Безумная любовь: Новое начало

      Превозмогая боль, Харли с трудом вылезла из машины. Она прошла уже половину пути к крыльцу больницы, когда вспоминала, что забыла дипломат в «мустанге».       — Твою ма…       Доктор Леланд мигом оказалась рядом.       — Харлин, с вами всё хорошо?       Кое-как ей удалось унять боль после тренировки в зале и… постели, но сейчас крепатура с удвоенной силой сковала напряжённые мышцы.       — О, да, замечательно! — Харли рассмеялась. — Просто…. так сказать… у меня дома есть бревно для гимнастики. Я же раньше была гимнасткой… Если вы не забыли ещё… В общем, я упала, и теперь всё тело… болит.       — У вас дома есть бревно? — уточнилась Леланд.       Харли снова засмеялась.       — Знаю, звучит странно. К сожалению, я оставила сумку в машине…       — Я вам принесу, — Леланд достала чёрный портфель из кабриолета доктора. — Вам бы к врачу сходить, — посоветовала она, передав его Харли.       — Что вы, не переживайте. Это так, пустяк, побаливает немного и всё.       Джоан кивнула, явно желая побыстрее закончить этот странный разговор.       — Читала ваш последний дневник по поводу доктора Айсли. Похоже, всё стало налаживаться.       Харли улыбнулась, прихрамывая ко входу в здание.       — Похоже на то, да.       — Признаться, я удивлена, — Леланд поспешила открыть раненной девушке дверь. — Прошло уже четыре месяца, а она ещё ни разу не пропустила проверки. Вы хорошо спелись, как погляжу.       Стараясь не высказывать смущение, доктор Квинзель только и пожала плечами.       — Полагаю, что так. На самом деле, если у вас нет планов на обеденный перерыв, то она мне тут принесла кое-что недавно, и я надеялась узнать ваше мнение.       Доктор Леланд прошла через металлодетектор.       — У меня встреча за обедом, Но я свободна сейчас. Похоже, утренние сеансы у меня появятся не скоро.       Побег Джокера тяжёлым грузом осел на совести Харли. Как-никак в этом была её вина или, по крайней мере, она во всём винила себя. Открытие травматического прошлого Пэм убедило Харли поверить рассказам Джокера о жестоком обращении в детстве… Однако она дала ему слишком много свободы, чем он и воспользовался. Как выяснилось, Ядовитый Плющ и Джокер были совершенно разными личностями, несмотря на, порой, схожие повадки.       Харли глянула на часы.       — У меня сеанс с Глиноликим через полчаса. Давайте, тогда, сейчас.        Леланд кивнула, и вдвоём доктора прошли в кабинет начальницы. Она заняла место за столом, тогда как Харли — напротив.       — Давненько я не читала ничего об Айсли а газетах. Думала, что раз уж теперь она работает на Бэтмена, то смогу следить за её проделками в СМИ… — заговорила Леланд, откинувшись на спинку стула.       — Бэтмен подвергает её жёсткой тренировке… По крайней мере, она так сказала. Думаю, её дебют как героини уже не за горами, — заверила Харли.       Джоан покачала головой.       — Просто в голове не укладывается насколько хорошо они сработались.       — Ну… Я бы назвала это «сосуществованием», — поправила доктор Квинзель. — Однако, он мужчина, и Памела ещё не пыталась убить его, так что это уже прогресс.       Леланд засмеялась.       — И ещё какой мужчина. Это явно прогресс… Так как проходит её жизнь под новым псевдонимом? Я не замечала никаких сведений о её личной жизни в ваших записях.       — Точно… Что же, я как раз хотела обсудить это с вами. — Харли откашлялась. — Её переход в тайную личность прошёл, так сказать, очень хорошо. Однако, логично, что может наступить время, когда она… может захотеть… — Харли задумалась как бы получше сказать-то. — Не быть больше сама.       Джоан наморщила лоб.       — Вы имеете в виду, что она может захотеть вернуться к растениям?       — Нет, — Харли мотнула головой. — Я говорю, что, в конечном итоге, она может захотеть быть с другим человеком… с физиологической точки зрения. Или даже романтической.       Леланд рассмеялась.       — Когда этот день настанет, она снова попадёт сюда. Памела Айсли ядовитая, доктор Квинзель. В буквальном смысле.       — Нет, нет. Я знаю, — хохотнула Харли, но в её смехе улавливались нотки беспокойства. — Знаю, что существуют некоторые логические трудности, но… Джейсон Вудроу причинил ей боль.       — Разумеется, — фыркнула Джоан. — С психологической точки зрения он её полностью сломал.       — Точно, — кивнула Харли. — Но также я вполне уверена, что он насиловал её.       Доктора Леланд такое предположение вовсе не удивило.       — Уверена, что так оно и было. Но когда? Лет тридцать назад? Я не говорю, что нужно установить срок давности травматической реакции у жертв изнасилования, а просто имею в виду, что она никогда не ставила конкретно этот вопрос ребром.       Харлин на мгновение задумалась.       — Я думаю, по большому счёту это связано со стыдом и кажущейся потерей контроля. Она довольно долго прожила под этим прозвищем, «Ядовитым Плющом», что забыла каково это — чувствовать себя уязвимой. А потому последние несколько месяцев, что она провела на свободе… Мне кажется ей трудно ужиться с самим понятием «нормальность», и это пугает её, потому что сравнимо с потерей контроля.       — И напоминает ей об изнасиловании, — Леланд кивнула. — В этом есть смысл. Помнится, вы говорили, что она нашла способ изменять тон кожи. Уверена, видеть себя такой же, как и на старых фото, выступает ещё одним триггером. Должно быть зелёный цвет в каком-то смысле сравним для неё с броней.       — Добавьте ещё то, что она едва постарела за эти тридцать лет, и когда смотрит на себя в зеркало, то видит ту девушку, — Харли закинула ногу на ногу. — Однако ей чужд гуманизм. Она говорила, что больше не может получить доступ к той частице себя. Хотя она и выглядит как Памела, она себя больше ею не чувствует.       Леланд пожала плечами.       — И вполне возможно, что это у неё никогда не получится. Её психика была нарушена, доктор Квинзель. Месяцы пыток, месяцы, проведенные в коме… Согласно больничным записям она дважды умирала. Это слишком много травм как для одного человека, и на данный момент, она едва может сойти за его половину.       — И что теперь? Думаете Памела умерла и переродилась в другом виде?       Джоан тряхнула головой.       — Я говорю, что возможно, она утратила некоторые крупицы своей личности. Невинные крупицы. Она больше никогда не сумеет полностью довериться. Такое уже не прописано в её ДНК. По крайней мере, именно это я узнала из тех восьми лет лечения, когда была её психиатром. Но что касаемо вашего вопроса о близости… Сексуальное насилие — вопрос весьма человеческий. Обсудите его с ней, если она позволит. Взывайте к её человечности. Если она сможет выразить свои чувства на этот счёт, то знайте, что движетесь в правильном направлении.