Тепло

Эш обожала ночную прохладу. Сидя на краю моста, она смотрела на волны. Иссиня-чёрные, они плескались, разбиваясь об опоры могучего сооружения. Вдали виднелись огни большого города: красные, жёлтые, рыжие, они смешивались во что-то новое, сливаясь с гудками опаздывающих куда-то машин, сиренами различных служб, криками веселящейся молодёжи. Но Эш было всё равно на то, как кипела жизнь в Бостоне. Она лишь смотрела себе под ноги, наслаждаясь звуком воды. Он был тихим, спокойным. Словно убаюкивающим. Ей как раз не хватало покоя в её нынешнем доме. Там было шумно, постоянно кто-то кричал, кто-то упрекал её во всё на свете, а это надоедало. Потому она и сбежала сюда посреди ночи, стараясь остаться незамеченной. Ей хотелось насладиться одиночеством до того, как наступит новый, полный событий день. Эш нагнулась чуть пониже к воде, чтобы рассмотреть своё отражение. Ей нравилось, как волны искажали её внешность. Им было плевать на шрам над левым глазом, на впалые щёки и небольшую сутулость. Они, наоборот, подчёркивали её потухшие серые глаза, короткие каштановые волосы, вставшие ёжиком на её голове и лёгкую, грустную улыбку, застывшую на её лице. Вода умела обманывать, это точно, но ложь ей нравилась больше, чем действительность. –Мисс, отойдите от края моста. Эш дёрнулась от неожиданности и чуть не упала в тёмные воды Мистик ривер. Успев схватиться за край и удержать равновесие, она обернулась, чтобы всё высказать таинственной незнакомке, которая её чуть не убила. Она не ожидала того, что увидела. Перед её глазами предстала прекрасная полицейская. Эш не могла не подметить, что та была очень красива. Синяя форма с галстуком и фуражкой лишь подчёркивала фигуру незнакомки, позволяя рассмотреть все её изгибы. Соломенные волосы были убраны в высокий хвост, они завивались на самых кончиках, принимая причудливую форму. Её лицо было выточено и излучало уверенность наряду с беспокойством. Зелёные глаза следили за каждым движением Эш, что той определённо не нравилось. Нахмурившись, девушка встала на край моста и аккуратными движениями начала по нему ходить, расставив руки по обе стороны от себя. Так легче сохранить баланс. Полицейской, по всей видимости, такое поведение не очень понравилось. Она нахмурилась, забавно насупив брови, и потянула руку к рации, расположенной на груди. Она уже было открыла рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, о чём-то задумавшись, опустила руку, а из её тела исчезло всё напряжение. Женщина лишь тяжело вздохнула и скрестила руки на груди. И правда, было прохладно: осенний ветер набирал силу, и становился холоднее с каждым днём. Полицейская сделала шаг в сторону Эш: он был настолько медленным, настолько выверенным, что подростку хотелось рассмеяться, но, тем не менее, блондинке удалось аккуратно приблизиться к девушке: –Ладно, у меня не получилось быть правильным копом, и по протоколу действовать не вышло. Слушай, ты серьёзно хочешь прыгнуть? Если так, может скажешь, из-за чего? Тебе всё равно терять нечего. Пф, психологические трюки. Мягкий голос, точные предложения. Эш они давно не удивляли. Но, к счастью, кончать с собой она не собиралась. Оно того не стоило. Девушка спрыгнула с борта моста на тротуар, подняв вокруг себя пыль: –Не собиралась я прыгать, офицер. Я не идиотка. Мне просто тут нравится. С недавнего времени. Полицейская заметно расслабилась. Плечи опустились, а с губ сорвался вздох облегчения. Было видно, что это не её стихия. Эш сразу подумала, что, скорее всего, она всего лишь зелёный новичок, не более. Экипирована по полной: при пистолете, в бронежилете. Похоже, она нервничала, когда партрулировала по ночам. Полицейская же времени даром не теряла и медленно, словно чего-то опасаясь, подошла к борту моста. Стряхнув с него пыль, она, поколебавшись, присела: –Лейтенант, – она сделала акцент на этом слове, – Джессика Харт, полиция Бостона. Думаю, номер моего подразделения тебе ничего не даст? –Не даст, – Эш замялась на пару секунд, а затем, пытаясь выглядеть максимально