Предисловие
Милтоны и Винчестеры жили по соседству и всегда тесно общались. Не то чтобы у них был выбор: родители обоих династий проводили археологические исследования на базе единственного в городе института, и волей-неволей коллеги стали друзьями. Осенью, когда сын Милтонов перешел в среднюю школу, им предложили шестилетнюю экспедицию по странам Южной Америки и Африки. Возможность выдалась на редкость уникальная, из тех, что выпадают лишь раз. Старшие представители семей, будучи трудоголиками и ярыми фанатиками своего дела, отказаться не смогли. Детей взрослые с собой не стали брать по многим причинам. Во-первых, подрастающему поколению гораздо лучше жилось в стабильных условиях со всеми благами цивилизации. Во-вторых, старший отпрыск Винчестеров вскоре должен был поступить в местный колледж, а младшие ребята уже привыкли к школе. К слову, о старшем из сыновей Винчестеров. На его плечи, фактически, легла обязанность быть не только братом, но и заменить для младших уехавших мать и отца. Может, это было и нечестно по отношению к молодому парню, которому вот-вот должно стукнуть восемнадцать. Но родителей ведь не выбирают, верно? Сами взрослые наведывались к своим чадам каждый месяц, несмотря на дорогие перелеты и прочие дорожные расходы. В оставшееся время за детьми приглядывала тетушка, родная сестра Милтонов по женской линии, которая жила в соседнем пригороде. Она приезжала несколько раз в неделю, чтобы оплатить счета, оценить нанесенный дому урон, проследить за хозяйством и здоровьем подопечных. Родственнице это никакого труда не составляло, потому что своих детей у нее не было, а иметь всегда хотелось. Кастиэль был единственным ребенком в семье и, чтобы мальчику не пришлось подолгу оставаться одному, он переехал к Винчестерам. Вот так и получилось, что в свои двенадцать лет Кас оказался под одной крышей с лучшим другом и его старшим братом…Когда Касу было 12 лет
― А Дин точно не будет против? ― неуверенно поинтересовался Кастиэль. Затем внимательно осмотрел содержимое фарфоровой тарелки. Дважды со всех сторон. Словно там мог притаиться огромный мохнатый паук или, напротив, крохотная фея. Мальчик все еще не мог свыкнуться с мыслью, что на ближайшие шесть лет он такой же полноправный хозяин этого дома. Вот и чувствовал себя чертовски неуютно и спрашивал разрешение даже для того, чтобы присесть. ― Не-а, ― с набитым ртом уверил Сэм, пихая за пухлую щеку второй кусок пирога. Пирог был клубничным, с тонким слоем рассыпчатой пудры и узорными краями, изящно выполненными специальным резцом. Они раздобыли его в одном из навесных кухонных шкафов, забравшись на стул в поисках съестного. Рядом с выпечкой прилагалась записка:«Сэм, только тронь ― руки оторву». Послание насторожило Кастиэля, ведь когда отрывают руки ― это наверняка очень и очень больно. Но друг такие угрозы препятствием не посчитал, беспечно махнув на слова Милтона рукой. Кас скромно надкусил пирог там, где была самая румяная корочка. Вообще, старший брат у Сэма замечательный, судя по рассказам друга. Но злить его все же не стоило. Да и голодом он их не морил ― Дин купил целый набор кексов с цветной глазурью и упаковку песочного печенья, которые ребята слопали еще в школе. Так что вторжение на кухню было действительно незаконным. Как раз в тот момент, когда Милтон поднес ко рту свежую выпечку, раздался щелчок входного замка. ― Ой! ― пискнул Сэм, внезапно растеряв всю свою браваду. По его скромным прогнозам, Дин должен был вернуться гораздо позже. ― Ой, ― эхом отозвался Кас, с замиранием сердца глядя на видневшийся из кухни участок прихожей. Попасться с поличным ― вот уж сомнительное удовольствие. ― Бежим! ― завопил друг, когда дверь стала приоткрываться. Кастиэль наскоро запихнул в себя остатки пирога и помчался вслед за Сэмом. Но выпечка, кажется, угодила не в то горло, потому что мальчик взбирался по лестнице кашляя и едва ли не спотыкаясь. Друзья уже слышали гулкие шаги на кухне, поэтому, миновав крутой поворот, юркнули в детскую Сэма. Забрались под стол. Сэм достал из-за своей спины недоеденный кусочек и принялся судорожно жевать его, заодно вытирая тыльной стороной ладони рот. ― Притворимся, что спим, ― боязливо предложил Винчестер-младший. И тут же отвернулся к светло-персиковой стене, свернувшись калачиком. Под столом они вдвоем еле помещались, особенно если учесть не по годам рослого Сэма. Да и не логично было спать в таком месте, поэтому Кас решил на цыпочках перебежать на мягкую кровать. Но не успел он проделать и половину пути, как дверь со свистом распахнулась: ― Кто… умял… пирог? ― с каждым словом Дин делал угрожающе-широкий шаг вперед. У Каса аж дыхание перехватило. Мальчик замер посреди комнаты как вкопанный. Действия разворачивались точно как в боевике. Только вот Кас привык представлять себя отважным супергероем, а не жалким негодяем-неудачником, коим сейчас являлся. Сэм, предатель, продолжал делать вид, что дрыхнет: подложил под голову руки, которые брат обещал вырвать за содеянное, ― и был таков. Для убедительности еще и похрапывал. Хотя у него это больше походило на хрюканье. ― Ты, кажется, Кай? ― Дин, прищурившись, сделал еще один шаг в сторону мальчика. Милтон попятился назад, распахнув и без того большие глаза. Как бы из орбит от страха не выкатились. Старший брат Сэма продолжал наступать, и вскоре Кастиэль почувствовал, как его спина упирается в острый выступ подоконника. Вот и приплыли. ― К-кас, ― заикнувшись, поправил мальчишка. Не удивительно, что Дин его имя перепутал. Переехал Милтон к ним буквально на днях, а раньше Винчестер видел мальчишку не больше десятка раз. И то мимолетом. У старшего была своя компания, с которой он проводил столько времени, что и в родном доме был не частым посетителем. На стене висело узкое вытянутое зеркало. Кас кинул туда жалобный взгляд, словно его отражение могло выскочить из своего заточения и прийти на помощь. Но стало только хуже ― вокруг губ и на подбородке он увидел прилипшие крошки и белую россыпь пудры. Мальчик смущенно вытер остатки пищи подолом желтой майки с лягушонком, задрав ее до живота. Но было уже поздно ― Дин заметил следы преступления. Когда между ними не оставалось и четверти метра, Винчестер положил широкую ладонь Касу на плечо и низким тембром проворковал: ― Знаешь сказку о непослушных мальчиках, которые ели много сладкого и лопнули, как воздушные шарики? ― Дин издал звук, похожий на «пуф», и взмахнул перед застывшим Милтоном руками. Кастиэль не считал себя таким уж маленьким, чтобы слушать сказки, да и вообще мнил себя вполне состоявшимся членом общества, но отчего-то его язык наотрез отказывался ворочаться. ― Не-ет, ― получилось похоже на блеяние. ― И перед тем, как они лопнули, к ним пришел злой ремень и отшлепал по мягкому месту. Хочешь, продемонстрирую? ― Дин оскалился и зацепился пальцем за кожаный ремешок на своих джинсах. ― Не очень, ― ответил Милтон, побледнев как полотно. Ему стало до чертиков совестно, когда он представил, что его будут наказывать подобным образом. А ведь он даже толком не полакомился, только рот перепачкал! Дин, будучи действительно рассерженным из-за похищения любимого лакомства, сейчас едва сдерживал смешок при виде перепуганных сине-голубых глаз. Он-то догадывался, что инициатором затеи с пирогом стало не это невинное существо. А когда побледневшее лицо Каса еще и позеленело, то Винчестер всерьез забеспокоился. Ну его, этого Милтона! А то грохнется еще в обморок. Не повезешь же его бессознательную тушку куда-нибудь в Зимбабве, чтобы родители там сами возились со своим чувствительным сынком. ― Тогда впредь будьте умничками, ― оборвал себя Дин, убирая с подбородка мальчика крошку и увесисто похлопав его по спине. Конечно, он бы никогда не применил физическую силу для воспитательных мер. Никогда. И вообще бы руку не поднял на младших. Но им об этом знать было не обязательно. ― И передай Сэму, что храпит он неубедительно.