* * *
В это же время. Город столичного назначения Редфалс. Полуинтегрированное княжество Туко-Исекло (одно из четырёх, являвшихся фактически одним целым с Пентахарской республикой.) Скорое собрание на специальной площади по поводу скорого переизбрания не могло не смутить ещё юного принца, что по ошибке многие из простых людей называли князем. Хотя тут возможна была и другая причина, о которой он не догадывался. Смотря с балкона на подготовку скорого собрания, пятнадцатилетний лилмотиит (лис) Фредерик 2 не мог все ещё понять как работает механизм настоящей власти здесь. Однако, ещё с ранних лет, когда он только-только начал уверенно произносить родные его расе буквы, лисенок понимал, что является обычной пешкой. Красивым портретом, являющимся не более чем «лицом» государства. Когда то этот пост занимал его дед Парте-Агр 4, однако по глупости тот к старости лет увлекся некромантией, за что того без лишних предисловий отстранили с поста военный способом, последовательно ужесточив те права, что мог себе позволить при коронации следующий князь. Забавно, что после смерти последнего выяснилось — дедушка Фреда даже не был магом, а занялся данным процессом, дабы хоть как то разбавить оставшиеся года правления. Что ж… Развлекся зато он оставшиеся полгода на славу. Жаль, что его последователям княжьей крови повезло меньше, что видимо как раз из-за краткой жизни (и возможного склероза) не сильно волновало уже давно покойного правителя. Поначалу княжескую линию в принципе хотели убрать, или же на крайней случай значительно укоротить до двадцати лет правления (примерно столько же в то время занимал свое кресло в главной столице республике сенатор от лица народа лисьего), пользуясь этим случаем. Однако не получилось. Рано. Довольно крепкие корни традиционализма, укрепившиеся с незапамятных времен во многих регионах княжества, не дали тому свершиться, потому в итоге те, кто решал судьбу такого инцидента, сошлись на более строгом распорядке дня для следующего наследника, а также фактического контроля, созданного дабы повторения с некромантикой более не случилось. Но произошла уже другая проблема. Учитывая как быстро сошел на печать данный документ, все пошло… Проще говоря, несчастного отца Фреда — Фарадея (пока что с цифоркой один) вскоре нашли повешенным в собственной спальне, по причине паранойи, что в том нечаянно, на протяжении двенадцати лет, формировало специальное подразделение, буквально следовавшее за тем по пятам, следившее буквально за каждым шагом. Это сейчас стало темой многих шуток у дворян и аристократов, ходивших мимо юного принца. А тогда это вызвало охереть какой резонанс. Слухи о том, что монарха специально извели лисы, выбранные ещё в далёкие времена независимости, понеслись словно гром по столице. Были своего рода митинги. Забастовки. До восстания не дошло благо. И все же многим известным политикам пришлось уйти в отставку, тогда как самому сенатору публично высказать извинение и сократить свой срок вдвое, тем самым ославив свою позицию на скором избрании. Дабы также не накалять ситуацию, обновлённое новыми лицами правительство быстренько смело «под ковёр» почти все законопроекты, что были созданы, взяв вместо этого стандартный свод правил прямиком из Пентахарской республики, дабы ограничения на монархическую линию в этот раз стали более адекватными, а сам князь осознавал, за что получил такие меры предосторожности и внимания. Это конечно и помогло регентскому кругу четырёх сделать из следующего наследника достойную фигуру на политической арене. Но это все же не сильно помогло самой ситуации, поскольку князь продолжал по закону оставаться лишь красивой обложкой, способной влиять на страну крайне незначительно. Сейчас же на улице в ясный относительно день, что то создавалось как раз к этому случаю, как решил принц. Хотя его волновало более не это в голове, а то, как в принципе так получилось, что ещё со времен Кровавой луны, когда сила княжества была в такой тяжкий час заключена на её хозяине так легко отошла на задний план, дав дорогу своеобразной демократии. Увы, на это ответов юный принц не мог дать. Да и откуда их взять? Информация об этом была словно специально скрыта от посторонних глаз. Официальная же версия этого до банальности была проста — с учётом присоединения к республике, князь и решился на такой шаг, дабы та часть, что называлась княжеством могла бы быть надёжным и честным союзником в возможных конфликтах. Что удивительно, будто на зло лилмотиитам, это доказать на практике не удалось. Войн практически не происходило со времен как раз подписания о добровольном присоединении к республике. По большей части это были либо стычки на границе, либо усмирение собственного народа. Как иронично, промелькнула мысль в голове юноши. Сейчас же, в век модернизации оружия, войны уже не будут испытанием для юношей на прочность их рефлексов и смелости. Скорее уж на нервы и удачу. Стащив лениво лапы с мраморного балкона, Фредерик, поправив рукава решил зайти в комнату архивов, находящуюся ярусом выше, дабы вновь, с нулевым шансом, узнать хоть что то новое об этой запрещённой странице его истории. Мимо к тому момениу, слегка расстроенными рядами прошли гвардейцы. Произошедшие совсем недавно военные реформы окончательно приблизили лис к веку промышленности. Мечи у многих окончательно сменились небольшими ножами со слегка согнутой рукояткой. А за место арбалетов или поровых ружий, многие были перевооружены на более продвинутые гладкоствольные винтовки. Не без материальной поддержки от пентахарцев, конечно же (именно ихние фирмы дали на это своеобразный патент на производство винтовок «Маргарети») Форма же практически не изменилась, с этой реформы. Разве что шлемы сменились на более лёгкие, кожаные. Практичные. Не сильно интересуясь такими вещами, лис все же заинтересованно повернулся шагающим вдоль коридора солдатам. Двое из них, шедшие последними, заметили это и отдали честь своему маленькому господину, в виде небольшого поклона в качестве уважения, продолжив