Birthday cake

— С днём рождения, любимый босс!       Джисон сидел за своим рабочим местом, через линзы очков пытаясь разглядеть мелкий шрифт текста, когда ему на ухо прогудел праздничный свисток. Непутевый стажёр в его отделе, кажется, Чонин, сдал ему отчёт, который в самую пору читать при помощи лупы. В целом, парень неплохой и работящий, но бывали у него оплошности как эта – забыл, что размер текста должен быть достаточно большим. Из-за ошибки Чонина, Хан полностью отдался занятию, поэтому неожиданные хлопушки и песня «С Днём рождения тебя!» его напугали до усрачки. — Господи, Боже!       Мужчина почувствовал как ему на брюнетистую голову одевают колпак. Под носом оказался небольшой торт с несколькими свечами. — Задувайте, загадывайте желание, — радостный бухгалтер, Феликс, протянул праздничную сладость ещё ближе, так, что сливки мазнули по коже. — Ой, простите!       Вообще, он совершенно потерялся в работе и даже забыл про свой День рождения. Не за горами сдача проекта клиентам и Хан как мог подгонял своих работников, чтобы уложиться в срок.       Поднялся Джисон рано, а его парень, Хван Хёнджин, пускал слюни на его груди, видя десятый сон, так что напомнить о столь значимой дате для большинства людей, было некому. Ему-то, фрилансеру, не нужно бежать впопыхах в душный во всех смыслах офис. Иногда Хан невозможно завидовал Хвану, но работу свою любил, а особенно получаемые от неё деньги, на которые их семейка Хан-Хван, а именно они оба и старичок Кками, жила вполне сытно. — Босс, ну же! Скоро вместо торта мы будем есть воск от свечей! — возмутился Со Чанбин, ответственный за креатив.       Джисону и правда нечего загадывать. У него есть всё, необходимое для счастья – хороший коллектив на работе, любящий и любимый в ответ в сто раз больше мужчина, самый красивый и потрясающий, достаток и уютный дом (стараниями Хёнджина). Разве что Кками с годами не становился добрее и часто рычал на Хана, но смерти ему он желать не мог хотя бы потому, что Хван будет сильно горевать. — Хочу, чтобы вы, придурки, вернулись к своей работе и сдали, наконец, проект! — набрав в лёгкие побольше воздуха, дунул на огоньки. Да, так сильно, что те же сливки отлетели на Феликса. — Ну, Хан-щи, мы же... А как же торт? — Чанбин вожделеюще стрелял глазками на коробочку. — Спасибо, ребятки, я оценил, но работа сама себя не выполнит! — Эх, жаль – вам не понравилось. Мистер Хван, когда заносил для вас тёплую одежду, сказал, что вам будет приятно, — Феликс мрачнел с каждым словом. Не зря все в команде звали его Солнышком. — Хёнджин-и? — Он даже торт этот сюда заказал... — Дай сюда, — вырвал из рук опешившего бухгалтера тортик, — я сам всё съем. — Босс, а можно мне тоже? — Со не оставлял попыток добраться до сладенького. — Нет, выметайся, Хёнджин-и купил это мне, — мужчина прижал торт к себе как белка орех. — Ладно-ладно...       Вся толпа из работников разошлась по своим местам. Джисон же решил сделать селфи с счастливым лицом, к которому поднес коробочку, обернутую тонкой поблёскивающей лентой в милый бантик. Вы [фотография] [фотография] [фотография] Любимый, спасибо за тортик! Он такой же сладкий и вкусный как ты 😘😘😘 Моя булочка🥰 Я так рад, что тебе понравилось! Ты ведь не любишь сладкое Вы Теперь я люблю сладкое Моя булочка🥰 Прости, что не поздравил утром Вы Твоё сонное и красивое лицо было лучшим, что я мог увидеть, когда проснулся Моя булочка🥰 Дорогой, сегодня твой день рождения Но ты перегибаешь... 😀😀😀 Вы Малыш, но это правда 😭 Моя булочка🥰 Я приготовил для тебя кое-что Ну, в качестве извинения 😜😜😜 Приходи с работы быстрее 🎁🎁🎁 [фотография]       Как только Хан посмотрел на отосланное изображение, резко поднялся и прижал телефон к себе, оборачиваясь по сторонам. Дело в том, что фотография, мягко говоря, была откровенной, а точнее, Хёнджин на ней выглядел крайне откровенно: с мокрыми после душа блондинистыми волосами и в фартуке поверх голого тела. Снимал мужчина сверху вниз. В одной руке держал смартфон, а в другой – клубнику около чуть приоткрытых соблазнительных губ. Розовая оборка его фартука чуть прикрывала не очень аккуратный торт, по всей видимости, сделанный самим Хваном.       Джисон со всех ног кинулся к туалету, прикрывая зону паха документами, ибо фотография любимого парня произвела на него довольно сильное впечатление, сейчас топорщащееся через ткань серых строгих брюк. Сколько бы лет ни прошло, а Хёнджин и на секунду не переставал быть привлекательным и сексуальным для него. Даже с первыми мимическими морщинками, не такой упругой кожей как лет десять назад, когда юноши познакомились в университете. Всё это наоборот только делало Хвана ещё любимее и желаннее для Хана.       Выйдя после минут пяти из уборной, он решил, что разобьётся о стену, но закончит сегодня как можно быстрее, вернётся домой и не выпустит Хёнджина из своих рук до рассвета.