***
На следующий день Кас не стал тратить карманные деньги, которые ему присылали родители, на сытный завтрак в школе. После уроков Сэм пошел на тренировку по рукопашному бою, и друзья распрощались до вечера. Кастиэль заскочил в маленькую пекарню и долго присматривался к крутящимся на подставках витрины выпечке. Когда рот уже наполнился слюной от обилия сладкого, он остановил свой выбор на аппетитном малиновом пироге. Расплатившись смятыми купюрами, он вприпрыжку поскакал к дому, стараясь не уронить добычу, плотно завернутую в бумажный пакет. Кастиэль стыдился их вчерашнего поступка и хотел извиниться перед Дином. В конце концов, не стоит ссориться на третий день пребывания в доме Винчестеров. Для Сэма, само собой, такие стычки с братом были в порядке вещей. Но они ведь родственники, и ему позволены такие выходки. А вот Касу отчаянно не хотелось заиметь репутацию похитителя пирогов. Влетев в прихожую, он аккуратно поставил свои кроссовки в углу и повесил легкую куртку на пластмассовый крючок. На первом этаже было тихо, поэтому он сразу побежал наверх. Постучался костяшками пальцев в комнату Дина, но ответа не последовало. Кас прислушался ― за дверью раздавался легкий шорох. Значит, хозяин комнаты на месте. Тогда мальчик робко заглянул внутрь, просовывая внутрь сначала нос, а потом и всю макушку. Брат Сэма лежал на кровати, заправленной стеганым клетчатым покрывалом. Глаза прикрыты, через голову дугой перегибается ободок массивных черных наушников. Парень кивал головой в такт музыке. Выглядел он при этом так увлеченно, что Кас невольно залюбовался и чуть не уронил свою драгоценную ношу. Милтон встряхнулся и попробовал постучать громче. Но Винчестер все равно никак не реагировал. Тогда мальчик бесшумно прошел по светло-бежевому ковровому покрытию к лежаку. Навис над Дином и постучал указательным пальцем по его плечу. Винчестер резко распахнул глаза. Чертыхнувшись, он стянул наушники и рывком сел. Кас едва успел отскочить в сторону, чтобы случайно не схлопотать по лбу. ― Тьфу, ты меня напугал! ― Дин театрально схватился за сердце и перевел дыхание. ― Чего хотел? Кастиэль потоптался на месте и нерешительно развернул бумагу. ― Это тебе, ― промямлил Кас, протянув открывшуюся взору выпечку. Он поднял ее так высоко, что круглый пирог закрывал почти все лицо мальчика. Дин удивленно вскинул брови и захлопал светлыми ресницами, озадаченно принимая из его рук подарок. ― Эм, спасибо, мелкий, ― уголки его рта дернулись вверх. Кастиэль, залепетав, сделал разворот на сто восемьдесят и уже хотел выйти, но Дин шагнул в его сторону и мягко схватил за ворот рубашки в оранжевую клетку: ― Ну и куда полетел? Пойдем на кухню ― я заварю чай, вместе поедим. Сэму только оставим. Сначала лишь небольшая улыбка тронула губы Каса. Затем показался ряд ровных зубов. А не такой уж он и страшный, этот Дин Винчестер.Когда Касу было 13 лет
― Растяпа, ― с досадой цокнув, проворчал Дин. Положив ноги Каса к себе на бедра, он обрабатывал его угловатую коленку, глубоко стертую в кровь, антисептиком. ― И где ты так умудрился? За прошедший год обитатели дома привыкли друг к другу. Милтон стал чувствовать себя куда более уютно. Он уже не передвигался на цыпочках, словно рядом чутко спала орава младенцев, готовая проснуться и в одночасье поднять на уши весь квартал. Сэм все нарадоваться не мог, что круглые сутки проводит с лучшим другом. Даже Дин привык к Кастиэлю и по-своему полюбил. Этот мальчишка был до нелепого смешным, и Винчестер порой подумывал, что надо зашить себе рот. В противном случае он продолжит поддразнивать ребенка до конца дней своих. Хотя швы бы не выдержали – распоролись бы сразу. Сразу, как только Дина настиг бы дикий приступ хохота, когда Кастиэль выкинул бы очередную неурядицу. ― С дерева упал, ― понуро опустив голову, признался Кас. Он мужественно терпел все манипуляции, проводимые с его конечностью. Было больно, и когда мальчик едва ощутимо вздрагивал, Дин незаметно дул на ранку. ― Ну и что ты на том дереве забыл? ― не удержавшись, хохотнул молодой человек. ― Яблоки… ― расстроено пробубнил мальчишка. На его лице отразилась вселенская скорбь. Винчестер прикусил губу, чтобы подавить рвущийся наружу смешок. ― Может, тебе журнал «Сад и огород» выписать? ― снисходительно фыркнул Дин, оборачивая вокруг его ноги бинт и завязывая из концов бантик.***
― Ведро тащи, ― скомандовал Винчестер-старший. Милтон послушно сбегал в деревянный сарай и притарабанил красную емкость из пластмассы. Сэм в их «авантюрах» участвовать отказался, залипая за драгоценным ноутбуком. Дин уже устал отчитывать младшего за то, что он носится с чудом техники, как с хрустальной вазой. У его ноутбука даже имя было. Еще чуть-чуть ― Дин и ревновать начнет. Ну а пока до мелкого было не достучаться, Винчестер проводил время с его другом. И, как бы старший ни отнекивался, когда он видел во взгляде Каса неподдельное восхищение, то чувствовал себя значимым и гораздо лучшим человеком, чем он есть на самом деле. Это было чертовски приятно. Парень вел Каса за запястье. Боялся отпустить ― вдруг еще где навернется. ― Что мы будем делать? ― с огоньком в глазах полюбопытствовал Кастиэль. Дин шел так быстро, что ведро постоянно било запыхавшегося мальчика по травмированной ноге, которую он не успевал вовремя переставлять. ― Что-что… Яблоки собирать ― вот что! ― объявил Дин. Они остановились возле коренастого дерева на заднем дворе, ветки которого отяжеляли спелые плоды с красными боками. Кас почувствовал прилив волнения. Еще недавно попытка забраться на дерево обернулась растерзанными коленями, саднящими ладонями и уязвленным достоинством. Ему не хотелось так же опозориться на глазах у Дина. ― Но я ведь уже пробовал, ― робко напомнил мальчик. ― Ничего не получилось, ― он развел руками. Старший уверенно подвел подростка к яблоне. Когда они остановились, Дин