Спасательный круг

Всё меняется, и что-то грядёт. К лучшему? Что останется? Не готова, боюсь. Отменяйте полёт. Опять она готовит что-то, что медленно и извращённо играется с его рецепторами. Стоит вся такая домашняя в его длинной чёрной рубашке, которая на ней превращается в платье, так игриво скрывающее томные женские изгибы, блестящие локоны спокойно струятся по плечам, поднимающимся и опускающимся, пока она помешивает блюдо лопаткой. Достоин ли он такого счастья? И должны ли демоны в принципе задаваться такими вопросами спустя полгода после их первого настоящего секса? — Доброе утро, — полным нежности и умиротворения голосом произносит брюнет, крепко обвивая талию своей возлюбленной и утыкаясь в горячую шею влажным после утреннего душа носом. — Доброе утро, — отвечает ведьма, чуть вздрагивая и опрокидывая голову на плечо мужчины и слегка улыбаясь, — Астарот, милый, я же просила так не подкрадываться. А если бы обожглась от неожиданности? — она заглядывает в светящиеся оранжевым глаза с не остывающим интересом. Да, когда он абсолютно счастлив, его очи иногда меняют оттенок, наверное, поэтому он не умеет ей врать, не всегда может это контролировать. — И почему ты не одет? Боксеры не одежда, но ему никуда не нужно, он вообще проснулся только потому, что учуял приятный запах жаренного мяса, а прижаться голым торсом к относительно одетой девушке — лучшее, что можно придумать с утра. — Прости, я не подумал, что ты можешь обжечься. Но сейчас вспомнил, какая ты неуклюжая, и понял, что мне действительно стоит быть аккуратнее, — ухмыльнулся чёртик и получил тычок в ребро. — А насчёт одежды, так ты стащила мою любимую рубашку, не судьба мне одеться. — Мне она идёт больше, во-первых, во-вторых, нет слуг, и я вынуждена признать, что в твоих тряпках намного круче, чем в платьях, особенно по утрам, — с притворно раздосадованным вздохом сдаётся ведьмочка. — Ну отойди, а то правда дёрнемся неудачно, — замечает блондинка, и он отстраняется, идя к столу. — Отбивные, да? Деличка, ты — самая лучшая женщина на свете, — жмурится от запаха демон, облизываясь. Осознание того, что ведьма разогнала всех слуг, чтобы порадовать его с утра мясом, которое она не очень-то и любит, рождало в нём необъяснимое тепло. — Скорее в Аду, — замечает Верховная и усмехается. Прошло достаточно времени, чтобы она могла спокойно об этом шутить. Девушка накрывает говядину с овощами крышкой и убавляет огонь, ставит на плиту чайник и после подходит к демону, который уже раскинул руки для объятий. — Иди сюда, сладость, — она усаживается сверху, свешивая ноги по бокам и выгибается, когда его большие пальцы массируют плечики. Такая расслабленная, будто ещё не проснулась полностью, полуголая, что несомненно, заводит. — Вот ты рубашку даже застегнуть не удосужилась, а потом будешь мне говорить, что я озабоченный, — показушно хмурится брюнет. — Да, именно так всё и будет, — хитро прищурившись, отвечает бестия. Кухня стала, кажется, тем, что их сближает. В оранжерее-библиотеке Корделия отдыхала от его, порой навязчивого, общества, болтала с Мисти и уединялась, чтобы изучать новые для неё заклинания, занималась растениями или же просто размышляла о насущном; в её бывших покоях демон занимался своими делами или встречался с другими чудищами. Но кухня… Тут она обычно называла его криворуким, когда пыталась научить готовить или прибегала на запах горелого. На кухне они ссорились, так, ради разнообразия и кидались друг в друга мукой, развлекаясь, прерываясь на задушевные беседы. Астарот очень ценил это место и всегда тащил её туда под предлогом, что хочет чего-то эдакого и без её надзора ну никак не справится. Делия к этому привыкла и на подсознательном уровне шла после каких-либо недомолвок, зная, что совместная готовка их вновь объединит. — Ты зачем меня с самого утра дразнишь, провокаторша? — красноглазый фырчит и сжимает маленькую грудь в ладони. — Мистер демон, Ваша больная фантазия не перестаёт меня удивлять, — улыбается Верховная, резко убирая его руку. — Я встала, чтобы приготовить тебе покушать, не более. А уж то, что ты видишь во мне намёк на секс — не моя проблема. — У тебя соски стоят, святоша, — скалится мужчина и обводит один из них ногтем. Мурашки табуном проходятся по ней. Утром Корди заводилась легче всего. — Нечего