Отец

      Морган может быть Солнышком, Зайчиком, Принцессой, Неуловимым Мстителем – и много кем ещё. Порой она меняла по десять прозвищ за час. Кэрол чаще звала ещё Солнечным Зайчиком, Т’Чала, когда бывал в штаб-квартире Мстителей или встречал её на каком-либо мероприятии, – Маленькой Львицей, Небула – Стрелой, а Мэй – Железной Мисс, поскольку Морган любила, когда её как-то ассоциировали с Железным Человеком.       У Питера прозвища ограничены и зависят всего от двух обстоятельств: первое – он ещё ребёнок, и Мстители не стесняясь называли его мальчишкой, малышом и всем подобным, второе – он Человек-Паук, отсюда шли все прозвища, касающиеся пауков. Скотт однажды шутки ради назвал его Маленьким Членистоногим, на что Питер обиделся, поскольку был в плохом настроении, хотя Скотт этого так и не узнал, потому что Тони уладил всё дело в тот же вечер.       Но есть у Питера одно прозвище, которое произносит только один человек и только в определённом типе обстоятельств, другие же об этом просто не знают. Стоило Паучку засидеться с домашней работой, научным проектом, закопаться в мастерской Старка или вернуться с патруля немного позже, как только он оставался один, приходил Тони и, убедившись, что кроме них двоих никого поблизости нет, сразу обращался к пареньку: «Солнце моё», – а дальше следовали слова о том, что уже поздно, и самой причине задержки. Питеру нравилось, что наставник называл его так только в те моменты, когда они одни, это была только их тайна, и от этого было приятно, он сам упросил Тони сохранить это прозвище в секрете, и тот согласился.       Питер пользовался определённой степенью безнаказанности, почти как Морган, но никогда не переходил эту хрупкую границу, которая могла заставить Старков и Мэй ругаться на него. Хотя порой Тони сердился на него, когда он патрулировал под дождём, неосторожно спасал людей, в следствие чего получал небольшие раны, которые из-за ускоренной регенерации заживали быстро, или пренебрегал незначительными правилами безопасности в мастерской, что было вызвано, собственно, тем, что раньше разные химические эксперименты или сборку устройств он делал в необорудованном или недостаточно хорошо оборудованном помещении. Но Тони всегда ограничивался только строгим взглядом, чего Питеру хватало на несколько часов, чтобы чувствовать себя виноватым. А поскольку Старк ненавидел, когда его Паучок чувствовал себя виноватым, он быстро шёл показывать, что всё в порядке, и он уже не сердится. Хотя по-настоящему он никогда не сердился, просто не мог, и дело было не только в том, что Питер не давал для этого повода. Проводя время в тишине и покое, когда не нужно было спешить ни на какие миссии, Тони старался дать родным максимально много любви, помня о той трагедии, которая произошла с ним самим.       Паучком Питера могли называть, но своим Паучком мог его называть только Тони. Однажды кто-то случайно ляпнул: «Мой Паучок», – что было шуткой, но Старк послал товарищу такой сердитый и пылающий ревностью взгляд, даже хуже, чем если бы посягнули на его костюм Железного Человека, что вся команда поняла, что так выражаться запрещено. Хотя словосочетание «наш Паучок» в команде прижилось.       Через месяц после событий с «дядей» Бобом Тони и Пеппер, после недолгого разговора с Мэй, подписали документы на усыновление Питера. Новость о том, что Человек-Паук теперь является приёмным сыном Железного Человека, прогремела на всю планету, немало удивив и самого Питера. После долго решавшейся дилеммы с фамилией, решение которой подсказала Морган – причём самым наилучшим образом, – он принял фамилию Паркер-Старк, хотя в школе его по-прежнему называли Паркером, просто держа в уме, что он теперь ещё и Старк. Таким шагом Тони дал понять, что того, кто попробует посягнуть на здоровье Питера, ждёт встреча с самим Железным Человеком и малоприятными последствиями.       В то время, как Питер никак не мог привыкнуть к новой семье и всё ещё обращался к Старкам «мистер» и «миссис», Морган называла его братом при любых обстоятельствах – обращаясь к нему или спрашивая о нём у кого-то. Питера это всегда смущало, а Мэй просто смеялась, постоянно напоминая ему, что он и так был для неё как брат. Меж тем Тони и Пеппер спрашивали у Мэй, как скоро Питер перестанет обращаться к ним на «вы», но она и сама не знала, понимая, что подростку на такое событие переключиться гораздо сложнее, чем мальчику.       