Пари

У Макса в этот раз совсем не задались выходные. По сравнению с домашним Гран-При, неделя в Италии прошла максимально неудачно для него. Неудовлетворяющие результаты квалификации, Ферстаппен просто терпеть не мог, когда он оказывался за двумя машинами Мерседеса; спринт, на котором он сделать толком ничего и не смог. Его радовало только то, что Валттери, даже выиграв спринт, всё равно стартует последним из-за смены двигателя. Так что для Макса было главной целью приехать на финиш вторым, что благополучно у него и получилось. Ферстаппен уже понимал, когда вырвался вперёд Льюиса, что просто так он эту позицию не отдаст. Но вся борьба его кончилась, не успев даже начаться. Хэмилтон застрял позади двух Макларенов, чем облегчил жизнь Макса. Но неугомонный голландец всё равно старался обогнать финна на Мерседесе, хотя неоднократно получал указание беречь машину для основной гонки. По итогу Макс пришёл к финишу вторым и теперь будет стартовать первым. Вся команда радовалась такому исходу, и даже сам Макс оттаял и поблагодарил всех за поддержку. Теперь перед ним стояла уже привычная задача — финишировать первым и получить свой заветный хет-трик из побед. Но вся гонка обратилась для Макса в полнейший Ад. Всё, что могло пойти не так, пошло ещё хуже. За что упрекал Ферстаппен своего соперника по чемпионату, то ему самому и аукнулось. Макс плохо стартовал и пропустил Макларен вперёд, на пит-стопе случилась одиннадцатисекундная заминка, а затем и сход с трассы в борьбе за позицию. Ферстаппен был просто в ярости, он хотел крушить и метать, бить озлоблено по рулю, оторвать его с корнем и кинуть в кого-то. Но вместо этого он выбрался из болида, осмотрел свою машину со стороны и всем своим видом показал, что ему просто плевать на данную ситуацию. В своей привычной манере Макс поднял визир, оголяя свой недовольный взгляд, и сам поплёлся к своей команде. Пока разъярённый Макс шёл в боксы пешком от места аварии, мимо него пронёсся оранжево-синий Макларен Дэна и Ферстаппен сжал свои перчатки от злости и досады. Он весь вечер вчера представлял их противостояние за место на подиуме повыше и тут все его мечты, и ожидания разрушались об придорожную щебёнку. И, конечно, Макс понимал, что от него теперь требуется. Ещё когда Ферстаппен и Риккьярдо были напарниками по команде, Дэн заключил с Максом пари, которое должно было ужесточить между ними противостояние, что в итоге и получилось. Дэн предложил ещё тогда совсем юному Максу такое предложение, что тот просто не мог не поддаться соблазну. Каждый раз Ферстаппен выжимал из машины максимум, только чтобы приехать на несколько позиций выше своего напарника, ведь награда за эту пару позиций будоражила его до кончиков пальцев. — Ты недостаточно быстрый, — постоянно повторял ему Дэн, — ты можешь лучше. — Я пытаюсь, пытаюсь, — отмахивался Макс от него. После трудной и выматывающей тренировки не хватало ему ещё упрёков со стороны напарника. Ему это уже начало надоедать. — Видимо плохо пытаешься, — категорично произнёс Дэн и скрестил руки на груди. Повисла небольшая пауза и Макс уже хотел махнуть рукой и уйти, чтобы улечься на мягкую кровать и сладко поспать, как вдруг увидел засиявшие глаза напротив и стал ждать, что же такого придумал в этот раз Дэн. — У меня к тебе деловое предложение. — Я весь во внимании, — растягиваясь в улыбке, сказал Макс. — Кто выше финиширует — победитель, кто ниже — проигравший, — коварно начал Риккьярдо, — и проигравший должен сделать всё, что захочет победитель, — с ухмылкой закончил Дэн. — Это что-то типа пари. — Всё