маячить тут и светить своими мускулами, — порывается встать, но он удерживает за запястья. — И вообще, это ничего не значит. — То-то же ты всё утро пялишься на мой член, — парирует чёртик, внимательно разглядывая малышку. — Врать ты так и не научилась. Её взгляд и впрямь моментами падал на крепкий стояк, вызывая разряды по всему телу и тяжесть внизу живота. Каждый раз она вспоминала то первое проникновение и хотела немедленно повторять это снова и снова. То чувство наполненности, будто сейчас разорвёт, та нежность, с какой он рассматривал её и волнение, с каким интересовался, продолжать ли ему, сводили её с ума, неустанно будоражили. У неё всё болело на следующий день, потому что остановиться после одного раза они не смогли. Разные позы, под разными углами, смешивающиеся дыхания, переплетающиеся языки… Астарот, пусть и не вызывал в ней какого-то особого трепета, и она с трудом сумела загнать воспоминания о прошлом глубоко в подсознание, был неоспоримо тем, с кем страсть достигала своего пика. На это влияло множество факторов, начиная от его заботы и возможности не быть осужденной, заканчивая её собственными желаниями хоть раз в жизни не задумываться о последствиях и окунуться в пучину разврата и удовольствий, до селе недоступных такой противно-чистой девочке. — Тебе показалось, охладись, — фыркнула Делия и подскочила с чувством победы. — Уверена? — демон тут же поднялся и опрокинул её на стол, заставив ахнуть от неожиданности. Он сдвинул белоснежные трусики и коснулся пальцами внизу. — - Так я и думал: вся мокрая, — лыбится брюнет и впивается в любимые податливые губы, спускаясь к шее. Это было, чтоб его, противозаконно, неестественно, неправильно. У них словно переключатель в голове щёлкал, стоило хоть чуть-чуть оголиться. Возможно, причиной послужило то, что лишь пару месяцев назад ведьма смогла окончательно загнать все переживания в себя и расслабиться, и у них только начался настоящий конфетно-букетный период. Всё с начала и никак иначе, они договорились. Никто ничего не вспоминает, никто ни о чём не жалеет. Он слушает её и уступает, она, в меру своей строптивости, прислушивается. Астарот, не церемонясь, приспустил боксеры и резко вошёл, задвигавшись в своей до сих пор умопомрачительно узкой малышке и переплёл их пальцы, прижимая её руки к столу. Она зашипела от удовольствия, подмечая, что большой член — лучшее, что могло случиться с ним, учитывая ослиный характер. Сегодня быстро. Не изменяя страсти, они двигаются в такт, стонут в унисон, и она, вырвав ладонь, тянет его к своей груди, а потом и к лицу, кусаясь, чем заводит ещё сильнее. Резче, быстрее, жёстче. Ей нравится, пусть позже она и поругает себя за это, что он может вот так взять её, буквально разложив на столе и оттрахать до потери пульса, не сделав больно при этом и угадав все её желания. Телепатия это или ещё какая-то демоническая херня, но она ни разу, разве что в рамках игры, не попросила потрогать там и прикоснуться так, потому что он делал это прежде, чем она открывала рот. — Так быстро, Делия? — простонав от блаженства, спрашивает мужчина, когда она сжимается и кричит, извиваясь змейкой. — Скорострелка. — Сам начал быстро, — шёпотом отзывается та, пытаясь отдышаться, — чайник кипит, — замечает тучку из пара над плитой. — Ну уж нет, сладкая, значит, сегодня дважды кончишь, — он ставит её на пол и разворачивает спиной, нагибая над столом и вновь входит. — О Боже, Астарот, — жмурится и закусывает губу. Как пошло они выглядят, и как её это, в кои-то веки, абсолютно не волнует. Через пару минут они оба заканчивают, и бес прижимает её к себе, привычно целуя в макушку. — Спасибо, — мягко произносит он и заправляет прядь ей за ушко. — Теперь опять мыться из-за тебя, — тяжело дышит Делия и прислоняется к раскалённой широкой груди лбом, нежно касаясь губами. Он не стал ни на йоту грубее с ней, заполучив, и после секса, неважно, бешеного или нежного, всегда оставался предельно внимательным. — Пожалуйста. — Иди в душ, маленькая. Я всё сам уберу, помою и положу покушать. Тебе же капучино и тирамису, да? — тихо интересуется красноглазый, не переставая любовно поглаживать. — Здесь или в кроватку принести? — иногда он вообще носился с ней, как с ребёнком, лишь бы не задеть и не обидеть. — В кроватку, — выдыхает ведьма.

