Муж моей лучшей подруги

POV Кай. Я очень люблю свою семью! Теперь я наконец-то могу сказать это. Я добился всего, чего хотел от жизни, а именно ее. Бонни. Я влюбился в Беннет с первого взгляда, когда увидел ее в моем тюремном мире девяносто четвертого вместе с Деймоном. Тогда я причинил ей много боли, потому что не знал, как по-другому выражать свои чувства. Объединившись с Люком, я понял, что натворил и чувство вины сжирало меня от мысли что я сделал с ней, а когда Бонни выбралась и отомстила мне, заперев в тюрьме девятьсот третьего, это больно ранило меня. Я думал, что, если я разрушу ее жизнь, заставлю страдать и, в конечном счете просто убью, мне станет легче и вместе с ней умрут и мои чувства к ведьме. Но я не почувствовал облегчения, ни от того, что убил весь свой ковен, ни от того, что погрузил Елену дремать в духовную кому, связав ее жизнь с Бонни, ни от того, что пробил Беннет легкое, швырнув ту заклинанием в стену. Честно, я хотел, чтобы Деймон ее спас. Видеть, как она умирает было невыносимо, в голове постоянно вертелся вопрос, правильно ли я поступаю, и я хотел, чтобы все скорей закончилось, но закончилось все для меня. Мучаясь в аду за свои злодеяния, я вряд ли жалел о них, а когда мне удалось выбраться оттуда, я снова продолжил их делать, беся всех вокруг и честно говоря, это было моим хобби. Но больше, всего сбежав из ада, я хотел увидеть ее, хотел знать, что она скучала по мне. Когда Бонни закрывала меня в третий тюремный мир, радуясь своей мести, я понял, что люблю эту чертову ведьму. Просидел в этой тюрьме я, к счастью, недолго, в Сверхъестественном Мире шли войны, это разрушило магию тюремного измерения, и я оказался на свободе. Кстати говоря, о существовании этого Сверхъестественного Мира, я тогда и понятия не имел, и случайно, оказавшись в его приделах, я почувствовал небывалую магическую силу. Ясное дело, я хотел ее себе и принялся высасывать силы из волшебников, убивая их в процессе. За это меня ждало суровое наказание, меня схватили дементоры и отправили в «Азкабан». Это было ужасное место. Там из нас выкачивали наши силы, тогда я впервые почувствовал каково это, держали на цепи, морили голодом и проводили эксперименты с нашим разумом, после которых многих отправляли на «Поцелуй» к дементорам. Атмосфера в тюрьме царила жуткая. Я терял себя, прекрасно понимая, что меня отправят на казнь. - Кто такая Бонни Беннет? – однажды во время обеда спросил меня сокамерник. – Ты говоришь во сне, – предвидя мой вопрос, сказал он. - Любовь всей моей жизни, – как на духу выдал я, наконец-то, признаваясь в этом самому себе. – Я ее больше никогда не увижу. - Ерунда! Ты тем более должен выбраться отсюда! Должен найти лазейку! Эти слова Нойза, моего сокамерника, дали мне хороший стимул не сдаваться. Я просил собрать суд для меня и уверял судью, что смогу вернуть к жизни Ковен Близнецов, целиком и полностью, а также откажусь от бессмертия. Суд вынес приговор, что если у меня выйдет, то через год меня выпустят на свободу, а если нет, то меня ждет «Поцелуй». Мне отвели специальное помещение, где я колдовал, изучая древние гримуары, днями и ночами, пока не вернул каждого из своего клана. Отсидев положенный мне еще один год, я был свободен и хотел начать новую жизнь, здесь в Сверхъестественном Мире. И хотел начать ее с ней, с Бонни. Разыскать ее было нетрудно, она тоже жила здесь, но в другом городе и я помчался к ней сломя голову. Увидев меня, она оцепенела, я понимал, ведь тоже жутко скучал. Уверяя Бонни, что я приехал с миром и просто хочу извиниться, я заметил фотографии ее и, насколько я знал, Кола Майклсона вместе и понял, что Беннет не свободна. Купив небольшой дом через улицу от ее дома, я устроился на работу в местный бар, так как с моими тюремными достижениями меня никуда не брали. Со временем мы неплохо подружились с Мэттом Донованом, с которым вместе работали и с моим соседом Энзо Сенд-Джоном, что было удивительно, ведь мое соседство он терпеть не мог. Я стал