что захочет? — задумчиво переспросил Макс и в ответ увидел утвердительный кивок. — А если я попрошу отсосать мне? — Я не в праве тебе отказать, — заключил Дэн. Макс ядовито улыбнулся. Он уже представил у себя в голове все грязные фантазии. Так что недолго думая, протянул руку вперёд. — Договорились, — Дэн ответил ему тем же, и они обменялись рукопожатием, которое удостоверило и ввело в силу их с ним пари. Вот прошло уже несколько лет, Дэн уже давно не в Ред Булл, а их с Максом пари до сих пор действует. Только вот Макс в последние сезоны прибавил, а Дэн, наоборот, всё реже оказывался не только вышли самого Ферстаппена, но и на подиуме. И Макс этому очень доволен, поскольку почти каждый уикенд он получал полное право на использование всей своей извращённой фантазии. Если первые разы Макс придумывал что-то невыполнимое для Риккьярдо, то последние годы остановился на обычном минете от австралийца и был в полное доволен. В принципе, как и Дэн, который подобно Максу, всегда выбирал влажный рот голландца на своём члене. И вот сегодня Максу придётся наведаться в номер Дэна и выполнить свою часть пари. Ферстаппен редко бывает у Риккьярдо в номере (чаще всего Дэн приходил к Максу), но в этом сезоне голландец зачастил. Он неоднократно сходил с трассы, и это выводило его из себя. Сначала не выдержавшая натиска покрышка в Баку, затем потасовка в Венгрии, потом чёртов Льюис в Великобритании и теперь вот это. Естество Макс винит во всём Хэмилтона, потому что этот проклятый бриташка не оставил ему места и получилось то, что получилось. Ферстаппен до самого вечера сидел в комнате и листал ленты соц сетей, ругаясь себе под нос. Абсолютно весь инстаграм и твиттер были заполнены дублем Макларен, множеством радостных комментариев и кучей фотографий с гонки. Каждый раз, когда Макс видел кадры его с Льюисом аварии, у него внутри всё горело от гнева на самого себя. Он не понимал, как он мог так бездарно лишить себя борьбы за подиум. Конечно, Макс понимал, что это было бы невероятно сложно, но он верил в свои силы и возможности своей машины. У Ферстаппена в глазах, словно танцевали черти, от огромного количества гневных комментариев в его адрес и, от греха подальше, он откинул телефон на кровать. Макс всерьёз не понимал, почему на него обрушилось так много негатива ведь, по его мнению, тут виноват либо Льюис, либо это обычный гоночный инцидент. Хотя после просмотра кучи повторов он склонялся к последнему. Максу хотелось разгромить весь номер от распирающего гнева внутри, раскидать все свои вещи по полу, но он лишь провёл ладонями по лицу и протяжно выдохнул. Он понимал, что от погрома в комнате легче ему не станет. Уж точно Ферстаппен не предполагал, что этот уикенд будет настолько сложный и разочаровывающий. Собрав всю свою злость в кулак, он поднялся с кровати и быстро покинул комнату. Тянуть больше Макс не хотел — он проиграл по всем статьям, так что оттягивать этот момент уже не было смысла. Тем более Ферстаппен никогда бы не струсил. Так что лучше ему сделать это сейчас, чем томительно ждать, когда он наберётся сил. Буквально через пару минут Ферстаппен оказался напротив заветной комнаты. Макс недовольно осмотрел идеально белую дверь номера и никак не мог постучать. Его эго раздулось до такой степени, что он просто в какой-то момент решил, а надо ли ему это? Но, вспомнив про свои хорошие манеры, всё-таки невесомо постучал костяшками пальцев по двери и начал ждать, когда хозяин номера поприветствует его тёплой улыбкой и впустит в номер. И Макс не ошибся. Через секунду дверь