***

Делия закусила губу, напряглась и нахмурилась, выводя карандашом линию на холсте. Опять не то. Ведьма сжала карандаш в руке, попыхтела, выдохнула, а потом прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Она развернулась к обнимающему её со спины демону и грустно посмотрела на него. — Не моё это, — обиженно выдала девушка, — зря я попросила тебя научить меня рисовать. — Корди, у тебя комплекс отличницы, — мягко улыбнулся мужчина и положил руку ей на щёчку, красную от досады. — Разумеется, после пары раз ничего не выйдет, но если не забросишь сейчас — начнёт получаться. Давай что-то попроще нарисуем? — У меня никогда не начнёт, — надулась блондинка, как дитя. Она же так хотела научиться, почему всё против неё? — Малыш, что за настрой? Скажи мне, котёнок, с какого раза я научился делать это твоё тирамису? — Астарот подцепил её подбородок, стараясь не думать о том, что она до сих пор в его одежде. Спасибо, что хоть застегнулась. — Я жду. — …сятого… — Громче, милая. — С десятого! — прикрикнула ведьма. — Ну вот, видишь. И до сих пор пытаюсь делать это лучше и лучше. А у тебя, между прочим, неплохо получилось. Он разворачивает её обратно к мольберту с холстом, и они смотрят на вазу в пол листа. «Пизанскую» вазу, учитывая, как сильно та наклонена в бок. Тени неправильные, сама хрусталь будто в воздухе висит, ну что это такое?! — Я знаю, о чём ты думаешь, милая, не надо так думать. Самое главное — что ваза похожа на вазу, а большего и не нужно, — шепчет на ушко Астарот и проводит большим пальцем по рисунку, собирая на него следы, а потом делает на женской щёчке две широких чёрных полосы. — Ты что творишь?! — кричит Верховная и яростно косится на него. — Хватит смеяться! — Ну вот, теперь ты — настоящий воин! — не перестаёт улыбаться. Она повторяет за ним, набирая мазки себе на пальцы и тянется к нему, обе щёки полосуя. — А ты на кота похож, — тоже заулыбалась. Дальше в ход идёт акварель, гуашь, и в итоге они оба напоминают пёстрых попугаев. Зато она смеётся и больше не переживает. Они вместе поправляют вазу, целуются и решают вернуться к рисованию позже. Корди сидит за столом в их комнате и изучает книги по чёрной магии. В последнее время он даёт ей очень много свободы, и заклинания, направленные на защиту, просто необходимы. Мужчина расслабленно валяется на кровати с ноутбуком, но фильм, кажется совсем не смотрит. Он думает о Делии, всегда о ней. Астарот видит, как ей тяжело даётся каждый шаг в сторону принятия его, самой себя, своих желаний и своих чувств, которые у неё всё же к нему есть. Он бесконечно рад, что теперь они ближе друг к другу, что может прикасаться к ней, когда захочет, целовать и спать с ней во всех смыслах. Но как это отразится на ведьме? Что она сама об этом думает, и что нужно сделать, чтобы не думала совсем? Очевидно, что несмотря на теплоту в их отношениях, несмотря на нечеловеческую страсть, они застряли. Вроде и близкие люди, но такие далёкие. И непонятно, что может совсем их породнить. Замуж её, что ли, взять? Так сломается же окончательно. С печатью демона исчезнет последняя надежда, если она у неё ещё есть. Демон невыносимо устал. Если честно, будучи достаточно проработанным и мудрым, Астарот не думал, что может так вымотаться. Однако каждый раз, когда он смотрел на такую смиренную и вроде бы спокойную Делию, ему становилось непривычно больно. Мужчина всё для неё делал. Делал, делал, делал, а в ответ получал половину. И нет, её в этом винить невозможно, он знает, просто…так хочется большего. Душевности не хватает. У них сходятся вкусы, взгляды, они идеально сочетаются в постели, так в чём же дело? В Лэнгдоне? Или в