после этого идти дальше. Несмотря на статус полуинтегрированного, скажем так, вассала, даже учитывая то, какой кризис в свое время испытывали в правительстве, княжество продолжало упорно налегать на модернизацию, догоняя республику. Невероятно, учитывая, что в остальных государствах, присоединившихся к альянсу, такие технологии лишь только начинали проникать. А ведь там в принципе вся власть перешла от королей и графов, если так можно выразиться, народу. По факту же — предприимчивым людям, что смогли по удаче и упорству выйти из грязи в князи. Хотя, как знал по привычке принц, отведя взгляд с отряда, тут все зависит от отношения людей к такому прогрессу. Лилмотииты, несмотря на упертое, почти что фанатичное следование традициям и устаревшему для Альянса порядку власти, тем не менее на удивление легко принимали что то новое и непонятное им, поскольку в понимании крайнего большинства новинка воспринималась дополнительным кусочком к старому. Пазлом, что сделает собирательный образ картины ярче. В данном случае, так можно было охарактеризовать княжество. Но при этом, возможно такого и не случилось, если бы князя также без лишних слов убрали с шахматной доски, заменив на более продуктивный, для республики, объект. Открыв двери из редкого, железного древа, лис вошёл внутрь. Архивы тут представлялись своеобразной библиотекой. Вот только в отличии от обычных, многие знания и записи о прошлом хранились в специальных магических, кристаллах полуовальной формы. Вдобавок, архивы постоянно здесь пополнялись, напоминая чем то современный телефон со своими приложениями, сообщавшими о чем то важном и не очень. Так и здесь происходило. Каждое событие, как либо влиявшее на княжество, хранились в таких вещах. От самого невероятного и великого, до мелкого и незаметного. Подходя к самым дальним шкафам, юный принц не мог не вспомнить, как без разрешения кого-либо из взрослых, ему удалось три года назад проникнуть сюда ночью. Причину лисенок давно потерял из головы, однако тот красивый синеватый цвет, окрашивавший стены и потолок в ту ночь, он никогда не забудет. — Вижу вы заинтересованы в делах ваших предков, мой друг? — лисенок от внезапного появления придворного лекаря чуть не облакатился на полку испуганным. — Ох… Д-да. Интересуюсь. — покраснев, юный лис посмотрел на полку, где его лапа минуту назад держалась, дабы не дать тому упасть. Кристаллы, как и до испуга, хранились мирно на полочках. — Вижу, мистер Лотар, вы вновь пришли узнать из записей вчерашнюю погоду. — И не только. Если не ошибаюсь, наши восточные соседи по альянсу нашли что то уникальное в одной заброшенной шахте. По крайней мере я из кристалла узнал, что Келеллор-Мат почуял оттуда некую энергию. — Вот как… — юноша, моргнув глазами, мало что понял из слов лекаря. Тот говорил нередко так. Быстро. И непонятно для других. — Да, так вот. Как только такой молодняк пустили в советники. Советники! — лис в свою очередь притворно сузил брови, дабы поддержать человека, знавшего его с пелёнок, в разговоре. Правда, хоть лекарь и был со своими странностями, он быстро обратил на это внимание, решив сменить аккуратно тему. — А ради чего вы, мой милый принц, зашли в эти чертоги всё-таки? Если не секрет? — Да так… Узнать то, ради чего правлю. — не зная что ответить, лис грустно взболтнул, вспомнив отца. Всё таки боль о нем не прошла ещё. — вот и пришёл сюда. Возможно, как и в прошлый раз, ничего ценного я не увижу. Понимаете, не хочется мне стать в глазах народа… Марионеткой. — Похвально. Смелость твоя не может меня не порадовать. — Посмотрев на шкаф, лекарь достал оттуда пару кристаллов с указательный палец. Внимательно осмотрев те, лекарь пробормотал. — Возможно то, что произошло там может тебе и пойти на пользу. — Что? О, спасибо… Лотар, потирая руки, взял после помощи то, что сам желал взять. Кристалл яркого голубого цвета был запрятан им в специальный рюкзачок, прицепленный к боку. — Ам…-замявшись, принц взглянул на соседний столик у окна недалеко. Потирая серебрянную серёжку, закрепленную на левом ухе он пробормотал. — Раз уж вы упомянули о… Чем вы говорили минутой ранее, может… Расскажите поподробнее? — О, я предвидел это. Интерес, интерес юного таланта всегда должен поощряться. Пойдём, расскажу во всех подробностях. Седой человек, наполнившись энергией, чуть ли не припевая мотив одной церковной мелодии, повёл лилмотиита к квадратному столику. Махнув темно-серым хвостом в сторону, юноша сел, положив кристаллы недалеко. К тому моменту солнце усилило сияние, отчего лучи его особенно хорошо проникли сквозь оконное стекло. Шерстка вовсю стала светло-сероватого оттенка с нотками белизны. — Как я уже сообщал, наши соседи совсем недавно почувствовали некую магию под землёй одной деревушки. Думаю те уже начали раскопки в шахте, принадлежавшей нам по праву. — Можно напомнить, что за деревушка? — Мерия. — Задумавшись, лекарь ответил. — Нет, нет, Мирия. Да, в честь некой охотницы… Впрочем, думаю это не шибко важно. — Если я не ошибаюсь, посёлок и все прилегающие к нему владения находятся на достаточно солидном расстоянии от границ нашего княжества. — почесав свой нос, лилмотиит начал вспоминать одну из глав своего учебника по изучению истории. — Были вероятно конфликты, но в них мы теряли, либо получали несколько пядей земли. Да и то, ещё когда и Пентархия то была королевством. Откуда у нашего народа на столь далёком расстоянии может быть собственность? — Собственности и не было. Зато именно ваши люди, ой, прошу простить за ошибку, лисы, в большинстве своем организовали данные раскопки. Помните год Серебряного рога? — Серебристого рога. — поправив собеседника, лис в этот раз знал намного больше. Как не знать, ведь именно в этот год его дед вступил на престол, ознаменовав восстановления княжеской фамилии. И именно тогда состоялась… — Сделка меж правительств, основанная на временном сотрудничестве специалистов кузнечного дела. В том числе… (глаза слегка засветились, вот только лисенок сам не понимал, отчего это) к этому