Сама Пеппер пошла на усыновление ради Тони и Морган, которые уже вписали Питера в свою семью. Конечно, Питер ей нравился, хороший умный вежливый мальчик, не имеющий вредных привычек, но у неё никогда не было желания стать ему мамой, возможно, потому, что роль погибшей матери навсегда останется за Мэй. Но миссис Старк помнила те разговоры и SMS, когда Тони был мёртв, в которых Питер старался её поддержать, соболезновал, хотя она ясно видела, что ему самому нужна поддержка, что его, как и её, боль разрывала изнутри. И вот теперь они с Мэй, весело болтая, вместе готовили своей семье завтрак, распределив обязанности, что было очень удобно. И обе женщины понимали, что проигрывают Тони по разным секретам Питера.       После случая с Бобом Томпсоном, последователем Квентина Бека и всего лишь однофамильцем Флэша, который выдавал себя за дядю Питера, чтобы увезти того от Мстителей и выведать их секреты, а также попробовать снова заполучить Э.Д.И.Т., Питер питал недоверие ко всем незнакомцам, решавшим заговорить с ним. Напряжение с его лица исчезало только после объяснения причины, по которой к нему обратились. Однажды вечером Паук рассказал об этом приёмному отцу, прибавив, что, похоже, стал параноиком, на что Тони ответил, что в таком случае он ещё больший параноик, потому что теперь Э.Д.И.Т. сразу искала все сведения о незнакомце, который подходил к Питу.       Однако через некоторое время Тони резко отменил ежедневные патрули, объявив, что дружелюбный сосед – Мститель, и его задания – теперь вместе со всей командой вступать в большие конфликты. Питер был расстроен, но приёмный отец не дал ему огорчаться и утащил в свою мастерскую, где теперь они проводили больше времени, разговаривая обо всём, что только приходило им в голову. Однажды Питер спросил у Пеппер, почему Тони вдруг принял такое решение, и она сказала, что он, наткнувшись на старые видео-обвинения Паука, обиделся на общество из-за него – Человек-Паук столько делал для людей, а они поверили какому-то Мистерио, не веря в правду, они обижали Паучка, пока Железный Человек лично не вмешался. А последователи Бека всё ещё не оставляли Питера в покое, случай с Бобом мог быть не последним, и Тони откровенно боялся, что его Паучку могут навредить, но не только морально, но и физически. Сам Старк появился как раз на последней фразе Пеппер и сказал просто: «Да, это так». Он остановился рядом с приёмным сыном, думая, что тот может сделать, но Пит вдруг просто обнял его. Он всегда ценил заботу Тони и старался показывать ему свою благодарность. Тактильный контакт был важен для них обоих и мог гораздо больше сказать, чем простые слова.       Питер приучился начинать утро с кофе, подобно Тони. Кружка чёрного бодрящего напитка приводила его в себя после небольшого количества часов сна, уменьшенных теперь не патрулём, а работой в мастерской. Порой сам Старк засыпал за столом, и тогда Паучок накрывал его пледом, боясь разбудить, и продолжал работать. Каждый раз, когда это случалось, Тони пытался убедить его, что в таком случае работу нужно бросать, его самого будить и идти спать, но Пит никак не решался разбудить наставника… и отца. В конце концов сам Тони приучился понимать, когда вот-вот заснёт, и уводил Паучка из мастерской.       Но однажды Питер заснул сам, ещё до того, как Железный Человек почувствовал сонливость. Бессонные ночи бесследно не проходят. Тони отнёс своего Паучка в его комнату, а утром, по обыкновению, не стал выговаривать, даже в школу не пустил; хотя он не любил, чтобы Питер нарушал правила, ради него иногда сам их нарушал, когда это было действительно необходимо.       И вот как раз в тот день в Шанхае объявился какой-то опасный мутант, громивший всё на своём пути. Разумеется, были и жертвы. Паучок уже проснулся и удивлялся, что Старк никак не комментировал то, что он вчера уснул, а про пропущенный школьный день сказал, что написал директору, будто появилось специальное задание для Человека-Паука. И через несколько минут мирная обстановка была нарушена сообщением П.Я.Т.Н.И.Ц.Ы. о мутанте. Благодаря технологиям скруллов самолёт Мстителей мог преодолевать большие расстояния за достаточно короткое время, и команда сразу отправилась собираться на задание. Маленькая суета была вызвана воодушевлением: всем невероятно надоело сидеть без дела. Только Питер спокойно сидел с кружкой кофе и молча смотрел, как Мстители, немного потолпившись в дверях, побежали надевать костюмы и запасаться оружием. Внезапно рядом оказался Тони и спросил, почему Пит сидит на месте. По одному только удивлённому взгляду приёмного сына он понял, что тот и не думал, что его возьмут с собой. «Ты же Мститель», – сказал Тони, и Питер только секунд через тридцать осознал смысл этих слов, чуть не поперхнувшись кофе и не свалившись со стула. Такая реакция Старка немного позабавила, но он подумал, что хорошо сегодня получилось с отсутствием Паучка в школе, а то пришлось бы потерять немного времени.