том, что она изначально тут не по своей воле? Маленькая мисс была причиной, по которой он сам себя загнал в ловушку, перестал быть демоном, осел, одомашнился, и его бы это устраивало, если бы Верховная перестала устраивать качели, то отдаляясь, уходя в себя на несколько дней, а то и недель, то полностью растворяясь в нём, одаривая трепетными поцелуями, делая массаж, прижимаясь, в общем, делая всё, чтобы он довольно мурлыкал ей на ушко и позволял, что угодно. Делия частенько поглядывала на демона, точно зная, о чём этот засранец думает. Неужели непонятно, что пока он будет так открыто размусоливать это, показывая всё на своём красивом лице, то и она будет? Ведьма постепенно забывала о травмирующих её событиях, но моментами на неё накатывала такая бешеная грусть, что выть хотелось. Это всегда начиналось с мысли: «А что, если бы всё повернулось иначе?». Пустые мечты, рассуждения на тему, сколько бы они с Майклом протянули при другом исходе событий, кем бы она была для девочек… Недавно до неё дошло, что если бы к Астароту она не попала, не стала бы бессмертной и умерла бы при становлении новой Верховной, скорее всего, к нему же и попав. Усмешка. Во всём есть свои плюсы. Каждый его сожалеющий взгляд возвращал её на пару лет назад, однако этого становилось всё меньше и меньше. Делия постаралась и смогла разрешить себе быть счастливой, таковой и была. Она бы небеса хвалила, попадись ей Астарот, её заботливый, немного ворчливый, мужественный, милый демон, в качестве первого партнёра. Она бы влюбилась сразу же. Однако иногда на неё нападала хандра. Не из-за всего произошедшего, нет. Ей было скучно. Всё было хорошо, но ведьму не покидало ощущение поводка на шее. Астарот при всех своих стараниях сделать его посвободнее, невольно затягивал сильнее, привязывал к себе. И от невозможности, но желания ответить ему и в то же время отомстить, Корделия менялась. Вроде та же, нежная и тёплая, но глаза уже не так блестят, приобрели какой-то налёт не то вынужденной грусти, не то печали. В обычном состоянии уголки губ слегка опущены, а лицо такое равнодушное и отрешённое. Верховная выписала на листочек самые сильные заклинания, заранее сложила его пополам несколько раз и спрятала под книгу, собираясь взять, если куда-то пойдёт. Она встала и направилась к демону, который всё же смог увлечься фильмом. Ведьма остановилась над кроватью, заинтересованно его разглядывая. — Котёнок, — блаженно протянул мужчина, — ты закончила и решила уделить мне внимание? — Да, а то ты потом ворчать будешь, — улыбнулась блондинка и растянулась на постели, потягиваясь, выбрасывая руки вверх, а мысочки вперёд. Астарот пощекотал рёбрышки, и она хихикнула, переводя на него расслабленный взор. — Что смотришь? — она заползла к нему на грудь и живенько переплела их ноги, вдыхая полюбившийся запах вишни. — Чёрные комедии, — ухмыляется демон и запускает руку в её шёлковые волосы, чуть холодные, умиротворённо перебирая их. — Тебе такое нельзя. — Это почему? — ведьма кусает его плечо, находя в этом удовольствие. Может, выбрасывает лишние эмоции. Он в последнее время весь покусанный ходил. — Я сильная девочка. — Особенно, когда шорохи слышишь по ночам и жмёшься ко мне, — рассмеялся брюнет. — Это я специально, чтобы ты себя увереннее чувствовал, — поджала губки девушка. — Да? — он приподнял бровь и взглянул на неё. — Ну знаешь, я и без этого достаточно в себе уверен. Спасибо за терапию, конечно, но уверяю тебя, больше в ней не нуждаюсь. Так что можешь больше не прижиматься, не волнуйся и спи спокойно, — мужчина продолжал хитро смотреть на неё, кажется, удивлённую и немного расстроенную. — А чтобы у тебя