присел перед ним на корточки и твердо произнес: ― Малой, запомни раз и навсегда: если тебе не удается что-то сделать, то пробуй еще раз. И еще раз. Сложно, неудобно, устал ― не сдавайся, не ищи отговорок и глупых оправданий. Просто делай еще один шаг. Кастиэль внимательно вглядывался в лицо Дина, по-птичьи склонив голову. Винчестер подбадривающее сжал его ладонь. И Кас сделал то же самое в ответ. Дин поднялся и подсадил Каса на толстую ветку. Подросток, пыхтя, ухватился за нее цепкими пальцами и заполз, перегнувшись через дерево животом. Закинул следом ногу и окончательно вскарабкался наверх, балансируя руками. Теплый ветер шелестил листья, принося приятную прохладу в тени раскидистой кроны. ― Руками держись! Осторожно! ― забеспокоился парень, готовый в случае чего подстраховать мальчишку. Конечно, проще было бы самому залезть на гребанную яблоню. Но было видно, как расстроился Кас из-за своей неудачи. И Дин хотел научить его быть настойчивым. Кастиэль, скрывшись в сочно-зеленой листве, срывал ароматные яблоки и кидал их, метя в ведерко (и попав в него только два раза). Осознав, что такими темпами он и до завтра не управится, подросток решил просто-напросто потрясти ветки, которые были тоньше и изгибались под весом плодов. Яблоки градом посыпались наземь. ― Эй, пацан, ты ж предупреждай! ― пожаловался Дин, отскочив подальше и потерев лоб, на который чуть не приземлилось одно из яблок. ― Извини! ― крякнул мальчик сверху. К вечеру они насобирали три ведра и пакет отборных, идеально гладких и сладких фруктов. Сэм под конец соизволил вылезти из своей «берлоги» и деловито поинтересоваться, над чем это они хлопочут. Ради этого младший даже расстался с ноутбуком, заботливо погладив его на прощание. Они лежали на прогретой земле, поросшей свежей травой. Линия горизонта окрасилась малиново-желтыми разводами. Парни дружно хрустели вкусными плодами и наслаждались молчаливым закатом уходящего дня. Кас повернул голову набок и посмотрел на Дина, который положил руки под голову и с блаженством в глазах смотрел на окрашенные золотом облака, неторопливо плывущие по небу. Кастиэль мягко улыбнулся. Что он почувствовал в этот миг, подросток и сам не знал. Но в груди расползлось теплое щемящее чувство.Когда Касу было 14 лет
― Это еще что такое? ― Дин хмуро нависал над ребятами, вертя в руках пустую металлическую бутылку. Подростки сидели в гостиной и увлеченно наблюдали за голубым экраном телевизора. Сэм, несмотря на то, что они с Касом были ровесниками, выглядел теперь старше своего друга. Да что там, мелкий стал почти одного роста с Дином. И вечно подтрунивал, что Милтону надо больше каши кушать. Зато у Каса раньше начал ломаться голос. Поэтому голосовые связки порой побаливали, а слова произносились с низкой хрипотцой. Это особенно забавляло Винчестера-старшего, когда через минуту-другую голос паренька вновь становился звонким и кристально-чистым. Но сейчас было не до смеха. Дин, вообще-то, собирался поучить мелких уму-разуму за то, что они не вынесли мусор. Но случайно заметил в урне бутылку из-под пива. И сразу вскипел. Он-то и сам, конечно, в таком возрасте много чего перепробовал. У него и девчонка была, с которой он умудрился стащить лифчик спустя всего лишь месяц ухаживаний. Но не мог же он спустить с рук такие вот выкрутасы своим, фактически, подопечным! ― Не знаем, ― переглянувшись, хором отозвались ребята. Они, ясное дело, лукавили. Им совершенно случайно удалось раздобыть алкоголь. Один одноклассник стащил из своего холодильника пару бутылок пива. После школы вся их компания втихаря распивала за двором школы. Рискованно, но что поделать ― гормоны требуют адреналина, призывают бунтовать и нарушать правила, открывать новое. Последнюю бутылку Сэм и Кас выменяли на шоколадный батончик. Забавно вышло, но тот парень, Гейб, действительно был заядлым сладкоежкой. ― Значит, не знаете, да? ― ядовито спросил Дин. ― Ну-ка дыхни на меня, Сэм. Брат лениво поднялся с дивана и поравнялся с братом. С его губ сорвалось дыхание мятной пасты. ― Очень умно. Полагаю, ты тоже зубы успел почистить? Дыхни! ― гаркнул парень сжавшемуся на диване до размера молекулы Каса. Честно признаться, Милтону вкус пива не слишком понравился, кислый какой-то. Сэм оценил больше. Кастиэль медленно подошел, после каждого шага выдерживая напряженную паузу. Как циркач перед выполнением коронного номера всего выступления. Еще бы барабанную дробь добавить! Дин был так близко, что Кас нервно сглотнул и облизал потрескавшиеся губы. Глаза забегали с лихорадочным блеском, сердце пустилось вскачь. Зубы подросток не чистил, но успел выпить стакан воды. ― Ну! ― возмущенно поторопил Винчестер-старший. Милтон набрал в грудную клетку воздуха и, надув щеки, сделал резкий выдох. Взгляд бездумно блуждал по лицу Дина. Красивый рот, щеки с колючей щетиной, глубокие зеленые глаза… Момент был бы прекрасен, если бы его не схватили за ухо. ― Ай! ― взвизгнул Кас, вытянувшись на носочки вслед за своей мочкой. Судя по реакции старшего, вода не извела привкус пива. ― Вот тебе и «ай»! Детский алкоголизм развивает слабоумие, ― Дин сделал страшные глаза.***
Они сидели в маленьком, но уютном кафе. Дин заказал каждому по пицце и молочному коктейлю. Последнее он даже себе взял, потому что теперь пить пиво в обществе двух подопечных было как минимум нелогично. Винчестер понимал, что является примером для младшего брата и его друга. Поэтому стоило соответствовать заданной планке. Парни вели непринужденную беседу. Сэм без умолку трещал о Руби, с которой познакомился в классе математики. Винчестер-старший лениво усмехался и периодически задавал наводящие вопросы. Старался не давить, но и не выглядеть отчужденным. Сказать по правде, мелкий радовался, как собака, встречающая своего хозяина. Уморительное зрелище. Но вместе с тем трогательное, и старший брат хотел, чтобы Сэм всегда вот так вот доверял ему и делился сокровенным. Увлекшись беседой, Дин не сразу заметил, что Кас, сидящий напротив, угрюмо уставился в окно. Даже к остывшей еде не притронулся. Застыл, как безликая восковая фигура. ― А ты чего язык проглотил? ― потревожил подростка Винчестер, пихнув его ногой под столом. ― Давай, Казанова, расскажи про свои любовные похождения. ― Кас вздрогнул и повернулся на голос. У него все еще горело ухо, за которое ущипнул Винчестер. Нет, Дин в итоге и Сэму выволочку устроил, но все равно было чертовски обидно. И еще прямо сейчас друг обсуждал с братом тему, по которой Кастиэлю нечего было добавить. Совсем нечего. Кас перевел взгляд на Дина. Внимательно посмотрел, по привычке склонив голову. То, что вертелось у него на языке, давно уже не давало покоя и просилось наружу. Посчитав, что момент удачный, Милтон перегнулся через стол и негромко, но четко произнес: ― А мне нравятся мальчики.Когда Касу было 15 лет