***

      Рёв двигателей, ощущение движения и ужасная боль во всём теле. В голове внезапно возникло воспоминание о поезде, визге людей и драке. И Фьюри. Сердце забилось с бешеной скоростью – это всё был сон. Бек своими голограммами заставил его отступить назад. И его сбил поезд. Питер в поезде, в который еле заполз. Наивный, доверчивый. Ничего не было. Ни возвращения мистера Старка, ни усыновления, ни даже приезда Хэппи, который должен был забрать его отсюда. Ничего не было. Он один. Он ошибся. Питеру стало слишком больно. Зачем только он проснулся? Зачем увидел этот счастливый сон? Мистера Старка нет. Слёзы и крик вырвались сами, с невероятной силой, заставив тело мелко дрожать. Ещё никогда он не испытывал такой душевной боли, ещё никогда его рыдания не были такими сильными.       – Эй, малыш, – сильные большие руки обняли его плечи и заставили сесть.       Питер открыл глаза, думая, какому незнакомцу понадобилось проявлять о нём такую заботу. Тёплые пальцы осторожно вытирали с его глаз слёзы, открывая взгляду чёткую картинку. Парень перестал дышать. На лице мужчины читалось беспокойство, на правой щеке алели две царапины, но сомнений не могло быть.       – М-мистер Старк? – робко выдохнул Паркер, чувствуя, как дрожат губы.       – Я живой, – Тони нежно погладил его щёку. – Мы летим домой из Шанхая.       Питер сразу ослаб и непременно упал бы, если бы приёмный отец не поддерживал его. Он осторожно посадил сына на свои колени и прислонил к себе, крепко обняв. Питер понял, что он принял за сон реальность, а события в Шанхае напомнили ему события в Европе. Драка – была, Фьюри, связывавшийся с Мстителями, – был, поезд, который сбил Питера, – тоже был, хотя на этот раз его отправили в свободный полёт, во время которого его и сбил поезд. И мистер Старк действительно рядом с ним. Пит снова разрыдался, на этот раз от понимания, что всё хорошо. А раны не в счёт.       – Что это с ним? – спросил вдруг появившийся Сэм, удивлённо разглядывая Старков.       – Отстань от него, – немного резко бросил Тони, крепче прижимая к себе своего Паучка, словно его могли отнять.       – Да я просто хотел сказать, что мы через полчаса прибудем в штаб, – растерянно сказал Сокол.       – Сэм! – позвал Роуди, и тот отошёл, а Роудс продолжил: – Сейчас их нельзя трогать.       – Что был за крик? – Ванда вместе с Небулой и Кэрол влетела в отсек.       Тони хмуро посмотрел на неё, и она не стала читать их мысли, всем стало ясно, что между Старками происходила личная сцена, хотя душераздирающего крика это не объясняло, но одно стало известно точно – кричал Паук. Роуди поспешил увести пришедших, но воины сами решили поскорее удалиться. Никто не знал, почему Питер закричал, почему, едва очнувшись, разрыдался, но все понимали, что этого им не объяснят.       Тони прикоснулся губами к виску Питера, уже начавшего успокаиваться. Паренёк дрожал, его мышцы внезапно свело, он по-прежнему утыкался в грудь приёмному отцу, прижимаясь, боясь, как бы всё не оказалось сном. Паранойя? Наплевать. Главное – мистер Старк жив. Паук всё ждал, когда тому надоест нервное состояние Пита по утрам, когда первым делом, даже живя в штабе, что само по себе служило признаком того, что Старк жив, он искал наставника, но даже сейчас, когда он откровенно не поверил в то, что с ним было, а подумал о Беке, Тони поспешил его успокоить, поддержать, сразу понял ход мыслей.       В воздухе повис звук поцелуя. Питер не сразу понял, что Старк поцеловал его висок. Раньше он никогда так не делал. Да, обнимал. Да, гладил по голове. Да, зарывался носом в его волосы. Но большего тактильного проявления отеческой любви не было. Может, Питу показалось? А Тони снова поцеловал его в висок, видя, что Паучок затих.       – Простите, – шепнул Питер.       