отворилась, будто его уже караулили, и на пороге стоял Риккьярдо. Макс, не дождавшись приглашения войти, бесцеремонно впихнул Дэна обратно в комнату и закрыл за собой дверь. — И тебе привет, — начал язвить Риккьярдо, но Макс оставил его реплику без ответа и прижал Дэна к ближайшей стене. Сейчас у него нет времени на разговоры, чем быстрее он закончит, тем лучше для него. Слишком отвратительное было настроение, чтобы задерживаться здесь хоть на секунду дольше. Ферстаппен без стеснения опустился на колени перед Дэном и судорожно начал копаться с его ремнём на джинсах. — Макс, полегче, — едко сказал Риккьярдо и схватил голландца за кисти рук, намекая ему притормозить. — C чего ты решил, что я сегодня хочу именно этого? — Потому что ты слишком предсказуем, — отчеканил Макс и стал вырываться из хватки бывшего напарника. — Если ты намекаешь на то, о чём я сейчас думаю. Сразу говорю я не дам тебе себя поиметь. — У меня и в мыслях не было, — успокоил его Дэн. — Просто я пытаюсь намекнуть тебе, что ты не можешь так просто врываться ко мне в номер и пытаться меня изнасиловать. — Ты сам этого хочешь, так что это не попытка изнасилования, — грубо произнёс Макс и всё-таки вырвал свои руки из хватки. Эта тактичность Дэна потихоньку начала выводить его из себя. — Макс, я всё понимаю, — старался успокаивающе говорить Риккьярдо, — у тебя был паршивый день. Я бы понял, если бы ты сегодня не пришёл. Так что, если это тебя ещё больше расстроит, можешь уйти и отдохнуть у себя в номере. — Когда у тебя плохие дни, ты всё равно приходишь ко мне, — Макс поднял взгляд прямо на Дэна. Ему пришлось закинуть голову максимально назад, поскольку смотреть снизу-вверх не очень удобно. — Если у тебя не стоит, сейчас мы это поправим. — Макс, я не… — Ферстаппен внезапно положил свою ладонь прямо в область паха Дэна и аккуратно сжал его член пальцами. Через плотную ткань джинс было непросто нащупать его, но Макса понял, что попал прямо в яблочко, когда слова Риккьярдо резко оборвались и вместо заключения фразы от него донёсся резкий тяжёлый вздох. — Даниэль, тебе лучше заткнуться, — сквозь зубы процедил Макс и снова перевёл свой взгляд на блестящую бляшку ремня Риккьярдо от какого-то дорого бренда. — Это лучше тебе перестать пытаться раздеть меня, — разъярённо произнёс Дэн и в буквальном смысле за шкирку поднял Макса с колен. Они поравнялись взглядами и Ферстаппен увидел то, что давненько уже не видел. Постоянная лучезарная улыбка Дэна сменилась холодным и сердитым взглядом. Под этими тяжёлыми глазами Макс немного поёжился. Это означало для голландца только одно: он очень сильно влип. Этот взгляд не вселял в Макса ничего хорошего. Сейчас от Риккьярдо можно ожидать всё что угодно. Ферстаппен, чтобы не показывать свою растерянность, выпрямился и постарался максимально спокойно посмотреть на Дэна. Вот уж Макс точно не ожидал, что всё будет так сложно для него сегодня. Обычно Дэн встречает его мягкой улыбкой, и почти сразу они приступают к делу, после чего Макс не горит желанием остаться под предлогом попить чай и сразу же дезертирует из комнаты австралийца. Но сейчас Дэн ведёт себя очень несвойственно самому себе, он медлит с "наказанием" и портит и так паршивое настроение Ферстаппена. «Он точно не пошутил, что не хочет этого?», — пронеслось в мыслях у Макса. — Мне всегда было сложно понять твоё поведение, — сухо начал Дэн, подходя, практически, вплотную. Его взгляд смягчился, но голос давал понять всю раздражённость Риккьярдо. — Но сегодня ты будешь вести себя, как послушный мальчик. Ты меня понял? Терпение