не было соблазнов, я, наверное, даже спиной к тебе буду поворачиваться. Ох, как покраснела от негодования, что её переиграли, такая милашка. Демон голову терял и никак не мог знать, когда же его чувства хоть чуть-чуть утихомирятся, всё же быть на грани эйфории каждый день чревато большой потерей энергии. Да. Им нужно меньше страсти и больше доверия, тогда всё будет идеально. Он ожидал, что ведьмочка сейчас обидится, разозлиться и начнёт пыхтеть, как чайник. Однако она расплылась в ласковой и лукавой улыбке. — Астарот, дорогой мой, хороший, — она начала выводить замысловатые узоры на его груди. — Ну ты чего так радикально? Я же пошутила, — девушка отложила ноутбук в сторону и вскарабкалась на него, прижимаясь посильнее, давая прочувствовать, насколько она горяча. Именно этот несносный узурпатор, захвативший её душу, учил малышку пользоваться своей женственностью и красотой, не стесняясь этого. — Я у тебя такая пугливая, — Делия смешно надула губки и округлила глаза, — а ты ведь мой защитник, такой сильный, крепкий. — Ох, поаккуратнее, милая, — он неплохо завёлся и вместе с тем немного раздосадовался. Вот он так не умеет уговаривать и задабривать. — То есть, ты признаёшь, что не можешь без моих объятий? — Конечно, — довольно ответила блонда и расслабилась, уткнувшись в его шею. — Ты чего это такая ласковая сегодня, котёнок? — спросил брюнет, обнимая её и прикрывая глаза. — И правда котёнок. Кошка. Придёшь, поласкаешься, что-нибудь выклянчишь и гордо свалишь, не стыдно? — Неа, — ухмыльнулась ворожея. — У меня хороший учитель. — Подлиза. Ну так чего ты хочешь, Делия? — она что-то невнятно пробурчала в ответ. — Что? — Ну…ты…ты обещал сводить меня на бои демонов. В воздухе повисло некоторое напряжение. Бои демонов. Этот рассадник ужаса и сплошь подавляющей энергии вместе с кровожадными тварями. — Раз обещал — свожу, — вяло ответил мужчина. — Когда? Я здесь уже столько времени, но ни разу там не была. Тебе сложно, что ли? — Корделия приподнялась и села, скрестив ноги, на кровати, обиженно смотря на него сверху вниз. — Ты не готова, Корди, — строго сказал он. — Я, разумеется, всегда смогу тебя защитить, если возникнет прямой конфликт. Но если меня отвлекут, а тебя куда-нибудь утащат, я даже думать не хочу… — Ты параноик, не думаешь так? — развела руками ведьма. — Тебя многие боятся и уважают. Все знают, что я твоя, — последняя фраза приятно резанула слух. — Никому не выгодно меня обижать. И вообще, ты сомневаешься в моей силе? Я уже достаточно опытна, чтобы себя защитить, к тому же, бессмертна. — Ни в коем случае не сомневаюсь, малыш, — заверил красноглазый. Его взор, кстати, поменялся на бордовый с примесями чёрного. Волнуется и злится. — Но мы с тобой явно не уйдём просто зрителями. Мне придётся с кем-то сразиться, но это без проблем. Однако и тебя будут провоцировать. А ты девочка с огоньком, проигнорировать не сможешь, и я встряну. — Тц. Кто-то говорил про прислушиваться и идти на компромисс, — подметила Делия. — Так, — резко сел Астарот и взял её лицо в ладони, — давай не будем ссориться, хорошо? Я подумаю, что можно сделать и как нам себя вести. В ближайшее время, может, в течении пары недель, мы сходим, довольна? Вот что ты улыбаешься, хитрая стерва, а? С тебя массаж. — чёртик обнял её и повалил на подушки, нависая сверху и начав щекотать бедняжку, получая в ответ громкий смех и попытки скинуть его. — Слушай, я собираюсь на кухню, хочу приготовить пирожное «тропический мусс», — начала Делия, сидя на нём, разминая накаченную мужскую спину. — Тааак, — ему правда было интересно, но её ручки настолько расслабляли, что говорить совсем не хотелось. — Может, вместе