встречаться с администратором нашего бара Джейми. Она чем-то напоминала мне Бонни: карие глаза, смуглая кожа, темные волосы. Джейми была крепко в меня влюблена, с ней было весело, и возможно у нас бы все получилось, если бы одной ведьмы не существовала на свете. Мы с Джейми громко расстались на свадьбе Энзо, когда я в пьяном порыве признался Беннет в любви. С тех пор я стал приходить к Бон каждый вечер, в попытке поговорить. - Сколько можно, Кай?! Хватит. Меня уже все соседи ненавидят из-за тебя. Прекрати, пожалуйста, свои преследования! То, что мы расстались с Колом, не дает тебе зеленый свет, – возмущалась Бонни, когда я в очередной раз подкараулил ее у дома. - Дай мне всего один шанс, Бон, и клянусь, это прекратиться, – заверял ее я. - Так нечестно, Кай! Нельзя просто так врываться в мою жизнь, когда тебе вздумается, ставить мне условия, особенно после всего того, что ты сделал! - Всего один шанс, Бонни! Я готов все искупить, только…только дай мне шанс, прошу. И она дала мне его. Я честно, не ожидал, что наши отношения будут простыми, но, чтобы настолько, нет. Бон очень изменилась, постоянно психовала, била посуду, да и, в общем, делала все, чтобы вывести меня из себя. Я не сдавался, стараясь угодить ей, но в один вечер Бонни решила поставить точку. Я пил неделю не просыхая, взяв больничный на работе, не выходил никуда из дома. Энзо порой заходил ко мне, узнать, не сдох ли я вообще, и когда в очередной раз в дверь постучали, и я уже намеревался послать пришедшего ко всем чертям, зашла она, разразив меня новостью о том, что беременна. Я был на седьмом небе от счастья, уверяя ее, как я рад и что буду самым ответственным отцом. Бонни переехала ко мне и казалось бы все хорошо, но беременные капризы Беннет становились все невыносимее с каждым днем, я горбатился днем и ночью, бегая по ее просьбам в магазин, или передвигая в квартире мебель. Я жутко уставал, и когда Бонни закатила мне очередной скандал, не выдержал и разнес к чертям полхаты. - Ты совсем охренела?! – орал я, схватив ее за плечи. – Ты сука, специально это делаешь? Если хочешь, чтобы я к херам, убил тебя, а то у тебя это получается! Знала бы ты, как я ненавижу тебя за то, что ты со мной делаешь! – я еще долго распалялся, пару раз, даже вытянув из Бонни магию. Я был в ярости, и поняв, что возможно не сдержусь и серьезно наврежу ей, свалил из дома на неделю. Когда я узнал, что она родила, то помчался прямиком в больницу, но меня не пустили, ни к ней, ни к моему сыну, которого я так жаждал увидеть. Ко мне сбежались врачи и вырубили меня каким-то препаратом, так что очнулся я уже в другом помещении, которое оказалось психбольницей. Врачи поведали мне, что я, видите ли, не здоров и что Бонни настояла на моем обследовании. Как же я ненавижу, когда кто-то копается в моей голове! А это со мной происходило с завидной регулярностью. Три месяца психиатры пытались вылечить мою безумную психику, пока я не стал притворяться, что их лечение идет мне на пользу. Когда Бонни выписывалась, я впервые увидел ее за все это время. Она смотрела на меня жалостливыми глазами, а затем быстро развернулась и ушла. Оказавшись на свободе, я связался с Джо. Не скажу, что сестра была рада меня видеть, но все-таки решила мне помочь. Когда я узнал имя собственного сына, на душе стало теплее и мне скорее хотелось посмотреть на него, но от бесполезных поисков, руки опускались. - Девка совсем с ума сошла не давать общаться парню с собственным ребенком! Бедный мальчик! – возмущалась теть Галя, наша уборщица в баре. Не знаю почему, но она постоянно за меня переживала, защищая перед начальником, когда я забивал на работу. Я был для нее никто, а она заботилась обо мне как мать, что было незнакомо мне прежде. Вечерами я сидел за заклинаниями поиска, пока, наконец, не нашел. В тот день я снова был жесток, пытаясь убить мать Бонни, но услышав, плачь младенца, остановился. На протяжении всего этого нелегкого времени, когда я уже хотел отпустить доброго Кая и позволить