Безумная любовь: Новое начало

      Монтойя забарабанила пальцами по столу, когда в телефоне послышались гудки.       — Алло? — трубку подняла Джоан Леланд.       — Доктор Леланд, здравствуйте, вас беспокоит Рене Монтойя из департамента полиции Готэм-Сити.       Доктор вздохнула.       — Надеюсь, это не связано с Ядовитым Плющом?       — Нет, мэм. Дело не касается пациента вообще, — разъяснила сыщица. — Меня интересует, имеется ли у вас резюме некоего доктора Харлин Квинзель.       — О, разумеется есть, — в голосе Джоан послышалось облегчение. — Она одна из моих психиатров.       — Вы могли бы прислать его по факсу? — поинтересовалась Монтойя.       — Конечно. Вы ищете специалиста для дачи показаний? Я в курсе, что скоро суд над Куколкой.       — О нет, мэм. Мы как-то пересеклись с доктором по поводу другого дела и подумали, что стоит узнать о ней немного побольше. — Не совсем ложь, но и не правда. Золотая середина.       — Ну… ладно, — хоть и не поверив до конца, Леланд согласилась. — Я сейчас попрошу кого-нибудь отправить факс.       — Чудно. Большое спасибо, — улыбнулась Монтойя. — О, и доктор Леланд? Вам не обязательно отвечать, — это, всё ж таки, сугубо между врачом и пациентом, — но вы упомянули Ядовитого Плюща, и мне стало любопытно… Доктор Квинзель хоть раз заставляла её надевать голубое трико?       Джоан рассмеялась.       — Это вам Айсли пожаловалась?       — Нет, мэм, — заверила Монтойя. — Мне просто интересно.       — Голубое трико? Что вы. Плющ делает себе трико из листьев на теле. Она терпеть не может голубой; дело в её физиологии. И нет, доктор Квинзель бы ни за что не заставила её одеться в нечто подобное. Разве только попросила бы сменить вид, чтобы не смущать остальных пациентов, но уж точно не принуждала бы.       — А она просила? — поинтересовалась Монтойя. — Переодеться во что-нибудь другое?       — Хм-м… — Леланд призадумалась. — Что же, мы никогда с ней не обсуждали тактику лечения, хотя, полагаю, в этом есть свои плюсы. Но вы правы, Харли — её врач, а отношения между ними сугубо конфиденциальны. Так что если она и вправду делает что-то неэтичное, то это не моего ума дело.       — Разумеется, — Монтойя кивнула, хоть даже доктор Леланд не могла этого увидеть. — Во всяком случае, спасибо за факс.       — Без проблем, детектив.       Телефонная линия затихла.       Монтойя положила трубку и села за стол.       — Случайно не обнаружился свидетель?       Буллок, расположившийся в своём кресле с пончиком, покачал головой.       — Нет, но у нас есть частичный отпечаток.       — Частичный на то и частичный, — вздохнула Монтойя, её это уже начинало раздражать. — Убийца всё хорошо подчистил.       Запихнув последний кусок пончика себе в рот, напарник отряхнул остатки сахарной пудры с пальцев о штаны.       — А чё тогда молоток оставил?       Монтойя пожала плечами.       — Известно, что он принадлежал убитому, так что вряд ли бы мы увидели на камерах, как убийца где-нибудь его покупал.       — Но всё же… — Буллок вытер рот. — Как-то всё это по-наглому, не находишь? Как для преступления на почве ревности, он точно знал что делать и как не попасться.       Монтойя прикусила ноготь, обдумывая сказанное.       — Судебному психиатру наверняка нужно было пройти курсы по криминалистике…       — Ну дык чё есть-то у нас? Мотив, способ… А как насчёт средства? — осведомился Буллок.       — Ну… Травма тупым предметом. — Монтойя снова задумалась. — Как ты думаешь, сколько весит Квинзель?       Буллок пожал плечами.       — Не знаю, может где-то около шестидесяти? Она тогда была в куртке.       — И она довольно высокая, — продолжила Монтойя. — Где-то как я ростом, сантиметров 175?       — На каблуках, да.       Детектив прищурилась.       — А ты откуда знаешь, что она была на каблуках?       Буллок надулся.       — Я детектив! — он замолчал. — К тому же так её ноги выглядели стройными.       Монтойя закатила глаза.       — Ладно, тогда где-то ближе к 170. Она могла нанести такой удар, как считаешь?       — А давай спросим у судмедэксперта?       /       Айви, на пару с Женщиной-кошкой поднялись на лифте в не сказать чтобы совсем уж скромное жилище последней.       — Так, ладно, — заявила Селина, как только они вошли. — Можешь просто объяснить мне всё? С самого начала и до конца?       Сняв свою кожаную куртку, она повесила её на вешалку у входной двери.       