― Ты уверен, что это хорошая идея? ― спросил Сэм, стоя возле окна двухэтажного коттеджа, из глубин которого доносилась грохочущая музыка. Даже воздух рядом гудел и вибрировал. ― В детстве ты был смелее, ― хохотнул Кас, подтягиваясь на дрожащих руках к открытой оконной раме. Лазанья по деревьям с Дином не прошли даром. Парень перекинул ногу, перевел дыхание и позвал: ― Идешь? Сегодня Винчестер-старший пошел на вечеринку «для взрослых мальчиков», как он выразился. Приехала тетя Каса, и поэтому Дин оставил ребят на нее. Вот только тетушка уснула почти сразу же, как переступила порог. И подростки, в которых взыграла чувство несправедливости, тоже решили улизнуть. Сэм последовал его примеру, и они оба сиганули внутрь дома. Повсюду мелькали танцующие тела, плотно прижимающиеся друг к другу. Пахло алкоголем, сигаретами и потом. Адская смесь. Кастиэль сразу же скривился. Сэм зажал нос и помахал перед собой, словно отгоняя муху. Парни аккуратно, вдоль стены пробрались к длинному столу, на котором стояли закуски и выпивка. Они налили себе пунша в пластиковые стаканы. Когда Кастиэль выпил две порции, он задумался, что в напиток явно было подмешано что-то покрепче. Во всяком случае, друзья стали чувствовать себя гораздо раскованней. Сэм потряс Каса за плечо. ― А? ― рассеянно отозвался тот, подпирая собой стенку. Дина пока нигде не было видно. ― Хотел у тебя кое-что спросить, ― вякнул ему в ухо Сэм. ― Спрашивай, ― весело подтолкнул Кас, чуть притоптывая ногой в такт стоявшего в помещении гомона. ― Я, конечно, понимаю, мы пришли сюда, чтобы поразвлечься и все дела. Но у Питера сегодня тоже была вечеринка, и мы могли бы пойти к нему. Ты наотрез отказался и потащил меня сюда. ― Милтон слегка напрягся. ― Скажи, это из-за моего брата? ― В каком смысле? ― светлые щеки подростка порозовели, он нервно взлохматил свои волосы. ― Кас, вот скажи честно: тебе нравится Дин? Милтон вытянулся, словно палку проглотил. ― Что? ― Кастиэль попытался сделать вид, что не слышит ничего из-за музыки. Но сейчас звучные ритмы электроники сменились медленной композицией, поэтому его попытка выглядела жалкой. Друг кинул на него осуждающий взор, дав понять, что бессмысленно прикидываться дураком. ― Ты слышал, что я только что сказал. ― Почему ты так решил? ― пискнул Кас. ― Что мне он нравится? ― последнее слово подросток неуверенно пробовал на вкус, перекатывал и вертел на языке. Привыкал. Странное такое ощущение. ― Ну не знаю, ― притворно задумался Сэм, почесав подбородок. Потом на его лице отразилось озарение, не менее наигранное: ― Может, потому что я родился с глазами? ― парень соединил из указательных и больших пальцев рук кольца и приложил их к своим карим глазам, как бинокль. ― А ты бы разозлился, если бы это было так? Кас ощущал, словно находится возле взрывчатки и ему предстоит выбрать, какой из цветных проводов перерезать, чтобы дезактивировать устройство. Вот он, момент истины. Сейчас он либо потеряет лучшего друга и получит фингал под глаз, либо… ― Шутишь? Да я бы сальсу сплясал на месте! В балетной пачке. Кастиэль хлопал длинными черными ресницами, будто бы от этого зависела выработка электроэнергии во всем квартале. ― Серьезно? – ошарашено взвизгнул Кас, не поверив своим ушам. На них обернулось пару человек. В голову некстати клюнул образ того, как Сэм танцует в светло-розовом платье… ― Серьезней не бывает, ― твердо сообщил Винчестер-младший. ― Вы для меня ― два самых близких человека. И если бы вы были вместе, и это делало бы вас счастливыми... то и я был бы счастлив. Кас медленно обрабатывал полученную информацию. Мозг туго соображал, но внезапная вспышка навела его на одну занятную мысль, от которой сердце заскакало быстрее: ― Постой, ты думаешь, что Дину я нрав… Но Кас не успел договорить, потому что его пихнули. Да так, что он чуть не навернулся. ― Ты кто такой? ― мужской голос обратился к Касу. К сожалению, Милтон выглядел на свои пятнадцать, в то время как Сэм вполне мог сойти за совершеннолетнего. Обидно, ничего не скажешь. ― Я… ― обернувшись, Кастиэль собирался уладить все мирным способом, но мазнув взглядом по помещению, его глаза приковались к широкому подиуму. Точнее, к тем, кто на нем был. Сэм заметил их почти синхронно с другом. Посередине стояла светловолосая девушка, а с обоих сторон от нее ― два парня. Один из них был Дин. Они втроем терлись об тела друг друга под дружный гул и свист окружающих. Старший брат Сэма был без майки, и подростки так и оторопели с открытыми ртами. Кас, увидев с каким упоением Винчестер обжимался с парочкой, почувствовал острый укол в груди. Но Милтона бесстыдно прервали от созерцания голого торса Дина. ― Малыш, по-моему, мамочка давно уже спела тебе колыбельную, ― Касу все же пришлось оторваться и повернуться к темноволосому парню, явно подвыпившему. Тому, который его толкнул. Специально или случайно ― черт его разберет. ― А тебя, по-моему, мамочка ходить ровно не научила, ― огрызнулся Кастиэль, мысленно удивляясь своей дерзости. А ведь ему всего-навсего хотелось еще хоть одним глазком взглянуть на прекрасный торс своего тайного объекта обожания. Хотя, после разговора с другом, не такого уж и тайного. ― Чего ты сказал, мелкий? ― парень несильно пихнул его в грудь. Кастиэль оскалился, когда услышал обращение, которое к нему мог использовать только Дин. Сэм попытался вступиться, используя свои дипломатические способности в улаживании конфликтов. Но разбитых носов и скандала все равно было не избежать, если бы за их спинами не раздался грозный голос: ― Не трогай малышню, они со мной. ― Винчестер, ты это, совсем свихнулся? К малолеткам теперь клеишься? ― Придурок, это мой брат и его друг! ― Дин обошел ребят и загородил их. Парень, судя по всему, хозяин дома, поспорил немного, но в итоге подчеркнул, что тут не должно быть детей, и ретировался. Понимал, наверное, что с Винчестером лучше не связываться. Кастиэль уже хотел поблагодарить Дина, но когда тот повернулся к ним, желание резко отпало. Даже несмотря на то, что старший явно был навеселе, в глазах его сверкали гром и молнии. ― Малой, тебе рот с мылом помыть надо! Чего нарываешься?! ― До Винчестера, видимо, не сразу дошло, что сам факт их присутствия здесь неправильный. Но когда он сообразил, то его рык заставил чертыхнуться всех стоящих поблизости: ― И вообще, ВЫ ЧТО ТУТ ДЕЛАЕТЕ?! Милтон понимал, что надо бы виновато потупить взор, но его глаза против воли «прилипли» к вздымающейся груди Винчестера, на вдохе которой просматривались ребра. От молодого человека источался запах перегара, смешанным с нотами терпкого парфюма. Но крылья носа Каса затрепетали, жадно втягивая этот аромат, который казался ему самым вкусным на свете. Вот бы поместить этот запах во флакон и, когда захочется, открывать и вдыхать, вдыхать, вдыхать… ― То же, что и ты, ― гордо брякнул Сэм. Кас лишь продолжил пожирать взглядом тело Винчестера. В следующее мгновение они втроем спускались по крыльцу, пока Дин, громко