ему исчезнуть навсегда, я вдруг понял, что уже не смогу, что не хочу жить как раньше. Когда Бонни в слезах извинялась передо мной, я хотел только одного: хотел знать, что, несмотря на все то, что мы пережили, что сделали друг другу, она все же любит меня. Хотел услышать, что мои чувства взаимны, ведь я так и не смог ее разлюбить. Нас объединил Ти-Джей, в котором мы оба души не чаяли, стараясь быть лучшими родителями. И наши чувства снова вспыхнули. - Кай, я выбираю крестную. Ты уже выбрал в крестные Энзо, теперь моя очередь! – смешно добивалась справедливости Бон-Бон. - Да я знаю, кого ты выберешь. Это по любому будет Пирс, - констатировал факт я. - Да, а ты имеешь, что-то против моей лучшей подруги? - Нет, просто знал, что так и будет. - Ой, посмотрите, знахарь тут великий нашелся! – смеялась Бонни, тут же обнимая меня. Конечно, я ничего не имел против Кэтрин. Именно ее я попросил помочь мне с сюрпризом для Бон, когда готовился сделать предложение. Пирс была самой близкой подругой Бонни, к тому же умела играть на виолончели, что было на тот момент мне на руку, и не была обременена дурацкими семейными проблемами, в отличие от других ее подруг, на которые мне было наплевать. Честно, я не ожидал, что стервозная Кэтти может быть в полнее милой и даже веселой и надо признать, что без ее помощи Бонни не верещала бы так от счастья, когда я просил ее руки на одном из пляжей города. - Когда в тебе проснулся такой романтик, Паркер? – спрашивала меня любимая. А я и сам не знал, просто думал, что для той, что любишь всем сердцем, им быть не сложно. - Дорогие друзья, родственники, ну и прочие, - я окинул взглядом отца, который какого-то черта приехал на мою свадьбу. Что-то я не помню, как высылал ему приглашение. Наверное, надо сказать спасибо Джо. – Сегодня самый счастливый день в моей жизни, и я бы хотел обратиться к моей любимой жене. Солнышко, я так люблю тебя и, в общем, поэтому, я решился на это. Простите, нервничаю, со мной такое впервые, - Бонни начинает хлопать и зал моментально подхватывает ее инициативу, а я втягиваю побольше воздуха в легкие и начинаю петь стихи Есенина, которые переделывал полночи перед свадьбой: Заметался пожар голубой, позабылись тюремные нары, В первый раз я запел про любовь, в первый раз отрекаюсь скандалить. Был я весь так запущенный сад, был на зелья и магию падок, Разонравилось мне убивать и терять свою жизнь без оглядки. Мне бы только смотреть на тебя, видеть глаз твоих зелени омут, И чтоб в прошлое, не любя, ты уйти не смогла к другому. Поступь нежная, легкий стан. Если б знала ты сердцем убойным, Как умеет любить Паркер Кай, как умеет он быть покорным. Я б навеки забыл кулаки, убивать родственников бросил, Только тонко касаться руки и волос твоих, смуглой кожи. Я б навеки пошел за тобой, хоть в свои, хоть в чужие дали, В первый раз я запел про любовь, в первый раз отрекаюсь скандалить. Зал разразился аплодисментами, а я смотрел на Бонни, что вытирала салфеткой слезы и одними губами шептала, что любит, и понимал, что невероятно счастлив. - Кай, если ты завалишь спать, то тебе не поздоровиться! – в шутку грозилась Бонни, и побежала открывать дверь матери. - Встаю, - я неохотно поплелся к входной двери. - Привет, мамуль, спасибо тебе большое за то, что посидела с Ти-Джеем, мне правда так неудобно, что ты не побыла на нашей свадьбе, - затараторила Бонстер. - В записи посмотрю, и нечего извиняться, я сидела с любимым внуком, так что это мне не в тягость. И я еще посижу, а вы быстро собирайтесь и едьте за билетами, свадебное путешествие никто не отменял, – говорила моя теща. - Мам, но мы хотели взять Джея с собой... – начала Бонни, мать ее перебила. - Больше вы ничего не хотели?! С маленьким ребенком вы будете таскаться по самолетам, отелям и шумным ресторанам? Езжайте, отдохните вдвоем месяцок, а мы вас тут будем ждать. Да мой сладкий? – мило обратилась она к внуку и тот заулыбался. – И не надо переживать мы будем звонить вам каждый день по Скайпу.