Макса подорвалось моментально. Успокаивать бывшего напарника не входило в его планы. Так что он скривился в саркастичной ухмылке и решил подыграть, разбушевавшемуся Дэну. Терять ему уже было нечего. — Давай, конечно! — крикнул Макс в ответ. — Командуй, папочка, — с иронией произнёс он и развёл руками в стороны, показывая, что вот он я, бери что хочешь. Но тут же слегка притих, поскольку за стеной, скорее всего, уже во всю храпит Ландо и будить его лишний раз не хотелось. После этих провокационный слов лицо Дэна немного расслабилась и снова появился намёк на его привычную улыбку. Риккьярдо опять сократил расстояние между собой и Максом и, облизнув губы, толкнул его прямо на кровать. Не ожидая такого поворота событий, Макс приподнялся на локтях и выпучил широко открытые глаза на Дэна. Неужели Риккьярдо и в правду попробует его трахнуть? Сам Ферстаппен старался об этом не думать, а наблюдать за дальнейшими действиями бывшего напарника. Не успел Макс прийти в себя, как Дэн уже оказался между его ног и руками помогал расставить их ещё шире. Затем забрался своими тёплыми ладонями под толстовку голландца и задрал её вверх, оголяя подтянутое тело Макса. Ферстаппен от резких действий Дэна упал на спину и, не предпринимая попыток вновь встать, приподнял голову. Иногда его поражало поведение Риккьярдо не меньше, чем самого Риккьярдо поражало поведение Макса. Пока Ферстаппен ожидал следующий шаг Дэна, австралиец прикоснулся к грудной клетке Макса и невесомо поцеловал солнечное сплетение. Мягкие губы коснулись диафрагмы, живота, и самого края спортивных штанов. Дэн проводил своим языком медленно по бархатной коже, стараясь не пропускать ни единого участка тела. Поцелуи сменялись лёгкими покусываниями, а спокойное дыхание Макса — в тяжёлые томные вздохи. Дэн начал гулять ладонями по вздрагивающему телу, стараясь выпытать своими ласками больше протяжных стонов из нахального голландца. Попутно он наслаждался, как горячие тело послушно выгибалось под его осторожными касаниями и трепетными поцелуями. Почти каждый уикенд Дэн проделывал эту процедуру, чтобы хоть как-то завести Ферстаппена, что получалось у него недурно. Ему хватало несколько лёгких касаний влажными губами, чтобы Макс замурлыкал под ним, как кот. От этих нежных прикосновений грудная клетка Макса легонько дрожала, он желал получить ещё больше. Больше поцелуев, больше горячих прикосновений, больше опаляющего дыхания Дэна на его коже. Пульс с каждым мгновением стал учащаться, словно сейчас выпрыгнет прямо из-под рёбер. В паху стало понемногу ныть из-за страстных поцелуев, вся его кожа горела алым цветом. Добравшись до края штанов Макса, Дэн нахально стащил с него серые треники сразу вместе с боксерами и обхватил своей тёплой рукой полувставший член Макса. Ферстаппен чуть ли не заскулил от такой дерзости Дэна и закусил свою нижнюю губу, чтобы протяжный громкий стон не сорвался с его уст. Но сдерживать себя Макс долго не смог, потому что в ту же секунду горячий язык Риккьярдо медленно прошёлся по розовой головке. Макс резко вобрал в себя весь воздух, который только мог и постарался спокойно выдохнуть. Тщетно. Дэн начал кругами, влажно водить языком по уже блестящей головке, вырисовывая на ней пируэты, и придерживать основание члена одной рукой, а второй, словно успокаивая, водил по внешней стороне бедра голландца. — Д-дэн… я же должен… — начал пытаться связывать слова Ферстаппен, но вместо этого у него получались обрывки фраз. Последнее, что ожидал Макс — именно этого. Ферстаппен ждал чего угодно, что Риккьярдо доведёт