подразделялось исследование богатств земного происхождения. — Именно. Увы, из тех, кто сотрудничал в те далёкие года с Болимундским конгрессом, никто не дожил до сего дня. — Даже если и дожил… Мистер Лотар, я не понимаю, с чего бы это помогло мне или вам в… Будущем? — Оно может нам помочь. — подчеркнув это, лекарь продолжил. — Дело в том, что никакая магия бы, из известных мне, тебе или кому угодно ещё не могла бы воссоздать такой силы сигнал, чтобы его уловил этот молодой советник, пусть и чувствительный к силе. Нет, нет, для такого требуется не просто магия. А что то большее. Я не знаю что именно, заранее говорю. Как никак, я обычный лекарь, мои теории — это лишь выдуманные моей головой истории. — А чем она может… Оно помочь нам, мистер Лотар, все-таки? Как я понимаю, вы не знаете, что скрыто под толщей земли в той шахте. Это… — Предчувствие. За многие века не случалось такого, чтобы под забытым что-то пробудилось. Многим здесь это кажется лишь бесполезной тратой времени. — сжимая в перекрёстке пальцы обоих рук, человек закрыл глаза. — Однако, если вы вмешаетесь в это… Узнаете, что скрывается в толще земли… — Хотите, чтобы я методом тыка лишился оставшихся привилегий? — скромно, но внятно перебил принц. Идея его давнего знакомого была сумбурной, непонятной. — Прежде всего мы, и особенно вы, не знаете, что там происходит… Может… Вероятно это какая реликвия ихних предков. Моё участие там, либо же даже отправка кого из доверенных мне людей вызовет прежде всего подозрение. Да и… Ох… Если бы я и согласился, как вероятнее всего и произошло бы… Меня пугает эта неизвестность, в которую вы, мистер Лотар, непроизвольно себе подкинули дров. Учитывая мероприятие, что вот-вот должно начаться, я. Потянувшись лапой к голове, лилмотиит задумался, потирая когтистыми пальцами волосы. Лекарь, приоткрыв глаза, дожидался. Ему нужен был ответ на всю эту кашу, которую принц лишь сейчас старался размешать. Фредерику требовалось время, прежде всего. Изучить то, что сохранилось возможно в каком-нибудь архиве об этом месте. Намеком узнать у ближайших своих друзей об их желании поучаствовать в этом деле. И прежде всего уведомить об этом свое правительство, придумав более веские причины, чем то, что обозначил лекарь. Конечно, если лис сам обозначить сможет свою позицию ему. Это заставляло его усики подрагивать, а серый хвост изредка содрогаться от того, что может быть после этого. — Думаю… Можно и попробовать. Хотя бы ради тех из лилмотиитов, кто так и не смог раскрыть потенциал данного места. Придворный вскоре вышел со стола. Слегка уставший, его рука погладила макушку принца, слегка расправляя его лохматый и колючий мех. Лис же остался в архивах до вечера, убеждаясь, что возможно стоит потратить все свое доверие на собрании, либо же на регенском совете, что должен начаться будет к следующей недели. Ни один кристалл здесь не покажет ему того, что тот желал увидеть. Гораздо лучше попытаться прыгнуть через обрыв, чем ожидать лавины, подумал юноша. Дойдя с закатом к тому же самому балкону, он посмотрел вниз, слегка удивившись. Внизу у одной из трибун стояла группа людей, некоторые из которых были одеты в характерные одеяния, схожие с мантиями, что носили многие боевые маги-лисы. Однако гораздо длиннее, а заместо специальных обручей или каких-либо шлемов носившие странные сиреневые шапки. Это значительно повысило градус напряжения для принца. Поскольку утром он узнает причину данного собрания. * * * Две недели назад. Гетырианская империя, побережье Скальный Берег. — Пошлите указ онаграм сделать последний залп огненными снарядами. Пора уже разогнать этот цирк. Слегка заржавевшие суставы, древних, по времени во всем мире, машин, затарахтели, после чего послышался характерный звук щелчка и удаляющийся от тех, кто это видел и слышал свист. Отсюда было видно, как все заполыхало на последнем участке обороны противника, представлявшем из себя наспех возведенную барикаду буквально в считанных метрах от скалистого берега. Окровавленный чужой кровью, но не покоренный варварским сбродом, офицер скинул стальной шлем, благословляя свежий, прохладный ветерок, дувший ему прямо в лицо. Жара последнего месяца лета за эти часы столь сильно напекла на голову, что кровь, что чужая, что своя на лице запекалась, словно яишница на сковороде. Этот бой не был достижением в карьере генерала Кустиллы Стехарского, оттирающего грязь с лица левым рукавом, на котором крови почти не было, в отличии от правого. Пусть и с перевесом в численности, ему противостояла группа оборванцев. Рабы, что смогли захватить несколько галиотов в одну из тёплых летних ночей и умудрившиеся при это освободить братьев по несчастью из тюрьмы, находившейся под сторожевой башни. Лишь распологавшийся здесь сам генерал, что не отбыл обратно в столичный регион по причине плохой погоды, смог в кратчайшие сроки разбить мятеж, не дав тому распространиться дальше реки, разделявшей укрепленный порт с населеным людьми пунктом Санлайд. После заключительном залпа осталось лишь поставить галочку над завершением операции. Лимитанская пехота, расслабленно идя через полу-разрушенный порт к гавани, готовилась устранить более наглых мятежников, что умудрились выжить, но решившие отдать свою ничтожную жизнь подороже. Пришедший вскоре после успеха гонец, сообщил Кустилле неприятную новость. Лидеров данного мятежа все же нашли убитыми. Попали по неудаче под залп катапульт. И самое неприятное в этом факте — одним из них был сам капитан одного из тех судов, что были под контролем рабов. Поначалу генерал не поверил информации, решив дать указания по перепроверке тела, может это ошибка. Может кто из оборванцев решил напялить на себя форму убитого при захвате судна. Но поглядывая на сам замысел мятежа и то, что принёс в доказательство гонец, у офицера не оставалось больше сомнений. — Вот почему все было так просто… Хм. Будь я сам в кандалах, давно бы убрался из этого места куда-нибудь в туман. — Стараясь не разрушить страницы, намокшие от морской влаги, Кустилла