Айви только раз была в лофте Женщины-кошки, и всё, что могла о нём вспомнить, — здесь было очень странно. Во-первых, квартира была слишком большой для женщины, живущей одной… Ну ладно, живущей с десятью кошками. Обставлено всё здесь не сказать, что современно. Селина Кайл была в курсе всех последних модных тенденций и каждый год покупала, по крайней мере, по одной новенькой машине последней модели, однако жилище её выглядело так, словно она жила не у себя дома, а у своей бабушки. Чёрный с золотым стали основными цветами. На стенах висели большие викторианские картины, заключённые в рамки из крупного позолоченного дерева. Полы, такие же деревянные, но покрытые коврами с замысловатыми узорами. Выглядело всё больше как нестандартная картинная галерея, чем жилой чердак, учитывая все эти ряды кошачьих статуэток и редких драгоценностей.       Мимо ног Айви пронеслась серая кошка, от чего женщина невольно подпрыгнула.       — Ой, ну здравствуй моя крошка, — заворковала Селина. — Мой маленький пирожочек. Только глянь на себя: такая красивая. Прости, мамочки долго не было, ей пришлось забирать с психушки знакомую чокнутую сучку.       Кошка довольно потёрлась ей о ногу.       Айви громко хмыкнула и отправилась на поиски гардеробной комнаты сильной и независимой женщины. Единственное, что она ненавидела больше самой Кошки, это то, что она спала на круглой кровати. Серьёзно? Кто вообще на них спит? Пройдя постель, Айви вошла в гардеробную. Селина же последовала за ней.       И скрестила руки на груди.       — С самого начала.       Айви вздохнула.       — Доктор Леланд передала меня новому психиатру на этот раз. Совсем ещё зелёному. Только выпустилась из медшколы. Встретила меня в свой первый рабочий день.       Селина вздёрнула бровь.       — На молоденьких потянуло, да?       — Разве в этом есть смысл, если я буду встречаться с шестидесяти четырёх летней? — огрызнулась Айви.       Женщина-кошка на секунду призадумалась, сдвинув брови на переносицу.       — Нет, — согласилась она. — Продолжай.       — Спасибо, — продолжила Айви. — В любом случае, этот психиатр, тот, которого ты назвала «Дуги Хайзер», оказалась действительно умной и заботливой…       — Бедняжка — прервала Селина. — Она на самом деле хотела помочь тебе, не так ли?       Щёки Айви подёрнулись румянцем.        — Знаешь что? А может и так.       Не сказать, что Женщина-кошка поверила.       — Продолжай.       — Она напоминает мне меня, в том плане…       На этот раз Селина перебила её со смехом:       — Я так понимаю ты была ужасным человеком ещё до того, как стала Айви.       Рыжая на мгновение задумалась.       — Смотря кого спрашивать.       — Так, ладно! — Селину это начало уже изрядно раздражать. Она хотела, чтобы Пэм уже всё разложила по полочкам. — Так, значит, у вас там случились какие-то умственные тёрки, я так понимаю. Чудесно. А теперь можешь перейти к части почему я рассказывала копам о гимнастике?       Айви шумно вздохнула.       — Согласно доктору Квинзель, та игра, в которую мы играли, повлияла на неё настолько, что она начала слышать в голове голос своей более молодой версии, не зависящей от неё.       Селина не могла не рассмеяться.       — Молодчина, Пэм. Довела психиатра до ручки. Впечатляет, даже для тебя.       — Ой да заткнись ты, — упрекнула Айви. — Я так понимаю, в попытке избавиться от голоса, она убила своего бывшего тренера по гимнастике.       — Стоп, что? — изумилась Селина.       Айви кивнула.       — У них была — один раз — некая интрижка. Ей было пятнадцать, а он был женатым… Ужасная комбинация.       Выражение лица Селины застыло где-то посреди сочувствия и испуга.       — Блин, Дуги… Погоди, так почему тогда нужно было говорить о растлении?       — Чтобы направить следствие в это русло, — улыбнулась Айви так, как будто всё очевидней некуда. — Как я и говорила: грандиозный романтический жест.       Женщина-кошка ещё сильнее запуталась.       — Что-то я не въехала.       Айви закатила глаза в ответ на столь явную недалёкость.       — Она манипулировала моими чувствами, чтобы выиграть в нашей игре, а потом помчалась к Бэтмену, решив, что я теперь официально вменяемая.       — ...и это плохо?       Айви снова вздохнула.       — Нет, на шахматной доске это называется «шах». Она считает, что победила, а я так просто это не оставлю.       — Понятно… — Селина медленно кивнула. — Тогда почему мы сегодня едем в участок?       — Чтобы снять все обвинения, конечно же! — недовольно воскликнула Айви. — Прошу, котик — соображай резче.       — Давай тогда уясним, — начала Женщина-кошка, ещё больше нахмурившись. — Ты собираешься обвести эту девку вокруг пальца, чтобы она считала будто ты готова пожертвовать своей свободой в обмен на её спасение… когда, по факту, сама же её и подставила?       Ядовитый Плющ торжественно захлопала в ладони.       — Умница, котёнок. А теперь давай найдём мне наряд и свалим. Не то ещё немного и застрять в этом шкафу для тебя станет уже не просто метафорой.       — Я не…. Ургх! — фыркнула Селина, так и не договорив.