дерзко, задала вопрос, – вы меня теперь отведёте в участок? Я там уже бывала. Правда, не в вашем. Вас бы я запомнила. Оттолкнуть не получилось. Вместо этого её голос вышел слабым, хриплым, будто какой-то страх нагонял её.. Она не хотела показаться слабачкой, но ей нельзя было в участок. Джонсоны бы не оставили её в покое после такого. В лучшем случае, они бы просто отослали её в приют, в худшем – поколотили бы и оставили плохую рекомендацию. А ей такие рекомендации ни к чему. Не больше, чем у неё уже есть. Полицейская же вытащила из переднего кармана формы сигареты и, покопавшись в джинсах, достала зажигалку. Пара лёгких движений, и воздух наполнился ароматом сигарет с ментолом. Женщина покачала головой, легонько улыбаясь: –Ты не сделала ничего незаконного. Ну, помимо нарушения комендантского часа. Но если пойдёшь домой прямо сейчас, то я ничего не видела. А пока… Как тебя зовут? Эш удивилась. Она поражённо смотрела на Джессику, будто та спустилась с небес на мост Чарльзтауна.. Но для сиротки, часто попадающей в заварушки, женщина являлась чудом, не иначе. Доброй полицейской, которая готова закрыть глаза на мелочь. Эш присела рядом, мгновенно ощутив тепло тела лейтенанта Харт, и сразу инстинктивно отодвинулась: –Я Эш. Сокращённо от Эшли. Спасибо вам. Обещаю, я не собираюсь ничего воровать сразу после нашей встречи. Девушка слезла с бордюра, а за ней спустилась и полицейская. Женщина, по всей видимости проигнорировала это не очень надёжное обещание. Они стояли, не смотря друг на друга. Женщина с осторожностью поправляла форму, Эш же обняла себя руками, пытаясь согреться. Ничто не нарушало тишину вокруг, помимо шумов ночного города, доносящихся вдалеке. Девушка уже подумала, что пора бы попрощаться, как вдруг зашумела рация, ранее спокойно висевшая на одном из множества карманов форменного жилета, и оттуда донёсся женский голос: –Гамма-1, 10-55, 10-78, Нью-ленд стрит 439. Джессика тяжело вздохнула и нажала на кнопку радио, пробормотав в микрофон: –Браво-2, 10-4. Отбой, – затем женщина повернулась к Эш, которая ковыряла асфальт носком поношенных кедов, – мне, к сожалению, пора. Было приятно познакомиться, Эш. Тебе, случайно, не в сторону Саут-энда? Эш тихонько помотала головой. Совсем не по пути. Да и не хватало, чтобы Джонсоны увидели полицейскую машину. Сразу бы запаниковали. –Я дойду. Мне недалеко. Удачи вам с… Гаммой и чем-то там ещё, – Эш развернулась и пошла, не дожидаясь, пока Джессика попрощается в ответ. Сначала она шла медленно, но отдалившись от моста, перешла чуть ли не на бег. Лишь вдалеке она услышала приглушённое “пока”. *** Поход до дома был спокойным. Тёмные улочки не хранили никаких опасностей для Эш, и она спокойно прогуливалась, наслаждаясь ночной прохладой. Ей на пути встретилась лишь пара бродячих кошек, ластившихся и просивших еду, и несколько прохожих, которым и дела не было до девчонки, ошивающейся ночью на улицах. Чарльзтаун не зря зовётся элитным районом. Никакого криминала, изредка лишь кто-то забредает. Идеальное место для идеальной семейки, которой родители купили здесь пряничный домик. Вокруг стояли ровными рядами такие же сказочные жилища, будто насмехаясь над Эш. Девушка шла медленно, сгорбившись, разглядывая каждое здание и пытаясь оттянуть момент, но в конце концов добралась до дома Джонсонов. Она приблизилась к кованой белёсой калитке, ведущей во дворик, и осмотрелась. Вокруг не было ни души. Свет в окнах не горел – хороший знак. Девушка прошла мимо белого штакетного заборчика, который она сама же покрасила всего пару недель назад. Лужайка была немного влажной после того, как она её полила перед уходом, и блестела под лунным светом. Перед ней оказалась дверь. Всё та же дверь, выкрашенная в тот же белый цвет, окружённая тем же мятного цвета безобразием, называемым стенами. Как она ненавидела этот дом. И тут Эш осознала, что вечернее приключение было официально завершено, и расслабленное состояние сменилось бдительностью. Девушка аккуратно открыла скрипучую дверь, скривившись