.       – о боже, только не говори что это твоя... – от волнения у блондина в горле пересыхает. он сжимает свои руки в кулаки, смотря с ожидаемым неверием. матсуно кивает, поправляя ткань рукава.       – да. это моя связь с соулмейтом. – продолжает за, почти дрожащего от счастья, друга чифую. он упирается руками в свои бока, прикрывая глаза. но тут же, всего через секунду, он опускает свои руки вниз, вместе с маской. зелёные глаза горят счастьем, а не улыбаться не получается. – ты не представляешь, как я хотел поделиться этим с тобой... вживую. не по звонку.       – я понимаю... ты не поверишь, как я рад за тебя, партнёр... – на глазах такемичи сияют слёзы, когда он загребает чифую в свои объятия. от него пахнет дезодорантом с ароматом моря и зелёным чаем. слишком родной запах... «плакса» – шепчет чифую, когда ощущает, как дрожат плечи ханагаки. он стирает бегущую слёзу со щёки, крепче обнимая плачущего парня.       проходит около пяти минут, прежде, чем они оба приводят себя в порядок.       – я все ещё жалею, что не предупредил тебя о своей поездке... да и сейчас нет времени всего рассказывать, хина и кисаки должны скоро прийти... как все бесит!! – внезапно на одном дыхании проговоривает такемичи, с силой сжимая пальцы в кулаки. он злится из-за такой мелочи? вот дурачок. чифую мягко смеется в ответ, осторожно бадая его своим плечом.       – да ладно тебе, я же могу подождать. – улыбается кошачьей улыбкой. а в голове тут же вспыхивает идея. ну, ему же можно немного поддразнить своего лучшего друга? – хотя все ещё обижен, что ты не написал о своем приезде своему лучшему другу ~       – ну... я просто – запинается ханагаки, выглядя смущенным, и матсуно непроизвольно хмыкает, скрещивая руки на груди. и правда не изменился.       – да не бери в голову, я шучу. потом обсудим. главное напиши, когда ваше тройное свидание закончится. – подмигивает он другу, чей цвет лица тут же загорается алым. тот, кажется, до сих пор не мог принять все эти романтические штучки, раз реагирует так ярко. или же он может переживать по поводу их «тройной» соулмейт-связи с тачибаной и теттой? голубые глаза бегают, пальцы оттягивают край белоснежной рубашки, с короткими руковами, щека прикусывается боковым рядом зубов, еле уловимо. чифую вновь хмыкает, вгоняя такемичи в ещё большую краску. слишком легко читается – все эмоции по лицу можно понять.       внезапно вспомнилось, как сильно мальчик радовался, когда у него проявилась метка на тыльной стороне ладони, связывающая его и хинату. голубое солнце у хинаты, и синий кружок, с оранжевым полумесяцем внутри у такемичи. как эти голубки радовались на его 16 день рождения, просто не передать словами. правда метка ханагаки была не совсем понятна... только к вечеру, когда все разошлись по домам, такемичи в панике написал чифую о том, что у них с хиной проявились вторые метки на другой руке. у него та же самая метка, только цвета поменялись местами; а у девушки оранжевое солнце. матсуно успокоил подростка, уговаривая просто пойти отдохнуть, а уже завтра разобраться. когда чифую увидел оранжевый и голубой полумесяцы у кисаки, он подумал что мир сыграл с такемичи злую шутку. кошмарные деньки конечно были.... от воспоминания о драке двух парней голова заныла. как именно они втроём пришли к соглашению и этим отношениям, даже сам чифую не знает, да и не помнит особо.       но главное то, что они имеют в итоге – сейчас хината, такемичи и кисаки счастливы втроём. и хоть это не совсем обычная для людей связь, они связаны судьбой и никто и ничего не может сказать против них. а вот ханагаки дать бы по лбу за плохие мысли. по его большим и слезливым глазам видно, что переживает сильно, хотя с этой связью уже год живёт. но чифую сам хорош, так что не ему судить. в кармане у такемичи зазвонил телефон и тот быстро достал его, с улыбкой читая пришедшее на телефон сообщение. наверняка от его возлюбленных. но его взгляд ломается, когда он переводит грустный взгляд. чифую стонет, закрывая лицо ладошкой. серьёзно?       – если ты сейчас расстроился, что нам придётся разойтись я тебя стукну. – ханагаки качает головой в стороны, как болванчик, но все ещё выглядит грустно. матсуно тяжёло выдыхает в который раз за их диалог. придётся действовать резко, иначе такемичи превратиться в грустное желе. – они тебя ждут. давай, не оплошай, дурачок. а ещё меньше о плохом думай. – парень даёт другу лёгкий подзатыльник, сверкая ухмылкой. такемичи айкает, потирая голову, пока матсуно быстро ретируется с места преступления, без зазрения совести выкрикивая: – ты должен будешь мне отчёт о всех продвижениях в ваших отношениях за этот год ~       – чифую!!! – укоряющий крик тонет в приближающемся шуме, пока парень, выходит из укромного места. он быстро теряется в толпе, уже не думая ни о чем, кроме своей прогулки.       из оглушающей и огромной толпы, парень заходит в первые дворы, которые только попались на глаза. вокруг было слишком шумно. его прогулка должна принять более размеренный оттенок. всё-таки он вышел проветриться не просто так. гул в голове постепенно растворялся в комфортной тишине и сходил на нет, и молчаливые многоэтажные здания не играли на нервах. чифую сворачивает с земельной тропинки на дорогу, проверяя в округе наличие едущих машин. такими перебежками он заходил все дальше, иногда мимо него проезжали шумные автомобили, которые подросток умело обходил, лаврируя около поребриков. несколько раз он натыкался на площадки, которые кишели маленькими детьми с мамами, бабушками и папами и скорее спешил уйти. ему захотелось найти более укромное место, в котором можно будет остаться с собой наедине. и начать исполнять свой план.       что ж... сколько прошло времени с того момента, когда он впервые подал знак соулмейту? точно рассчитывать не хочется, но чуть меньше месяца точно. соулмейт всю оставшуюся часть дня после этого, как будто с катушек слетел, и писал каждый час о каких-то мелочах. и ладно, чифую даже был рад этому, но этот упрямец постоянно ожидал от него ответ. а если матсуно молчал, он начинал писать что-то о своих раненном сердце и чувствах, да так что парень устал закатывать глаза. однако с любовью и красными ушами выводил какие-то закорючки на запястье, чтобы только его соулмейт успокоился. и не отвлекал его от уроков, конечно же. в первую неделю он рисовал какие-нибудь предметы или мордочки животных, в ответ. иногда выводил смайлики, но бросил эту идею почти сразу. виной – случайно размазанная улыбка на одном из рисунков, который пришлось скорее стирать. соулмейт долго негодовал, утверждая, что все, что напишет ему парень, само по себе прекрасно. как и чифую. от крика в подушку пек-джей спрыгнул с кровати и ушёл из его комнаты.       ещё его надоедливая вторая половинка хотела встречи. не только встречи, но даже просто звонка по телефону, чего чифую боялся, как огня. почему? он не знал. страх затуманивал его разум, когда он дрожащими пальцами записал номер телефона соулмейта. в итоге парень случайно нажал на трубку, уронив телефон на пол, когда из динамиков пошли протяжные гудки. так быстро достать телефон из-под стола матсуно никогда не пытался. пока он пытался достать, на звонок ответили, но пальцы чифую были быстрее и просто нажали на выключение вызова. его трясло, а дрожь проходила по телу липким надоедливым страхом. чёрт... ещё бы чуть-чуть и у него случился бы сердечный приступ. на теле ничего не проявилось, значит, его соулмейт не додумался. это хорошо. когда же парень рассказал об этом своей маме, та добродушно рассмеялась, потрепав красного, как помидор, парня за щёки. «в этом нет ничего страшного, фую. просто наберись уверенности и напиши ему хотя бы смс, хорошо? я думаю, он поймёт тебя.» – за это матсуно обожал свою маму. лучший человек в его жизни. по вечерам чифую расплывался на своей кровати, ругая себя полушепотом за свою стеснительность и нерешительность, но никаких действий в дальнейшем не предпринимал. да и что бы он мог сделать? слишком слаб на передок, для того, чтобы позвонить или написать тому, чье мнение теперь для него превыше всего. правда все ещё было сложно сдерживать желание что-то написать в ответ, разглядывая ласковое «солнышко, хорошего дня ~». безумно сложно.       но один день поменял все на корню.       