многозначно покачал головой. Большая часть написанного уничтожена, из оставшегося если не он, то скорая комиссия ошибочно запишет такое событие для мятежников самоубийством, не чураясь добавить своей отсебятины. Откинув дневник в сторонку, за эти несколько минут тактичный гений сменил свое отношение к данной операции. Немного. Да, по сути и своей составляющей — очередной и несуразный бунт; так и запишут возможно в газетных изданиях в других государств. Но в отличии от многих, целью капитана было привлечение внимания. Показать верхам империи и ему самому… Что рабовладению пора давать, закономерный для таких, конец. И ныне мертвый капитан, будь он более решительным в стратегическом мышлении и изворотливее, смог бы достичь большего успеха в этом. Усилить это. Конечно, думал генерал, это и в таком случае привело к поражению. — Бесполезно как-либо всю эту неприятность скрывать, солдаты. Лишь больше суеты наведем. — разговаривал уже спустя некоторое время после размышления генерал в военном лагере, что потихоньку начали разбирать в ненужности того. Сидящие на табуретах недалеко офицеры лишь виновато переглядывались. Кто то от нечего делания проверял боковые заклёпки на металлической броне, кто то тихонько царапал ногтем по столу. Лишь один, после минуты напряжённого молчания, когда Кустилла уже начал забирать все то, что ему пригодиться в столице, вопросительно пробормотал: — Не хотите ли вы этим сказать… — Император возможно и сделает все возможное, но вы и сами видите, насколько силен дух этой «демократии». Собственные сограждане готовы встать в ряд с этим преступным сбродом ради того, что бы какая-нибудь, да дикая кошка заняла место у подножья трона. — Постукивая пальцами, мужчина вздыхал. Ему ещё объясняться придётся перед военным советом. Для них это будет вообще началом всего ужасного. Неудивительно. Не будь воля его государя столь широкой, всех этих штабных и коррупционерских крыс, вроде Петрикса, давно бы самих приковали к ближайшей галере и… — Тем не менее сделайте все возможное, чтобы такая неприятность была не больше, чем бунтом. У этого корабельного дурака была семья кстати? Все, как один, покачали отрицательно головой. Перестав стучать пальцами, генерал ответил: — Плохо. Эти ж лизоблюды обязательно приврут… Впрочем как и всегда. — понурив голову, генерал несколько минут переговаривал насчёт докладов каждого из офицеров. — Мне уже пора идти. Постарайтесь в кратчайшие сроки убрать всю эту грязь. Ремонт также незамедлителен и обязателен. В случае чего из своих запасов потратитьте, господа. Не хватало, чтобы на мой стол попали бумаги подозрительного происхождения. И да… Не скрывайте данную весть. Я уже говорил об этом, но по повторюсь: в это неспокойное время такая мера цензура лишь приведёт к ещё большему вредоносному эффекту. Об этом бунте и так, и так узнают… Не договорив, генерал вышел из палатки, оставив офицеров разбираться с проблемой самостоятельно. Гавань требовалось отстроить в кратчайшие сроки заменившему генерала командиру, поскольку именно она была одновременно с этим одним из немногих на этих берегах на много миль узлом торгового пути меж всем материком. Сев на ближайшего коня, стоявшего рядом, он напоследок запечатлел для себя пленников, что вёл небольшой охранный конвой в городок Санлайд по причине в самом порту разрушенной тюрьмы. В основе своей существа людской расы, они шли в порядке группы по три. Скованные почти что все одной металлической цепью к шеям, они неуклюжим маршем вновь шли туда, откуда так стремились убежать. Дернув поводья, Кустилла продолжил путь. До столицы путь не близкий — неделя хода. Проскакав же на коне сравнительно около пяти километров, он остановил жеребца у одного из трех домов, что находились на этих холмистых равнинах. Именно тут офицер собирался к поездке обратно в столичный регион до восстания. — Лошади готовы, господин. Все ваше состояние уже в повозке. Я позаботился о то, что бы все вещи были разложены как можно белее ровно и крепко. — Промурлыкал каджит, находящийся недалеко. Несмотря на сильную неприязнь, империя ещё давно ослабила хватку политического и расового давления на другие расы. Точнее сказать, как подумал генерал в это мгновение, вынуждена была. Война семи столиц, произошедшая из-за ненужного внимания многих стран (ошибочно названных империей в то время варварским племенным союзом) по соседсту, далась большим трудом и несмотря на победу, до сей поры с опаской смотрела на шрамы после битв около полу века назад. Впрочем, если бы не это событие, на вряд ли генерал бы сейчас так охотно давал деньги этому черному кошаку, на это повлияло для него много факторов. — Какие ещё пожелания есть для скромного работяги? — подсчитывыя динары, все тем же мурчанием спросил каджит. — Слыхал твой сын торговцем сделался? Скажи ему примостить себе гавань. И мне службу составит, да и место под свои златые дела не придётся выбивать. — Это можно конечно, но как же ваши солдаты? Нынче ведь бунт там, как по дыму видел, прошёл. — Покажет пусть эту расписку. Там уж подпись, если она у вас в принципе существует, поставьте для начала, а потом любому из солдат. — Открыв небольшой сейф, рука офицера стала разбирать кучу конертов внутри. Найдя нужный, он без лишних слов отдал предмет каджиту. — Что ж, пора мне в путь. Задержался уж долго. — Доброго пути вам. — устало улыбнулся кот, смотря вслед уходящем экипажу. Давно он не видел среди людей, населявших эту провинцию, таких… Спокойных. Слегка гордых, но уважающих то, что делают такие существа, как он. — Всё же за зря ты на меня гневался отец. Даже здесь есть достойные. Пусть и немного странные.***
