Петля бабочки

Рев моторов раздается рядом, торжественные крики зрителей, которые, казалось, уже заждались начала этой долгожданной гонки. Только вот все эти звуки уже давным-давно начали давить и правда хотелось бы, чтобы они замолкли раз и навсегда. Невыносимо. Сколько раз уже это все повторяется? Сколько уже эта петля длится? Месяц? Год? Кэмпбелл уже потеряться во времени успел. В самом начале он пытался, правда пытался вести счетчик дней, чтобы хоть как-то не сойти с ума в этой вечной погоне за победой в смертельной гонке. Только вот, кажется, подобное лишь действовало наоборот, поэтому прекратить было явно лучшим решением. Руки сильнее сжимают руль в кожаном чехле, когда звуки становятся все громче и громче, будто пытаясь сломать окончательно этим гонщика, чтобы он окончательно надежду на победу потерял и утонул на самое дно отчаяния. Кажется, что все черти там его заждаться успели, но не сегодня и не сейчас. Позволять надежде умирать так рано слишком подло, ведь вдруг правда получится выиграть гонку и выбраться. —Эй, Норт-Норт, — рядом голос уж слишком веселый раздается, который Майку принадлежал. Уж слишком он радости пропитан до невозможности. От этого мутит. — Ты слишком напряжен! Сотри эту хмурость с лица и улыбнись. —Мортон, не трогай меня сейчас. — мужчина недовольно смотрит лишь перед собой, брови хмуря. Смотреть на человека рядом смысла нет, ведь на лице того слишком наигранная улыбка находится, которая наверняка с каждым новым словом гонщика лишь шире становится и более насмехающейся, да и два эти разноцветных глаза явно высосут все силы похлеще, чем горная полоса и таинственный монстр на ней. —Ты уже понял, что эту гонку выиграю я, но не ты? — блондин смеется рядом и хлопает по плечу, будто бы успокаивает. — Не волнуйся, мой дорогой друг! Когда-нибудь сможешь опередить меня с моей самой лучшей машиной! Голубоглазый слишком часто слышал этот набор фраз, но каждый раз они чуть-чуть менялись. Это радовало на самом деле, ведь означало, что эта временная петля не идет по одному сценарию, который бы повторялся полностью от простых фраз до одной и той же аварии. Хоть малейшее разнообразие имеется. Нортон позволяет бросить косой взгляд на соперника рядом, чтобы убедиться в том, что больше его беспокоить не будут. Майка, кстати, можно было считать правда другом, хоть и признавать такое было выше всего. За этим вечно веселым и надоедливым образом скрывался очень понимающий и серьезный человек, который умело подбирал слова, чтобы поддержать и успокоить. С ним правда приятно было иметь дело. Довольно много раз они вместе проводили время, были случаи, когда были срывы при этом парне. Все это было правда важным для старшего, хоть даже Мортон этого ничего не помнил. Ладно, думать об этом всем явно не стоит. Нужно взять себя в руки и сосредоточиться на гонке, чтобы постараться одержать победу в этот раз. Обратный счетчик, моторы машин становятся все громче и проходит всего несколько секунд, как все стартуют. Прохладный порыв ветра всегда чуть помогал расслабиться и все дурные мысли, которые были в голове, словно сдувались. Можно было представить, что ничего вокруг не было, тем более не существовало этой петли без начала и конца. В такие моменты была лишь дорога, машина и окружающая природа, будто бы из ярких и дорогих картин, которые можно лишь в галерее увидеть и больше нигде. Это навевало приятные воспоминания, когда только вышло собрать эту красотку на колесах и пару раз прокатиться по густому лесу. Хотелось бы правда вернуться в то время, но это невозможно сделать. Жаль, что всему этому спокойствию пришлось закончиться так быстро и внезапно, ведь неизвестный гонщик на трассе появляется и буквально разносит всех в пух и прах. Сразу же напряжение возвращается и почему-то пальцы на баранке начинают чуть поддергиваться. Сзади раздаются крики и в голове отголоски страха появляется, которые хочется спрятать глубоко-глубоко, ведь это правда мешает. Вдруг громкий стук раздается и машину чуть заносит в разные стороны. Кажется, что и до Нортона добраться успели. Из-за этого кровь в жилах стынет и по спине холодок пробегает. Приходится сделать глубокий вдох и выдох, чтобы панику такую резкую и неприятную в себе потушить. После этого только голову получается повернуть и обнаружить острый крюк, который так крепко за багажник зацепился. — Возьми себя в руки, дурак. — из уст слова вырываются и голубоглазый на педаль газа нажимает сильнее, чтобы чуть ускориться. Нужно постараться вырваться, чтобы достичь полосу финиша, но крюк вцепился так крепко, будто бы не хотел отпускать свою добычу. Ничего не помогало и нервы медленно начинали сдавать, ведь все это приближалось к слишком знакомому концу. С уст срывается лишь вдох, когда машину в бок, к самому обрыву, тянет и дальше лишь темнота следует. Вспышки боли даже нет, ничего нет. Только чернота сплошная перед глазами стояла и хотелось от нее убежать куда-то далеко-далеко, чтобы ее не видеть никогда больше, ведь каждый раз она приносила за собой лишь больше холода и страха. Всегда страшно, что это была последняя попытка и больше очнуться не выйдет, и тогда эта темнота затащить на само дно и выбраться точно не выйдет.