его своими ласками до каменного стояка, но потом просто остановиться и отправит его обратно к себе в номер. Или ещё хуже, заставит всё же отсосать ему, пока собственный член упирался в тесные штаны и невыносимо ныл, нуждаясь в прикосновениях. — Это же… так не... — не унимался Макс. - Эт-то же пари. — Да, я знаю, — хитро произнёс Дэн, отрываясь от горячего члена. — Но моё желание на сегодня — ты, — он провёл языком по всей длине, что опять сопровождалось лёгким стоном Макса. Всё лицо Ферстаппена залилось краской, вместе с яркими ощущениями в отдалённом углу его души разыгралось чувство несправедливости по отношению к Дэну. Он сегодня победитель и именно он должен лежать сейчас на его месте. Но ещё один тягучий поцелуй в основание члена заставил все его мышцы содрогнуться, а мысли очиститься. Риккьярдо больше не произнёс ни слова и начал активно двигаться вверх-вниз, буквально насаживая свой горячий рот на член. Он делал это с разным ритмом, что будоражило сознание Макса ещё больше. Он уже без стеснения негромко постанывал и глубоко дышал, показывая Дэну, что он делает всё правильно. У него голова шла кругом от вида темной макушки, равномерно двигающейся внизу; прикрытых ресниц и блестящих губ; от ощущения тугого рта и ловкого языка, которым Дэн творил нечто невообразимое. Раз Риккьярдо решил сегодня освободить Макса от обязанностей, то он воспользуется этим. Тем более ему это сейчас как раз кстати. День и так не задался, зато его финал привнёс пару приятных моментов. В свою очередь Дэн наслаждался ощущением того, как напрягаются мышцы у Макса, и он ощущал полный контроль над всей ситуацией. Дэн знал, какому месту нужно уделить больше внимания, чтобы получить более громкий и сладкий стон из уст голландца. Он больше всего заострял своё внимание на головке, поскольку практики у Дэна было много, и он точно знает, что это самое чувствительно место Ферстаппена. Что-то типа отдельно эрогенной зоны на его члене. Дэн обсасывал её со всех сторон, старался заглотить член максимально глубоко, чтобы она упиралась ему прямо в горло. Риккьярдо продолжал двигаться вверх-вниз, всё больше ускоряясь, чтобы довести своего друга до желанного оргазма. Он немного помогал себе рукой, надрачивая основания члена в такт движения головы. Макс уже начал закатывать глаза от удовольствия и ритма Дэна. Вся его кожа покраснела и вспотела, испарины пота появились на его лбу, а сорванные стоны стали всё громче. Он начал хвататься за одеяло руками, сжимая его изо всех сил между пальцами, пытаясь хоть как-то удержать своё тело на кровати. Макс даже не успел предупредить Дэна и с протяжным вскриком кончил прямо ему в рот. Оргазм такой степени сильный, что напоминал ему взрыв атомной бомбы где-то в области паха. Макс уже и не припомнит, чтобы когда-то получал такой минет и тем более от Дэна. Риккьярдо всегда делал это неумело, медленно, но сегодня своим умением поразил его. Словно таил свой «талант» до сегодняшнего момента. Риккьярдо поднялся с колен и демонстративно вытер большим пальцем остатки спермы с нижней губы. Дэн выглядел довольным и смотрел на обмякшее тело Ферстаппена, как бы оценивая свои труды. — Тебе не нужна помощь? — отдышавшись, поинтересовался Макс у Дэна, указывая глазами на выпиравший член из-под его джинс. — Нет, — спокойно произнёс Риккьярдо. — Я отыграюсь на следующим уикенде. У тебя же штраф, — на его лице снова появилась коварная ухмылка. — Пошёл ты… — тихонько рассмеялся себе под нос Макс. Ферстаппен много лет назад даже не мог предположить, во что выльется это его с Дэном пари.