тогда в будний день, после уроков, он сидел дома и внимательно следил за надписями на запястьях, которые появлялись и стирались одна за другой. у него было не так уж много уроков, поэтому отложив учебники и тетрадки в сторону, чифую напряжённо цеплялся за неровные строчки на руках. его соулмейт, – как узналось за все написанное его зовут ран –, учился на третьем курсе в университете, с очень глупыми однокурсниками, на которых и жаловался. те, вроде их было трое, как-то напортачили перед ректором и теперь весь их поток должен отдуваться. матсуно мог представить, как раздражен старший, но от картины с гневно пишущим что-то на руках старшим, его пробило на смех. это было слишком мило. «я уверен, что на моем месте ты чувствовал/а себя точно так же!» – парень не на шутку разошелся, расписывая все грехи учащихся вместе с ним. иногда матсуно думал, что ран знает все грязные секреты его однокурсников. и, отчасти, что он был прав. всё-таки он являлся старостой потока. «а ты все ещё не сказал/а мне своего имени ~ ну когда же ты уже хоть что-то мне напишешь?» – внезапно поступает на правом запястье и смех застревает в горле от неожиданности. чифую закашливается, опять ощущая нервозность на кончиках пальцев. он действительно так сильно хочет этого? надпись не стирается, видимо ран действительно ожидает от него ответа. но пальцы не хотят слушаться, когда он осторожно тянется за ручкой. в голове случается резонанс, когда дрожащей из-за рук ручкой парень выводит кривоватое «меня зовут чифую матсуно». проходит секунд пять, когда до него доходит осознание. он. только. что. написал. что-то. соулмейту. в ответ.       это конец света? определенно.       «очень красивое имя. но я почему-то думаю, что тебе больше подходит лето, а не зима» – он был не готов к такому. все... нормально? ран даже слова не сказал про кривость его почерка, как будто это совершенно не было проблемой для него? чифую замер, пытаясь переварить в голове все произошедшее. получалось откровенно плохо. очень и очень плохо. его страхи рухнули, как карточный домик от лёгкого дуновения ветра, поэтому сейчас внутри творилось не пойми что. как будто все его решения из прошлого потеряли свои позиции. кошмарные ощущения. и все это время он надумывал плохое просто так?... слезы набежали на глаза, а челюсть задрожала, в предчувствии надвигавшейся истерики. все это время... какой же он дурак.       следующий день он встретил с синяками под глазами, опухшим лицом и исписанными в двухсторонней переписке запястьями.       сильно матсуно ушёл в воспоминания. даже чуть не ступил под колеса машины; хорошо, что рефлексы работают без участия мозга. чифую виновато посмотрел на раздражённого водителя и остановился у поребрика, пытаясь понять где он сейчас находится. надо бы куда-то присесть, а то в следующий раз точно так просто не уйдет. на глаза попалась одинокая площадка, с висячими качелями, песочницей и двумя горками. матсуно зашел по дорожке, мотая головой в стороны. скамеек, к его удивлению, тут не наблюдалось, поэтому чифую сразу направился к двум одиноким качелям, попутно осматриваясь вокруг. прямо напротив, в метрах пятнадцати стоял многоэтажный новый дом, перед которым была мини-парковка, огражденная цепью на столбах и от неё, собственно, был проход к площадке. хотел бы он жить в подобном доме. наверняка, квартиры большие и места хватит для всего. парень тяжёло выдохнул, присаживаясь на пластиковую сидушку качели. руки обвили висящие цепи по бокам, мягко скользя по ней пальцами, пока матсуно завис в одну точку на земле, задумавшись о какой-то мелочи. с кем не бывает.       он вздрагивает от громкой сигналки какой-то машины, перепугавшись не на шутку. сердце забилось быстрее, дыхание чуть-чуть сбилось и руки сильнее сжали цепь. какой же он шуганный, кошмар. через какое-то время звук пропал, видимо хозяин выключил сигнальную сирену. ну и хорошо. меньше на мозги будет капать. чифую тихонько раскачивается, отталкиваясь ногами от земли. теплый воздух трепает осветленные кончики его чёлки, залетая под края рубашки, прямо к тёмной майке. на улице было хорошо. вдали от тяжёлой атмосферы шумного города и столпотворения матсуно чувствовал себя более расслабленным. парень слегка откинул голову назад, прикрывая веки. пульс равномерно отбивал какой-то понятный только ему бит, кровь циркулировала почти неуловимо. качель тихонько поскрипывала, двигаясь туда-сюда по своей траектории. тишина окутывала его в кокон безопасности, из которого выбираться не хотелось. а нужно было, к сожалению.       