23 Теммус 1710 год н.э. Столица Гетырианской империи Санрайб. Спустя 4 дня после выброса странной энергии. Город, построенный ещё в век Меди, представлялся его жителями огромным бастионом. Вероятно одним из последних, чьи башни, как смотровые, так и боевые не подходили под новые вызовы меняющегося мира, где баллисты до сей поры не заменились ещё пушками новой эпохи, и где многие из солдат носили пусть и подходящую для погоды, но устаревшую на пару (десятков.) веков униформы полу-кожаных доспехов. Пусть это и были лишь стражники, что в случае военного конфликта переходили в ряд не официальных разведчиков, все равно. Их внешний вид мало как мог напугать тех, кто решился бы атаковать, столь высокие, но столь древние от времени каменные стены. Благо этого никогда не было. Следом за столь широким препятствием была стена менее большая. Меж ними обоими, длина которых составляла не более полу-километра фактически ничего не размещали и не строили со времен постройки самих укреплений. Кроме казарм и крайне мелких по площади домов-лачуг ничего не было, однако с окончанием давней победы в войне семи, и анексацией достаточно обширных, но более пострадавших от тактики «выженной земли» южных провинций, здесь довольно быстро появились и незаконные жилища. Шалаши, что были построены беженцами тех самых провинций, бежавших сюда после военного конфликта. Постепенно став не полноценным, антисанитарийным городским районом, ныне представлявшим более подходящее для сравнения гетто, его состояние мало как в тоже время волновало кого-то, кто проживал за следующей стеной. За ней, пройдя через любые из пяти ворот, можно было увидеть фермы. По одной на каждые два километра. Именно они кормили 20 процентов населяющих столицу. Кроме них рынки и более приятные глазам дома, расположенные крайне близко друг к дружку, наполняли оставшиеся свободные места районов. Здесь в основе своей были граждане мелкого и среднего достатка. Бездомных же старались прибить к последним, делая тех своеобразным слугами. Недовольство же по таким случаям быстро и жёстко пресекали. И уже за следующим укрепленным валом был сам столичный регион. Здесь также можно было увидеть людей, живущих от зарплаты к зарплате, но в большинстве своём здесь сидела золотая элита, вроде дворян. Многие из домов, идущих к огромному храму, являющемуся непосредственно и главной опочевальней императора были построены из красноватого мрамора, что был пусть и достаточно огромен в количестве добытого минерала, в то же время являлся и крайне дорогим в использовании. Потому то его и нельзя было встретить за предыдущей стеной, ведь даже некоторым богачам такое роскошное поместье было не по зубам. Сам храм формально пусть и не являлся дворцом, его внутреннее убранство было огромным и одновременно с этим красочным, подходящим как раз под убранство тех, что были в обсужденном кратко княжестве. Незабываемым для глаз зашедшего в первый раз человека. Достойным императору домом. Стены и колонны были разукрашены героями прошлых лет империи, а основания последних были покрыты вдобавок редкой китовьей костью, добавлявшей изюминку данному стилю. И это был лишь своеобразный вестибюль. Не стоит забывать о главном зале, где многие из знатных людей обсуждали мирские дела. Его потолок горел даже днем светом десятка люстр, что были своеобразной слабиной к прогрессу. Свет их также отражался об трех-четырехметровые мозаичные витражи, узоры которых поражали даже постояльцев храма. Поворачивая же налево и пройдя несколько рядов ступенек, можно было вступить уже в апартаменты самого императора. Ранее здесь находились апостоменты множества богов, ныне признанных государством языческой ересью, кроме одного. Многоповерье заменилось на поклонение в Портафарио — бога плодородия, что по мифам являлся земляком этих имперских земель. Его статуя, которая по совместительству была и тронным креслом его Величества, находилась как раз таки здесь. Неподалёку также был гранитного происхождения алтарь, где несколько загадочных жрецов читали некий обряд, дабы узнать интересующую императора вещь. Рядами по два небольших, но полностью состоящих из серебра, находились столы, где оканчивал свое пиршество высший офицерский состав, приглашённых по особому случаю. Император же, постукивая пальцами левой руки об опору своего роскошного стула, глядел на это и дожидался нужного часа, дабы утихомирить пирующих генералов и кое-что рассказать. То, ради чего он и пригласил фактически все лица, так или иначе управляющие его огромной военной машиной. Среди многих людей, основа которых состояла в критике чужеземных государств, было создано и укоренилось несколько обидное прозвище ему — Ромелус Богохульный. Было правда за что. Некогда тихий храм, что в момент своего основания был колыбелью всей веры империи, стал в итоге притоном веселья, пьянства и нередких драк. Лишь более фанатичные императору жрецы (что предпочитали себя именовать по другому), продолжали сюда ходить и поклоняться единому боготворному созданию. Остальные же либо, сохранив злобу в себе, продолжали тайно верить во множество других богов, стараясь приманивать кого, только можно было, либо смирившись, старались хотя бы построить тихие места для поклонения богу плодородия. Правда из этого ничего не вышло, что и укрепило единогласно такое прозвище. — Тишина. — громогласно остановив праздничный шум, император встал и легонько стукнул своим золотым посохом о каменную плитку. Достигнув мёртвой тишины, его рука, пальцы которой сверкали зачарованными кольцами, поманила к себе жрецов, что как раз завершили обряд поклонения.