***

      Джисон на всех парах мчался с работы, буквально выпрыгивая из штанов. И, как назло, попал в небольшую пробку по пути. Всю дорогу он нервно постукивал по рулю, ёрзал на сиденье.       Как только вбежал в подъезд, едва не сбил с ног их пожилую соседку, собравшуюся на прогулку со своими тремя пёселями. И даже эта троица облаяла бедного именинника с ног до головы. Хан не знал собачьего, но был уверен – его обматерили. Ну, не ладится у него с «друзьями человека» несмотря на то, что ему-то нравились собаки, а он им – нет.       За несколько лет, что Хан-Хван жили в этой квартире, на кнопку звонка ещё никогда не давили так сильно как Джисон. Хёнджин медлил и не открывал ему. Наконец, послышался щёлкающий звук замка. Медленный и громкий. Со скрипом дверь открылась.       На пороге стоял Хёнджин. Его светлые волосы были красиво уложены, немного макияжа на лице. Спускаясь глазами вниз, Джисон почувствовал необходимость перевести дыхание и ослабить так сдавивший сейчас горло галстук: на его парне был какой-то совершенно вульгарный халатик, нисколько не скрывающий кружевного белья на нём и кожаных портупей на бёдрах, обтянутых чулками.       Хан быстро закрыл дверь за собой, чтобы никакой случайный прохожий не увидел то, что предназначалось только для его глаз. — Прости, что встречаю без торта, — обнажил одно плечо, — но это ведь ничего?       Во рту у брюнета стало суше чем в Африке и всех пустынях мира вместе взятых. Он тупо открывал и закрывал рот пару секунд, без единой связной мысли пялясь на Хвана, до искр перед глазами сексуального сейчас. Когда мыслительный процесс немного восстановился, мужчина двинулся на Хёнджина, отодвигаясь к стене. Хан обнял его и столкнулся лбами, так и не касаясь знакомых и уже тысячу раз изученных и исцелованных, но по-прежнему соблазнительных, губ. Холодным после улицы носом он прошелся по щеке, спускаясь по скуле вниз, к шее. Мужчина принюхался: ванилин, запах выпечки, ягодный крем для лица, всё это перемешанное с ароматом геля для душа Джисона. Если бы любовь пахла, то только так. Блондин обхватил Хана за плечи, наклонил голову назад, чтобы предоставить ему больше доступа и открыться полностью. Джисон ласкал его шею медленно, смакуя привкус кожи на языке. — Детка, я же говорил, что ты настолько же сладкий и вкусный как тот торт?       Наконец, легонько чмокнул в губы. Рукой Хан зарылся в волосы, чуть-чуть надавливая на затылок и массируя кожу головы. Хван заластился как кот и что-то мурлыкнул, мол, помнит. — Ты ещё даже не добрался до «вишенки», так что рано делать выводы, — говоря это, блондин расслабил галстук Джисона полностью и снял его, а затем отбросил в сторону.       Пуговицы растёгивались легко: многолетние отношения с офисным работником не прошли даром. Они послушно поддавались хёнджиновым пальцам. Вскоре рубашка отправилась к галстуку на пол. Хван очертил рукой грудь, а затем четкий пресс своего мужчины, потому что ему можно. И, когда двое возлюбленных встретились глазами, произошёл взрыв их химической реакции. Им всегда говорили, что они не подходят друг другу. Но никто даже и представить себе не может насколько прекрасен этот взрыв, когда их элементы сталкиваются. Резкость и нежность, взаимное желание и любовь, прошедшая слёзы как от счастья, так и от горя – вот что такое Хёнджин и Джисон вместе.       Брюнет подхватил Хвана под его крепкие бёдра. Хёнджин не смог сдержаться и уволок Хана в поцелуй, так что последнему путь к кровати пришлось искать больше по памяти.       Как-то эта парочка женатиков сломала к чертям кровать на съёмной квартире. А потом ещё пару раз, так что в свой уютный домик они раскошелились на прочную и качественную кровать. Джисону пришлось отказаться от качалки, а Хёнджину – от танцевальной студии, так как все деньги уходили на выплату кредита. Но зато теперь они могли не сдерживаться в своей сексуальной жизни, ведь Хвану нравилось глубоко и быстро, а Джисону просто нравился Хван.       Одежда летела во все стороны. Второпях и под давящим возбуждением до её сохранности не было особого дела. Правда, халатик на Хёнджине они всё же снимали аккуратно: вдруг ещё понадобится. Глядишь, через пару месяцев и у Хвана День рождения.       Джисон подушечками пальцев прошёлся по икрам. Из-за капроновой ткани чулок касания были скользящими и плавными.       