от звука. Но, похоже, в доме либо никого не было, либо все спали. Она вошла и с осторожностью сняла кеды, поставив их рядом с каблуками и мужскими туфлями, чтобы не стучать подошвой по паркету. Пусть и было очень темно, она с лёгкостью дошла до отведённого ей дивана, и распласталась на нём. К счастью, потёртый плед никуда не делся, и ей удалось завернуться в него. Приятное тепло окутало её тело, а после ночной прохлады оно ощущалось как благодать. Казалось бы, стоит ей закрыть глаза, как она сразу же заснёт, но почему-то она не могла просто расслабиться и не прокручивать неожиданную встречу со стражницей порядка на мосту. Под тиканье часов она думала, как ей повезло. Полицейская не спросила ни документы, ни адрес, ни даже фамилию. Улыбка заиграла на её лице. И вот она уже была готова отойти ко сну, как со второго этажа донеслись громкие женские стоны, прерываемые вскриками удовольствия. Казалось, будто весь потолок над ней пошёл ходуном. Странно, что штукатурка не посыпалась на голову. Они опять за своё. Как всегда. Мерзость. Эш вздохнула и перевернулась на бок, накрыв голову кусочком пледа, чтобы не слышать всех ахов и вздохов. Пружины впились в бедро, доставляя дискомфорт. Эш зажмурила глаза и начала шептать свою мантру: “Спи скорее. Спи скорее, Эш, осталось немного. Будет тебе 18, будешь делать, что хочешь, а сейчас спи”. Только вот в темноте она не заметила взрослую одежду, разбросанную у того самого дивана. *** День определённо не задался. Джессика крепко сжимала руль своего фольксвагена, тихонько проезжая пустынные ночные улочки. Костяшки белели на фоне чёрной кожи салона. На горизонте уже начинали проклёвываться первые лучи осеннего солнца, которые уже неделю как не грели. Джессика прикинула: на сон оставалось часа 3, не больше, потому не было смысла и ложиться, ей всё равно заступать на службу в 8. Женщина свернула по дороге к Норт энду, следя за светофорами. Казалось бы, в три часа ночи не должно быть много машин, но нет. Люди сновали туда-сюда, а женщина рисковала врезаться в них. Голова пульсировала и болела. Она не знала, от чего: от похмелья, от утренней вечеринки, от дела или от вечернего патруля. Конечно, всегда можно остаться в их уютном участке, расположиться на одном из диванчиков в раздевалке и не рисковать, но сознание тихо нашёптывало: “Домой, скорее домой! Разве ты хочешь, чтобы кто-то увидел тебя такой?”. Она не хотела, а потому вдавила педаль газа в пол. Машина наконец достигла небольшого многоэтажного дома. Аккуратные кирпичи, маленькие балкончики. Стандартный дом большого города. И ни в одном из окон не горел свет… Джессика припарковалась на своём обычном месте, чуть не задев другую машину, так она спешила: –Чёрт бы его побрал… – чертыхнулась женщина, осматривая БМВ соседа. Ни царапины. Она могла бы оплатить ремонт, но ей не хотелось даже говорить с кем-то вне работы. Слишком много мороки. Она так устала. С самого утра всё пошло наперекосяк. Её вызвали в 5 утра, сообщив по рации, что произошло что-то серьёзное, не называя конкретных событий. Джессика, наплевав на головную боль после обильных излияний виски, летела, обгоняя время, пыталась как можно быстрее доехать до участка. Ведь могло случиться что угодно: Джеймисона могли ранить на ночном патруле, и Райт могла попасть в передрягу, из которой самой ей было сложно выбраться. Но нет. Они устроили грёбанную вечернку за 3 часа до начала рабочего дня, заранее поздравляя её с повышением до лейтенанта, о котором она даже не знала. Какое к чёрту звание? Джессика даже не планировала такого, и уж точно не собиралась ничего отмечать. Но всепоглощающий гнев уступил место головной боли. У неё не было сил сердиться. Она всего лишь сухо поблагодарила друзей и коллег, переговорила с парочкой, спросила, чьей идиотской идеей было всё это организовать (и конечно это устроила Райт!), а затем принялась за работу. Перекладывание бумажек всегда успокаивало её, приятная рутина, которая всегда была одинаковой, неизменной и предсказуемой. После импровизированного