пойдём? — кухня сближала их, и ей после этой небольшой перепалки хотелось конфликт загладить, показать, что ей не всё равно, и не только он должен вечно уступать, но и она. — Малыш, — он развернулся под ней и положил руки на сочные бёдра. — Я бы с удовольствием, но у меня встреча через полчаса, — виновато ответил тот. — Но если хочешь, я могу отменить, и мы… — Нет, иди, — резковато перебила Делия. — Всё нормально. Придёшь, я уже что-нибудь вкусненькое сделаю, а потом ляжем вместе. — Точно? Я допоздна, тебе придётся ложиться одной. — Точно. Она не хотела, чтобы он оставался из-за неё. Корделия, в попытках максимально и окончательно привязаться к нему, но не возненавидеть вновь, очень берегла личное пространство обоих, может, поэтому его чувства не утихали, а её разгорались. Им нужно было время на самих себя, чтобы не перегореть, ведь он не просто мужчина, он демон, и неизвестно, что случится, если она ему надоест. Мыслить стратегически, думать о будущем, манипулировать — всё это пришло к ней в Преисподней, и она постоянно ощущала, как сильно раскрывается совсем другая Корделия. Уверенная в себе, не боящаяся ошибаться, доверяющая собственным ощущениям и настоящая, соединяющая обоих Корделий. Теперь, когда она научилась не игнорировать свою теневую сторону, ведьма училась брать от обеих своих граней самое нужное и начала примерно понимать, что значит быть гармоничной личностью и не впадать в крайности. Иногда ей казалось, что она, наконец, по-настоящему взрослеет. За это девушка была безумно благодарна Астароту. — Хорошо. Только ляг пораньше, завтра тебя ждёт сюрприз, — прищурился мужчина. — Вау. Давненько сюрпризов не было, — присвистнула Делия, ожидая весёлый день. Он знал, что банальные цветы для неё уже скучно и теперь был более изобретательным. — И в честь чего? — Ну как, — удивился он и потянул её к себе, целуя. — у тебя завтра день рождения. — А я и забыла, — ведьма скатилась вниз, задумчиво пялясь в потолок. — Ну что же ты так с собой, тигрёнок? Про себя забывать нельзя.

***

Астарот набрал ванную и пошёл будить свою Корди. Сегодняшний подарок будет очень неожиданным и рискованным, однако, некий холодок в её поведении уже порядком надоедал, и у него опускались руки, поэтому он решил удивить её, во что бы то ни стало. Если всё пройдёт удачно, и она станет ещё податливее и доверится больше — он отведёт её на бои демонов. Зрелище не из лучших и в принципе опасно, но и она не домашнее растение. Брюнет хотел знать наверняка, что Верховная максимально будет его слушать, чтобы не случилось ничего плохого. Впрочем, до этого события минимум неделя, так что стоит отбросить все думы и тревоги. Ах, если бы он знал, как его согласие отвести её на эту «вечеринку» повлияет на них, что там произойдёт, ни за чтобы не засобирался уступить и спрятал бы за семью печатями. Но даже при всех его силах способностью видеть будущее мужчина, к несчастью, не обладал. Разбудив свою сладкую чувственными поцелуями в шею, он мягко улыбнулся, проскандировал речь с пожеланиями больше себя любить, любить его тоже, быть собой и никогда не болеть, Астарот преподнёс девушке капучино с бисквитным тортом и сообщил, то набрал ванную. Делия, задобренная спросонья, даже пригласила его полежать там с ней. В горячей воде с кучей пены она сначала издевалась над своим грозным повелителем, делая ему то бороду, то шапку из пены, плескаясь и пересказывая какой-то несуразный сон, стараясь увлечь мужчину, показать своё хорошее отношение к нему. Астарот, наученный ею же, сначала делал вид некоторой отстранённости, чтобы крошка лучше старалась, а потом просто прижался к ней и молча