— В этот день мы должны продолжить свой разговор насчёт пробуждения недр земли. Некоторые начали от того слова, ерзничать на скамье. Да, Гетырианская Империя тоже была наслышана о некоем импульсе буквально через час, после его появления, благодаря тем самым людям в странных одеяний, что подойдя сейчас к императору, что-то начали тихо тому лепетать. Не в их вкусе было сообщать какое бы не было важное дело публике. Да и зачем, если есть ТАКОЙ слушатель. Если бы не они, государство бы и не заметило того, что произошло в каком то захолустье далеко на Западе. А если не Ромелус бы — на новость также впрочем не обратили должного внимания. Что может заинтересовать богатых снобов в этой мышиной гробнице, или что там рассмотрели эти маги. — Прежде чем передать слово слуг нашего уважаемого Создателя (Портафарио), мне бы хотелось знать состояние Златого Хребта. Слегка задвинув голову направо, лицо императора обратило взор на трех офицерах. По струнке встав со стола, по ранговой системе вперёд вышел слегка худощавый и бледный кожей, человек. Его волосы, цвета пепла, нелепо упали на бок после столь быстрого, хоть и короткого движения. — Пётр, Петрикс, Ираклий. Трое более закаленных бойцов моей славной армии. Трое людей, некогда сумевших покорить эти непокорные песчанные горы — произнося эти слова, император в то же время не чувствовал особой гордости. И вот почему. — В чем смысл всех этих стараний, если юг до сих пор борется так, словно там до сих пор коалиционные войска? Прокуратор с двумя центурионами дрогнули. Двое последних с трудом сдерживали ком горя внутри настолько был велик их страх. Пётр и Ираклий знали, что рано или поздно им придётся ответить за свои провалы. На что они надеялись, непонятно. Словно непослушный ученик надеявшийся, что его не пригласят выступить перед классом с работой, что он не выполнил, страх фактически парализовал их на месте. Лишь Петрикс, поборов это, подбирал слова для координированного ответа. Да, при любом раскладе его теперь выкинут с должности, но в отличии от центурионов, он надеялся, учитывая возраст и награды, пойти на почтенную пенсию, а не в тюрьму, что последним как раз было фактически гарантированно. Да даже если это будет домашний арест. — Ящеры оказались куда упертее, господин. Их фанатизм и их ложные божки дают им надежду. Веру в свою жалкую независимость. — Я это уже не раз читал с ваших докладов. (вздохнул император, показывая, как тяжело ему слышать эти слова). У вас в распоряжении было четыре легиона, Петрикс. Четыре, три из которых — полноценные когорты. Мы… Я потратил много ресурсов, а вы, как вижу, пускали все это на самотёк? В течении многих месяцев я наблюдал за вашими «успехами». Характер, менталитет, стратегия, ловушки, построение строя этих мятежных чешуйчатых. Прошло столько лет, а вы не смогли даже к ловушкам найти подход, теряя ровно столько же людей, сколько теряли ещё при обретении столь желанной должности на данном участке. — Но господин… Как бы вас это не расстраивало, повстанцы крайне хитры в этих ситуациях. Они находят новые способы вести за нос наши саперные группы. Попадать уже в другие, более изощренные виды ловушек. Будь то простые или сложные. — заглотнув собственный ком, один из центурионов оживился. На что некоторые удивлённо ахнули. Петрикс же, побледнев повернул голову к помощнику. — Мои солдаты не раз также уничтожали их ячейки сопротивления. Но, словно на дрожжах, ящеры… Они будто не погибают… За один только предыдущий год легионы нашли около десяти крупных таких, уничтожая всех до единого. Данные слова тот произносил с преукрашиванием. И император понял это крайне быстро, резко махнув рукой. Стража тут же взяла и убрала из зала центуриона, вклинившенося в в чужой для него разговор. Шлем, упавший во время сопротивления арест последнего стал отправной точкой для оставшихся двух. — Я больше не нуждаюсь в информации. Вы серьёзно думаете, что у меня нет других, альтернативных источников информации о Златом Хребте? Считаете меня идиотом? — слегка улыбнувшись, Ромелус спокойно подошёл ко второму центуриону. Его правая рука без колебания сжала рукоять чужого оружия. Прозвучал звук доставания длинного одноручного меча из ножен. — Вы трое сами фактически были инициаторами. Новое восстание — дополнительный доход. Для вас. С этим словом, он повернулся спиной к трепешущим от страха офицерам, поглядывая на отражение из оружия. Бормоча про то, сколько раз таким давал я новый шанс, император тяжко выдохнул. В эту секунд в глазах второго центуриона потемнело. Его шею в мгновение ока поразил его же собственный меч, острие которого как назло он заточил ещё вчера, дабы покрасоваться на завтрашнем празднике своим кузнечным навыком. Грузное тело рухнуло на, запачканный кровью, ковёр, ткнувшись в пяту императора. Брезгливо кинув меч в сторону и отойдя от трупа на почтитнльное расстояние к последней жертве, он посмотрел в глаза Петрикса. Два потерянных легиона за десять лет службы. Службы, где все эти года были коррупционерским планом. — Империи пора давно сменять щиты. Уведите его. — не став говорить новую тираду, не показывая чего то ещё изощренного, главный герой данной пьесы вновь сел на трон, скрывая за рукой скопившиеся слезы. Жрецы, поняв, что все закончилось, с же секунду окружили его, тогда как офицеры были поражены. Для многих император был ошибочно воспринят ещё с войны семи столиц как спокойный и пофигистичный ко многим вещам правитель. И пусть в сражениях он был умелым воином, в политике многие забили на нем крышку «Медлительного сони», ошибочно полагая, что перемены могут произойти теперь лишь при новом императоре. Но теперь, запечатлев данную сцену наказания, многие генералы стали ещё более нервно ерзать на скамья. — Прошу простить меня, архимаг за этот спектакль. Я вынужден был так поступить. — незаметно от публики поттерев рукой глаза, император с той же улыбкой посмотрел на жреца. — Вам не за что себя извинять. Эти наглые черви давно должны были заплатить. Мы бы даже сказали, что вы поступили слишком мягко. — кивнув своим помощникам, архимаг покрепче натянул шапку из необычной ткани на своей голове. — Однако это не важно в связи с тем, что мы смогли увидеть, благодаря отцу земель столь великой империи. То, что мы узнали скоро изменит все наше мировоззрение и оно измениться не в ту сторону, если мы продолжим смотреть на проблему легкомысленно. Скорее, скажите им следующее…***