И больше ничего. Одинокое «Простите» повисло в воздухе, наполненное слезами. Паучок дрожал у Железного Человека на руках, израненный и испуганный. Тони бросило в жар, даже голова на пару секунд закружилась, он впился в Пита, будто тот сейчас исчезнет. Рассыплется пеплом. Старк тряхнул головой, заставляя себя вернуться в реальность и мыслить здраво. У Питера был страх, что всё окажется сном, что он снова потеряет наставника, у Тони был страх потерять своего Паучка. Но если страх Питера появлялся каждое утро и после вот таких вот бессознательных состояний, то страх Тони появлялся после одиноких «Простите» Паучка. А сейчас всё живо напомнило то сражение на Титане, состояние Пита было похоже.       – За что ты извиняешься? – Железный Человек наконец нашёл в себе силы заговорить.       – Я опять сижу рыдаю и доставляю вам массу неприятностей, – тихо сказал Питер.       – Каких ещё неприятностей? – удивился Тони, запуская руку в волосы своего Паучка.       – Вы могли бы спокойно сидеть с остальными, а сидите со мной.       – Пит, у тебя что, нуллофобия? – он осторожно, но настойчиво поднял голову мальчишки и посмотрел в его глаза. В его наполненные слезами испуганные глаза. – Неужели ты забыл, что ты – мой сын?       – Приёмный, – прошептал Питер, опуская глаза. – Вы не должны были этого делать.       Тони предпочёл выругаться мысленно, чтобы не перебить связь. Но ведь П.Я.Т.Н.И.Ц.А. сказала, что повреждений мозга нет.       – Это ещё почему? – мягко спросил Старк.       – А кто я? Простой мальчишка, по счастливой случайности укушенный пауком. Если бы не это, вы бы обо мне никогда не узнали.       Питер сам не понимал, почему его вдруг посетили такие мысли. Возможно, напоминание о Беке вызвало воспоминания о словах, что он – подросток, в котором могли ошибиться. Похоже, стресс от возможности потерять наставника повлиял на его мышление.       – Да, – внезапно согласился Тони, и это подействовало лучше, чем если бы он начал отпираться. – Но ты – Человек-Паук. Так?       Вопрос? Тони спрашивает, является ли он Человеком-Пауком? Даже если у него отберут костюм, он не перестанет иметь силу. Он не перестанет быть Человеком-Пауком.       – Так, – согласился Питер, вытягивая себя на дорожку здравомыслия и поднимая глаза на наставника.       – А Человек-Паук – мой сын. Семья, Пит, – это дорогие нам люди, и твои друзья – тоже твоя семья. Мстители – одна семья, а ведь кровь у нас у всех разная.       – Если опираться на то, что человечеству несколько тысячелетий, есть вероятность, что у нас может быть один общий предок.       Тони усмехнулся и нежно погладил паренька по голове, так, как они оба любили.       – Тем более.       – Мистер Старк, я…       – Только не вздумай извиняться, – перебил наставник Пита. – Абсолютно не за что.       Питер вздохнул и положил голову на плечо Тони, упираясь лбом в его шею. Он вдруг осознал, что сидит у него на коленях, что его держат действительно как сына. Чёрт, а если у него начнётся паническая атака, он потом совсем в себя прийти не сможет? Хотя, если мистер Старк окажется рядом, всё ещё может обойтись.       – Как ты себя чувствуешь? – Тони мягко поглаживал его по голове, а Питер со своим супер-слухом слышал, как бьётся сердце приёмного отца: в более быстром темпе, чем нужно, значит, он переживает.       – Вы имеете в виду раны, мозг или душу? – тихо усмехнулся парень.       – Всё вместе и каждое в отдельности, – Старк поцеловал сына в лоб и почувствовал, как сильно тот прижался к нему.       – Паршиво. Только то, что вы живы, самое главное, остальное неважно.       – Мэй, Пеппер и Морган меня убьют, если ты будешь ранен, – рука Тони прошлась по щеке Питера.       – Я не позволю, – тихо шепнул парень. Пусть Железный Человек и пошутил, но Паучок был готов защищать его даже от родных.

