Сборник песен

      «Глаза у нее карие, с серыми вкраплениями около зрачка», — вертится в голове странная мысль, и Полина сама не уверенна, почему сейчас так пристально рассматривает глаза жлобихи. Но и осанка у нее прямая, и речь — четкая, словно она читает с листа. Девушка бы сказала «совсем как у леди», но именно на леди комиссарша похожа меньше всего. Со своей строгой формой и полным отсутствием макияжа она больше имеет сходства со средневековым рыцарем, нежели с любой девушкой их возраста.       И глаза ее сияют благородством только когда она смотрит на Бирюкова. Абсолютно верная своему делу и своим принципам. Стойкая, властная. Абсолютно отличная от Стиляг и от Мэла.       А Мэл — он умный. Совсем не такой, каким в первый раз показался ей у озера. Правда умный, и он, пожалуй, даже мог бы ей понравится, если бы он не заглядывался так часто на их негласного лидера. И если бы не…       — Понимаешь, просто другой, Кать.       Екатерина — имя красивое. Польза сказала бы, даже королевское. Очень подходящее девушке-комиссару и ее глазам. Подходящее ее суровому взгляду, светлой кожей и темным волосам.       Но слишком выделяющееся на фоне посредственных имен организации. Слишком отличающееся от советской «Кати» и простецкой «Катюши».       Полина наблюдает, замечает как глаза девушки загораются яростью из-за ответа парня, как она с отвращением оглядывает всех Стиляг с головы до ног. И ничего не может с собой поделать, когда, подмигивая, толкает Мэла к улыбающемуся Фреду. Бирюков теряет равновесие и, с легкой растерянностью, врезается в грудь Брусницына. Не менее удивленным он остается, когда Фред мягко подхватывает его под локоть и надавливает на плечи, оставляя парня в полу-обнимающем положении. В глазах комиссарши недоумение, быстро сменяющее себя ревностью. Чем Польза не забывает немедленно воспользоваться.       — Видишь, наши парни не такие уж и потерянные. — Полина, точно лиса, обводит руки вокруг талии жлобихи, не без удовольствия замечая покраснения на форфоровой коже, и начинает вести ее прямиком в толпу.       — Еще помнят, что любую леди, даже если она товарищ, нужно всегда пропускать вперед.       Игнорируя оскорбленный взгляд, испепеляющий всю боковую сторону ее лица, девушка продолжает крепкой хваткой удерживать Екатерину рядом с собой. Парни быстро остаются позади, после того как Фред за плечи оттаскивает Мэла, едва не попадающего под их каблуки, в сторону входа в здание.       Бродвей знает Пользу, никто не смеет вставать у нее и ее спутницы на пути. С неохотой, Стиляги пропускают и других членов команды — жлобят, спешащих за своим командиром.       — И даже к твоим песикам относятся с уважением, — С насмешкой делится замечанием Полина. Позади девушек слышится возня, точно кого-то пихнули, но до самого выхода из толкучки ни одна из них не оглядывается.       Стоит лишь показаться свободному от Стиляг пространству, Катя тот час вырывается из расслабленных рук своей, совершенно не сопротивляющейся, проводницы. Она напряженно вглядывается в толпу до тех пор, пока все ее служащие не выплевываются на дорогу перед ней, относительно целые и невредимые.       — Да ладно тебе, — Польза не решается положить руку на плечо девушке, вместо этого лишь заводя освободившиеся руки себе за спину и улыбаясь.       — Ты же и впрямь не думала, что мы начнем драку с вами на территории Бродвея?       Конечно, с девушкой никто не разговаривает, но даже это молчание становится для нее достаточным ответом. Что Катя, что ее жлобята, полностью игнорируют Полину и начинают построение. Девушку не прогоняют, в конце концов это ее территория, но некоторые все же кидают презрительные взгляды на ее одежду и прическу. Они ее не воспринимают, но ей плевать, ведь, будем честны, это не первые пренебрежительные выпады в ее сторону.       Полину не трогают, что уже хорошо, поэтому она продолжает разглядывать Екатерину, теперь уже со спины. Все та же прямая осанка и расправленные плечи, но теперь, разглядывая ее подробнее, Полина может примерно определить обхват ее талии и бедер; определить, что платье на девушке ужасно поношенно, а ботинки малы; заметить, что цвет формы ей совсем не идет.       — Думаю, если ты придешь сюда хотя бы в платье, может быть, кто-нибудь все же выслушает тебя, — Девушка будто разговаривает сама с собой в слух.       — Если платье будет такого же болотного оттенка, боюсь тебя даже на порог не пустят, не то что к Мэлу. Красное платье до колен, приталенное, может и помогло бы, но дальше холла с такой прической тебя просто не пустят, да и Мэл…       Хруст пальцев Кати слишком громко обрывает все предположения Полины, все же заставляя ее замолчать. Точно разъяренная дракониха, комиссарша оборачивается на девушку. В ее глазах грусть, возмущение и злость слепились в один комок, который та всеми силами пытается сдержать.       — Его зовут Мэлс, — почти по слогам шепчет Екатерина. — Мэлс, и никак больше.       Пользе даже немного ее жаль, правда, но жлобиха не нуждается в жалости, это видно.       — Пожалуй, — вот и все, что отвечает Стиляга, даже не отрываясь от бесстыдного разглядывания. — Но ты ведь и сама все видела, и понимаешь, парень с которым ты общалась чуть ранее не был твоим Мэлсом.       Катя быстро отворачивается, замечая на себе чужой взгляд, игнорирует чужое высказывание и продолжает выстраивать отряд.       Польза оборачивается на Бродвей, когда веселые песенные мотивы заменяет медленное джазовое соло на саксофоне. Ей пора возвращаться, совсем скоро закрытие.       — К сожалению, мне уже пора, дорогие мои. — Девушка перепрыгивает невысокий бордюрчик и начинает медленно идти в сторону здания задом наперед. — И, комиссарша, — Катя настороженно оборачивается в сторону уходящей и ждет, — Приходи в следующий раз в платье.       Стиляга выдерживает интригующую паузы, прежде чем, срываясь на бег, крикнуть:       — Не Мэл, так я уж точно в таком случае приударю за такой Леди! — Девушка громко смеется, уже не обращая внимания на оскорбления, брошенные ей в спину. На Бродвее ее уже заждались.