В это же время… Южные ворота Менникулы, столичный регион. — Так значит здесь у многих отдых по причине праздника? — разминая ноги, Кустилла отдал небольшой треугольной формы конфверт подошедшему стражнику. Услышав многозначное «Мгм», генерал скосил брови, глядя назад, на свой обоз, что охраняли нанятые им люди, одетые в клепанную и неплохую по качеству броню. Военный эскорд бы привлёк больше внимание мерзавцев, населяющих обочины некоторых дорог. Впрочем, получив разрешение, он и тут может стать пока ещё добычей. — Как долго будет проходить празднество? — Не имею понятия, господин. — более учтиво произнёс солдат, прочитав написанное на пропуск. — Увы, после убийства имперского агента, мы стали словно слепыми котятами здесь. Взмахнув специальным флажком фиолетового цвета, он дал понять караульный на стене, кто ждёт право на проход. С громким, протяжным скрипом, железная решетка стала крайне шустро подниматься ввысь, внутрь специальной выимки. Навстречу генералу, проверившему на последок перед проездом лошадей, вышел легат, являвшийся формальным начальником данного места. Путем поклона, он отдал несколько неуклюжую честь офицеру. — Прошу простить… Мы не ожидали… Наёмники и вы, сэр… — Кустилла слегка сморщил брови. От легата попахивало вином. Причём явно сделанным из подполья. Иначе никак нельзя было объяснить столь неприятный запах слегка скисшей вишни. Именно вишни, не винограда, выдававший бы более термкий и приятный обонянию. — Празднества совсем вскружили нам голову. Забыли о ваших предосторожностях. — Это видно по вам. В следующий раз старайтесь не допускать проколов. — как можно мягче ответил генерал, поправив слегка скосившейся на зад шлем офицера. Побраговев от стыда, тот молча повернулся, давая четки команды уставшим недалеко солдатам сдвинуть ограждения с дороги и так же отдать почтение приехавшему военному чину. Повозка, слегка качнувши имуществом, продолжила свой путь. Наёмники продолжили идти рядом с повозкой, предпочитая лошадям свои собственные ноги. Генерал же, залезая на специальное сидение, слегка ослабил вожжи. Дорога дальше из-за созданных наспех жилищ и плохих условий с санитарией была в какой-то мере не менее опасной. Всплывавшие то и дела болезни, убийцы и постоянно возникавшие в этом несуразном районе воровские формирования не давали спокойно спать ни беженцам, ни беднякам, ни страже. Городская имперская агентура (аналог детективного бюро и полиции), в которую из-за формальной независимости последней, набирали и полу-людей, в последнее время начала также терпеть неудачи. За месяц было потеряно два сотрудника, что хоть и не придавалось огласке, сильно било по стабильности всего кольца в целом меж двух стен. И пусть эти двое для имперского генерала являлись не больше, чем пушистым недоразумением, их смерть слегка настораживала. Все таки, оба по тем документам, что получал он здесь примерно в то же время, были профессионалами своего дела, как Кустилла, пусть и в другой сфере. Потому последний не стал спешить с роспуском отряда на все четыре стороны. Опасность все ещё кружила здесь и будет глупо из-за собственной недальновидности лишиться также и своей жизни из-за ржавого меча. Каменная дорожка, выложенная здесь крайне широкой до следующей стены была вплотную с двух сторон застроена жилища и бедняков. Тротуары здесь по этой причине фактически отсутствовали, что делало данное место хорошим местом для засады местных раздолбаев. С другой стороны это был единственный столь широкий путь, что мог уместить не маленькую повозку с охраной. Северные и Восточные ворота имели узкие, фактически не покрытые каменной прокладкой и извилистые тропы, по которым езда становилась в некоторых случаях невозможной. — Остановитесь! Внезапный оклик где то с подворотни отвлек Стехарского с наблюдения за дорогой. Приглядевшись, он увидел, как с тени прислонившихся хибар вышел изможденный получеловек. По морде напоминавшей рысью, он медленно начал останавливаться, восстанавливая дыхание. — Агент… Ох… Агент Пенни Тар. — стараясь чётко отчеканить свое звание, зверь заметил по одежде наездника, кого он остановил. — Генерал…!? Что ж.... Прошу.. Уфф… Кустилла, осмотрев рысь с повозки, слез, дав команду наемникам не наставлять на того оружие. Форма на звере была относительно чистой, а учитывая такие детали как специальные нашивки отличия на груди, не было сомнений, что агент был не липовым. Помогая тому со снятием излишнего напряжения, офицер продолжал подмечать про себя другие мелкие детали полу-человека. Строение его морды, лап, хвоста, формы, что он носил. — Я вас помню. — На немое удивление, генерал уточнил. — Годом ранее я присутствовал на мероприятии по назначению таких как ты на новые должности. Один из лучших выпускников, как помню. — Да, точно… Вы были одним из немногих, кто пожал мне руку. Не ожидал, что увидемся, господин, вновь. — Пожав тому с той давней встречи руку, рысь смотрел настороженно в ту сторону куда езжала повозка. — Туда проход временно закрыт такому транспорту. Лишь через перекрёсток недалеко можно будет. — Что? Почему? — Убийство. На дороге обнаружили распотрошенное тело губернатора второго кольца. — увидев неподдельный шок со стороны генерала, он с нотками грусти подтвердил это. — Непонятно как, агенты пытаются пока убрать место преступления. Но видимо без помощи из столицы здесь не обойтись. Дорога потому временно заблокирована. Мы нашли трех подозреваемых, кто мог дать координаты нахождения жертвы, но тех, кто мог скинуть останки… Словно след простыл. — А вы пришли окольными путями значит, чтобы предупредить о возможной опасности? — Да. Чтобы не образовалось настоящее массовое скопление и, чтобы в случае чего, мы могли без проблем и дальше из толпы брать возможных свидетелей. Скорее всего это не займёт много времени. Место преступления до моего ухода, уже начали зачищать, да и по специальным голубям сообщат вроде всей охране кольца об этом. — Это будет настоящий шторм недовольства. — не тактично прервав агента, генерал приставил левую руку к бревенчатому боку повозки, постукивая по ней пальцами, стараясь не поддаться страху перед возможным исходом. — Нынешний сенат хоть и сформирован номинально, может выдать от собственного страха много неверной информации. С убийством столь видного лица из второго кольца, весь столичный регион, черт возьми, будет стоять как на иглах. Люди из районов повыше наверняка разведут целое скопление