праздника, пошедшего не по плану, весь участок погрузился в тишину. Люди сновали туда-сюда, переносили папки с документами со стола на стол, с полки на полку. Никто не смел лезть к сержанту Харт, поглощённой своей работой, чему она была очень благодарна. И ведь день должен был пройти спокойно: немного бумажной работы, может, пара пьяниц на вызовах. Не тут-то было. Первым был вызов в Бэк Бэй. Домашнее насилие, как сообщали очевидцы. Полицейские прибыли целым отрядом, четыре человека: Джеймисон, Райт, сама Харт и Нолан. Джессика ненавидела подобные вызовы, стараясь не попадать на них, но судьба никогда не была на её стороне. Стражам порядка пришлось войти в дом, который изнутри выглядел так, будто там уже давно никто не жил: повсюду паутина, пыль, разбросанные упаковки из-под лапши быстрого приготовления, джинсы и рубашки. Обои отклеились, являя за собой кирпичную стену, а штукатурка сыпалась пылью на голову полицейским. Лейтенант никак не могла сконцентрироваться на задании. Райт пыталась успокоить Джессику, положив ей руку на плечо. Лучшая и единственная подруга знала, что не так, но ни от кого не ускользнул судорожный вздох, сорвавшийся с губ Харт. Она никогда не понимала, насколько низко должен пасть человек, чтобы поднять руку на любимого и любимую. Неважно, насколько сильно ты разочарован, всегда можно решить всё по совести. Они прошли чуть дальше, и причина стала ясной как день: наркотики. Десятки шприцов, лежавших на полу, перемешанных со жгутами и ватой. Нолан подошёл к столу заваленному пивными банками. Там он заметил удостоверение личности, которое взял в руки, а потом прочёл вслух: –Чарльз Лин, 22 года. Дата рождения 4 января 1996. – мужчина кивнул Джессике, словно говоря: “Да, это, кажется, наш подозреваемый”. Джессика сняла полицейскую дубинку с пояса и кивнула Джеймисону в ответ. Высокий мужчина достал электрошокер и встал у двери, рукой показав, что готов. Харт открыла дверь и спокойно сказала: –Полиция Бостона, подразделение Саут-энда. Поднимите руки вверх так, чтобы мы их видели. – её голос не дрогнул ни на секунду. Стандартная процедура, выгравированная у женщины в разуме, так часто ей приходилось произносить эти слова. Перед глазами предстала отвратительная картина. Женщина сидела прямо у стены и тихонько всхлипывала. Красное платье свисало с неё клоками, а она отчаянно прижимала его к груди. По всему её телу находились синяки, ссадины и мелкие ранки. Рядом лежал, предположительно, Чарльз Лин. Джессика подбежала к нему, в то время как Райт подошла к женщине. Всё по уставу: проверить пульс, дыхание, зрачки. Кажется, он потерял сознание от передозировки, не умер. У Джессики в самом начале практики был такой же случай с алкоголиком. Опыт имелся. Правда, тогда его жена не выжила, а здесь её удалось спасти. Плюс, в молодости, на месте преступления был ребёнок, а тут, судя по показаниям, данным женщиной сержанту Райт и утвердительным кивкам Нолана, который прошерстил квартиру вдоль и поперёк, никого больше не было. Стражи порядка отвезли женщину в больницу, отправили мужчину в наркодиспансер. В участке пришлось заполнить чёртову кучу документов по делу. К концу вечера у неё настолько всё затекло от того, что приходилось постоянно сидеть и что-то писать, что даже мысль о доме была невыносима. Опять сидеть, только перед телевизором. Да и… Она не сказать, что сильно любила это место. Джессике лишь нравилось, что там можно было спрятаться ото всех. Однако тогда нужно было пройтись. Поэтому, недолго думав, она вызвалась на патруль. Был вечер вторника, так что вряд ли ночка обещала быть насыщенной. Харт взяла служебную машину и отправилась осматривать путь из Саут-энда в Чарльзтаун, через Норт-энд. Она спокойно ехала по улочкам Бостона, поглядывая по сторонам. Ничего необычного: парочки, гуляющие приятным осенним вечером, люди, бегущие домой после рабочего дня. Вдруг девушка увидела небольшую фигурку, свесившую ноги с моста. С одной стороны женщина понимала, что вряд ли это был случай самоубийства, но