матерясь, тянул их за шкирки. Затуманенным разумом Винчестер-старший пытался сообразить, как ему действовать. Уходить в разгар вечеринки отчаянно не хотелось, но выбора не оставалось. Разрешить подросткам остаться с ним было исключено. Дин же там, в конце концов, не чай с печеньем пил. Одних их тоже нельзя было отправить, мало ли. А домой вместе не вернешься ― если тетка запалит, что его мотает из стороны в сторону, то сообщит родителям. Они ему и выговор сделают. Откуда-нибудь из Африки. Нет уж, пусть себе копаются и бананы едят, а они здесь сами разберутся. В итоге у Винчестера созрел план, и они пешком отправились в сторону дома. Хмель слегка выветрился, и даже настроение поднялось. Молодой человек не переставал горланить песни, перебудив всех соседей и местных дворняг. Одумавшись, парень перешел на шепот и пообещал, что протрезвеет ― и подросткам еще влетит. Но сейчас он ругаться и буйствовать не собирался. Может, потому что, будучи в их возрасте, и не такое вытворял. Когда через дорогу от них показались похожие, как две капли воды, жилища ― Винчестеров и Милтонов, Дин принялся отдавать указания: ― Значит так, Сэмми. Ты залезешь в комнату, как и вылез оттуда. Ты, Кас, покажешь, где в твоем доме можно переночевать, а рано утром вернешься к нам. Тетушке ― ни слова. Я приду к полудню. Ферштейн? ― спросил он, заговорившись на букве «ш».***
Дин проснулся от холода, да еще и не почувствовал своей руки. Занемела. Он нехотя разлепил один глаз и скосил взгляд бок. На обратной стороне его локтя лежала растрепанная макушка Каса. Парень ворочался и смешно постанывал, подмяв под себя все одеяло. Дин хмыкнул и шепнул ему на ухо: ― Подъем, соня. Пора оправдываться за вчерашнее. С губ Кастиэля сорвалось хриплое мычание. Он неуклюже прижал ухо к плечу, потому что дыхание щекотало кожу. Дин зажал ему нос, пытаясь вырвать из объятий Морфея. Кас попробовал воспротивиться, но его попытка не увенчалась успехом. В следующее мгновение он резко распахнул глаза и испуганно отскочил в сторону. Натянул одеяло до носа. ― Ди-и-ин? ― прозвенел Милтон. Будто бы перед ним не Дин, а его голый учитель математики развалился. ― Не знаю, кого ты еще в постель хотел затащить, но это я, ― простодушно всплеснув руками, усмехнулся Дин. Но потом понял, что ляпнул глупость, потому что Кас совсем стушевался и натянул покрывало уже до глаз. ― Иди на кухню, я скоро поднимусь, ― кротко взмолился Кастиэль. ― Ты чего такой дерганный? Уши Каса вспыхнули ярко-алым. Дин протянул к нему руку, чтобы успокоить. Но Кастиэль как ошпаренный вскочил в постели. Закутавшись в одеяло, будто в тугой кокон, он посеменил в ванную. Безо всяких комментариев. Винчестер искренне озадачился, но кинув взгляд на другую половину постели, ему все стало ясно. Посередине, на той части, где спал Милтон, расползлось пятно с засохшим семенем. Вот и объяснились стоны во сне. ― Подростки, ― вздохнув, покачал головой Винчестер и задумчиво поглядел на дверь, за которой скрылся Кас.Когда Касу было 16 лет
― Сэмми, тащи сюда тощую задницу своего друга и будем ужинать! Через пять минут Сэм вместе с Касом спустились вниз. Их уже сложно было назвать мальчиками. Подросли, окрепли, избавились от подростковой угловатости. Плечи стали шире. Взгляд осознанней, мысли яснее. Кастиэль с мягким, улыбчивым взором прошел на кухню, смеясь над чем-то вместе с другом. Сэм сказал, что пойдет помыть руки, а Кас по привычке поплелся доставать тарелки и столовые приборы. Он всегда помогал добровольно: убирал, стирал, гладил, поливал цветы и следил за родительским домом. Даже тетушка стала приезжать реже, когда поняла, что парни почти со всем справляются самостоятельно. Да и Дин уже стал взрослым и ответственным человеком. Парень скоро должен был получить диплом и выпуститься. Он даже вакансии в интернете подыскивал. За спиной Милтона покашляли, привлекая его внимание. ― Кас, отвлекись на минутку. Мы сегодня будем ужинать в столовой и все уже готово. ― Милтон обернулся и увидел Винчестеров. Кастиэлю едва удалось удержать тарелку, когда он заметил, что рядом со старшим из них стоит миловидная девушка, которую он обнимает за талию. Смуглая, с темными, завернутыми как серпантин, волосами. Лицо Кастиэля вытянулось. Сэм стоял позади с виноватым видом. Он-то предполагал, какие чувства испытывал друг к брату, и искренне посочувствовал ему. Кастиэль на негнущихся ногах подошел чуть ближе. ― Детишки, это Лиза. Лиза ― это мой брат Сэм и его друг Кас, ― Дин поочередно представил ребят. Они все обменялись вежливостями, сказали банальное «очень приятно» и расселись за столом. Кас чувствовал, что жареная курица застряла ему поперек горла. Винчестер-старший все время шептал своей пассии какую-то сентиментальную чепуху, на что девушка сдавленно хихикала. Будто бы подавилась. Кастиэль сосредоточил взгляд на круглой тарелке, остервенело протыкая вилкой зеленый горошек. Словно на нем можно было выместить всю злость. Странно, что у подростка еще пар из ушей не валил. ― Эй, Кас, ты на диете что ли? ― съехидничал Дин, по привычке задевая мелкого ногой под столом. Не счесть, сколько раз он так делал. Милтон вскинулся: ― Нет. А вот твоей Лизе, ― язвительно буркнул он, ― не помешало бы. Серебряная вилка Лизы упала на тарелку, громко звякнув о белоснежный сервиз. Девушка покрылась густым румянцем. Сэм удивленно разинул рот. Брови Винчестера свелись к переносице. Кас, осознав, что только что ляпнул, потупил взгляд на горошинке. Но после всего, что он с ней сделал, представительница бобовых вряд ли ему поможет. ― Пойдем-ка выйдем на секундочку, ― нарочито ласково пригласил Винчестер-старший. Он извинился перед Лизой, чмокнув ее в красную, как свеклу, щеку, и почти за шиворот утащил паренька по лестнице. Как только дверь бывшей детской за ними закрылась, Дин упер руки в бока и спросил рассерженно: ― Ты что себе позволяешь? ― Я… ― подросток подтянул штаны чуть выше. А то эта часть туалета словно бы стремилась упасть каждый раз, как он оказывался наедине с Винчестером, ― не знаю. Дин пристальным прищуром изучил Каса. Подросток в свою очередь тоже кинул взгляд исподлобья. И черт его знает, что на Милтона нашло, но он вдруг подался вперед и прижался ртом к мягким губам Дина. Сумбурно, неистово, до боли. Сердце Кастиэля зашлось суматошным биением, а в голове стоял раскатистый гул. Секунда, две ― брат Сэма крепко взял его за плечи и отлепил от себя. Кас ожидал, что Дин сейчас наорет на него пуще прежнего или даже ударит. Но Винчестер, стоя с огромными, как блюдца, глазами, лишь рвано выдохнул и затем как-то нервно произнес: ― Иди и извинись перед Лизой. Будто бы и не было поцелуя. Кас, смаргивая подступившие слезы, убежал из дома, громко хлопнув напоследок дверью. Даже побелка посыпалась. Ночевать он сюда не вернулся.***