слухов… Ох-х… Императору и его приближенных это точно будет не по душе слышать. Как ещё сообщить ему это… — Вы собираетесь… — Да. Другие, кто получит схожую информацию, будут замалчивать факты такого, столь наглого, убийства. С моим подходом ваше расследование пойдёт в гору. Надеюсь, по крайней мере. Дав команду наемникам охранять его повозку, он незамысловато дал понять агенту, что пока есть время, желает увидеть само место преступления. Тяжёлыми шагами идя по узкому переулку, являвшемуся ранее коротким путем, генерал довольно быстро дошел до желаемого. Крови все ещё тут было навалом, а вот трупа или чего то подобного — нет. Обратив внимание на то, что один из домов, около которого Кустилла и проходил, был заброшен, тот пожал руку начальника агента. После короткого знакомства, Стехарский первым решил перейти к разговору об убийстве. — Пенни Тар говорил о расчленении данного чиновника. Хотелось бы узнать подробности для тех, кому я дам данную информацию. — А, да. Губернатор к нашему приходу был ещё свеж в… Мясном проценте. — потирая плечевой сустав, мужчина, возглавлявший данную операцию, продолжил идти за генералом. — разрезали на четыре неровных частей. Правая рука, туловище с головой и левой рукой. Нижняя часть с ногами. Ну… как ногами. У правой при этом отсутствала часть до чашечки. Еле разобрали. — Неприятностей с подозреваемыми или сбором улик не произошло? — дойдя до того места, где и был оставлен преступниками, труп, офицер неспеша присел на колено. — Не особо. Сопротивления не было, однако на вопросы постоянно увиливали. И увиливают сейчас. Улик почти нет. Кроме самого факта, что труп раннее был губернатором того региона и то, что на нем кроме нижнего белья ничего и не было. — Его убили ночью по вашему? — Вероятно нет. Человеческое тело крайне быстро портится без своего хозяина. Вдобавок, сами видите, генерал, сколько крови ещё отсюда вычищать и вычищать. — Верно, верно. В дома поблизости смотрели? — Да. Кроме одной подозрительной приезжей, что обнаружили в кабаке неподалёку, ничего такого. — Что за приезжая? — Боги её поберут. В этом то и заключается основа подозрения. Она молчит, не говоря откуда она, и что за дела у неё здесь. К тому же, при задержании мы обнаружили у неё кинжал. Может и как средство обороны, но таких я раньше никогда не видел. По размеру вовсю походит на меч. — А удостоверение? — Присутствует. Именует себя Конесой, в случае чего. То немного, что удалось узнать. Из её уст. — Подчеркнув последнее слово, начальник вздохнул, иронично ответив на второй вопрос. — Это также все те немногие улики, что удалось откопать. Многозначно буркнув в ответ, понимая трудность ситуации и для себя, Кустилла поднялся вновь. — Не против ли вы, если я воспользуюсь услугами Пенни Тара? — Конечно. Глупо отказывать такому лицу… — наблюдая за махнувшим легонько рукой офицером, тот обратил внимание на направление. — Мы уже… — Поверьте, я знаю, что делаю. Десять минут лишними не будут. Стехарский, не теряя ни минуты, пошёл к развалившемуся дому, тогда как рысь, составляя компанию, непонимающе напоследок оглянулся к начальнику. Тот лишь кивнул, мол не о чем беспокоиться, иди. И агент пошёл за генералом прямо внутрь помещения. Сам же дом ранее представлял вероятно единственное здание, созданное без ошибок в плане архитектуры. Полностью деревянный, он являлся аналогом общежития, где люди любого сословия могли повеселиться, нажраться и заснуть в мягкой постели, а не на грубой соломенной подстилке. Главное — плати. А потом произошёл на несколько часов пожар, устроенный по причине случайно попавшей молнии в крышу. И все. Вот уже несколько месяцев здесь стоит могила того, что хоть как то умиротворяло процесс жизни многих граждан данного кольца. Однако офицер здесь был не для этого. Осматривая первый этаж, он лишь одобрительно сам себе кинвул. — Если позволите, здесь мы смогли обнаружить заваленный сожженными балками погреб. — рысь, заметив интерес Кустиллы к площадке, где ранее за плату выдавалась пища, указал когтистой рукой на еле заметный деревянный люк в полу. — И… Нашлось что нибудь? — Генерал на удивление лишь небрежно шёл дальше, дойдя до лестницы наверх. Многие ступени сильно пострадали от рухнувшего от пожара куска крыши. Судя по следам, агенты основательно тут все убрали. — Только припасы. Вижу, вас… — Не интересует. Я уже шёл по этим этажам в день открытия. Помню про такую деталь… — пробормотав последнее слово, офицер скрипя половицами, открыл чудом не пострадавшую дверь на второй этаж. — Слишком мелок. — Да… Верно. — все также следуя курсу, агент посмотрел легонько вниз. — Раз вы тут были как гость, ради чего же меня с собой взяли? Я ду… — Увидишь. — грубо оборвав Пенни Тара, он продолжал идти прямо. Словно заколдованный, он резко застыл на месте, после чего, пошептывая цифры, стал идти по половицам. В отличии от последнего, третьего этажа, второй все ещё сохранял былую прочность. Впрочем, без дыр не обошлось, что затрудняло офицеру его странные подсчёты. Однако агент начал догадываться… — Хм… Да, верно. — Дойдя до угла, генерал вдарил кинжалом по полу. — Здесь. Нехитрыми движениями, он разворошил половицу. С треском, она вылетела, после чего Пенни Тару представило увидеть крайне небольшое, но не замеченное никем из агентов, отделение, внутри которого лежала бутыль. Взяз её, офицер осмотрел содержимое лишь для того, чтобы передать агенту в руки. — Узнаешь? — О чем вы… Стоп. — принюхавшись, рысь вытянул пробку с бутылкой. — Кровь… И судя по всему человеческая. — Губернатороская? — Нет. Другой. — закрыв сосуд, агент послушно отдал его генералу — Я так понимаю, была найдена одна из ниточек к ответу на убийство. — Думаю, этот предмет будет отличным аргументом тех плоских лбов, что будут противиться тем мерам, что я собираюсь предпринять по отношению к ситуации в этом городе. — пощупывая в последний раз отсек и убедившись окончательно в его пустоте, Кустилла спешно спрятал сосуд крови. — Пойдём, Пенни Тар. Нас обоих ждёт ещё много работы. The end.