с другой… Она не смела рисковать. Джессика припарковалась у обочины и вышла из машины. Тогда она и увидела девочку, сидящую на краю моста. Женщина подумала, что у неё остановится сердце. Ребёнок выглядел настолько печально, у неё не было никакого огонька в глазах, который уж точно должен быть в её возрасте. Это точно мог быть суицид. Пусть у неё и было 10 лет стажа работы в полиции, ей ещё не приходилось сталкиваться с такими делам. Она ходила на цыпочках вокруг девочки, перебирая в голове различные подходы и реплики, которые они заучивали на бесчисленных брифингах. И правильные слова всё не приходили в голову. Ей пришлось сделать глубокий вдох, чтобы вспомнить первое правило: если есть время, оцени эмоциональное состояние человека по внешнему виду. Фигура, сидящая на краю моста, выглядела такой хрупкой, такой сломанной… Тонкая фланелевая рубашка на острых плечах, под ней серая хлопковая футболка, протёртые на карманах джинсы, и кеды, которые точно видели лучшие дни. Она так боялась сказать что-то не то, сделать что-то не так… Джессика выдохнула, расслабив руки на руле. Всё ведь прошло хорошо, волноваться не к чему. Ей лишь было жаль, что не удалось удостовериться, что Эш правда пошла домой, а не отправилась искать другой мост. “Нет, нет, это глупости… Она же сказала, что не идиотка”, – убеждала себя Джессика, усиленно мотая головой, чтобы отпугнуть печальные мысли. Не нужно слишком сильно переживать, ведь она почти приехала домой, а дома её ждали мелодрамы и еда. Но она не могла перестать думать о девчонке. Женщина припарковалась у многоквартирного дома в самом центре Норт-энда. Ей не очень нравилось жить в городе: шумно, многолюдно. Но родители подарили ей эту квартиру на выпускной, причём сделав из этого сюрприз, и она не имела права жаловаться. Блондинка подошла к входной двери, по пути забрав газету, торчащую из почтового ящика. Бесполезная бумажка, на которую она подписалась лишь из привычки. Коридор, как всегда, был чистым, полицейская не зря платила уборщице за тяжёлый труд. Возможно, только эта женщина и создавала уют в этом доме: поливала цветы, приносила картины, которые с душой развешивала по стенам, расстилала ковры. В конце концов Джессика добралась до 107 квартиры, её собственной. Ключи оттягивали карман, и она без труда смогла найти их. Как хорошо, что на кольце было только два ключа: от квартиры и от шкафчика в раздевалке участка. Ключ вошёл в замочную скважину как по маслу, приоткрывая дверь в её логово. Одинокое убежище, не иначе. Джессика сделала шаг вперёд и оказалась в квартире. Замок позади щёлкнул, отрезав её от всего остального мира. Приятная тишина. Время было настолько позднее, что даже соседи, молодая семейка, не шумели. Женщина скинула кроссовки с ног и повесила ветровку на крючок, еле державшийся на бежевой стене. Джессика прошла чуть дальше, кладя сумку на паркетный пол. Беспорядок, который она оставила позади утром, никуда не делся: одежда валялась по всей гостиной, на полу и на диване, бутылки из под виски стояли прямо у телевизора и на журнальном столике, там же находились упаковки из-под мороженого. Ей пришлось маневрировать, перескакивать с места на место, чтобы пробраться на кухню. Кран протекал в раковину, заваленную грязной посудой. Плевать, ей и не нужна была посуда. Харт открыла холодильник и достала оттуда бутылку виски, опустошённую наполовину. Она не помнила, когда успела столько выпить. Затем настал черёд мороженого, которое она достала из морозилки, заполненной льдом. Ежедневная рутина продолжилась, когда Джессика вернулась в гостиную и рухнула на диван, который жалобно заскрипел от резкой нагрузки.. Она отхлебнула из бутылки, немного пролив на футболку, почти не почувствовав вкуса и жжения алкоголя, и включила телевизор. Очередная серия “Женаты... с детьми” снова появилась на экране, прямо по расписанию. “Осталось продержаться до утра”, – с этими мыслями она начала бездумный просмотр, закинула ложку фисташкового мороженого себе в рот и отпила из бутылки ещё раз.