Кас перестал проводить время у Винчестеров. Оставался у себя дома. Проветрил затхлые комнаты, вытер серую пыль с мебели, привел в порядок сырую кладовку. После того инцидента с поцелуем и Лизой он замкнулся в себе и стал чаще прогуливать школу. Да, ему нравились мальчики. Точнее, один-единственный мальчик. И чихать он хотел на то, что у них разница почти в пять лет. И пока Сэм рассказывал, с какой отличной девчонкой гулял, подросток ревниво думал про то, как Дин веселится со всякими накрашенными пигалицами и глупыми курицами. Вот и Лиза была одной из них. Винчестер поиграет с ней месяц-другой, и ему это надоест. Так, во всяком случае, Кастиэль себя успокаивал. Парень лежал, обнявшись с подушкой, и представлял, что это Дин. Только очень мягкий и молчаливый. Он обхватил наволочку всеми руками и ногами и вымученно вздохнул. Как же сложно. В дом позвонили. Милтон смущенно шарахнулся, испугавшись, что кто-то мог заметить его за таким дурацким занятиям. Хоть дверь и была закрыта. Подросток встал, разгладил на себе одежду и поплелся ко входу. Наверное, тетушка приехала. Кас предупреждал, что пока живет у себя. Но вместо пухлой женщины с круглым личиком, он увидел Дина Винчестера собственной персоной. Подтянутого, чертовски красивого и такого недоступного. И вместо того, чтобы с голодным рыком наброситься на молодого человека, Кас просто встал на пороге, перекрывая своим телом проход. Молчал ― хватит с него, один раз он уже договорился. ― Куда пропал? ― первым заговорил старший парень, подпихнув ботинком гравийный камешек возле крыльца. Все эти дни Винчестер был уверен, что Кастиэль побесится и перебесится. Но его надежды не оправдались. По правде сказать, вся эта ситуация казалась ему до жути неловкой. А еще он дико скучал по Касу, хоть и боялся себе в этом признаться. Но все же парень старался придать себе беспечный вид. Он ведь, в конце концов, старший и не должен выглядеть перед мелким размазней. ― Я уже и забыл, как ты выглядишь. ― Вспомнил? ― буркнул Кас. ― Эй, Кас, ну ты чего? ― он потянул его за запястье. Дин прекрасно знал, как на Милтона действует этот жест. Кас покрылся легкими мурашками. ― Давай, я принес твоих любимых «Мстителей» и карамельный поп-корн, ― он потряс перед носом парня целофанновым пакетом. ― Я ненавижу «Мстителей». И карамель, ― проворчал Кас. А внутри все ликовало от того, что Винчестер пытается загладить свою вину. Хотя, виноват ли он? Кастиэль ведь сам все заварил. ― Брось придуриваться. Ты это обожаешь. Не веди себя, как старый дед. ― Сам ты старый дед! Вон уже морщинами весь покрылся, ― подколол Кас. Ему не хотелось так скоро сдавать свои позиции. ― А ты бубнишь, как столетняя старуха. И врешь ― нет у меня никаких морщин. ― На всякий случай Дин провел рукой по своему лбу. Все еще гладкий. ― Не нравится ― я не держу, ― брякнул Кастиэль. Дин вскинул брови, словно бы переспрашивая, уверен ли он. Кас, насупившись, ничего не ответил. ― Как знаешь, ― пожав плечами, согласился Винчестер и развернулся. Что-то неприятно сжалось в груди Милтона и он, проклиная свое слабоволие, позвал: ― Ладно! Ладно, заходи. Так уж и быть, ― добавил он в конце, чтобы совсем уж не выглядеть рохлей. Дин с победоносной улыбкой прошел в дом, насвистывая бодрую мелодию. Они загрузили фильм и приготовили закуску, поставив ее рядом с диваном. Через полчаса Кас начал клевать носом, а еще через пару минут заснул, безвольно свесив голову на плечо Винчестера. Тот аккуратно накрыл его теплым пледом, взятым со спинки дивана, и пробурчал себе под нос нечто невразумительное.Когда Касу было 17 лет
С тех пор у Каса и Дина были странные отношения. Старший брат Сэма и вовсе, казалось, избегал Милтона, сводя их общение к минимуму. Кастиэль огорчался, искал причины в себе и своих поступках, но так их и не находил. И, ведомый чувством гордости, в ответ тоже постепенно закрывался от парня. Нет, Кас все еще испытывал самые теплые чувства к Дину. Но костер эмоций медленно утихал, когда Винчестер в очередной раз его игнорировал. Однажды Милтон застал Дина с парнем. Целующихся. Мечты о взаимности с человеком, который воспринимал его, как ребенка, таяли… Кастиэлю было семнадцать лет, и тестостерон делал свое дело. Дин был для него недоступной мечтой, которую он бережно хранил в своей душе. Тело же настойчиво просило его о внимании менее иллюзорном, чем воздушные грезы о старшем брате друга. И поэтому сейчас Кас лежал на мягкой кровати не один. Дин был на работе, Сэм пошел гулять с Руби, с которой встречался с незапамятных времен. Кастиэль решил не упускать выдавшейся возможности. Милтон выгнулся и закряхтел, когда высокий блондин, восседавший на его бедрах, потерся о пах. Перед глазами расползалось красноватое марево. ― Ба-а-льт, ― протяжно проскулил Кас, когда парень склонился над его шеей, оставляя алеющий ореол засоса на ней. Смесь томного удовольствия и тягучей боли ниже пояса заставляла ерзать по постели. Они были еще в нижнем белье, и Бальтазар начал медленно стягивать с него боксеры, заставляя сердце Милтона сделать кувырок. Но когда в комнату разъяренной фурией влетела знакомая фигура, сердце и вовсе сделало тройное сальто. ― Ба-а-льт, ― тонким голосом передразнил Дин. Парни, лежащие на кровати, вздрогнули. Кас вмиг стал таким же пунцовым, как трусы Бальтазара. ― Дин… ― нервно дернувшись, Кас попытался укрыть их с парнем. Бальт откатился вбок и охотно забрался под одеяло, обескураженный таким разворотом событий. ― Ты уже вернулся? ― Мой начальник оказался полным придурком, и я свалил... А ты, я вижу, времени зря не терял, ― голос стал набирать вибрирующую напряженностью громкость. ― Так, ребятки, устраивайте свою радужную вечеринку где-нибудь подальше! ― рявкнул он, и Бальтазар тут же поспешил натянуть на свое красное белье узкие джинсы и майку. Кас рассердился. Когда его друг оделся, Милтон встал на кровати на колени и крепким захватом притянул Бальтазара за затылок, впиваясь в его губы. Бальт оторопел немного, а Кастиэль не удержался и скосил во время поцелуя взгляд в сторону Дина. Молодой человек скрестил руки кренделем и исподлобья смотрел на парочку. Вид у него был свирепый. И еще какой-то… обиженно-недовольный. ― Живее! ― тоном, не подразумевающим компромиссов, поторопил Винчестер. Блондин застегнул штаны, кинул короткое «увидимся» Касу и юрко проскользнул в щель между Дином и выходом. ― Бешеный гомофоб! ― услышал Винчестер в свой адрес откуда-то снизу. Он разозлился, распахнул окно и, перегнувшись через подоконник, крикнул засранцу вдогонку: ― И чтобы нога твоя здесь больше не ступала! В ответ ему красноречиво показали средний палец. Кас находился в таком оцепенении, что сил хватило только на то, чтобы поправить сползшее белье. Хорошо хоть, возбуждение спало. Дин вернулся в комнату и с разъяренным видом пошел на Милтона. Но внезапно остановился, когда понял, что Кастиэль находится перед ним практически голый. Осознание этого настигло его слишком внезапно. Кас воспользовался заминкой и опередил