***

Голова раскалывается и тело ломит. Это было обычными последствиями, но в этот раз что-то не так. Мужчина глаза открывает и, приподнимаясь на локти, осматривается вокруг. Комната не было похожа на номер отеля, в котором удалось остановиться перед гонками. Здесь было совсем по-другому и атмосфера не самая приятная. Вокруг было все в темных тонам и тускло. Освещением являлась лишь свеча, которая собиралась уже потухнуть вот-вот. — Здесь кто-нибудь есть? — свой голос гонщик сам узнать не может. Уж слишком хрипло и так тихо звучит, будто бы вчера сорвать его умудрился. Хотя кто его знает, может и правда это вышло во время падения в обрыв. Увы, память с этим подводит. Ответом на вопрос служит лишь тишина и звук капель. Это заставляет поёжиться. Задерживаться здесь явно не стоит, поэтому он тихонько дверь открывает в коридор и выходит. Встречает его лишь тишина, словно в этом здании никто не живет давно, хотя состояния его явно намекала на это. Коридор слишком длинный с огромными окнами, из которых красивый сад цветом с большими и яркими бутонами виднеется. Хотелось бы выйти туда, чтобы прогулку совершить или хотя бы отворить одно из окошек, чтобы выглянуть и вдохнуть в легкие свежий и такой прохладный воздух. Наверняка он заполнен сладкими ароматами различных цветов, но только кажется открыть, чтобы проверить это, не выйдет. Ручек не было, будто бы здесь бояться отворить окна. Нортон осторожно продолжает шагать прямо и доходит до огромных дверей. На них можно было заметить деревянные узоры в виде роз. Что ж, здесь явно любят цветы. Он осторожно двери едва касается, и она резко отворяется. Перед глазами вид довольно завораживающий и сказочный открывается. Огромный зал с троном, который уж слишком роскошно и даже чуть жутко выглядит. Если быть честным, то все вокруг лишь на волшебный рассказ из самого детства, которым обычно родители с детьми делились. Если это место царство из ада, то оно не слишком и выглядит устрашающе. Или все это сон уж слишком реальный и нереальный одновременно? Тогда, возможно, блондин хорошенько головой ударился. Вдруг за спиной двери резко закрываются и кто-то словно сзади за плечи давит сильно, чтобы он сел на колени. Сопротивляться этому не выходит, поэтому приходится лишь подчиняться, чтобы спокойно и дальше постараться понаблюдать, как можно внимательнее, за происходящим вокруг. Наверняка только так получится ответить на все вокруг, которые в голову появились. — Ты довольно долго до сюда добирался, гонщик.– рука в красной перчатке с когтями довольно острыми за подбородок резко хватает и наверх тянет. Взгляд чуть мутнеет и только через пару секунд можно было разглядеть мужчину в красном костюме и с цветком, таким нежным, вместо глаза. Вокруг него бабочки белые, а точнее мотыльки, кружились. Это выглядело завораживающее и наводило какой-то ужас. —Заставил же ты меня заскучать. Хочется спросить, что это за маскарад такой вокруг, что это за театр и явно это не совсем смешно. Только вот с уст только нервный смешок срывается и больше ничего, словно возможность говорить отобрали. Надежды на то, что это просто уже не остаётся, ведь слишком реально вокруг. Так мозг у Кэмпбелла не может уж точно разыграться. Да и сны ему никогда раньше не снились, может только где-то в далёком детстве, но было явно давно стерты из памяти навсегда. Когти на перчатке чуть в кожу впиваются, будто бы протянуть хотят, оставив за собой бросающие в глаза следы, когда этот таинственный мужчина сильнее пальцы на подбородке сжимает и приподнимает его ещё выше, словно в глаза пытаясь заглянуть таким способом. —Язык проглотил или разговаривать тебя не научили? –кажется, что он этим сильно недоволен был и следовало бы ответить хоть что-то, ведь кто знает, на что этот человек способен. — Милый цветок в глазу. Настоящий? — это было первым, что пришло в голову. За это было довольно стыдно, поэтому на лице у голубоглазого улыбка неловкая и очень нервная появляется. Что ж, ему явно прилетит за эти слова.