чифую мычит недовольно, но тут встряхивает себя, слегка затормозив ход качели ногой. ему нужно это сделать. прошла половина назначенного мамой времени, стоит поспешить. отсюда ведь нужно будет ещё выбраться. хорошо, что парень отлично запоминает дорогу именно зрительной памятью. чифую медленно отодвигает фиолетовый рукав рубашки до локтя, открывая пока ещё чистую кожу. спустя минуту он, немного замявшись, достаёт ручку из потайного кармана, морально собираясь с силами. в этот раз у него обязательно выйдет! он должен постараться. ручка уже прикасается к коже и парень собирается написать что-то милое, в духе того, что пишет ему ран, но...       «как твой день?»       где же он нагрешил в прошлом, что так страдает теперь. чифую заламывает пальцы в волосах, тихо матерясь. ну почему его это так смущает? почему он не может выражать свои чувства так открыто, как это делает его соулмейт? единственное, чем он ограничивался при их переписке это ответами на вопросам и теми же самыми рисунками, когда предложением казалось слишком сухими. неужели с ним действительно что-то не так?.. вроде бы чувствует тоже самое, что описывает ран, но не может написать, хоть его тресни. что-то останавливает, что-то тяготит. словно слова могут обратиться против него же. может это все же проклятие?       «солнышко ~»       «ты сегодня решил написать первым? я так польщён ~»       – господи, чертов рааааан! – громко восклицает чифую, закрывая красное лицо руками. его щёки загораются ярким алым. видимо нервозность и переживания могут вылиться из переполненной чаши только из-за одного подобного действия от старшего. вокруг никого не было, да и сейчас матсуно не особо заботило мнение окружающих. он же не матом тут кричит. и не так громко, чтобы достичь многоэтажки... верно? эхо, конечно, могло разлететься, но матсуно не думает, что это кому-то помешает. жар с щек переходит на уши и матсуно пищит в ладошки, наклоняясь вниз. нужно успокоиться. выровнять дыхание и дождаться ответа, верно? ран ведь не ответил на его вопрос. чифую глубоко вздохнул и выдохнул, выпрямляясь. он зафиксировал рукав выше с помощью пуговицы и ждал, пока на руках появится ещё хоть что-то... но ничего не появлялось. прошла половина минуты, а ответ так и не был написан. неужели произошло что-то страшное? или он отвлек своего соулмейта от каких-то важных дел? матсуно заметно занервничал. «ран, что-то случилось?» – обеспокоенное, быстро выведенное, прямо под предыдущими фразами. ещё более кривое, чем первое сообщение. что же пошло не так?       «позвони мне.»       «прямо сейчас. пожалуйста.»       определенно неожиданное. чифую тушуется от чужой просьбы, некрепко сжимая корпус ручки. что делать? может быть, стоит послушаться его просьбы, хотя бы в этот раз? почему-то казалось, что сейчас это действительно нужно сделать. подросток сглотнул, обессильно взглядываясь в стоящие рядом горки, как будто они могли дать ему совета. нужно собраться. рану может быть плохо сейчас, а он тут опять голову всякой ерундой забивает. дурак. чифую неспешно выводит хрупкое и невероятно мелкое «хорошо», закрепляя ручку на том самом закатанном рукаве. пусть будет так, чтобы он потом не рылся в кармане в её поисках. вздох и выдох. матсуно достает телефон из бокового кармана рубашки, ощущая пальцами его прохладность. руки немного дрожат, когда он заходит в список контактов, листая до нужного прямо сейчас. рискнуть? или поберечь свои нервы, как он делал всегда? рука на телефоне сжимается. нахрен! кто не рискует, тот не пьет шампанское, в самом деле. он нажимает на чужой номер, сглатывая вязкую слюну, когда телефон подносится к уху. пульс колотится в голове, с каждым гудком все сильнее, а не занятая рука сильнее стискивает цепь. глаза бегают по кроссовкам, перебегая с одного края на другой. внезапно гудки пропадают, а в динамики дует поток сильного ветра. параллельно слышится чье-то тяжёлое дыхание и быстрые шаги. в животе у чифую все сжимается в огромную пружину.       – алло?.. – пробует матсуно, опять напряжённо сглатывая. горло пересыхает. в трубке напряжённо молчат и, как подросток понял, куда-то бегут. за его соулмейтом кто-то гонится? – ран, это я.... чифую. у тебя... все хорошо? – молчание и непонятные звуки быстрой хотьбы начинают напрягать. в голову уже закрадываются противные мысли, что он ошибся номером, но... какое-то ощущение внутри не даёт так просто повесить трубку. словно сейчас должно что-то произойти. что-то очень важное для всей его жизни. чифую не поднимает взгляда со своей обуви, но ощутимо вздрагивает, когда слышится ощутимый стук дверью, слишком громкий, чтобы его проигнорировать. он прогремел в трубке или в реальности? размышления прерываются ветером, ещё более порывистым, чем раньше, но дыхание незнакомца успокаивается, а шаг становится все тише. ничего не понятно. – я ошибся номером? – опять пробует чифую, пытаясь услышать хоть что-то в ответ. голова побаливает, а костяшки побелели от чересчур сильного сжатия цепи.       – нет, ты не ошибся. – звучит рядом, вместе с трубкой одновременно, от чего парень вновь задумывается о своём сумасшествии. нет, это же не может быть? пульс отбивает тревожный ритм в голове. – чифую. – приятный тягучий голос, от которого в груди все замирает и одновременно расцветает с новой силой. что?... это не может быть правдой... он боязно поднимает взгляд, не понимая, что происходит. у него остался только один вариант, но этого не может быть. не может ведь?...       – ран?... – тихо, почти с неверием проговаривает подросток, поднимая подбородок на незнакомца.... а такого уж ли незнакомца? зелёные глаза зацепились за высокого парня, ростом под 180 сантиметров, который стоял совсем рядом. по его плечам волнами спускались распущенные чёрные волосы, но светлый, блондинистый оттенок переливался чуть выше середины и на самых кончиках. видимо, он осветлил эти участки. судя по лёгкой черной футболке и мешковатых тёмно-фиолетовых штанах, с мягкими тапочками на ногах, он был в домашнем. чифую, почему-то, начинал только сильнее нервничать. в тонких пальцах у него была зажата дымящая сигарета, которую он тут же поднес к губам, затягиваясь. от шока матсуно не заметил, как мелко дрожала его рука. взгляд скользил от губ к щекам, укрытых мелкими веснушками, от щек к чужим глазам с длинными ресницами и замер... какие же красивые они были. лавандовый мягкий оттенок раскрывался прямо на радужке и затягивал мозг водоворотом из разных чувств. оба вздрогнули, как от электрического тока, когда столкнулись взглядами. щёки младшего загорелись. от смущения матсуно потупил взгляд вниз, сжимаясь в какой-то маленький комочек под чужим взглядом. его осматривали с ног до головы, не отрываясь не на секунду. как же неловко... – ты... здесь живёшь? – замечательный вопрос, на сто процентов верный. чифую хотелось стукнуться своей головой об шкаф. со стороны старшего слышится приглушенный смешок с какой-то горечью, дым от чужой сигареты бьёт по рецепторам, а ран круто разворачивается, идя в противоположную от чифую сторону.       неужели это конец? он... действительно уйдет? внезапным мыслям в голове отвечает ноющее чувство в груди, и матсуно следует внутреннему порыву, отрывая взгляд от своих ног. но все оказывается куда проще. его соулмейт медленным шагом подходит к мусорке, докуривая сигарету. никто не говорит об уходе, но и обратное тоже не утверждает. пока чифую неотрывно следит за выпускающим дым в воздух парнем, в голову лезут всякие бесполезные мысли. ран такой высокий... наверное, выше чифую на одну голову точно. интересно, как бы они смотрелись рядом? и такие длинные волосы... разрешил бы старший их расчесать или заплести? матсуно, конечно, имеет не самые лучшие и способные руки, но он бы постарался сделать все как можно аккуратнее. когда ран показательно тушит бычок о край мусорки и двигает плечом вправо, чтобы обернуться, чифую сразу переводит взгляд на свои кеды. сердце мгновенно уходит в пятки. почему он так безумно волнуется??       – да, я тут живу. – внезапно для паникующего парня произносит ран, когда подходит. чифую думает, что направляется прямо к нему, но тот лишь присаживается на соседнюю качель, легко закидывая одну ногу на другую. подросток очень надеется на её крепкость, когда слышит противный скрип. на его кедах виднеются следы пыли и несколько новых вмятин от камней. матсуно делает себе пометку в голове насчёт этого. тишина длится недолго, совсем недолго. – это все, чтобы ты хотел у меня спросить в нашу первую встречу? – тянет больше серьёзно, чем с привычным из их переписок смехом ран и чифую хочется уйти. куда-нибудь подальше от него и забиться в дальний уголок кровати накрывший одеялом. а ещё, глаза начинают тяжелеть. хотя вся вина в этом лежит только на нём и ни на ком другом. кто, как не он должен расплачиваться за свои ошибки? чифую поджимает губы, собирая свои мысли в кучу. нужно просто все рассказать. так будет лучше и для парня, и для его соулмейта.       – нет я... просто... я не ожидал... мне так стыдно... – чифую запинается, от собственного бессилия сжимая руками прохладное железо сильнее. так сильно он никогда не чувствовал груз вины на своих плечах. ему же всего 17, что может настолько сильно тяготить такую молодую душу? старший молчит, видимо зная, что матсуно не закончил, а боковым зрением, матсуно замечает, как его голова слегка повернулась в его сторону. видимо, внимательно слушает и ждёт дальнейшего продолжения. хорошо. парень сглатывает, взглядом зарываясь в свои темные шорты, но продолжает: – ты очень хотел со мной встретиться, я знаю. и знаю, что моё молчание вызывало не совсем хорошие эмоции...       – когда в ответ получаешь молчание, всегда ищешь проблемы в себе самом. – отвечает внезапно старший, отводя взгляд на небо. чифую стыдливо поднимает на него глаза, стараясь сдерживать весь поток слов на языке. сейчас он заложник той ситуации, которую сам же и создал. – я был очень рад, когда впервые проявилась наша связь. знаешь, по своей натуре я более спокойный и уравновешенный, в отличие от моего эмоционального братишки. но столько эмоций, только от осознания, что ты появился в моей жизни... у меня никогда такого не было. – ран фыркает, видимо вспоминая что-то забавное, слегка жмурясь. шепотом он прибавляет «и не думаю, что будет», слегка проведя пальцем по своему носу, и чифую слишком напряжен, чтобы не брать этого во внимание. красные кончики ушей выдают его с поличным. – но ты не отвечал ни на что. чтобы я не писал, ты молчал. – пауза длится меньше пяти секунд. – сначала я подумал, что может с тобой что-то приключилось, а может это проблемы со связью и до тебя ничего не доходит. что угодно, но я никогда не думал о чем-то другом. но нет. врачи сказали, что все хорошо. – он ткнул кончиком тапка в землю. – даже очень. они предположили, что дело в тебе. – чужой вздох тяжелит сердце. ран оборачивается на него и его глаза пышат ужасающим холодом фиолетовой безэмоциональной глади. по спине пробежали мурашки. – тогда я впервые подумал, что ты никогда не желал соулмейта... – тихо роняет он свои мысли, раскрываясь перед чифую сильнее. – да и сейчас думаю. ты был так обескуражен, когда меня увидел... ты впринципе не планировал нашу встречу в будущем, да? – от той язвительной ледяной насмешки в голосе матсуно становится ужасно неприятно. почему он был таким дураком?       – ты все не правильно понял... я... могу объяснить. – парень нервно бегает по чужому равнодушному лицу, начиная медленно паниковать. и решается. будь что будет. лучше сейчас, чем никогда. – ты не при чем. во всем виноват только я. – твёрдо, не смотря на громко бьющееся сердце проговаривает чифую, не отрывая напористый взгляд от чужого. тот еле заметно сужается на секунду в удивлении, тут же возвращаясь в своё нормальное состояние. но тяжести не теряя. матсуно продолжает, добавляя в свой голос ещё больше уверенности. – я не хотел встречи с тобой не из-за того, что не хотел соулмейта. я... очень хотел. я всегда мечтал и ждал, когда же у меня проявится связь. просто... – парень сглатывает, сжимая цепь до белеющих костяшек. – я был поглощен своими страхами.... быть тобой отвергнутым... я боялся этого.... – выговаривает чифую, ощущая как дрожат губы. грань истерики пройдена, но он не сказал главного. – прости. правда прости. – матсуно прикусывает нижнюю губы, когда чувствует, как по щеке скользит горячая слеза. какой же плаксой он стал в последнее время. – ...