парня: ― Ты сдурел, Дин?! Что это только что было? ― закричал он, подскочив с кровати. И плевать, что он сейчас выяснял отношения, стоя в светло-синих трусах в мелкие серые звезды. Парень обиженно выпятил нижнюю губу. ― Что это было? Что это было?! Твой дружок обосрал меня и показал фак! ― И поделом! Не смей вторгаться в мою личную жизнь! Это мои друзья! Тебя это не касается, Дин! Винчестер подошел к нему вплотную: ― О, то есть другом ты считаешь человека, который только что хотел трахнуть тебя? ― А ты что, ревнуешь? ― неожиданно выпалил парень. ― Вот еще новости! Пока ты здесь ― я за тебя отвечаю. И беспокоюсь, мелкий ты идиот, ― возмутился молодой человек. ― Так что теперь?! Мне ни с кем не встречаться? Сэму ты этого не запрещаешь! А сам небось своей гребанной девственности лишился в эру динозавров! Дин был настроен на жаркий спор, пререкания, скандал, даже на легкую взбучку. Но последняя фраза, сказанная парнем, была настолько полна детской обиды и абсурдности, что молодой человек расхохотался. Истерично, неистово и от души. Невинности он лишился в четырнадцать, к слову. Кас бросил на него злой взгляд. Старший утихомирился, подхватил его под подбородок и спросил уже спокойней: ― Ты хоть знаешь, что умные мальчики должны предохраняться? ― Знаю, ― гордо выпятив грудь, ответил Кастиэль. Дин опять был слишком близко, и от этого его вело. А если учесть, что еще десять минут назад у него был стояк, то сейчас Милтону пожар внизу живота мог потушить разве что огнетушитель. Лишь бы Винчестер этого не заметил. ― Ну и где резинка хранится? ― прищурившись, допытывался Дин. ― Эм-м, ― неопределенно промычал парень, стыдливо отведя взгляд. ― Вот бестолочь! ― раздраженно гаркнул Винчестер, отпустив парня.***
― Так… С пупырышками, светящиеся в темноте или, ― игриво изогнув бровь, продолжил Дин,― «особо большой размер»? ― Обязательно было озвучивать? Я умею читать, ― буркнул Кас. ― И вообще, я мог бы и сам все купить. Они стояли в огромной очереди на кассе. Благо, они уже почти прошли ее. Конечно, было бы проще купить контрацепцию в аптеке, но они решили заодно и продуктами затариться, так что совместили приятное с полезным. ― Я должен убедиться, что ты это сделаешь. И не напортачишь, как всегда. Ты ведь еще такой ребе-енок, ― издевательски протянул Дин. Старший не удержался, чтобы не поддеть младшего. Он знал, как это обычно заводит Кастиэля. Он знал и то, что сам сейчас ведет себя, как дитя. Но Милтон так забавно сердился, что молодой человек ничего не мог с собой поделать. А еще он до сих пор был напуган тем, что почувствовал, когда увидел стонущего под блондином Каса. И Винчестер не прогадал. Парень покрылся бурыми пятнами, в глазах сверкнул недобрый огонек. Ругаться в общественном месте, конечно, не лучший выбор. Но что делать, если Дин вынуждает? ― Сколько раз тебе говорить ― я не ребенок! ― тон повысился на несколько октав. ― Может, ты еще и трахнешься со мной, чтобы убедиться, что я знаю, куда что совать?! ― покупатели и случайные прохожие шокированно уставились на них. После того, как Кас понял, что только что сказал, покраснел, казалось, до самых корней волос. Дин и сам не ожидал таких слов. Он кашлянул, забрал покупки и, жестко схватив парня за локоть, поволок на выход. Винчестер, конечно, сам заварил эту кашу, но Кас явно не уследил за сбежавшим молоком. Когда они уже вышли, Дин легонько пихнул его за угол и прошипел: ― А что, твоя волшебная палочка встает при одной мысли об этом?Когда Кас стал совершеннолетним
― Эй, Кас, можно тебя на минутку? ― Чего тебе? ― устало вздохнул парень, сев поверх чемодана, чтобы наконец-то застегнуть злосчастную молнию до конца. Завтра приезжают родители. Не на пару дней, как обычно, а уже на постоянное проживание. Во всяком случае, до тех пор, пока им не предложат очередное-жизненно-важное исследование. Но Кастиэль не был в обиде на отца и мать. Благодаря им, а точнее их частому отсутствию, он вырос самостоятельным и зрелым парнем. Хотя здесь и не обошлось без помощи братьев Винчестеров. Но парадокс заключался в том, что мама с папой приедут, а Милтон осенью уже и сам отчалит. Он успешно поступил в университет и собирается изучать психологию. Да, он давно млел желанием узнать, что движет людьми и их поступками, как там устроен наш мозг. Сэм же поступил в тот колледж, где учился Дин, так что ему никуда не надо было уезжать. Будет постигать азы инженерии, ведь он всегда в глубине души равнялся на старшего брата. Милтон очень надеялся, что они с Сэмми останутся лучшими друзьями. Должно же быть в жизни что-то нерушимое. Чувства. Отношения. Люди. А еще сегодня Милтону исполнялось восемнадцать лет. ― Пойдем, увидишь, ― попытался заинтриговать Дин. Кас закатил глаза, но все же поплелся вслед за Винчестером. Наверное, за эти годы выработалась привычка выполнять его указания. На удивление парня, Дин завел в свою комнату. И весь путь держал его за руку. Прямо как и раньше. Милтон редко бывал в этой комнате. В помещении почти ничего не изменилось за много лет. Только вместо допотопного компьютера на столе разместился ультрасовременный ноутбук, а со стен исчезли плакаты, оставившие на них светлые прямоугольные следы. И еще куда-то делся тот клетчатый плед, который Кас так любил. Винчестер подал знак подождать, а сам подошел к тумбе под деревянной столешницей. Потянул на себя верхний ящик и принялся что-то искать. Он стоял спиной, поэтому Кас ничего не видел. Дин спрятал найденное за собой. Он вернулся к парню и сказал: ― С днем рождения, малыш. Ты уже стал совсем взрослым, ― парень понизил голос и смахнул несуществующую слезу, ― я так горжусь тобой. ― Дурак, ― пожурил его Кас, несильно пихнув в плечо. Но в голосе Дина он действительно почувствовал что-то, похожее на гордость. Кастиэль ощутил волнение по всему телу и внезапно накатившую тоску. Винчестер протянул из-за спины нечто тонкое и прямоугольное, упакованное в синюю подарочную бумагу и перевязанное поверх золотистой ленточкой. Чуть кривовато, надо признать. Если в детстве Касу казалось, что Дин идеален, то сейчас он понимал, что старший брат Сэма обычный человек, со своими достоинствами и недостатками. Когда ребенок маленький, то взрослые для него ― пример для подражания, безграничной любви и восхищения. Малыши смотрят на них снизу вверх. Но когда ребята сами подрастают, то снимают розовые очки и надевают обычные, прозрачные. Начинают отстаивать свою точку зрения, бунтовать, бороться, преодолевать. Так же произошло между Дином и Касом. Со временем, их разница в возрасте стала размытой, словно две смешанные акварельные краски. Они стали общаться на равных. Кас принял из его рук подарок и потряс его. Но ничего не услышал. ― И что там? ― полюбопытствовал парень. ― Открой и узнаешь, ― улыбнулся Дин. Улыбка у него была… какая-то не такая. Милтон разорвал упаковку, стараясь делать это как можно аккуратней, и вынул