***

      Пеппер, закончив обрабатывать раны мужа, осмотрела плоды своего труда. Тони игнорировал пластыри, решая, что ранки должны заживать на свежем воздухе, а потому был похож на тигра. Питер выглядел немного лучше, и Пеппер удивлялась, что Тони так хорошо обработал его раны, подозревая, что это не первый его опыт.       Морган пыталась растормошить брата, который сидел с несколько одеревенелым видом, и пытался реагировать на её шутки. Внезапно появилась Мэй с телефоном племянника и подала его ему. Паркер безучастно глянул на экран, но сразу попытался придать себе более оживлённый вид. Эм Джей и Нэд стали спрашивать, как он, смог ли совместить своё специальное задание и поездку в Шанхай, и Питер ответил, что благодаря мистеру Старку всё хорошо сложилось.       – Ты как-то странно выглядишь, будто случилось что-то плохое, – Мишель обратила внимание на его состояние.       – Да просто… Крыша немного поехала, меня снова поезд сбил, – Питер попытался усмехнуться, но вышло достаточно вяло.       – Опять? Чувак, это не круто, – позади Эм Джей маячил Нэд и выглядел ещё более обеспокоенно, чем в начале разговора.       – Я знаю. Но мистер Старк помог, так что я в порядке, – на этот раз Паук улыбнулся искренне.       – Ладно, отдыхай, – понимающе кивнула Мишель и положила трубку.       Питер убрал телефон в карман брюк. Друзья о нём заботятся, и это прекрасно, и они поняли, что сейчас он очень устал. Внезапно над самым ухом раздался обжигающий шёпот Тони:       – «Опять» Нэда – это было про поезд или про маленькое сумасшествие?       – Про поезд, – Пит вздрогнул от неожиданности и почему-то ответил тоже шёпотом. – Про мой сдвиг они не знают, – он сразу оказался поднятым на руки, так резко и сильно, что на автомате выдохнул: – Мама.       – Вот уж на маму я совсем не похож, – усмехнулся Тони, осторожно неся его на диван.       – Мистер Старк, я и сам мог бы дойти, – смутившись, заметил Питер.       – Не порть мне удовольствие, – Старк добавил в голос немного строгости, но улыбался.       Краснея, Питер оглянулся на Мстителей, которые с улыбками смотрели на них, стоя чуть в стороне. Почему-то захотелось стать беззащитным, рядом с Тони можно было таким быть даже Человеку-Пауку с его большой силой и удивительным чутьём. Наконец они достигли дивана. Старк приготовился задержать Пита, чтобы он не отполз, но парень вообще не двигался. Тони опять мысленно сравнил его с пластилином и посадил справа от себя, так, чтобы Паучок облокачивался на него. С другой стороны от Питера села Мэй, рядом с ней Хэппи, Пеппер села рядом с мужем, а на них обоих уютно устроилась Морган, передав брату стакан с соком. Мстители рассаживались в кресла, и все взгляды были устремлены к большому экрану.       Питер уже понял, что затевается, и был бесконечно благодарен семье супергероев за такие тихие вечера, когда можно было просто раствориться в тёплой атмосфере любви и забыть обо всех трудностях, что произошли за день. Паук, потерявший сознание после столкновения с поездом и из-за этого временно лишившийся памяти, теперь вспомнил всё. И по-хорошему надо было проверить деятельность всей этой лаборатории, понять, почему мутант сбежал – и как вообще ему это удалось, но Фьюри сказал, что с этим и без них разберутся, а Тони, любящий узнавать все подробности, внезапно послушался. И почему? Только из-за него, только чтобы провести тихий вечер со своим Паучком, которому нужно было прийти в себя.       – А где мисс Марвел? – Питер вдруг заметил, что её нет.       – Прогулялась немного, – Кэрол появилась со множеством коробок с пиццей, и Ванда помогла ей с помощью своей силы распределить коробки. – Каждому по одной, – сказала Дэнверс, усаживаясь рядом с Алой Ведьмой с единственной оставшейся коробкой в руках.       – Что, даже не спросишь, что мы будем смотреть? – удивился Старк спокойствию сына.       – Да как-то… А что мы будем смотреть? – Питер внезапно понял, что Тони хочет включить фильм эффектно.       – «Эпизод первый», – почти торжественно сказал тот.       Едва Паучок открыл рот, чтобы удивиться, как Тони заткнул его куском пиццы с весёлой улыбкой. Экран загорелся, буквы на нём поехали вверх, заиграл марш. Питер положил голову на плечо наставнику. Как вообще Мстители согласились смотреть «Звёздные войны»? Как вообще Пеппер позволила Морган их смотреть? Этот фильм вовсе не для маленьких девочек. Паркер удивлялся, что команда сделала это специально для своего маленького Паучка.       До позднего вечера Мстители смотрели фильмы, один раз, правда, пришлось остановиться, потому что Тони и Пеппер понесли заснувшую Морган в кровать, и тогда Мэй захватила Питера, поспрашивав о самочувствии, но как только вернулся Старк, ей пришлось уступить племянника. Только когда сам Питер уснул, наступило время завершать просмотр «Звёздных войн». Тони сказал, что собирается выключить фильм.       – Нет! – в один голос тихо запротестовали Кэрол, Небула и Баки.       Тони усмехнулся и оставил их досматривать, а сам понёс своего Паучка в его спальню. Мэй и Пеппер, переглянувшись, остались со Мстителями. Пеппер уже давно подозревала, что её муж пошёл на отцовство только после опыта общения с Питером, с мальчишкой, которого нужно было защищать, хоть он и был Человеком-Пауком.       Спящий, умиротворённый, хоть и с заживающими царапинами на скуле и щеке, Пит вызывал у Тони умиление. В такие минуты с трудом верилось, что этот подросток – Человек-Паук, летавший на другую планету и спасающий жителей Земли. Он просто был ребёнком, и Старк любил его так же сильно, как и Морган, никому из них он не отдавал предпочтение, но это были какие-то ненормальные дети, потому что они никогда не спорили из-за любви или чего-то другого, а мирно жили, помогая друг другу и любя друг друга. Тони вдруг подумал, что Пит ещё не чувствует себя его ребёнком, о чём свидетельствовали эти постоянные «вы» и «мистер Старк», и он закусил губу, потому что не знал, как это прекратить, как объяснить Питеру, что он – тоже его ребёнок.       Парень внезапно заворочался, зажмурил и без того закрытые глаза. Отец насторожился: постепенно на лице Паучка проступали боль и страх. Питер внезапно сел, тяжело дыша, словно ему пришлось долго бежать изо всех сил. Похоже, ему приснился кошмар.       – Эй! Эй! Малыш! – Тони быстро сел рядом и сжал его плечи.       Паук поморгал, приходя в себя, и уставился на наставника.       – Мне… приснился… кошмар, – наконец выдавил он. – Обычный.       – Обычный? – переспросил Старк, заставляя своего Паучка лечь. – Обычный – в смысле для всех людей, или обычный – в смысле для тебя?       – Для меня, – вздохнул Пит. – Опять. Только на этот раз я понял, что это сон, из-за нереальных деталей.       Железный Человек погадил его по голове, словно говоря, что теперь всё хорошо, что он рядом. Питер о чём-то думал, казалось, не решаясь сказать мысли вслух, и Тони ободряюще улыбнулся.       – Можно попросить тебя остаться? На ночь, – нерешительно сказал Паук, ожидая, что Старк откажется.       Но тот, быстро скинув обувь, пристроился рядом, притянув мальчишку к себе и практически став ему подушкой. Его ещё об этом не просили, и он надеялся, что Пеппер с пониманием отнесётся к тому, что ночевать он сегодня будет не с ней.       – Спокойной ночи… отец, – сказал Паучок, положив голову на живую «подушку».       – Спокойной ночи, мой Питер, – улыбнулся Тони и поцеловал сына в висок, обнимая его и внутренне ликуя от только что произошедшего события, важного события в их жизни.       Через полчаса Пеппер, удивлённая тем, что её муж не вернулся, пошла его искать, а вместе с ней пошли и все Мстители и Мэй с Хэппи. Заглянув в комнату Паркера-Старка, они увидели умилительную картину и тихо удалились, оставив расспросы для отца и сына на следующее утро.