и за то, что не мог написать в ответ ничего такого же милого и замечательного, как ты мне.... я.... просто не мог... хотя я безумно люблю каждую нашу переписку.... я просто загнал себя в клетку со страхами и... – ресницы дрожат и чифую впервые срывается от тяжести груза перед другим человеком. он это понимает, когда слёзы с новым напором скользят по его щекам. – прости-прости-прости... я очень виноват перед тобой. мне... жаль... – когда подросток начинает глотать слова в всхлипах, он отворачивается, прижимая к глазам согнутую в локте руку. слёзы быстро впитываются в фиолетовую ткань его рубашки, а тело дрожит, но он не может перестать плакать. как же он виноват... почему рану достался такой проблемный подросток, как он?       – солнышко, все хорошо. – звучит совсем рядом и чифую сбивается в рыдания сильнее, когда пытается его удержать, поддрагивая плечами особенно сильно. чужая теплая рука скользит вдоль его колена по дуге, мягко поглаживая выступающие косточки. ран был рядом. он не ушёл. от этого тоже захотелось заплакать, только в этот раз от счастья. проходит минуты три, прежде чем дыхание подростка перестало быть прерывистым, а истерика сошла на нет. нахлынувшие слёзы, впитываясь в рукав, постепенно усыхали, больше не падая из уголков его глаз. но отрывать руку не хотелось. – фую ~ – тянет ран, мягко обхватывая его руку у запястья. щёки, покрасневшие от слёз, стали ещё краснее от милого сокращения его имени. неужели, его соулмейт действительно называет его так? он спит? матсуно вопросительно мычит, поддаваясь чужой руке без сопротивления. чифую недовольно хлопает глазами, когда в раздраженные глаза бьёт дневной свет. ох нет, он же сейчас встретится с раном взглядами. нельзя! но чужие руки осторожно берут его за пылающие щёки, заставляя посмотреть прямо на их обладателя, оставляя все попытки избежать этого тщетными. сердце опять забилось в горле. – ты успокоился? больше не будешь плакать, солнышко? – теперь чужой взгляд был таким же мягким, как лепестки лаванды. матсуно расслабился в чужих руках, угукая в ответ. это прозвище... как же ему хотелось услышать его вживую. он точно не спит? не улыбнуться в ответ на лёгкую улыбку рана было бы преступлением. чужие пальцы, холодными кончиками проводят по мокрым следам под глазами, заставляя зажмуриться и тянутся к другой ласке сильнее. чужой смех приятным гудением раздается в голове. «как котёнок» – совсем рядом шёпотом, доводит до фейерверков в грудной клетке. – ну и хорошо. значит ли это сейчас, что ты согласен стать моим официальным парнем? – чифую моргает пару раз, пока до его уставшего мозга доходит важная инфомация. и медаль за быстро краснеющее лицо получает именно он – матсуно чифую. давайте поздравим. подросток мечется взглядом по чужому лицу, пытаясь найти хоть отголосок насмешки, но её нет. ран серьёзно только что произнес такое?       – ты когда-нибудь убьешь меня своими словами... – бубнит себе под нос матсуно, выглядя безумно мило с румянцем на щеках и этим смущением в глазах. милашка. ран беззлобно улыбается, но все же встаёт в полный рост, все ещё ожидая ответ. это их первая встреча, но кажется, будто они знакомы около пяти лет. – но... да... я согласен. – тихо проговаривает парень, мягко и застенчиво улыбаясь своему, теперь уже, парню. ран на это счастливо хихикает в ответ, осторожно приглашая подростка в обнимашки. как чифую может ему отказать? он осторожно поднимается, наконец-то осознавая, насколько его соулмейт выше. и правда, на голову. матсуно зависает чуток, рассматривая лицо рана чуть ближе, с удовольствием цепляясь за веснушки и длинные ресницы. теперь можно будет любоваться ими каждый день? он быстро утыкается носом в чужое плечо, пряча лёгкое смущение. – ты очень красивый.... – произносит в чужой ворот парень и ощущает прикосновение чужих губ к своей макушке.       – ты тоже. – отвечает так, чтобы только услышал чифую, ран и прижимает крепче к себе миниатюрное создание. матсуно даже пискнуть не успевает на это, с удовольствием подмечая, что старший такой же тактильный, как и он сам. стоять в объятиях любимого так приятно... чифую поддается на эту нежность, вздыхая чужой парфюм во все свои лёгкие, с удовольствием растекаясь в лужицу. потому что ран пахнет безопасностью. ран пахнет тем домом, в который можно придти в любом состоянии. ран пахнет... собой. маленькие ладошки сжимают чужую футболку в зоне лопаток. то, чего так не хватало в жизни матсуно, прямо сейчас рядом. в его объятиях. чужие руки скользят по спине в нежных поглаживаниях, от которых хотелось замурчать и уснуть. он в раю? если это так, то он ни на что это не променяет. их объятия обрываются аккуратно, одновременно с обоих сторон. хотя по взгляду чифую было видно, что этого было мало. и старший замечает это, с хитрой улыбкой целуя все ещё не вернувшегося на землю подростка в горбинку носа.       – да ладно тебе, солнышко. у нас ещё будет полно времени, чтобы пообниматься ~ – довольно проговаривает старший, с удовольствием замечая чужое смущение. чифую покрывается яркими красными пятнами аж по шею, напоминая переспелый помидор. смех сам по себе соскальзывает с губ рана и он смеётся, прикрывая рот ладошкой. а матсуно опять зависает, чувствуя в груди ровные удары сердца. он правда достоин всего этого счастья? этих мягких лавандовых глаз, этой улыбки, этой теплоты? матсуно правда может назвать это своим теперь? – если ты хочешь меня поцеловать, ты просто можешь это сделать, фую ~ не нужно смотреть с таким обожанием на мои губы ~       – хватииит издеваться!! – взрывается матсуно, ещё больше вспыхивая в цвета алого. почему всем так нравится его дразнить? ран лишь ухмыляется на этот маленький взрывчик, аккуратно перебирая волосы младшего в пальцах. чифую поджимает губы, и осторожно протягивает к его свободной руке свою. соулмейт понимает этот жест без слов, переплетая их руки между собой. тепло. уютно. так комфортно. матсуно внезапно прикрывает глаза, когда ощущает чужие губы на своём лбу. ему не хочется прерывать их время, но... – мне нужно домой... – шёпотом проговаривает парень, большим пальцем играясь с чужими костяшками.       – хорошо. я тебя провожу? – спрашивает, нежели утверждает ран, а чифую только кивает как болванчик, расходясь на части от мягких поглаживаний на затылке. сверху наверняка улыбаются и подросток открывает глаза, чтобы это проверить. – только тебе придётся вместе со мной зайти ко мне в квартиру. – трактует своё условие старший, на что матсуно фыркает, вспоминая, что его соулмейт выбежал к нему в одних тапочках и затертой домашней футболке. от этого сердце ещё больше стягивается приятными волнами. – заодно познакомишься с моим братом ~ он давно хотел с тобой познакомиться и мне иногда кажется, что ждал он эту встречу так же сильно, как и я. – подросток хихикает, глазами-бусинками рассматривая чужое расслабленное лицо.       – я совсем не против. – чифую крепче сжимает чужую руку, смущённо отводя взгляд в сторону. – и раз, речь зашла про знакомства, то.... тебе придётся остаться у меня дома на чай и познакомиться с моей мамой. – почему-то от этого в животе бабочки летают. ран сначала не понимает значение фразы, но когда до него доходит он улыбается, как довольный кот и нежно проводит по чужим волосам, убирая особенно торчащие локоны за ухо. – как говорится, убьём сразу двух зайцев? – его опять целуют, в этот раз в кончик носа, тут же тихонько стукая носы друг об друга.       – это точно. – ран выдыхает тяжёло, отстраняясь. матсуно ещё сильнее скрепляет их пальцы между собой, чувствуя как все невзгоды и переживания, что были в голове испаряются. сила любви, не иначе. – ну что, пойдём? – его мягко тянут в сторону, бережно поглаживая большой палец. взгляд рана был совершенно другим, когда он смотрел на чифую сейчас. как будто бы, старший смотрел на что-то столь драгоценное и важное в его жизни, что не хотел ни на миг отпускать. матсуно улыбнулся, делая шаг в сторону своего возлюбленного.       – пойдём. – запястья, со все ещё нестертыми записями разослали приятную дрожь по телам двух парней, скрепленных судьбой. солнце медленно опускалось за горизонт, чужая рука грела, а переговоры о важной ерунде успокаивали до этого ноющее сердце.

это ли не счастье