деревянную фоторамку, которая лежала стеклом вниз. Обычная, ничем с изнанки не примечательная рамка. Но ведь главное не обложка, а ее содержание? Кастиэль перевернул подарок и увидел фотографию, на которой были запечатлены они втроем: Кас, а по бокам Дин и Сэм. Счастливые, улыбчивые. Это было года три назад. Они поставили фотоаппарат тетушки на штатив и сделали целую серию снимков. Получилось из рук вон плохо. Либо кто-то глаза закрывал, либо отворачивался, либо разевал рот. И только последнее фото, когда Дин сказал, чтобы они все подумали о ком-то или чем-то приятном, получилось удачное. Кас тогда подумал о братьях, старшем и младшем. Наверное, все они тогда подумали друг о друге. С тех пор Милтон ни разу не видел этой фотографии. ― Это… это… ― начал заикаться парень, не зная как выразить словами весь спектр своего восторга. Снимок всколыхнул сотни, тысячи светлых моментов, пережитых за эти годы. За годы его взросления. В глазах защипало, но парню не хотелось расплакаться и показаться излишне сентиментальным, поэтому он глубоко вздохнул: ― Где ты это нашел? ―Кхм… ― Дин прочистил горло. ― Снимок всегда был у меня. Я знал, что когда-нибудь наши пути разойдутся и хотел, чтобы ты никогда не забывал нас. Меня, ― он потер затылок. Неужто стесняется? Последнее слово прозвучало так, что у Каса тепло разлилось в груди. Одновременно с грустью. ― Спасибо, это прекрасный подарок. Ты же знаешь, что я вас никогда не забуду, ― смущенно признался Кастиэль. ― Там еще сзади подписано. Кас уже потянулся своими тонкими, как прутья, пальцами, чтобы достать фото и прочесть подпись, но Дин его остановил: ― Нет, не сейчас. Я хочу, чтобы ты прочитал это, когда уедешь. Он явно хотел еще что-то сказать, но Кас опередил его, пока не передумал: ― Дин, можно я тебе тоже кое-что подарю? ― Мне? ― искренне удивился парень, вскинув брови. ― Но сегодня же твой день. ― Вот именно. Желание именинника ― закон. ― Хорошо, валяй, ― передернув плечами, позволил парень. ― Тогда закрой глаза. Дин нервно усмехнулся. ― Это безопасно? ― Нет. Но ты просто закрой глаза. ― И Дин послушался, опустив веки с густым кружевом светлых ресниц. Кас подошел к нему очень близко. Ближе, чем положено, вторгаясь в личное пространство. Кончики пальцев покалывало, а ладони похолодели. Милтон останется дома еще на целый месяц. Но именно сейчас, здесь и в этот момент ему захотелось выразить все, что он испытывал к Дину за эти годы: страх, восхищение, трепет, раздражение, привязанность. Любовь. Чистую и светлую. Не вопреки, а благодаря. Кастиэль прикоснулся губами к губам Дина. Не так, как пару лет назад: рвано, импульсивно, смазано. Сейчас это был осознанный, чувственный, может, даже прощальный поцелуй. Секунда, две ― вот сейчас Винчестер должен оттолкнуть его и сказать что-нибудь будничное. Кастиэль обещал себе, что не будет плакать. Но этого не происходит. Дин медленно скользит широкой ладонью по его щеке с легким пушком. Тихий стон срывается с губ. Вторая рука ласково обнимает за талию, прижимая ближе. И Кас теряется, тонет в этих ощущениях. Их слишком много. Слишком. И они прекрасны. Затопляют с головой, проникают изнутри и снаружи, вызывают острую дрожь в теле. Поцелуй был долгим и неторопливым. Кас целовался пару раз в своей жизни, но никогда поцелуй не длился так долго. Дин целовался тысячи раз в жизни. Но никогда поцелуй не длился так долго. По окончании они не отстранились. Просто стояли, прижимаясь друг к другу, слушая звонкое биение сердец, которые стучали сейчас в унисон. ― Ты принял мой подарок, ― пытаясь отдышаться, вымолвил парень. Его била неконтролируемая дрожь. ― Ты принял мой подарок! ― радостно засмеялся он, вовремя сдержав себя, чтобы не сорваться на визг. Хорошо хоть, Сэма они не потревожат, потому как тот с загадочным видом ушел из дома. Кас подозревал, что он готовит вечеринку-сюрприз. Хоть парень и просил его этого не делать. А, плевать, ― пусть устраивает. Кастиэль хочет насладиться этим месяцем сполна, до последней капли, до последнего луча солнца. Ведь это его прощание с детством, с миром, в котором он прожил восемнадцать счастливых лет. ― Кас, ты придурок, ― Дин убрал его темную прядь за ухо. ― Знаешь… Знаешь, сколько мне стоило усилий держаться от тебя подальше все это время? Я боялся, что сорвусь и только поэтому избегал. Знаешь, как я ревновал, когда застал тебя с другим? Да, да, я и правда тогда дико ревновал. Ведь ему было позволено прикасаться к тебе, а мне ― нет. Господи, я обещал твоим родителям заботиться о тебе, приглядывать и учить. А не развращать… ― он опустил взгляд. ― Черт, но это ведь невозможно! ― прямой взгляд вновь направлен на Милтона. ― Кас, ты замечательный. Ты очень дорог мне. Как человек. Как… как мужчина, ― Винчестер впервые так сильно краснел. ― Да у меня даже в календаре день твоего восемнадцатилетия помечен красным! День, когда мне наконец-то можно будет сделать то, что всегда хотелось сделать. Поцеловать. Обнять. Черт подери, да даже сказать все, что я только что сказал! ― пробормотал Дин куда-то ему в шею. Но Кас все равно мог представить, что к щекам парня приливает жар и он закусывает губу. Кастиэль знал его слишком хорошо. Милтон погладил его по спине, обнимая сильное, так отчаянно желанное тело. Ноги подкашивались от шквала эмоций, но Кас старался держаться. Ради Дина. Ему сейчас нужно одобрение, нужна поддержка. Впервые Дин так открывался перед ним, позволял себе быть слабым и уязвимым. И Кастиэль подумал, что это и есть доверие. Быть рядом с человеком таким, какой ты есть. ― Дин. ― Он мягко улыбнулся и слегка отстранился. ― Ты не развращал меня. Ты научил самому ценному. ― Чему? ― спросил он, выдыхая где-то за ухом. ― Любить, ― коротко и просто пояснил парень, потянувшись за еще одним поцелуем.***
В сентябре Кас переехал в квартиру, которую снимал неподалеку от студенческого городка. Ему еще предстояло обзавестись частью мебели и распаковать квадратные ящики из плотного картона. Когда парень стал валиться с ног от усталости, то сел прямо на пол и притянул к себе небольшую коробку с подписью «осторожно, здесь хранится самое важное». Поддев ногтем полосу скотча, он отлепил ее с противным скрежетанием. Открыл. На самом верху лежала рамка с фотографией, подаренная Дином и бережно упакованная. Кас снял защитный слой бумаги и провел кончиками пальцев по открывшийся стеклянной поверхности, на которой отражались блики солнечного света. Вспомнив слова Винчестера, он перевернул рамку и вынул фотографию. На обороте размашистым почерком были выведены несколько строк. «Дорогой Кас! Надеюсь, ты будешь хорошим мальчиком. Хочу дать тебе несколько напутствий: 1. Каждые (каждые!) 24 часа я жду твоего звонка или письма, где ты рассказываешь, как провел день. 2. Если ты найдешь себе кого-нибудь в колледже ― узнаю и уничтожу обоих. 3. Я приеду к тебе в субботу и останусь до понедельника, так что купи кровать