слушал, активно кивая и вставляя весёлые комментарии. Это самое комфортное утро за последнее время. Позже подлец развёл её на утренний секс, невзначай массируя грудь и нырнув ниже, распалив малышку и доведя до точки, когда отпираться невозможно, и теперь это стало вдвойне комфортным утром. В плане секса лучше партнёра у Делии, признаться честно, никогда не было. Отсутствие ярких светлых чувств у девушки он с лихвой компенсировал страстью, зародившейся между ними общими усилиями и безысходностью, теплотой и умениями. Чего только стоил тот день, когда он решил поэкспериментировать с её эрогенными зонами, и пока трахал, резко натягивая на себя, её соски ласкали, вместо зажимов, гребаные змеи. Это было ужасно хорошо. Корделия называла это извращением, но отрицать двух сногсшибательных оргазмов не могла. А самый лучший день для него был, когда он настолько возбудил её, отхлестав плёткой с её же согласия и используя возбуждающую смазку, что она подарила ему умопомрачительный минет. Делия и сама не знала, что на неё нашло, но ей очень захотелось удивить его так же, как он удивлял её. Ведьма, несмотря на пару неприятных моментов, вроде тех, когда она закашлялась, пытаясь взять глубже, результатом была довольна. Наверное, из-за этого тогда и начала. Ей до дрожи нравилось видеть, как мужчина извивался и стонал, как шлюха, под её прикосновениями и ловким язычком. Единственное, о чём жалела ведьма, это о том, что первым человеком, которому она решилась отсосать, был не Майкл. После завтрака демон оделся и накинул на плечи, зачем-то, большой рюкзак. Ведьма не успела ничего сказать, он просто впился в её губы, крепко обнимая, и их закружило в вихре из пыли. Он крепко прижал её к себе, пряча в своих объятиях, и когда это закончилось, девушка открыла глаза. — О Господи, — Делия поднесла ладонь к губам, а по щеке покатилась слеза, — это же… — Добро пожаловать на Айра-Форс, любимая.

***

Амелия чувствовала, что что-то не так. Майкл не просто отстранялся, он менялся. Это можно было охарактеризовать, как возвращение к прошлой версии себя, однако от прошло себя парень взял целеустремлённость, граничащую с безумием и более заметную холодность. Всё остальное — новый Майкл. Спокойный, рассудительный, с блестящими глазами и развитой эмпатией. Шатенка видела, что он задумал что-то и видела, что между ними становилось всё хуже и хуже. Да, они сумели на какое-то время развить тепло и взаимопонимание, в равной степени отдавались этим отношениям, но было глупо мечтать, что они будут вместе всю жизнь. Она другая, и ей всё тяжелее было скрывать истинные желания, подстраиваться, не требовать ничего. Лия никогда не была столь кроткой, сколько с ним, её целью всегда был понимающий, уступчивый муж, пусть и влюблялась она зачастую в абъюзеров. Ей хотелось делать карьеру, а дома быть чуть главнее, зная, что мужчина такое позволит. Но Майкл был альфой, и она пыталась соответствовать. А сейчас он отстраняется, отдаляется, и она предчувствует очередные качели. Амелия твёрдо решила пойти к психологу, так больше продолжаться не могло. Попытка угодить и насильно влюбить привела к чёткому пониманию того, что насильно мил не будешь, и к тому, что она нахрен потеряла настоящую себя. Как бы горько сейчас не было, нужно что-то решать. — Лия, — послышался голос из другой комнаты. — Нам надо поговорить. Придя к нему, девушка заметила, что он на что-то решился и был сильно взволнован. — Да, милый, конечно. Что-то случилось? — Мы, — он очень тяжело вздохнул. — Иди сюда, — Антихрист усадил её к себе на колени и уткнулся лбом в аккуратную женскую ключицу, пытаясь сосредоточиться. — Мы должны расстаться.