Член Хёнджина торчал из кружевных полу-прозрачных трусиков. Сначала Хан огладил его через них, потом приспустил ткань. Он опустился на колени, притягивая блондина за бёдра ближе к себе, чтобы было удобнее отсасывать. Хван жалобно хныкал, не зная куда себя деть. Каждое движение языка и жар рта Джисона приятные до вспышек под закрытыми веками. У них есть ритуал – касаться головы, когда во время минета они вот-вот готовы кончить, так что Хан вовремя остановился.       Брюнет приподнял своего парня за ноги так, что его поясница приподнялась от поверхности кровати, чтобы помочь ему избавиться от нижнего белья. И, когда он развернул Хёнджина к себе, заметил торчащую из него ниточку. Джисон потянул за неё и обнаружил, что это были небольшие анальные шарики, измазанные смазкой. Хван не то, что простонал, а громко промычал на это действие. Игрушка вышла из него с характерным чпоком. — Ты хорошо подготовился, малыш, — Джисон пару раз похлопал по ягодицам блондина. — Ты так сильно хотел сделать мне приятнее?       Давно Хан не видел, чтобы его парень так смущался. Уж в каких только ситуациях и позах они друг друга не видели, так что его пунцовые уши и щёки умилили Джисона, заставляя его утонуть в любви.       Хан поставил Хёнджина на колени. Выдавив предусмотрительно оставленную на кровати смазку на пальцы, он на пробу вошёл сразу двумя, заставив блондина резко вдохнуть и выдохнуть. Пальцы скользили достаточно легко, так что к двум добавился ещё один. Плюсы долгих отношений – вы знаете своего партнера и все его тайные местечки очень хорошо, так что удовольствие от секса получаете быстрее и больше. Так что Джисон довольно скоро достиг простаты и, раз через раз попадая по ней, начал насаживать Хёнджина на пальцы. Тому, однако, такое развитие событий не очень понравилось, так что он еле-еле произнёс: — Джисон-а, — протянул жалобно, — я хочу твой член внутри себя, — несмотря на свои слова, продолжил махать бёдрами навстречу пальцам. — Я наслаждаюсь своим праздничным тортиком, так что помолчи и наслаждайся вместе со мной.       Однако, самому Хану тоже не терпелось войти в горячего и такого ласкового под ним Хёнджина. Он подхватил пальцами один из квадратиков презерватива, затерявшихся среди скомканного покрывала, чтобы натянуть на свой член, но блондин его прервал: — Давай без резинки, я не залечу, — опустился на локти, — хочу чувствовать тебя. — Но как же безопасность? Вдруг я тебе изменяю с проститутками? — это вызвало смешок у Хвана. — Думаешь, я не способен изменить? — Хан Джисон, я тебя знаю как свои десять и один вымышленный палец: ты не из таких мужчин, так что если не трахнешь меня наконец, то я уйду смотреть новую серию «Пентхаус».       Дважды повторять совершенно не нужно. Для надёжности смазав себя, брюнет сначала вошёл на одну треть, немного покачивая бёдрами. Поняв, что под ним стонут отнюдь не от боли, продвинулся ещё глубже, но сразу не двигаясь, чтобы его партнёр привык к ощущению наполненности. Джисон раздвинул и сжал упругий зад Хвана, предварительно шлёпнув по нему: ягодицы затряслись как желе от его ударов. — Двигайся, — блондин уронил голову между руками и сильно прогнулся в спине: не даром на танцы ходит.       Пассив сказал – актив сделал. Джисон, постепенно наращивая темп, то входил во всю длину, то лишь на часть, а то и вовсе выходил, оставляя Хвану неприятное ощущение пустоты.       Кстати говоря, второй кредит семейства Хан-Хван стал на покупку звукоизоляции, ибо недовольные соседи часто ругались с ними, так как парочка Хан-Хван была из шумных. Что поделать? Хёнджин любит быть громким, а Джисон просто любит Хёнджина.       Они могли не сдерживаться в голосах и темпе. Спасибо стоит сказать банку, согласившемуся выдать кредиты молодым парням. Благодаря этому их половая жизнь продолжала быть яркой и шумной как и сегодняшний секс на День рождения.       Одним раундом всё не закончилось, так что, как и поклялся Хан, они не сомкнули глаз до рассвета. И сейчас лежали вдвоём под одеялом, вымытые, уютные и донельзя довольные. Если рай и существует, то только здесь, в их небольшой квартире со старым Кками, под боком любимого человека. — С Днём рождения, дорогой, спасибо, что ты есть в этом мире и в моей жизни. Я люблю тебя и хочу всегда быть рядом.       Хёнджин еле нашёл в себе силы подняться на локоть и прижать ладонь к щеке Хана, слегка её потрепав. — Милый, спасибо тебе, что был со мной в ещё один День рождения, — Джисон за шею притянул Хвана к себе, оставив такой целомудренный и глупый после столь бурной и страстной ночи поцелуй на его лбу. — Я люблю тебя в сто раз сильнее.